Текст книги "Жена"

Отсутствие ожидаемого результата меня не так удручало – я понимала, что мы только в начале пути, а в начале всегда трудно.

Все надо доводить до конца, иначе нужного результата никогда не добьешься. Порой подруги, которым я рассказывала об очередной ссоре, с искренним непониманием спрашивали меня: «Так зачем ты туда ходишь, зачем позволяешь ему трепать себе нервы, если за это не получаешь ни копейки?!» Мне было сложно объяснить эту свою гиперответственность. Не только перед собой, но и перед Димой – в конце концов, он рассчитывал на меня каждый день. Я просто не могла себе позволить оставить его одного во всей той кипе дел, в которой он оказался. Кто еще поможет, если не близкий человек? К тому же мне искренне нравилась эта работа: с одной стороны, я могла опробовать полученные за годы учебы в университете знания на деле; с другой – почти каждый день я узнавала что-то новое, училась и развивалась.

Моя вторая практика у Димы длилась вплоть до защиты диплома. Потом мы вновь поссорились, сейчас уже и не вспомню, из-за какой ерунды, и я решила устроиться на нормальную оплачиваемую работу. Девушке с красным дипломом, хорошими отзывами по практике на предприятии и опытом офисной работы сделать это было не так сложно. Тем более что больших запросов по зарплате у меня не было. Работу я нашла буквально за пару дней – устроилась по специальности, в один из крупнейших торговых центров города. Вот так Дима начал работать без меня.

Этому предшествовала другая история. Дима работал очень много, и каждая наша ссора отвлекала его. Всю энергию он должен был вкладывать в бизнес и не размениваться на выяснение отношений. Сперва, когда мы только запускали его компанию, все было достаточно легко и даже весело. Когда же пошла серьезная работа, то начали возникать противоречия. Например, я с видом зазнайки-отличницы учила его тому, что сама слышала от преподавателей. Но я знала это все исключительно в теории. Он доказывал мне, что на практике все иначе. Я же воспринимала это как сомнение в моих знаниях. И вот, слово за слово – мы уже выясняем отношения, далеко убежав от сути вопроса. Я хлопаю дверью, он кричит что-то вслед. На следующее утро мы оба в офисе, говорим натянуто, через губу и только по работе. Каждый ждет, что другой сделает первый шаг к примирению, извинится. И это держит в постоянном напряжении и мешает сконцентрироваться.

Такая ситуация не была на пользу ни ему, ни мне. В итоге в ходе очередного разговора на повышенных тонах он выпалил: «Больше не приходи в офис, нам надо разойтись!» Я сперва опешила от этих слов, он и сам замолчал, видимо, пораженный тем, что только что сказал. Я в слезы, схватила сумку и выбежала. Иду домой, рыдаю не стесняясь: «Я так тебе помогала, столько сил и времени отдала, совершенно бесплатно, а ты этого не оценил. Да еще и расстаться решил!»

Позже, конечно, он мне все объяснил. Я просто не поняла, что Дима хотел сказать, а он на эмоциях подобрал самые неудачные слова для этого. Но смысл не менялся: нам надо разойтись, но в вопросах совместной работы. Все эти ссоры в офисе выматывали и его, и меня, только отдаляя нас друг от друга. Он должен тратить все свое время и силы на развитие дела, а не на пустые споры «кто кого умнее». Да, возможно, в теории я знаю больше, чем он, но я рассуждаю как студент, который на семинаре разбирает кейс про безликую компанию, в то время как для него этот бизнес – как ребенок, за которого он переживает всей душой. Потому что на тот момент это был его бизнес, а не наш. Выслушав его, я, конечно, продолжала еще какое-то время дуться, но искренне удивилась тому, какое взрослое и осмысленное у него видение, в такие-то мальчишеские годы. Конечно, мы тогда помирились, но я поняла: очень скоро мы перестанем работать вместе.

Он должен тратить все свое время и силы на развитие дела, а не на пустые споры «кто кого умнее».

К совместной работе мы вернулись уже в Китае, хотя уйти с работы Дима попросил меня практически сразу после того, как мы с ним помирились и поженились. Я согласилась переехать с ним в Китай, но, поскольку я не знала языка, устроиться в местные компании было нереально. Оставалось только вновь начать работать с Димой. Тем более что ему была нужна помощь человека, которому он всецело доверяет. Да и средства пока не позволяли нанять большой штат сотрудников. «Если несложно, уволься поскорее – мне надо, чтобы ты уже подключалась к нашей работе в Китае, вникала в самую суть». Вот так легко Дима попросил снова сотрудничать с ним.

Как я уже сказала, свадьбу мы отыграли достаточно скромно. Хотя Дима уже в Благовещенске зарабатывал неплохие деньги, они требовались для переезда в Китай. Он спешно реализовывал здесь все свои активы, включая машины. С ними, кстати, вышла самая большая загвоздка. Дима тогда очень фанател от немецкого автопрома, а на Дальнем Востоке, как вы понимаете, большая часть населения предпочитала японские машины. На весь Благовещенск тогда было две или три BMW, да и то они воспринимались как непрактичное баловство. Случись что с такой машиной – заплатишь втридорога только за запчасти. Да еще и подходящий сервис найти было не так просто. Когда он продал свой Mercedes, то именно с этими деньгами мы и уехали в Китай.

Нам сразу же надо было снять офис, открыть склад и сделать в нем ремонт. В Китае есть такая особенность с недвижимостью: если ты арендуешь офис, то платишь залог за один месяц и сразу же аренду – за другой. В среднем аренда составляла 15 тысяч юаней в месяц. Следовательно, за раз нам нужно было выложить, как минимум, 550 тысяч рублей. Машину мы продали чуть больше, чем за миллион рублей. На эти средства еще нужно было снять квартиру, сделать ремонт и нанять людей. Плюс должна была быть подушка безопасности на зарплаты и содержание офиса.

В Китай мы улетали не налегке – уже в аэропорту мы узнали, что у нас перевес в 80 килограммов. Зачем-то мама Димы упаковала нам подушки и одеяла. Мы сами были в некотором шоке: разве мы сами не сможем купить их на месте?! Была даже мысль оставить часть вещей, но возиться с распаковкой, сортировкой и повторным укладыванием багажа нам показалось адом. Да и времени особо не было. Мы оплатили перегруз. И, как выяснилось потом, поступили правильно.

Когда мы улетали из Благовещенска, у нас было странное ощущение, что мы покидаем Россию если не навсегда, то очень надолго. Помню, Дима перед отлетом даже отдал свою сим-карту с красивым номером другу. Мы тогда серьезно думали, что в Благовещенск уже не вернемся. Первый раз в Россию мы вернулись где-то через четыре месяца на какое-то семейное празднование. Как оказалось, ездили мы домой довольно часто – не меньше двух раз в год. Делать это было довольно быстро и легко. И каждый раз, возвращаясь в Благовещенск, Диме приходилось покупать новую сим-карту. Но тогда, когда нас провожали в Китай, было ощущение, что нас отправляют чуть ли не на фронт: Димина мама плакала, обнимала нас и нервничала: все ли мы взяли, все ли свадебные подарки она нам уложила?

Когда мы приехали в Китай, то какое-то время ночевали прямо на складе, на коробках. Вот тут-то мы и оценили материнскую заботу: одеяла и подушки оказались как нельзя кстати. Могли ли мы снять жилье? Теоретически да, но в тот момент мы приняли решение затянуть пояса и экономить на многом – организовать рабочее пространство было важнее, чем свое личное. Вот мы и спали первые несколько дней прямо на складе, вкладывая все средства и силы в ремонт помещения. И знаете, была в этом какая-то особая романтика – крутиться и в обнимку засыпать на этих неудобных коробках. Тот самый «рай в шалаше».

Это был наш первый ремонт, во время которого мы часто и много спорили. Сами ходили по рынкам, выбирали материалы, приценивались и торговались. Это сейчас при слове «ремонт» мы, не сговариваясь, начинаем смеяться – уж столько у нас их было за нашу совместную жизнь. Теперь каждый знает, что терпеть не может другой. Но тогда это были непростые времена притирки друг к другу. С этим еще можно было бы справиться, будь у нас какая-то отдушина, возможность отдохнуть друг от друга. Но мы оказались в совершенно чужой и пока непонятной нам стране. Ни близких, ни друзей, по которым мы оба скучали. Только он и я. Каждый день, всю неделю. Работа – вместе, отдых – вместе, сон/еда/покупки/душ – опять все вместе.

Мы приняли решение затянуть пояса и экономить на многом – организовать рабочее пространство было важнее, чем свое личное.

Конечно, у нас с Димой все было не так уж ужасно, но день и ночь проводить с одним и тем же человеком невероятно сложно, даже если ты любишь его всем сердцем. Спустя какое-то время ты уже безумно хочешь сменить картинку и пообщаться хоть с кем-нибудь еще. Мы уставали друг от друга, но при этом оба понимали, что это неизбежные трудности и если мы сдадимся сейчас, то второго шанса уже не будет.

Определенной внутренней твердости нам придала следующая ситуация. Еще до переезда у Димы в Китае был свой агент. Тоже русский парень, но уже давно живший в Китае. Переехав, мы довольно скоро с ним встретились – иного круга общения у нас просто не было. И Дима, и я заметили, что нашему переезду этот парень особо не рад. Ведь фактически мы теперь будем сами выполнять его работу, а это лишит его возможности зарабатывать на своих услугах приличные деньги. Как нам потом сообщили, после встречи с нами он сказал своему приятелю: «Эти здесь долго не задержатся. Максимум – полгода. Потом сдуются и уедут к себе в Благовещенск». И так нас это с Димой зацепило за живое! Первые дни мы были просто в негодовании. А затем эти слова начали нас подстегивать работать еще усерднее. Даже когда опускались руки, и мы сами заговаривали об отъезде, мы вспоминали эти слова: «Полгода – и они сдуются». Да черта с два! Будем вкалывать за четверых, за десятерых, если надо, но будем здесь до тех пор, пока не получим того, о чем мечтали!

Мы уставали друг от друга, но при этом оба понимали, что это неизбежные трудности и если мы сдадимся сейчас, то второго шанса уже не будет.

Помогали справляться и наши мечты. Не какие-то глобальные, а маленькие и достижимые. Например, засыпая на коробках, Дима говорил: «Знаешь, скоро-скоро мы с тобой заработаем денег и тогда сможем пойти туда и туда». И вот у нас появились первые свободные деньги, чтобы потратить их только на себя. Мы пошли в местный торговый центр и потратили тысячу юаней – тогда около пяти тысяч рублей. После вынужденной аскезы нам это казалось чем-то невероятно крутым. Уходя с покупками, Дима сказал: «А скоро мы сможем потратить тысячу долларов. Заходить в эти магазины и не прицениваться, а покупать то, что понравилось». Нам действительно многого хотелось, особенно видя такое разнообразие товаров после Благовещенска. Пока мы могли лишь проходить мимо и смотреть, но я знала, что это до поры до времени. Мне не было страшно за завтрашний день – я была на 100 % уверена, что в любой ситуации мой муж найдет выход, а я его поддержу. Вариант капитуляции и бегства назад с поджатым хвостом мы ни разу не рассматривали.

Мне не было страшно за завтрашний день – я была на 100 % уверена, что в любой ситуации мой муж найдет выход, а я его поддержу. Вариант капитуляции и бегства назад с поджатым хвостом мы ни разу не рассматривали.

Очень долгое время у нас не было ничего, кроме работы. Ни увлечений, ни тусовок, ни друзей. В каком-то смысле мы были роботами. Дом – работа, работа – дом. Рано утром мы ехали в офис, в квартиру возвращались уже затемно и падали спать. Единственное, что тогда не давало совсем сойти с ума, – это поездки домой, к родным и друзьям. Мы всех предупреждали заранее, чтобы увидеться с как можно большим количеством людей, прилетали на неделю и отрывались как могли. После этого возвращались в Китай и снова становились роботами с огромным КПД. Это было невероятно сложное для нас время, но при этом невероятно интересное. За первый год в Китае мы получили сумасшедший опыт, который не каждому светит и за десять лет работы.

Тогда мы очень многому научились. Моим первым серьезным навыком стало умение не переносить личное на работу и наоборот. Пожалуй, для меня это было самым сложным. Хотя позже, когда я общалась с успешными женщинами, которые тоже имели опыт совместного ведения бизнеса с мужем, все они хором подтверждали: научиться разделять и не смешивать дом и офис – это что-то из разряда астрофизики по степени сложности. И дело не в том, чтобы найти в себе этот переключатель «личное» – «деловое». Вся загвоздка в том, что его надо собрать своими руками. И, увы, выверенных универсальных чертежей и схем для этого нет.

Научиться разделять и не смешивать дом и офис – это что-то из разряда астрофизики по степени сложности. И дело не в том, чтобы найти в себе этот переключатель «личное» – «деловое». Вся загвоздка в том, что его надо собрать своими руками. И, увы, выверенных универсальных чертежей и схем для этого нет.

Первые год-полтора мы много спорили на работе, и нередко это перерастало в настоящие конфликты, так что вначале Дима несколько раз пытался сделать меня эдакой принцессой, запертой в башне. Но, возвращаясь домой, вместо кроткой принцессы он находил разъяренного дракона. Меня просто сводило с ума то, что я заперта в четырех стенах и мне даже некуда из них выбраться, кроме офиса. Дело не в том, что я скверная домохозяйка. Когда ты навела уют, ты просто не знаешь, куда себя деть. Перемывать раз за разом скрипящую от чистоты посуду или застирывать до дыр одежду я не могла. Я ощущала, как бездействие буквально отравляет и отупляет меня. Я то упрашивала пустить меня к работе, то гневно угрожала прийти сама и никого не спрашивать. В итоге дольше недели такие «домашние аресты» не длились – Дима просто сдавался под моим напором: было проще уступить мне дорогу, даже если я неслась по встречке на узкой горной дороге.

А оставлять меня дома причины у него были. Причем те же, по которым он еще в Благовещенске хотел разорвать наши рабочие отношения. Я нередко позволяла себе перейти грань и повысить на Диму голос при сотрудниках. Это сейчас я понимаю, что они тогда не испытывали ничего, кроме чувства испанского стыда, поскольку это максимально неверный подход. Какие бы отношения ни связывали вас с мужем, они существуют только между вами и больше никем, поэтому твои работники не обязаны становиться свидетелями ваших семейных распрей. Мне доводилось встречать такие управленческие «дуэты», когда жена находится на более низкой должности по сравнению с мужем – например, она заместитель директора по какому-то направлению. И когда она выносит на всеобщее обозрение не решенные дома склоки или вселенскую обиду за неудачный брак, то это выглядит как минимум неприятно. Истеричный зам и грустный, уже ничего не ждущий от этой жизни директор. Удручающее зрелище. Пожалуйста, если вам так нравится – собачьтесь дома. Каких бы феминистических и свободных взглядов на отношения мужчины и женщины вы ни придерживались, на работе, как и в армии, нужно блюсти субординацию. Если ваш партнер – муж или жена – выше вас по должности, не забывайтесь в общении с ним, особенно при подчиненных. Иначе спустя некоторое время у них сложится представление: наш начальник – тряпка, которого можно прогнуть, проигнорировать или обмануть.

Какие бы отношения ни связывали вас с мужем, они существуют только между вами и больше никем, поэтому твои работники не обязаны становиться свидетелями ваших семейных распрей.

А нас в первое время кидали. И не раз. Мы оба были новичками, слабо представляющими себе, как правильно нанимать людей, как коммуницировать с сотрудниками и управлять ими, как работать с клиентами. Диме, конечно, было проще – у него просто врожденный дар переговорщика, он всегда умел находить контакт и правильную форму общения с человеком. Но это не уберегло нас от обманов и воровства сотрудников, увода клиентов якобы партнерами. Тогда мы жили, по сути, от кризиса до кризиса.

Каких бы феминистических и свободных взглядов на отношения мужчины и женщины вы ни придерживались, на работе, как и в армии, нужно блюсти субординацию. Если ваш партнер – муж или жена – выше вас по должности, не забывайтесь в общении с ним, особенно при подчиненных.

В очередной раз, когда я позволила себе, как мне казалось, на законных правах жены, прикрикнуть на Диму на работе, он повел себя иначе, чем всегда. Вместо того чтобы гаркнуть в ответ, он спокойно закрыл дверь, усадил меня напротив и на пальцах объяснил: «Катя, из-за таких выходок я теряю уважение в глазах партнеров и подчиненных. В итоге позже все выливается в проблемы, которые бесят нас обоих. Могу я винить людей, которые нас кинули? Нет. Они посчитали нас слабыми и воспользовались этим, потому что мы сами позволили им так считать. Ты одна из самых умных людей, которых я знаю. И ты моя жена, я люблю тебя. Но прошу – научись себя контролировать и разделять наши личные отношения и работу, иначе мы и только мы сами все загубим».

Не скажу, что именно после этого разговора все поменялось, но именно Дима научил меня не смешивать семью и бизнес. Выводы из той ситуации я сделала быстро и, когда меня подмывало сказать ему что-то резкое, как-то не согласиться, одергивала себя. Первое время даже прикусывала губу или с силой вдавливала ногти в ладонь. Довольно скоро я поняла: если ты считаешь, что твой мужчина неправ, – это не означает, что он ошибается. Просто ты пока можешь не понимать его мыслей, видения, не видеть всей картины, особенно его глазами, так что спорные моменты всегда лучше обсудить позже, в более спокойной обстановке.

Довольно скоро я поняла: если ты считаешь, что твой мужчина неправ, – это не означает, что он ошибается. Просто ты пока можешь не понимать его мыслей, видения, не видеть всей картины, особенно его глазами, так что спорные моменты всегда лучше обсудить позже, в более спокойной обстановке.

Я так много рассказала о нашей напряженной совместной работе, но ни слова не сказала о ней. К Диме я вернулась вновь в качестве маркетолога. Моей первой задачей были изучение местного рынка и реклама, в первую очередь в России. Большинство клиентов мы находили через Интернет, поэтому от прежней поточной рассылки через корпоративную почту мы отказались, сосредоточившись на том, чтобы люди сами нас замечали. Реклама в Интернете для меня тогда была terra incognita, хотя ее базовые принципы я хорошо понимала. Свою работу я начала с глубокого интернет-серфинга: изучала форумы и сайты, связанные с китайской тематикой, и оценивала их потенциал с точки зрения рекламной площадки. В то время специализированные форумы пользовались большой популярностью – люди публиковали на них запросы (например, на перевозку грузов) и в довольно короткие сроки могли найти заинтересованную сторону. Все подобные сообщения я сразу пересылала Диме – прямой работой с потенциальными клиентами занимался именно он.

Довольно быстро я освоилась на новой работе, что начало давать нам конкретные результаты. Спасибо моей маме, что с самого детства дала мне понять, что такое ответственность. Ответственность пригождалась всегда, когда речь шла о получении новых знаний. Мозг человека достаточно пассивен и ленив (доказанный нейрофизиологами факт!). Он не хочет зря тратить энергию организма на активную работу. Каждый раз, когда я сталкиваюсь с новой информацией или знаниями, которые мне будут полезны и необходимы, голова просто кипит, но я все равно впитываю все, как губка, понимая, что это пригодится мне, будь то бизнес или жизнь вне его. Решает здесь именно ответственность за себя, за свой результат и эффективность.

Пожалуй, лишь спустя пять лет я впервые услышала от него слова искреннего восхищения и благодарности за мою работу. Тогда Дима признал меня как полноценного делового партнера, а не просто жену, работающую рядом. Признаюсь, все эти годы я ждала от него этого одобрения.

Не скажу, что меня напрягало Димино отношение к моей помощи, но в первое время оно было несерьезным. С профессиональной точки зрения он относился ко мне, скорее, как к новичку-ассистенту. Что-то, бывало, подсказывал, но чаще скидывал на меня текущую рутину, чтобы я лучше разбиралась в бизнесе. Длилось это очень долго. Пожалуй, лишь спустя пять лет я впервые услышала от него слова искреннего восхищения и благодарности за мою работу. Тогда Дима признал меня как полноценного делового партнера, а не просто жену, работающую рядом. Признаюсь, все эти годы я ждала от него этого одобрения. И хотя я понимала, что с каждым годом я работаю все качественнее и профессиональнее, мне нужна была эта заветная галочка. Похоже, сказывались синдром отличницы и то самое стремление из детства: понравиться, стать полезной и уже за это – любимой.

Наши с ним рабочие разногласия стали нивелироваться, когда мы более-менее выстроили стройный функционал и перераспределили между собой обязанности. Теперь каждый понимал зону своей ответственности и не пытался так рьяно, как прежде, залезть в чужую. Я отвечала за маркетинг и рекламу, он взял на себя всю операционную деятельность по бизнесу. Это как у парных теннисистов: мы поделили корт и не забегали на половину партнера без надобности, целиком полагаясь на него. И если наш первый год в Китае был наполнен недопониманием и спорами, то последующие четыре были очень комфортными и результативными.

Наши с ним рабочие разногласия стали нивелироваться, когда мы более-менее выстроили стройный функционал и перераспределили между собой обязанности. Теперь каждый понимал зону своей ответственности и не пытался так рьяно, как прежде, залезть в чужую.

И все же я, как и любая женщина, периодически ставила под сомнение решения моего мужа. Дима из тех людей, что умеют быстро отрываться от земли и уноситься ввысь за своими мечтаниями и фантазиями. В этом смысле он настоящий романтик-идеалист. Если его зацепила какая-то мысль, идея – он фокусируется на ней и начинает стремительно раскручивать ее для получения желаемого результата. Я же в этом смысле более земная, прагматичная, что ли. Признаюсь, мне не дано взлетать так высоко, как ему, но на то на земле и сидит диспетчер, чтобы следить за самолетом в небе. Я научилась заземлять его восторженные идеи. Не запрещать, а именно притормаживать на поворотах, чтобы было место не только фантазии, но и осознанности.

А начиналось все с того, что я порой была не согласна с тем, как Дима вкладывал деньги в бизнес. Делал он это постоянно и в больших объемах. К примеру, он решил организовать масштабную рекламную кампанию и буквально заполонить все ресурсы упоминаниями о нас. Я же считала, что стоит умерить аппетиты – это слишком дорогостоящий для нас проект, который, скорее всего, не даст нужного выхлопа. Такие траты ударят нам по карману. И говоря «нам», я думала как о семейном бюджете, так и о бизнесе. На этой почве у нас случались нередкие конфликты, но это был наш начальный период – время проб и ошибок. Я высказывалась против, а он из своего упрямства все равно делал так, как считал нужным. Если выстреливало – у меня появлялось больше доверия к его решениям. Если нет – он начинал чаще прислушиваться к моей критике.

Признаюсь, мне не дано взлетать так высоко, как ему, но на то на земле и сидит диспетчер, чтобы следить за самолетом в небе. Я научилась заземлять его восторженные идеи. Не запрещать, а именно притормаживать на поворотах, чтобы было место не только фантазии, но и осознанности.

Именно так, кирпичик за кирпичиком, мы выстраивали наши партнерские отношения. И в бизнесе, и в семье. В конце концов, мы пришли к тому, что какие-то большие и рисковые вложения в бизнес обсуждались вместе и вырабатывалось взвешенное и обдуманное решение. И все же, если оставалась какая-то неизвестность, если что-то мы не могли предсказать или проверить, я доверялась Диминой интуиции. Этой его особой предпринимательской чуйке. В то же время сам Дима уже предлагал проверить спорную идею, вложив в нее меньше денег, чтобы в случае проигрыша не так сильно обжечься.

Такая синергия помогла нам куда грамотнее распоряжаться финансами компании. Мы представляли собой два полюса: он при любой возможности хотел действовать «на широкую ногу», я всегда была за экономию. Веди Дима бизнес один – и он мог бы десятки раз прогореть по-крупному. Веди его я – и он бы, скорее всего, не раскрутился широко. Потому что истина была посередине. Дима прибегал ко мне с горящими глазами и выпаливал: «Вот, смотри, новый крутой сайт, огромная посещаемость – срочно лупим туда рекламу на несколько месяцев!» Я, уже привычная к таким «озарениям», спокойно отвечала: «Так, давай я подробно изучу этот ресурс и его аудиторию. И мы решим, оплачивать ли установку нашего баннера там хотя бы на месяц». Он взрывался и говорил, что я ничего не понимаю в его бизнесе и клиентах, что это он ведет дела и понимает, кого мы должны привлечь, а вот этот самый сайт – это ж просто кладезь! Я парировала тем, что ценность этого клондайка можно проверить и не вваливая 200 тысяч за картинку, которая, к тому же, при скроллинге уползает наверх.

Такая синергия помогла нам куда грамотнее распоряжаться финансами компании. Мы представляли собой два полюса: он при любой возможности хотел действовать «на широкую ногу», я всегда была за экономию.

Он мне довод, я ему другой. Он мне эмоцию, я ему калькуляцию. И вот так мы перестреливаемся друг с другом аргументами до тех пор, пока оба не устанем. Выбрасываем белый флаг, сходимся на середине и принимаем совместное решение. Конечно, в Диму я верила всегда, но никогда не смогла бы стать его партнером, соглашаясь с ним во всем и постоянно. И это, кстати, справедливо не только в бизнесе, но и в семье. Я не раз убеждалась: Дима очень ценит единомышленников, но работать с ним на равных можно, лишь демонстрируя самостоятельность мышления. В какие-то моменты нужно уметь дать отпор, иначе вы всегда будете в позиции ведомого, а не равного партнера. Открою небольшой секрет: Дима очень быстро и легко умеет влюбить в себя, очаровать, но в бизнесе он зачастую начинает продавливать человека своим темпераментом. Я видела его партнеров, которым не хватало внутреннего стержня, и они либо прогибались, либо ретировались. А вот если ты можешь противостоять его энергии и не дать увести вас обоих с общей тропинки – Дима будет это ценить. Для него крайне важны профессионалы, которые могут охладить его пыл весомыми аргументами.

Он мне довод, я ему другой. Он мне эмоцию, я ему калькуляцию. И вот так мы перестреливаемся друг с другом аргументами до тех пор, пока оба не устанем. Выбрасываем белый флаг, сходимся на середине и принимаем совместное решение.

Но самое главное – это взаимное доверие. Я знаю, когда не нужно спорить с его предложениями. Если в прошлом схожие идеи срабатывали как минимум в 80–90 % случаев, это будет работать и дальше. За долгие годы совместной жизни и ведения бизнеса мы отсеяли множество нерабочих моделей и подходов. Сегодня я очень хорошо понимаю, почему он делает то или это, – будучи с ним рядом, я многое переняла от него. И во взглядах на жизнь, и в ведении бизнеса.

Помню, в начале его отъезды были для меня настоящей катастрофой. В первый раз он оставил на мне всю текущую работу, когда улетел на выставку в Москву. Тогда еще как обычный посетитель, который при этом умудрился не просто прощупать почву, но и привезти несколько десятков рабочих контактов. Он улетел, а меня в офисе оставил за главную. Для меня тогда это был самый настоящий стресс. Помню, я с лезущими на лоб глазами писала ему и звонила по каждому вопросу, по каждой мелочи. Я реально боялась все испортить и сделать что-то не так. Но и бездействовать я тоже не могла. Я хорошо понимала, что Дима начинает нервничать из-за моих звонков, которые могли раздаться рано утром, часа в 4, когда он еще спал. Надо отдать ему должное: он понимал, что я нервничала куда больше, чем он. Однако постепенно у меня начал вырабатываться алгоритм действий на те или иные ситуации. Я вспоминала, что делает Дима. Сперва поступала в точности, как он, – это помогло понять ход его мыслей и причины тех или иных решений. А затем, шаг за шагом, я научилась принимать решения уже самостоятельно. И результаты были положительными, что только укрепляло мою уверенность и в себе, и в Диме – я не зря училась у него.

Самостоятельно приходилось разрешать самые разные ситуации, в том числе и критические. Возникали проблемы с грузами или клиентами. Мне приходилось не только консультировать наших менеджеров, но и самой звонить клиентам и утрясать возникший конфликт. Логистика – бизнес со своей спецификой. Поставщик может задержать заказ на неделю. Казалось бы, не так критично, но бывало и так, что доставка требовалась к какому-то важному событию. Конечно, чемпионаты мира мы не обслуживали, но с большими компаниями поработать довелось. И вот, например, ты не смог доставить груз в срок, а заказчику он уже не нужен. И вся ответственность теперь на тебе. Даже если срыв произошел по вине китайского поставщика, финансовые потери нести будем именно мы, потому что российский клиент, имея на то все основания, скажет: «Я не буду это принимать и оплачивать». Мне доводилось решать подобные ситуации и самой объяснять людям, что, увы, не все зависит от нас с вами. У местной таможни пару дней назад вышло новое распоряжение, и теперь груз должен пройти дополнительные проверки. В таких беседах я никогда не лукавила: если наш косяк – признаем его. Однако я всегда старалась закончить разговор с раздосадованным клиентом на мажорной ноте, чтобы он не вычеркнул нас из своего списка из-за одной досадной для всех ошибки. Иногда получалось убедить клиента принять груз с какими-то бонусами с нашей стороны. Мы с Димой старались быть максимально лояльны к нашим клиентам и, привлекая новых, удерживать старых.

Постепенно у меня начал вырабатываться алгоритм действий на те или иные ситуации. Я вспоминала, что делает Дима. Сперва поступала в точности, как он, – это помогло понять ход его мыслей и причины тех или иных решений.

Сперва, подменяя Диму, я жутко нервничала, но затем втянулась в эту работу и поняла, что могу заменять его на этом ответственном месте и что мне это даже нравится. Раз за разом я расширяла зону своей ответственности. Дима, видя, что без него бизнес не останавливается ни на день, также доверял мне все большие и более сложные задачи. Постепенно я начала руководить персоналом. Именно так – из маркетолога – я вышла с ним на одну линию, став полноценным заместителем. Не по причине кольца на пальце, а из-за своих деловых качеств и навыков.