Текст книги "Особая помощь"

Глава 7

Закрываемся с Оскаром в роскошной каюте с личной ванной комнатой. Моя сумка с купальником и запасной одеждой стоит у кровати.

– Что-то случилось? – снова спрашиваю я, только другим тоном. Настоящим. Достаю купальник, ищу в сумке расческу. – Инесса снова была недовольна?

– Нет, всё в порядке, правда. Разговор не касался нас…с тобой.

Выпрямляюсь. Оскар по-прежнему стоит у двери и смотрит на меня так, словно провинился в чем-то.

– Что такое? Забыл взять свои плавательные шорты?

Оскар улыбается.

– В чем дело, Оскар?

– Мне сложно. Не знаю, как правильно объяснить.

– Просто говори. Я всё пойму.

– У меня были девушки. – Он смеется. – Я имею в виду, девушки, чьи имена не оставались в моей памяти. Сегодня одна, через неделю другая. И я чувствовал себя легко с ними. Ну, насколько это было возможно. Я мог шлепнуть их, мог поцеловать на глазах у всех. Но вот ты шепнула мне схватиться за твою попку и я почувствовал себя каким-то озабоченным кретином. И меня это рассмешило, и напугало одновременно. Потому что я не хотел этого делать. Не то, чтобы ты мне не нравилась и твоя попа… У тебя шикарное тело. Ты просто вау! Я должен бы, наверное, искать всевозможные пути к тебе, пытаться уложить тебя в постель, несмотря на жесткое правило вашей организации. Но я не могу, потому что ты другая, понимаешь? Девушки, которые были до тебя… Их взгляды, поведение, отношение ко мне говорило лишь об одном: давай развлечемся, давай потратим твои деньги, давай отрываться, делай со мной всё, что хочешь, я на всё согласна и пусть весь мир подождет! Сегодня она просыпается со мной, а завтра веселится на яхте другого чувака, с которым мы случайно зависали в одном клубе. Всё просто, быстро, бесчувственно, понимаешь? Я просто знаю, что ты не одна из них. И мне сложно с тобой быть тем парнем, который просто шлепает по заднице девчонку, просто садит её на свои колени и страстно целует. Для них это всегда взаправду. Они этого хотят. А ты вынуждена терпеть мои руки на себе, потому что так надо, потому что это твоя работа. Потому что ты на работе! – нервно усмехается он.

– И всё?

– А этого не достаточно? – Оскар вздыхает. – Тебе нравится твоя работа?

– Скорее да, чем нет, – честно отвечаю я.

– И даже то, что какой-то парень шлепает тебя по заднице, держит за руку и всё такое прочее?

– Это часть моей работы, Оскар. То, что я делаю и за что получаю деньги, помогает известным людям очиститься в глазах деградирующего общества, которое не может жить и заниматься только своей жизнью, поскольку чужая намного интереснее и полна сюрпризов. Людям скучно, они готовы на всё, только чтобы о них говорили. Создают проблемы, которых никогда нет и не было, тем самым начисто поганя чью-то жизнь. Какое-то издание занималось подсчетом девушек, которые у тебя были за последни полгода! Для чего? Зачем? Какая от этого польза? А ведь это просто пища для зомбированных телевидением и Интернетом диванных критиков, которые потом, возможно, сами того не осознавая, травят твою жизнь. Их недалекие мысли влияют на мнение серьезных людей, что само по себе уже смешно, но это факт. Ты живешь так, как тебе хочется, но вот кому-то не понравилось то, что творится в твоей личной жизни и футбольный клуб задумывается, а не послать бы тебя на все четыре стороны, раз ты такой гулена! Какое им дело, какой ты? Какое им дело, чем ты занимаешься в свободное от работы время? И тебе приходится выкручиваться, чтобы всё оставалось на прежних местах. Ты лжешь, ты скрываешься, выдаешь себя за другого Оскара, только бы тот не лишился всего, чего он добился. Именно с этим я и работаю. Пускаю пыль в глаза, отвлекаю, внушаю и всегда на людях. Когда двери за нами закрываются, нет нужды продолжать. Если ты сейчас подойдешь ко мне и опустишь свою руку на мой зад, я тебе врежу. Между нами настоящими не будет больше никаких дружественных отношений, понимаешь? Вот и всё. Поэтому, не парься попусту. Там, – указываю я на дверь, – я работаю и я – твоя девушка. Здесь – я не работаю, и я не твоя девушка. Мы просто вынуждены делить одну спальню на двоих и это временно. Между нами договоренности, мы с тобой – деловые люди. Помни об этом.

– Со скольки лет ты так живешь? – задумчиво спрашивает меня Оскар. – То есть, у тебя вообще есть своя настоящая жизнь без этих договорных отношений?

– Как и у простого смертного, у меня тоже бывает отпуск. Нескольких недель вполне достаточно, чтобы расслабиться, исполнить все свои желания и с новыми силами вернуться к работе.

– С ума сойти. Наверное, я многого не понимаю.

– Верно. Пойду переоденусь.

– Просто… – Я оборачиваюсь. Оскар всё ещё задумчив. – Срок нашего договора – два года. То есть, всё это время ты не можешь поступать так, как велит тебе твое сердце, верно? Я имею в виду, делать то, что тебе хочется, крайне опасно, ведь ты и твой клиент под прицелом общественности… А судя по тому, насколько ты ответственно относишься к своей работе, то… – Оскар смотрит на меня с заметной тенью жалости в синих глазах. – Ты лишаешь себя нормальной жизни, да?

Что-то такое неприятное царапает меня под ребрами. Перед глазами невольно возникает старый двор с серыми и потрескавшимися стенами пятиэтажных домов. Случайно заблудшее в старую часть города желтое такси не может развернуться, чтобы покинуть этот пугающий район, потому что пьяная особа в домашнем халате валяется на асфальте и во весь голос требует увезти её к самым звездам. И эта пьяная особа – моя приемная мать.

Тряхнув головой, я расплываюсь в улыбке.

– Не забивай голову мусором. Дай мне десять минут? Я испачкала майку и нужно её почистить. Не жди меня. Я переоденусь и сразу поднимусь на палубу.

Он молча кивает, слабо улыбается. Если он и жалеет, что так широко развил эту тему, то очень надеюсь, что за водными развлечениями и выпивкой скоро об этом позабудет. Меня вовсе не надо жалеть, ведь я очень счастлива.

Глава 8

Музыка этой главы:

Inna

Flashbacks

Из колонок звучит Flashbacks, Ральф ныряет в океанскую синеву с восторженными криками. У Николаса в который раз не получается достойно уйти под воду: стоит на краю кормы и, поскользнувшись, больно шлепается о водную гладь. Мерлин поднимается на борт с задорным блеском в глазах и снова с разбегу ныряет в океан.

– Не хочешь поплавать? – спрашивает меня Оскар. Вода стекает с его волос, в лучах солнца его белоснежные зубы сверкают. – Могу раздобыть нарукавники, если боишься.

Совсем не смешно, но приходится улыбнуться.

– …Может чуть позже. – Склоняю голову на его плечо. Ролан лежит на надувном матрасе, его покачивают слабые волны. Руки за головой, на глазах черные очки. Не сомневаюсь, он поглядывает на нас. Как и парочка фотографов на небольшой лодке в нескольких метрах от нас. – Я бы с удовольствием позагорала.

– Поднимайся на верхний ярус. Там Инесса и Даниэла. Скажи официанту, он принесет тебе выпить.

– Хорошо. Если что, присоединяйся.

– А лучше ты, – смеется Оскар. – Я очень не люблю лежать неподвижно под палящим солнцем.

– Поняла тебя. И всё же, найди меня, ладно? На пару минут, – киваю я в сторону пронырливых фотографов. – Пожалуйста.

Оставляю на его губах продолжительный поцелуй. Я это называю «губными объятиями», и эта формулировка страшно бесит Виолетту. А как ещё, если я просто прижимаюсь губами к чужим губам, не испытывая при этом даже толики трепета?

Держась за сверкающий поручень, иду к носу яхты. Загорать в обществе Инессы мало хочется от слова «совсем». Достаю большое белое полотенце из корзины, что стоит у самого входа во внутреннюю часть яхты, и поднимаюсь на нос. Музыка здесь не такая громкая, как на корме, и это хорошо. От неуместных разговоров и некоторых личностей страшно разболелась голова.

Через полчаса ко мне присоединяется Оскар. Ложится рядом, обнимает. Шутим, что воссоздаем старые снимки Джей Ло и Бена Аффлека, только нам до их крутости ещё очень далеко.

– Ну, что, на сегодня с этим покончено? – шепчет Оскар спустя двадцать минут. – Как думаешь, наелись?

Смотрю сквозь темные очки на медленно уплывающую лодку.

– Однозначно.

– Отлично. Планы на вечер немного изменились. У одного хорошего знакомого будет вечеринка в городе. Шестьдесят пятый этаж полностью в нашем распоряжении. Что скажешь?

Как будто у меня есть выбор.

– Ух ты! Здорово. В город поедем через мост? Или поплывем?

– Поплывем на этой крошке, – не без гордости отвечает он. – Там будет много выпивки, никто за руль не сядет. Да и девчонкам проще. Инесса быстро устает на таких мероприятиях. Если что, вернетесь сюда и ляжете спать. У каждого своя каюта. А завтра вернемся на остров. Если, конечно, кто-то не захочет задержаться в городе.

– Эй, голубки? – окликает нас Ролан. Оскар переворачивается на бок, а продолжаю лежать неподвижно. В миллион раз приятнее смотреть на океан, чем таращиться на его наглую физиономию. – Никому из вас не надо на виллу?

– Зачем это? – уточняет Оскар.

– Просто спросил, – усмехается Ролан. – Я оставил свой iPad, а мне он очень нужен через пару часов. Ладно, мое дело спросить.

– Оскар? – тихонько обращаюсь я, взглянув на него. – Я думала, что мы только позавтракаем на яхте и поплаваем. Ничего для вечеринки я с собой не брала.

– Прости, – вздыхает он. – Это моя вина. Я не подумал, что… Черт. Ролан? Постой!

Неохотно поднимаюсь на ноги, поправляю купальник. Оскар помогает мне спуститься с носа яхты, а Ролан, облокотившись на сверкающий поручень, наблюдает за нами с высоты второго яруса.

– Передумали?

– Алесандре нужно вернуться за кое-какими вещами. Ты уже вызвал катер с берега?

– Зачем он мне? – хмыкает тот. – Здесь есть отличный гидроцикл.

Оскар кивает и вопросительно смотрит на меня, мол, что скажешь?

– …Ты не поедешь со мной? – тихо спрашиваю я, давая понять взглядом, что так было бы намного уместнее и лучше.

– Втроем мы не поместимся, – отвечает Ролан сверху. – Если боишься ехать со мной, можешь подождать катер с берега. Гляди, к вечеру вернешься на яхту.

Кретин.

Оскар заботливо опускает ладони на мои плечи. По правде говоря, сейчас меня несколько раздражает его абсолютная недальновидность и невнимательность к деталям.

– Гидроцикл здесь один и он двухместный. К тому же, – Оскар переходит на шепот, – думаю, было бы неплохо вам с Роланом как-то наладить отношения.

Интересно, как? Поездкой на виллу на одном гидроцикле? Вау! Ничего себе! А почему бы просто не поехать со мной, вместо Ролана? Привезти ему iPad и дело с концом? И всё же, мне приходится засунуть свое недовольство поглубже, ведь существует опасность того, что Оскар может всё ему выложить о нас на блюдечке. Они очень дружны и в этих отношениях Ролан занимает главенствующую позицию. Оскару даже в голову не может прийти, что нужно поставить того на место за нелестные высказывания обо мне.

– Конечно, – сквозь зубы соглашаюсь я. Поднимаю голову, прикрывая глаза от яркого солнца. Улыбочка Ролана так и светится бескрайним высокомерием. – Пять минут и я буду.

– Жду ровно пять минут, а потом уплываю. Поторопись.

Расчитывать на то, что Оскар пойдет в каюту со мной не приходится. Стоит мне войти в лаунж-зону, как от него ни слуху, ни духу. Уже веселится с друзьями и ныряет в океан. Наверняка, он догадывается, что стоит нам оказаться наедине, как я, подобно злой училке, буду топить его наставлениями, хотя, по сути, он ничего мне не должен. Это я обязана выполнить возложенные на меня обязательства, а он… Посто клиент, ставший им не по собственной воле. И потому не надо расчитывать на его понимание и терпение.

Натягиваю шорты поверх плавок, майку оставляю сушиться на стульчике в ванной комнате. Несколько секунд стою перед зеркалом, нервно покусывая изгиб указательного пальца.

Сколько плыть до берега на гидроцикле? Явно быстрее, чем на катере, который нас сюда доставил. Но в нем было намного больше места, он был надежнее, да и капитан внушал доверие. Не то что Фрид…

– Неужели! – встречает он меня на корме яхты. На нем шорты и красный спасательный жилет. Волосы мокрые. Длинные ресницы слиплись в звездочки. Он оглядывает меня. – И это ты шорты надевала целых семь минут?

Смотрю на рассекающего по воде Ральфа. Гидроцикл под ним опасно рычит, вспенивает воду.

– Эй? Ты тут?

– …Что? – с непониманием смотрю я на Ролана.

Он усмехается и вручает мне спасательный жилет. Не думала, что он настолько тяжелый.

– Надевай.

– Где… Где Оскар?

Ролан кивает наверх, а потом снова смотрит на меня. На самом верхнем ярусе, кажется, танцы. Музыка становится громче, слышны довольные вопли Мерлин.

– Что такое? Думала, он поцелует тебя на прощание?

Во всяком случае надеялась, что хотя бы ручкой помашет.

– Жаль тебя расстраивать, но Оскар уже о тебе позабыл. Надевай уже этот чертов жилет и поплыли!

– А ты прям гляжу торопишься смыться отсюда, – бормочу я, накинув жилет на плечи. – Что, любимые друзья наскучили?

Неспешный взгляд Ролана проходится по моему лицу. Удивительно, но он решает не комментировать мое высказывание, хотя мог бы в тысячный раз как-нибудь да уколоть меня.

– Крошка, всё в порядке?

Задираю голову и с облегчением обнаруживаю улыбчивую физиономию Оскара. Он смотрит на меня влюбленными глазами и отправляет воздушный поцелуй. Слава богу, додумался.

– Да, не переживай.

– Я жду тебя, детка! – подмигивает он мне. – Ролан, доверяю тебе мою драгоценность!

– Не переживай, – усмехается тот, не глядя на него. – Верну в целости и сохранности. Наверное.

* * *

Гидроцикл качают волны. От одного взгляда на эти плавные движения, комок тошноты застревает в горле.

– Садись уже! – торопит меня Ролан, сжимая руль. – Живо!

Не будь я так напугана звуками бьющейся пластмассы о стенки яхты, как и бездонной синевой воды, возможно и сказала бы ему заткнуться. Жилет слишком велик для меня, я не чувствую себя уверенно. Только я намереваюсь поставить ногу на темную прорезиненную ступень, чтобы взобраться на этот жуткий транспорт, как тот резко отталкивается от борта яхты и демонстрирует устрашающую синь океана.

– Черт!

– Ты что, боишься? – забавляется Ролан.

– Ты нарочно отплываешь так далеко?

– Я ничего не делаю, – поднимает он руки. – Он сам отплывает.

– …Подплыви ближе.

Ролан недовольно вздыхает и хватается рукой за поручень яхты. Гидроцикл снова ударяется о её борт.

– Может, тебя ещё на ручки взять и усадить? Давай, живее! Скоро стемнеет!

Ухватившись за тот же поручень, я осторожно ступаю на борт гидроцикла. Внезапно, тот снова отплывает от яхты и я тут же теряю равновесие. Ролан успевает схватить меня.

– Надо же! Не успели мы отплыть подальше от твоего любимого парня, как ты уже запрыгнула на колени его друга!

– Идиот, – фыркаю я, оттолкнув его. – Я же могла упасть!

– Но не упала. Пересаживаться будешь назад? Или тебе удобно здесь?

– Может, ты слезешь, а я просто сдвинусь назад, а потом ты снова…

– Нет, нет, нет! – качает он головой. – Либо сама перелазь, либо располагайся поудобнее в первом ряду.

Только сейчас я замечаю, как сильно вцепилась в его руку. Кожа влажная, горячая, мышцы под ней твердые. Хочу разжать пальцы, но страх угодить в воду сильнее моей неприязни.

– Останусь.

– Что? – переспрашивает он, будто не расслышал.

– Я останусь здесь!

– Как скажешь, «крошка», – забавляется Ролан. – А теперь опустись на сиденье. Понимаю, сидеть на мужских коленях привычнее и намного приятнее, но это может быть опасно.

Поджав губы, я медленно сползаю с его колен, продолжая крепко держаться за руку.

– Ты что, кошечка? Боишься намочить свой хвостик?

Посмеявшись, Ролан обхватывает мою кисть и опускает её на руль. То же самое он делает с рукой, которая, точно обезумевшая вцепилась в него.

– Ого. А ты опасная кошечка, Алесандра! Смотри, какой след оставили твои коготки.

Поймав равновесие, я перебрасываю правую ногу и теперь действительно сижу в первом ряду. Ролан заводит двигатель, прижимается ко мне сзади. Его ноги зажимают меня, руки как будто укрывают от опасности.

– Расслабься, – говорит он мне на ухо. – Со мной ещё никому не было плохо.

Мотор издает громкий рык, и мы резко подрываемся с места. Брызги воды летят в лицо, я только и делаю, что хватаю ртом воздух, не в силах открыть глаза. Нас кренит то вправо, то влево, и каждый раз я кричу от ужаса, ведь кажется, что мы вот-вот опрокинемся в эту жуткую синюю бездну!

– Хватит! Пожалуйста, хватит!

Но Ролан продолжает рассекать на монстре, отказываясь слышать мою стонущую мольбу. Мои руки так напряжены, что я уже почти не чувствую их. Внутренняя часть бедра больно упирается в какой-то пластмассовый выступ. Хочу хоть немного поменять положение, но давление, что оказывает Ролан, не позволяет. Очередной резкий поворот приводит меня в настоящий ужас. Я даже вскрикнуть не могу, шею как будто затянуло веревкой. Лишь считаю про себя секунды до неминуемой и такой глупой гибели.

Через сто двадцать девять секунд скорость движения замедляется. Мотор как будто устает, издыхает. Мои веки поднимаются, перед глазами пляж и наша вилла. Остается несколько метров до берега, вода здесь не темная, а бирюзовая. Видно белый песок.

Над ухом пролетают какие-то слова. Их заглушает неприятный писк, порожденный моим страхом. Ролан плавно добавляет газу и гидроцикл буквально въезжает на безопасный берег.

– Эй, ты там живая? – заглядывает он через мое плечо. Его руки всё ещё на руле, горячая кожа касается моей. – Только не говори, что тебя тошнит!

– Если только от тебя, – глухим голосом отвечаю я и толкаю его спиной.

Высвобождаюсь из плена и тут же падаю на песок. Ноги ватные, не мои, тяжелые. Уже предвижу громкий смех и очередные подколы.

– Ты чего? – не без забавы спрашивает Ролан. Отстегивает ремешки своего жилета, бросает его на сиденье. – У тебя хреново с координацией, да? Ладно тебе, прекращай! Я на это не куплюсь.

Смотрю на алый след, заработанный от дурацкого выступа и ноги Ролана. Через несколько часов здесь определенно будет огромный синяк. Спасибо, что хоть на внутренней стороне бедра!

– Давай поднимайся! – бросает мне Ролан и направляется к особняку. Почему-то сейчас, сидя на песке и тихонько благодаря всевышнего за сохраненную мне жизнь, я чувствую себя жестяной бутылкой от пива, случайно выброшенной на берег. – На яхте позагораешь!

– Я никуда с тобой больше не поеду! Кретин, – добавляю я себе под нос.

Не проходит и пары секунд, как его наглая физиономия оказывается прямо передо мной.

– Кто я?

Что уж говорить, а ощущение твердой земли под ногами внушает не малой решимости.

– Кре-тин, – повторяю я по слогам, глядя ему в глаза. – Сгинь с глаз моих, недоумок!

– Ого-го! – опускается он передо мной на колени. – Да вы только поглядите, какая здесь бешеная кошечка завелась! А где же твой вежливый тон, сладкая улыбочка и хитрожопый взгляд? Надоело играть, да?

– Не лезь ко мне! И не говори со мной!

– А то что? – улыбается Ролан. – Пожалуешься Оскару на меня? Если так, то я только «за»! Готов сделать, что угодно, лишь бы посмотреть, как он будет отчитывать меня. Может, даже наберется смелости и врежет мне? Поверь, у него было достаточно поводов это сделать. Глядя ему в глаза, я грубо шутил о тебе, называл тебя элитной проституткой…

Влепляю ему сильную пощечину, не дав договорить. Кипяток разливается по всей моей ладони, она точно искрится! Ролан хватает меня за кисть и валит на спину. Я брыкаюсь под ним, пытаюсь сделать больно свободной рукой, но он блокирует и её. Зажав меня между ног, он поднимает мои руки над головой и, нависнув, точно дерево над обрывом, смотрит в мои глаза.

– Слезь с меня!

– Сначала извинись за «кретина». А пощечину, так уж и быть, прощу, – улыбается он.

– Слезь с меня! – кричу я громче. Мои попытки вырваться кажутся жалкими. – Ролан, слезь.

– О! Я уже Ролан! Просто извинись за свой грязный язычок и дело с концом. Пойдем в дом, возьмем, что нужно и поплывем обратно. Тебя ведь там ждет не дождется любимый, который даже не удосужился предложить мне остаться, чтобы поехать на остров с тобой. Прекрасная возможность остаться наедине в огромном особняке, где можно вдоволь натрахаться. В спальне, на кухне, даже на лестнице. Выбирай любой угол и поверхность – никто вас не побеспокоит. Но он предпочел остаться в компании своих друзей. – Выразительный взгляд Ролана медленно проходится по моим губам. В животе невольно напрягаются мышцы. – Может, ты ему уже наскучила?

– А может, ты так много говоришь, потому что хочешь меня, но не можешь ничего поделать, ведь я принадлежу Оскару? Тебе только и остается, что обзывать меня, как обиженному мальчишке, которому в очередной раз не повезло подружиться с классной девчонкой. Будь проще, Ролан Фрид. И добрее. Тогда, возможно, и тебе повезет встретить ту, что полюбит твой несносный и испорченный характер.

– Значит, Оскару повезло, да?

– Не завидуй.

Усмешка злая, но несомненно сексуальная.

– Как думаешь, ему понравится, что ты лежишь на пляже с его другом? Точнее, под ним? – Ролан обводит испытующим взглядом мое лицо, снова задерживается на губах.

– А тебе так и не терпится получить кулаком по роже, да?

Он усмехается, смотрит в мои глаза. Мышцы живота снова напрягаются, я начинаю вновь вырываться. Ролан крепче сжимает меня между своих ног, сдавливает кисти рук.

– Что такое, Алесандра? – вдруг шепчет он с издевкой. – Понравилось чувствовать тяжесть моего тела? Испугалась, что можешь кончить лишь от одной мысли, что сейчас ты принадлежишь мне?

– Слезь с меня!

– Сегодня ты решила проучить меня, да? Наглядно продемонстрировать, как ловко умеешь манипулировать мужским сознанием посредством определенных навыков соблазнения, дарованных тебе свыше! Открою тебе маленький секрет: да, – разливается его горячий шепот по моей коже, – тебе это удалось. На мгновение я забыл, о чем мы все говорили и что я пытался объяснить. Я смотрел на твой язычок и мои фантазии уносили меня в райские края. Но вовсе не потому, что ты умеешь как-то по-особенному это делать. А потому что я – мужчина, которого возбуждают женские ласки и игры. Если вы с Оскаром познакомились именно при таких обстоятельствах, то расчитывать на что-то большее тебе явно не стоит. Здесь есть только жажда физического удовольствия, не более. Разве не так?

Ролан поднимает взгляд на наши руки. Его губ касается легкая усмешка, и я вдруг понимаю, что всё это время он не держал мои кисти. Он их поглаживал. Опешив от самой себя, я упираюсь руками о его грудь и Ролан, наконец, поднимается на ноги. Срывая с себя чертов жилет, в котором невозможно дышать, швыряю его на песок и уничтожаю Ролана убийственным взглядом.

– Не смей больше прикасаться ко мне! Никогда! Понял?!

– Как скажешь, киса, – разводит он руки в стороны. – Только не забудь рассказать Оскару об этих нескольких минутах твоего наслаждения! Пожалуйся ему, можешь даже приукрасить.

Меня буквально трясет от злости. Ноги от напряжения болят, но я наспех бегу вверх по лестнице и закрываюсь в спальне. Пытаюсь успокоить всепоглощающий огонь в груди правильным дыханием, но черта с два это получается.

«Думаю, было бы неплохо вам с Роланом как-то наладить отношения».

Отлично наладили. Прекрасно! Кретин пуще прежнего уверен в том, что я нафиг не сдалась Оскару, потому что тот не может додуматься просто спуститься и поцеловать меня на прощание!

Запястья всё ещё чувствуют нежные поглаживания теплыми подушечками пальцев… Возбуждающее ощущение. Бесит, что это делает человек, оскорбляющий меня на каждом шагу.

Пытаясь убежать от маленького желания, я врываюсь в гардеробную и перебираю одежду. Платья, сарафаны, юбки…

«Я смотрел на твой язычок, и мои фантазии уносили меня в райские края».

Хватаю серебристое платье на тончайших лямках. Длина в пол, пикантный глубокий разрез до бедра. Самое то для вечеринки.

«Испугалась, что можешь кончить лишь от одной мысли, что сейчас ты принадлежишь мне?»

Глупый Оскар! Ты должен был поехать сюда со мной! Никто другой, а ты!

«Прекрасная возможность остаться наедине в огромном особняке, где можно вдоволь натрахаться. В спальне, на кухне, даже на лестнице. Выбирай любой угол и поверхность – никто вас не побеспокоит».

Возбуждение превращается каменный ком. Сползаю по стене на мягкий пушистый ковер, кусая губы. Это помутнение связано с чистым воздухом и ужасом, который уничтожал меня всё то время, что мы сюда плыли.

«Здесь есть только жажда физического удовольствия, не более. Разве не так?»

Расстегиваю пуговицу на шортах, завожу пальцы под плавки. Они мокрые и стали такими ещё на пляже. Уже в тот момент, когда Ролан получил от меня пощечину.