Текст книги "Обитель Порока"

Часть вторая

Глава 10

Нет ничего страшнее тишины.

Той тишины, что оставляет сердце без ответа…

Там нет забот и суеты,

Привычек зов уже не страшен,

Ход времени обезображен,

И каждый дух – портрет души.

Все было кончено. Осознание этого позволило Стэфану почувствовать свое существо. Пустота, окружающая его силуэт, сдавливала бесформенный след от мирской жизни. Чем дольше сознание Стэфана прибывало в небытие, тем больше ему открывалось пространства. Само понятие время тут не имело никакого значения. По ощущениям душа погибшего мальчика могла только понимать, что ее больше не существует. Стэфан был бесконечно одинок, и всем своим духом пытался избавиться от этого состояния. Погибший юноша не мог смириться с такой кончиной и всячески отрицал ее. Ведь всего пару секунд назад он ощущал жизнь, спасаясь от погони, а сейчас не мог до конца идентифицировать себя в пространстве.

В нашем мире молодому духу потребовалось бы десять лет, чтобы смириться с тем, что его не стало. Это смирение стало ключом к новому этапу прибивания в загробной жизни для души Стэфана. Вокруг появились ели уловимые черты и формы, а пространство вокруг стало напоминать едкий красный дым. Стэфан прекратил бесконечное и бессмысленное движение и почувствовал что-то твердое под своим следом прошлой жизни. Здесь было так же тихо и пусто, но внутренне мальчик ощущал присутствие еще кого-то.

Яркая вспышка похожая на ту, которая обычно бывает перед тем, как лампочка накаливания перегорает на веки, осветила пустыню мертвых душ. Эта вспышка зависла и начала приносить неприятные ощущения существу Стэфана. Много непонятных форм вокруг постепенно начали выгорать и, ссыхаясь, превращаться в пепел. Стэфан выдержал это непереносимое пламя, как и еще единицы вместе с ним. На поверхность мертвой пустыни налетел порыв ветра и сдул весь песок прошлых поколений, оголив сотни тысяч линий и изгибов, пересекающихся друг с другом. Стэфан смог угадать в одном из уцелевших путников загробной жизни Жерома, который стоял неподалеку. Линии начали пульсировать и, набираясь сил, приобретать форму огромных артерий. Два погибших парня, наконец, стали похожи на себя до смерти, только свечение головы темно-синим цветом выдавало их смерть.

Жером подошел к Стэфану и, открыв рот, попытался что-то сказать, но звуки были скрадены огромными нитями, поднимающимися и резко бьющими по поверхности мертвой жизни. Резкое свечение, образовавшись над головой Жерома, подняло его на новую плоскость, сформированную специально для этого только что. Непонятный образ появился из неоткуда рядом с Жеромом и, положив ему руку на плечо, забрал настоящего Градского подальше от этой гибельной долины. Стэфан не понимал, что происходит, но чувствовал, Жерома спасли. Погибший мальчик, вернув себе ноги, рванул к лестнице из змей, ведущих к месту спасения его брата. Но одной из пульсирующих артерий это не понравилось, и она, поднявшись над Стэфаном, резко обрушилась на бегущего юношу и, проломив импровизированный пол, затащила мальчика куда-то вниз. Формы и образы вновь исчезли, а пустота поглощала все вплоть до мыслей еще в стадии их формирования. Артерия, взявшая на себя функции судьи и не позволившая Стэфану выбраться, начала уменьшаться и растворяться в чернилах несуществующего мира. Мальчик впился своими руками в эту странную нить и не хотел расставаться с единственно формой, доступной для его осознания. Артерия подбросила Стэфана и, превратившись в огромного полыхающего орлана, устремилась назад в свой привычный мир. Юноша, ухватившись за огненный отросток напоминающий ногу, тоже боролся за свою душу.

Орлан вернулся обратно в мир нитей и переплетений. Но Стэфан больше не держался за его ногу, сильная боль не позволила ему продолжить свой путь. Огненная птица не бросила угасающую душу мальчика и, впившись в его существо огненными когтями, принесла Стэфана в огромную сферу, в которой было множество вещей и хлама. Сфера постоянно двигалась и перемещала предметы, раз за разом добавляя в свою коллекцию что-то новое. Орлан усадил Стэфана на старое кресло, сплетенное из чьих-то несбывшихся надежд и, взорвавшись, покинуло этот мир. Сфера, вращавшая до этого только неодушевленные предметы, почувствовала живой дух. Движение огромного шара постепенно замедлилось, а потом вовсе угасло.

Огненная птица не бросила угасающую душу мальчика и, впившись в его существо огненными когтями, принесла Стэфана в огромную сферу, в которой было множество вещей и хлама.

Все замерло, Стэфан открыл глаза и не увидел ничего. Время разрешало здесь не слушаться себя, оно было редким гостем, но земная душа Стэфана подчинялась ему всецело и мерило все минутами, которых в пустоте накапало по меркам людей опять на десять лет. Все это время Стэфан плыл по реке своего сознания, сам при этом нигде не находился. Красный едкий дым начал возвращать формы окружению. Сфера опять стала сферой и приоткрыла небольшую щель. Стэфан, поднявшись с кресла, подошел к щели и увидел всю ту же пустыню и сотни теней существ. Одно стояло совсем близко и, увидев Стэфана, начало принимать различные формы, чтобы привлечь его внимание. В этом безмолвии над существом появилось имя и возраст, исчисляющийся, правда, не цифрами. Точка КХ, а именно так звали существо, чего-то очень боялась. Стэфан вспомнил вспышку и обжигающее пламя. Решив помочь Точке КХ, он подбежал и, взяв его на руки, вернулся в Сферу. Вспышка теперь испепелила всех, а ветер, сдув остатки с песком, вновь вернул власть в этом мире огромным нитям. Нити начали бить по сфере, подбрасывать ее над собой. С каждым последующим ударом сфера взлетала все выше и выше. Верх сферы открыл огненный орлан и, влетев, устремил свой взгляд на Стэфана. Было понятно, что огненная птица пытается что-то сказать духу юноши, но Стэфан не слышал слов, вместо этого ухо резал непонятный рев и гул. Орлан не дождался ответа и поэтому улетел. В это время по сфере ударила самая мощная артерия. Сфера треснула, Орлан обдал пламенем все, что было внутри нее. Стэфан и Точка КХ загорелись, но мальчик вновь выжил, а вот другое существо превратилось в пепел. Нити, ожидающее этого, сразу же успокоились и очистили пространство от своего присутствия. Сфера, падая, ударилась об поверхность и разлетелась на различные осколки. В одном из них лежал Стэфан. От такого удара в полу поползла огромная трещина. Нарастая, она прорвалась сотнями темных духов, кружившими, словно птицы, по одной и той же мертвой петле. Стэфан попытался сохранить себя. Закрыв глаза, он «уснул».

Только через десять лет его оцепенение беспокоит уже такой знакомый едкий дым, приносящий с собой формы и очертания окружения. Но вместо сотни тысяч существ Стэфан видит одно огромное и невероятное. Стэфан был для этой громадины маленькой крошечной точечкой, которую было сложно разглядеть. Вспышка начинает выжигать Монстра, но его масса до такой степени внушительна, что он просто хлопает в огромные ладоши и уничтожает надоедливый свет будто бы комара. От такого звука мальчик мог бы оглохнуть сотни раз, но этого не произошло, потому что было невозможно. Огненный Орлан, вынырнув из соседней тьмы начал больно жалить Монстра едкими струйками пламени. Монстр очень долго отмахивался от огненной птицы, но перед тем, как попасть по ней, Орлан успел прожечь в Монстре небольшую дырку, в которую огненное существо принесло Стэфана. Мальчик боялся смотреть на происходящее и постоянно закрывал глаза. Монстр прихлопнул Орлана и тот разлетелся на миллионы искринок. Каждая искринка, попадая на Монстра или на другую поверхность, прожигала ее до белоснежного света. Монстр попытался потушить себя, но только ухудшил свое положение. Вся его масса превращалась в черные капли смолы. Капли образовали целую речку и бурным потоком неслись по белым областям небытия, пачкая все окружающее.

В самой середине этого вязкого водоема барахтался Стэфан и кричал от боли. Крик мальчика усиливался и действовал на темную речку волшебным образом. Капли темной жижи, отделяясь от основной массы, стали превращаться в предметы мебели, стулья, столы и шкафы, а после стены и потолок. Так постепенно вокруг Стэфана образовался большой особняк, все внутри было черным, но от этого не менее знакомым. Перед душой мальчика был воссоздан особняк Градских. Стэфан все еще ощущал на себе вязкое жжение смолы. Черные свечки освещали комнаты серым светом, а, когда мальчик сделал один шаг, все они разом потухли, позволив непонятной, но могущественной силе перетащить юношу за стол. Только после этого серый свет вновь осветил комнаты. Стэфан сидел за большим столом, его окружали странные куклы, похожие на марионеток, небрежно склеенных своим хозяином. Но только вместо соломы или другого наполнителя из них торчали слова и фразы, выглядывая окончаниями букв.

Во главе стола сидел Ганц и имел какой-то уставший и мучительный вид. В открытые окна подул ветер, но состоял он не из воздуха, а из гелия, хотя в данном мире это было нормально. Гелий случайно подвинул соседнюю со Стэфаном марионетку. В куклу тут же вонзилось что-то острое и длинное, Стэфан поднял голову и увидел большую черную касатку, водрузившуюся над столом. Касатка имела сотни отростков в виде острых длинных иголок, каждая из которых мечтала вонзиться в душу когда-то жившего на земле человека. Марионетка напротив Стэфана тоже слегка колыхнулась от действия гелия. Касатка с наслаждением вновь проткнула свою жертву. Стэфан понял принцип игры и тоже замер. Его взгляд мог видеть Ганца, в его глазах читался ужас и усталость. Видимо, дух Ганца уже очень давно пирует здесь вместе со своими пустыми обещаниями и словами. Стэфану было сложно замереть, его существо норовило растечься в лужу плазмы. Так что мальчику приходилось держать себя в руках. Очень много кукол пало от иголок касатки, и Стэфан приближался к этой же участи.

С очередным порывом гелия в окно влетел Орлан, но только в обличии шмеля, огненный шмель, покружив над столом, сел на плечо Ганца. В эту секунду глаза старика излучали ужас, огненный шмель начал жалить Ганца и дух немца, не выдержав, ударил по огненному существу рукой. Касатка так долго ждала этой возможности, она с криком вонзила в Ганца все свои отростки. Шмель превратилась обратно в Орлана и, схватив Стэфана, понес его куда-то вверх. В этом долгом путешествии Орлан на доли секунды попал на землю, точнее, это был только перевалочный пункт в другое измерение. Но этого мгновения хватило мальчику, чтобы затосковать по дому всей своей душой. Орлан принес Стэфана обратно в измерение с нитями и едким дымом. Огненное существо говорило с мальчиком на языке духов, но Стэфан провел слишком мало здесь, чтобы понимать древнюю птицу. Юноша услышал только рык и рев, так и не узнав, кто защищал его после смерти. Бланш помогла юноше даже в небытие, куда ей было крайне сложно попасть, но больше у нее не было возможности вторгаться в первый мир мертвых.

Тьма и бесконечность и ничего больше. Стэфан миллионы раз прокручивал воспоминание о земле и спасался этим мгновением. Едкий дым опять вернул формы, но замены вспышке пока что не нашлось, и поэтому сотни мертвых существ, столпившись, пытались наладить контакт друг с другом. Стэфан стоял поодаль всех и наблюдал за происходящим со столетней скукой внутри. Ветру, состоящему из гелия, пришлось в этот раз сильно потрудиться, чтобы сдуть в небытие неиспепеленных вспышкой. Но все прошло гладко, и на поверхности остался только Стэфан и еще один силуэт. Стэфан понимал, к чему это ведет, и тут же бросился к путнику. Но вспышка света опередила мальчика и, подняв его вверх, спасла от участи бесконечности. Тонкий луч света все еще струился. Стэфан упал на поверхность и закричал: «А как же я?» Он не произносил человеческих слов уже сотни лет, поэтому сам не помнил значения слов, которые только что произнес.

Едкий дым опять вернул формы, но замены вспышке пока что не нашлось, и поэтому сотни мертвых существ, столпившись, пытались наладить контакт друг с другом. Стэфан стоял поодаль всех и наблюдал за происходящим со столетней скукой внутри.

Свет не пропадал, а поверхность превратилась в огромный лабиринт. Стэфан видел, что одна из бесконечных дорог ведет к спасительному лучу. Мальчик отправился на поиски света, но каждый раз натыкался только на тупики. В какой-то момент Стэфан увидел темный образ, ожидавший его в тысячном тупике. Образ подлетел к своему спутнику и предстал перед глазами юноши. Темный силуэт был похож на рваный плащ, снизу струился черный дым, голова была идеальным кругом с двумя вырезами в виде глаз, из которых сочилось синее пламя. Разрез губ напоминал пасть акулы, только имел при этом насмешливый вид. Существо периодически издавало рык, похожий на пение кошки. Стэфан узнал имя странника, даже не спрашивая его. Темное пятно звали Нечто.

Темный силуэт был похож на рваный плащ, снизу струился черный дым, голова была идеальным кругом с двумя вырезами в виде глаз, из которых сочилось синее пламя.

Нечто, поклонившись, произнесло:

 
Так жизнь твоя рекой текла.
И в повседневности вращенья
Она трагично вдаль ушла,
И свет забыл твои прошенья.
 
 
Я помогу тебе бежать
Из бесконечности забвенья,
Но должен ты мне обещать
В себе свет правды растоптать.
 

Стэфан понял Нечто, а это значило, он пробыл здесь достаточно и мог общаться с духами. Стэфан ответил на несуществующем высокопарном языке:

 
Свет тот возьмет меня наверх
И осветит мои дороги.
Смолой пропах твой силуэт.
Ты путник страха и тревоги.
 

Нечто взорвался стаей черных воронов и начал водить хоровод вокруг мальчика. Стэфан продолжил поиск единственной дороги из небытия, но с каждым новым поворотом дух юноши только отдалялся от правильного выбора. Лабиринт начал спускаться вниз, а луч света превратился в тонкую ниточку, ели уловимую взору мальчика. Стэфан понял, что какой бы путь он ни выбрал, все равно юноша только удаляется от света. Опустив руки, Стэфан упал на землю. Нечто, все это время кружившее над юношей, собралось в один темный образ и встало рядом.

 
Не видишь ты куда идти
И просишь все еще ответа?
Тьма в сердце жаждет, отомсти.
А я могу помочь и в этом.
 

Стэфан сокрушенно ответил своему искусителю:

 
А что взамен ты заберешь?
Меня навеки в рабство шлешь?
Тебе служить не буду я —
Моя душа мне дорога.
 
 
Нечто
 
 
Твоя душа меня зовет.
А ты, глупец, другого ждешь?
Все ясно духам наперед —
Тьма спутник твой и твой оплот.
 
 
Стэфан
 
 
Я в тьме уже который час?
О свете думать не мечтаю.
Оставь меня, я увядаю
И в прошлом сгину в этот раз.
 
 
Нечто
 
 
Себя так сильно не жалей.
Ведь жалость здесь сродни унынью.
А ты еще послужишь ей,
Разносчик гадких новостей.
 
 
Стэфан
 
 
Ты должность дал?
Я не просил.
С тобой иметь дела не буду.
За имя той, что погубил,
Язык твой гадкий бы отбрил.
 
 
Нечто
 
 
Меня напрасно не брани.
Кристин истерзанна не мной.
Тот свет, что взял Жирома в строй,
Погубит сердце молодой.
 
 
Стэфан
 
 
Твои слова обман и шум.
Способен ты дурманить разум.
Жиром помолвкой окрылен
И защитит жену от грязи.
 

Нечто покрывает себя черным дымом, а после предстает перед Стэфаном в образе Кристин и говорит голосом любимой:

 
Ты прав Стэфан, меня спасут.
И после смерти буду с мужем.
А ты забудешь линии губ.
Тебя на небе уж не ждут.
 

Нечто вновь принимает свое привычное обличие и посылает черный дым с ладони прямо в глаза Стэфану. Заблудший дух видит тот самый Мерседес и дерево, спасшее Кристин, а внутри автомобиля все еще живая возлюбленная мальчика. Нечто поднимает Стэфана на ноги.

 
Нечто
 
 
Я помогу ее спасти
И одурачить света слово.
Мою ты сторону прими,
Жиром один умрет в ночи.
 
 
Стэфан
 
 
Она жива! Еще жива!
Жиром погубит это счастье?
Оставит мне одни ненастья.
Нет! Без нее умру и я.
 
 
Нечто
 
 
Жиром уже не человек.
Без плоти он неосязаем.
Слуга без права жить вне рая.
А я тебе Кристин верну.
 
 
Стэфан
 
 
Ты очень складно говоришь,
И верю я тебе всецело.
Но ты меня поработишь.
Кристин приманка, словно мышь.
 
 
Нечто
 
 
Раз обещал, то будешь с ней.
За это цену я назначу.
Прими меня и тьму в придачу,
И ярче света станет день.
 

Стэфан смиренно опустился на колени перед своим новым хозяином. Нечто приветливо заурчало и, вонзив свои пальцы, больше похожие на ножницы, в грудь мальчика, обратило его в существо с привычным внешним видом для человеческого глаза, но черной дырой вместо сердца. Это существо питалось только страданиями и пороками. После превращения Нечто пожало руку своему новому слуге и через рукопожатие подарило новый темный костюм с переливающимся изумрудовым поясом, а на руке у Стэфана появились сумеречные часы, указывающие ему на количество страданий, которые испытывают люди каждую минуту.

 
Нечто
 
 
Теперь ступай в привычный мир.
Там без тебя прошла секунда.
Найди спасенье для Кристин,
Ее конец отдав другим.
 

Стэфан почувствовал способ выбраться из небытия. Просто представив себе землю, он смог мгновенно перенестись на родную планету. Слуга Нечто стоял посередине прекрасного древнего амазонского леса. Природа струилась различными красками и звуками, теплое свечение укутывало пеленой солнечного света капельки росы. Птицы воспевали красоту мира, а животные, только что пробудившись от долгой холодной ночи, искали себе пропитание. Стэфан осматривал мир, о котором так мечтал и больше не надеялся увидеть, холодным безразличным взглядом. Этот волшебный вид мог тронуть любого заключенного в темном подземелье, привыкшего к спертому воздуху и сырости. Но сердце Стэфана молчаливо замерло, а идеалистическая картина приносила только зависть и разочарование. Слуга Нечто злобно рыкнул на все окружающее отравленным дыханием. Природа покривилась от инородного звука, спрятав в глубине чащи своих детей от ледяного взгляда Стэфана. Потерянный юноша почувствовал человека, способного помочь Кристин. Уже через мгновенье место, где появилось иноземное зло, старалось возродиться, но большой ледяной выжженный круг от непрошеного гостя не позволил этого сделать.

Слуга Нечто злобно рыкнул на все окружающее отравленным дыханием.

Глава 11

Свет принес Жерома в место, где было легко дышать, а тревога сама по себе исчезала из погибшей души юноши. После смерти Жером провел всего лишь мгновение в непонятном и пугающем небытие. Белоснежное существо коснулось Жерома и подарило ему новый облик. Облик юноши преобразился в лучшую сторону, могучие белоснежные крылья появились за спиной, а в руки юноши был вложен карающий огненный меч. Символ победы над темными деяниями и страхами человека.

Облик юноши преобразился в лучшую сторону, могучие белоснежные крылья появились за спиной, а в руки юноши был вложен карающий огненный меч.

 
Жером
 
 
Я видел землю словно дух.
Не бьется сердце – это страшно.
И слышал шепот той прекрасной,
Что в вечность душу заберет.
 
 
Свет
 
 
Теперь ты с нами, все забудь:
Дела, друзей – все это в прошлом.
Тебе начертан новый путь —
Спасать людей. Ведь в этом суть.
 
 
Жером
 
 
Тогда спаси мою любовь!
Она жива: я видел это.
И словно раненый с картин
Над бездной замерла Кристин.
 
 
Свет
 
 
Ход времени не изменить.
Кристин должна погибнуть тоже.
Но ваша клятва вместе жить
Способна душу воскресить,
К тебе вернув, ее простить.
 
 
Жером
 
 
Я знаю, жизнь не бесконечна,
И каждый путь скрывает смерть,
Но не могу я добровольно
Кристин позволить умереть.
 
 
Свет
 
 
Не вправе ты так рассуждать.
Творцом начертано другое:
Стэфан готов ее украсть,
Запачкав сердце молодое.
 
 
Ее оставив на земле,
Другим давая только горе,
Стэфан погубит многих тем,
Что эгоизм взял душу в плен.
 
 
Найди спасателя сейчас.
Руками станет он Стэфана.
И не позволь в коварный час
Ему спасти Кристин от нас.
 
 
Ведь в том погибель для него:
Кристин достав, он рухнет в пропасть,
И нет спасенья для того,
Кто был зависим от него.
 

Жером услышал своего наставника и, воспарив, рассек пространство карающим мечом, открыв дорогу на землю.

Филипп с детства занимался скалолазанием и обожал туризм. Поэтому, не раздумывая, после окончания школы он подался в спасатели. Молодой спасатель часто помогал людям в страшных авариях и был незаменим при оползнях и селях. Но сейчас Филипп мирно спал в сторожке, отведенной ему под опорный пункт спасателей в этом горном районе.

Стэфан появился рядом с его койкой. Ледяные глаза погибшего юноши оставили ожог на щеке спасателя. Филипп резко проснулся и, схватившись за холодный ожог, подошел к зеркалу посмотреть, что произошло. Стэфан был невидим для благородного парня, слуга Нечто коснулся телефона и в комнате раздался звонок. Филипп рассматривал странный шрам и не мог понять, откуда он у него. Услышав телефон, спасатель поднял трубку:

– Да, я вас слушаю.

– Простите, я правильно звоню? Это спасатели?

– Не совсем, мадам. Это пункт наблюдения.

– Нам срочно нужна помощь! Я стала свидетельницей страшной аварии! По-моему, в Мерседесе есть еще выжившие.

– Успокойтесь. Скажите, пожалуйста, где вы?

– Тут нет таблички с указанием. Мы ехали с мужем, а тут такое. Это севернее Ниццы на пятьдесят, семьдесят километров.

– Понятно. Я сейчас позвоню в город и сообщу о происшествии. Это недалеко от меня. Я приеду и постараюсь помочь, если есть выжившие.

У Филиппа не было специализированного оборудования для резки металла. Поэтому он взял с собой только обычную веревку. Это все, что было у него под рукой. Стэфан, притворившись сердобольной женщиной, был доволен результатом разговора с Филиппом.

Встревоженный спасатель уже очень давно не получал подобных звонков. Филипп открыл дверь, на пороге стоял Жером. На Земле его белоснежных крыльев не было видно, вместо ослепительной рясы на нем был большой серый балахон с красным крестом посередине.

– Вы Филипп? Мне нужно с вами поговорить, – сказал Жером.

– Простите, у меня нет времени на разговоры. У меня срочный вызов.

– Это важнее всего. Вам не нужно ехать туда. Вы там погибните.

– Кто вы такой? Оставьте меня в покое!

Жером воспарил над Филиппом и, раскинув руки, осветил все вокруг ослепительным светом. Этот свет проникал внутрь доброго спасателя и заполнял его теплом и смиренностью. Жером направил свой меч на Филиппа, и спасатель тут же увидел страшную аварию и Мерседес, застрявший на дереве. Перед юношей раскрылся его трагический конец. Жером опустился на землю и перед тем, как раствориться в воздухе, произнес:

– Вы нужны здесь живым. От вас зависит жизнь очень многих людей, которых вы еще не успели спасти.

Филипп стоял на коленях и дрожал. Он не ожидал такой встречи и еще больше его пугало то, что он увидел. Стэфан смотрел на происходящее во тьме ночи, которую праведный свет не посмел тронуть. Стэфан, будучи злым духом, мог выбрать себе нечестивый образ, и заблудший юноша выбрал черную лошадь похожую на Тенегрива. Темный рысак помогал духу Стэфана находиться на поверхности земли и при этом не желать каждую секунду смерти всему окружающему. Это позволяло ему думать о спасении Кристин. Лошадь медленно подошла к Филиппу, пытающемуся собраться с мыслями. Местный спасатель никогда не видел такой красивой лошади. Она была грациозна и величественна, а ее глаза пылали рубиновым цветом. Душа Филиппа понимала, что Жером был посланником света, а от этого коня молодая душа начала дрожать. Спасатель решился погладить лошадь, и тут же получил еще одно видение. Это была все та же авария, но в Мерседесе на заднем сиденье лежала молодая красивая девушка, дерево начинало раскачиваться под порывами приближающейся грозы, и в конце концов Мерседес срывался в пропасть, убивая свою пленницу.

После видения Филипп открыл глаза, но темной лошади уже не было рядом. Филипп долго не думал. Уже через десять минут спасатель был на месте страшной аварии. Сначала Филипп осмотрел искореженный Пежо, но Ганц был мертв. В полицейском автомобиле Норман еще подавал признаки жизни, но груда металла зажала полицейского, и Филипп не мог ему помочь. Наконец, спасатель подошел к обрыву и увидел Мерседес, разглядеть Кристин в темноте у него не вышло, но он услышал ее стоны.

Филипп не смог найти безопасный способ спуститься к Мерседесу, а действовать нужно было быстро, темные тучи и сильные порывы ветра грозились уронить автомобиль в пропасть в любую минуту. Спасатель подогнал свой мощный джип поближе к обрыву и, пристегнув себя к лебедке джипа, начал спускаться к Кристин. Дерево издало страшный звук, намекая на скорое падение. Филипп смог открыть заднюю дверь и обвязать пострадавшую девушку веревкой. Парень понимал, что старая веревка может оборваться в любой момент. Филипп успел вовремя оттолкнуться от дерева и повиснуть вместе с девушкой над пропастью. Дерево больше не могло терпеть тяжесть и, сорвавшись в обрыв, забрало с собой старинный автомобиль. Кристин потеряла сознание от испуга. К сожалению, оснащение Филиппа, было скудным и устаревшим, обычная веревка была прогнившей и, доживая свой век, в спокойном районе страны не рассчитывала держать сразу двоих. Спасатель почувствовал, как немного опустился, а это означало только одно: веревка начала рваться. Филипп был человеком долга и не мог позволить умереть даже одному человеку. Достав охотничий нож, он отрезал себя от Кристин и от жизни одновременно. Только через час автомобиль спасателей из города приехал на место аварии и достал пострадавшего Норманна, а после Кристин, все это время висевшую без сознания на тонком волоске от гибели.

Тело Филиппа лежало рядом с останками Стэфан и Жерома. Нечто могло ликовать: темноте удалось нарушить привычный ход вещей и подставить под удар многих неповинных людей.