Текст книги "Когда приходит шторм"

Я поздоровалась с очередным клиентом, ответила на телефонный звонок и распечатала несколько счетов, продолжая коситься в сторону кабинета номер два – тем временем доктор Сью тоже исчезла в нем. Кажется, они вдвоем распаковывали ящики, поскольку через приоткрытую дверь доносились шуршание разрываемой упаковки и приглушенные голоса.

Внезапно сквозь щель просунулся любопытный нос, а следом из кабинета появился Реджи. Вильнув хвостом, пес уселся на пол и посмотрел на меня.

– Привет, красавчик! – поздоровалась я. – Ты скучаешь?

Я обошла вокруг стойки и опустилась на колени рядом с животным. Осторожно протянула руку, и пес тут же прильнул к ладони.

– Какой ты хороший, – проговорила я, поглаживая ретривера. Он радостно засопел. – Не то что твой хозяин. – Я почесала ему за ушком. Реджи замахал хвостом.

– Реджи! – раздался строгий голос у меня за спиной. Его голос! Низкий и приятный. – Ко мне!

Реджи помчался мимо меня к хозяину. Я медленно развернулась и встала. Щеки горели. Лучше бы мне сквозь землю провалиться! Как долго Джек стоял за спиной? Он слышал, что я о нем сказала? Я уже открыла рот, чтобы попробовать обратить все в шутку, но парень молча прошел мимо и направился к выходу. Реджи неуверенно покосился на меня и последовал за хозяином.

– Э-э… хорошего дня вам обоим! – крикнула я вслед.

Джек на прощание приложил два пальца ко лбу, словно отсалютовал. Намек на мою шутку насчет лесоруба?

Хорошего дня? Серьезно? Да уж, в присутствии этого типа я потеряла самоуважение. Несколько секунд продолжала пялиться на дверь, затем села за стол. Плевать, что он обо мне думает!

Однако Джек-лесоруб и его собака не выходили у меня из головы до конца рабочего дня. Почему я не придумала что-нибудь поприличнее? Ведь обычно за словом в карман не лезу.

Перед уходом Фиона спросила, не хочу ли я посидеть вместе с ней и ее друзьями в местном пабе. Я отказалась – сил после первого рабочего дня уже не было, – и к тому же злилась на себя за то, что упустила шанс познакомиться с Джеком. Выдумала другую причину раздражения – он клиент доктора Сью, а я повела себя непрофессионально.

Однако, лежа без сна в чужой постели и глядя в потолок, я видела лишь искрящееся синее море в глазах Джека.

5. Джек

– Что она о себе возомнила, эта столичная цыпа?

Я с яростью ударил по мячу и послал его Уиллу. Лучший друг принял пас в последний момент. Мы стояли в саду моих родителей и в ожидании ужина пинали футбольный мяч. С террасы донесся запах жареного мяса – у меня потекли слюнки. Хороший стейк и холодное пиво – самое то, чтобы прийти в себя. Родители пригласили Уилла и Блейка, моих давних друзей, на барбекю. А затем мы собирались посмотреть игру Calgary Stampeders на большом экране в гостиной.

– А почему тебя так задели ее слова? – спросил Уилл, возвращая бросок.

Я отбил мяч и нахмурился. И правда, почему? Да, сегодня я действительно явился в клинику в рабочей одежде, не приняв душ перед визитом. Но зачем это обязательно комментировать? Как и большинство женщин до нее, девушка встретила меня по одежке. И понизила до лесоруба. Что ж, очень прискорбно.

Однако вслух я этого не высказал. Лишь пожал плечами и снова отбил мяч.

– Потому что она просто грубиянка. Не понимаю, зачем Сью вообще взяла ее на работу. Таким в нашем городе не место!

Уилл взял мяч и поднял брови – почти до уровня своей каштановой челки.

– Мне кажется, тебя не шутка про лесоруба огорчила, а то, что девушка назвала тебя несимпатичным. Обычно ты не такой впечатлительный.

Стиснув зубы, я вынужден был признать правоту друга. Уилл, как всегда, попал в точку. Острослов хренов!

– И она все время лапает Реджи, – проворчал я, чувствуя необходимость обороняться. – Вот тяпнет ее в следующий раз другая собака, не настолько воспитанная, – будет знать цену своей беспечности!

Реджи лежал в тени под деревом и дремал. Услышав собственное имя, он лениво приподнял голову. Очень странно, но, кажется, пес от этой Марли без ума.

Уилл только посмеялся. Мяч взлетел вверх и ударил меня по голове. Я слишком задумался – потому что продолжал видеть перед собой невинные серые глазки, а в ушах слышался хрипловатый голос и смех, призванный скрыть неловкость, возникшую после того, как у девушки вырвалась шутка.

– Ах, малыш Джеки, мы-то понимаем, отчего ты завелся с полоборота!

Блейк, который помогал отцу с мангалом, приближался к нам со стороны террасы, лениво раскачиваясь и не вынимая рук из карманов.

Я обреченно уставился на него.

– И отчего же?

Он переглянулся с Уиллом. Последний лишь оборонительно поднял руки, словно не понимая, куда клонит Блейк.

– Встретил кое-что новенькое, – объявил он с озорной ухмылкой. Белые зубы блеснули на фоне шоколадной кожи. – Сексапильную туристку, которую твой шарм не сразил наповал с первого взгляда!

Я фыркнул. Допустим, мне попадались женщины, которые вешались на шею без особых усилий с моей стороны. К чему отказывать, если они столь очевидно предлагают себя? Конечно, по большей части этому способствовала моя внешность; ее-то Марли как раз и высмеяла. Канадский Джек-лесоруб из маленького городишки. Отшельник, живущий на острове. Дитя природы и его собака. Для меня все это не играло никакой роли; я оставался самим собой – хотя родители надеялись, что после школы из сына что-нибудь получится. Факт есть факт – по всей видимости, именно потому женщины и находили меня привлекательным. Марли непостижимым образом оказалась единственной, которая не повелась на эти качества.

Меня взбесило, что Блейк, так же как и Уилл, попал в десятку. Я со всей дури послал мяч в его направлении. Бросок был сильным и точным и, вероятно, любому другому попал бы в живот – но только не Блейку. Несмотря на травму, он оставался лучшим игроком, которого я когда-либо встречал. Он без труда словил кожаный мяч и триумфально подмигнул мне.

– Она не для тебя, Джек. Уясни себе.

– Тебя послушать, так я сплю с каждой попавшейся под руку туристкой. Мне по барабану, находит меня Марли привлекательным или нет.

Блейк с наигранным смущением провел по своим коротко подстриженным курчавым волосам.

– Да неужели? Значит, твое эго не задето? Ни на каплю?

Он без предупреждения бросил мне мяч – даже пришлось отпрыгнуть, чтобы поймать его.

– Нет. – Я сверкнул глазами.

Рядом возник Уилл и, посмеиваясь, сочувственно похлопал меня по плечу.

– Просто забудь ее, приятель.

– Да, забудь! – Блейк подошел ближе и взял мяч у меня из рук. Он по-прежнему едва заметно прихрамывал; впрочем, больше всего в том несчастном случае пострадала его душа. – Скоро в город хлынут туристки, жадные до приключений с мистером Лесорубом. Они за тебя еще подерутся.

Опять дурацкие шутки про лесоруба! Все, с меня довольно! Я пнул Блейка в живот, и он притворно скорчился, словно я нарушил правила игры.

– Лето принадлежит нам! – сказал я обоим. – Втроем мы как-нибудь сумеем его пережить и снова одержим немало побед.

– Как в давние времена, – ухмыльнулся Блейк.

Я мог поклясться – Уилл чуть заметно вздрогнул при словах друга. Ясно, что для него лето будет нелегким. Потому что женщина, разбившая ему сердце, спустя четыре года должна вернуться в его жизнь. Я твердо решил отвлекать друга и не допустить, чтобы он наступил на те же грабли. А учитывая ранее упомянутых туристок, скучать летом не придется.

К счастью, мама позвала за стол раньше, чем настроение Уилла упало до нуля.

– Мальчики, ужин готов!

Она без слов намекала, чтобы мы наперегонки бросились в дом. Все трое рванули с места одновременно, однако я оказался рядом с мамой первым. Скорость всегда была моей сильной стороной при игре в футбол.

– Я первый! – Поцеловал маму в щечку и глубоко вдохнул аромат багета с травами, который она испекла сама и теперь несла на блюде. – Пахнет феноменально!

– Подтверждаю, миссис Уилсон, – браво заверил ее подбежавший следом Уилл.

Мама сдула с лица выбившуюся медово-русую прядку.

– Уилл, припоминаю, что я с детского сада велела тебе называть меня Мэри.

– А я с детского сада отвечал вам, что так нехорошо. Мой дедушка перевернулся бы в гробу.

Мама рассмеялась и поставила багет на стол. Блейк присоединился к нам, ругаясь себе под нос из-за того, что больше не мог выдерживать темп. Я в утешение предложил ему лучшее место во главе стола.

– Мара, Нелли, ужин остывает! – крикнула мама. Мои племянницы, которые в глубине сада качались на качелях, сделанных из подвешенной на сук автопокрышки, стрелой метнулись в дом. – Вас четверых это тоже касается! – Мама грозно сверкнула глазами и через стеклянную панель бросила взгляд в гостиную, где две моих сестры с мужьями сидели перед телевизором и смотрели интервью перед началом игры.

– Пять минут! – проворчала Алекс. Как в детстве!

– Или вы идете сейчас, или вам ничего не достанется, – строго возразила мама.

Алекс с недовольством выключила телевизор, и четверка присоединилась к нам.

– До игры почти час, – сказала мама. – Времени больше чем достаточно. Давайте спокойно поедим вместе.

Она взвесила в руке две миски с салатом и наконец поставила на стол. Папа как раз принес с мангала огромное блюдо со стейками и бургерами.

В этот миг на террасу ворвались две крошечные молнии.

– Я буду сидеть рядом с дядей Джеком!

– Нет, я!

Сбоку от меня вынырнула светло-русая головка, и четырехлетняя Мара проворно вскарабкалась на свободный стул. Следом подскочила Нелли и ядовито посмотрела на двоюродную сестренку – она поняла, что опоздала. Шестилетка довольствовалась местом рядом со своей мамой и подчеркнуто аккуратно начала расправлять на коленях салфетку.

Я подмигнул Маре. Ее испачканные малиной губы растянулись в широкой улыбке. Все принялись за еду. Я откинулся на спинку стула, закинул руки за голову и оценил обстановку – вся семья в сборе, друзья и чудесный вид с террасы. Спокойная и мирная картина напомнила о прежних временах. Ребенком я любил такие вечера. Семейный ужин, приподнятое настроение, подпитываемое предвкушением игры любимой команды… Хотя я сам уже не жил в доме постоянно, да и старшие сестры Алекс и Тони давно переехали, для родителей было важно соблюдать наши маленькие традиции. Мне всегда нравилась возможность вернуться домой, в надежную гавань, где меня любили и где я чувствовал себя защищенным. Хотя я и сохранил за собой свою детскую комнату на верхнем этаже, в которой иногда до сих пор спал, однако проводил все больше и больше времени в собственном жилище на Министерс-айленд, где работал и где обычно оставался на ночь.

На острове мне нравились идиллия и уединенность, а также близость первозданной природы. К тому же там я сам себе хозяин. Однако порой было немного одиноко и хотелось для разнообразия снова насладиться обществом людей.

С террасы открывался захватывающий вид на бухту, где оранжевый шар солнца медленно погружался в море. В небе чертили круги чайки – хорошо, что Реджи задремал! Последние лучи солнца отражались от зеркальной глади воды. Птицы щебетали в кронах гигантских вековых деревьев, окаймлявших участок родителей; на опустевших качелях разлеглась соседская кошка, лениво помахивая хвостом. Негромкая застольная беседа, позвякивание ножей и вилок, чавканье и смех детишек доносились до моего слуха словно издалека.

Я вздохнул. Вот бы остановить этот миг и сохранить навсегда! Именно в такие мгновения я понимал, что принял верное решение. Остался здесь, не уехал поступать в колледж, как мои сестры. Впрочем, сестры все равно потом вернулись. Какое счастье жить в городке, где другие люди проводят отпуск! Я не уставал напоминать себе об этом.

– Сынок, – мама тронула меня за плечо, – ты не мог бы передать мне соус?

Я вздрогнул от неожиданности.

– Конечно, мама.

Протянул ей соус, и она похлопала меня по руке.

– Правда, замечательно, что близкие люди собираются вместе?

Ее взгляд задержался на папе и на миг застыл.

– Да. – Я сжал ее ладонь. – Чудесно, когда мы все дома.

Она кивнула и вытерла глаза, прежде чем взять соусник.

Я положил себе на тарелку мясо, салат, багет с травами, соус и еще раз подумал: «Это лето будет фантастическим!»

6. Марли

На следующее утро доктор Сью отправила меня на Уотер-стрит с поручением – заглянуть в абонентский ящик на почте и проверить, есть ли письма на адрес клиники.

Я придержала дверь почтамта для миссис Кроуфорд, которая как раз выгуливала на шлейке Принцессу Пуррфект. Пожилая дама узнала меня и рассыпалась в благодарностях. Но как только я собралась войти сама, из здания навстречу выскочил мужчина, и мы налетели друг на друга.

– О, черт! Прошу прощения! – воскликнула я, упершись ладонями ему в грудь. Он инстинктивно обвил рукой мою талию, чтобы не позволить упасть. Я подняла глаза, чтобы сказать спасибо – и замерла.

– Э-э… привет, Джек.

Он резко отпустил меня.

– Привет.

В его глазах что-то вспыхнуло. Смешинка? Раздражение? Попробуй тут угадать.

Парень отступил на шаг.

– Марли? Я не ошибся?

Я робко улыбнулась.

– Да, новенькая из ветклиники.

Он помрачнел. Вероятно, вспомнил нашу недавнюю попытку знакомства, которую я столь шикарно запорола. Мой взгляд украдкой скользнул вдоль тела мужчины. Ну вот опять дилемма! На сей раз он надел рубаху лесоруба в синюю и зеленую клетку, но в комплекте шли все те же испачканные засохшей грязью джинсы и обувь. Правда, рубашка была расстегнута и открывала черную майку, которая плотно прилегала к телу и демонстрировала мускулистую грудь.

Я попыталась взять себя в руки и снова посмотрела ему в глаза.

– И часто ты заносишь в клинику посылки для доктора Сью?

Джек заморгал. Неужели его настолько поразил тот факт, что я с ним заговорила?

– Только если они тяжелые, – помедлив, ответил он.

Ну вот. Однозначно дал понять, что не имеет желания общаться со мной. Мы молча разглядывали друг друга; Джек нетерпеливо чесал в затылке.

– Что ж, тогда до встречи, – произнес он после мучительной паузы и жестом показал, что пропускает меня первой. Я задержала взгляд еще на секунду и поспешно отступила в сторону, давая ему дорогу. Он сделал несколько шагов; дверь за ним со щелчком захлопнулась. Похоже, парень никак не мог заставить себя уйти.

Я сдула со лба непослушную прядку и негромко повторила:

– До встречи… А может, лучше не надо?

Однако эти слова висели надо мной в последующие дни подобно грозовому облаку. Назавтра мы опять столкнулись с Джеком в местном супермаркете. Он стоял в соседней очереди; я кивнула, а он одарил меня вялой улыбкой.

Днем позже он проехал мимо на своем пикапе, когда я шла с работы. Реджи приветствовал меня радостным лаем из открытого окна, а вот Джек полностью проигнорировал.

В довершение всего он снова заявился в клинику. В тот день доктор Сью впервые попросила меня ассистировать ей вместе с Фионой. Фермер из села привез овечку, запутавшуюся в колючей проволоке. Животное поранилось до крови во многих местах, и его невозможно было заставить стоять смирно; бедняжка выпучила от страха глаза и слабо блеяла, не давая доктору Сью обработать раны.

Я обрадовалась, что наконец окажусь полезной, и твердо решила учиться всему, чему смогу. Вдвоем с Фионой мы удерживали бедное животное. Тут в дверь постучали, и в кабинет просунулась голова Джека. При ярком свете его волосы казались жидким медом. Я испуганно заморгала.

– Привет, Сью, извини за вторжение. Я принес еще одну посылку.

Он улыбнулся Фионе, а меня удостоил лишь беглым взглядом.

– Отлично. Поставь у входа, рядом со стойкой. Спасибо. – Сью даже не подняла глаз, всецело занятая пациенткой.

Дверь захлопнулась. Я смотрела туда, где только что стоял Джек. Что означает его поведение? Ладно, при первой встрече в клинике я была довольно невежлива и даже назвала его несимпатичным, однако прошло уже много времени. Неужели это повод полностью меня игнорировать?

Фиона толкнула меня локтем под ребра:

– А ты на него запала!

Я озадаченно посмотрела на коллегу.

– Что? Запала? На Джека?

Она энергично кивнула.

– Тебе понравился малыш Джеки!

– Абсолютная чепуха! – Не будь мои руки так заняты овечкой, я бы демонстративно скрестила их на груди. – Ни за что!

– Ага, ври больше! Да ты его чуть не раздела глазами!

– Неправда!

Фиона рассмеялась и снова толкнула меня:

– Не стыдись. Джек такой сексуальный.

«Да, а я с самого начала его упустила, все испортила своими шутками», – хотела ответить я. Однако лишь закусила губу.

– Не переживай. – Фиона, кажется, приняла мое молчание за застенчивость. – Твой секрет умрет вместе со мной. – Она бросила взгляд на доктора Сью. – И со Сью тоже.

Та, похоже, вообще ничего не слышала – настолько была погружена в работу.

В благодарность Фионе я с облегчением засмеялась и оставила скользкую тему. Однако для себя решила в дальнейшем не пялиться на Джека в открытую. Нужно экстренно сосредоточиться на своих планах. Нельзя позволять развлечения в виде Джека. Сейчас не повредило бы немного позаботиться о себе, умилостивить собственных демонов. Эх, жаль, вибратор с собой не взяла! Последний раз я была с Дэном почти два месяца назад, и теперь невольно задавалась вопросом – а как он поживает? Отправился ли с приятелями в Канкун, по заведенной традиции? Думает ли обо мне? Может, стоит написать и спросить, как дела?

Стоп!

Между нами все кончено. По моей инициативе. И теперь ни в коем случае нельзя превращаться в назойливую «бывшую подружку», которая не оставляет парня в покое лишь потому, что ей одиноко. Да, мне жаль Дэна, он довольно болезненно воспринял наш разрыв, но ничего, как-нибудь переживет.

Тема занимала меня весь остаток дня. Я по рассеянности допустила несколько ошибок при работе на компьютере и разозлилась на себя. К тому же с каждым днем становилось все очевиднее, что я до сих пор не готова заняться тем, ради чего, собственно, и приехала сюда. Эта мысль постоянно сверлила мозг; я стала несобранной и беспокойной. Вечером Фиона снова спросила, нет ли у меня желания оторваться с ней и ее друзьями. На сей раз я приняла приглашение. Может, вечер в пабе позволит отвлечься?

Вечером я впервые за несколько недель решила снова принарядиться; надела горячо любимые кроссовки, ярко-розовые, которые благодаря умеренно высокой платформе добавляли пару сантиметров роста, – а к ним черные кожаные легинсы и тунику, перехваченную на талии пояском, так что она смотрелась как платье.

Несмотря на середину июня, по пути на Уотер-стрит я накинула джинсовую куртку. По вечерам, когда с моря дует ветер, на берегу довольно прохладно.

Предвкушая радость от встречи с Фионой и ее друзьями, я надела наушники и со звучащим в ушах рэпером Дрейком – героем моих музыкальных предпочтений – заторопилась по улицам, которые в конце дня почти опустели. Хорошо, что в городке только одна улица, где и происходят все события, – никогда не заблудишься!

Несколько минут спустя я уже стояла перед пабом «Херинг», деревянной постройкой с красной дверью и красной крышей, на открытой террасе которой толпились десятки людей с бутылками пива в руках. Изнутри вырывалась громкая музыка; воздух наполняли пары алкоголя, смешанные с соленым бризом и запахом фритюра.

Я на цыпочках прошла сквозь возбужденно галдящую толпу перед пабом, ища глазами Фиону, но не обнаружила и решила войти внутрь. Если ее и там нет, закажу что-нибудь себе и буду ждать.

Я медленно протиснулась к входу. Несмотря на приятную погоду, помещение тоже было битком набито; я даже не сразу вычислила, где находится бар.

Казалось, миновала целая вечность, прежде чем очередь дошла до меня. Тут меня толкнул широкоплечий длинноволосый мужчина, весь в черном, и я врезалась в стоящего рядом парня, который нетерпеливо перегнулся через стойку, сжимая в ладони деньги. Он инстинктивно вытянул руку, чтобы поймать меня.

– Бл… блин! – вслух выругалась я. – Простите, пожалуйста! – В меня уперлись глаза цвета морской волны, сверкавшие озорными искорками. – Джек… – выдохнула я.

– Опять ты, – с сарказмом ответил он.

Мы стояли слишком близко друг к другу. Теплое дыхание овевало мое лицо, и я немедленно начала тонуть в океане глаз Джека.

– Черт побери, – пробормотала я.

Он поднял бровь.

– Ты любишь крепкое словцо, верно?

Я заморгала, застигнутая врасплох. Он со мной заговорил!

– А ты, что ли, не любишь?

Джек пару секунд молча изучал меня. Мы напряженно сверлили друг друга глазами.

– Никогда еще об этом не задумывался.

Терпеть не могу таких заносчивых чистоплюев. Как будто он никогда не ругается! Парень в рубашке лесоруба, который наверняка целыми днями бродит по лесам со своей собакой… Минутку! Я посмотрела на него внимательнее. Никаких рубашек в клетку и засохшей грязи. Темно-синяя футболка в обтяжку с V-образным вырезом подчеркивала мускулистые плечи и широкую грудь. А еще джинсы и – я едва не поперхнулась – довольно приличные кроссовки. Air Jordan 1, черного цвета.

Джек, кажется, заметил, что я затуманенным взором смотрю на его обувь.

– Фанатка фирменных кроссовок?

Я тупо кивнула и снова подняла глаза. Джек прищурился, словно я была загадкой, которую он не мог разгадать, – а затем опять повернулся к бару.

И это все? Он действительно не особо разговорчив. Что ж, меня это устраивает. Я расположилась у стойки рядом с Джеком и достала кошелек. Молча мы ждали, пока один из двух барменов уделит нам внимание. К моему большому удовлетворению, парень с дредами, похожий на серфера, обратился сначала ко мне.

– Что будем пить?

Я подавила желание бросить на Джека торжествующий взгляд; вместо того наклонилась к бармену и прокричала ему в ухо, чтобы он расслышал сквозь музыку и голоса:

– Одну черри-колу и… – я вопросительно посмотрела на Джека. – Что тебе заказать?

Он изумленно ответил:

– Четыре пива, пожалуйста. Одно безалкогольное.

– Одну черри-колу и четыре пива, одно безалкогольное.

– Тебе сколько лет? – спросил бармен.

Я возмущенно сверкнула глазами. К сожалению, не новость, что в двадцать один год у меня все еще требуют документы, хотя в Канаде разрешено продавать алкоголь с девятнадцати лет. Надо сказать, со мной такое случалось часто. А ведь не за горами двадцать второй день рождения!

Скрипнув зубами, я протянула водительские права. Бармен бегло просмотрел их и с ухмылкой вернул.

– Одна кола, четыре пива, ожидайте.

Он удалился, снова оставив меня наедине с Джеком.

Посмотрим, начнет ли он разглагольствовать на тему, что я не могу заказать пива, не подтвердив свое совершеннолетие.

– Спасибо. – Джек протянул мне деньги за свои напитки. Я почти физически чувствовала отвращение, которое Джек вложил в это слово, и все же отдала ему должное – парень удержался от насмешек. А ведь какой идеальный повод был взять реванш за мое поведение в клинике!

– Не стоит благодарности, – ответила я. Мы снова начали играть в молчанку. Я пробежалась взглядом по толпе. Где же Фиона, чтоб ее?

И в тот же миг, к своему облегчению, высмотрела высокую замысловатую прическу из множества косичек. Фиона пробивалась к нам, махая рукой в знак приветствия.

– Вот ты где! – Она поцеловала меня в обе щеки, по французскому обычаю. – А мы урвали два высоких столика, вон там. – Она с усмешкой повернулась к Джеку. Бармен как раз принес наши напитки. – Идем, малыш Джеки, я помогу донести пиво.

Я озадаченно уставилась на них. Фиона и Джек? Пришли вместе? Это что ж получается – они пара? И потому Фиона подтрунивала надо мной на работе, когда подловила, как я пялюсь на Джека? А затем еще добавила, что находит его сексуальным…

Я сбросила с себя оцепенение – и как раз вовремя, чтобы подхватить свою колу, сунуть деньги в руку бармену и броситься за Фионой и Джеком, пока они не успели раствориться в толпе.

Фиона привела нас в угол зала, где двое парней как раз сдвигали вместе два высоких столика.

– Пиво приехало! – приветствовала Фиона ребят. Те тотчас же продемонстрировали бурную радость.

– Марли, это Уилл и Блейк. – Она представила мне сперва парня с высокими скулами, слегка загорелой светлой кожей, коротко подстриженными каштановыми волосами и трехдневной щетиной, а затем очень спортивного молодого человека – широкоплечего, смуглого и с озорными искорками в темно-карих глазах.

– Привет! – я отсалютовала своей колой.

– А с Джеком вы уже знакомы, – подмигнув, добавила Фиона.

Я стремительно метнула взгляд в его сторону, однако Джек меня намеренно проигнорировал и начал раздавать друзьям бутылки с пивом.

Лучше бы мне сквозь землю провалиться! Почему я обязана проводить вечер именно с Джеком и его приятелями? Фиона могла бы предупредить! А она, похоже, только наслаждалась, наблюдая мое замешательство. Странное поведение! Почему не сказала мне, что дружит с Джеком? Нужно непременно выяснить, в каких они отношениях.

– Вот ты какая, знаменитая Марли! – Блейк, тот самый тренированный атлет, наклонился ко мне через стол.

Я развернулась к нему и бросила вопросительный взгляд на Фиону.

– Знаменитая?

– Ну да, городок у нас маленький, – пояснил Уилл, парень с трехдневной щетиной. – Люди шеи выворачивают, когда видят новеньких. У них так в программе заложено.

– А если уж приехала девушка из большого города… – протянул Блейк и наклонился ко мне, утрированно высоко подняв брови. – Очень интересно.

Я с трудом подавила ухмылку. Этот Блейк и правда уникум.

– Блейк, радость моя, дай ей хотя бы пять минут, прежде чем расточать свой шарм. – Фиона театрально раскашлялась и помахала рукой, будто кто-то испортил воздух. – Ну почему ты всегда такой предсказуемый? – Она тронула меня за плечо. – Спокуха, Марли, я пригляжу за этим неисправимым мачо. Какая радость, что я сегодня вечером не единственная девушка в нашей команде!

– Команде? – с любопытством спросила я.

– Мы знаем друг друга еще со школы, – пояснил Уилл, пожав плечами.

– Но ты и так скоро перестанешь быть единственной леди, Фай, – бросил Блейк. – Через пару дней Лив возвращается из Европы.

Над компанией вдруг повисло молчание. Все украдкой косились на Уилла. Он оборонительно поднял руки.

– Да ладно, может, перестанем наконец обращаться со мной как с хрустальной вазой? Я уже вернулся к жизни.

Фиона притворилась, что чихает, и как бы невзначай выдохнула слово «лгун».

Уилл закатил глаза и отпил большой глоток пива. Похоже, с этой самой Лив он потерпел сокрушительное поражение.

Когда Уилл отодвинул в сторону наполовину выпитую бутылку, мне бросилось в глаза, что стоящий рядом Блейк свое пиво уже прикончил. Я недоверчиво рассматривала опустевшую емкость. Так быстро? У всех остальных еще больше половины. Стараясь не пялиться на него в открытую, я сосредоточилась на разговоре. Однако на меня уже обрушились воспоминания детства – словно пузырьки воздуха самопроизвольно пробили путь на поверхность воды. Пустые бутылки на столе у дивана. Включенный на полную громкость телевизор. Тень, набросившаяся на меня в прихожей.

Я едва не затрясла головой, чтобы прогнать непрошеные воспоминания, и лишь с трудом обрела присутствие духа.

Джек как раз расспрашивал Блейка:

– Как у тебя дела с поступлением в колледж, старик?

Я прислушалась. Если парни действительно в моем возрасте, то Блейк с колледжем несколько запоздал. Он должен был уже отучиться четыре года и, подобно мне, иметь на руках диплом бакалавра.

– Старина, ты можешь хоть один вечер оставить меня в покое? – Блейк досадливо уклонился от ответа. – Мы пришли развлечься. И ты тоже оттянись. – Он обвел вытянутой рукой переполненный зал, задержав взгляд на блондинке, которая как раз семенила мимо нашего столика на высоченных каблуках. Тот еще фрукт! Жаль, Рейчел нет рядом! Она умеет давать галантный отпор подобным типам.

– Итак, Марли, – обратился ко мне Уилл, – мы все знаем, каким ветром тебя занесло в Сент-Эндрюс. Расскажи, тебе понравился наш скромный городишко?

Я отпила колы, тем временем продумывая достойный ответ. Разумеется, они понятия не имеют о действительной причине моего приезда. Все выжидательно уставились на меня. Кроме Джека – тот демонстративно отвернулся.

– Просто мечта! – восторженно произнесла я. – Идеальное место, чтобы немножко расслабиться!

Как минимум половина правды. Вежливо и без всякого подвоха.

– А что, в Торонто мало подходящих мест? – спросила Фиона.

Я пожала плечами.

– У нас есть чудесные парки и озеро Онтарио. Летом мы ходим купаться. Есть несколько пляжей; там, само собой, яблоку негде упасть. Еще можно взять лодку и сплавать на Торонто-айленд, где не так многолюдно.

– У тебя есть лодка? – Глаза Уилла загорелись.

– Что? Нет! – Я посмотрела на него с удивлением. – А у тебя?..

– Да. Три лодки, – кивнул он.

– Три лодки? – Я сделала круглые глаза.

– Он управляет фирмой своего отца, – объяснила Фиона. – Формально лодки принадлежат не ему. И все равно круто – Уилл всегда может взять нас с собой на экскурсию, если есть желание.

Я внимательно оглядела компанию, пытаясь представить, как они проводили время подростками. Как рассекали бухту Пассамакуодди на лодке, устраивали вечеринки на уединенных пляжах, дышали только свежим воздухом, летом вместе с родителями совершали вылазки на природу… Ничего общего с моей жизнью. Никаких пустых бутылок в гостиной, ссор, ругани, ночных кошмаров и той пустоты в сердце, в том месте, где должны быть родители, – пустоты, которую бабушка с дедушкой старались заполнить как могли.

От мрачных мыслей меня оторвал голос Уилла:

– Ты хотела бы как-нибудь прокатиться с нами, Марли?

– Э-э… – Я покосилась на Джека. Никакой реакции. – С удовольствием!

– Супер! – Фиона выставила вперед руку, и мы стукнулись кулаками. – Наша девочка! Я так рада! Ты согласилась!

– Только подождем пару дней, пока откроется сезон китов, – продолжил Уилл. – Марли, ты когда-нибудь видела кита?

– Кита? Настоящего? Вблизи?

Уилла и Блейка мой восторг явно позабавил.

– Да, самого настоящего, – с ухмылкой ответил Блейк. – А ты знаешь, какие у китов гигантские пенисы? Метр семьдесят длиной, и… – Фиона выхватила из миски хрустящую арахисовую палочку и зашвырнула в него. Блейк изящно поймал лакомство ртом и ответил вызывающей улыбкой.

Я не собиралась выбалтывать перед всей компанией, что давно мечтала увидеть вблизи этих величественных животных, хотя, конечно, ни о каких гигантских пенисах не помышляла. Похоже, дело идет к тому, что я вычеркну второй пункт из своего списка раньше, чем думала. Первым пунктом было путешествие через Канаду, и его я пока вычеркнуть не могла. Но по крайней мере над этим работала.

– Звучит круто, – ответила я всем. – Я в восхищении.

– Окей. Тогда считай, что это свидание, – громко объявил Блейк и осклабился еще шире.

Фиона закатила глаза и бросила на него предостерегающий взгляд.

– Мы едем все вместе.

– Расслабься, Фай, – бросил Блейк. – Марли понимает, что я шучу. Правда, Марли?

Я подняла свою колу и стукнулась с ним.