Текст книги "Кружево неприкаянных"

Трасса

Джип Сидельникова въезжает на парковку возле большого торгового центра.

Из машины выскальзывает женщина с туманным взглядом, грузно вываливается с водительского места Сидельников и бодро выскакивает охранник из задней боковой двери. Охранник осматривает как бы вскользь обстановку вокруг машины…

Трое парней в простенькой одежде незаметного вида переглянулись и быстро разошлись… Тёмно-синий микроавтобус с тёмными стёклами.

Женщина оглядывается в поисках тележки…

– Охранник Виктор, – обращается она к охраннику, – тележечку подкати…

Охранник Виктор отрицательно качает головой.

– Нет, руки должны быть свободны.

– А вот охранник Гоша катал, и ничего.

Муж гудит сильным, низким голосом:

– Оставь человека, он на работе, корзину сюда.

За ними в некотором отдалении идёт парень, один из тех троих на парковке.

Охранник Виктор что-то говорит хозяину, тот внимательно слушает, затем согласно кивает и жестом подзывает жену:

– Котёночек, сейчас мы сделаем так: ты от меня не отстаёшь и никуда не забегаешь. Вот так и отправимся в путешествие по этому прекрасному пространству…

Штаб

Из материалов уголовного дела

«Небольшая группа террористов, человек 10–15, торговый центр, никаких особых требований политического характера у них нет, ну может что-то и привлечь для отвода глаз, например какое-нибудь событие на Ближнем Востоке, или если американцы опять какую-нибудь войну местного значения начнут, или убьют кого-нибудь, типа президента какой-нибудь «враждебной» им страны, но постепенно выясняется, что они готовы поменять всех заложников на крупную сумму денег и что им надо предоставить беспрепятственный выезд как раз в ту «недружественную страну», с которой у американцев недружественные отношения.

Захват тщательно подготовлен, всё продумано до мелочей, группа разделена на несколько подгрупп по два человека, максимум – 3, каждая из подгрупп ничего не знает о конкретных планах других групп, даже участников не знает, но у них будут некие «отличительные знаки», которые станут известны в самый последний момент перед захватом. Они будут хорошо вооружены, с хорошим запасом боеприпасов…»

Из оперативного донесения

Сведения получены давно, но… до сегодняшнего дня не было известно «где и когда», но… подготовка развёрнута полная и масштабная! Появилась реальная ситуация, в которой все силовые структуры смогут продемонстрировать уровень взаимодействия. Всё имеет значение.

Создан оперативный штаб, которым руководит Генерал…

«Есть такая работа – Родину защищать…»

«За хорошие деньги – хорошо защитим».

Как это? За деньги жизнь отдать?

«Хорошим ментам – хорошие гробы, плохим – плохие», – вот и вся идеология. Хотя… гроб он и есть гроб, какая разница в каком для лежащего в нём… м.

Генералу, конечно же, хороший гроб.

В детстве, может классе в шестом, Генерал увидел замечательный фильм «Дело Румянцева» про то как замечательный простой парень Румянцев не по своей вине, а выручая товарища, попал в нехорошую историю и был обвинён нехорошим и противным на вид следователем как соучастник преступления, но… хороший, мужественный полковник милиции, между прочим начальник того корявого, разглядел в нём человека, а не «тамбовского волка». Последний мент-романтик, это так он о себе, но не для всех. Да уже и не для кого. Был друг, с которым можно говорить как с самим собой… Жена? Встретить в жизни «боевую подругу», которая «и-в-огонь-и-в-воду-с-тобой»… кино! Жена – есть жена. Тут даже обсуждать нечего. Впрочем… эх, романтики.

Ни ментом, ни офицером, ни моряком, ни спасателем, ни геологом, ни… да никем не стать мужчине без жены.

«Товарищ Генерал, разрешите?» – молодой-бравый-ухоженный-румянец во все счёки…!

«Что ему надо?»

Генерал пристально осматривает молодца. Милицейская форма сидит как влитая, и ни складочки. Аккуратен, чисто выбрит, взгляд внимательный, предупредительный, но не подобострастный. Во все времена были вот такие… такие чистюли. Обычно не оччень… ну, не очень… мент, какой-то паркетно-кабинетный экземпляр. Странно! Давно ли «мент» было как ругательство, а вот теперь… по аналогии с «копом»?

Стремительно всё. Ураганно! Тайфун-цунами…

Что ему надо?

Паркетный ждёт, смотрит на Генерала: «Пердун-седовласка, ты что-нибудь скажешь?»

А тот на Паркетного смотрит. Оба тормозят – один наезжать не хочет, а второй врезаться.

Генерал делает жест такой – ступай, и говорит тихо: «Чуть позже».

Паркетный отходит – шаг назад лицом вперёд, потом поворот – туловисча и… только потом голова, т. е. голова как бы запаздывает. И так чётко делает, красиво плавно-плавно-плавно, мягко так!

«Пидор, что ли?» Генерал отворачивается: «Тьфу… чёрт!»

Трасса

Паренёк скромненький… недалеко от джипа Сидельнико-ва… что-то говорит по телефону…

Вот он кладёт телефон в карман и направляется к джипу, он как бы ищет свою машину, затем неожиданно исчезает…

А в синем микроавтобусе работает рация – шум, затем голос: «Третья группа на исходной». В автобусе тихо переговариваются.

– Ты этих заметил?

– Заметил.

– Думаешь просто воришки?

– Ничего не думаю, наблюдаю. Если воришки, то, как только те в магазине окажутся – эти полезут потрошить.

– Не понял… куда это он?

– Так, давай немного подвинемся…

– Да куда тут подвинешься – отвечает водитель…

– Ну, чуть вперёд, не видно…

Микроавтобус медленно трогается и проезжает буквально один метр… И тогда становится видно, что из под джипа торчат ноги…

– Это не воришки… Зачем воришкам под джип залезать… воришкам под джипом делать нечего… они в салон залезать должны, а не под машину, – берет рацию, – Так, на парковке проблемка, возможно закладка ВэУ…

Рация «помолчала», потом ответила:

– Сможете разобраться по тихому?

– Пока не знаем…

– Куда закладка?

– Джип Лэнд круизер.

– Номер джипа скажи…

– Мне не видно.

– Ну, так увидь.

– Ага, я такой весь вылезаю в бронике, разгрузке, шапочке и берцах…

– Ладно, сейчас подойдёт кто-нибудь.

Паренёк вылезает, осматривается, отряхивается, звонит по телефону, что-то говорит… Кивает… Быстро уходит.

Но у этой сцены кроме людей в микроавтобусе, есть ещё один зритель. В соседнем ряду из джипа наблюдение ведёт второй телохранитель Сидельникова, он смотрит в телеобъектив и щёлкает всё на камеру и одновременно ведёт телефонный разговор с охранником, – «это не воры, это закладка. К машине нельзя возвращаться».

– Поедем на твоей. Но пока никаких действий.

– Хорошо.

Штаб

Весёленькая мелодия… заполняет все пространство многократно отражаясь от поверхностей стен, окон и потолка какого-то помещения, похожего на склад…

– Ну? Кто не сдал аппаратное средство? – мрачно спрашивает Генерал, чернобровый, сурово-взглядный мужик, смотрит на молодых подтянутых спортивносложенных, – У кого звенит?

– Товарищ генерал, извините, это второй, я про него забыл.

Генерал обернулся на голос – «Бля, Паркетный»!

– Отвечай!

Хозяин трубки нажимает кнопочку, слушает,… отвечает «Нет… нет… нет, позже, отбой».

– Сколько их у тебя? – спрашивает генерал.

– Если честно, три.

Генерал широким жестом протягивает руку.

– Давай.

– Но сейчас только этот. Один сдал, а один в машине оставил.

Бронник – бронежилет

Берцы – армейские ботинки с высокими боковинами (берцами).

Разгрузка – жилет со множеством отделений в виде карманов и карманчиков для размещения носимого снаряжения.

1. Внутренний карман для документов

2. Наручники

3. Граната

4. Обойма для ПМ

5. Внутренний карман для пистолета ПМ

6. Место крепления микрофона рации

7. Фонарик

8. Магазины АКМ (РПК)

9. Фляга

10. Рация

11. Карман общего назначения

12. Индивидуальный перевязочный пакет

13. Аптечка индивидуальная

– Зачем столько?

– Очень просто: служба, дом, друзья-знакомые.

– А это какой? Служба, дом, друзья-знакомые?

Генерал смотрит на трубку, крутит во все стороны… смотрит на владельца, затем нажимает кнопочки, на дисплее высвечивается надпись «press».

– Зерницкая, агентство новостей «Эксклюзив», – быстро рапортует хозяин трубки.

Генерал молча смотрит на него. Тот торопится сказать всё сразу, без паузы, опережая возможные вопросы:

– У неё сведения, что в торговом центре назревает какое-то очень важное событие.

– Ну и что?

– Она едет.

– Куда?

– В торговый центр.

Генерал оглядывает присутствующих.

– Напомню, что у нас уже достаточно давно и достаточно успешно работает официальный пресс-центр. Разве вам это неизвестно? Фамилия?

– Лейтенант Думалов.

Генерал ещё раз внимательно разглядывает телефонный аппарат, выключает питание и кладёт на стол.

– Дополнительный источник доходов?

– Никак нет, товарищ генерал.

– Думалов, а у вас какой автомобиль в наличии?

– Я на патрульной ДПС!

– А в личном пользовании?

– На работу я передвигаюсь на автомобиле, принадлежащем моему брату.

– Это понятно. Какой автомобиль?

– В смысле?

– В смысле какая марка…

– Ну, самая обыкновенная…

– Какая?

– Он бизнесмен.

– Автомобиль?

– «Кайен».

– Что? У Вас брат индеец?

– Брат – бизнесмен, автомобиль – «кайен».

– Porsche Cayenne, внедорожник, 6 млн. новый…

– Ну, зависит от комплектации.

– А какая у Вас?

– Я просто езжу.

– Ага, паркетный… внедорожник…

– Ну да, так их называют…

– Брата как зовут, фамилия?

– Ну, эта… он не родной – троюродный…

– Да, Думалов, Вы, Думалов, направлены к нам от ГИБДД? Вот и отправляйтесь на патрулирование, докладывайте обстановку каждые десять, нет – пять, минут.

Генерал махнул рукой: «Езжай, паркетный… езжай», – отвернулся к столу, на котором в масштабе, как смогли сотрудники, установлен макет торгового центра и парковки возле него.

Лейтенант развернулся, вышел… Возле входа машина ДПС, он садится на место пассажира, сержант приветствует, включает зажигание…

– Музыку включи, – командует лейтенант сержанту за рулём.

– Не работает, трещит, наверное контакт прерывается, надо вынуть и поковырять.

– А ты соображаешь?

– Не очень, применим метод «тыка».

– Ну, поехали под шум работы двигателя… «тыкачь ты наш».

Оперативный штаб расположили в служебной части небольшого отдельно стоящего двухэтажного здания внутри микрорайонного магазина «шаговой» доступности. Со второго

Этажа видно поле, а дальше коробочки торговых мега комплексов и парковки возле них. Издалека всё так игрушечно, а вот если взять бинокль… пространство сжимается и всё двигается-мелькает-мелькает-едет и бежит…

Трасса

«Не наш»! – резко восклицает сотрудник охраны торгового центра, тыча пальцем в экран монитора, на котором неторопливой походкой идёт охранник Виктор вслед за охраняемыми лицами… на пиджаке бейджик с названием торгового центра, на бейджике его фамилия и фотография. Со стороны – сотрудник центра идёт и о чем-то говорит по телефону, посматривая то туда, то сюда.

– Этот не наш, – повторяет сотрудник охраны торгового центра.

Говорит он это другому сотруднику. Оба сотрудника в форме тёмного цвета, на рукавах эмблемы охранного предприятия «Х-зона-X». Оба поворачиваются к третьему сотруднику, но тот в штатском.

– Вы всех сотрудников знаете в лицо? – спросил он.

– Нет, просто наши, если носят бейджик, то обязательно в нашей униформе, то есть и форма, и бейджик, но только один бейджик не носят.

– А бейджик ваш?

– Бейджик, похоже, наш… не разглядеть.

– В каком это месте он находится… – смотрит на мониторы.

Охранник Виктор в одном исчез, а в другом не появляется. Куда исчез?

– Между стеллажами, где товары не выложены и наблюдать не обязательно.

– Камеры везде так расставлены?

– Ну нет, просто есть «мёртвые зоны», всего же не охватишь наблюдением.

– Где это?

– Главная магистраль, справа хлеб, слева алкогольные напитки…

Штатский говорит в микрофон рации:

– Внимание в зале! Мужчина, тёмный пиджак, на лацкане бейджик с названием торгового центра. Возможно наш клиент, у местных обязательно наличие и бейджика, и формы сотрудников торгового центра. Сейчас возле хлеба и вина.

В ответ из рации три раза разными голосами раздаётся: «Принято».

Штаб

– Сейчас ясно, что наши действия перестают носить скрытый характер. Но пока мы не знаем – знает ли об этом противоборствующая сторона. Пока вводная не меняется, работаем скрытно. В то же время необходимо организовать дополнительные временные посты по проверке транспорта, на стационарных постах необходимо увеличить пропускную способность, может быть, разделить поток по величине транспортных средств, предположим, автобусы осматривать до поста за 300 метров, грузовые вообще на трассе и часть пустить в объезд, а легковые непосредственно на стационарном посту, к примеру. Резче соображайте! Обстановка боевая. Где макет?

Сотрудники выкладывают из коробки куски пенополистирола. Довольно быстро возникает что-то похожее на макет… последними на стол водружаются три модельки автобусов.

Все молча подходят и смотрят на макет. Из входа в дальнем углу зала идёт белобрысый паренёк, тоже спортивного телосложения, несёт модель джипа. Генерал улыбается:

– Точная копия?

– «Крузеров» не было. Но это джип.

Генерал строго свёл брови в кучку и смотрит на присутствующих офицеров. А те не смотрят на него. У каждого немедленно появляется повод не делать этого – один вдруг в карман зачем-то, другой папочку открыл и сосредоточился на изучении содержимого, третий вообще в окно смотрит… Генерал напрягся, и ясно, громко, даже слишком громко произнёс:

– Что? В машинки играем? Так?

– Наглядное планирование… макетирование ситуации, – спокойно сказал кто-то.

– Вот именно!

Генерал обернулся к белобрысому:

– Ставь.

– Куда?

Генерал обращается к присутствующим:

– Куда ставить-то?

– Вот сюда, – поясняет один из присутствующих, там уже моделька автобуса…

– Рядом с нашей группой?

– Рядом.

– Ну, сколько там может быть заложено?

– Вряд ли больше 100–150 грамм в тротиловом.

– Очень интересно, кого же там взрывать собрались? Может это часть плана? Отвлекающий манёвр? – Размышляет генерал. – Тут рвануть, ещё где-нибудь, вокруг паника, а они врываются в здание.

– Мы блокируем все входы и две группы внутри.

Генерал перебивает:

– А если они уже тоже там?

– Сейчас главная задача сократить приток посетителей и вывести из здания как можно больше людей… Здесь блокируем заминированный джип, а здесь и здесь ждём гостей…

– Хозяина джипа вычислили?

– Да. Уже ищем его.

Торговый центр

А хозяин джипа пребывает в замечательном расположении духа поддерживаемом прекрасным французским коньячком за много десятков долларов из большой плоской бутылочки, заботливо согретой на его груди.

Подходит телохранитель Виктор.

– Алексей Петрович…

– Внимательно!

– У нас проблемы.

– Ничего нового.

– Нам подвесили Вэ У.

– Что подвесили? Вэу? Кто такая?

– Это такое… взрывное устройство.

– Да? Опять взорвать хотят. Интересно, кто на этот раз? И почему меня все время взрывают? Не проще просто из ТТ грохнуть или снайперку взять?

Сидельников достаёт из кармана бутылку, прикладывается:

– Всё в порядке, друг мой, – говорит он, – ничего новенького ты не сообщил.

– Алексей Петрович, я не понимаю…

– Ты это… работай.

– В нашу машину, которая находится на парковке возле торгового центра, заложили взрывное устройство со стороны пассажира, то есть с Вашей…

– Друг мой, пугаешь?

– Алексей Петрович, извините, но сейчас…

– Сей час, сей миг… Поступай, как считаешь нужным. Ты говоришь – я делаю.

Сказав так и ещё раз приложившись к бутылочке, Алексей Петрович уплывает вслед за своей молодой женой вглубь торгового центра.

Охранник Виктор за ним, но не рядом, а так, чтобы было оперативное пространство, он снова говорит по телефону, при этом внимательно следит за ситуацией вокруг себя и охраняемых лиц…

– Здесь вообще какая-то странная ситуация, не знаю в чём дело. Много внимания, много напряжения, а что у тебя

– А у меня автобус ФСБ со спецназом.

– Не понял. Как ты их вычислил?

– Я просто знаю этот автобус.

– А может, в магазин заехали?

– Ага, послали гонца и сидят не высовываются, водку ждут… или пожрать…

– Да нам-то что с того? Мало ли почему их занесло, у них своя свадьба, у нас своя.

– Может прямо сейчас сообщить о закладке?

– Нет, как только выведем.

– Если рванёт, то им тоже достанется.

– Они на работе, это производственная травма, будет стопроцентная оплата больничного или похороны за счёт предприятия.

Парковка

В микроавтобусе два ряда плотных мужиков в черных спецкостюмах напротив друг друга, в руках оружие, лица без масок, сидят молча.… Неожиданно громко звучит:

– А как же поссать-то? Мы не в засаде, памперсов нет. Выходить нельзя, я уже третий час терплю.

С переднего сиденья звучит очень спокойно высказанное предложение:

– В карман…

А из глубины полутёмного салона следует продолжение…

– … товарищу…

– … капитану…

Сидящий на переднем сиденье руководитель этой вооружённой группы, по всей вероятности и есть тот самый капитан, еле сдерживает улыбку…

– Отставить, – командует он спокойным голосом.

В салоне тишина.

– А если…

– Что если? – так же спокойно спрашивает капитан.

И опять голос из темноты салона.

– Если диарея.

– Что? – это суровый голос капитана.

– Понос! – рапортуют из салона.

– Срать здесь, – сказал, как отрезал руководитель вооружённой группы.

– Ага, а потом все в моче и говне мчимся на захват бандитов, производя на противника обезоруживающее воздействие жуткой вонью!

Оживает рация.

«Джип Лэнд круизер принадлежит фирме «Итака», директор Сидельников А.П.»

Руководитель отвечает:

– Ну, и что нам с того?

– Ты же просил пробить машину.

– Ничего я не просил.

– А кто просил?

Руководитель тяжело вздыхает:

– Вот и разбирайся… отбой.

Кладёт рацию на переднюю панель. Оборачивается к бойцам.

– Мужики, сдержаннее будьте, меньше эмоций. Оперативники уже одного засекли в зале.

– Розгами?

«Самое трудное в работе спецназа – ждать, находясь в постоянной готовности совершить действие «специального назначения».

Командир оборачивается к бойцам, молча вглядывается в полумрак автобуса.

– Кому трудно терпеть можете ссать на пол. Без комментариев. Комментаторов лишу премии.

На передней панели снова заработала рация: «Вы там далеко от джипа»?

Капитан берет рацию:

– Примерно в пяти метрах.

– Если рванёт, мало никому не будет.

– И что предлагается?

– Вряд ли его будут пустым взрывать.

– Какое смелое и оригинальное предположение. А что, роботом разрушить нельзя? Или как-то иначе без того, чтобы людей подставлять?

– Приказы не обсуждают.

– Это приказ?

– Сева, сейчас к вам подходит Костя с большой сумкой, в ней форма сотрудников центра, переодеваешь трёх бойцов ему в помощь, бойцы вместо местных работников катают тележки, как понял?

– Мои на чурок не похожи

– Не обсуждать.

– Понял. А если рванут?

– Бойцы блокируют подход людей.

– Значит, наших можно…

– Это приказ.

– А что? Просто эвакуировать нельзя? В чём проблема? Ждать пока рванёт? Или пока стрелять начнут? Странная какая-то операция…

Трасса

Девятка, промчавшись где по обочине, где выскочив за пределы трассы в местах соприкосновения с выездами предприятий, выезжает прямо к знаку СТОП.

На стационарном посту ДПС бойцы ОМОН, «люди в штатском», милиция… Внимательно разглядывают все проезжающие автомобили, особое внимание на автомобили с иногородними номерами, а также на микроавтобусы, где есть много мужчин… Один такой шерстят, останавливают и легковые, заглядываю в салон, просят открыть багажник…

Пассажиры молча наблюдают работу поста ДПС.

Вот в их сторону направился омоновец, мельком смотрит на автомобиль, проходит дальше. Девятка медленно движется, ровняется с другим омоновцем… вдруг очень громко «оживает» одна из раций, которая лежит на коленях переднего пассажира. Боец в недоумении крутит головой, не понимая, откуда звук. Прислушивается, наклонив голову к плечу, где расположена его рация, но девятка уже пересекла критическую линию…

– Давай, давай… двигаем отсюда, черт бы драл рацию, звук не убавил, – ругается пассажир на переднем сиденье девятки. – Не гони, пять минут погоды не сделает, давай осторожно… Смотри, они на каждом перекрёстке …

Они, это патрульные машины. В одной из них, два инспектора ДПС. Один, тот, что за рулём, ковыряется отвёрткой в автомагнитоле, второй жуёт пирожок… Слушают рацию, поглядывают на дорогу, переговариваются… Тот, что с отвёрткой, поздоровее и морда красная, как и полагается инспектору ДПС в его звании – старшина милиции, а на пассажирском месте – лейтенант, как раз тот, «паркетный». У них получается, что тот вроде постарше в звании, но командует здесь этот, красномордый, хотя и младше званием, зато опыта больше…Он учит своего старше-младшего коллегу …

– Ты в глаза прямо никогда не смотри, а так, мельком, взглянул и отвёл, взглянул и на документ, как будто бы ты его идентифицируешь, и снова отвёл.

– Если собаке смотришь пристально в глаза, да ещё улыбнёшься и зубы покажешь, то это «прямая и явная угроза».

– А причём здесь собаки? Хочешь сказать, что мы как собаки…

– Как волки.

– Не понял.

– Вот останавливаешь ты машину, а она не останавливается…

– Ну, если нарушил, смотря что, да и по обстановке. Если он просто…

– А никаких «просто»! Мы начнём преследование, передадим данные, эти данные передадут всем, и вот уже мы все будем ловить, и загонять, пока не припрём… всей стаей.

– Слушай, я вот в органы пришёл, потому как больше некуда было, а ты зачем?

– Я? Взятки брать, – отвечает молодой лейтенант, и, увидев изумлённое лицо напарника, засмеялся, обнажая белые зубы.

Старшина откладывает автомагнитолу и отвёртку, смотрит на лейтенанта…

– Чего смотришь? За ситуацией наблюдай, – спокойно говорит лейтенант.

– А чего там наблюдать, вот девяточка из среднего ряда разворот совершает через сплошную.

– Включаем, поехали.

– Поехали, – соглашается старшина, откладывает отвёртку и заводит двигатель.

На патрульной машине включаются маячки, и она неторопливо едет за девяткой.

«Водитель ВАЗ 2109 вишнёвого цвета, принять вправо к обочине, остановиться», – раздаётся из динамика.

Девятка прижалась к обочине, остановилась.

– Ну что? Что делать будем? – мрачно спрашивает водитель.

– Может, прорвёмся по короткой объездной, – говорит один из пассажиров на заднем сиденье, махнув рукой куда-то в окно.

– Погоню со стрельбой захотел?

– А чего эти не вылезают?

– А вот иди и посмотри.

В патрульной машине решают, кто пойдёт к нарушителю.

– Ну, и кто пойдёт? – сурово спрашивает старшина.

– Я схожу, нет проблем, – говорит лейтенант, улыбаясь, и выходит из машины. Подходит к девятке, козыряет, пытается заглянуть в салон…

– Инспектор отдельной роты ДПС лейтенант Думалов, Ваши документы…

Водитель просовывает в окошко документы. Тот разворачивает, читает, обращается к водителю:

– Товарищ Агеев, как же Вы так, из среднего ряда, через сплошную, Вам надо пройти в патрульную машину для составления протокола о нарушении, – сказав это, лейтенант направился к патрульной машине.

Агеев не выходит. Пассажир на переднем командует:

– Иди. Что сидишь.

– Настроения нет. Дед похмел пришёл.

– Что-о?

– Отходняк. Кумарит меня, ширнуться надо… ну, или махнуть хотя бы стакан.

– Иди, я тебя сейчас прямо здесь ширну!

Агеев неуклюже, с трудом выползает из дверей автомобиля и бредёт в сторону патрульной машины, залезает на заднее сиденье позади водителя.

– Ну, господа блюстители правил дорожного движения, что вас так взволновало?

Старшина рассматривает документы – водительское удостоверение, страховку, паспорт транспортного средства, доверенность.

– Агеев, Сергей Михайлович, по доверенности, транспортное средство принадлежит Степанову, доверенность нотариальная, страховка без ограничений, водительское, живете в Псковской области, судя по доверенности. А что вы здесь делаете, вы давно приехали?

– Ну а тебе-то какое дело?

– Спрашиваю – отвечайте!

– Это допрос? Меня задерживают? Может, причину назовёте? Кстати, представиться надо. Документ показать.

– Покажу, не волнуйтесь. Где вы проживаете постоянно?

– Планета Земля! Временно!

– Не надо умничать.

– Вот и не умничай!

– У вас регистрация есть?

– Какая регистрация?

– Да хоть какая. Паспорт покажите.

– Тебе ещё и свидетельство о браке показать?

– Паспорт.

– Ещё чего? Я тебе водительское дал? Доверенность нотариальную дал? Страховку дал? Чего тебе от меня нада?

А в девятке напряжённая тишина. На заднем сиденье шевеление – пассажиры меняют позу, пытаясь размять затёкшие от тесноты ноги. Пассажир на переднем сиденье сурово оглядывается.

– Тесно, – поясняет кто-то из мужчин.

– Скоро разомнётесь.

А в патрульной машине Агееву совсем худо – отходняк трясёт!

– Ну чего тебе ещё? Нарушил, пиши свой протокол, а может денег дать? Сколько штраф-то? Разберёмся на месте? Чего молчишь, скажи ещё: «Взяток не берём».

– Взяток не берём.

– Во, бля! Попал! Честный мент! Никакой ты не «честный мент», ты мент ссыкучий, ты просто бздишь кормушку потерять… а тут ещё эти полицаи…

– Вы зря так, я могу вас задержать до выяснения и за оскорбление при исполнении.

– Ты мент НЕ правильный, а НЕ правильные менты долго не работают.

– Почему я неправильный?

– Вот сколько ты в ментуре?

– Тринадцать лет.

– Такие столько не живут. Скоро уволят. Аттестацию на полицая прошёл?

– Почему это уволят? Я хорошо делаю свою работу.

– Что ты там мне пишешь?

– Временное удостоверение, поскольку Ваше я изымаю.

– Да за что? Отдай бумаги!

Агеев потянулся за бумагами…

Старшина с удивлением косится на него… поворачивает голову… открывает рот, что-то сказать хочет… Агеев хватает что попадается под руку, это отвёртка, втыкает её в шею старшины, там оставляет, старшина хрипит, судорожно машет руками, хочет вытащить отвёртку, но бронежилет, портупея, накидка зелёная всё это выпирает, за всё цепляется, ему мешает руль. Лейтенант пытается выхватить табельное оружие, но Агеев левой рукой хватает его за волосы наклоняет вперёд и вниз и правой рукой наносит страшный короткий удар по затылку… туда где кончается шея и начинается голова. Затем разжимает пальцы на волосах, голова лейтенанта кивком опускает на грудь.

Агеев вылезает из машины, подходит к левой передней двери, открывает, внимательно разглядывает обстановку, забирает документы.

У старшины появилась кровь на губах, он в сознании, с ужасом смотрит на Агеева.

– Ну что я тебе говорил, – подмигивает Агеев старшине, – всё же уволился? – переводит взгляд на лейтенанта. – Ну, а господин товарищ лойтенант милиции, извините, полиции? Может тоже, по собственному желанию?

Агеев обходит машину, открывает правую переднюю дверь, взявшись за волосы, откидывает голову лейтенанта, пристально смотрит в глаза, бросает обратно на переднюю панель.

– Уволен, сука… даже без выходного пособия, не успел получить.

Затем совершенно спокойно закрывает дверь, рассматривает документы, оглядывается и неторопливо направляется в сторону девяточки…

Вот он подходит, садится, заводит мотор.

Пассажир на переднем не выдерживает паузы и резко спрашивает:

– Что там?

– Ничего, можем продолжать движение.

Пассажиры озабочены его состоянием и не обратили внимания на патрульную машину, которую девятка объехала и вписалась в поток автомобилей.

А в патрульной машине старшина, превозмогая боль, выталкивает с хрипом и кровью слова в микрофон рации: «… я ранен, лейтенант… без сознания… вишнёвая девятка… водитель Агеев…» – замолкает, теряя сознание, из шеи торчит отвёртка…

Все слышат.

Сам Агеев тоже.

Пассажир переднего сиденья хватает водителя за шиворот

– Ты что там, урод, наделал? Какое нападение?!

– Артур, трясёт меня, отходняк, этот козёл хотел документ отобрать…

– Стой!

Девятка резко останавливается.

– Дай руку!

Агеев протягивает Артуру руку. Артур закатывает Агееву одежду на руке, вынимает нож, одновременно оборачивается к женщине на заднем сиденье: «Аптечку»! Женщина берет аптечку. «Бинт»! Женщина достаёт бинт. Артур быстро делает ножом надрез прямо по вене… некоторое время смотрит, как густая тёмная кровь медленно течёт по руке, затем ловко бинтует надрез.

– Нина – за руль, Агей на её место в центре, скройся в ноги…

Пассажиры пересаживаются в полном согласии с полученными инструкциями. Первым вылез мужик, потом Нина, потом вышел Агей и перешёл к задней правой двери, а Нина села за руль, Агей занял её место сзади, потом залез последний мужик. Агей, как может, склоняет лицо в сиденье, мужики опираются на него, как на какой-то тюк, в машине. Со стороны – в машине всего четверо.

Артур выходит, идёт к багажнику, открывает, достаёт свёрток, разворачивает, надевает ярко-зелёную накидку дорожного рабочего, вторую такую же куртку кидает Нине. Она, повертев в её в руках, натягивает поверх одежды.

– Делаем паузу, – говорит Артур, сев на своё место, – сверни куда-нибудь. Понаблюдаем.

Машина сворачивает на обочину, затем к автозаправке, объезжает и останавливается.