Текст книги "Искушение"

История российских военнослужащих Максима Одинцова и Александра Баранова

Я пишу эти строки 7 сентября 2019 года, в тот день и час, когда все ждут приземления в Москве самолета, на котором на родину должны вернуться 35 российских граждан, проведших разное по продолжительности время в украинских тюрьмах. В их числе Максим и Александр. Они не были дома почти три года. Их возвращению предшествовала большая работа, участником которой мне довелось стать.

Судьба этих ребят обычна и необычна одновременно. Вполне обычной она была до марта 2014 года, когда Крым вернулся в состав России. Максим и Александр – крымчане, родом из города Саки. Росли как все, окончили школу, пошли служить в ВМФ Украины. Заочно поступили в харьковское военное учебное заведение, чтобы получить высшее образование, а также возможность занять офицерские должности и получить соответствующие звания.

В 2014 году приняли для себя решение продолжить службу в составе Вооруженных сил России. Все шло хорошо, с переменным успехом, в повседневных делах и заботах.

Пока весной 2016 года на них не вышел их бывший курсовой командир – майор Ткачук Роман Анатольевич. Он предложил им передать дипломы инженеров радиотехнических средств. Поскольку выслуга М. Одинцова составляла 23 года, то получение диплома позволило бы ему уволиться на пенсию в офицерском звании и увеличить ее размер.

Майор напирал на то, что это их единственная и уникальная возможность получить документы о высшем образовании, которые признаются в России и дают право на дальнейший карьерный рост. «Мол, что вы, ребята, зря оттрубили столько лет, столько сил положили на учебу? У меня есть возможность получить на вас дипломы, так что решайте».

Вполне понимаю, что ребята задумались. Конечно, препятствием было то, что курсовой был на Украине, а они в Крыму. К тому времени уже вовсю практиковались аресты крымчан, приехавших на Украину по тем или иным делам. Причем СБУ давала людям въехать, посетить родственников или сделать свои дела, отслеживая все их передвижения и контакты, а арест производился уже перед самым отъездом.

Но бывший командир и здесь «удивительным» образом пошел навстречу. Он сказал о том, что готов приехать на пункт пропуска «Чонгар» и там передать дипломы. Эти переговоры совпали с операцией на плечевом суставе, которую сделали Максиму. Таким образом, общение на время затихло. Однако бывший командир, который действовал по указанию и под контролем СБУ, был настойчив и вновь вернулся к этой теме.

Тут ребятам и задуматься, с чего это вдруг такая доброта и готовность помочь вкупе с настойчивостью и панибратством. Но они были настолько уверены в крепости мужской дружбы, что не заподозрили подвоха.

В назначенный день они выехали в сторону КПП на границе с Украиной и даже опоздали на маршрутку. Все знаки судьбы и здравый смысл были против этой поездки. Но тем не менее они добрались до пункта пропуска, миновали паспортный контроль и вышли на нейтральную полосу, медленно двигаясь в сторону украинской границы, надеясь на встречу с майором Ткачуком. В этот момент и произошел захват. Видео этого драматического события есть в интернете. Все роли сотрудниками СБУ были отработаны, захват был быстрым, и ребят утащили на украинскую территорию.

Дальше все было прогнозируемо, им избрали меру пресечения в виде содержания под стражей и поместили в СИЗО г. Николаева, чтобы впоследствии судить за измену родине и дезертирство.

История получила большой резонанс в нашей стране. Глава государства назвал действия украинских спецслужб «вероломством». Стало окончательно понятно, что в их действиях нет и не будет никаких правил.

Все попытки привлечь внимание международных правозащитных институтов к этому вопиющему инциденту успехом не увенчались. Конечно же, Украина объявила, что продолжает считать их своими гражданами и будет судить исходя из этого. Наличие у ребят российского гражданства и их заявления о выходе из гражданства Украины во внимание не принимались.

К Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации поступили обращения от матерей Максима и Александра с просьбой защитить их права, оказать содействие в обеспечении их законных интересов в период содержания в местах несвободы Украины и содействии в возвращении домой, в Крым.

Согласно решению Уполномоченного был подготовлен запрос Уполномоченному Верховной Рады Украины по правам человека Валерии Лутковской с просьбой взять под контроль этот вопрос, посетить российских граждан и обеспечить их безопасное пребывание в СИЗО г. Николаева.

В то время взаимодействие российского и украинского государственных правозащитных институтов являлось едва ли не единственным гуманитарным коридором, по которому было возможно общение по вопросам защиты прав граждан обеих стран. Но и здесь было много подводных камней и формальностей, через которые украинская сторона никак не могла или не хотела перейти.

Тем не менее к декабрю 2016 года были достигнуты двусторонние договоренности о синхронном мониторинговом посещении мест заключения под стражей в Украине и в российском Крыму Уполномоченными по правам человека Т. Н. Москальковой и В. В. Лутковской.

Совместному посещению предшествовали достаточно длительные по времени согласительные процедуры. В. Лутковской неоднократно менялись условия, дата и формат возможной встречи. В последний момент были выдвинуты условия посещения целого ряда крымских татар, находящихся в СИЗО-1 УФСИН России по Республике Крым и г. Севастополю.

Тем не менее 26 декабря 2016 г. в рамках договоренностей Т. Н. Москалькова совместно с Уполномоченным по правам человека Верховной Рады Украины В. В. Лутковской посетили содержащихся в СИЗО-1 УФСИН России по Республике Крым и г. Севастополю подследственных Дегемерджи М. Б., Асанова А. А., Чийгоза А. З., а сразу после этого в СИЗО г. Николаева Украины незаконно арестованных СБ Украины граждан Российской Федерации военнослужащих Максима Евгеньевича Одинцова и Александра Вячеславовича Баранова.

Посчастливилось участвовать в этой важной работе и мне. Мы встречали украинского омбудсмена ранним утром на пункте пропуска «Джанкой». После небольших пограничных формальностей микроавтобус с украинской делегацией пересек границу. Выпив по чашке чая и обсудив предстоящую программу сегодняшнего нелегкого дня, все двинулись в Симферополь, к зданию Верховного суда Республики Крым, с тем, чтобы получить разрешение на свидание с подсудимыми.

Через час, в ходе посещения СИЗО-1 г. Симферополя, в соответствии с разрешениями, выданными Верховным судом Республики Крым и Центральным районным судом города Симферополя, уполномоченные и сопровождающие их лица провели встречи с подсудимыми Дегемерджи Мустафой Бекировичем, Асановым Али Ахмедовичем, гражданами Российской Федерации, а также Чийгозом Ахтемом Зейтуллаевичем, гражданином Украины, его супругой и адвокатом.

В ходе посещения были проверены условия их содержания, питания, обеспечения лекарственными средствами, литературой, соблюдения права на общение с адвокатами и общественными защитниками. Жалоб на условия содержания, оказание физического и психологического воздействия не поступило. Были высказаны претензии к сути предъявленных обвинений, а также к выбранной судом мере пресечения.

Кроме того, Чийгоз А. З. подтвердил ранее высказываемые им намерения продолжать и в дальнейшем деятельность по «защите» прав крымских татар на территории Республики Крым, высказал просьбу проведения его медицинского обследования кардиологом в гражданском медицинском учреждении.

Выйдя из симферопольского СИЗО уже после обеда, мы направились к границе России и Украины, чтобы теперь уже мы могли посетить наших ребят, находящихся в СИЗО г. Николаева. Для передвижения по территории Украины нам была предоставлена машина с украинскими номерами, так как ехать на российских было опасно. Это удивительный парадокс того времени. В Крым с украинской стороны въезжала масса автомобилей с украинскими номерами, и они спокойно передвигались по Крыму. А вот российский номерной знак мог вызвать непредсказуемые последствия на территории Украины.

К пункту пропуска подъехали уже в сумерках, а границу пересекали в темноте. Провожавший нас начальник пограничного пункта отметил, что мы будем первыми с 2014 года официальными лицами – гражданами России, которые пересекут границу. Попетляв между бетонными блоками, стальными ежами и мешками с песком, мы миновали нейтральную полосу и приблизились к украинскому КПП. На въезде нас остановили два автоматчика в балаклавах и потребовали опустить стекло. После чего один из них просунул ствол автомата в наше окно и спросил: «Ваш спецдозвил». Это на некоторое время ввело нас в замешательство. «Спецдозвил», – уже более агрессивно сказал военный. Тут в голове начали складываться варианты, чего же он хочет и что имеет в виду. Единодушно придя к мнению, что «спецдозвил» это по-русски «спецпропуск», мы кивнули в сторону удаляющегося микроавтобуса украинского уполномоченного. «Вот наш спецдозвил поехал». Автоматчик тоже посмотрел вдаль и оказался в небольшом ступоре, что же с нами дальше делать. И вообще, как реагировать на наши российские паспорта.

В это время водитель В. Лутковской, увидев, что наша машина остановлена, развернулся и подъехал к нам. После улаживания всех формальностей мы прошли пограничный контроль и двинулись в сторону Николаева.

Ближе к полуночи мы, миновав более 200 километров в достаточно густом тумане, мимо КПП нацбатальонов, оказались у ворот СИЗО г. Николаева.

Нас разместили в кабинете начальника учреждения. Под дверью, несмотря на поздний час, толпились журналисты украинских СМИ. В то время шла очередная реформа пенитенциарной службы Украины, однако, несмотря на неопределенность своего будущего, руководство исправительного учреждения создало для нас все условия для встречи с Максимом и Сашей.

Вскоре привели и их. Наши ребята отказались от проведения беседы в присутствии украинских СМИ и сотрудников пенитенциарной службы Украины, в результате чего в ней приняли участие уполномоченные по правам человека двух стран. Мне также посчастливилось присутствовать на этой встрече.

В ходе разговора военнослужащие рассказали, что им вменяются преступления, предусмотренные статьями 408 (дезертирство) и 111 (государственная измена) УК Украины. Производство по уголовным делам в отношении них завершено, судебный процесс назначен на 16 января 2107 года и будет проходить в г. Киеве.

Они обеспечены бесплатными адвокатами, которые были предоставлены украинской стороной. За все время содержания под стражей адвокаты посетили их не более двух раз, призывая при этом согласиться с предъявленным обвинением и за счет этого получить меньший срок.

После этой формальной части Максим Одинцов и Александр Баранов сообщили, что однозначно считают себя гражданами Российской Федерации, так как в марте 2014 года одновременно написали рапорта на увольнение из вооруженных сил Украины и отказы от украинского гражданства, после чего сдали военные билеты и паспорта граждан Украины занимавшемуся этим вопросом ВРИО командира их части полковнику Воробьеву.

Однако украинская сторона продолжает считать их гражданами Украины, так как указа президента этой страны о выходе из гражданства М. Одинцова и А. Баранова не издавалось.

Более того, после задержания российским военнослужащим в их российские паспорта были подложены ксерокопии их бывших украинских паспортов. Также по указанным основаниям российским военнослужащим постоянно отказывалось в доступе наших консульских работников, находящихся в г. Одессе.

Максим рассказал, что содержится в камере с еще 8 арестованными, жалоб на условия содержания, питания, обеспечение одеждой, книгами и табачными изделиями нет. Физическое воздействие к нему не применяется. Это было похоже на правду, исходя из его физического и морального состояния. Также Максим просил передать родным, чтобы они не приезжали навещать его, так как опасается провокаций и давления на него через родственников.

Отметил, что нуждается в квалифицированной медицинской помощи травматолога или хирурга, так как некоторое время назад в Санкт-Петербурге ему была сделана операция по шунтированию левого плечевого сустава. При задержании начавший срастаться сустав был поврежден, из-за чего он испытывает острые боли, которые медперсонал СИЗО снимает ему обезболивающими препаратами. Впоследствии по запросу Т. Н. Москальковой медицинская помощь Максиму была оказана.

Срок меры пресечения М. Одинцова и А. Баранова истекал 19 января 2017 года, однако не было никаких сомнений, что он будет продлен, кроме того, предварительное следствие окончено в кратчайшие сроки и в январе можно было ожидать начала судебного процесса над ними.

Максим и Саша просили передать извинения командованию за свои необдуманные действия. В целом их моральное состояние можно было оценить как достаточно высокое, они имели ярко выраженный патриотический настрой и надеялись на помощь со стороны командования, дипломатов, а также на их возможный обмен.

В завершение посещения руководству следственного изолятора г. Николаева были переданы передачи для М. Одинцова и А. Баранова, которые были собраны родственниками и командованием Черноморского флота. Сотруднику аппарата Уполномоченного по правам человека Верховной Рады Украины передан пакет документов для оформления доверенности от А. Баранова своей матери на получение полагающихся ему выплат.

В итоге стало понятно, что до сих пор украинские адвокаты не оказывали им надлежащей правовой помощи, призывая к сделке со следствием. В связи с данными обстоятельствами М. Одинцов и А. Баранов были дезориентированы относительно того, как выстраивать их линию защиты.

В районе половины второго ночи мы попрощались с ребятами. Я сказал им, что мы своих не сдаем, держитесь, все будет хорошо, за вас переживает вся страна. Я видел, как повлажнели глаза ребят, для них услышать это было очень важно.

После необходимого в таком случае пресс-подхода двух омбудсменов мы двинулись в сторону границы. По пути украинские коллеги любезно угостили нас кофе, поскольку дорога предстояла дальняя, а гривен мы не имели, а российской кредиткой расплатиться было невозможно.

В районе полпятого утра мы въехали на территорию Крыма. Примечательно и очень приятно было, что начальник пограничного КПП, смена которого заканчивалась в полночь, не ушел домой, а решил дождаться нашего возвращения, чтобы узнать, как мы съездили, все ли в порядке и как там держатся ребята.

По возвращении по указанию Т. Н. Москальковой была организована большая работа по защите прав Максима и Саши. При содействии главы Республики Крым С. В. Аксенова ребятам были предоставлены другие адвокаты. Но и их впоследствии пришлось менять, так как они занялись банальным вытягиванием денег с родственников Максима и Саши. Мол, если не передадите деньги, их отправят в камеру для бывших сотрудников (поскольку их считали украинскими дезертирами). А в этих камерах для категории «б/с» содержались те, кто совершил преступления, как правило, в зоне АТО на Донбассе. Сложно представить, что могло бы быть с ребятами, попади они в одну камеру с такими людьми. Да и мамы ребят живут весьма скромно и удовлетворять аппетиты защитников им просто было не на что.

Надо сказать, что весь досудебный и судебный период рассмотрения дел в отношении Максима и Саши глава Крыма Сергей Аксенов очень помогал их защите, эффективно содействуя обеспечению работы уже нового адвокатского бюро. С ним дело пошло на лад. Удалось не допустить скоропалительного рассмотрения дела судом и приговора. Наши военнослужащие строили свою линию поведения в соответствии с советами защитников, а командование Черноморского флота продолжало выплачивать денежное довольствие семьям, считая ребят действующими военнослужащими Вооруженных Сил России.

Уголовное дело в отношении Одинцова М. Е. рассматривалось Дарницким районным судом г. Киева, а в отношении Баранова М. Е. – Подольским районным судом г. Киева. Их слушания неоднократно переносились как по ходатайству представляющих их интересы адвоката, так и со стороны обвинения. Представление интересов обвиняемых с мая 2017 года осуществлялось адвокатом Рыбиным В. М., имеющим опыт в рассмотрении подобных дел и должно относящимся к своим обязанностям. Нареканий к его работе с нашей стороны и стороны родственников не возникало.

Стараниями командования и неравнодушных людей Максима и Сашу включали в разные обменные списки. Уже после вынесения обвинительного приговора это делать стало легче. Однако вероятные обмены срывались один за другим.

Все эти годы я постоянно поддерживал контакты с мамами Максима и Саши, приезжал к ним в гости, созванивался, списывался. Мы делились информацией и вместе очень надеялись на скорейшее возвращение ребят. Это очень стойкие и искренние люди. Они в самое трудное время верили, что их дети вернутся домой. Нет ничего сильнее материнской любви и молитвы!

И вот сегодня ребята дома. Им пока трудно поверить в то, что все закончилось. Масса звонков от родственников и друзей со всех уголков России. Знаю, что Александр хочет продолжить службу на флоте. Говорит, что она ему снилась по ночам в Львовской колонии.

Дай Бог, чтобы так все и было и все их мечты сбылись. Они это заслужили!

Дело о передаче 12 заключенных на Украину

Так получилось, что на момент возвращения Крыма в состав Российской Федерации в исправительных учреждениях, расположенных на полуострове, содержались лица, совершившие тяжкие преступления на территории Украины и осужденные украинскими судами к различным срокам лишения свободы.

После марта 2014 года возник резонный вопрос: что с ними делать? К тому же многие из них были переведены для дальнейшего отбывания наказания на континентальную часть России. Украинская сторона настаивала на том, что они находятся на территории Российской Федерации незаконно, несмотря на то, что их приговоры были «засилены» уже российскими судами.

Украина обращалась в различные международные организации по защите прав человека, с тем чтобы они повлияли на решение этого вопроса. Кроме того, в рамках контактов между омбудсменами двух стран эта проблема также постоянно обсуждалась.

После доклада главе государства было дано указание выработать механизмы перемещения осужденных граждан Украины, содержащихся в учреждениях ФСИН России, на территорию Украины.

Головным исполнителем был определен Минюст России. Указание Президента было адресовано также Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации, в присутствии которого могли бы быть перемещены указанные осужденные.

Началась длительная подготовка к проведению данной гуманитарной акции. Для начала необходимо было выяснить, хотят ли сами осужденные быть переданными для отбывания наказания на Украине.

После установления перечня таких лиц и проведения с ними соответствующих бесед готовность к этому выразили 12 человек.

Подчеркну, что со стороны России это был исключительно акт доброй воли, осуществленный по инициативе главы государства.

Возможная передача заключенных готовилась довольно долго и была осуществлена во многом благодаря настойчивости Уполномоченного по правам человека в РФ Т. Н. Москальковой.

Для российского государственного института правозащиты было очень важно продолжать контакты со своими украинскими коллегами для того, чтобы сохранить конструктивный вектор взаимодействия, обозначившийся после двустороннего мониторингового посещения заключенных в Симферополе и Николаеве в декабре 2016 года.

В конце февраля 2017 года 12 заключенных были этапированы в исправительное учреждение Белгородской области, так как передачу планировалось осуществить под Белгородом, на нейтральной территории, на пункте пропуска через российско-украинскую границу.

Я приехал в город накануне назначенного дня передачи. После беседы с региональным уполномоченным по правам человека встретились с руководством УФСИН по Белгородской области. Уже практически в конце беседы один из руководителей обмолвился о том, что с украинской стороны нам также будет передан задержанный гражданин Российской Федерации, находящийся в розыске.

Но это в корне могло изменить всю суть предстоящего мероприятия. В случае если это была бы взаимная выдача, то все это могло сойти за банальный обмен и начисто дезавуировало проявленную добрую волю с российской стороны. Это был довольно хитрый и продуманный ход с украинской стороны, который не был вовремя считан представителями УФСИН в силу непонимания общей картины происходящего.

Действительно, представители местного управления ФСИН не особенно задумывались об этом, когда соглашались на предложение своих украинских коллег на такую передачу. Но что-либо менять было уже поздно, поскольку на дворе была ночь, а в полдень должна была состояться передача.

Мне заранее виделась реакция украинских СМИ: мы передали России их гражданина, находящегося в розыске, и Россия тоже передала нам осужденных. Получался совсем другой акцент и другое содержание. Наша многомесячная работа была бы поставлена под угрозу одним непродуманным до конца согласием представителей УИС на передачу.

Утром 17 марта 2017 года мы прибыли в СИЗО, находящееся под Белгородом, для того, чтобы проверить условия содержания передаваемых лиц, готовность к передаче, ознакомиться с личными делами осужденных, провести с ними встречу перед предстоящим мероприятием.

Сам следственный изолятор оставил весьма приятное впечатление. Отремонтированное здание, чистые коридоры и камеры, отсутствие специфического тюремного запаха. Видна была рука профессионального и рачительного руководителя – начальника СИЗО.

По очереди обошли все камеры, в которых содержались осужденные, предназначенные к передаче на Украину. Они были в приподнятом настроении, накормлены и охотно шли на контакт. Они благодарили Уполномоченного за проведенную работу, отмечали хорошие условия содержания в белгородском СИЗО, его начальника. Сказали, что все здесь называют его «батей» за заботливое и уважительное отношение к нуждам сидельцев.

Уполномоченный спросила каждого, имеют ли они претензии к условиям и порядку содержания в исправительных учреждениях Российской Федерации. Все без исключения ответили, что у них претензий нет, за время пребывания на территории России их права не нарушались, физическая сила к ним не применялась.

Вскоре осужденные были погружены в специальный транспорт, и мы двинулись в сторону российско-украинской границы. На пункте пропуска нас ждали необходимые в таких случаях пограничные формальности.

Но вот мы на нейтральной полосе. Автозак ФСИН России остановился в указанном пограничниками и бойцами спецназа месте. Вскоре с украинской стороны также показался автозак. Пешком к нам направились официальные лица – Уполномоченный Верховной Рады по правам человека В. Лутковская, сотрудники ее аппарата, журналисты, пограничники, сотрудники пенитенциарной службы Украины.

Специальные машины встали параллельно друг другу, так что между дверью одной и дверью другой было расстояние около двух метров. Место передачи плотно окружили спецназовцы обеих стран. Рядом стояли Уполномоченные по правам человека, чуть далее журналисты и уже за ними другие официальные лица.

Начался процесс передачи. К этому моменту мы уже знали, что задержанный гражданин России не будет передаваться, так как, опасаясь выдачи, нанес себе телесные повреждения практически перед самым выездом к границе.

Передача происходила следующим образом. Двери обеих машин открылись. Сотрудник российского ФСИНа брал в руки личное дело осужденного и называл его фамилию, а также те преступления, за которые он отбывал наказание. Осужденный выходил из автозака, спускался по ступенькам и вставал рядом с сотрудником. Затем происходило установление его личности, он называл себя и после этого личное дело передавалось от нашего сотрудника к сотруднику пенитенциарной службы Украины, а заключенный залезал уже в украинский автозак.

В течение часа все было закончено. После интервью официальных лиц место передачи опустело и каждая делегация пошла на свою сторону границы. Наша гуманитарная миссия была успешно завершена – желающие отбывать наказание на родине осужденные были переданы украинской стороне.

Показательно, что впоследствии почти каждый из них обратился с заявлением в Международный уголовный суд (МУС) о том, что их права нарушались в российских исправительных учреждениях. Якобы применялась физическая сила, нарушались условия содержания и т. д. и т. п. Понимаю, что сделано это было под давлением украинских спецслужб, скорее всего, за обещания смягчить наказания или условия содержания, получить иные «бонусы» и поблажки. И это при том, что все они были осуждены за вооруженный разбой, убийства и изнасилования, совершенные на территории Украины.

Так для действовавшего тогда украинского режима политическая выгода перевесила все иные резоны законности и восстановления справедливости, а российский гуманитарный акт доброй воли в итоге был использован против нас.

Однако, как и следовало ожидать, вскоре информационная волна вокруг этого обращения украинских заключенных в МУС спала, но понимание того, насколько надо держать ухо востро с украинской стороной, осталось.