Текст книги "Матильде"

Карола Мартинес Арройо
Матильде

Carola Martinez Arroyo

MATILDE

© Carola Martinez Arroyo, 2016

© Дарья Синицына, перевод, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательский дом «Самокат», 2024

* * *

 
…и ты однажды утром
зацветешь:
весна,
нет-нет,
тебя не позабыла,
не сомневайся,
можешь мне поверить,
сам грозный кактус,
колючий
сын песков,
эти слова
велел
мне передать
для твоего измученного сердца.
И вот
я говорю тебе
и говорю себе:
брат, сестра,
жди,
я точно знаю,
весна нас не забудет.
 

Пабло Неруда

Памяти Клаудио Паредеса и всем молодым людям, которые борются в моей стране за то, чтобы больше никогда

Глава 1

Она опаздывает в школу. На улице зябко, с гор дует холодный чистый ветерок, от которого у нее краснеют нос и уши. Бабушка долго-долго заплетала ей мокрые волосы перед сном. А утром она пораньше проснулась и аккуратненько расплелась. Получились в кои веки раз кудри. От радости она любуется на себя во все витрины на пути.

– Бабушка, сделай мне бантик!

Бабушка осторожно завязывает на волосах ленту.

– Ты вылитая Ширли Темпл. И такая же красивая, как мама, – говорит бабушка, довольная получившейся прической.

Они бегут к школе. Матильде успевает поцеловать бабушку и проскользнуть внутрь как раз перед тем, как дверь закроется. Она встает в шеренгу, начинают играть гимн, все дети стоят прямо, заложив руки за спину, и поют: «Синь небес над тобою, о Чили…» (что такое синий бес?). Матильде дрожит от нетерпения: когда же заметят ее кудри? Но все смотрят прямо перед собой. «Вы в сердцах наших вечной печатью…»[1]1
  В полном тексте чилийского гимна шесть строф и припев. Обычно исполняется только пятая (начинающаяся со слов «Синь небес…») и припев. В годы диктатуры Пиночета правительственная хунта ввела обязательное исполнение третьей строфы; в ней речь идет о солдатах, на которых держится Родина. – Здесь и далее – примечания переводчика.


[Закрыть] Ей становится обидно. «… угнетенным ты теплый оплот». Матильде подходит к Паулине:

– Ты заплелась!

– И ты тоже! – кричит Паулина, и они обнимаются.

В классе они садятся совсем рядышком, чтобы было не так холодно. Другие девочки наконец замечают и начинают шушукаться.

– Львенки! – вопит Рамиро с задней парты, все хохочут. Учительница шикает на него.

– Как ты думаешь, долго продержатся? – спрашивает Матильде у Паулины.

– Мама говорит, недолго, распрямятся, как только голову помоем.

Матильде просится выйти, бежит в уборную и подставляет волосы под холодную воду.

– Сеньорита Кармен, а Матильде голову помыла, – ябедничает Мариса, увидев Матильде в дверях с мокрыми волосами.

Учительница идет за полотенцем и звонит их соседке, чтобы передала бабушке: Матильде нужно забрать домой.

По дороге бабушка обнаруживает, что форма у Матильде тоже мокрая.

– Ох, Матита, что же ты творишь? Если бы твой папа знал… А что я маме скажу?

Матильде идет молча. Ей стыдно, и она сердится. Никогда больше она не станет делать косички и бантики. Еще не хватало, смеяться над ней!

Дома ее отправляют под горячий душ, а потом сажают у обогревателя и сушат волосы. В голове у Матильде по-прежнему роятся сердитые мысли.

Нечестно, что ничего не бывает, как я хочу.

Но она ни слова не говорит. Губы сжаты, лоб нахмурен. Она весь вечер терпела, пока ее заплетали и больно дергали за волосы, а потом терпела и не чесалась, чтобы косички не растрепались. Терпела утром, когда делали прическу. А все ради чего? Чтобы ее дразнили «львенкой»?

Остаток дня она лежит в постели – отчасти в наказание, отчасти чтобы не простудиться. Вечером чувствует на лбу быстрый мамин поцелуй. Но не хочет открывать глаза и здороваться, не хочет открывать глаза и объяснять, что она не дурочка и не сошла с ума, просто ей правда нужно было распрямить волосы.

На следующий день она притворяется, что плохо себя чувствует, но бабушка не верит и все равно ведет ее в школу, хотя на улице даже холоднее, чем вчера. Матильде плетется, пиная ранец, и думает, что скажет и что будет делать.

– Давай, Мати, опять опоздаем, – торопит бабушка.

Но Матильде изо всех сил старается оттянуть приход в школу. Делает вид, что шнурок развязался. Выдумывает, что забыла тетрадку. Наконец они все же добираются, Матильде встает в шеренгу и не смотрит по сторонам. После гимна все быстро заходят в класс.

– Здравствуйте! Кажется, сегодня у нас много народу заболело, – говорит сеньорита Кармен. – Хорошо хоть ты, Матильде, не простудилась, а ведь вся мокрая вчера ушла.

Матильде отвечает ей убийственным взглядом. Но учительница уже пишет на доске дату. Первое задание на сегодня: достать тетради и записать, что все родители должны явиться на собрание.

– Мой папа не сможет, – говорит Матильде, – он в командировке. Но бабушка точно придет.

– Ничего страшного. Только все равно спроси у мамы, не придет ли она тоже. Очень хочу с ней поговорить.

Матильде записывает круглым почерком: Уважаемый опекун…

– А где сейчас твой папа? – спрашивает Паулина на переменке, пока они едят одно яблоко на двоих.

– В командировке, но скоро вернется, – отвечает Матильде с набитым ртом.

– А куда он уехал?

– На север.

– Он разве не на юге был?

– И на юге был. Он много ездит, я же говорила.

– А что он тебе привез?

– Шоколадку и конфеты, здесь таких нет. Завтра принесу, попробуешь. – У Матильде сводит живот, пока она это произносит.

Весь день после школы она думает, где раздобыть что-нибудь такое, чего не купишь в магазине за углом. Обшаривает дом, находит жестяную коробочку. Опустошает копилку, покупает шоколадку и кладет в коробочку.

На следующий день она угощает подругу:

– Это тебе, Паули. Нравится?

– Вкусная. На «Паровозик» похожа.

– Ни капельки не похожа.

– Повезло тебе, Мати, что у тебя папа везде ездит.

У Матильде отлегло от сердца, но теперь ей грустно. Кое-что нельзя никому рассказывать. Даже лучшей подружке.

Глава 2

Матильде восемь лет, она живет в Сантьяго, столице Чили, и ходит в государственную школу № 65, на углу улиц Агустинас и Майпу.

Каждое утро она проходит пять кварталов от дома до школы, мимо разных зданий, мимо киоска, мимо магазина. Дорогу помнит наизусть.

Район этот старый и какой-то темный. Там стоят высокие двухэтажные дома; в огромных окнах – выцветшие от солнца витражные стекла. Серые стены сливаются с серыми тротуарами и мостовыми. Улица широкая, мощеная, а тротуары такие узкие, что пешеходам приходится шагать гуськом, огибая деревья.

Школа тоже в старом доме, только одноэтажном. Там есть квадратный двор, куда выходят двустворчатые двери всех классов. В классах деревянные скамьи. Во дворе каждое утро поднимают флаг и поют гимн. Каждый божий день, все равно – холодно или жарко. Только в дождь все расходятся по классам и там уж поют или произносят молитву.

Учительницу зовут Кармен. Она всегда красит ногти розовым лаком, а еще душится вкусными духами, собирает длинные светлые волосы в хвост и носит юбки из шотландки. Черные туфли всегда до блеска начищены. Сеньорита очень красивая, и со своим классом она разговаривает как со взрослыми, про разное, рассказывает всякие истории. Про то, как она училась, про своих маму с папой, а чаще всего про жизнь, про то, что происходит, про очереди, в которых раньше нужно было стоять, потому что в магазинах ничего не было, про то, как приходилось покупать еду тайком, а ни хлеба, ни стирального порошка вообще было не найти. Зато сейчас все хорошо и спокойно, и всем всего хватает.

Матильде пересказывает слова сеньориты бабушке, а бабушка бесится и ругается как сумасшедшая.

– Эта твоя училка – старая дура, – говорит бабушка. – Врет она все. Это мумии держали продукты на складах, чтобы устроить переворот. А на следующий день – раз! – и в магазинах все появилось. Твоя сеньорита – врунья, старая мумия и пиночетовка.

– Нет, бабушка! – обижается Матильде. – Сеньорита совсем не старая и ни на какую мумию непохожа!

– Ну, это просто так говорят…

Вечером приходит мама и застает их обеих надутыми. Они сидят за столом в кухне и даже не смотрят друг на друга.

– Что у вас случилось?

– Да эта мумия-училка опять вешает им лапшу про очереди, безопасность и порядок. А малявка наша всему верит.

– Мама, бабушка сказала, что учительница – старая дура и мумия.

– Ты, Матильде, не сердись. Бабушка взрослая, она знает, что говорит. Незачем учительнице рассказывать вам в школе такие вещи. А слово «мумия» произносить нельзя, поняла? Это опасно. Потому что, когда так говорят, имеют в виду не египетскую мумию, а тех, кто из правых, тех, кто за Пиночета.

На этом разговор окончен, мама с бабушкой начинают заниматься ужином.

Матильде пулей вылетает из кухни и с рыданиями бросается на кровать. Так нечестно, учительница хорошая, Матильде ее любит. Сеньорита поит ее чаем, когда холодно. Всегда спрашивает про папу. Подарила карандаш, когда Матильде забыла свой.

Заходит мама, садится на краешек кровати, гладит Матильде по голове и тихонько говорит:

– Ну не расстраивайся, Матита. Просто помни, что в школе про это надо молчать. Это наш секрет.

Матильде думает, иногда иметь секрет – все равно что ходить с тяжелыми сумками: устаешь и не очень-то знаешь, куда их спрятать.

Она вспоминает:

– Мама, у нас родительское собрание.

– Бабушка сходит, я не могу.

– Но сеньорита Кармен сказала, она хочет с тобой поговорить.

– Передай сеньорите, что она прекрасно может обо всем поговорить с бабушкой.

Снова здорово. Мама никогда не бывает на собраниях, в школе знают только бабушку. А у всех остальных папа и мама на месте, когда надо. Одноклассница как-то спросила Матильде, не сирота ли она.

Матильде думает: ненавижу Эухению. Вечно лезет, куда не просят. Она злая, злая и глупая. Скажет тоже – сирота! Это она потому, что ее родители поссорились, а еще однажды, когда мы играли, я сказала, что у ее мамы усы.

Глава 3

Матильде просыпается рано утром от звука открывающейся двери на улицу. Мама снова куда-то собралась и не говорит – куда. Матильде никогда ничего не рассказывают. Вечно приходится подслушивать, чтобы хоть что-то знать. Она садится в кровати и задумывается. Раньше мама была веселая. Смеялась и пела под гитару, которая висит в столовой. Теперь мама не играет. Всегда грустит и сердится. И волнуется, так волнуется, что на лбу морщинка сделалась. Но лучше уж Матильде будет помалкивать, а то каждый раз, как она открывает рот, все в доме плачут.

Каждый день мама уходит из дома до рассвета.

Однажды Матильде услышала, как бабушка сказала, что мама ходит искать. И спросила у тети Андреа:

– А что мама ищет?

– Твоего папу, Матильде. Мама ищет папу, но больше ничего тебе сказать не могу. Подрастешь – сама узнаешь.

От тети ничего не добилась – пришлось спросить у бабушки.

– Бабушка, где мой папа?

Бабушка в ответ горько заплакала.

– Ой, прости, бабушка, прости!

– Ничего, зайка. Я просто не знаю.

– Он нас бросил? Как Браулио из сериала, который сбежал с Марикармен?

– Нет, Матита, он нас не бросил.

У мамы она спросить не решается. Слушает из-за дверей, когда в гости приходят тетя Андреа и крестный. Но все равно не понимает. Никто ей ничего не объясняет, только просят молчать в школе. И тогда она выдумывает историю, чтобы всем можно было рассказать – и одноклассникам, и учительнице.

– Моего папу зовут Ренсо, он очень умный и уехал по работе очень далеко. Поэтому он никогда в школу не приходит, но я могу к нему ездить, когда захочу.

Она столько раз это повторяла, что выучила наизусть. Но одноклассники задают вопросы, учительница задает вопросы, и приходится дополнять выдумку.

– Мой папа инженер, он строит мост в другой стране. – Это не то чтобы совсем неправда: папа на самом деле инженер и строит мосты.

– Какой мост? – Вот любопытные!

– Длиннющий мост, в другой стране. Там, чтобы только до почты добраться, три дня ехать надо. А вернуться – нечего и думать.

– В какой стране?

– Не помню, как называется. Там еще дождь все время. Очень далеко.

– А что он тебе в подарок присылает?

– Один раз прислал Заботливых мишек, только не плюшевых, а фарфоровых, всех, что есть.

– Ой, я хочу посмотреть! – говорит Паулина. – Можно, я завтра приду? Отпрошусь у мамы. Она точно разрешит.

Поэтому сейчас Матильде сидит на кровати и ломает голову: как сделать так, чтобы Паулина не приходила и не узнала, что Матильде все выдумала. Иногда очень трудно упомнить собственное вранье, иногда приходится из кожи вон лезть, чтобы никто не догадался, иногда Матильде хочется только плакать и думать, как все могло бы быть по-другому.

Она так сильно задумывается, что у нее поднимается температура.

– Матита, да ты горяченная.

Бабушка делает ей компресс на лоб. Матильде дремлет; ей снятся фарфоровые Заботливые мишки.

Глава 4

Матильде по-настоящему заболела, температура не спадает. На второй день бабушка начинает волноваться.

– Сегодня, когда мама вернется, пусть ведет тебя к врачу. Полежи спокойно, я пойду позвоню тете Андреа и крестному.

К тому времени как возвращается мама, тетя Андреа уже у них дома. Вскоре подъезжает и машина крестного. Матильде лежит, но ее переодели для похода к доктору.

– Мати, поехали, – зовет мама, но Матильде не идет.

– Скорей, Матита! – кричит бабушка.

Дверь открывается, и заходит крестный.

– Привет, Матита! Что с тобой стряслось?

– Плохо себя чувствую.

Крестный наклоняется и обнимает ее. Поднимает на руки и выносит из комнаты. От крестного пахнет одеколоном и сигаретами.

Он усаживает Матильде на заднее сидение, между мамой и бабушкой. На переднем едет тетя.

Хорошо ехать в машине, с отоплением.

У врача приходится долго сидеть в приемной.

– Воспаление легких, – говорит доктор после осмотра. – Не волнуйтесь, сеньора, ничего необычного. Это все холода. Положим девочку на несколько дней, вернется домой как новая.

– Мне можно с ней остаться? – спрашивает мама.

– Нет, она уже большая.

Матильде плачет, не хочет быть одна. Больница огромная, а она никогда не расставалась надолго с мамой и бабушкой.

Медсестра дает маме список, что нужно принести из дому.

– Не волнуйся, Мати, все будет хорошо. Я тебе принесу пижаму и зайчика, класть под бочок. Я быстро, туда и обратно.

– Да вы не торопитесь, завтра утром принесете. Сегодня поспит в нашей сорочке, – говорит маме медсестра.

Тетя с мамой обнимают Матильде, целуют на прощание, медсестра уводит ее и укладывает. Матильде тихонько плачет, смотрит на огни в окне и незаметно засыпает. Снятся ей всякие ужасы. Что за ней гонятся, а она рыдает от страха. Что она падает – и тут же просыпается. Что ее щиплют – это медсестра ставит капельницу.

– Мама-а-а-а-а! – кричит Матильде изо всех сил. – Бо-о-о-ольно!

Посреди ночи она просыпается, дрожа от холода. Зовет маму. Приходит медсестра, ставит градусник.

– Ты прямо горишь, солнышко. Схожу за доктором.

Доктор назначает уколы. Ночь не кончается, в окно светит бледная луна.

– Хочу к маме. Хочу домой.

* * *

Матильде долго лежит в больнице, ей делают кучу уколов. Мама говорит, это оттого, что она намочила голову в школе. Матильде плачет и не соглашается: это же было давно. И вообще, бабушка тогда ее вытерла и напоила чаем с медом.

Матильде грустно, а когда ей грустно, она вспоминает папу. У папы самая красивая улыбка на свете. Папа похож на киноартиста, когда надевает коричневый костюм. Папа всегда говорил ей, что из всего, что есть в мире, она, Матильде, – самое прекрасное. Но как же давно она этого не слышала.

Каждую ночь ей снятся кошмары. «Это из-за жара», – говорит мама. Чудовища, крыши, решетки. Ей нужно перепрыгнуть стену, а она не может, и тогда на нее нападает чудище с кучей голов. Матильде не отбиться. Она просыпается и зовет маму.

– Мамы здесь нет, солнышко, она завтра придет.

– Мама-а-а-а-а! – кричит Матильде и плачет.

– Тише, тише, – говорит медсестра, – поставлю тебе компресс, чтобы температура снизилась.

Медсестра гладит ее по лицу, Матильде понемногу засыпает.

В палате много детей, один весь в гипсе. Есть мальчик, которому вырезали аппендицит, а у двух девочек воспаление легких, как у нее. Другой мальчик, совсем малыш, все время плачет и не хочет есть.

Тина, медсестра, рассказывает бабушке, что он уже два месяца в больнице, родители его оставили и больше не возвращались. Скоро его отправят в сиротский приют.

В эту ночь Матильде не заснуть.

А если за мной тоже не придут? Оставят здесь?

– Опять температура подскочила, – говорит медсестра и зовет врача.

Новые антибиотики, новые микстуры. Мама просит врача позволить ей остаться на ночь или забрать Матильде домой долечиваться.

– Нет, сеньора, это опасно, положительная динамика отсутствует.

Через несколько дней Матильде становится лучше. Врач говорит, завтра утром можно отправляться домой, но в школу пока ходить не надо. От счастья Матильде не может дождаться утра. Ночь тянется в два раза медленнее.

* * *

Дома Матильде еще долго выздоравливает. Временами она встает с постели, читает в гостиной или греется на солнце у окна.

– Надо бы ей завести какую-нибудь зверушку, – говорит бабушка маме.

– Но вы же сами знаете, это так дорого. А мы и так еле держимся.

– Ничего, одним ртом больше, одним меньше – неважно, – бабушка дает понять, что спорить бесполезно.

За ужином мама спрашивает:

– Ты кого хочешь, Мати, собачку или кошечку?

– Кошечку, мама. Они такие красивые! Беленькую.

– Ну уж как получится. Посмотрим, что найдем.

Через пару дней мама приносит малюсенького полосатого котенка.

– Это была единственная девочка.

Матильде скачет от радости и кричит:

– Это самая красивая кошечка на свете, мама! Спасибо! Спасибо! Я ее назову Звездочкой.

До самого выздоровления она лежит в кровати и играет со Звездочкой. Звездочка очень шаловливая, все время бегает и выпускает коготки. Сначала Матильде побаивается, потому что коготки острые, как иголки, хоть и тоненькие. Но со временем привыкает и дразнит Звездочку, чтобы та царапалась. Ерошит ей шерсть, а та нападает, прыгает, вытягивает лапы. Матильде гладит ее, целует, разговаривает, как с пупсом.

Бабушка довольна, что Матильде так беззаботно веселится.

Вернувшись в школу, Матильде часами рассказывает Паулине, сколько всего смешного вытворяет ее кошка, как она любит умываться, какие у нее розовые лапки и мокрый нос.

– Ох, Мати, я тоже хочу кошечку, серую. Какая же ты счастливая!

Матильде не понимает, почему ей стало так грустно от этих слов. Слезы так и льются, не остановишь. С тех пор как ей подарили Звездочку, она ни разу не думала о папе. Выходит, для счастья нужно забыть, что папы нет рядом.

Глава 5

Матильде играет со Звездочкой в палисаднике. Вынесла куклу и разноцветные деревянные кубики. Напротив новые соседи: девочка, ее ровесница, и мальчики-близнецы помладше. Матильде очень хочется с ними познакомиться и поиграть. Она старается привлечь внимание и все громче разговаривает с котенком. Наконец соседские ребята замечают и подходят.

– Какой красивый котик! Как его зовут? – спрашивают они из-за забора.

– Это кошка. Звездочка. – Матильде берет ее на руки и подносит.

– Можно погладить? – спрашивает девочка. Матильде кивает, и все трое дотрагиваются до Звездочкиной спины. – Будешь с нами играть?

Матильде выбегает на улицу.

– Закрой калитку, Матильде, а то кошка уйдет! – кричит бабушка.

Они играют в пятнашки, Матильде дают покататься на велосипеде, показывают альбом с наклейками. Бабушка рада, что Матильде весело. «Наконец-то ей есть с кем поиграть после школы», – думает она, глядя, как внучка хохочет и веселится – обыкновенный ребенок.

Всю неделю они проводят вчетвером. Матильде приходит из школы, переодевается, вешает форму, аккуратно ставит ботинки и ждет, когда зазвонит звонок. Вместе новые друзья носятся и скачут по всей улице.

Они придумывают игру, в которой нужно петь и по-особому танцевать, хлопая в ладоши. Густаво и Маркос быстро запутываются. А у Аны и Матильде, наоборот, отлично получается, они все время выигрывают, просто чемпионки.

– Нам надоело, – говорят мальчики.

– Тогда давайте наперегонки!

– На старт, внимание, марш!

Они, как ветер, летят до конца квартала.

– Матильде! – зовет бабушка. – Полдничать!

Матильде вбегает и садится за стол. Бабушка ставит перед ней стакан молока и блюдце с теплой сладкой булочкой.

* * *

Близнецы остались дома делать уроки. Матильде с Аной гладят Звездочку.

– Какая она красивая! – говорит Ана. – Я тоже хочу кошечку, но у Густаво аллергия, нам нельзя. У нас и ковров нет, и мягких игрушек, а все из-за Густаво с его аллергией. Лучше бы у меня была сестричка, как ты, а не два брата.

– Здорово было бы, если бы мы были сестрами! Могли бы все время в танцы играть.

Они сидят на траве. Звездочка прыгает вокруг.

Матильде с Аной ищут веточки, чтобы подразнить Звездочку, та в ответ мяукает и мурлычет.

– Вот бы у Густаво с Маркосом каждый день контрольная была! Оставили бы нас в покое, – говорит Ана Матильде на прощание.

* * *

– Мама приглашает тебя к нам на полдник, – говорит Ана.

Матильде бросается просить разрешения. Бабушка велит не забывать, что она ей сказала.

– Хорошо, бабушка, – отвечает Матильде и жестом показывает: буду держать рот на замке.

За руку с Аной она входит к соседям. Сам дом такой же, как у них, но внутри все по-другому. В прихожей вокруг низкого столика стоят кресла. А в глубине, где у бабушки большой буфет с посудой, – прямоугольный обеденный стол. Анина мама и близнецы уже сидят. Матильде садится рядом с Аной и удивляется, как Ана похожа на маму. У них глаза и волосы одного цвета, уши одной формы, и смеются они одинаково.

Анина мама кладет ей кусок торта. Торт очень вкусный. Матильде насыпает две ложки сахара в чай с молоком, размешивает и приступает к торту. На стене в столовой много фотографий, Матильде их рассматривает. Анин папа с каким-то священником, вся семья на фоне моря, близнецы, совсем крошки, у папы на руках, Ана на трехколесном велосипеде, папа и мама в свадебных нарядах целуются. Матильде думает, что у них дома никаких фотографий нет, и вдруг замечает огромный портрет Пиночета с надписью внизу: «Спасибо, генерал!». У нее сводит живот, она не может доесть кусок, наворачиваются слезы. Матильде хочется убежать, но не получается. Остаток полдника она сидит молча. Когда все встают из-за стола, благодарит и бежит домой. Она не хочет ни с кем разговаривать. Идет прямиком к себе в комнату и ложится.

– Бабушка, мне нехорошо.