Текст книги "Водный заговор"

Нырок туалетный

Возле туалетов нам навстречу попалась женщина – вид у неё был растерянный.

– Не знаю, где кричали, – сказала она нам. – Когда я открыла дверь туалета, кто-то смывал, но в кабинке никого не было – только кучка одежды, и больше ничего.

Мы с Марой переглянулись и одновременно бросились туда. Из-за этого мы столкнулись и не смогли пролезть в дверь. Я протиснулся вперёд – да, это вещи Юны! В два шага я очутился рядом с унитазом и заглянул внутрь. Только вода, белый фарфор и пара мокрых шмоток, забивших унитаз. Рыбы-бабочки не видно. Мара тем временем загораживала своим стокилограммовым телом дверь, чтобы нам никто не помешал.

– Помогите мне, пожалуйста! – донёсся до меня слабый мысленный голосок.

Я был рад, что не пришлось произносить ответ вслух, потому что незнакомая женщина всё ещё стояла поблизости, а тем временем подоспела и продавщица.

– Юна! Что случилось, где ты?

– Я забыла запереть кабинку, а какая-то женщина распахнула дверь… И я с перепугу превратилась, – жалобно сказала Юна. – Как раз в тот момент, когда нажала на смыв.

Юна смыла саму себя в туалете! Замечательно.

– Ты уже в канализации? – с тревогой спросил я. Увы, в реальности всё не так, как в мультфильме «В поисках Немо»: этим путём она в море не попадёт – разве что в очистное сооружение.

– Нет, кажется, ещё в трубе, – ответила Юна. – Здесь так темно. Я боюсь поплыть не в том направлении и вообще отсюда не выбраться! Обе стороны чем-то перекрыты. Пожалуйста, помогите мне поскорей, я не знаю, сколько ещё здесь продержусь!

– Что, собственно, происходит, что вы тут делаете? – услышал я голос продавщицы. – И кто только что кричал?

– Всё в порядке, мы просто кое-что уронили в унитаз, – попыталась её отвлечь Мара.

Неудачный ответ.

– «Мы»?! Сколько же вас было в туалете?!

Пока Мара пыталась придумать объяснение получше, я лихорадочно размышлял, что предпринять. Туалетной щёткой я выловил из глубин унитаза трусики Юны – одну из вещей, забивших унитаз. Но, видимо, вместе с Юной смыло и другие шмотки – трудно сказать, в каком месте они блокируют трубу и где наша рыба-бабочка. К счастью, это была модель с остановкой слива – и это натолк нуло меня на мысль.

– У тебя хватит сил плыть против течения, если я нажму на слив? Тогда ты поймёшь, в какой стороне выход.

– Должно получиться, – ответила Юна. Её мысленный голос звучал пронзительно.

На миг мне представилась страшная картина, что именно я – оборотень, которого и так все боятся! – смою нашу старосту к крысам в канал для сточных вод.

– Может, лучше позвать кого-нибудь из учителей, чтобы он попытался тебя освободить?

– Нет, это займёт слишком много времени, поторопись, пожалуйста! Тут так мерзко, фу!

Я нажал кнопку слива – в тот самый момент, когда Мара, заливаясь слезами, крикнула: «Нет, не делай этого!» Потом я, как договаривались, сразу же остановил слив. А вдруг Мара права и я сейчас допустил ужасную ошибку?!

Мара захлопнула перед носом у продавщицы дверь туалета и заперла её. Теперь в кабинке было так тесно, что я оказался зажат между округлым мягким телом Мары и стеной, чувствуя себя словно в упаковке маршмеллоу. Но мне было всё равно. Мы взволнованно склонились над унитазом, в котором поднялся уровень воды, и ждали, что произойдёт. Удалось ли Юне выплыть против течения? Надеюсь, труба снизу как следует забита её одеждой.

Ура, в туалете что-то происходило – там кто-то трепыхался! Вскоре показалась потрёпанная бело-жёлтая рыба-бабочка и устало проплыла круг в унитазе.

– Получилось! – взвизгнула Мара. – Скорее превращайся обратно – через пять минут мы должны быть на месте встречи! – Она открыла дверь туалета и вытолкнула меня наружу, а потом изнутри донеслись громкий шорох и шёпот.

Наконец оттуда вышли Мара и одетая Юна в человеческом обличье. У неё были мокрые волосы, и от неё немного пахло средством для мытья сортира. Она слабо улыбнулась мне:

– Спасибо, Тьяго! Обещайте, что никому не расскажете. Смыться в туалете! Вот позорище!

– Я буду молчать, как ракушка, – торжественно пообещала Мара. – Мёртвая ракушка!

– А я – как коралл, – сказал я – надо же морально настроиться на реферат – и схватил свою старую заляпанную футболку: покупать новую было некогда.

Продавщица и покупательница подозрительно на нас поглядывали, поэтому мы поспешно вышли из магазина.

– Я нашла свою заколку, до свидания! – крикнула им Мара.

Мы вернулись как раз вовремя: остальные уже собрались возле кафе, с любопытством осматриваясь, кого ещё нет. Я увидел, что Джек Кристалл разговаривает с Шари – наверное, ругает, что она не осталась с синей группой. А что это за коробка у него под мышкой?

– Шоколадный фонтан! Он купил шоколадный фонтан! – радостно объявила Оливия. – Сказал, на него была скидка.

– Правда? А что это такое? Фонтан как у нас в школе – только из него струится шоколад? – спросила Леонора, которая раньше жила в зверином обличье. – И для чего он нужен?

– Этот фонтан намного меньше – в жидкий шоколад можно, например, макать фрукты, – объяснил наш молодой директор. – Пусть это будет сюрпризом. Мы собираемся ставить его в столовой каждое воскресенье вечером.

Я в очередной раз порадовался, что решил ходить в эту школу.

Чтобы учителя не заметили пятен крови, я держался рядом с Марой, которая меня прикрывала. Наконец мистер Кристалл скомандовал «Трогаемся!», и мы, весело болтая, направились по тротуару к автобусу, припаркованному в западной части 17-й улицы. Джаспер и Финни несли аварийное снаряжение размером с сумку-холодильник.

«Скоро будем дома», – с облегчением подумал я, озираясь в поисках подозрительных субъектов. К счастью, никого не видно. Но я внимательно наблюдал и за Эллой, Токо и Барри. Знают ли они о нападении тигриц-близнецов, рассказала ли им об этом Лидия Леннокс? Если и так, виду они не подавали.

– Эти телохранительницы просто жуткие, да? – Джаспер угадал, о чём я думаю. Он явно испытывал облегчение, что мы возвращаемся в «Голубой риф».

– Экскурсия скоро закончится, а в школе они до нас не доберутся, – успокоил его я.

Но экскурсия ещё не закончилась. Я понял это, когда Леонора решила показать Шари, какие сувениры из Флориды она купила своей южноамериканской семье.

Паршивые сувениры. По крайней мере, для одной из нас.

Я заметил, как Шари остановилась и заглянула в пакет Леоноры.

– Великая волна! – воскликнула она, а потом упала на землю, потому что ноги её превратились в серый хвостовой плавник. Через несколько секунд на газоне рядом с тротуаром трепыхалась двух с половиной метровая афалина.

Выброшенная на берег

– Водорослевая слизь! – выругалась Шари. – И зачем, спрашивается, я всё это время тренировалась, если это опять со мной приключилось?!

Блю обвила её руками, враждебно поглядывая на девочку – электрического угря:

– Что у тебя там, Леонора?

– Мне очень жаль, – расстроилась Леонора. Заглянув в пакет, я увидел, что она купила пять одинаковых сувениров: маленьких серых дельфинов с дурашливыми улыбками на морде. Все они застыли в прыжке на гребне пенистой ярко-синей волны.

– Вот чёрт! – воскликнул я.

Мистер Гарсия и мистер Кристалл поспешили к нам, а Шари свистела, пытаясь опереться на грудные плавники. Когда она прерывисто вдыхала, дыхало у неё на лбу открывалось и закрывалось. Всегда готовый помочь Джаспер тут же выудил из аварийной сумки брызгалку для цветов и опрыскал кожу Шари, но толку от этого было мало. Финни, Крис и я облили её водой из своих питьевых бутылок.

Мистер Гарсия, подбоченившись, вздохнул:

– А я-то думал, она готова.

– Сейчас это не важно, Фаррин, – осадил его Джек Кристалл. – Надо как-то дотащить её до воды! Чем дольше она пробудет на суше, тем хуже для неё.

– Мне ужасно жаль, – смущённо сказала Шари, поглядывая на нас тёмными дельфиньими глазами. – Что теперь делать? До моря ведь отсюда далековато, да?

– Боюсь, что так, – ответил я.

Мы находились на углу 17-й улицы и Джефферсон-авеню – с одной стороны высились многоквартирные дома и офисные здания, а другая сторона Джефферсон-авеню вела в тихий засаженный деревьями жилой квартал. Шари лежала на углу улицы на газоне перед светло-коричневой виллой с красной кирпичной крышей.

Я судорожно рылся в валяющихся на траве вещах Шари, пытаясь отыскать её человеческое фото – может, ей всё-таки удастся превратиться обратно! И чем быстрее, тем лучше: на 17-й улице с оживлённым движением уже начали останавливаться автомобили, и люди с недоумением поглядывали в нашу сторону, гадая, не снимают ли их скрытой камерой.

– Зачем вы притащили сюда дельфина?! Это же издевательство над животным! – возмущался пожилой мужчина в голубой футболке, высунувшись из окна с пассажирской стороны.

– Выбросило на берег? – гадала молодая кубинка, которая припарковала свой серебристый лимузин на обочине и вышла на улицу. – Нет, вряд ли: моря же поблизости нет. – Она достала мобильник, видимо уже подсчитывая в уме лайки на «Ютьюбе», пока Шари сосредоточенно пыталась превратиться обратно.

У Джерома, Токо и Томкина в кои-то веки появилась здравая мысль. Они одновременно толкнули женщину, и видео не получилось. Разве что для любителей смазанных снимков.

Зато пятеро других водителей вытащили камеры. У меня было нехорошее предчувствие, что наша школьная экскурсия попадёт в вечернюю сводку теленовостей. Не важно – главное поскорее придумать, как доставить Шари к воде!

– Встаньте в круг! – велел Джек Кристалл, и мы с одноклассниками обступили Шари, загораживая её от любопытных взглядов. Но теперь моя лучшая подруга слишком разволновалась, чтобы превратиться: ей удалось лишь ненадолго превратить плавник в руку.

Дафна, наша озёрная чайка, как обычно, забивала всем голову:

– …это всё так ужасно, да? Что теперь с ней будет – она умрёт? А может, всё-таки нет? А я вам рассказывала, какие сувениры купила я? Милейшие фоторамочки с ракушками и…

– Заткнись! – рявкнула Финни. – Неужели не видишь, что сейчас не до твоих сувениров?!

Мне так хотелось подбодрить и успокоить Шари, но из-за всех этих людей к ней было не подойти. Хорошо, что Блю с Ноем уже успокаивали её, держа за плавники.

– Мистер Гарсия, сегодня слишком жарко – она перегреется! – озабоченно проговорил Ной, потому что наша подруга лежала прямо на тропическом солнце.

– Верно, надо её как-нибудь охладить, прежде чем доставим её к морю, – кивнул мистер Гарсия, а уж он в этом разбирался: ведь он и сам во втором обличье дельфин.

– В этих домах есть бассейны? – Глаза Финни авантюрно заблестели.

– Да, в некоторых… За домом, – сказал я, вспомнив, что подрабатывал в этом районе газонокосильщиком. Тогда я тоскливо поглядывал на маленький жемчужно-синий бассейн и однажды, когда было особенно жарко, украдкой свесил туда ноги. Как назло, меня застала хозяйка дома и с возмущённым возгласом «Убери оттуда свои грязные копыта!» меня уволила.

Мистер Гарсия, наморщив лоб, посмотрел на нас с Финни:

– В общем-то, идея неплохая – но как быть с хлором? Боюсь, он повредит коже Шари.

Настало время выступить в качестве человеческого эксперта.

– Сейчас многие бассейны дезинфицируют кислородом, – торопливо объяснил я, и Джек Кристалл тут же отреагировал:

– Дафна, ты разведаешь, в каких виллах есть бассейн. Крис, ты их обнюхаешь и проверишь, какой бассейн без хлорки. Поторопитесь!

Шари пискнула:

– Да, пожалуйста. Поспешите. Мне так жарко!

Дафна в порядке исключения ответила: «Есть, сэр!» и, пока мы по мере возможности обеспечивали Шари тень, отбежала за ближайшие кусты и выпорхнула оттуда в обличье чайки.

– Эй, подожди меня! – Крис бежал по улице за Дафной. Уже через несколько минут они что-то отыскали и вернулись, чтобы показать нам дорогу. – Недалеко отсюда, – сообщил Крис. – Скорее, идите сюда!

– Я схожу за автобусом и подгоню его к дверям, чтобы погрузить Шари. – Мистер Кристалл быстро зашагал прочь.

Самые сильные из нас – мистер Гарсия, я, Крис и Финни – подняли Шари и потащили её по тротуару вдоль Джефферсон-авеню. День снова выдался жарким и солнечным, и я был рад, что тропические деревья на обочине давали немного тени. Слева и справа стояли городские дома с белыми почтовыми ящиками и ухоженными палисадниками, где росли пальмы.

– Уф, хорошо, что это не Мара нечаянно превратилась, – прокряхтел Крис. – Ламантина мы бы подняли только вилочным погрузчиком!

– Зачем грузить вилки? – Шари попыталась приподнять голову. – А вот с Юной было бы проще всего: её можно транспортировать в банке из-под варенья.

– А вдруг люди, которые там живут, не хотят в своём бассейне морских млекопитающих? – пропыхтела Финни, сморгнув каплю пота, скатившуюся ей со лба в глаз.

– Ну, дельфинов все любят, – отозвался я. – Кроме того, это чрезвычайное происшествие.

Миновав незапертые садовые ворота, мы протопали по густому ухоженному газону. Там было даже два водоёма на выбор, но заросший тростником прудик оказался таким крошечным, что мы понесли Шари к овальному бассейну, выложенному голубой плиткой, вокруг которого стояли шезлонги. Мы почти у цели! Шари взволнованно завертелась.

– Не крутись – здесь на кону стоит больше, чем твоя оценка по превращениям! – отругал её мистер Гарсия.

Из последних сил мы перебросили нашу девочку-дельфина в бассейн. С облегчённым свистом она скользнула в прохладную воду.

– О-о-о, как же славно! Спасибо, ребята, вы просто супер! – Она плавала узкими кругами, насколько позволяли размеры бассейна. Я опустился на колени у бортика и протянул ей руку. Шари ткнулась в неё светло-серой мордой. – Эй, не хочешь тоже сюда залезть, мистер Тигровая акула?

И тут мы заметили, что мы уже не одни. На задней террасе виллы стоял пожилой худощавый мужчина, кутающийся в тёмно-синий шёлковый халат и глазеющий в нашу сторону. У него отвисла челюсть.

– Добрый день, э… – начал наш учитель превращений, но хозяин дома его перебил.

– Это, наверное, недоразумение, – прокряхтел он. – Вообще-то я заказывал в свой пруд золотых рыбок!

– Ой, в самом деле? Мы немедленно обменяем, – проворковала Финни с ослепительной улыбкой. – Дайте нам пять минут, чтобы дельфин освежился в бассейне, и мы отправимся на склад.

– Хорошо! На кой мне сдалась эта серая скотина?! Можете доставить её в ближайший парк развлечений.

– Да-да, дельфинов все любят? – с горечью донеслось из бассейна.

– Мы можем позолотить вам дельфина – тогда его будет не отличить от золотых рыбок, – предложила наша девочка-скат.

– Хватит, Финни, – буркнул мистер Гарсия, пытаясь объяснить хозяину, что дело не в золотых рыбках – это чрезвычайное происшествие. – Не найдётся ли у вас нескольких вёдер, которые мы могли бы купить? Разумеется, с водой.

В глазах старика мелькнул жадный огонёк.

– Конечно. Вёдра у меня есть, – сказал он. – Двадцать долларов за штуку. Вода в эту стоимость не входит.

– Двадцать долларов?! – выдавил я. – В магазине стройматериалов они стоят всего доллар!

Старик захихикал:

– Но здесь вам не магазин. Так что, берёте вёдра или нет?

Мистер Гарсия, скрипя зубами, купил у него вёдра, а мы с Нестором, Крисом и остальными буравили хозяина взглядами. У школы и так с деньгами туго – ещё не хватало нам жадного богача!

На улице кто-то посигналил – как выяснилось, автобус. Внутри места для дельфина не хватило: сиденья не откидывались. Поэтому мы затолкали Шари, хорошо отдохнувшую в бассейне, в багажный отсек автобуса – там было прохладно.

– Так, ребята, нужно чем-нибудь увлажнить её кожу, – объявил Джек Кристалл. – Кто пожертвует футболку?

Крис с Нестором, разумеется, тут же начали раздеваться, но я на пару секунд их опередил. Джером и Томкин тоже хотели пожертвовать футболки – надо же, временами и в них просыпается великодушие! Но Токо, бледная кожа которого обгорела, лишь прорычал:

– Не надо. Разве я говорил, что дельфины – наши друзья?

И футболки остались на них.

Часть смоченных в воде шмоток положили Шари на спину, другими устелили пол, чтобы у неё на плавниках не образовалось синяков… Если, конечно, у дельфинов бывают синяки. Блю с Ноем забрались к Шари в багажный отсек – придерживать её и присматривать за ней. Заслонку мы оставили открытой, чтобы внутрь проникал свежий воздух.

Может, и к лучшему, что никто не видел, как мы отъехали: ватага полуголых подростков, а в багажном отсеке – почти выросший громко пыхтящий дельфин.

К счастью, всего в нескольких километрах находился пляж Ки Бискейн – не такой многолюдный, как Майами-Бич. Во время поездки Джек Кристалл отчитал Леонору за историю с сувенирами. Доехав до пляжа, автобус припарковался, и мы, осторожно вытащив Шари из багажного отсека, отнесли её в воду.

– Боюсь, обратно в школу тебе придётся плыть, – заметил мистер Кристалл.

– Без проблем, – беззаботно ответила Шари, плавая вокруг него. – Мне всё равно нужно размяться и перекусить – поймаю что-нибудь по пути.

Фаррин Гарсия был по-прежнему обеспокоен:

– Лучше тебе не плавать одной. Пусть кто-нибудь отправится с тобой.

Блю и Ной тут же подняли руки, но Фаррин Гарсия их проигнорировал. Крис тоже вызвался сопровождать Шари, но я вскинул брови:

– Это, конечно, мило с твоей стороны… Но что ты сделаешь, если вам попадётся акула-молот? Предложишь ей себя на обед, чтобы она не тронула Шари? – Я не возражал, чтобы кто-нибудь проводил Шари… если этот кто-нибудь не Крис!

Оборотень – морской лев знал, что нам нельзя открыто ссориться, чтобы Шари не догадалась, что мы оба в неё влюблены.

– Хорошая идея, акулёныш, – небрежно отозвался он, бросив на меня недобрый взгляд. Эх! После той истории, когда я застал его за показом трюков туристам, это уже вторая наша стычка. Жаль: ведь совсем недавно мы чуть не подружились.

– Хватит, вы двое, – одёрнул нас Джек Кристалл. – Ральф, сплаваешь с ней?

– Да не вопрос! – сказал наш диджей Ральф, чернопёрая рифовая акула. В человеческом обличье он был худеньким мальчиком с каштановыми волосами в неизменной толстовке с капюшоном и в наушниках. – До встречи, чуваки. Keep cool!

И вот они уплыли – самая клёвая девочка в мире и наш тусовщик-акула.

Родители

Экскурсия нас всех вымотала, поэтому, вернувшись на арендованном автобусе в школу – Шари ещё не появилась, – некоторые разбрелись по территории, кто-то облюбовал столовую, а кто-то решил поплавать в море, чтобы расслабиться.

Мы с Джаспером ушли в свою хижину номер три. Была середина сентября, и стояла такая влажная жара, что потеешь даже во время отдыха. Я забрался на свою койку и рухнул на матрас.

– Жаль, что мы так и не поймали этих бандитов, – сказал Джаспер снизу. Он в обличье броненосца рылся в своих любимых земляных запасах под кроватью. – Они наверняка при первой же возможности опять спустят ядовитые отходы в Эверглейдс.

– Может, всё-таки не стоит с ними связываться: слишком опасно, – заметил я.

– Можно посоветоваться с Финни, – предложил друг, высунув из-под кровати коричневую мордочку. – Ведь её отец полицейский – она наверняка разбирается в таких вещах.

Иногда мне всё ещё было странно разговаривать с броненосцем. Но чем дольше я учился в «Голубом рифе», тем реже случались такие моменты.

– Хорошая идея. В любом случае нужно как можно скорее предпринять новую попытку, – сказал я. – А то эти типы опять могут где-нибудь опустошить бочки и отравить кучу животных. Не говоря уж про оборотней.

Я выглянул в окошко хижины посмотреть, не вернулась ли Шари. Увы, нет.

– Ты прав: глупо было бы сейчас сдаться – похоже, мы на что-то наткнулись. Но лучше держать в секрете, чем мы занимаемся… Сам знаешь – из-за этих телохранительниц.

К счастью, следы когтей были уже почти не видны – учителя их точно не заметят.

Вдруг у меня зазвонил телефон, и я без задней мысли взял трубку:

– Алло?

– Ты пытался мне позвонить? – спросил незнакомый женский голос.

Поскольку мало кто знал этот номер, я сразу сообразил, кто это. Я так резко вскочил с кровати, что ударился головой о крышу хижины и, слегка оглушённый, упал обратно, что не слишком способствовало вразумительному ответу.

– Э, да… Ты Айрис Андерсон, верно? Моя… э… мама.

– Верно, – ответил женский голос – ровный и уверенный, хотя сейчас в нём звучали нотки недоумения. – Что это был за грохот только что?

– Да ничего, – сказал я, потирая макушку. А то ещё сочтёт меня недотёпой. – Может, кокосовый орех на крышу упал.

– Зачем ты звонил – у тебя проблемы?

Я на секунду потерял дар речи. Я её сын – разве это недостаточная причина позвонить? Когда ко мне вернулась способность говорить, я произнёс:

– Уже нет. Во время школьной экскурсии в Майами произошла пара небольших инцидентов, но теперь всё в порядке.

– Ну и отлично. Очень хорошо. Ты уже более-менее свыкся с тем, кто ты? Плохо, что Джонни так поздно тебе об этом сообщил. Меня мать поставила в известность, когда мне исполнилось десять.

– Джонни всё сделал правильно, – заступился я за него, и на этом тема, похоже, была исчерпана. Жаль. Мне хотелось бы знать, как она отреагировала на известие, что она синяя акула.

– Кстати, мы со Скоттом сейчас в Америке и могли бы заехать в воскресенье к тебе в школу. Во второй половине дня. Ты свободен?

Сердце у меня бешено заколотилось, как при встрече с тигрицами-близнецами.

– Я… да. В выходной я буду в городе у дяди Джонни, но во второй половине дня, часам к пяти, уже вернусь.

– Договорились. Будем рады тебя повидать. До встречи!

Немного оглушённый, я нажал кнопку отбоя.

Джаспер пискнул:

– Ой, это правда была твоя мама?

– Они с отцом вроде должны навестить меня в воскресенье, – сказал я, всё ещё ошалевший. – Но я в это поверю, только когда они будут здесь. В прошлый раз, когда они обещали приехать, я ужасно волновался перед встречей, а они так и не появились.

«Будем рады тебя повидать», – сказала она. А вдруг я им не понравлюсь и они разочаруются? Опять у меня в голове вертятся эти дурацкие мысли.

Но тут мои размышления были прерваны.

С пляжа донеслись громкие мысленные голоса – один из них я узнал сразу: Шари! Она с кем-то спорила. С кем-то во втором обличье.

Я так торопился, спускаясь вниз, что едва не наступил на своего соседа по комнате, который в этот момент выскочил из-под кровати.

– Ничего страшного, можешь на меня наступить, – с гордостью произнёс Джаспер. – У меня же панцирь!

– Может, в следующий раз, – сказал я и, переодевшись в чистое, поспешил на улицу. Там я притормозил и побрёл по пляжу, будто просто решил выйти на прогулку.

В лагуне я увидел Шари – в обличье девочки она стояла по пояс в воде, завернувшись в цветное полотенце. Сопровождавший её Ральф в облике двухметровой рифовой акулы улепётывал в открытое море – и куда он так торопится? Зато на мелководье в лагуне плавали двое незнакомых дельфинов. Взрослые афалины. У одного из них был тёмный шрам на боку, у другого – серповидный спинной плавник.

Оба крутились возле Шари, но кто они, я понял, лишь когда они снова заговорили.

– Мы, конечно, разрешили тебе сухопутные экскурсии, но не в город же! – мысленно произнёс один из дельфинов мужским голосом. – Чем ты думала, когда туда поехала?! Это могло плохо закончиться!

– Но ведь всё обошлось, – упрямо возразила Шари. – Я немного полежала на земле и поплавала в бассейне – ну и что?

– Мы не собираемся тебя наказывать, мы просто желаем тебе добра, Плавничок. Мы так беспокоимся, что ты постоянно рискуешь, – с упрёком проговорил женский голос – по-видимому, это был дельфин с серповидным спинным плавником.

– Ты что, хочешь угодить в дельфинарий? – волновался отец Шари. – А этим всё и закончится, если будешь продолжать в том же духе. Если кого-то из нас выбрасывает на берег – тут же оповещают ближайший океанариум и отправляют туда!

– Ладно, ладно, – поморщилась Шари. – Э, дельфинарий… Это, случаем, не развлекательный парк для дельфинов?

– Нет, для людей! Разве вам не преподают человековедение? – горячился отец Шари. – Я хочу немедленно поговорить с вашим директором, этим Кристаллом!

Я содрогнулся. Попахивало крупными неприятностями. Вдруг родители Шари решат забрать её из школы?

– Я его приведу, – сказал Ной и тут же убежал.

Не прошло и минуты, как появился Джек Кристалл – в сливочного цвета рубашке, почти такой же, как его волосы, и оливковых шортах. Он босиком прошёл по пляжу и зашёл в воду к родителям Шари. В знак приветствия они коснулись носами его руки, а потом отец Шари – тот, что со шрамом на спине, – открыл пасть и оскалился:

– Мы случайно узнали, что наша дочь подверглась на суше опасности! Может, нам лучше забрать её обратно в море – там ей как морскому оборотню безопаснее всего!

Мистер Кристалл не терял самообладания:

– Не больше, чем здесь… И там она не научится ничему новому, Бернардо. У нас она уже добилась больших успехов. Ещё немного – и она освоится в обоих мирах, перед ней откроются возможности, которых она была бы лишена, если бы жила только в обличье дельфина.

Мать Шари фыркнула:

– То, что вы говорите, конечно, океанисто, но вы не можете об этом судить. Вы же не морской оборотень. Не поймите меня неправильно, но для меня всегда было загадкой, почему именно вы руководите этой школой.

На этот раз она попала в точку – Джек слегка покраснел.

– Вы правы, я не рыба и не морское млекопитающее, но, по крайней мере, орлан, – ответил он. – Если бы не я, школы «Голубой риф» не было бы, Корали. Я давно мечтал построить такую школу.

Мне стало его жалко. Так и хотелось сказать родителям Шари, чтобы засунули свою дурацкую критику себе в дыхало. Да, лучше бы учителя не разрешали Шари поехать на экскурсию. Но Джек прекрасно выполнял свою работу – и я это говорю не только из-за шоколадного фонтана!

Шари выдавила:

– Если уж на то пошло, то это моя вина: я уговорила его и нашего учителя превращений взять меня с собой в Майами.

– Но как ты могла, Плавничок?! – ужаснулась её мама, издав звук, напоминающий утиное кряканье.

– Перестань, пожалуйста, так меня называть – я почти взрослая! Почему вы просто не оставите меня в покое? – Шари выскочила на берег и побежала к хижине номер пять, в которой жила с Блю, Зельдой и Оливией. Её друзья-дельфины, которые сидели на пляже и всё видели, расстроенно смотрели ей вслед. Блю тут же вскочила и последовала за подругой. Я тоже. От горя Шари у меня сердце разрывалось.

Но когда я слишком близко подошёл к Блю, она явно испугалась.

– Э, Тьяго… – сказала она. – Лучше бы тебе не попадаться на глаза родителям Шари. Она им, правда, уже призналась, что подружилась с оборотнем-акулой, но они понятия не имеют, что ты тигровая акула.

– О, – единственное, что пришло мне в голову. Меня просто добивает, что люди меня боятся. Разве я виноват, что во втором обличье такой? – Ладно, пойду обратно в хижину. Ты ведь утешишь Шари? Скажи ей… Скажи ей, что родители иногда бывают очень трудными.

Блю впервые – по крайней мере, так мне показалось – взглянула мне в лицо… И, вероятно, что-то увидела в моих глазах. Может, прочла в них, что значит для меня Шари.

– Прости, – сказала она. – Прости, что я от тебя отпрянула. Я знаю, что ты нам ничего не сделаешь, пока ты… – Не договорив, она поспешила прочь.

Что она хотела сказать? «Пока ты человек?» «Пока ты не разозлишься?» Или что-то другое?

Укрывшись в тени пальмовой рощицы, я наблюдал, как родители Шари ещё некоторое время поспорили с Джеком Кристаллом и теперь плавали в лагуне – наверное, чтобы успокоиться.

Сам не знаю, зачем я это сделал, но вместо того, чтобы пойти за Шари, я направился к лагуне и вошёл в воду.

– Можно вас на пару слов? – окликнул я родителей Шари. И в самом деле – оба дельфина подплыли ко мне, удивлённо зондируя меня эхолокаторами. – Пожалуйста, оставьте Шари здесь, в школе, – попросил я их. – Ей здесь так нравится, и она многому учится… Мы все многому учимся. Она очень активная и любознательная, но, пожалуйста, не упрекайте её за это!

– Кто ты? – удивился отец Шари. – Ты хорошо знаешь Шари?

Если он узнает, что я акула, то непременно спросит, какая именно. Я продолжал на грани отчаяния:

– Я её друг. Она душа компании, потому что всегда весёлая и непредвзято смотрит на мир. Нам будет её страшно не хватать, если ей придётся уйти!

– Это очень мило с твоей стороны, – немного смягчилась мать Шари. – Ты один из тех, кто помог ей в городе после того превращения?

– Да, конечно, мы все помогли. Здесь не бросают друг друга в беде.

Я заметил, что мои слова пришлись им по душе.

– Как у дельфинов, – довольно произнёс её отец. – Меня это радует. Что скажешь, Корали?

Мать Шари с присвистом выдохнула.

– Пожалуй, нам всем нужно немного времени на раздумье, – всё ещё скептически ответила она.

– Спасибо, что стараетесь её понять, – сказал я, поклонился – я понятия не имею, как правильно прощаться с дельфинами, – и торопливо пошлёпал обратно на берег, бросив невзначай: – Ах да, меня, кстати, зовут Тьяго…

– Кто ты во втором обличье, Тьяго? – спросила мать Шари, но я сделал вид, что отошёл уже слишком далеко и не расслышал.

Почти никто не слышал нашего разговора. Только Крис, сидевший поблизости под пальмой.

– Это, конечно, благородно с твоей стороны, только будет ли от этого прок…

– Надеюсь, я не усугубил ситуацию, – ответил я. – Пожалуйста, не рассказывай никому, что я с ними говорил.

– Если ты никому не расскажешь, где меня видел. – Он скривился. – Иногда я изображаю перед остальными тюленя. Ради забавы, например на вечеринках. Но если остальные узнают, что я делаю такое для людей…

– А зачем ты тогда это делаешь? – спросил я. Я хорошо помнил ту неловкую сцену.

Крис будто угадал мои мысли – он поднялся и сердито отряхнул песок:

– Неловко, да. Может быть. Но морским львом я нравлюсь людям. Иногда мне это нужно. Знаешь, ты ведь не единственный, у кого паршивая семейка.

Слегка опешив от его реакции, я смотрел ему вслед. Что с его семьёй? Я знал только, что он из Калифорнии. Это чертовски далеко, но он ни разу не говорил, что скучает по родным.

Но семья поблизости тоже не всегда хорошо. Бедная Шари. Надеюсь, её родители остынут. Расстроенный, я сходил за рисовальными принадлежностями и уселся перед хижиной, в которой Джаспер уже сладко спал на куче земли. Рисуя рыбу-бабочку в унитазе, я заметил, как из моря вернулся Ральф.

– Бро, там такое творится, – сказал он, превратившись и натянув валявшиеся поблизости плавки.

Я очнулся от своих раздумий:

– Ты имеешь в виду в море? Я и не знал, что ты понимаешь морских животных.

– Ещё как понимаю. Там курсируют разные слухи, все страшно взбудоражены. – Ральф пригладил пальцами мокрые волосы. – Некоторые говорят, будто видели белую акулу. Но мне в это слабо верится.

– Вау, белую акулу?! – Я взволнованно отложил альбом. – А почему тебе не верится? Я слышал, они довольно редкие.

– Во-первых, поэтому, бро. Кроме того, они любят прохладные воды, а здесь разве что мимо проплывают. И ещё они лопают тюленей, морских львов и всё такое. А здесь они не водятся.