Текст книги "Зеленоглазая леди"

4

Губы его были обжигающими, горячими, твердыми и упругими.

Анна замерла. Она уже готова была оттолкнуть его, с силой упираясь в его плечи, но с таким же успехом она могла бы попытаться оттолкнуть каменную стену Гордон-Холла.

– Ш-ш-ш, солнышко. Клянусь, что никакого вреда тебе не нанесу, – пробормотал он, не отрываясь от ее губ.

Он привлек ее к себе, скользнув руками под плащ. Он попытался так прижать ее, чтобы ощутить все изгибы, все впадинки и выпуклости ее тела, как бы приспосабливая его к собственному. Анна чуть было не задохнулась, когда огромной рукой он прошелся вдоль всей ее спины. Положив руку на ее затылок, он заставил ее принять то положение, какого он желал. К ее ужасу, он улучил момент и скользнул языком в ее рот.

Она попыталась как-то воспротивиться, но из ее плененного рта вылетал звук, напоминавший придушенный писк. Анна рванулась из его рук, но его объятия были крепче железа. Она пыталась не замечать его отвердевшего органа, видя, как быстро разгорается его желание. Пыталась не обращать внимания на его мускулистую грудь, не ощущать вкуса во рту, в котором явно перемешались запахи бренди, сигар и чисто мужского специфического привкуса.

Она пыталась не чувствовать жара собственной крови. А он продолжал ее целовать – дерзко и нагло, не отпуская ее рта. Целовал ее так, как до сих пор не целовал ее никто, даже собственный муж.

Пол целовал ее много раз. Никто и никогда не ласкал ее так! Он втягивал ее язык в свой рот, посасывал его, покусывал, пробуждая желание. Он терся губами о ее губы до тех пор, пока эти прикосновения не вызвали у нее головокружения. Он завладел ее ртом с такой легкостью и уверенностью, что вызвал у нее большое желание. Он заставил Анну желать его!

Он оторвался от нее и буквально на мгновение пристально заглянул в ее глаза. Анна была до того ошеломлена, что теперь не понимала, что с ней творится. Вцепившись в его плечи только ради того, чтобы сохранить равновесие, она больше не пыталась вырваться и бежать.

– Солнышко, ты никогда не отвечаешь на поцелуи? – пробормотал он, изогнув губы в насмешливой полуулыбке.

Анна была в состоянии, близком к гипнозу, и не смогла ответить. Она только смотрела на него своими огромными изумленными глазами, пытаясь осмыслить происходящее.

Она вдруг поняла, что его глаза были вовсе не черными, а какими-то темно-синими, бархатистыми, почти как полуночное небо.

И тут он снова поцеловал ее.

Он приподнял ее на цыпочки, подтянул к себе так, что у нее не оставалось выбора, кроме как прильнуть к нему. Вонзив ногти в его плечи, Анны закрыла глаза. Она и не думала сопротивляться, когда его губы снова скользнули по ее губам, а язык нашел путь в ее рот. Ее тело затрепетало, и он с неспешной уверенностью снова завладел ее ртом. После своего брака и рождения ребенка она не была невинной мисс, но никогда не испытывала ничего подобного.

Поцелуи Пола всегда были такими нежными и проникновенными, многообещающими. Вне всякого сомнения, так можно было целовать, если уважаешь и любишь человека.

Муж не посмел бы обращаться с ней как со шлюхой.

Ему бы и в голову не пришло, чтобы дочь викария, девушка благородного воспитания, могла отвечать с непристойной страстью на столь вульгарное потребительское отношение. Анна и сама не могла бы в это поверить.

Что же с ней случилось сейчас? Даже тогда, когда рука негодяя скользнула вдоль ее спины, а потом обхватила и принялась ласкать ее аккуратные маленькие ягодицы, Анна и тогда еще не начала паниковать. Вся она буквально горела и плавилась, а сердце бешено стучало, да и все тело превратилось в нечто желеподобное. Почему? Это же преступник! Как он посмел заставить ее принимать его поцелуи? Дотрагиваться до нее своими руками? Как он посмел ласкать ее?

«Должно быть, я порочная», – подумала Анна.

А вслед за этой мыслью до нее вдруг дошло, что рука, сжимавшая ее ягодицы, скользила теперь по обнаженной коже ее плеча, потом по затылку и шее, будто его длинные пальцы что-то искали. Да-да, искали и наконец нашли... ее обнаженную грудь.

И даже тогда, когда эта огромная и горячая ладонь опустилась на ее грудь, а потом сильно сжала ее, она не ощутила ничего, кроме ослепительного и пламенного чистого восторга, пронизавшего все ее тело. Под такой обжигающей лаской ее сосок мгновенно отвердел, но Анна все же спохватилась и попыталась вырваться из его объятий.

– Как вы смеете! Не смейте ко мне прикасаться. Вы, свинья! – с силой выкрикнула она. Задыхаясь, она попятилась. Она чувствовала, что лицо ее пылает, ощущала, как горят яркие пятна на ее щеках. Волосы растрепались и разметались по черному плащу, который она постоянно старалась запахнуть на себе, будто он волшебным образом мог защитить ее от него. Анна попыталась усмирить свое бурное дыхание, чувствуя лишь смущение, стыд и страх.

– Не стоит так волноваться, – сказал он умиротворяюще, продолжая следить за ней. Его дыхание стало таким же неровным, как и ее, а на скулах появился темный румянец. Его темно-синие бархатные глаза вдруг потемнели еще больше и стали похожи на черный агат. – Ведь это был всего лишь поцелуй, не более того.

Анна рискнула сделать еще один шаг от него, но внезапно остановилась, наткнувшись на одну из длинных витрин. Серебряная посуда на столе зазвенела, и в этот момент Анна инстинктивно протянула руку за спину, подхватив высокий подсвечник, который вот-вот опрокинулся бы со стола. Анна дотронулась рукой до стеклянной крышки... и глаза ее вдруг заблестели. Она вспомнила, что под стеклом лежала пара посеребренных дуэльных пистолетов, подаренных когда-то старому лорду Ридли его отцом. Хотя они и не были заряжены, а возможно, и вообще непригодны после стольких лет, преступник не мог об этом знать. «Только бы крышка этой витрины не была заперта!»

Витрина оказалась открытой. Анна украдкой приподняла крышку, сжала холодную металлическую рукоятку пистолета и вытащила его из бархатного гнезда, незаметно спрятав за спиной. Если ей вдруг повезет, она сможет спастись.

Гость тем временем не пытался к ней пока приблизиться, но Анна чувствовала, что он на этом не остановится. «Он не джентльмен», – мысленно сказала она себе, покраснев до корней волос, потому что вспомнила, как отвечала на поцелуй человека, которого никогда не видела прежде. Это же плут, мужчина, который не уважает женщин... это вор!

– У меня пистолет, – сообщила она охрипшим голосом, вытащив пистолет из-за спины и направив оружие на него. – Если сделаете шаг, я выстрелю.

Лишь одно мгновение он не сводил глаз с пистолета. Сначала он раскрыл глаза от изумления, потом сузил, а дальше уже смотрел на удивление спокойно, и это выбивало ее из колеи. Он не сделал ни одного движения. Отчаянным усилием воли Анна усмирила дрожь в ногах и встретила его взгляд прямо и спокойно. Она надеялась, что выглядит вполне уверенно и убедительно.

– Не спешите, – предупредил он, скользнув взглядом по пистолету. – Я не причинил вам никакого вреда. И не собираюсь причинять.

Анна фыркнула. Пистолет дрогнул в ее руках, и, будь она на его месте, ее бы это встревожило. Но он, похоже, ничуть не был взволнован.

– Вы уйдете немедленно! – Анна попыталась придать своему голосу уверенность и властность, но подозревала, что прозвучал он не слишком-то убедительно. Во всяком случае, он и не собирался ей подчиняться, а лишь с сожалением покачал головой.

– Боюсь, я не могу этого сделать, по крайней мере я не уйду без вас. – Он одарил ее плутовской улыбкой. При иных обстоятельствах она, возможно, и пленила бы ее. – У вас нет причин меня бояться. Я не нанесу вам ущерба и не стану принуждать вас ни к чему, что могло бы вызвать ваше сопротивление, но вы должны понять: я не могу оставить вас здесь!

Голос его прозвучал успокаивающе, а тон показался таким разумным. Анна смотрела на него, изумленно моргая. Если бы она уже не убедилась в том, что он опасен, можно было бы подумать, что это она ведет себя вопиюще, а он все время пытается ее мягко урезонить, как бы напомнить ей, что надо вести себя приличнее. Его спокойствие восстановилось очень быстро, если можно было предположить, что он его терял вообще. Стоял он непоколебимо, прямо и в непринужденной позе, но в то же время не сводил внимательного взгляда ни с нее, ни с пистолета. А без плаща он выглядел весьма внушительно: высокий, широкоплечий, атлетически сложенный мужчина.

Его куртка и бриджи были такими же черными, как и плащ, но вовсе не модными. Бриджи так плотно обтягивали его, что можно было видеть, насколько сильными и мускулистыми были его бедра. А вот черные сапоги его были изрядно поношены, рубашка, хотя и белая, довольно помятая, да и галстук был повязан небрежно.

«Не джентльмен, – подумала она снова, – но при всем том очень привлекательный тип».

– Уходите! Пожалуйста!

Голос ее дрожал еще сильнее, чем пистолет. Он снова улыбнулся и покачал головой.

– Боюсь, не могу этого сделать. Думаю, как только я уйду, вы поднимете крик. Меня не удивит, если я получу пулю в спину... Но я отпущу вас, как только окажусь в безопасности и подальше отсюда. Я даже дам вам денег, чтобы вы смогли вернуться сюда. Обещаю, что вы не пострадаете.

– Я не пойду с вами! Неужели вы не видите, что у меня пистолет? Вы что, слепой?

Последние слова Анна произнесла свистящим шепотом. Он сжал губы, а брови его сошлись над переносицей.

– У меня нет времени стоять здесь и спорить с вами. У вас нет выхода. Вам придется уйти со мной! Для вас есть только два варианта: или вы выйдете отсюда достойно, или мне придется засунуть вам в рот кляп, связать руки и нести вас на плече.

– Я вас застрелю, если вы сделаете еще хоть один шаг ко мне. Я это сделаю, можете не сомневаться.

В голосе ее он почувствовал панику. Не мог же он не опасаться пистолета, направленного ему прямо в голову? Или все-таки мог?

– Этот пистолет выглядит старше меня. Кажется, в нем отсутствует ударник... – пожал он плечами. – Думаю, что при таких обстоятельствах можно рискнуть. Стреляйте!

Когда до нее дошел смысл его слов, она опустила глаза на злополучное оружие, и он сделал рывок к ней. Его движение было столь неожиданным, что Анна автоматически нажала на курок. Пистолет выстрелил... Звук был оглушительным.

Он моментально вырвал у нее пистолет и отбросил в сторону. Она, конечно же, пыталась сопротивляться, но его руки железной хваткой сомкнулись на ее плечах. Он рванул ее к себе так, что она чуть не упала. Она судорожно пыталась за что-то уцепиться, чтобы устоять на ногах.

Анна была слишком потрясена. Она даже не могла закричать, когда ударилась о пол и чуть не сломала себе бедро. Ей показалось, что у нее затрещали все кости.

Он уже хотел было осуществить свою угрозу и засунуть ей в рот носовой платок вместо кляпа, но она стала задыхаться и отплевываться. Анна сопротивлялась, выталкивала кляп изо рта, но он все равно пытался запихнуть ей в рот платок. Потом он повернул ее к себе, вероятно, собираясь осуществить свое намерение и связать ей руки за спиной, прежде чем взвалить ее на плечо. Анна лежала на полу, да и он сам находился в неуклюжей позе, на корточках, пытаясь в то же время развязать свой галстук, чтобы связать ей руки. Скоро она окажется беспомощной, он унесет ее отсюда, чтобы сделать с ней... Что?

Похоже, убийство ей не грозило, но насилие...

К своему стыду, мысль об этом принесла Анне не страх, а трепет возбуждения, от которого вся кровь ее воспламенилась, а сердце застучало сильнее.

– Зеленоглазая леди! В следующий раз не будь такой легковерной.

И опять эта насмешка! Значит, его замечание о пистолете было всего лишь блефом. Он просто сбил ее с толку, когда она направила оружие на него. Как глупо, что она в тот момент опустила глаза! Ведь в ее руках находилось заряженное и исправное оружие, а она позволила ему перехитрить себя. Анна не на шутку разозлилась. И дело было даже не в том, что она так уж хотела застрелить его, хотя, наверное, сделала бы это.

Теперь она снова оказалась в его власти и целиком зависела от его милосердия. От этой мысли Анна похолодела. И тут она поняла, что ключ к спасению у нее в руках. Это был тяжелый подсвечник, что стоял на застекленной витрине. Она инстинктивно уцепилась за него, пытаясь удержаться от падения. Хорошо, что ее руки были скрыты плащом, да и держал он ее не слишком крепко, потому что все его внимание было обращено на галстук, который он силился развязать.

Анна сжала в руке подсвечник, закрыла глаза и стала выжидать.

Игра еще не была проиграна!

А когда ему удалось наконец-то развязать галстук, он поднял ее на ноги, и Анна нанесла удар...

Он с удивлением поднял на Анну глаза, издал звук, похожий на ворчанье, и рухнул к ее ногам. Анну затошнило.

5

– Ради Господа, мисс Анна! Что это?

– Мисс Анна, мисс Анна, он убит?

На крик Анны, эхом раскатившийся по каменным стенам, прибежали слуги: Дейвис, убеленный сединами дворецкий, служивший в семье Травернов с рождения Пола, и Бидл, первый лакей.

Оба они были едва одеты, но вооружены: Бидл – древним топором, а Дейвис – кочергой. Задыхаясь, они вбежали в парадный зал и остановились как вкопанные.

При виде Анны их глаза выкатились из орбит. Она закрыла себе рот рукой, пытаясь приглушить собственные душераздирающие крики. Волосы ее были всклокочены, ночная рубашка, вылезшая из-под просторного плаща, падала с плеч. Анна склонилась над неподвижно распростертым телом очень крупного незнакомого мужчины. Тяжелый серебряный подсвечник и пистолет валялись рядом. Дым и едкий запах пороха висели еще в воздухе.

– Что случилось, мисс Анна? Кто это?

Дейвис знал Анну с детства. Пользуясь привилегией старого знакомого, он встряхнул ее за плечо.

– Мисс Анна, прекратите этот шум. Скажите лучше: вы ранены?

Анна судорожно сглотнула, содрогнулась и посмотрела на поверженного ею мужчину.

– Дейвис, я его убила? – спросила она слабым голосом. Незнакомец неподвижно лежал на спине, а лицо его было слишком бледно, и невозможно было понять, дышит ли он. Анна опять почувствовала приступ тошноты.

Внезапно у нее подкосились ноги. Дейвис хлопотал вокруг нее, а Билл переминался с ноги на ногу. Было очевидно, что оба они очень растеряны и не знают, что делать.

– Мисс Анна, что он сделал? Он ранил вас? Или... Анна опустила глаза, заметив, что слуги смотрят на ее растерзанную ночную рубашку, обнаженное худенькое плечо и кремовую грудь, предательски видневшуюся сквозь разорванный вырез и распахнувшийся плащ. Анна вспыхнула. Смутившись, она попыталась прикрыть полы плаща.

– Нет-нет, он ничего не успел сделать, – сказала она тихо, переводя взгляд на неподвижного мужчину. – Между нами завязалась борьба, и пистолет выстрелил, но я промахнулась. А потом я его ударила... вот этим подсвечником.

– Мисс Анна, вы же никогда этого раньше не делали! – восхищенно воскликнул Билл.

Дейвис бросил на него взгляд, призывая к молчанию и одновременно ощупывая шею взломщика. На всякий случай он держал наготове кочергу.

– Он жив.

Услышав это, Анна испытала огромное облегчение. Он был вором, наглым плутом и, несомненно, очень скверным человеком, но она не желала запятнать руки его кровью. Даже воспоминания о властных поцелуях, о том, как дерзко он посмел к ней прикасаться, разрывали ее сердце.

Анну снова обдало жаром, а потом холодом. Она робко посмотрела на бесчувственного мужчину, невольно трогая свои губы. Она знала, что все дело в ее воображении, но ей казалось, что губы ее все еще ощущают его вкус.

– Что случилось? Что случилось?

В коридоре появилась миссис Маллинз. Крепко сколоченная седовласая экономка смешно пыхтела со свечой в руках, пытаясь заботливо прикрыть пламя ладонью от сквозняка. В любое другое время Анна улыбнулась бы при виде такого чуда с босыми ногами, облаченного в ночную рубашку, в чепце, съехавшем набок. Но сейчас ей было не до смеха. В желудке забурлило, а в голове образовалась странная пустота. Анна вдруг поняла, что случилось что-то страшное и непоправимое.

«Ради всего святого, что же я наделала!»

Если бы ей предстояло все это пережить снова, она предпочла бы заткнуть свой рот углом его плаща и задушить рвущиеся наружу крики. Крики, которыми она привела сюда всех слуг. Но она не могла ему позволить, чтобы он увел ее с собой. Это было немыслимо. Зато теперь, когда взломщик был пойман, ему грозило повешение. При мысли о том, что это сильное тело будет болтаться на веревке, Анна испытала острый приступ тошноты.

Конечно, он был преступником, но улыбка его таила бездну обаяния. Он напугал ее до полусмерти, но ведь не убил, а даже проявил заботу, закутав ее в свой плащ. А вот его поцелуи были позором для нее и вызывали стыд, как и его будоражащие прикосновения, о которых и думать-то было грешно. И все же она не хотела видеть его мертвым.

При этой мысли Анна содрогнулась и уронила голову на руки.

– Ну-ну, мой цыпленочек, теперь все будет хорошо, – ворковала домоправительница миссис Маллинз, вставляя свою свечу в держатель на стене и возвращаясь к Анне, чтобы позаботиться о ней. Она неуклюже похлопала Анну по плечу. – Вот увидите, что бы ни случилось, могло быть и хуже...

– Она сказала, что этот человек не причинил ей зла, – неодобрительно заметил Дейвис, всегда не жаловавший миссис Маллинз.

– Конечно, она это сказала, ты, дурья башка! Мисс Анна слишком скромна, чтобы говорить иначе, – рассвирепела миссис Маллинз. При этих словах Анна подняла голову.

– Нет, все это правда! Я в полном порядке. Он хотел, чтобы я ушла с ним, но я его ударила.

– Слава тебе, Господи!

Пока миссис Маллинз изъявляла свою благодарность Господу, горничные Полли, Сейди и Роуз с опаской выглянули из-под арки. Через минуту, очевидно, убедившись в своей безопасности, они бочком проскользнули в парадный зал.

За ними с глуповатым видом следовал Хенрикс, второй лакей. Все они были в ночных одеяниях, поверх которых были поспешно наброшены дневные костюмы. Анну не удивило, что миссис Маллинз и Дейвис встретили их довольно хмуро, после чего снова переключили свое внимание на Анну.

– Кто он? – задала вопрос миссис Маллинз. Она наклонилась, чтобы получше рассмотреть бескровное лицо мужчины. Анна заметила потемневший кровоподтек у самого виска, вздрогнула и попыталась отвлечься от мысли о том, что, возможно, пробила ему голову.

– Он вор! Вот кто он. Это так же ясно, как то, что у вас на лице есть нос! Кем еще может быть человек, шныряющий по дому среди ночи? Мы должны обыскать его, чтобы выяснить, что он успел украсть, а не стоять тут и не глазеть на него, как куча идиотов! – Билл наконец-то отважился подойти ближе, но на всякий случай держал наготове свой топор, будто собирался отразить нападение.

– Вы не заметили, мисс Анна, он что-нибудь украл?

И тут виновник всего этого переполоха пошевелился и застонал. Все, включая Анну, затаили дыхание и боязливо уставились на ночного гостя.

– Эй, вы, не двигайтесь, а не то лишитесь головы!

Дейвис потряс кочергой, но взломщик снова впал в забытье. Если он что и расслышал, то никак не показал этого. Анна испытала огромное облегчение, что не убила его. Потом, когда миссис Маллинз повторила свой вопрос, она медленно покачала головой.

«Если они не найдут улик в виде украденных вещей, то ему и не будет грозить виселица. Надо поспешить в библиотеку и положить в тайник драгоценности, а также убрать на место все, что было снято с полки. Тогда никто и не догадается, зачем он приходил».

Анне вдруг показалось, что спрятанные в карман плаща изумруды обжигают ее. Никогда в жизни она не лгала так бессовестно и беспардонно, как собиралась солгать теперь.

– Кто-нибудь, позовите хозяина! Эй ты, Энрикс, не стой столбом! Ступай! – бросила миссис Маллинз через плечо непререкаемым тоном.

– Хенрикс подчиняется мне и только от меня принимает распоряжения, – напомнил экономке Дейвис ледяным тоном. Даже в столь крайней ситуации дворецкий не забыл о своем длительном соперничестве с домоправительницей из-за власти в доме.

Миссис Маллинз кашлянула, замешкавшись, а Дейвис с торжеством посмотрел на лакея, остановившегося в нерешительности, потом на горничных за его спиной.

– Сбегай, Хенрикс, приведи мистера Грэма.

– Да, мистер Дейвис.

Хенрикс кивнул и удалился. Горничные, ободренные бездействием экономки, окружили поверженного незнакомца.

– Мисс Анна, он... напугал вас? – спросила Полли голосом, исполненным восторженного трепета.

Анна отлично знала, о чем мечтает услышать девушка, и покачала головой.

Она все еще чувствовала себя не в своей тарелке: тело как-то обмякло, а зубы выбивали страшную дробь. Даже в бессознательном состоянии мужчина казался устрашающе сильным. Анне не верилось, что она вышла победительницей из схватки. Невозможно было поверить, что несколько минут назад этот человек прижимался губами к ее губам, а его длинные пальцы ласкали ее грудь.

– О, это Божье благословение, – сказала Полли, явно разочарованная.

В это мгновение незнакомец зашевелился, поднял голову и покачал ею. Потом, опираясь руками о пол, попытался подняться. Анна тяжело вздохнула и отступила назад.

– О, не двигайтесь! – выкрикнул Дейвис.

И под аккомпанемент разнообразных выкриков и воплей он огрел незнакомца кочергой по голове. Анна вздрогнула от глухого удара. Мужчина снова упал.

– Придется его связать, – сказал Дейвис.

– Почему бы вам просто не сесть на него верхом, мистер Дейвис? Вы могли бы так справиться с целой армией.

Сделанный миссис Маллинз злопыхательский намек на изрядный вес Дейвиса и его обширную талию был предназначен для него одного, но остальные приняли ее слова буквально и присоединились к этому предложению.

– Да, мистер Дейвис, сядьте на него верхом. Мы сейчас все на него усядемся и сможем его удержать на месте, пока не придет хозяин!

Анна почувствовала, что к ней возвращаются спокойствие и чувство юмора, когда увидела, как осуществляется это пожелание. Дейвис оседлал незнакомца, неподвижно держа кочергу перед грудью, а Бидл уселся ему на плечи и начал размахивать топором. Полли и Сейди сели ему на ноги, а миссис Маллинз, бормоча что-то неразборчивое, трепыхалась над ними всеми. Под их общим весом и слон не смог бы сдвинуться с места.

– Не бойтесь, мисс Анна, мы крепко его держим, – заверил ее Бидл, заметив, что она смотрит на пленника.

– Я и не боюсь, – ответила Анна окрепшим голосом. Через несколько минут должен был появиться Грэм.

Этой встречи она опасалась с предыдущей ночи, хотя, возможно, сейчас ему будет не до нее. Во всяком случае, если ей удастся осуществить свой план... «Надо бы сейчас же проникнуть в библиотеку...»

А потом остаток ночи она спокойно проспит с Челси. Если ей и предстоит отдаться Грэму, то хотя бы не этой ночью.

– Я... я иду спать, – сказала Анна.

– Но, мисс Анна, разве вы не хотите рассказать его сиятельству о случившемся? Ведь в конце концов, вора поймали вы!

– Мисс Анна устала и хочет лечь в постель, ты, дурья башка! Она испытала такое потрясение! Мисс Анна сможет рассказать об этом его сиятельству утром! Ступайте, мисс Анна. Я скажу его сиятельству, что требуется, а остальное вы расскажете ему сами, когда сочтете нужным.

Анна улыбнулась дворецкому, искоса взглянув на неподвижного взломщика, подхватила слишком длинные полы плаща и поспешила из комнаты. Единственное, что она могла еще сделать для него, это положить на место изумруды и уничтожить улики его преступления в Гордон-Холле. Не могли же они повесить человека всего лишь за то, что тот вломился в дом джентльмена!

К сожалению, она опоздала. Торопливо проходя по коридору, Анна услышала тяжелую поступь и низкий голос, которые, конечно же, с ужасом узнала. Несколькими секундами позже на пороге появился Грэм.

Грэм был довольно крупным мужчиной, высоким и крепким, и уже сейчас было понятно, что со временем он сильно погрузнеет. Его некогда светлые волосы изрядно потемнели, а черты лица стали такими резкими и грубыми, что вполне подошли бы боксеру. Единственно, что было общего у них с Полом во внешности, так это бледно-голубые глаза, которые унаследовала и Челси. Но у Пола они казались мечтательными, а у Грэма – жесткими и пронзительными. Но различия были не только во внешности, ведь Грэм не обладал ни чувствительностью Пола, ни его мягким характером. Он был, пожалуй, также добр, как гончая, бегущая по следу.

– Господи, Анна, что это за безумная спешка?

Грэм вошел в дверь, на ходу завязывая пояс халата. Анна остановилась как вкопанная. Как же она его презирала и боялась!

– Это вор, милорд. Мисс Анна его поймала! – пронзительно завопила миссис Маллинз.

– Вор? Это правда?

Грэм схватил Анну за руку и потащил за собой. Анна прекрасно понимала, что бегство сейчас невозможно, к тому же Грэм крепко держал ее за руку.

– Анна? – потряс он ее за руку. – Что случилось?

Предыдущей ночью он попытался овладеть ею. Анна проснулась, когда он обнаженным прокрался в ее постель и уже шарил рукой по ее бедрам...

– Анна? Отвечай!

Он еще сильнее сжал ее руку и склонился к ней так низко, что его дыхание коснулось ее щеки. Анна отшатнулась. Из-за присутствия экономки она не могла сказать всю правду, а лгать было трудно. Ведь она с трудом соображала!

– Я случайно... наткнулась на него. Он хотел увести меня, и я... я попыталась застрелить его из дуэльного пистолета твоего отца, но промахнулась, поэтому ударила его подсвечником.

– Он пытался тебя увести? – недоверчиво переспросил Грэм. – Да кто он такой, черт возьми? Ты его знаешь? Чего он хотел?

– Собирался навестить тебя, братец, – неожиданно серьезно заговорил мужчина уже знакомым Анне голосом. Она вздрогнула, и все одновременно обратили взгляды к незнакомцу, глаза которого были теперь открыты.

Несмотря на его бедственное положение и огромный пурпурный синяк на виске, взгляд его был бесстрашным и насмешливым.

– Ты! – выдохнул Грэм с ненавистью, будто хотел его задушить, и побагровел от злости.

– Он самый и во плоти. Ты не ожидал меня? А следовало бы.

– Зовите судью! И поскорее!

Голос Грэма прозвучал настолько взволнованно, что Анна испугалась. Слуги переводили взгляды с одного на другого, и лица у них были такие же ошарашенные, как у Анны. Они были настолько сбиты с толку, что никто из них не сделал ни единого движения, чтобы выполнить приказ хозяина.

– Вы слышали меня? Я велел тотчас же привести судью. Немедленно! – закричал Грэм, сжав кулаки.

– Да, ваше сиятельство, – торопливо откликнулся Хенрикс, поклонился и поспешил к двери, даже не надев шляпу и верхнюю одежду, и выбежал в декабрьскую ночь.

Незнакомец заговорил снова и тем самым опять привлек к своей персоне всеобщее внимание:

– А я-то думал, что ты будешь рад меня видеть! Я ведь твой последний родственник, оставшийся в живых, как тебе хорошо известно.

Анна услышала, как Грэм заскрежетал зубами.

– На этот раз ты перешел все границы... ты, бастард! И за это ты отправишься в тюрьму. Обыщите его! Посмотрим, что пытался украсть этот цыганский ублюдок! Обыщите его, говорю я вам!

– Но, милорд... – попытался возразить Дейвис. Грэм с перекошенным от ярости лицом и выпученными глазами сделал гневный и угрожающий жест.

– Я приказал его обыскать! – закричал Грэм.

– Да, милорд. Пошевеливайся, ты, идиот! – вполголоса обратился он к Биллу, давая ему тычков и заставляя лакея поспешно подняться на ноги.

Дейвис опустил кочергу и неуклюже захлопотал над мужчиной. Грэм подошел ближе к поверженному, глядя на него со злорадством и ненавистью. Но в этот самый момент незнакомец поднялся, выбросив руку, и схватил Грэма за щиколотку. Он дернул его за ногу и опрокинул навзничь с такой легкостью, будто смахнул карту со стола. Грэм взвизгнул так, что даже Анна и горничные ахнули, а Билл с проклятием отскочил в сторону. Незнакомец же издал ужасный рев и рывком поднялся.

– Хватайте его! Хватайте!

Бидл кричал и размахивал топором. Мужчина нанес ему сокрушительный удар в челюсть, и Бидл упал на пол, а топор полетел в сторону – к счастью, никого не задев.

– Ловите же его, черт вас возьми! Не дайте ему улизнуть! – кричал Грэм.

Когда Анна открыла глаза и смогла пошевелиться, незнакомец уже исчез за дверью. Дейвис и Грэм пустились за ним в погоню. Грэм размахивал топором и бранился как портовый грузчик.