Текст книги "Никто не ожидал, что мы изменим мир"

В тот, казалось бы, незначительный момент, когда Рав Берг коснулся руки Рава Брандвайна, мой муж соединился со всеми великими каббалистами прошлого и после предпринял новый дерзкий шаг в распространении мудрости каббалы. Для Рава Ашлага и даже для Рава Брандвайна мысль о распространении миллионных тиражей книги Зоар по всему миру была фантастической. Тем не менее лишь несколько десятилетий спустя Рав претворил ее в жизнь.

Пятьдесят лет назад, до возникновения Каббала Центра, чтобы изучать Зоар, вы должны были где-то найти себе наставника. И даже если вам посчастливилось встретить нужного человека, вряд ли вы получили бы доступ к самой книге. Ни за какие деньги мира нельзя было заполучить эту книгу в личное пользование. Но сегодня миллионы людей держат дома Зоар и изучают его. Это результат работы души Рава – и началась она в то мгновение, когда он коснулся руки Рава Брандвайна.

Незадолго до своей смерти Рав Ашлаг сказал Раву Брандвайну, что скоро тот получит заслугу воспитать собственных учеников, и один из них принесет эту мудрость в мир, невзирая на протесты и поругание. Неужели он предвидел появление Филиппа Грубергера – того, кто принял двухтысячелетнюю эстафету великих каббалистов?

Филипп Грубергер давал деньги жене Рава Брандвайна, чтобы та находила себе приют на ночь, а они с учителем могли заниматься в его доме в полночь – это наиболее благоприятное время для изучения священных текстов. Так сильно он любил этого человека и желал изучать рядом с ним! Разумеется, это была не физическая, а глубоко духовная любовь, подобная привязанности Йонатана к царю Давиду: их дружба была так велика, что Йонатан отказался от царства, чтобы спасти жизнь Давида. Некоторые люди не понимают и неверно истолковывают такую духовную связь. Отношения моего мужа с его учителем напоминают мне историю Авраама. Когда Патриарх пришел к пониманию, что есть один Творец всего сущего, он не мог думать ни о чем другом, кроме как о том, чтобы узнать Творца и соединиться с Ним. Когда познаешь любовь такой силы, даже мысль о разлуке становится невыносима.

Однако давайте проясним вот что. Все это не просто случилось с моим мужем – он сам избрал свое новое будущее. И этот выбор изменил мир. Я нередко задаюсь вопросом, насколько иначе все могло сложиться, если бы эти два человека просто пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны, если бы Рав проигнорировал Божественный призыв и вернулся в Нью-Йорк к своей прежней жизни. К счастью, он обладал удивительной способностью не упускать возможности. Судьба направила Рава по новому пути, и его внутренняя готовность к переменам позволила исследовать, открывать и принимать новые возможности, чтобы в итоге изменить к лучшему жизни других людей.

Не стоит забывать, что ортодоксальное сообщество, из которого вышел Филипп Грубергер, было маленьким, консервативным и замкнутым. Тридцать пять лет Филипп соответствовал ожиданиям своей общины и желаниям своих родителей: он женился на женщине прекрасного происхождения, безукоризненно следовал всем правилам и стал сперва учителем, затем успешным бизнесменом. Он никогда не отклонялся от предписанного пути. Но в момент встречи с Равом Брандвайном он вырвался из сдерживающей его реальности. Внезапно весь мир переменился. Свет Рава Брандвайна проник в само существо Филиппа Грубергера и пробудил его. Он отринул свое прошлое с его условностями и ограничениями и начал постигать иной способ существования.

Я часто думаю о том, сколько мужества надо было иметь человеку, чтобы отказаться от всего привычного, не ведая, что ждет его впереди. Мой муж не раз говорил: «Я готов был принять смерть за своего учителя», и в некотором смысле так оно и случилось. Изменения, которые он привнес в свою жизнь, были равнозначны смерти, а в конечном счете – перерождению.

Однажды Рав сказал, что наши суждения определяют не только нашу жизнь, но и наше влияние на окружающую действительность. Многие ли способны выйти далеко за рамки того, что наши родственники, учителя, священники и начальники считают правильным поведением? Пока мы не откажемся от комфорта привычных вещей и не примем тот факт, что сами решаем, чем наполнить свою жизнь, все останется без изменений.

Так происходит из поколения в поколение. Меняются времена и места, но привычное по-прежнему затягивает всех нас в свое гравитационное поле. Мало кто спрашивает себя: «Как я могу изменить мир?» Филипп Грубергер решился на этот вопрос. После встречи с Равом Брандвайном Рав Берг в одиночку от лица всего человечества поставил цель – разрушить иллюзию того, что все люди разделены, и обнажить истину о том, что все едины.

Рав всегда пресекал разговоры о собственной исключительности, говоря: «Каббала Центр – это замысел Творца. Рав – это замысел Творца. Не будь Филиппа Берга, им стал бы кто-то другой». Он считал, что главное – это распространять мудрость каббалы по всему миру, а то, что сегодня именно он выполняет эту работу, не имеет большого значения, ведь завтра на его место может прийти кто-то другой. Это никогда не тешило его самолюбие, но в то же время он не воспринимал как должное благословенную возможность делать эту работу.

Под влиянием истинного каббалиста в Филиппе Берге пробудилось сознание. Несмотря на основательное иудаистское образование, каббала оставалась для него непонятным и загадочным предметом. «Зачем мне это изучать?» – думал он. Но он всегда был тщателен и дотошен в том, что касалось иудаизма. И что-то отозвалось глубоко в его в душе. Это было то, что он никогда не чувствовал прежде, но чего не мог отрицать. Многие общались с Равом Брандвайном, но только мой муж нашел в нем своего учителя.

Во время беседы после похорон Рав Брандвайн спросил Филиппа Грубергера: «Ты поможешь моей ешиве?»

– Помогу, – с готовностью ответил Рав, – если вы научите меня каббале. Он почти ничего не знал о жизни Рава Брандвайна, но некая необъяснимая сила тянула его к этому мягкому и спокойному человеку. Еще не ведая, к чему это приведет, он очень обрадовался положительному ответу Рава Брандвайна. Рав чувствовал, что он на правильном пути.

Чтобы погрузиться в изучение с Равом Брандвайном, Филипп Грубергер отошел от бизнеса. Он покидал свою семью, отвлекался от страхового бизнеса и активов в недвижимости на месяцы ради того, чтобы быть рядом с учителем. Рав Брандвайн преподавал в предоставленном ему здании в старом городе Иерусалима. Школа Бейт Ульпана, основанная Равом Ашлагом в 1922 году, стала ешивой Рава Брандвайна под названием Коль Йегуда. Именно ее и спонсировал Рав. Учитель с учеником встречались также в доме Рава Брандвайна в Тель-Авиве, возле старого рынка Шук. Прилетая в Тель-Авив, мой муж останавливался в пригороде Кирьят-Оно. Следуя примеру своего учителя, он нередко проходил много миль, отправляясь на урок в день Шаббата.

Поскольку Филипп Грубергер недостаточно хорошо владел разговорным ивритом, а Рав Брандвайн не говорил по-английски, они общались между собой на идише, языке европейских евреев. Рав Брандвайн в то же время учил еще трех или четырех мужчин, включая своего сына и зятя, – в те времена для изучения каббалы объединялись в небольшие группы. Изучение проводилось втайне, поскольку обращение к каббале не поощрялось в ортодоксальном сообществе. Мой муж стал членом такой маленькой подпольной группы.

* * *

Основная цель каббалы в том, чтобы раскрыть сокрытое знание о Творце, включая его замыслы видимой и невидимой вселенных. Рав говорил, что каббала дает проникнуть в тайны Вселенной больше, чем какое-либо другое учение или традиция, поскольку является источником всех этих традиций. В Зоаре дан комментарий на стих из книги Берешит (Бытие) 25:6: «А сынам наложниц, которые были у Авраама, дал Авраам дары и отослал их… в землю восточную». «Под восточными землями понимаются такие страны, как Индия, – объяснял Рав, – в то время как «дары» подразумевают определенные религиозные учения, но не все учения. Полную систему духовности Авраам передал своему сыну Ицхаку для будущих поколений».

Маленькая учебная группа Рава Брандвайна, включавшая теперь и моего мужа, изучала сокрытое в Зоаре, а также огромное собрание текстов, написанных Ари и Равом Йегудой Ашлагом, в том числе Талмуд эсэр сфирот («Учение десяти сфирот»), в котором объясняется теория десяти уровней энергии, изложенная Ари. Мой муж получал глубокое удовольствие от долгих часов лимудим (уроков), совместного изучения. Эта величайшая мудрость притягивала его, как мощный магнит. Напряженно погружаясь поздними ночами в страницы священных текстов, Филипп Грубергер наконец нашел в них глубинный смысл, который искал всю свою жизнь. Он всюду носил с собой книгу «Учение десяти сфирот», читая и бесконечно перечитывая каждый отрывок и каждый раз получая новые озарения. Я думаю, он никогда окончательно не закрывал для себя эту книгу, поскольку текст развивается вместе с сознанием его читателя всю жизнь.

По мере того, как в течение следующих нескольких лет продолжалось обучение, мой муж вместе с Равом Брандвайном начали редактировать, переводить и публиковать дополнительные книги. До того времени труды Ари не были организованы в единый, последовательный цикл. Мой муж и Рав Брандвайн разобрали и расположили по порядку эти тексты, а затем опубликовали их в четырнадцати томах. Они собрали воедино объемный комментарий Рава Ашлага к Зоару – Сулам (лестница) – и издали его в виде десятитомника. Кроме того, учитель вместе с учеником перевели некоторые отрывки из Зоара и снабдили их комментариями Рава Брандвайна, например часть Тикуней Зоар (которая была открыта Раву Шимону, его сыну и восьми ученикам в пещере Идра Раба) – и Хашмотот Зоар (Дополнение к Зоару Рава Шимона бар Йохай). В 1965 году мой муж учредил религиозную организацию Национальный институт изучения каббалы в Нью-Йорке, благодаря чему мог начать распространение некоторых из этих книг в США.

Много лет спустя я стояла с Равом и нашими сыновьями у могил Рава Ашлага и Рава Брандвайна, похороненных рядом на кладбище Хар аМенухот в Иерусалиме. Рав обратился к душам своих учителей. «Вы должны помочь мне в моей работе, – сказал он. – Вы обязаны помочь мне. Знаете почему? Потому что я ваш слуга». Рав верил всеми фибрами своей души, как верю и я, что величайшее обретение в этой жизни – служить тем, кто учит нас, и действовать по велению Света Творца. После встречи с Равом Брандвайном мой муж встал на свой путь.

Глава 3
Обучение у Рава Йегуды Цви Брандвайна:
Активный каббалист

Изучение и публикация каббалистических текстов были лишь началом обучения. Не меньше мой муж учился благодаря собственным наблюдениям, опыту и общению со своим наставником. Это изменило его самым коренным образом и открыло новый путь.

Когда Филипп Грубергер прилетел в Израиль, чтобы начать свое погружение в каббалу, он ожидал, что Рав Брандвайн отложит все дела и полностью сосредоточится на том, чтобы передать знания ученику. Он представлял себе, как они с учителем день и ночь будут сидеть вместе и изучать священные тексты. Но вместо погружения в глубины Зоара Рав Брандвайн во время первой же встречи сказал новому ученику: «Ты здесь! Прекрасно! Начинай упаковывать вон те книги в коробки. Нам нужно отправить их сегодня».

Мой муж был поражен. «Я должен упаковывать книги? Я не для этого сюда прибыл! Я приехал учиться у вас. Я могу заплатить кому-нибудь, чтобы он паковал книги. Вы должны учить меня». Молодой Лев, достигший богатства и политического влияния, не мог понять, почему ему дают такое несущественное поручение. Он только что проделал долгий путь из Нью-Йорка в Израиль ради обретения новых знаний, и такое поручение казалось ему уничижительным.

Но Рав Брандвайн оставался невозмутимым. «Послушай, – сказал он моему мужу в своей строгой и одновременно мягкой манере, – сперва ты поможешь мне упаковать эти книги. Затем мы отнесем их на почту и отправим. Тем самым мы принесем в мир гораздо больше Света, чем своими занятиями. Если мы с тобой позанимаемся несколько часов, то сможем немного продвинуться, но, если отошлем сейчас эти книги, сто человек смогут начать учиться. Представь только, насколько больше Света придет в мир».

Рабби Грубергер был все еще немного расстроен, но в итоге согласился, что упаковку книг можно будет считать актом благотворительности и упражнением в добродетели смирения в качестве небольшого бонуса. Эта подготовка пригодится спустя много лет, когда мы с Равом вдвоем будем делать то же самое! Те годы в начале 70-х были лучшим временем нашей совместной жизни. Мы были первыми волонтерами Каббала Центра, и Свет окутывал нас, пока мы собирали в коробки и развозили книги Рава Ашлага.

Из этого случая можно вывести важный урок: каббалист совершенствуется не только в молитвах и учении, но и во всем, что делает. Рав Брандвайн впервые помог моему мужу понять, что Свет открывается не только тогда, когда ты погружаешься в учение. Это происходит и когда ты учишь других, и когда совершаешь добрые дела или заботишься об окружающих. Филипп Грубергер был умным и талантливым человеком, он верил, что может усвоить больше, чем многие, тем не менее он смог убедиться на своем опыте, что Свет нередко раскрывается в простых жизненных вещах.

Рав очень быстро учился, однако для некоторых осознаний требовалось больше времени. Прибыв в Израиль, он чувствовал неутолимую жажду общения с источником своей трансформации – Равом Брандвайном. Увы, Рав сам не заметил, как пробудил ревность со стороны семьи Рава Брандвайна, о чем в дальнейшем ему пришлось пожалеть. Все, чего он хотел, – это прийти к Свету с помощью своего наставника, и, будучи бизнесменом, он начал деловые переговоры.

Выглядело это так: в Иерусалим приехал американец с туго набитым кошельком и сказал: «Идите и покупайте себе что хотите. Только оставьте меня с моим учителем». Семья Рава Брандвайна приняла подарки, поскольку в те времена с финансами в стране было туго. Но в конечном счете этот подход привел к такой неприязни, что во время празднования Рош Ашаны Рав Брандвайн не позволил моему мужу остаться помолиться с ним. «Я должен провести праздник со своей семьей», – объяснил он. Мой муж возвратился в свою квартиру подавленным и несчастным. Позднее он сказал, что эта Рош Ашана была худшей в его жизни, в ответ на что я не преминула спросить: «Потому что ты не смог отпраздновать ее с Равом Брандвайном или потому что все было не по-твоему?»

В этой ситуации обе стороны были правы. Бывало, что Рав действовал из гордости и высокомерия. До той поры он всегда находил способ добиться желаемого. Он был так уязвлен отказом Рава Брандвайна, что собирался вернуться в Нью-Йорк. Именно тогда он осознал основной принцип каббалы. Мы – сосуды, и наша сущность заключается в Желании получать. Если мы получаем Свет только для себя, не думая о других, при помощи подкупа, как было в этом случае, то итогом будут боль и стыд. Для того чтобы преобразовать наше Желание получать для себя в Желание получать ради дарования, требуется духовная работа, которая позволяет нам наполниться Светом. Так мы становимся подобными Свету Творца. Но подобные уроки непросто усваиваются, особенно когда ты успешный бизнесмен. Моему мужу потребовалось немало времени, чтобы это принять.

Бесконечная история

До начала времен существовало измерение реальности, которое каббала называет Бесконечным миром, состоящее из двух аспектов энергии. Первым был Свет – вечное и неизменное желание дарования. Это был источник блага, Божественная, животворящая сила, лежащая вне пределов нашего понимания. Каббалисты говорят, что мы не можем постичь бесконечную природу Света Творца своим ограниченным разумом, но можем начать понимать свойства Творца, включающие в себя все виды наполнения.

Поскольку Свет желал делиться своим бескрайним блаженством, в пару ему был создан приемник Света и изобилия – сосуд. Сосуд – второй аспект энергии, созданный для бесконечного получения. Поток энергии от Света к сосуду происходил в измерении, которое лежит вне понятий пространства и времени. Бесконечный мир находился в состоянии полной гармонии. Но тут кое-что произошло.

Несмотря на то что сосуд был создан для получения, однажды наполнившись сущностью Творца, он возжелал уподобиться Ему и стать отдающим источником. В Бесконечном мире изначальный сосуд больше не хотел быть наполненным, то есть следствием, а желал сам наполнять и таким образом стать причиной. Эта новая энергия сосуда называется Хлеб стыда. Она возникает, когда нет активного желания или не приложены усилия для получения. Хлеб стыда создал напряжение в раю.

Что же сделал сосуд? Он отстранился от Света, воспротивился Его получению. Поскольку единственным желанием Творца было наполнять сосуд, Творец отозвал обратно Свет, который сжался в одну бесконечно маленькую точку. Последовавшая затем полная темнота стала невыносимой для сосуда, и Свет вернулся с полной силой. Но сосуд еще не был к этому готов. Он разбился вдребезги на несчетное количество кусочков, создав тем самым все человеческие души, а также время, пространство, движение и материальную Вселенную, какой мы ее сейчас знаем. Наука называет это событие Большим взрывом.

Хлеб стыда стал причиной сотворения нашего мира. Творец запустил этот процесс, чтобы наполнить желание сосуда даровать, создавать, служить источником. Наша цель в этом мире – научиться быть подобными Творцу и тем самым больше притягивать сущность Творца в свою жизнь, не получая при этом Хлеб стыда.

Здесь мы подходим к разговору про эго. Много лет спустя Рав будет называть место для молитв в Каббала Центре «комнатой войны». Почему? Потому что для каббалиста единственным врагом является сила эго, и важнейшие битвы против этой силы мы ведем и выигрываем внутри себя. «Наши молитвы, – говорил он, – это средства, которыми мы укрепляем Свет наших душ, чтобы иметь силы бороться с собственным эго и внутренними демонами». Так он называл войско Сата́на. Молитва – путь соединения со Светом, который помогает нам победить эго, расширить и поднять наше сознание.

Что такое эго? Это необузданный, самовлюбленный, ограниченный голос, который перекрикивает голос нашей души. Он существует для того, чтобы мы могли исполнить свою свободную волю и предпочесть голос души громким крикам Желания получать для себя. Делая такой выбор, мы убираем Хлеб стыда от источника наполнения. Свет Творца посылает нам испытания, поскольку они нужны нам. В этих испытаниях у нас всегда есть выбор, каким человеком стать, в зависимости от того, к какому внутреннему голосу мы прислушаемся.

Вызов, который бросает нам эго, помогает сосредоточиться на трансформации собственного желания и развитии сознания. Эта внутренняя война призвана изменить и усилить наше сознание. Для каббалистов Армагеддон перед наступлением Эры Машиха – это война в умах людей. В этой битве каждый добрый поступок, совершенный вопреки наклонности ко злу, раскрывает больше Света, чем можно себе вообразить.

Каббала учит, что проблемы, с которыми мы сталкиваемся в жизни, даются для нашего же блага по мудрейшей задумке силы Света Творца. Мы можем упиваться жалостью к себе или злиться на обидевших нас людей, но без этих трудностей у нас не получится подняться и получить благословение Творца. По мере того, как мой муж сражался со своим эго тем вечером в праздник Рош Ашаны, он приходил к пониманию, что проблема была не в отказе Рава Брандвайна. Боль причиняло его собственное Желание получать для себя.

Отказав Филиппу Грубергеру, учитель помог ему смирить эго, заглушить его голос. Одно дело – прочесть об этом в книгах, и совсем другое – ощутить на собственном опыте. Чтение и изучение не всегда означают духовную жизнь. Той ночью мой муж открыл истинное значение смирения. Тогда он изменился.

* * *

Всего через несколько лет после встречи с Равом Брандвайном мой муж всецело посвятил себя мудрости каббалы. Позднее, познакомившись друг с другом заново, мы сделали целью своей жизни распространение каббалы, мы называли это «леафиц каббала».

Мой муж обожал своего учителя. Рав Брандвайн жил скромно и считал, что величайшим достижением в его жизни было служение Раву Ашлагу и распространение его учений. Несмотря на скромность, Рав Брандвайн был блестящим исследователем и сделал перевод глав Зоара и комментарии, которые Рав Ашлаг не успел завершить до своей смерти. Учитель моего мужа был самым настоящим духовным гигантом, но при этом ни на кого не смотрел свысока, был очень прост и внимателен в общении.

Семейное древо Рава Брандвайна восходило к царю Давиду. Известно, что его предком был досточтимый Рав Дов-Бер из Межерича (известный также как Магид из Межерича), влиятельный духовный лидер, преемник Бааль Шем Това. Но скромный Рав Брандвайн всегда оставался воплощением аават хинам – безусловной и самозабвенной любви. Это качество перенял у него и мой муж. Любовь была неотъемлемой частью учений Рава Брандвайна.

В начале их совместного труда он показал Филиппу Грубергеру предисловие, которое написал к восемнадцатитомному собранию Рукописей Ари. В данном эссе Рав Брандвайн использовал понятие лезулат. У этого слова много значений, и обычно оно переводится как «вне» или «другой человек», но в контексте каббалы означает достижение безусловной любви, когда человек будто выходит из своих границ.

Рав Брандвайн верил, что для того, чтобы нести слово Творца, не нужно исправлять недостатки людей. Необходимо лишь отыскать любовь глубоко внутри себя и делиться ею с другими – тогда духовность придет. Именно такую любовь Рав испытывал к своему наставнику и затем передал ее своим ученикам. Они, в свою очередь, тоже стали учителями и начали дарить эту любовь миру.

Рав Брандвайн обладал замечательным даром исцелять души разочарованных людей. Он пробуждал духовность в каждом встреченном им человеке, претворяя в жизнь истины Творца. Мой муж верил, что Раву Брандвайну удавалось это потому, что он видел Свет в каждом человеке. Ему совершенно безразлично было все внешнее: кто бы ни стоял перед ним, мужчины или женщины, как бы они ни выглядели и как бы себя ни вели.

«Не смотри на внешний облик, разгляди то, что внутри, – учил Рав Брандвайн. – Каждый достоин нашего времени и любви. Давай людям пространство, чтобы они могли дышать. Слушай их и относись с уважением к сказанному. Уважай каждого, и пусть на тебя не влияет то, как человек выглядит. Главное – имей в своем сердце достаточно места для любви ко всем и каждому, не задумываясь о том, что получишь взамен». Лезулат.

Много лет спустя способность Рава любить помогла исцелиться Эйтану Ярдени, одному из наших учителей. Молодой человек страдал от депрессии, поскольку испытывал сильную физическую боль. Уже в свои двадцать с небольшим он был близок к тому, чтобы сдаться. Но однажды после пятничной молитвы Рав обратился к Эйтану, обеспокоенный его самочувствием. «По его глазам, по его лицу, – делился Эйтан, – я почувствовал, что Рав впитывает в себя боль. Он беспокоился обо мне больше, чем я беспокоился о себе, и это стало поворотным моментом для меня. Его любовь пробудила во мне желание исцелиться и стать лучше».

* * *

Открытое для всех сердце позволяло Раву Брандвайну без стеснения общаться практически с любым человеком. В результате его полюбили люди совершенно разного социального статуса, в том числе и члены Гистадрут – израильской Федерации труда, в которую входили водители, докеры и механики, верившие в Государство Израиль, но совершенно не интересовавшиеся религией. Даже Леви Эшколь, бывший на тот момент премьер-министром Израиля, нередко обращался к Раву Брандвайну за советом.

– В наши дни многие люди потеряли веру, – говорил моему мужу Рав Брандвайн. – Но люди не могут без духовности. Не могу понять, почему за все это время никто не предложил великое и очевидное решение этой проблемы – каббалу и ее священную книгу Зоар. Вместо того многие ученые иудеи, имеющие доступ к этому целительному лекарству, либо прячут его, либо искажают истину о нем, не давая возможности обычному человеку вернуться к духовности.

Мой муж наблюдал, как его учитель приводил людей к вере без малейшего принуждения и без тени чувства собственного превосходства. Рав Брандвайн научился этому у Рава Ашлага, который наставлял его: «В духовности нет места принуждению». Рав Брандвайн верил, что если Творец всего сущего, который желает для нас только блага, не показывает Свет и благодать открыто, позволяя нам свободно выбрать Его, то кто мы такие, чтобы подталкивать другого человека к этому? Если люди сами не готовы узнать тайные механизмы устройства Вселенной, своим принуждением мы можем только навредить.

Души Рава Брандвайна и Филиппа Грубергера находились в такой гармонии, что эти двое проводили вместе многие часы не только во время ночного изучения, но и днем. Они отправлялись в долгие поездки по Израилю. Там мой муж мог наблюдать своего учителя в действии и видеть, как Рав Брандвайн во многом служил воплощением мудрости каббалы.

Вдвоем они регулярно посещали места захоронений цадиким (праведников), духовных учителей. Не раз они ездили в Мерон и молились на могиле Рабби Шимона бар Йохай, особенно в праздник Лаг Баомер – день, когда он покинул этот физический мир и когда была явлена книга Зоар.

Каждый ушедший каббалист несет в себе определенный аспект духовной энергии. Поэтому, медитируя на одной могиле, можно пробудить в себе жажду просветления, другое священное место захоронения поможет найти решение проблем, а третье – укрепить добродетели, которые нужны, чтобы найти свою родственную душу. Учитель и ученик бывали и в Идра Раба – месте на пути к Мерону, где Рав Шимон и его ученики раскрыли Зоар. Много лет спустя паломничества к этим местам станут традицией для учеников Каббала Центра.

Во время этих путешествий Рав Брандвайн не забывал и про обязанности главного раввина Гистадрут. Организация, объединявшая все профсоюзы Израиля, насчитывала более миллиона человек. Любопытно, что это объединение сознательно игнорировало иудаизм, а некоторые его члены открыто противостояли любой религии. К примеру, ежегодный танцевальный вечер в Гистадрут назначался на самую священную из всех дат – Йом Кипур, день, который каждый иудей посвящает покаянию и особым размышлениям. Позиция Рава Брандвайна в этой организации считалась некоторыми провокативной и служила поводом для споров среди ортодоксальных, консервативных и прогрессивных иудеев. Его участие расценивали как потакание атеизму и даже еретичество. Жена Рава Брандвайна боялась, что репутация их семьи запятнана настолько, что их дети никогда не смогут создать семью.

Гистадрут был учрежден в 1920 году во время действия Британского мандата в Палестине и на протяжении 50–70-х годов, когда в израильском обществе господствовали социалистические взгляды, считался наиболее влиятельной организацией страны. Давид Бен-Гурион, ставший позднее первым премьер-министром Израиля, был избран первым секретарем организации в 1921 году. На протяжении некоторого времени Гистадрут был крупнейшим работодателем Израиля, но по мере того, как израильтяне стали разочаровываться в социалистических идеях, влияние профсоюза пошло на спад. Тем не менее в 1983 году в организации состояло больше трети населения всей страны – 1 600 000 человек. Будучи главным раввином Гистадрут, Рав Брандвайн играл заметную общественную роль.

Уже тогда наставник Рава закладывал основы его грядущего отказа от ортодоксального взгляда на каббалу. Его учитель Рав Ашлаг пытался сделать тайное учение более доступным. Рав Брандвайн стал первым каббалистом, общавшимся на духовные темы не только с раввинами, но и с обычными людьми. На праздниках и конференциях он делился основными принципами каббалы, не идентифицируя их. Это была его лазейка.

Рав любил рассказывать о том, как они вдвоем приехали в город Йокнеам-Илит на военный завод с 21 000 работников. Когда они вошли, заводской управляющий бросился к Раву Брандвайну. По одежде этого человека муж понял, что тот не ортодокс и занимает светскую должность. Рав Брандвайн, напротив, по своему обыкновению выглядел как хасид – с бородой и пейсами, в черном пальто и шляпе. Но, несмотря на эти внешние различия, управляющий заключил Рава Брандвайна в свои теплые дружеские объятия.

Филипп Грубергер был удивлен такой встречей.

– Скажите, что вас связывает с Равом Брандвайном? – Позднее спросил он управляющего.

Управляющий ответил:

– Он не просто рабби, он мекубал.

Этим словом на иврите называют святого человека, мудреца. Мой муж был потрясен тем, что этот нерелигиозный мужчина с таким почтением относится к его учителю.

Во время той поездки наставник рассказал моему мужу историю о том, как посетил этот завод впервые. Зайдя в столовую, он заметил, что большинство рабочих сидели вместе, а небольшая группа людей ела за отдельным столом. Рав Брандвайн спросил управляющего, почему рабочие обедают порознь.

Управляющий ответил:

– Те люди в углу религиозны, они едят только кошерную пищу. Наша кухня не кошерная, поэтому из уважения к ним и чтобы не осквернить их еду, я выделил им отдельное место.

Рав Брандвайн понял его логику и мог бы попросту принять ситуацию. Но он был достаточно прозорлив, чтобы понять, что такое разделение в конечном итоге может принести больше вреда, чем пользы.

– Я вижу, что ты заботишься о своих рабочих и уважаешь их, – мягко сказал он управляющему, – но, к сожалению, это решение создает еще больше проблем. Да, твои рабочие, соблюдающие кашрут, могут теперь спокойно есть свою пищу, но так они становятся изолированы от остальных коллег. Религиозные и нерелигиозные рабочие не общаются во время обеда и потому вряд ли смогут стать друзьями. В попытке решить проблему с соблюдением кашрута ты разделил людей, а это может плохо сказаться на трудовой морали всего завода.

Управляющий согласился с Равом Брандвайном и попросил его предложить лучшее решение. Тот ответил:

– Послушай, если нерелигиозные люди будут есть кошерную еду, ничего страшного с ними не случится – люди, питающиеся не кошерно, могут есть кошерное. Но, как ты понимаешь, не может быть наоборот: тем, кто соблюдает правила кашрута, нельзя есть некошерную пищу. Я думаю, решением проблемы для Гистадрут будет устроить здесь кошерную кухню, и я буду рад пожертвовать на это часть своих денег. Тогда люди смогут обедать вместе. Мы все говорим о важности единства в нашей стране, и это решение поможет нам сплотиться.

У Рава Брандвайна было немного денег, и управляющий оценил его предложение.