Текст книги "Поступь инферно"

Допив остатки кофе, Вероника грустно вздохнула и начала размышлять о своем «месте в мире» и том, реально ли ей заполучить титул дворянина, а вкупе с ним – шанс сделать карьеру политическую? Последнее даже полезнее титула, ведь это влияние, скидки у торговцев-НПЦ, средства (в широком смысле этого слова) и наверняка куча скрытых возможностей… К слову о титулах: каждый из них давал какие-либо бонусы, иметь персонаж мог любое число титулов, но активно может быть только пять из них. Титул «Дворянин» по праву считался одним из лучших известных титулов: он повышал здоровье на двести единиц, скорость движения – на десять процентов, скорость атаки и чтения заклинаний – на пять процентов. Стремиться было к чему…

– Да, решено: берем! – с легкой иронией высказалась Вероника.

Дело было за малым: накопить… нет, не десять тысяч золотых, самый мизер не удовлетворит все потребности, значит, тысяч пятьдесят, если не сто, придется за сие удовольствие отвалить. Далее: репутацию с городом разогнать надобно до ранга «доверие», а это… Она вспомнила цифру, присвистнула и поняла, что этих двух пунктов ей хватит очень и очень надолго! Оставшиеся требования на этом фоне смотрелись едва ли не пустяками: совершить подвиг на территории государства (в случае Велегарда – городе), произвести впечатление на главу государства (городской совет) и успешно завершить выданный (всегда – уникальный, для каждого соискателя) квест мастерского уровня.

– Каков итог? – с улыбкой спросила она себя. И тут же, хмыкнув, ответила: – Нужно больше золота! А аппетит-то у меня растет…

Тут взгляд девушки упал на малозаметные циферки в левом нижнем углу монитора, вызвав удивленное восклицание: шел четвертый час ночи.

– Нашему маньячеству пора баиньки, – проговорила она и пошла реализовывать эту светлую мысль. Правда, даже в постели бормотание не прекратилось: из-под одеяла, которым Вероника накрылась с головой (лето выдалось типично питерское, дождливое и холодное) доносилось еле слышное:

– Спи, моя гадость, усни… Тьфу, от Барби набралась!.. Сон!

…В Велегарде снова был прекрасный денек, храм Балеона неподалеку высился по-прежнему немного надменно, а Хэйт… мечтала о том, чтобы к суткам (реального мира) какое-нибудь доброе и всесильное божество прикрутило лишние десять-двенадцать часов. Причем мечта эта посещала ее уже не впервые…

На этот раз она зашла в игру даже раньше обычного, чтобы успеть и свой нетривиальный квест «отсидеть», и собрать травок, и наварить из них зелий, и непременно забежать в ремонтную мастерскую, отремонтировать свои вещи, а если останется время – то и навык подкачать… А когда объявится Рэй, провести с ним нелегкий, но нужный разговор о том, что времяпровождение ее с группой хорошо бы чуточку урезать. Хотя бы на часик. Еще прибавить час от времени реала – и посмотреть, что будет получаться относительно развития персонажа с такими изменениями. Как ни странно, четкое понимание, что ей необходимо достичь баланса между групповой и сольной игрою, причем необходимее виртуального воздуха, пришло не во время ночных измышлений, а именно в недолгий срок, что она любовалась видом… «Спасибо, что ли, сказать жрице за это задание?» – подумала она, с тоскою глядя на досчитывающий последние секунды умиротворенности таймер. Хотя благодарить жрицу до обозначения дальнейших этапов слегка опрометчиво: квеста без подвоха от дроу просто не могло существовать в природе!

Прогулкою и отдыхом показались девушке и сбор трав с последующей переработкой их в эликсиры. А вот в ремонтной мастерской вкалывала она уже, что ломовая лошадь в упряжи. Показатель дорос до циферки 6.4, что не могло не радовать! А вот прогресс алхимии, несмотря на множество заполненных мензурок, размельченных корешков, стебельков и листиков (и прочая, и прочая…) был едва заметен: за все время, прошедшее со взятия навыка, подняла она навык только до 3.1 в ранге новичок.

Объявился Рэй, выслушал доводы адептки, согласился со всем прямо-таки тотально, уточнил, что в постоянном режиме не планировал держать всю группу «при деле» и в дальнейшем игры «для себя» у каждого будет на порядок больше. Пожаловался заодно на саламандру, которая («из вредности же, к гадалке не ходи!») на пятом уровне получила умение… «Неугасимая магия» первого уровня, увеличивающая максимальный показатель маны. Пассивное. Хэйт, посочувствовав, сообщила, что ее пет также получил пассивку, но весьма многообещающую: «Кислотная кровь», благодаря которой враг, атакующий животинку, сам получал урон (правда на первом уровне всего-навсего пять единиц за каждый полученный удар).

Разговор с кинжальщиком (который сразу по завершению побежал проверять, возродились ли мини-боссы, Годфри и Хуп-Хоп-Гхым) приободрил Хэйт, подтвердив, что движется она в правильном направлении. Даже некое давление, ощущаемое девушкой в последние дни, ослабло.

Вскоре прилетело на крыльях феи письмо от убивца, содержащее призыв: «Сбор у Некрополя, Годфри переродился, хорошо бы его зафармить перед ареной». Что, собственно, напарники и сделали, когда собрались в полном составе. Рэй как в воду глядел: из лича выпало всего два предмета, зато каких! Эпического ранга посох, дропающийся едва ли не раз в год по пятницам, со статами, идеальными для Хэйт, и колечко для нее же. Это был просто праздник какой-то, у адептки даже слов для выражения восторга не находилось!

Колечко было попроще, но сетовое. Немного упорства и везения, и еще три предмета до комплекта вполне можно было бы собрать.

Кольцо мудрости Годфри.

Тип: украшение, кольцо, входит в комплект.

Класс: легендарное.

Защита: 20. Прочность: 200/200.

Защита от магии: 40.

Интеллект: +4.

Мудрость: +8.

Устойчивость к магии воздуха: +5 %.

Необходимый уровень: 15.

Бонус за комплект: скрыто.

А вот посох! Это была песня, в него Хэйт почти что влюбилась: почти – потому что любить неодушевленные игровые предметы ей видилось верным свидетельством того, что пора добровольно сдаваться в психиатрическую лечебницу. Взяв его в руки, адептка чуть не сплясала от счастья, для ее уровня оружие лучше найти, конечно, можно было, но… Хэйт глянула на свою старую «палочку-выручалочку» из древесины падука, затем на новую и убедилась в верности поговорки: от добра добра не ищут. На ближайшие уровней десять, если не больше, она получила отличнейшее оружие, о котором даже не мечтала, и будет она его холить, лелеять и ремонтировать всегда в срок!

Ярость Тьмы.

Тип: посох, одноручное.

Класс: эпический.

Урон: 35–60. Прочность: 580/580.

Интеллект: +36.

При нанесении магического критического удара: +30 % к урону.

К скорости чтения заклинания: +18 %.

При каждом ударе/заклинании, достигшем цели, восстанавливается 5 мп.

Необходимый уровень: 15.

– У-и-и-и! – издала восторженный писк в духе Маськи адептка. – Спасибо, ребят! Я, по-моему, в раю…

Квартеронку по-дружески поздравили, сказав, что вид у оружия «зашибенный» (добуквенно цитируя гному). Выглядел посох и впрямь впечатляюще: словно рука скелета от локтя до фаланг, сжимающих мутный темно-зеленый кристалл. Весь посох еле заметно светился каким-то зловещим зеленоватым отсветом (ближе всего из цветов, пожалуй, был миртовый).

– Красота! – мурлыкнула Хэйт, погладив оружие. Может быть, особу – более чувствительную – бросало бы в дрожь от «наружности» посоха, но адептка к таковым не относилась.

– К арене все готовы? – спросил Рэй, когда эмоции от второго выбитого группой «эпика» поутихли.

Кто-то покивал в ответ, кто-то пожал плечами, а Барби подытожила:

– Не тяни резину, поехали! – и в подтверждение готовности издала громкий боевой клич.

Убивец хмыкнул, что-то сотворил; вылетело системное сообщение об успешно поданной заявке с припиской вида: «Ожидайте»… Ожидать, ничего не делая, было скучно, потому посмертие местных обитателей потревожили в очередной раз…

– Есть! – разом вскрикнули Мася и Рэй (гнома – задорно, убийца – предвкушающе), едва загорелась новая табличка с запросом на подтверждение входа в «зону сражения». На то, чтобы принять это решение, система милостиво давала игрокам целую минуту на раздумья, но «тянуть резину» не стали и здесь, дружно соглашаясь на перемещение.

Только Хэйт на пару мгновений замешкалась. Появились у нее некие смутные опасения…

Ослепляющая вспышка, ощущение, словно она с бешеной скоростью летит куда-то вверх, которое пропало столь же резко, сколь и возникло, а затем…

Хэйт обнаружила себя и своих спутников на маленькой полянке (метра два в диаметре), окаймленной пурпурными цветами. Система разразилась рядом оповещений, в кои входили: приветствие, уведомление о том, что вне пределов круга начинается «зона сражения», воскрешение в случае гибели на арене будет происходить именно в этой точке, о том, что их группа на этот бой получает наименование «Команда 1», а их соперники соответственно «Команда 2». Еще им пожелали удачи, что было, несомненно, весьма мило, но малоинформативно. О том, какой из трех типов арен им выпал, впрочем, несложно было догадаться: ромбовидное пространство с ровненькой (ни бугорка, ни укрытия, ни даже деревца для маскировки лучника) нежно-зеленой травкой, будто только из-под газонокосилки, по четырем краям-граням гремели (но не раздражающе громко) водопады, вода из которых образовывала почти естественную границу арены, бойко журчала и взвинчивалась радужными брызгами, ударяясь о «берега». В общем, никаких разночтений быть не могло: они попали на арену типа «колизей».

На противоположном от них остром углу ромба серым пятном выделялся непрозрачный купол, под которым (что было ясно и без пояснений) скрывались до истечения двухминутного периода их противники.

Хэйт активировала ауры мужества и стойкости, съела порцию мяса моллюска (напарникам она еще перед убиением лича раздала по четыре порции каждому, тем самым подчистив запасы), затем на проверку своей теории подошла к цветочной каемке.

Внимание! Невозможно покинуть зону спокойствия до истечения времени предварительной подготовки!

Оставшееся время: 1 минута 15 секунд.

«Ага, точно в соответствии с таймером», – кивнула сама себе адептка. Таймер «тикал» в одном из не «уплывших» оповещений.

– Поскольку мы здесь в первый раз, пробуем все, что можем и как можем, – предложил Рэй. – И уже потом будем делать выводы.

– Ты прям щедр, – усмехнулась Хэйт. – Постарайтесь от меня особо далеко не убегать, ауры не растягиваются дальше двадцати пяти метров.

Убивец кивнул.

– Верное замечание. И просьба к малой: постарайся по возможности приглядывать за лекарями на случай невидимок.

Гнома с серьезным видом «сделала ручкой» в знак согласия.

Адептка поняла вдруг, что у нее мандраж. Подобного прежде не случалось, ни перед сражением с Влассой, ни в предыдущих опытах схваток с другими игроками.

– Хэйт, личная просьба: не используй Сад камней, что бы не происходило, – получила квартеронка шепот от Рэя, обескураживший ее. – Он для арены, по сути, одноразовый, а светить его… я бы не стал.

Пока адептка хлопала ресницами, осмысливая услышанное, раздался звук гонга.

Настало время битвы! Сразите врагов, докажите свою доблесть!

Это напутствие от системы появилось одновременно с новым, двадцатиминутным, таймером.

Орчанка с рыком ринулась вперед, немилосердно топча травку, за нею, немного поотстав, вприпрыжку неслась Мася. Неповоротливый голем переваливался следом… Навстречу им, что странно, никто не бежал и даже не шел…

«Вж-жик!» – прозвучал звук первой смерти адептки. Она от цветочной каемки круга успела сделать один шаг…

– Лог боя, полученный урон! – гневно произнесла Хэйт, очнувшись на полянке.

Две строки было в логе: «Вы получили 740 единиц урона. Вы получили 560 единиц урона». Это же было больше, чем все ее хп, с прибавками от одежды!

Хэйт заново активировала ауры, окинула быстрым взглядом поле боя: Монк и Кен были живы, лучник с сосредоточенным видом стрелял в далекую цель в бесформенной хламиде, монах лечил Барби – в ту летели заклинания (огненные по большей части, судя по анимации), стрелы, какие-то темные шарики… Гнома развернулась и мчалась обратно, видимо, искать и убивать обидчиков адептки. Рэя не было видно вообще.

Враги стояли полукругом, Хэйт на глазок определила двух лучников, остальные же… выглядели, как разнополые представители классов, носящих тканые доспехи… Маги?..

Мгновение посомневавшись, она шагнула за границу безопасной зоны…

«Ш-ш-ши!» – дважды пропела сталь. Так прозвучала для Хэйт вторая смерть…

Теперь она увидела тех, кто ее убил: пара невидимок, таких же, как Рэй… Пятнадцать секунд, отсчитываемые равнодушной системой, истекали, когда эти двое рванули к монаху… И налетели на низкорослую, но зело злую гному!

На сей раз Хэйт не осматривалась, а сразу, только включились ауры, выбежала из круга… И умерла в третий раз, беззвучно и бесславно.

Лог боя вызывать не было смысла: три стрелы, еще торчащие из ее тела, говорили сами за себя.

В кругу воскрешения было тесновато: кроме Хэйт, там оказались Барби и Монк, до которого добрался один из убийц. Голем, рассыпавшийся еще раньше, увы, воскреснуть не мог.

«Где же Рэй?!» – и, словно в такт мыслям квартеронки, промчался, высекая искры, сквозь группу вражеских магов убивец. Упало одно тело в бирюзовой мантии, предположительно – монах, но следом за ним рухнул и Рэй, просто-напросто испепеленный потоками пламени от магов.

Кен успел отступить, и теперь нашпиговывал стрелами одного из вражьих убийц, наседавших на Маську. Травка вдруг потемнела, окрасилась в бурый с огневыми вкраплениями, полыхнула стеной огня…

– Минус Кен и минус малая, – невесело проговорил кинжальщик, возродившийся за спиною Хэйт. – А не-е-ет…

Мася, подтверждая, что гномы – живучие и упертые, сражалась в огненном кошмаре! Замах секиры, удар, еще один, щит описал полукруг…

– Эх, – вздохнула Барби.

Стена полыхнула еще ярче, ближе к другому углу ромба бессильно уронила руки женская фигурка в темном одеянии, наземь упал вражеский убийца и сразу следом – гномка.

– Не бежим, сбор, – хрипло сказал Рэй.

Вскоре к уже стоящим в круге присоединилась Маська, шипящая похлеще любой кошки. Хэйт навесила ауры, группа выдвинулась на второй заход…

Внимание! После начала сражения находиться в безопасной зоне больше двух минут запрещено!

Если по истечении этого времени вы не покинете зону, то будете перемещены за ее пределы принудительно!

Хэйт высказала вполголоса все, что думает о составителях столь «своевременных» и «ободряющих» сообщений, шагнула за кайму…

«Ащ-щ!» – усмехнулась ей четвертая смерть.

«Почему именно я?!» – мысленно вознегодовала девушка.

За эту ее гибель отомстили: Мася вбила свой щит в спину убийце, Кен присовокупил огненную стрелу, отправившую вражину на перерождение.

Когда Хэйт в очередной раз переступала за цветочную «оборочку», гнома уже встречала ее выставленным в защитном жесте щитом. Адептка даже успела закастовать камнепад, прежде чем умереть в пятый раз. Вообще не поняв, от чего…

На травянистом поле-ромбе творилось нечто невообразимое: всполохи, дуги пламени, ливень из стрел, рык орчанки, удары, удары, удары, крики (неопределимо, чьи), снова удары… Хэйт устала умирать, но противники почему-то забыли спросить ее мнение, раз за разом отправляя адептку на округлую полянку с пурпурными цветиками по краешку.

Каждый бился так, словно от этого зависело их будущее, но любой павший со стороны врага на языке цифр, столь любимых Кеном, приравнивался к двум-трем убитым со стороны их команды. И это была до жути досадная арифметика, а поражение, как ни горько было это сознавать, выглядело неминуемым.

– От винта! – отчаянно прокричала гнома, бросившаяся к группе «дальников» врага, пока они отвлекались на Барби с Кеном.

Хэйт замерла от удивления: такого приемчика гнома на ее памяти не демонстрировала. Мелкая буквально ввинтилась в группу противников маленькой, но нереально быстрой юлой, если не сказать – вихрем! Из восьми стоящих врагов, удачно сгрудившихся довольно плотно (видимо, расслабились к концу боя), в живых остался только лучник, стоявший чуть дальше других.

– Экстра-класс! – не сдержала восклицания Хэйт, безотлагательно приложив выжившего ядовитой пыльцой и тленом. – Маська, ты царица этого бала!

Битва окончена! Победитель: Команда 2.

Счет сражения 46:22.

Участники обеих команд будут немедленно перемещены с арены!

Вспышка, полет (на этот раз вниз) и… стены почти уже ставшего родным Некрополя. А еще – возмущение в голосе гномки:

– Их было десять! А нас – шесть! Это несправедливо!

Рэй, скрестивший руки на груди, согласился:

– Да.

– У них уже было преимущество, а они еще и резали ушастую, самую хлипкую из нас!

– Да.

– Ты знал, что так будет!

– Да.

– И, зная, что нас убьют, все равно позвал туда? Ты… негодяй из негодяев!

– Да! – в четвертый раз подтвердил Рэй. – Ты права, малая, я был почти уверен, что так и будет. Хотя ты в конце тот еще финт выкинула, Хэйт я предупредил, а про тебя не подумал… Жалеть уже поздно, поэтому признаю: это было красиво. Одна малая, порешившая семерых – это почти песня. И да, я негодяй. Как умение хоть называется? Не верю я, что так, как ты кричала…

Маська потупилась, нездоровый запал сошел на нет.

– Рассечение. Оно, ну… ты знаешь, откуда. Как действует – видел. Прикольно я его назвала, да? Я только вчера купила свиток опознания, копила долго, аж жуть… А тебе что досталось?

Хэйт вздохнула: в этом была вся Мася, только что она негодовала, а уже улыбается, хвастаясь новым умением, явно из древнего пергамента, их распределили тогда по-честному: в одни руки по штуке.

– Дурная кровь у меня, – хмыкнул Рэй. – Без шуток, кстати, так и называется. Пассивка, шанс увернуться от дальней атаки тридцать процентов и порезка агрессии от монстров в два раза от обычного. Не настолько круто, как у тебя, но тоже хлеб.

Хэйт изучала стеночку, искренне надеясь, что напарники не спросят, а что же «выудила» из пергамента она… А еще ее, на самом деле, переполняли эмоции. И если гнома в милой непосредственности своей выпалила все, что хотела, и успокоилась, то адептке было сложнее: эмоции были настолько противоречивые, что сформулировать их словами казалось неисполнимым…

Наконец чувства облеклись в словесную форму.

– Хочу еще! – сказала она.

После двух, казалось бы простейших, слов, повисла пауза, достойная лучших мировых театральных сцен – столько выразительности в лицах участников проявилось в эти мгновения. Даже нежить, безучастно бродящая по ближайшему залу, замерла, словно прислушиваясь к чему-то неведомому…

А потом тишина взорвалась голосами и выкриками, угрозами и просьбами, ропотом и ревом! Что показательно, почти все эти звуки рождались двумя спорщицами: орчанкой и гномой…

– Цыц все! – чувствуя, что голова сейчас взорвется, перекричала напарников Хэйт. – Дискуссию следует перенести в спокойное место, раз всем есть, что сказать. Но, черт побери, Барби, Мася, вы обе замечательные, только хватит уже перекрикивать друг дружку! Или продолжайте, но без меня.

Высказавшись, она поймала внимательный взгляд Рэя на себе. Усмехнувшись, он негромко похлопал в ладоши.

– Хэйт, я все ждал, когда ты проявишь характер, – высказал убивец. – Рад, что дождался. И поддерживаю твое предложение: у меня тоже есть, что сказать. Каждому из вас.

Через некоторое время все шестеро сидели за длинным столом в первой попавшейся по дороге от ворот Велегарда харчевне. Хэйт хотела бы отвести ребят в Обжорку, но Сорхо где-то запропастился, а в его отсутствие попасть в трактир она могла только в одиночку. Впрочем, еда в этих посиделках имела значение, едва отличимое от нуля.

– Давайте, я начну, – предложил Рэй, и недавние спорщики покивали, соглашаясь (впрочем, особого единодушия среди них не наблюдалось). – Барби, подруга, о чем мы недавно говорили? Орк-ноги-голова. Противники к нам не идут? Это не значит, что надо автоматически бежать к ним, отрываясь от своих. В идеале бой на такой арене, как попалась нам, должен проходить по центру для ближников и на адекватном расстоянии от центра для дальников. А что получилось у нас? С твоей помощью противники навязали нам «растянутый» бой, у Кена, Монка и Хэйт из-за этого не было свободы маневра. Да, их было десять, но это было десять легкопробиваемых, «тонких» целей.

– Но… – в один голос, только с разной интонацией, встряли орчанка и гнома.

Рэй выставил ладонь в останавливающем жесте.

– Пожалуйста, возражения и дополнения после.

Да, я сам сказал вам действовать так, как считаете нужным. И теперь я надеюсь, что мы все извлечем уроки из допущенных ошибок. На будущее: после начала боя на такой арене выходим на два-три шага из круга, ждем ответного движения от соперников. Если они идут или бегут навстречу – выдвигаемся и мы. Если нет, стоим, защищая Хэйт и Монка, как наиболее уязвимых. Когда игра в гляделки надоест, противники сами начнут шевелиться. Дальше, Барби, у твоего «встаньте, клячи…» громадный радиус, больше аур Хэйт, верно же?

Барби, поморщившись, кивнула.

– Тридцать метров.

– Отлично! Особенно отлично в свете того, что на игроков оно тоже проходит! Не так, как на монстров, а даже лучше: все вражеские персонажи автоматически меняют цель, вынужденно атакуя стража. Чтобы сменить цель, им нужно прервать текущее действие. На любой из арен враги – все, кроме тех, кто в твоей команде. Но даже это не главное свойство умения «круговой агрессии»: оно, как и все аое-умения, выбивает из невидимости, причем снова – только врагов! Если Хэйт запустит камнепад и попадет по мне – вылечу из скрытности и я тоже, проверено. У твоего же умения нет этого недостатка. А урон убийцы, наносимый им без невидимости, уверяю тебя, режется ого-го как! То есть минимум раз пять-шесть ты могла одним этим умением спасти жизнь Хэйт. Или Монку. Поразмысли над этим. Орчанка обиженно засопела.

– Тут еще немного психологический момент, представь: крадешься ты под покровом теней, чтобы быстро и бесшумно срезать врага, а то и не одного, и вдруг, внезапно, с тебя слетает скрытность, тебя развернуло на стража, у тебя слетело окно атаки, и добрая, милая ты ему улыбаешься во все твои (сколько там у орков зубов, я забыл?)… Не важно, хватит самого факта твоей нежной улыбки. Убийца в легком ступоре, а его уже радостно превращает в отбивную малая и нашпиговывает стрелами Кен – так я представляю этот аспект боя. Кстати, когда у тебя появятся защитные умения для группы, я лично попрошу Кена носить тебя на руках… В реале, тут он может пополам разломиться, если поднимет твою фигурку неземной красоты.

Хэйт непроизвольно засмеялась, да и не одна она.

– Дальше. Мася! Малая, ты, конечно, убийственно, люто, неистово ворвалась в конце, но… слила Хэйт в самом начале. А ведь я просил тебя приглядывать за хилерами. Ты же ускакала за Барби, да так, что суть вещей твоя не дотягивалась ни до Монка, ни до Хэйт.

Пришла пора гномке обиженно сопеть и дышать, раздувая детские щечки.

– Я тут на днях изучал форумы… И наткнулся на любопытную тему, с обсуждением инженерии в полевых условиях. Делился там своими успехами один гном-задрот… Ох, прошу прощения, игрок, посвятивший игре массу времени!

Тут Рэю пришлось прерваться из-за взрыва хохота.

– Так вот, этот успешный гном-игроман прокачал до мастера инженерию. И выяснил опытным путем, что кое-какие укрепления можно возводить буквально на ровном месте, и не только во время осад, были бы материалы. Скажем, пару защитных стен из бревен он соорудил на видео буквально за три с половиной минуты, я засекал. Каменная стеночка в рост самого гнома построилась за шесть минут. Дальше уже цифры по нарастающей, для нас с ограничением в двадцать минут неактуальные. Скажи, ты могла бы попробовать в следующий раз, если мы попадем на такую же арену, построить что-нибудь подобное?

Мася неуверенно кивнула, уточнила чуть срывающимся голосом:

– Я не знала, что на арене это можно…

– Думаю, у нас будет возможность проверить, – улыбнулся кинжальщик. – И, малая, я знаю, что многие недооценивают твой класс в ПВП, мол, и урон ниже среднего, и выживаемость хуже, чем у любого латника, но, даже без голема, питомца, примочек от инженерии, бестелесности, теперь еще рассечения, которое «от винта!», твоя роль в схватке может оказаться решающей, благодаря пассивке «суть вещей». У Кена есть возможность включить «орлиный глаз» на десять секунд, чтобы «просветить» участок, умение с минутным откатом, а тебе достаточно находиться на нужном расстоянии, чтобы ни одна пронырливая сволочь (за исключением меня) не проползла. Пожалуйста, не пренебрегай этим.

Маська кивнула еще раз, уже с большей уверенностью.

– Отлично. Теперь Хэйт…

Адептка втянула голову в плечи, насколько это позволяло виртуальное «тельце».

– Наша добрая дарительница фрагов[11]11
  От англ. to frag – «поражать осколками». Согласно сюжету игры «Doom», главный герой – космодесантник, сражающийся с толпой монстров. В сетевом же режиме противниками являются такие же десантники – видимо, поэтому очки, начисляемые за убийство противников, было решено назвать фрагами. В компьютерных играх обозначает очко, начисляемое за убийство противника, а также сам факт уничтожения («фрагнуть» – убить) или «жертву» («это мой фраг» – «я убил его»).


[Закрыть]! Ты вышла последней из круга, тем самым почти приглашая ребят, шедших в скрытности, тебя слить. Я бы на их месте сделал точно то же самое. Плюс, что после второго слива ты стала поосторожнее. Минус, что ни разу не догадалась выставить вокруг себя аое-замедлялку, трясину. А она ведь тоже выбивает из-под покрова, стоит хотя бы шаг по ней сделать, единственный способ не попасться – замереть и ждать, пока время действия скилла пройдет. И я был особенно поражен, поскольку помню бой с оборотнями, в котором ты своими действиями фактически «вывезла» нас всех.

– Я… – Хэйт хотела ответить, что растерялась тогда, но… растерялась повторно. И потому захлопнула рот, ничего к этому «я» не добавив.

– Главная уязвимость классов, использующих невидимость, как бы странно ни звучало – невидимость. Стоит нас из нее выбить – все, берите тепленьким, пеленайте, режьте, убивайте… И любое умение с действием «по площади» на это способно. Это нужно помнить, когда противники не мобы, а другие игроки. Еще два недостатка скрытности: звук и следы. Совершенно беззвучно шагает только невидимка с умение ранга «мастер», остальных можно, напрягшись, услышать. Со следами и того проще: если поверхность не камень или, положим, брусчатка, то на ней видны отпечатки подошв. Стоит иногда крутить головой и смотреть не только прямо, но и вниз.

Адептка тяжело вздохнула, признавая правоту убивца.

– Остались Кен и Монк. Друг, тебе я могу сказать только одно: если будет координация действий, проку от нас с тобой будет на уровень больше. А Монк… Честно, я до сих пор в шоке. То, как ты держал Барби – это что-то запредельное. Отлечить других у тебя шансов не было, и я это признаю. Словом, ты – молодец.

Скромная улыбка монаха стала ответом на похвалу.

– И время для покаяния, – невесело ухмыльнулся Рэй. – При подаче заявки на арену есть два режима: режим наибольшего соответствия и случайный. В первом случае системой подыскивается группа, равная по числу той, что подала заявку, разброс по уровням от среднего плюс-минус пять. Но и ожидание на поиск значительно дольше. В случайном же режиме в группе может быть любое число участников, от пяти, до десяти, как повезет. И разброс по уровням шире. Я целенаправленно подавал заявку в случайном режиме. Не потому, что быстрее поиск, а потому, что хотел увидеть, что мы можем против соперников, превосходящих нас числом и опытом боев на арене. И увидел я, кроме вышеперечисленного, необходимость координации. Это, как говорится, кровь из носу – а должно быть.

– И как ты себе это представляешь? – подала голос Барби.

– На арене для удобства команд голосовой канал разделен. Об этом можно узнать, полистав темы о нюансах арен. То есть все, что говорим на арене мы, вторая команда не слышит. И наоборот. Из этого следует, что нам нужно выбрать координатора, того, кто будет говорить, какую цель следует дружно заливать уроном, кто в контроле и не представляет угрозы, кому срочно нужно лечение или помощь… На случай, если что-то резко изменилось, или координатор мертв, хорошо бы иметь «подстраховку». В идеале эти двое должны дополнять друг друга, но это не сразу… Я на эту роль не гожусь, потому что из-за своих передвижений не всегда вижу картину целиком.

Рэй доверительно улыбнулся, обвел взглядом всех, сидящих за столом, подмигнул адептке.

– Я уверен, что лучше всего с этой задачей справится Хэйт.

Адептка заерзала на стуле, испуганно воззрившись на убивца.

– Я?!

– Ты, – твердо подтвердил Рэй. – А «подстраховкой» хорошо бы заняться Кену.

Такого оборота Хэйт точно не ждала и не понимала даже, как ей реагировать на такие заявления!

– А может, наоборот? – робко спросила она.

– Нет, не может, – покачал головой кинжальщик. – Ему нужно еще и умения проговаривать, а тебе – нет. Если мы сумеем тебя обезопасить (относительно, конечно), ты сможешь видеть все поле боя и уточнять, кому, когда и как лучше… отвинчивать головы, а кого из наших нужно прикрыть. Кто-нибудь возражает?

Как выяснилось, возражала одна Хэйт… Но почему-то это никого не убедило.

На этом закончилась «здравая» часть беседы, снова перетекшей в хаотичный режим: ребятам нужно было «спустить пар». Озадаченная адептка даже не прислушивалась к дискуссии, она обдумывала рухнувшее на ее голову «назначение», впрочем, обдумывание больше смахивало на панику…

– Хэйт, – раздался шепот убивца. – Ты справишься. Больше скажу: никто другой не справится лучше. И… по поводу моей просьбы перед боем: куча кланов ищет «таланты», то есть игроков в свои ряды, и обладатели особых умений нарасхват. Я не думаю, что тебе приятно было бы получить ряд предложений после проигранного (а в этом я слабо сомневался) боя, только по причине того, что у тебя есть такой скилл.

Она сощурилась.

– И как бы меня нашли? – тоже шепотом спросила она Рэя. – Не видны же на арене имена…

– Много ли игроков женского пола твоего уровня, с твоей внешностью, в таких же вещах и с таким же посохом? Ты не переодеваешься, переступая черту города, а клановые аналитики свой хлеб едят не за красивые глаза. В общем, считай меня параноиком, перестраховщиком, даже психом – не важно. Такие умения имеет смысл применять, когда они могут повлиять на исход боя – это мое скромное личное мнение; на арену же в случайном режиме, как правило, подают заявки полностью укомплектованные группы, так как идут они за победой. Я просто хотел, как лучше. А сейчас я опасаюсь, как бы нашей малой не аукнулось ее представление…

Хэйт очень медленно кивнула. Мотивы Рэя продолжали казаться ей странными, даже надуманными, но… Хотелось верить, что напарник взаправду действовал из лучших побуждений.

Ей вообще хотелось… Верить этим людям. Оркам, эльфам, гномам – едино. Потому что…

«Собственно, а почему?» – удивленно спросила она себя. Ответа не было.

Хэйт не досидела до конца «переговоров». На нее, что называется, «накатило» вдохновение, требуя немедленного воплощения «разношерстных» порывов на холсте.