Текст книги "Крах «Волшебного королевства»"

– Помолчал бы ты, – проворчал Бад, – ты самый гнусный тип, которого я когда-либо видел, трахнутый какой-то. Твоя кожа потому все время в прыщах, что дурные мысли у тебя как яд в крови.

– Брось, у каждого могут быть прыщи.

– Тебе 31 год. Скажи, разве это нормально в аком возрасте? – ехидничал Бад Шварц.

– Будем мы искать средство от комаров или нет?

– Нет. – Бад приоткрыл свою дверь, – раз, два, три!

Он стремглав бросился из машины и понесся к дому, на бегу отмахиваясь от настигающих его комаров. Они вдвоем влетели на закрытую веранду, тут же повернулись и начали убивать комаров друг на друге. Вдруг зажегся свет, и Молли Макнамара открыла дверь. На ее белых волосах болтались бигуди, на щеках толстым слоем лежал жирный желтый крем, а ее широкоплечая фигура была одета в синий махровый банный халат.

– Входите, – сказала она молодым людям. С первого взгляда Бад Шварц понял, какая она некрасивая, а крем, бигуди и халат тем более ее не красили. Весь дом был как в тумане из-за расположенных повсюду деревянных панелей. Кругом царила темнота. В комнате пахло жасмином или каким-то другим запахом пожилых женщин. Это напомнило Баду комнату его бабушки.

Молли Макнамара села в кресло-качалку. Бад Шварц и Денни Поуг по-прежнему стояли рядом, как прислуга.

– Где они? – спросила Молли, – где коробка?

Денни Поуг посмотрел на Бада. Тот ответил: – Они сбежали.

– Ты меня обманываешь, – произнесла Молли, обхватив руками колени.

– Нет, мэм.

– Тогда рассказывайте, как это произошло.

Не успел Бад открыть рот, как Денни уже тараторил: – В коробке были дырки, через них крысы и убежали.

Правая рука Молли быстро скользнула вдоль халата в карман, и она мгновенно выпрямилась, держа маленький пистолет. Не говоря ни слова, она направила дуло в Денни и дважды выстрелила, размозжив ему левую ногу. Тот упал и скорчился на полу от боли. Бад не мог поверить своим глазам, он пытался заговорить, но только хрипы вылетали из его горла. – Нет, мальчики, вы врете, – сказала Молли, вставая с кресла-качалки и выходя из комнаты.

Через несколько минут она вернулась, держа в руках полотенце, колотый лед, вату и кусок стерильной медицинской марли. Молли велела Баду быстро забинтовать своего товарища, пока кровь не залила всю комнату. Бад опустился на пол рядом с Денни и попытался его успокоить, Молли уселась в кресло и стала спокойно качаться.

– Заткни ему рот полотенцем. Я не собираюсь слушать это завывание.

И правда, выносить стоны Денни было невозможно, даже зная, что он ранен. Это напомнило Баду, как кричала его первая жена во время рождения их первенца.

Наконец, Молли произнесла: – Об этом трубили во всех новостях, так что я в курсе того, что вы все сделали и ушли целехоньки. Я понимаю, что должна заплатить вам.

Но Бад прекрасно осознавал, что теперь она скорее убьет их, чем заплатит. Перспектива быть убитым семидесятилетней старухой в бигудях не улыбалась ему ни с какой стороны.

– Что, я не права? – продолжала Молли, – скажите лучше, что вы открыли коробку, и они все разбежались.

– Это близко к истине, – сказал Бад, собираясь забинтовать ногу Денни. Он задрал его штанину и осмотрел рану. Чудом (или так было задумано) ни одна пуля не задела кости, так что Денни мог шевелить пальцами. Когда он перестал кричать, Бад Шварц снял полотенце, которым был завязан его рот.

– Итак, вы думаете, что они еще живы? – поинтересовалась Молли.

– Почему бы и нет? Кто будет специально им вредить?

– Это очень важно. – Пистолет лежал у нее на коленях и казался не более опасным, чем макраме.

Денни Поуг подтвердил: – Мы их не убивали, клянусь Богом. Эти дряни просто удрали из своей клетки.

– Они ужасно шустрые, – прибавил Бад.

– О, сделайте одолжение, – взмолилась Молли. Даже Денни понял ее сарказм.

– Мы не знали, что их там всего две, – сказал он, – казалось, что в такой коробке их должно быть гораздо больше. Поэтому-то мы особо не волновались, подумаешь, смылись две крысы, глядим, а там уже никого не осталось.

Молли стала качаться быстрее. Кресло ни разу не скрипнуло на покрытом лаком паркете. Наконец, она произнесла: – Вы оба меня разочаровали.

Бад Шварц помог товарищу сесть на тахту. Все, что он сейчас хотел – это получить деньги и поскорее унести ноги из этого проклятого старого дома с его сумасшедшей хозяйкой.

– Это действительно плохие известия, – заключила Молли, – этот дурацкий пикап и вас удирающих видели тысячи человек и теперь ваше описание передают по телевидению.

– Черт, – выругался Бад.

– Так что вам надо скрыться на время.

Все еще тяжело дыша, Денни прошептал: – Что это значит?

Молли перестала качаться и села прямо: – Для начала распрощайтесь со своим голубым пикапом. Не надейтесь также вернуться домой в ближайшее время, там вас может.ждать полиция.

– Я все равно попробую, – возразил Бад.

– Нет, ты не попробуешь. Я дам вам по 1000 долларов каждому. Остальное получите через две недели, если все уладится. А пока я организую вам место, где вы сможете пожить.

– Здесь? – спросил Денни болезненным голосом.

– Нет, не здесь.

Она встала с кресла. Пистолет опять исчез в кармане синего банного халата.

– С твоей ногой все будет в порядке, – заявила она Денни, – я свое дело знаю.

Лица молодых людей вытянулись.

Молли добавила: – Я надеюсь на ваше благоразумие.

– Пошли, – обратился к Денни Бад, – мы ведь всего лишь воры.

– И советую вам об этом не забывать, – заключила Молли.

Денни Поуг не мог поверить, что она говорит с ними подобным тоном. Это было немыслимо, что их терроризировала старуха в качающемся кресле.

– Да, еще кое-что вам не мешало бы знать, – добавила она, – здесь остальные.

В один момент в голове у Бада созрел план насчет тех денег, о которых она упомянула. Он подумал: «Ограбить ее и смыться». Но теперь она заговорила о каких-то остальных. Что за остальные?

– Со мной вы ничего не сделаете, – продолжала Молли, – здесь есть еще люди и они знают, кто вы такие. Где живете. Все.

– Меня это не интересует, – заметил Денни.

– В воров иногда стреляют, – рассудила Молли. – За это никого не арестовывают. В этой стране, если ты убьешь вора, то тебя еще и похвалят. Я хотела бы, чтобы вы это поняли!

Денни Поуг повернулся к Баду Шварцу, который стоял, уставившись вниз на разбитую ногу своего партнера, и раздумывал, что бежать, пожалуй, уже поздно. Наконец, он сказал: – Леди, нам очень жаль, что такое случилось с вашими животными.

– Они такие же мои, как и ваши, – возразила Молли.

3

В половине одиннадцатого Джо Уиндер спустился в катакомбы – подземную дорогу, ведущую от Волшебного Королевства. Она была сокрыта от глаз посетителей. По этому пути в Волшебное Королевство подвозили продукты, товары. Туристы никогда туда не допускались.

Как и положено всему сказочному, в пещерах Волшебного Королевства жили различные существа. Кое с кем из них и встретился Джо, подходя к лестнице.

– Я ищу Енота, – обратился он к чрезвычайно смешливому и симпатичному эльфу. Эльф, выпустив голубой сигаретный дымок, поинтересовался, какого именно Енота он ищет, так как их было три.

– Того, кто работал сегодня днем, – уточнил Джо, – и кто воевал с похитителями мышей.

Эльф указал в глубину тоннеля.

– Тебе в раздевалку на западной стороне. К сожалению, не могу проводить, дела. Попробуй добраться один.

– Конечно, спасибо, – успокоил его Джо, – нет проблем.

Раздевалка была довольно далеко. Енот, с трудом удерживаясь на качающейся скамейке, пытался отстегнуть голову, зацепив ее за крюк. Уиндер представился, пояснив, что он из рекламного отдела.

– Я пишу для прессы о том, что недавно случилось, могу я задать тебе несколько вопросов?

– Валяй, – донесся как из трубы голос. Звуки вылетали из крошечного отверстия в бутафорской голове.

– Мне очень плохо слышно.

С трудом Енот приподнял свою огромную голову-маску. Джо вперился в то, что было под ней: длинные светлые волосы, накрашенные зеленые глаза. Енот был женщиной.

– Если ты обдумываешь, как пошутить надо мной, оставь эту затею.

– Нет, я и не собирался.

– Не думай, что. носить маску Енота – цель моей жизни.

– Конечно, нет.

– Я хочу быть актрисой, только потому и согласилась на такую работу, – продолжала Керри Лей-нер, так звали девушку.

– Тебе следовало бы начать где-нибудь в другом месте.

– Ты прав.

Джо ждал, пока Керри окончательно снимет голову Енота, но она этого не делала и Джо, взяв в руки блокнот, попросил ее вспомнить, что случилось в Павильоне Редких Животных.

Керри начала странным голосом, как будто она до сих пор не вышла из роли:

– Это были два белых мужчины. У одного из них был лом и они продвигались очень быстро. Я пошла за ними, не спрашивай почему, у меня было предчувствие. Вдруг тот, который с ломом, замахивается и в один момент крушит все стекло одной из витрин.

– И ты попыталась его остановить?

– Да, я прыгнула на этого парня, взобралась ему на спину. Но он развернулся, и мне сильно досталось. Но ничего, с божьей помощью… Речь не об этом. Рядом оказалась туристская группа, то ли с Тайваня, то ли из Кореи, откуда-то оттуда. Они помогли мне подняться, и уверяли, что без помощи медиков не обойтись. Я не хотела в больницу, но они настояли.

– Ты серьезно пострадала? – спросил Джо, откладывая ручку в сторону.

– Нет, мне сделали рентген, он показал, что все в порядке и мне разрешили вернуться к работе.

«Это явно не понравится Чарльзу Челси. Он бы предпочел, чтобы история с мышами была гораздо драматичнее, и героический служащий парка был серьезно ранен в опасной схватке», – подумал Джо.

– И даже никакой головной боли? – продолжил он.

– Да, голова, действительно, болит. Я всегда страдала от головных болей. Лучше об этом не говорить.

Она встала и продолжила свой рассказ.

– И зачем они стащили этих крыс?

– Мышей, – поправил Джо.

– Парни, которые это сделали, выглядят как супружеская чета. Подонки.

Джо Уиндер не стал этого записывать.

– Это сумасшествие, – не унималась Керри. Ей наконец-то удалось освободить правую руку. Она аккуратно расстегнула молнию. По мере того, как она освобождалась от своего костюма, Уиндер понимал, что на ней всего лишь трусы и лифчик. Он напряг все силы, чтобы не пялиться на Керри.

Девушка повесила костюм на пару крючков в раздевалке.

– Эта чертова штуковина весит целую тонну. Мне бы хотелось, чтобы вы упомянули об этом в своей заметке. К тому же, в нем около 40 градусов, а кондиционеры, вделанные внутри, всегда сломаны.

Уиндер принялся пристально разглядывать костюм Енота, костюм, а не Керри в лифчике. Он положил наряд и спросил:

– А где блок питания?

– На спине, вот здесь, – показала ему Керри. – Батареек хватает всего на 2 часа, потом можно забыть о кондиционерах. Мы пытались пригласить представителей ФБР, но они, вот проклятье, не появились до того дня, пока не умер один из нас.

– Расскажи мне эту историю.

– Слушай внимательно, – начала Керри, – это был Сессумс, Билли Сессумс. Он работал здесь 22 года – Гуффи, Плуто, ты знаешь его героев. Он был настоящим мастером. Я у него училась.

– И что же произошло?

– Был один из жарких дней, 30 градусов в тени, и около 40 внутри костюма. Батарейки закончились, и это прикончило Билли, – Керри сделала паузу, – он был не молод и не слишком хорошо себя чувствовал…

– Мне очень жаль, – промолвил Джо Уиндер, отложив в сторону свой блокнот. Он почувствовал приближение приступа клаустрофобии.

– Мое имя появится в прессе? – поинтересовалась Керри.

– Боюсь, что нет. Мистер Кингсбэри считает, что это плохо влияет на иллюзии детей о сказочных персонажах парка.

Керри расхохоталась.

– О каких иллюзиях он говорит. Некоторые дети дергают за волосы прямо через костюм. А один мужик сопровождал меня целый день.

– Откуда же они знают, что ты женщина?

– Да какое все это имеет значение, – она недовольно сощурила глаза, – даже если бы они не знали, что я женщина, даже, если бы они думали, будто бы я настоящий Енот, что сказал бы мистер Френсис X. Кингсбэри на это? – она вынула голубые джинсы и впрыгнула в них, – все равно я не хотела бы, чтобы мое имя появилось в газетах.

– Но ты совершила смелый поступок, – возразил Уиндер.

– Я не хочу, чтобы мои старики знали об этом, ты считаешь, я не права? – • говорила она, застегивая кофточку.

– Ты делаешь счастливыми массу детей, что в том плохого?

Керри с любопытством посмотрела на него.

– Ты здесь недавно, не так ли?

– Моя работа считается грязной, ты знаешь об том? Но я думаю, твоя еще хуже.

* * *

Джо Уиндер написал газетную статью всего за 40 минут. «Кража в павильоне редких животных в Волшебном Королевстве» – таково было ее название. Десять абзацев было посвящено самому преступлению и героизму Енота, (чудом избежавшего серьезных увечий), три абзаца – реакции официальных кругов на «печальное» и «шокирующее», по их же словам, событие – взгляд Френсиса X. Кингсбэри, председателя и президента парка. Еще три абзаца – научные сведения о мышах-полевках со специальным заключением доктора Кушера.

Сотня слов о вознаграждении в десять тысяч долларов нашедшему мышей и чуть больше – сообщение о новом защитном устройстве и усиленной охране парка.

Уиндер положил готовую статью на стол Чарльзу Челси и отправился домой. К тому моменту, как он собрался позвонить Нине, было уже около часа ночи. Набирая ее номер, он ожидал, что сейчас она накинется на него с расспросами.

– Привет, мой сладкий, – раздался в трубке Нинин голос.

– Это я.

– Прекрасно, мне как раз было просто необходимо поговорить с настоящим мужчиной, – сказала она,– я такое себе представила, что меня в жар бросило. Ты себе не представляешь, мы были в парусной шлюпке. Занимались любовью прямо под палящим солнцем. Я была сверху. Вдруг начался ужасный шторм…

– Нина, это я!

– …но, вместо того, чтобы спасать свои шкуры в кабине, мы продолжали обниматься уже под дождем, грохотал гром, сверкали молнии, и ливень смывал соль с наших обнаженных тел…

– Ради Бога…

– Джо?

– Да, это я. Почему ты меня не слушаешь?

– Мне платят за то, что я говорю, а не за то, что я слушаю.

– Тебе давно пора подыскать нормальную работу.

– Джо, не начинай.

Нина работала на телефоне в одной из служб по «сексуальным разговорам». Она работала по ночам, что накладывало отпечаток на ее личную жизнь. Каждый звонок Нине обходился Джо в четыре бакса. Номер был простой 976 – СОМЕ [3]3
  англ. – приходите


[Закрыть].

– Что ты думаешь о громе и молниях? – спросила Нина, – я сама это придумала.

– А что было до этого, избиение, не так ли?

– Бурый дельфин, Джо. Стая дружеских дельфинов, которые плавают кругом, ныряют и снова выпрыгивают, пока мы занимаемся любовью.

Джо вынужден был признать, что Нина обладала прекрасным голосом.

– Да, новая басня мне нравится больше. Идея со штормом очень занимательна. Ты сама все это написала?

Нина спросила, как у него прошел день, и Джо, наконец-то, рассказал о краже мышей.

– Вот видишь, – оживилась Нина, – а ты говорил у тебя скучная работа.

– В большинстве случаев я скучаю.

– Джо, уже никогда не будет, как раньше…

Но он не был в настроении ее слушать и спросил:

– Как у тебя?

– Тихо. Только я и Мириам.

– Клиенты звонят? Хотя, конечно, кто еще будет тебе надоедать.

– Обычные одинокие артисты, – продолжала Нина, – они совсем безобидные, Джо, не волнуйся. Я просто-напросто читаю, безо всяких стонов-вздохов, к тому же это занимает 30 секунд. Один парень уснул после того, как я сказала: «Усни сладко-сладко».

Иногда она говорила о своей работе, как об обычной социальной службе.

– Когда ты будешь дома? – спросил Джо.

– Обычно я возвращаюсь в 4 часа утра. Хочешь, чтобы я тебя разбудила?

– Конечно. – У нее был вагон энергии, у этой девушки. Уиндеру нужен был такой энергичный человек, который воодушевлял бы его на активное использование своих сил. Одной из отрицательных сторон его работы было то, что она абсолютно ничего ему не давала, кроме чувства собственной значимости.

– Джо, у меня должен быть следующий звонок, – заторопила Нина.

– Ладно, сделай разговор коротким и трогательным.

– Мы поговорим с тобой потом, – сказала она и повесила трубку.

* * *

Уиндер долго не мог заснуть. В конце концов он поставил пластинку на своем стерео и приготовил на скорую руку омлет. Ел он в гостиной, сидя на коробке, рядом с колонкой, потому что в квартире не было кресел. Коробка была набита старыми газетами с его собственными статьями и наградами, полученными им за долгие годы. Но увы, там не было той единственной журналистской награды, которая могла бы потрясти всех и которую Джо так и не получил – Палицеровскую премию. Когда его брали на работу в Волшебное Королевство, то спросили, получал ли он когда-нибудь Палицер, и когда он ответил, что нет, Чарльз Челси грозился отправить его в полиграфический отдел. Отсутствие Палицера дисквалифицировало Джо.

– Нам не нужен агрессивный, тяжело воспринимаемый репортер, мы ищем человека, пишущего приятным языком, который легко читается. Чтобы у этого репортера была еще и надежная позиция.

– – Я очень уступчив, особенно, что касается моей позиции.

Челси расспросил об остальных наградах, отметил длину его волос, поинтересовался шрамом у рта. Вглядевшись внимательно в лицо Джо, он сказал:

– Ты выглядишь, как задира в баре. Этот шрам ты получил в драке?

– Дорожное происшествие, – соврал Джо, полагая, что Челси совсем не обязательно знать правду.

Челси никогда больше не спрашивал о шраме, не показывая вида, поверил он в эту басню или нет. Это было писательское достижение Джо – обвести вокруг пальца, как ему казалось, серьезного человека. Но его шрам оказался мелочью по сравнению с известием, что он родился и вырос во Флориде.

Но Дисней не отказал Джо, и он работал долгое время среди «врагов», наверняка знает множество их профессиональных секретов. Подумав об этом, Чарльз Челси отбросил свои сомнения и взял Джо к себе на работу.

Прошло две недели. Было еще слишком рано сравнивать новую работу с той, в Дисней-Ленде. Та была более ровная и эффективная, но она же была более режимной и безликой. Диснеевская бюрократия, его богатство, внушали благоговейный страх.

Задним числом Джо не мог себе представить, что он проработал там так долго, целых шесть месяцев, прежде чем мистер Тоуд Уальд не застукал его занимающимся любовью с подружкой, и он вылетел оттуда, не дождавшись выходного пособия.

Самое неприятное было то, что выгнали и девушку, многообещающую Золушку, за то что она в это время пропустила парад в честь дня рождения Микки Мауса.

Опять же, когда его принимали на работу, Чарльз Челси сказал:

– Ты теперь работаешь на нас и должен это учитывать в своих сердечных делах, понимаешь меня?

– Теперь у меня есть девушка, – заявил Джо.

– Не думай, что ты будешь целыми днями кружиться около нее.

У Уиндера уже не получилось пообщаться с ней однажды, точнее сегодня утром. А теперь он и вовсе думал о Керри Лейнер, бесстрашной красавице в костюме Енота, весящем 7 фунтов. Так всегда бывает, когда тебе 37, размышлял Джо, желание застилает глаза и бросает в жар. Чем еще можно объяснить его влечение к Нине? Или ее к нему? Работа газетного репортера не оставляла ему времени на безрассудную привязанность.

Он прикончил свой омлет и открыл пиво, спустившись на пол между двумя стерео-колонками. Что-то терзало Джо с тех пор, как Челси направил его разбираться в краже. В глубине души он понимал, что все его писательские навыки – хорошее владение клавиатурой пишущей машинки, чувство языка, большой словарный запас – все было утрачено. Невероятно. Самые главные журналистские приемы в нем умерли,, или умирали.

Он вдумчиво и полно описывал инциденты, но никогда уже не пытался объяснить происшедшее. Обращая много внимания на «что» случилось, он просто игнорировал «почему». Даже по понятиям Южной Флориды преступление с мышами было необычным, и прежний Джо Уиндер приложил бы все усилия, чтобы разгадать тайну, а новый Джо просто отписал свои тысячи слов и отправился домой.

В звучавшей песне говорилось о том, что хорошо бы пойти в музей Лувра и с размаху броситься на стену. Джо это показалось самым подходящим выходом из положения. Он устало закрыл глаза и подумал: «И пусть мне не говорят, что я зря работаю на этой проклятой работе, и по справедливости пью паршивое пиво».

Он прополз по ковру к телефону, чтобы позвонить Нине на службу. Вместо нее ответила девушка по имени Мириам и сразу же начался ее живой и красочный рассказ. Она так страстно повторяла на ломанном английском: «О, бейби, еще, еще раз!», что у Джо не хватило смелости ее прервать. Да и какой толк – это и так обошлось ему в 4 бакса. Он мог себе позволить дослушать до конца.