Текст книги "Послушный и счастливый. Как научить малыша соблюдать правила внутри семьи и вне ее"

Стать родителем
Ощущение свершившегося чуда и неуверенности

Появление ребенка в семье самым непосредственным образом влияет на родителей. Некоторое время назад профессор Рут Фельдман высказала тезис о том, что беременность и уход за ребенком изменяют мозг обоих родителей. Подтверждение было получено в ходе МРТ мозга родителей, помещенных в экспериментальную ситуацию, где им демонстрировали видеосъемку с участием их ребенка. Результаты показали, что в тех отделах мозга матери, что отвечают за эмоции и эмпатию, происходили невероятные метаморфозы.

В экспериментальной ситуации данные отделы мозга матерей работали иначе, чем до рождения ребенка. Подобные же изменения фиксировались в мозге их супругов, если они проводили больше времени с младенцем. Согласно выводам профессора Фельдман, вызываемые родительством изменения структур и функций головного мозга по своей значимости сравнимы с процессами полной реорганизации мозговой деятельности человека в подростковый период. Также уход за маленьким ребенком приводит к изменениям на гормональном уровне. Повышается уровень производства и выделения в кровь окситоцина – гормона доверия и нежной привязанности, как его иногда называют. Происходит синхронизация поведения родителя и ребенка: родитель и его ребенок начинают следовать одному ритму в поведении и даже на уровне издаваемых звуков. Случается, что двусторонняя гармония может и нарушиться, если какая-либо потребность младенца оказывается не понятой родителями, или его неожиданно охватывает плохое настроение. В подобных ситуациях родитель интуитивно пытается удовлетворить потребности ребенка и восстановить гармонию.

Выявленные в ходе наблюдений изменения деятельности мозговых структур обоих родителей проявляются по-разному. Многие родители знакомы с чувством некоего замешательства, с которым они сталкиваются после рождения первого ребенка. Признаться, мне тоже пришлось испытать подобное, когда я вдруг не могла думать ни о чем другом, кроме как о самочувствии моего малыша. Я то и дело просыпалась от каждого, даже самого тихого всхлипывания своего ребенка, просыпалась, хотя ребенок спал в комнате в другом конце квартиры и нас разделяли две плотно закрытые двери. В какой-то момент, когда в течение двух недель мне в лучшем случае удавалось поспать по два часа, мне начало казаться, что я, если еще не сошла с ума, то вот-вот сойду.

Мало того что никак не получалось поспать, я готова была разрыдаться от любой, даже самой маленькой неудачи. Я плакала, если ребенок срыгивал, потому что мне казалось, что я его перекормила или он набрал лишнего воздуха. Это же касалось его пуков. А если он не пукал, я паниковала, думая, что у него проблемы. Одев малыша, я каждые полчаса трогала его ручки и головку, не дай бог они холодные. Выходя на прогулку, я беспокоилась от того, что он вспотеет или ему будет плохо. Случались дни, я рыдала, что уже три часа дня, а я все еще в ночнушке и даже не успела почистить зубы. Я была в точности уверена в том, что я самая плохая в мире мать, что никогда не научусь заботиться о детях. И при этом, кормя ребенка, я испытывала невероятную нежность, вдыхая запахи, прикасаясь к его шелковой коже.

Ах, если бы кто-нибудь тогда сказал мне, что моя голова работает именно так, как во все времена работали головы всех матерей, это несказанно помогло бы, но увы. Уже на последних неделях беременности я начала постепенно утрачивать сон, а после рождения ребенка я была настроена реагировать на все его эмоции – днем и ночью. Надо сказать, что если бы мы жили в пещере, окруженной дикими животными, согреваясь за счет открытого огня, то в этой ситуации шансы моего ребенка остаться в живых были бы весьма высоки, потому как я бы просыпалась от малейшего хруста в состоянии полной готовности спасать своего ребенка! Но в ситуации, когда вокруг нас не существовало никаких конкретных опасностей, моя повышенная настороженность не только не приносила пользы ни мне, ни моему малышу, а лишь утомляла меня.

Перепады настроения были вызваны изменениями в моем мозгу. Чувство заботы и обеспокоенности обеспечили то, что я ни на секунду не забывала о своем ребенке и была готова сделать все, чтобы удовлетворить его потребности. Плаксивость и чувство вины заставили меня научиться заботиться о ребенке, чтобы в будущем я могла действовать лучше, а нежность и привязанность по отношению к малышу стали позволившей выдержать тяжелое состояние наградой.

Деятельность порождавшей и перерабатывавшей мои эмоциональные реакции лимбической системы мозга, согласно обнаруженным профессором Фельдман результатам, усиливалась с той целью, чтобы я могла бы понимать потребности и ощущения моего ребенка и обеспечивать ему уход. Кратковременные моменты недопонимания и неожиданное бессилие в отношении его становились триггером к обучению нового. Одновременно с этим мой малыш получал возможность вырабатывать первоначальные навыки саморегуляции.

Понимание чувств ребенка и эмпатический отклик на них являются необычайно важной основой раннего взаимодействия между родителем и ребенком в период первых шести месяцев его жизни. Наверное, поэтому физические изменения, подготавливающие нас к родительству, являются столь мощными. Возникает вопрос: знай я в свое время обо всем этом, смогла бы я легче перенести повышенную тревожность за своего ребенка? Как минимум, я бы многое себе прощала и ощущала бы меньшие терзания совести.

А что же трансформации, переживаемые другим родителем? Малыш меняет обоих, но в случае с не произведшим на свет родителем изменение его мозговой деятельности – эмоциональный фон и повышение эмпатии – происходит постепенно с течением времени и лишь при условии того, что родитель проводит достаточное время с ребенком, общаясь и ухаживая за ним. Исследования показывают, что уровень тестостерона мужчин, активно участвующих в уходе за ребенком, снижается, что с точки зрения малыша полезно, поскольку уменьшает уровень возможной вспышки гнева по отношению к нему. Получается, что понижение сексуального желания является настоящим бонусом, поскольку после родов супруга тоже не обязательно желает или не способна к подобным взаимоотношениям.

Высказывается мысль, что способность малыша оказывать изменяющее влияние на мозговую деятельность ухаживающего за ним взрослого является предоставляемой природой гарантией того, что кто-то обязательно позаботиться о ребенке, причем даже в ситуации гибели матери, что раньше случалось куда чаще, чем ныне.

То, каким образом каждый из нас справляется с водоворотом родительства на его начальном этапе, является весьма индивидуальным. Иные обладают большим опытом общения с маленькими детьми, приобретенным через своих родственников и друзей, для них появление на свет собственного малыша не представляется чем-то особенно удивительным или странным. Часть родителей, и я из их числа, испытывают повышенную неуверенность и постоянно жалуются на отсутствие пособия по уходу за первенцем. Неуверенность в правильности действий заставляет многих отчаявшихся родителей обращаться за советом и мудростью к интернет-чатам. Конечно, опыт и советы других людей могут быть полезными, однако куда чаще кажется, что они выглядят чересчур безусловными и схематичными.

В последнее время дискуссии о грудном вскармливании вызывают у меня неоднозначные чувства. Никто не отрицает того, что материнское молоко является лучшим питанием для ребенка в первый год его жизни, но не все матери в состоянии кормить грудью, что не всегда правильно воспринимается окружением. Остальные мамочки смотрят на таких косо или даже с осуждением – можно только представить себе степень их переживания. Почему-то хочется спросить: заставляет ли наша неуверенность в собственном родительстве осуждать поступки других родителей как ошибочные или вредные?

Может, нам всем стоит задуматься о том, что в каждой семье предпринимаются попытки найти самое лучшее решение в подходах к воспитанию и уходу за детьми. Невозможно дать универсальную инструкцию по уходу и воспитанию, потому что каждый ребенок индивидуален и только мы должны понять его и найти подход. Родительство предполагает непрерывный процесс обучения в течение всей жизни, когда дети учат нас в такой же степени, как и мы их.

Родительство – это не стайерство

В популярном шведском комедийном телесериале «Солсидан» одна из супружеских пар, Алекс и Анна, обзаводятся ребенком. Анна начинает посещать еженедельные групповые встречи с другими мамочками и их малышами. Вместо приятного времяпрепровождения эти встречи быстро превращаются в откровенное соревнование, чей же ребенок преуспеет в развитии лучше всех. Случилось, что малыш главной героини начал несколько отставать в своем развитии, что породило у нее ощущение собственной неполноценности. Чтобы хоть как-нибудь компенсировать это чувство и пробудить в себе гордость, Анна рассказала на одном из сеансов о том, как ее шестимесячное дитя съело блюдо мексиканской кухни. На самом же деле ребенок съел лишь один упавший на пол ломтик чипсов.

Конечно, это шутка, однако суть такого явления знакома большинству из нас. Ведь мы от всего сердца желаем, чтобы наши дети развивались, чтобы они шли по жизни гордо, и только тогда мы, будучи родителями, сможем гордиться их успехами и тем, как хорошо мы их воспитали. Согласитесь, многим приходилось или приходится испытывать ощущение, подобное пережитому героиней сериала «Солсидан», когда родители или друзья начинают сравнивать развитие чужих детей с развитием собственных. В основе таких действий часто лежит уверенность в том, насколько собственное хорошее родительство дало ребенку возможность достойного роста и развития.

На приемах в детской консультации часто можно услышать мнение, что контроль за ростом и развитием ребенка означает его соотнесение с неким стандартом, который следует достичь, чтобы обеспечить «пригодность» ребенка и его родителей. На самом же деле истинной целью визитов в детскую консультацию является выявление тех детей, у которых замедление или даже полная остановка роста являются первыми симптомами заболевания. Контроль за общим развитием позволяет выявить детей, нуждающихся в дополнительной поддержке или помощи в достижении каких-то определенных навыков и умений.

К счастью, для обеспечения хорошего роста ребенка родительство не должно ассоциироваться со стремлением во что бы то ни стало достичь наилучших результатов. Известный американский нейробиолог Джон Медина в книге «Правила развития мозга вашего ребенка»[2]2
  Медина Дж. Правила развития мозга вашего ребенка. – Москва: Бомбора. – 2019.


[Закрыть] очень четко указывает на невозможность вырастить из своего ребенка вундеркинда, как бы активно родители ни упражнялись в этом, начиная с внутриутробного периода. Если включать Моцарта находящемуся в утробе матери ребенку, то это не разовьет его математических способностей, но сформирует ощущение знакомой музыки. Вторя Медине, отметим: если родитель хочет, чтобы его малыш преуспевал в математике, имеет смысл уже в раннем детстве научить его саморегуляции.

Развитие детской речи не усиливается при помощи образовательных роликов или телевизионных программ. Наилучший способ научить ребенка говорить – это общаться с родителями. Не нужны и всякие игрушки-развивалки и требующие усилий кружки и секции: творческий потенциал ребенка превосходно развивается в игре.

По оценкам, детям раннего и особенно школьного возраста крайне важна ситуация, когда им приходится самостоятельно придумывать себе игры и занятия.

Сегодня многие исследователи в области мозга выступают за скуку. Когда ребенку нечем заняться, его сознание начинает формировать новое. К сожалению, в современном мире такие моменты дорогого стоят, потому что они находятся под угрозой исчезновения из-за неограниченного распространения гаджетов. Вспомните, когда вы в последний раз стояли в ожидании автобуса или поезда и не листали телефон?

В поле публичной дискуссии многие общественные деятели заявляют о своей обеспокоенности нежеланием молодых людей заводить детей. В качестве причины указывается, что культивируемый СМИ образ родительства выглядит как беспросветная грусть, печаль и сосредоточенность на тяготах ухода за детьми. И куда в меньшей степени говорится о счастье и моментах пережитой с детьми совместной радости.

В кинокартине «Фанни и Александр» шведского классика Ингмара Бергмана показана семья владельцев театра. В одном из эпизодов фильма бабушка рассказывает своей невестке о тех многочисленных ролях, что ей пришлось исполнить за всю свою жизнь, но самым забавным было играть роль матери. Для меня в одной этой фразе выкристаллизовалось то лучшее, чем может быть родительство. Не стоит забывать, что среди множества трудностей, с которыми сталкиваются семьи с маленькими детьми, каждый день то и дело возникает повод для радости.

Пока малыш еще маленький, различные игры с ним, начиная от самых простых подражательных, позволили нам больше смотреть друг другу в глаза, разделяя улыбки и смех. Ребенок растет, и игры переросли в потешки с элементами неожиданности. На пороге школы и в школьный период придумываемые детьми игры – все эти писи-каки-пуки – стали лучшими что ни на есть моментами веселья. И, разумеется, нежные и приправленные сатирой шутки, касательно семейной жизни были настолько уместными, что заставляли смеяться от души.

Радость, разделенная родителями со своими детьми, важна не только с точки зрения создания комфорта семейной жизни. Считается, что моменты, когда взрослый и его малыш смотрят друг другу в глаза и улыбаются, позволяют сформировать у последнего некую защиту на случай возможных семейных трудностей.

Хороший, комфортный родитель

Все мы чьи-то дети, все мы воспитывались кем-то, многие из нас обладают яркими или не очень воспоминаниями о собственном детстве. Многим из нас постоянно рассказывалось о том, что мы пережили и чего мы там натворили, особенно тем, кто, по мнению взрослых, был забавным, был пойман за руку или едва не попал в опасную ситуацию.

В каждой семье живут истории о моментах особенной радости и счастья, равно как и о наполненном печалью или страхом времени. То, как мы сами действуем, уже будучи родителями, определяется детскими переживаниями и поведением наших родителей. Большинство из нас помнит о моментах близости с родителями, о приятных и счастливых мгновениях, проведенных с ними. Идеального родительства не существует, из-за чего многие до сих пор помнят ситуации несправедливого или даже неправильного отношения со стороны взрослых: кого-то могли игнорировать, стыдить или даже унижать, кому-то причиняли физическую боль.

Опыт детских переживаний и отношения с родителями являются мощным ресурсом для формирования нашего собственного родительства и отношения к детям. Вряд ли кому-либо хочется переносить отрицательные опыты своего детства на отношения со своими детьми. Однако нам следует объективно оценить наши детские переживания, чтобы взять лучшее из практик наших родителей и отказаться от худшего.

Индивидуальность каждого из нас развивается под влиянием наследственных факторов и окружающей среды.

Современные генетические исследования свидетельствуют, что генетические факторы – точнее, эпигенетические факторы, влияющие на проявление различных генов, – точно таким же образом воздействовали на жизнь наших родителей и их родителей тоже. Группа американских ученых под руководством профессора психиатрии и нейробиологии Рейчел Иегуды, осуществлявшая на протяжении нескольких лет наблюдения за детьми и внуками людей, выживших в концлагерях, пришла к выводу, что чудовищные переживания старшего поколения вызвали повреждения эпигенетических факторов, что передалось их детям и далее сказалось отрицательным образом на стрессоустойчивости внуков. Таким образом, нельзя скидывать со счетов значимость переживаний и опыта близких, воспринимаемых нами в течение жизни. Не только наша индивидуальность, но и наследственность находятся под воздействием опытов предыдущих поколений и наших собственных.

Модель родительства

Для развития сознания в первые три года жизни ребенка существенное значение имеет восприятие взаимодействия с родителями. Американский психолог Роберт Эмде определил задачи родителя и соответствующие им развивающиеся навыки ребенка следующим образом.

Если наши родители искренне заинтересованы в проявлении заботы о нас, если они действовали с любовью, то нам передалась модель добрых, безопасных отношений между людьми, основанная на искренней привязанности. Воспринимая модель того, каково оно – быть любимым, мы учимся любить других, испытывать к людям привязанность.

Если они умеют разглядеть наши различные эмоциональные послания, выявлять и проговаривать их в различных ситуациях, реагировать на них должным образом, то весьма вероятно, что наша эмоциональная жизнь будет богатой, что мы научимся регулировать свои чувства.

Если наши родители кормят нас, когда мы голодны, укладывают спать, когда мы устали, и предоставляют достаточно возможности двигаться, то мы научимся заботиться о нуждах нашего тела.

Если они ограничивают нас, когда мы совершаем ошибку или действуем на грани, то мы научимся регулировать свое поведение и действовать согласно нормам морали.

Если у наших родителей хватает терпения наставлять нас в обычных жизненных ситуациях, помогать познавать новое, то мы научимся учиться. И, наконец, если наши родители играют с нами, то мы научимся играть.

Анна была в семье первенцем. В три года она играла маминой фарфоровой безделушкой и случайно разбила ее. Мать тут же вскипела, ведь с этой вещью у нее связывались нежные воспоминания. Неожиданно она поняла, что слышит злобный голос ее собственной матери и знакомые из детства слова: «Негодница, я ведь тебе сотню раз говорила». Ошеломленная, она перестала кричать и решила, что больше никогда не позволит дочке пережить тот же самый страх и стыд. Она же не специально, просто Анна не могла знать, что фарфор может разбиться.

В этой истории мы видим обычную ситуацию: эмоциональная реакция, последовавшая за проступком ребенка, вывела наружу воспоминания родителя о том, что произошло в его собственном детстве. Однако мать вспомнила также пережитые в детстве страх и стыд, что позволило ей найти силы действовать иначе со своей дочерью.

Подобные ощущение способен обнаружить у себя каждый из нас, достаточно попытаться вспомнить свое детство и поступки родителей. Если в детстве семья была крепкой, а ее члены близки друг другу, гораздо проще спроецировать близкие отношения на своих детей. И напротив, если воспоминания о детстве связываются с тоской по родительской нежности, можно, осознав данное, начать действовать иначе по отношению к своим детям.

Память о том, в какой форме удавалось выражать эмоции и потребности своим родителям, в дальнейшем может помочь в формировании восприимчивости к ощущениям и потребностям своих детей. В плоскости похвалы и упреков собственные опыты могут служить строительным материалом для формирования твердого, но нежного родительства.

Помимо качеств и моделей поведения родителей на наше развитие в детстве влияет также взаимодействие с братьями и сестрами, родственниками, друзьями, воспитателями детского сада, школьными учителями и прочими членами нашего окружения. Пожалуй, наиболее значительными с позиции нашего развития событиями являются те, с которыми связываются мощные эмоциональные переживания – положительные и отрицательные, но о которых только мы и осведомлены.

В жизни мы встречаем людей, готовых прийти на помощь, оказать поддержку, предложить защиту в ситуациях, когда мы по той или иной причине не имеем возможности обратиться к нашим родителям. Наша устойчивость подвергается постоянным испытаниям на прочность, поэтому важно быть готовым к ситуациям, потенциально способным нанести нам ущерб.

Фактически все происходящее с нами в данный момент влияет на саму суть нашего родительства.

Сложно сохранять выдержку, относиться к ребенку с необходимыми нежностью и терпением, если в быту одни заботы, отношения в браке воспалены, да и жизнь вообще проходит под знаком тревожности и подавленности.

Как бы нам ни хотелось, мы не в силах управлять жизнью, однако можем обратиться за помощью к другим людям и научиться справляться со сложностями.

Поскольку речь идет о сугубо интимной стороне дела, для многих по-прежнему трудно обратиться за сторонней помощью для себя и своей семьи. Многие формируют представления о профессиональной помощи на основании телевизионных программ или социальных сетей. Однако порой проблемы родительства и семейных отношений оказывается сложно разрешить без помощи специалистов. Равно как и проблемы здоровья вообще и психического в частности никуда не уйдут, если просто сесть и ждать. Так что, если мы желаем стать хорошими родителями, нам следует в первую очередь позаботиться о собственном благополучии.

Лучшая защита для ребенка – безопасный уход за ним

В свое время, когда я училась на медицинском факультете, программа обучения включала в себя также эмбриологию. Сложность этой науки вызывала во мне восхищение: как получается, что большая часть детей рождаются здоровыми, притом что в любой момент в материнской утробе с ними может произойти все что угодно? Похожее чувство меня охватило, когда я, начав специализироваться в детской психиатрии, штудировала все возможные источники, касающиеся психического развития ребенка. Главный вопрос не оставляет меня и поныне: как возможно, что по большей части нам удается «сохранить голову на плечах», учитывая, что в детстве и юношестве с нами случаются невероятные трансформации и потери?

Да, касательно воздействия наследственности, факторов окружающей среды и представляющих угрозу или защиту психологическому развитию ребенка самых различных обстоятельств, сегодня мы знаем больше, чем еще 30 лет назад. Психология развития фокусируется на том, как порождаемый отрицательными впечатлениями стресс влияет на физическое и психическое становление ребенка.

Нормой является то, когда процесс развития ребенка сопряжен с определенным объемом нагрузки или стресса. Это происходит всякий раз при столкновении с чем-то неизведанным, когда человек ощущает разочарование или небольшие удары судьбы. В этом контексте мы говорим о «хорошем стрессе»: непродолжительный, он помогает мозгу ребенка формироваться в правильном направлении. В умеренной степени стресс возникает в ситуации, когда ребенку приходится переживать большие потрясения, однако опорой ему служит близкий, безопасный взрослый. Большие потрясения связаны с утратой близкого, тяжелой болезнью члена семьи, получением серьезной травмы, конфликтами и разводом родителей; ребенок может случайно оказаться участником или невольным свидетелем несчастного случая или ситуации с применением насилия, что также отражается на его состоянии.

Помощь со стороны близкого взрослого может снизить степень воздействия на организм ребенка пережитого им насилия вплоть до исключения повреждения психики. Это подтверждается исследованиями финского детского психиатра Юкки Мякеля, отметившего особую важность для попавшего в стрессовую ситуацию ребенка родительских объятий и нежных прикосновений. Пожалуй, всякий раз, желая разрядить ситуацию, в которой оказывается ваш ребенок, имеет смысл обращаться к этим простым методам.

Обязательно следует учесть опасность продолжающегося или повторяющегося стресса. Ребенок подвергается повышенной опасности, к примеру, из-за пренебрежения или жестокого с ним обращения: усиливающаяся выработка гормона стресса (кортизола) способна повредить его растущий мозг и в дальнейшем нарушить развитие психики в целом.

Родителям не стоит пугаться чувства вины за совершаемые ошибки в воспитании. Это ощущение является естественной и, можно сказать, необходимой чертой здорового родительства. Происходящее в семье часто вызывает тревогу родителей, опасающихся возможных отрицательных последствий для ребенка.

Однако исследования доказывают, что отсутствие со стороны родителя беспокойства, любви и разумных ограничений может подвергнуть развитие ребенка опасности.

Надо сказать, что имеющиеся результаты исследования детской психики должны вселить уверенность в жизнь взрослых. С позиции ребенка достаточным является обычное родительство, в котором есть место и хорошим, и плохим мгновениям. Последнее время также много пишется об индивидуальной восприимчивости детей к различным факторам риска. Можно утверждать, что большая часть детей хорошо выдерживает обычный уровень нагрузки, присутствующий в жизни. Опять же более восприимчивые, склонные к эмоциональным взрывам дети испытывают потребность в чутком и последовательном родительстве, учитывающем их особые запросы.

Мы говорим о достаточно хорошем родительстве – таком, когда взрослые в состоянии позаботиться о потребностях детей и обеспечить нормальное развитие. Да, в нем есть место и плохим моментам тоже, может быть, даже катастрофам, лишь бы большую часть времени отношения между родителями и детьми были теплыми, сохраняли позитивный и поддерживающий настрой. Собственно, многие семьи и соответствуют критериям хорошего родительства, хотя чаще других запоминаются нелицеприятные ситуации, после которых чувствуется неловкость из-за выбранных решений.