Текст книги "Граф Суворов. Книга 7"

Глава 6

Лишившись флагмана, противник продолжал отчаянно сопротивляться и идти вперёд, но, благодаря работе береговой батареи, его удалось не только сдержать, но и порядком поистрепать. Штурмовые корветы изматывали корабли противника, ведя маневровый бой и не подставляясь под встречный огонь. При первой же опасности они меняли курс и отходили на запасные позиции, а стоило одному из врагов погнаться за трусом, тут же окружали и уничтожали его, используя численное превосходство.

Потери были, и немаленькие, несколько кварталов Петрограда пылало, в заливе торчали оранжевые спасательные шлюпки, но ими просто некому было заниматься. В городе и в самом деле творился какой-то хаос. Мы держались на уровне крыш, приближаясь к центру, и ситуация становилась всё хуже.

– Я думала, вдали от боя, наоборот, станет легче, – мрачно заметила Ангелина, когда на дороге под нами обнаружилась целая колонна перевёрнутой и сгоревшей техники. Среди машин были как грузовые, так и легковые автомобили, а в конце проулка я заметил несколько фургонов жандармов.

– Не отвлекайся, – проговорил я, взяв на себя управление орудием ПСО, вряд ли нам встретится противник, требующий применения главного калибра, так что двадцатимиллиметровая автопушка – самое то. – Опустись над машинами жандармов.

– Что они делают? – недоумённо проговорила Ангелина, чей взор был усилен шлемом пилота, впрочем, я и без всяких костылей видел, что сбившиеся в группы люди в гражданской одежде бьют витрины, сгребая всё, что плохо лежит.

– Мародёры, – поморщившись, ответил я. – Стоило начаться беспорядкам, и в людях проснулось самое тёмное и низменное. Зачем платить за то, что можно взять бесплатно. К тому же сейчас жандармам и в самом деле не до них.

– Понимаю. Когда есть нечего, и не на такое пойдёшь, – мрачно ответила Ангелина, хотя по одежде людей внизу сложно было сказать, что им нечего есть. Скорее они просто осуществляли свои давние желания, воспользовавшись ситуацией. Противно, но не более, словно пробежавший на тротуаре жирный таракан.

– Вперёд, – приказал я, дав для острастки короткую очередь, так чтобы ни в кого не попасть. Но этого хватило, чтобы, побросав всё награбленное, неудачливые налётчики кинулись врассыпную. Улицы сменялись одна другой, и картина внезапного запустения становилась всё отчётливей.

– Там, слева! – сказал я, заметив несоответствие. Довольно большая толпа гражданских под защитой нескольких отчаянно отстреливающихся жандармов отступала, прижимаясь вдоль здания. А на неё с трёх сторон ползли окутанные щупальцами комки плоти, за которыми оставались блестящие кровавые следы.

– Что это? – спросила испуганная Ангелина, но мне было уже не до объяснений. Переключившись на прицел, я вдавил гашетку, посылая в ближайшую из тварей очередь из мелкокалиберных снарядов. Почти секунду она держалась, я не видел вспышек щитов, но точно знал, что каждый из снарядов сейчас погружается всё глубже, пока их критическая масса не достигла предела и очередной снаряд не разорвал тварь в клочья.

– Держи ровнее, мне нужно минимум три точных попадания, – приказал я, заливая противника огнём. Мы висели всего в двадцати метрах над землёй, и с такой дистанции я укладывал снаряды в одну точку, благо оружие позволяло. Цельнометаллические болванки били в одну и ту же секцию щитов и, продавливая её, не оставляли тварям шансов, отрывая щупальца и куски тел.

– Внимание, говорит граф Суворов. Укройтесь в зданиях или уходите к южным окраинам. Держитесь как можно дальше от центра и от залива, – сказал я, переключившись с рации на громкоговоритель. – Двигайтесь одной группой и не разделяйтесь, это повысит ваши шансы на выживание.

– Может, всё-таки объяснишь, что происходит? – спросила Ангелина, когда мы миновали машущих нам спасённых людей и направились дальше в центр.

– Я видел такое только один раз. Когда искажённый открыл врата, – ответил я.

– Значит, это искажённые? – удивлённо проговорила Ангелина. – Но… они же абсолютно не похожи на людей! Это какое-то переплетение плоти и щупалец, совершенно бесформенное и отвратительное. Да ещё и медленное.

– А им и не нужно быть быстрыми. Зависни, – сказал я и, поймав в прицел появившегося в проулке искажённого, несколькими точными выстрелами избавил его от страданий. – У них щиты, которые легко выдерживают огонь из автомата, так что простым людям нечего этим монстрам противопоставить, да и армии, если их будет сколько-нибудь соответствующе количество, тоже.

– Отвратительно, – морщась, проговорила Ангелина, вновь ложась на курс. – А что дальше? Зачем они охотятся на людей?

– Если бы я знал, – пожал я плечами. – Вон ещё один. Чёрт, кажется, даже в женской академии их было меньше. Неужели врата открылись? Ладно, потом разберёмся с мелочью. Да и центр большой… Откуда они прут?

– Не знаю, кажется, на севере их было больше, – проговорила девушка, я же убрал прицел и, закрыв веки, влил прану в глаза, через несколько секунд зрачкам стало больно, но я увидел всё, что хотел. И это мне совершенно не понравилось. Пространство будто пошло волнами, эпицентр которых находился в центре города.

– К Зимнему, – приказал я, и девушка, не споря, наклонила корабль, набирая скорость. Теперь мы неслись над быстро мелькающими под нами зданиями, но я успевал вести огонь по обнаруженным целям. К сожалению, их с каждой минутой становилось всё больше, а после Фонтанки и вовсе стрелять можно было, почти не целясь.

Здесь твари были повсюду. На улицах, во дворах, в воде и даже на крышах зданий и дворцов. Одно из порождений диссонанса, особенно крупное, в ответ на мою очередь потянулось щупальцами, и только посланный вперёд шип, пробивший конструкты, спас нас от неминуемого крушения.

– Господи, да откуда их столько? – в панике проговорила Ангелина, дёрнув штурвал на себя и заставляя катер взмыть над крышами.

– Очень надеюсь, что господь здесь ни при чём, – мрачно ответил я. – Иначе нам с этим бардаком не справиться.

– А мы сможем? – удивлённо спросила Ангелина. – С этими?

– Если я всё правильно понимаю – да. Дальше! – приказал я, давая пушке отдых, только когда стволы начинали нагреваться. Лента предательски быстро заканчивалась, и сейчас я уже совсем не был уверен в своей победе, но другого выхода просто не оставалось. – Хорошо, что эти твари не летают.

– И правда, – пробормотала подруга, ведя катер на максимально возможной скорости. – Ох…

Похоже, у девушки не осталось других слов, и у меня, если честно, тоже. Врат я не видел, по крайней мере, отсюда, но зато источник тварей можно было разглядеть без проблем. От зданий Сената и Адмиралтейства ничего не осталось, лишь развалины и торчащие куски стен. Но куда хуже, что они торчали из копошащейся плоти, словно разросшейся на полквартала.

Кроваво-розовая субстанция, пульсирующая и хаотично размахивающая десятиметровыми щупальцами, погребла под собой несколько улиц, и я совершенно не представлял, что с этим можно сделать не то что автопушкой, но даже нашим главным калибром. Оно просто было слишком большим.

– ОФС есть? – спросил я и, не дожидаясь кивка девушки, переключил автомат заряжания на осколочно-фугасные снаряды. Пушка рявкнула, выплёвывая струю пламени, из которой вырвался стотридцатимиллиметровый снаряд. Мгновение казалось, что всё получится. Огненный шар взрыва расцвёл, ослепив приборы, но через секунду я понял, что это совершенно бесполезно. Снаряд разбился о щиты, не нанеся твари никакого вреда.

– Нужно убираться отсюда как можно дальше… – пробормотала Ангелина. – Я читала о таком в детстве, в сказках-ужастиках. Тварь не оставит от города ничего.

– Возьми себя в руки, – жёстко ответил я, заставив девушку вздрогнуть. – Уж в чём человечество поднаторело, так это в уничтожении всего живого. И эта гадость исключением не станет. Дай мне подумать…

– Кажется, оно нас заметило! – взвизгнула Ангелина, дёрнув штурвал и уводя катер от столкновения с метнувшимися вверх щупальцами. Достать нас своими отростками искажённое нечто не могло даже в теории, мы держались на безопасном расстоянии, но перед щупальцами поднялись волны прессов, которые мне удалось отразить лишь в последнее мгновение, встретив собственным конструктом.

– Плохо… очень плохо, – проговорил я, после того как и стальная бронебойная болванка зависла в воздухе не в силах даже коснуться твари. Но прошла секунда, другая, и потерявший скорость снаряд упал, мгновенно исчезнув в море плоти. Если это не знак свыше, то я даже не знаю, как это назвать.

– Говорит граф Суворов, кто-нибудь меня слышит? – спросил я по открытому военному каналу, не особенно надеясь на ответ.

– Говорит штаб-капитан Губарев, преображенский полк. Мы удерживаем позиции у Зимнего дворца, но это становится всё труднее. Врагов слишком много. Если у вас есть возможность оказать нам поддержку, граф, будем всемерно благодарны, – раздался уверенный мужской голос.

– Боюсь, для обороны дворца нашего катера будет мало. Но, если у вас есть артиллерия или хотя бы снаряды с задержкой взрывателя, мы можем помочь друг другу, – ответил я, про себя выругавшись. – Тварь удерживает снаряды не более трёх секунд, если мы начнём обстрел вместе – может, сумеем повредить или даже уничтожить её.

– Будем ориентироваться по вашему сигналу, – через несколько секунд ответил Губарев. – Сумеете навести нашу артиллерию на уязвимые места монстра?

– Да… стреляйте по вспышкам, – решил я, вновь накачивая глаза праной. Экстраординарная ситуация требовала нестандартного подхода. А значит, придётся действовать наверняка. Вот только куда бить?

В первые секунды, глядя на тушу монстра, я вовсе не был уверен, что это живое. Ни одно известное мне существо не могло сравниться с искажённым ни размерами, ни строением тела. Хаотичное переплетение потоков энергии. Невозможное количество меридианов и ярко выраженных, переполненных ядер.

А затем я понял, что оно мне напоминает – первые многоклеточные организмы, которые ещё не разошлись в своём функционировании с простейшими, где каждая клетка могла питаться, переваривать пищу и снабжать энергией весь остальной организм. Теоретически подобное существо, из-за размеров и универсальности, было совершенно бессмертно, но у всего есть свои слабости.

– Стреляйте снарядами с напалмом и задержкой взрывателя на пять секунд, – вновь связавшись с Преображенским полком, сказал я. – У твари множество центров, но она вся одинаковая, нет защиты, нет даже бесполезных частей, которыми она может пожертвовать. Любой урон станет чувствительным!

– Ясно, готовы начинать по вашей команде, – ответил капитан гвардии и, выставив задержку на своих фугасных снарядах, я дал первый залп.

Снаряд ударился о вражеский конструкт, завис в воздухе, но я не стал дожидаться, пока он провалится внутрь, и начал стрелять рядом, отвлекая монстра. Не сразу, но это сработало. Первый из снарядов провалился сквозь ослабевший щит, а через несколько секунд раздался оглушительный грохот, и ошмётки плоти разлетелись в стороны. В воздухе зависло кровавое облако, и в ту же секунду взрыв прогремел чуть в стороне. И ещё один – дальше. А затем развалины залило жидким пламенем, пожирающим плоть.

Пространство исказилось из-за тысяч конструктов, посылаемых в разные стороны. Тварь, не понимая, что происходит, но чувствуя боль, билась, стараясь избавиться от надоедливой мошки, мельтешащей над ней в вышине, но я надёжно прикрывал катер от вражеских конструктов, и Ангелина не стояла на месте.

– Не прекращайте огонь! Если бы это чудовище умело кричать, оно бы вопило от боли! – крикнул я в рацию, выпуская очередной снаряд. Спустя минуту воздух даже на нашей высоте настолько переполнился отвратительной вонью горелого мяса, что пробился через фильтры катера. Но я не собирался останавливаться, продолжая стрелять до последнего снаряда. И даже когда боезапас к главному калибру закончился, вёл огонь из автопушки, отвлекая тварь от прочих целей.

– Отлично! У вас получается! – услышал я довольный, хоть и уставший, голос Губарева. – Монстры перестали переть напрямик. Их поток снижается!

– Боюсь, на этом хорошие новости заканчиваются, я пуст, боеприпасы на нуле, – ответил я, прекрасно понимая, что подаренной гвардейцам передышки не хватит на то, чтобы восстановить силы. – Я попробую ещё кое-что, но не обещаю, что выйдет. Продолжайте вести огонь, если найдёте огнемёты – стреляйте дождём сверху, а не напрямую. Чтобы не активировать щиты.

– Дельное замечание, молодой человек. Если у нас ещё выйдет пообщаться – с меня шампанское, – ответил гвардеец и отключился. Фатализм, прозвучавший в его голосе, мне совершенно не понравился, но я не стал спорить с Губаревым. Если свидимся – обсудим. А пока…

– Ангелина, сосредоточься и слушай меня внимательно, – проговорил я, положив руку на плечо сидящей впереди девушки. – Тебе нужно будет спуститься на расстояние до пятидесяти метров и пролететь над этой тварью, желательно на одной высоте, и при этом так, чтобы нас не сожрало. И ещё кое-что, двигатели на тебе.

– Хорошо, я справлюсь, – кивнула девушка, до моего воздействия совсем не так уверенная в своих силах. Главное, чтобы я не переборщил с убеждением, иначе мы можем рухнуть в центре этой твари, и я совершенно не уверен, что в таком случае нас просто не задавит вражескими конструктами.

– Готова? На раз-два пошла! – приказал я, пропуская через реактор и усилители резонансную энергию и выстраивая под днищем катера лезвие меча максимально возможной длины. Это было странно и непривычно, но задумка в целом вышла как надо, и у нашего кораблика появился длиннющий киль, с одинаковой лёгкостью вспарывавший и остовы зданий, и наполняющую их псевдоплоть.

Лезвие врезалось в противника, отсекая щупальца и распарывая жуткое тело монстра на лоскуты. От боли тварь пошла волнами, вычленяя угрозу каким-то неведомым мне образом, а затем начала атаковать там, где чувствовала опасность. Но наш катер для неё оказался слишком юркой и быстрой мишенью, чтобы зажать его между хаотичными прессами. А стоило противнику чуть приспособиться – как мы уже вылетели с противоположной стороны.

– Есть! Получилось! – довольно крикнул я, глядя на то, как монстр расползается по оставленному нами шраму. Чудовищная рана заполнялась кровью, которая потоками выливалась в Неву, отчего цвет реки стал грязно-красным. – Ещё заход, не останавливаемся, только курс смени.

– Хорошо, я постараюсь, – кивнула Ангелина, которой и первый пролёт дался не без труда. Резервы девушки были меньше моих, но я не мог себе позволить взять на себя ещё и питание корабля с управлением, все силы уходили на создание меча и его контроль. Зайдя на второй круг, катер рухнул вниз и помчался, нарезая тварь словно пиццу.

– Что бы вы ни делали, продолжайте! – раздался в динамике удивлённо восторженный голос Губарева. – Тварь слабеет! Её силы словно в два раза упали, конструкты стали в разы меньше.

Спорить с этим я не стал, тем более что щупальца продолжали посылать в нас потоки прессов, но они и в самом деле потеряли в скорости и площади, да и рассеивались куда охотней, не долетая до нас несколько метров. Вот только и у нас силы были не бесконечны. Я едва успел перехватить управление катером, когда Ангелина покачнулась и рухнула головой на штурвал, заставляя судно клюнуть носом.

– Держись! – выправив корабль, я дотронулся до шеи девушки и аккуратно влил в неё собственной праны. Мы так давно практиковали совместный круговорот энергии и тантру, что сейчас у Ангелины не возникло никаких проблем, организм принял мою энергию как собственную, поглотив без остатка и вредных побочных эффектов.

– Что… что со мной было? – спросила она, тряся головой.

– Обычное утомление, всё в норме, – ответил я. – Послушай, тварь ранена, и серьёзно. Нам удалось разделить её на несколько частей, но, кажется, пока этого недостаточно. Я сейчас закину запас энергии на двигатели, как только почувствуешь возрастающее давление на собственный резонансный камень, не геройствуй и уходи вверх, понятно?

– Да. Я всё сделаю, – серьёзно кивнула девушка. Я с трудом сдержал вздох. Жаль, что пока у меня не получается контролировать и выполнять сразу всё, но, может, это и невозможно. Неважно, сейчас главное – уничтожить тварь, обезопасив жителей, и отбить мой город. Если не мы, то кто?

– Давай! – приказал я и влил прану в «Шах», пустив через него энергию на турбины, а затем сосредоточившись на отдельном конструкте. Вышло не слишком удачно, но за счёт того, что мы отдохнули, чудовище потеряло нас из виду. Или перестало воспринимать как угрозу. Опустившись почти на сорок метров, мы промчались над мостовой, оставляя после себя окровавленную канаву.

Твари это очень не понравилось, но природа её существования и независимость отдельных гигантских клеток сыграли с ней злую шутку. Один из прессов отделившейся от основной части плоти врезался в другую часть, размазав кусок твари. Та, почувствовав боль и угрозу, ответила куску, который ещё минуту назад составлял с ней единое целое, а затем начался настоящий хаос, в котором чудище перемалывало само себя, пока раны не стали достигать сорока метров в ширину.

– Ещё раз, – с удовлетворением глядя на дело рук своих, проговорил я, и воодушевившаяся Ангелина уверенно повела корабль на очередной заход. И теперь нам уже почти не мешали. Чудовище, разделённое на шесть частей, которые бились друг с другом, до последнего не обращало на нас никакого внимания, а когда мы проносились между щупальцами, разрывая тварь на части и обрезая попавшие на пути отростки, яростно начинала бить, попадая по самой себе.

– Связь восстанавливается! – довольно сообщила Ангелина, когда мы сделали очередной заход, оставив после себя двухметровую просеку, заполненную отвратительно бурлящей кровью. – Вывести радиоканалы?

– Давай связь с «Черепахой», – решил я. – Краснов, приём, как у вас дела?

– Отлично, ваше сиятельство, – ответил не слишком радостно Максим. – Лучше могло бы получиться, только если бы мы на эту мясорубку вовсе не явились. А так всё просто превосходно. Жаль только от корабля ничего толком не осталось, кроме рубки да машинного отделения.

– В чём дело? Мы будем на месте через пять минут, – нахмурившись, сказал я.

– В этом нет нужды, мы дотащили «Черепаху» до берега, не затонет, – ответил Краснов. – Уроды решили, что, раз мы так отчаянно сопротивляемся, значит, мы флагман, и утюжили нас на протяжении всего этого времени из всех орудий. К счастью, у нас тут её величество, да и дарников в три раза больше, чем положено по штату, так что щит над главной частью мы удержали, а сейчас тварям уже не до нас.

– Вот как? – я с удивлением перевёл взгляд на панель управления, где отображались доступные сигналы кораблей, и с облегчением заметил, что, кроме корветов, часть которых уже не отвечала, в зоне связи появились быстроходные фрегаты и штурмовые корветы, шедшие с группировкой. Удивительно, но мы сумели продержаться уже полтора часа, да ещё и врага потрепали.

– «Гнев империи», приём, – выделив собственный корабль в списке, нажал я на вызов. – Как слышно?

– Слышно отчётливо, Александр. Я рада, что вы живы, – услышал я в динамике облегчённый голос Инги.

– Где они находятся? В центре? – раздался на заднем фоне нетерпеливый голос Мальвины. – Разворачивай судно, прямой курс на Зимний дворец. Александр, мы будем у вас через пять минут, не смейте помирать раньше времени.

– И не подумаем. Только готовьте зажигательные и фугасные снаряды с задержкой взрывателя в пять секунд. У нас тут паразиты завелись, размером с десяток синих китов. Придётся постараться, чтобы от них избавиться, – усмехнувшись, с облегчением сказал я. Всё же отдать Инге и Марине во временное пользование свой флагман казалось не лучшей идеей, но они шли с опытной командой и в группе крупных судов, так что им ничего не грозило. Почти. Безопаснее было только на линкорах, которые прибудут ещё через десять часов. Но девушки сумели убедить родителей и опекунов, что сумеют выжить.

– Суворов, вижу вас на радаре, – сообщила через четыре минуты Мальвина.

– Отлично, я вас тоже вижу, поднимаюсь к вам и иду на стыковку, открывайте шлюз, – сказал я, плавно потянув штурвал на себя. К этому времени мы сумели сделать ещё один заход, и дальнейшее кромсание монстра килем я счёл не столь эффективным. Теперь дело было за техникой, вернее, за артиллерией. И главный калибр меня не подвёл.

Трёхсотмиллиметровые бомбы надолго застревали в остатках резонансных щитов, однако стоило им провалиться в плоть твари, как они взрывались по радиосигналу, выжигая разом по тридцать-сорок метров площади. Одновременно работавшие пушки основного калибра бронебойными болванками взбивали остатки твари.

– Достаточно, – решил я, когда от изначального моря плоти, бьющего во все стороны щупальцами, остались лишь разрозненные ошмётки, плавающие в лужах крови, заполняющей воронки от снарядов. – Зимний дворец мы обезопасили, угрозу для города устранили. Дальше зачищать надо уже наземными группами, а у нас найдутся дела поважнее. Идём на передовую. Штурмовой фрегат лишним не будет.

Вот только в этот раз я ошибся. Объединённый Имперско-Уральский флот справился и без нас. Ну, почти. Мы лишь вскрыли защиту одного особенно упорного крейсера, до последнего держащегося под непрекращающимся обстрелом с нескольких наших кораблей. Если в начале боя перевес был двадцать к одному в пользу противника, то сейчас на лету осталась только пара судов, которые по какой-то причине не собирались отступать, сражаясь словно обезумившие.

– Сдавайтесь! Вам некуда бежать. Сопротивление бесполезно! – передавали мы на нескольких языках по открытым общепринятым во флоте каналам.

Но никакого ответа не получали. Словно на кораблях противника не было ни одного живого человека, а нам приходилось биться с машиной, созданной только для войны и неспособной к отступлению.

Такая бессмысленная ярость и самоубийственная решительность привели к тому, что мы потеряли ещё два корвета, прежде чем главное орудие «Гнева империи» пробило щиты фрегата врага, и в ту же секунду на него обрушился град из снарядов, мгновенно превращая красивое хищное судно в дырявую консервную банку, рухнувшую вниз.

– Смотрите, последние перестали стрелять! Кажется, сдаются! – довольно крикнул незнакомый мне офицер, но в следующую секунду последнее судно нападавших вспыхнуло и свечкой рухнуло в воды залива.

– Безумцы, – проговорила Инга, качая головой.

– Господа, наша работа ещё не закончена! – сказал я, выйдя в эфир. – В городе куча искажённых, нужно взять улицы под контроль и обезопасить жителей. Кроме того, среди выживших могут притаиться сбежавшие враги, а нашим раненым понадобится помощь. Давайте сделаем всё, от нас зависящее, чтобы свести вред к минимуму и спасти как можно больше жизней. Во имя империи!

– Во имя империи! – раздался многоголосый хор, и у каждого нашлось дело.