Текст книги "Кольцо"

Глава 3
Заблудившийся мальчик

Кристофер стоял на берегу реки в вонючей грязи, которая уже хлюпала у него в ботинках. Он огляделся. Вокруг было темно – трудно понять, куда он попал. Место казалось знакомым и в то же время неузнаваемым. Был отлив, и в грязи на берегу река сохранила следы прошлых веков.

И запах знакомый.

Кристофер знал эту набережную со всеми её причалами и ступенями как родной дом. И в некотором роде она и была для него домом. И всё же в этом месте он никогда прежде не был.

Он стоял на грязевой отмели, окружающей прямоугольный залив, облицованный камнем. Вдоль одного берега тянулась узкая набережная. Место было отдалённо похоже на Паддл-Док и верфь Данг, но вокруг стояли какие-то обветшавшие деревянные амбары, а не приземистые кирпичные склады, которые они с Джинджером облазили вдоль и поперёк. От берега к воде вели узкие каменные ступеньки, к столбу под которыми были привязаны несколько лодок. Кормой они осели на отмели, словно выжидая, когда прилив освободит их.

Из темноты послышалось лошадиное ржание. Кристофер даже сумел разглядеть целый ряд лошадей, смирно стоящих на противоположной стороне набережной как женщины в очереди к зеленщику.

«Интересно, откуда здесь взялись лошади. Видимо, многим не хватает выдаваемого по талонам бензина».

Высокие деревянные здания вокруг всего дока стояли так близко друг к другу, что звёзд было почти не видно. Разве что на том берегу.

«Значит, это старые кварталы – такие старые, что они похожи на кадры из какого-нибудь кино с Эрролом Флинном».

Бомбардировщики улетели. Налёт кончился. Всё смолкло – не слышалось выстрелов противовоздушной артиллерии, не обшаривали небо прожекторы.

«Почему не было сигнала «отбой воздушной тревоги»?»

Сирен не было вообще – даже пожарных.

Зато был огонь. Горело где-то к востоку отсюда, между Тауэром и тем местом, где у затхлой воды стоял Кристофер. Вверх летели снопы искр, а языки пламени алым заревом освещали горизонт.

«Ну, запах дыма хотя бы менее противен, чем вонь от реки».

– Привет.

Кристофер обернулся, пытаясь что-нибудь разглядеть во тьме. На набережной, обхватив руками колени, сидела странная девочка и тоже смотрела на пожар. А ещё она смотрела на него.

– Похоже, кому-то повезло, – сказал Кристофер почти весело.

– Ты, наверное, хотел сказать «кого-то настигла кара»? – поправила девочка. – Да, но это так красиво! Смотри, как искры пляшут во тьме!

Кристофер вновь повернулся к реке.

– Может, и так, – кивнул он. – Но вряд ли ты бы захотела сейчас оказаться посреди этого пламени, верно?

– Да.

У неё был странный выговор. Она явно не местная.

– Ты хорошо говоришь по-английски, – сказал Кристофер.

– Я говорю по-английски так же, как и король, спасибо за комплимент, – фыркнула в ответ девочка. – Уж всяко получше, чем ты. Я тебя с трудом понимаю.

Кристофер хмыкнул и начал пробираться по грязи к лестнице.

– До чего же тут грязно, – проворчал он, проваливаясь в лужу по щиколотку.

– Ты осторожней там, – предостерегла его девочка.

– Я в порядке, – откликнулся он, в глубине души мечтая, чтобы она перестала смотреть на него так пристально. Наконец он вылез на нижнюю ступеньку и стал счищать грязь с ботинок. – Мама меня убьёт. Это были новые носки.

– А как называются такие туфли? – спросила девочка.

– Это мои школьные ботинки. Просто они немножко обтрепались, потому что сейчас всё по карточкам – ну, понимаешь… – Кристофер запнулся.

Девочка потрогала его шорты.

– Эй, ты что делаешь?! – вскрикнул он.

Девочка отдёрнула руку так, будто он её ударил.

– Простите. – Она улыбнулась. – Просто я никогда не видела, чтобы парни разгуливали в таких модных подштанниках.

– Ничего они не модные! – почти выкрикнул Кристофер. – Это мои школьные брюки, и Джинджер в таких же ходит. Хотел бы я видеть, как ты осмелишься сказать ему, что он ходит в подштанниках.

– А кто такой Джинджер?

Кристофер оглядел её повнимательнее. Это была худенькая оборванка с большими глазами и светлыми распущенными волосами. Поверх странной одежды она была закутана в вязаную шаль.

– Ты что, ходишь не в Людгейтскую среднюю? – спросил он.

– В Людгейт я хожу только по делам, – покачала она головой. – А что там среднее? Я не знаю, была я там или нет.

– Это такая школа, – пояснил Кристофер.

– А! – Девочка кивнула.

– А ты в какую школу ходишь? – спросил он её.

– Я? – фыркнула девочка. – Не мели ерунды.

Кристофер сел на каменный парапет дока рядом с ней, но всё-таки не совсем вплотную.

– Моя школа – это улица, – сказала девочка. – Переулки, дворы и камины. Целый день в услужении, да ещё за ухо оттаскают, если не угожу.

Кристофер озадаченно уставился на неё, и она усмехнулась:

– Неужели я похожа на человека, который может ходить в школу, мистер странные штаны?

– Все ходят в школу, – пожал плечами Кристофер. – Приходится. Их снова открыли, и это обязательно по закону…

– Не у нас. – Девочка снова покачала головой. – Не для таких, как я.

– Но… – Кристофер вновь огляделся. Река выглядит как обычно, но ни одно из стоящих вдоль неё зданий ему не знакомо, да и противоположный берег выглядит как-то странно.

«И всё-таки я определённо где-то совсем недалеко от дома».

– Наверное, я ушёл слишком далеко на запад, – предположил он вслух, обращаясь в основном к себе. – Хотя ума не приложу, как это могло получиться. – Он коснулся худенького плеча девочки. – А где именно мы находимся?

– Это Паддл-Док. Ты что, заблудился?

– Не валяй дурака, – помотал головой Кристофер. – Это не может быть Паддл-Док.

– Ну, по моим сведениям, именно так. – Она захихикала, на этот раз долго и громко, а потом вытерла нос рукавом. – Я же не дурочка. Так откуда ты сам-то? Судя по виду, ты не местный. Деревенский, что ли? Богатенький, поди?

Кристофер медленно поднялся, мечтая, чтобы его глаза наконец собрали воедино все склады и маленькие террасы, выглядывающие из темноты.

– Нет, я местный, – ответил он озадаченно. – Честно.

Он сделал несколько робких шагов, глядя на восток в поисках знакомых ориентиров на берегу Темзы и дальше, к Чипсайду. Пожар возле реки освещал горизонт достаточно ярко, и глазами мальчик, как любой из наших современников, искал силуэт собора.

«Город выглядит как-то странно. Будто это вообще не Лондон».

И вдруг он понял почему.

– О боже! – вскрикнул он. – Они разбомбили собор Святого Павла! Они его разбомбили! В него попала бомба!

– О чём это ты? – спросила девочка. Она уже стояла с ним рядом, глядя в том же направлении.

– Святой Павел. – Кристофер ткнул пальцем туда, где должен был белеть огромный собор. – Во время прошлых налётов они в него не попали, но теперь его больше нет.

– Не неси чепухи, – усмехнулась девочка. – Я его отлично вижу даже отсюда. Вон, второй шпиль от реки. – И она тоже ткнула пальцем в сторону горизонта

– Какой ещё шпиль? – удивился он. – У собора Святого Павла нет шпиля!

– Ну ладно, согласна, раз ты такой зануда, – кивнула девочка. – На том месте, где раньше был шпиль, теперь большой обломок.

– У собора Святого Павла купол, – медленно произнёс Кристофер и руками изобразил шар, будто объяснял что-то трёхлетнему малышу.

– Ну, тебе, наверное, виднее, – кивнула девочка. – Ты же ходишь в школу, и всё такое. – Она пожала плечами, явно сдерживая смех.

Кристофер заморгал. Сегодня всё казалось каким-то странным и непонятным.

«Должно быть, я слишком устал. Всё время не высыпаюсь из-за этих налётов, каждую ночь. А может, я просто сплю и мне всё это лишь… В любом случае, сейчас ничего нельзя с этим поделать».

Он потёр лицо, а потом взъерошил ладонью волосы:

– Мама наверняка в курсе. Спрошу у неё, когда она вернётся.

– Мне домой пора. – Девочка поёжилась. – Я пришла просто немножко посмотреть на пожар. Не спится.

– Ты должна быть в бомбоубежище, – сказал Кристофер назидательно.

– Как прикажете, сэр.

– Тебя как зовут? – спросил он.

– Молли. Молли Тикпенни.

– Хорошо. – Кристофер понизил голос, как это делали парни в кино, разговаривая с девушками. – Спокойной ночи тебе, Молли.

Засунув руки в карманы, он повернулся и направился назад к берегу, как если бы ему было безразлично, уйдёт она или останется.

– Удачи тебе, – пожелала она ему вслед.

Кристофер шёл, глядя под ноги, чтобы не испачкаться ещё больше, но на улицах и в переулках было так же грязно, как на берегу, а может, и грязнее. Пройдя несколько десятков метров, он остановился и ещё раз взглянул на очертания крыш позади и пожар.

Ни одной сирены по-прежнему не было слышно.

«Чем там пожарные вообще заняты?! Чай пьют, что ли?!»

Кристофер улыбнулся и взглянул на реку, поблёскивающую в темноте и журчащую, словно шепчущую что-то, струясь от самого Вестминстера и ближе сюда – под мост Блэкфрайарс к Паддл-Док. Кристофер повернулся, чтобы посмотреть на запад – и замер.

Мост Блэкфрайарс исчез.

Не было и идущего параллельно ему железнодорожного моста: ни опор, ни вант, ни станции – ничего.

Всё погибло.

Он изо всех сил протёр слипающиеся глаза, поморгал и снова взглянул на реку и остолбенел.

От набережной Темзы не осталось и следа, как и от роскошных зданий, совсем недавно ещё стоявших на ней.

«Невероятно. Это катастрофа! Сразу и мосты, и собор Святого Павла! И всё от одной бомбёжки!»

Кристофер громко застонал.

«Лондон погиб. Мы проиграли эту жуткую войну».

Внезапно его отчаяние сменилось яростью.

– Будьте вы прокляты! – выкрикнул он. – Когда-нибудь мой папа вернётся домой, а потом он полетит к вам и камня на камне от вас не оставит!

«Небось радуются сейчас в своём Берлине».

Кристоферу хотелось плакать или кого-то ударить. Никогда прежде с ним ничего подобного не было. Он попробовал побежать вдоль берега туда, где должен был быть мост Блэкфрайерс, но путь ему преградили незнакомые здания. Он не видел ни пожарных машин, ни огнеборцев, ни противовоздушных бригад. Город спал, спрятавшись в бомбоубежищах глубоко под землёй.

«Почему никто не поднял тревогу?!»

Он ожидал увидеть руины – но руин не было.

«Если не знать – так и не догадаешься, что тут когда-то был мост. Моста больше нет. И собора нет. Нет сирен, нет бомбардировщиков, нет прожекторов. Нет клубов пепла и нет пыли от взорванных кирпичей».

Кристофер повернулся. На реке не было пожарных лодок. Нигде не было слышно ни одного, даже дальнего, шума моторов или грохота поездов. Молчали краны в доках и фабрики. Прищурившись, он вглядывался в темноту. Насколько хватало глаз, к берегу лепились низкие здания. Башни Оксо не было. И фабрики Юниливер, кажется, тоже.

Он словно только начал привыкать к темноте. Он видел всё гораздо яснее, чем мог подумать. Город, два года укрытый затемнением от налётов, сейчас был слегка освещён. Это был мягкий желтоватый свет, мерцающий как свеча в тёплом помещении. Вдалеке слышался звон церковных колоколов. В воздухе струились запахи древнего поселения: пахло кожей, горящими дровами, конским навозом, свежим хлебом и пивными дрожжами.

Такой брусчатки на мостовой не должно быть. Кристоферу было пять лет, когда дороги заасфальтировали. Он отлично помнит, как тогда всё было интересно. Бригадир разрешил ему помочь выкапывать части старого водосточного жёлоба, а паровой каток дудел специально для того, чтобы вызвать у ребятишек очередной приступ восторга.

Но сейчас под ногами вновь была брусчатка и грубый гравий из перемешанных с грязью ракушек. Ещё вчера их тут не было.

«Вдоль Темзы пришвартованы парусники. На набережной лошади. Озарённое пламенем небо. Город наполнен дымом и искрами. И девочка странно одета».

Кристофер посмотрел на кольцо на пальце. Оно всё ещё было тёплым и с каждым мгновением становилось всё горячее. Оно светилось так, как если бы много веков пролежало в речной грязи в ожидании именно этого момента – когда Кристофер найдёт его, наденет на палец и влетит в ту дверь.

Мальчик нервно сглотнул.

«Это смешно. Путешествий во времени не бывает».

– Мне это снится, – сказал он вслух. – Думаю, пора просыпаться.

Но уже в следующее мгновение, практически не отдавая себе отчёта в том, что делает, он бегом бросился назад – туда, откуда пришёл. Он бежал, поскальзываясь на мокрых камнях, и звал:

– Молли!

Кристофер добежал до дока. Она сказала, это Паллд-Док, и сейчас он уже узнавал его, хотя всё выглядело совсем не так: да, камни на набережной и её очертания были явно знакомы. Только здания были другими. Они были старые, все деревянные, ветхие и готовые в любой момент вспыхнуть.

– Молли! – ещё раз крикнул Кристофер. – Ты где?

Из темноты выбежала девочка.

Из какого-то дома послышался грубый мужской окрик:

– Эй, ты! Заткнись, пока я тебя не заткнул!

– Господи боже, что с тобой, мальчик? – спросила Молли, задыхаясь от бега.

Кристофер схватил её за руки:

– Молли, какой сегодня день?!

Она по смотрела на него как на сумасшедшего и ответила мягко, словно успокаивая собаку или пьяного:

– Суббота. Скорее даже уже утро воскресенья. Светает уже.

Кристоферу показалось, что перезвон колоколов стал громче.

Молли слегка присвистнула:

– Похоже, плохо дело с этим пожаром. Очень плохо. Они уже много часов звонят. Неудивительно – вон какой ветер.

«Этого не может быть!» – в мозгу Кристофера роились мысли, одна другой невозможнее.

– А какое число, Молли?

– Откуда мне знать!

– Ну подумай! – взмолился Кристофер. – Пожалуйста!

Молли погладила его по руке. Никогда ещё она не видела никого, хоть сколько-то похожего на этого мальчика, а она-то считала, что повидала на этом свете уже почти всё.

«Погоди, я вот маме-то расскажу», – подумала она, но в следующий момент отказалась от этой мысли, решив, что её, скорее всего, просто хорошенько отшлёпают за то, что где-то шляется по ночам.

А мальчику явно не помешает немного милосердия или хотя бы совет.

– Ты, наверное, потерялся, – предположила она.

– Да, – кивнул он. – Совсем-совсем потерялся. – Мальчик выпрямился и огляделся по сторонам. – Мне нужно вернуться назад. А для этого я должен найти дверь, через которую попал сюда.

– Думаю, так будет лучше, – кивнула Молли, вздохнув. – Ты славный, и мне понравился, хоть и одет как чучело. Но по-моему, ты немножко чокнутый.

– Нет, – ответил Кристофер. – Просто здесь всё так странно.

– Это ты странный. Ты, случаем, не папист? – шёпотом спросила Молли.

– Кто?

– Ну, один из этих… католиков.

Кристофер отрицательно покачал головой:

– Честно говоря, я вообще не религиозен.

Молли рассмеялась:

– Так не бывает.

– Хорошо, – согласился Кристофер. Он уже был готов признаться в чём угодно. – Я методист.

– А это как?

– Не важно. Знаешь, какое сегодня число?

– Ты точно сумасшедший, вот что я тебе скажу, – вздохнула Молли, но не отодвинулась. – Может, в тебе сидит бес?

– Молли, умоляю: это очень важно!

«Всё-таки он очень странный», – подумала девочка, а вслух сказала:

– Мне больше нельзя с тобой разговаривать. Лучше уходи.

– Прости, я не хотел тебя напугать, – взмолился он, отчаянно подыскивая слова, которые её успокоят. – Просто… просто я пришёл сюда очень издалека и заблудился.

Молли смягчилась:

– Тогда почему бы тебе не пойти и не купить вкусного пирога и эля, чтобы восполнить силы? Магазин с соленьями откроется уже совсем скоро.

«Соленья на завтрак – это, кажется, даже противнее, чем хлеб с топлёным салом». – Кристофер ощутил, как у него на глаза навернулись слёзы отчаяния.

Молли стало жаль этого странного мальчика.

– Я знаю, что сейчас август, – сказала она наконец. – А может, уже сентябрь.

– А год, год какой?!

– Год Пришествия Господня, вот какой! – ответила она. – Нам напророчили, что нас ждёт много странных событий. Похоже, ты одно из них.

– Может, и так.

«Всё это очень-очень странно».

Кристоферу показалось, что и его разум, и душа, а особенно желудок словно подпрыгнули внутри него и в беспорядке упали где-то внутри тела.

– Аллилуйя Духодуй говорит, что придёт ещё более страшная чума, и разные кары Божии, и геенна огненная. Спаси нас Господь! – Молли наклонилась поближе и закончила шёпотом: – Но папа говорит, что это всё чушь собачья.

– Разве нормального человека могут так звать? – спросил Кристофер.

– Во-во, – хихикнула Молли. – И папа так же говорит.

Кристофер решил зайти с другой стороны:

– Слушай, а как зовут короля, ты знаешь?

– Это ещё зачем? – насторожилась Молли. – Ты что, шпион? Один из этих голландцев, которые хотят убить нашего короля?

– Конечно, нет! – воскликнул Кристофер. – Честное слово! Просто меня долго не было.

«Кажется, меня не было несколько сотен лет», – эта мысль неустанно крутилась у него в голове.

– Значит, у вас правит король, да? – переспросил он.

– Угу. Больше никаких Круглоголовых.

Круглоголовые. Совсем как на уроках у миссис Чиппинг. Это такие ребята в забавных шлемах. Кристоферу больше нравились Кавалеры – у них были широкополые шляпы с плюмажем и красивые мантии. Но он всегда смутно чувствовал неправдоподобность этой картины, во всяком случае в большинстве случаев.

– Стало быть, сейчас царствует Карл Второй? – уточнил мальчик. «Я совсем не уверен, что хочу знать ответ».

– Да благословится имя его, – Молли улыбнулась. – Так мама всегда говорит. Она представляет его каким-то небожителем и всегда добавляет, что наш король – очень красивый мужчина. А ещё – что у него потрясающие ноги. Но папа считает…

Кристофер крепче сжал её руки.

– Ради бога, скажи, какое сегодня число! – взмолился он.

«Мой мозг вот-вот взорвётся от напряжения».

– Лето Господне 1666-е. И я уверена, ты сам это прекрасно знаешь. – Взгляд Молли был полон жалости.

– Не могу поверить, – прошептал Кристофер.

– Я и сама не верю, – кивнула Молли. – Я даже не надеялась, что нам удастся пережить прошлый год, а они говорят, что это ещё цветочки. Свирепствовала чума, и везде все умирали. Тебе повезло, что тебя тут не было.

– Этого не может быть, – продолжал твердить Кристофер.

– Это чистая правда, не сойти мне с этого места! – Молли попыталась высвободиться из его рук, но он только сжал их ещё крепче. – Ну, всё. Заканчивай с этим. Ты уже полгорода перебудил. – Кажется, она всерьёз испугалась.

Но мальчик даже не стал её успокаивать.

– Это ужасно. – Он схватился за голову. Весь мир, казалось, превратился в кошмар. – Это просто ужасно, – повторил он.

Молли уставилась на него округлившимися от страха глазами.

– Вы дьявол во плоти? Да, сэр? – прошептала она.

– Нет, – ответил Кристофер изменившимся голосом. – Я из будущего.

Глава 4
Привидение

Кристофер и Молли молча смотрели в глаза друг другу, кажется, целую вечность. Наконец он встряхнулся.

– Молли, постарайся понять, – сказал он и сам удивился, как незнакомо-серьёзно прозвучал его голос. – Я знаю, я похож на сумасшедшего, но я нормальный. Просто если сейчас действительно начало сентября 1666 года…

Молли кивнула.

– …то тебе нужно бежать. Иди домой и скажи папе. Этот пожар… он вошёл в историю. Про него знает весь мир. Он уничтожит почти весь Лондон, до самого Вестминстера.

– Ясно, – кивнула Молли. Она всё ещё пыталась высвободиться, но делала это осторожнее, словно боясь огорчить держащего её безумного мальчика. – Стало быть, ты один из этих, которые сулят всем геенну огненную. Я не хочу слушать этот ваш бред.

– Нет, – покачал головой Кристофер. – Я не знаю, о ком ты, но я не с ними.

– Ты же говоришь, что нам уготовано адское пламя, а не рай.

Кристофер замотал головой ещё сильнее:

– Да я совсем не про это! Не про ад. Я про этот пожар здесь, в Лондоне! Я не могу сказать, откуда я знаю, но честное слово – я говорю правду. Это все знают.

– Кто «все»? – переспросила Молли.

– Все в моём времени, – попытался объяснить Кристофер. – Это знаменитый пожар. Его называют Великим лондонским пожаром, мы его проходили в школе.

Молли рассмеялась:

– Как можно проходить в школе то, чего ещё не было?

От ощущения нереальности происходящего Кристофера накрыла огромная волна отчаяния и страха.

«Мне надо идти. Нужно найти дверь обратно в бомбоубежище, в мою настоящую жизнь».

– Помоги мне убраться отсюда, а потом возьмите всё, что сможете унести, и бегите подальше от огня, пока не поздно. – Кристофер был бледен, в голубых глазах стояли слёзы.

Его лицо казалось Молли странно знакомым, но она никак не могла понять, где его видела.

– Как тебя зовут, мальчик? – спросила она.

– Кристофер. – Теперь его голос звучал очень устало.

Молли молчала. Краска сошла с её лица, и оно стало пепельно-серым.

– Сколько тебе лет? – спросила она шёпотом.

– Тринадцать, – ответил Кристофер. – Я учусь в… Ладно, это совсем не важно. Мне просто нужно найти дорогу. Ты помнишь, где ты сидела, когда я появился?

– Я поняла, – кивнула Молли. – Ты привидение.

Кристофер уже спустился к причалу и шлёпал по грязи, поэтому не обратил внимания на странные нотки в её голосе.

– Да живой я, – отмахнулся он. – Живее некуда.

Но Молли продолжила:

– Ты дух, посланный предупредить нас об опасности.

– Можешь считать так, если тебе угодно.

Двери нигде не было видно.

«Она должна быть где-то здесь». Он ощупывал пальцами каменную кладку, облепленную водорослями и грязью.

– Да, я предупреждаю вас! – крикнул он девочке, по-прежнему стоящей над ним на набережной. – Скажи своей семье, чтобы они как можно скорее бежали из города!

– Пойдём со мной, – позвала Молли.

Кристофер на мгновение замер и поднял голову.

– Я не могу, – отказался он. – Мне надо домой.

– Нет! Не прямо сейчас! После стольких лет! – взмолилась Молли. – Бедный маленький Кристофер!

«О чём это она? Похоже, мы оба немного не в себе».

Но Молли уже спустилась к нему и, вцепившись в его рукав, отчаянно тянула за собой назад на набережную.

– Отпусти! – выкрикнул он. – Мне нужно найти дорогу домой. – Он вырвался и побежал что есть мочи, во все стороны разбрызгивая ботинками грязь.

Кольцо стало ещё горячее – значит, дверь где-то рядом. Кристофер опять начал ощупывать стену, уже не боясь поскользнуться и упасть в грязь. Наконец пальцы ткнулись во что-то, что явно было уже не стеной. Дверь, как и всё вокруг, была облеплена грязью, но кольцо пылало так, что Кристофер не сомневался: это то самое место. Взявшись за ручку, он изо всех сил потянул за неё и, проскользнув внутрь, захлопнул дверь.

Вслед ему донёсся жалобный голос Молли:

– Нет, Кит! Милый мой мальчик, вернись! Не покидай нас больше!

…Измученный и дрожащий, Кристофер опустился на пол туннеля. Всё его тело ныло так, будто он несколько раз переплыл Темзу. Голоса Молли больше не было слышно. Вместо него где-то наверху выли падающие на Лондон бомбы и раздавались пронзительные залпы зениток.

«Домой.

Но и по ту сторону двери тоже дом».

Он медленно встал на ноги, нашёл свой фонарь и осторожно, не включая его, направился назад в глубину бомбоубежища. В какой-то момент ему показалось, что он всё ещё слышит, как Молли зовёт его.

– Это всё сон, – пробормотал он. – Кристофер Ларкхэм, ты сейчас плутаешь в стране грёз, вот ты где.

Кит. Она назвала его «Кит». Его уже сто лет никто так не называл – с тех самых пор, как папа ушёл на войну.

«Выше голову, Кит, – сказал отец, когда они прощались с ним на вокзале. – Береги маму, пока я не вернусь».

Но он уже никогда не вернётся. И никто, кроме папы, не называл его до сих пор «Кит».

«Откуда Молли узнала?»

Кристофер брёл по туннелю к тусклому свету, горевшему в большом склепе. Чем ближе он подходил, тем громче доносились оттуда голоса, перекрывающие далёкие звуки бомбёжки.

Мисс Лик, завернувшись в розовое клетчатое одеяло, выглядывала из своей пещерки, наблюдая за остальными. Норри, живущий в соседнем с Кристофером доме, спал прямо на влажной земле, положив голову на колени матери и раскрыв рот. Перебравшись через нескольких спящих детей, Кристофер занял своё любимое место. Единственное, чего ему хотелось – это сесть и подумать обо всём, что он увидел и почувствовал.

– О господи! – выдохнула мисс Лик. – Где ты был, паренёк? Ты весь измазался! Что скажет мама!

Кристофер пожал плечами.

– Там везде грязно, – сказал он, показав пальцем в глубину туннеля. – На вашем месте я бы туда не совался.

Беатрис всё ещё пела: «Счастья нет на этом свете, сколько б ни просили. И я пускаю пузыри…»

Кристофер посмотрел на часы. Время словно остановилось. Прошло всего несколько минут с тех пор, как, открыв дверь, он оказался в 1666 году.

– Ну вот я ей и говорю: где, по-твоему, сейчас можно взять шёлковые трусики?

– Она что, не знает, что идёт война?

– Вот и я ей говорю: можно подумать, ты не видела ни одной карикатуры про жука-транжиру.

– Невероятно! В наше-то время!

Девушки, сидящие с ним в одном углу, продолжали болтать без умолку, и теперь это было ещё невыносимее, потому что они стали обсуждать нижнее бельё.

– Вот чёрт, – пробормотал Кристофер.

«Сегодня тут вряд ли станет спокойно».

И он медленно поплёлся к лестнице, чтобы выйти на поверхность.

«Лучше понаблюдать за бомбёжкой вместе с мамой и Альбертом, чем сидеть тут».

* * *

С пожарного наблюдательного поста Кристоферу был хорошо слышен гул самолётов.

– Это «дорнье». И истребители в группе прикрытия, – доложил он. – Штук десять примерно.

– Не слишком обнадёживает, – вздохнула мама.

– На юге, – добавил Кристофер, и мама с Альбертом обернулись, чтобы посмотреть, куда он показывает рукой. В бинокли они осматривали бескрайний горизонт и противоположный берег реки.

Кристофер с обожанием смотрел на знакомый пейзаж. Высокий полукруглый купол собора Святого Павла высился именно там, где ему следовало быть. На фоне реки темнел мост. Мальчик помотал головой, стараясь отогнать всплывающие в голове неясные странные видения. Стоящие на берегу зенитные батареи начали стрелять, их залпы раздавались друг за другом с интервалами в пару минут, задолго до того, как прожекторы выхватывали из тьмы следующую волну самолётов. Кристофер тяжело вздохнул.

Нет, это не сон. Это его мир.

– Вслепую стреляют, – определил Альберт. – Почему они не экономят боеприпасы?

Затем включились прожекторы, которые, хищно забегав по тёмному небу, вытянулись и стали обшаривать горизонт в поисках самолётов. Пилоты вражеских истребителей могли увести свои машины из-под лучей, но бомбардировщики были вынуждены придерживаться маршрута и поэтому могли попасть в сноп света и быть уничтоженными наземными службами или британскими ночными истребителями, раз за разом взмывавшими в небо по тревоге. Во всяком случае, план был именно таков.

– Вон они, – предупредил Кристофер.

Он не видел самолётов, но не сомневался, что сейчас они летят прямо над ними. Громкий вой раздался где-то в районе Вестминстера.

– О боже, – вздрогнула мама. – Звук такой, будто они на нас целый Берлин сбросили. Не зевайте.

– «Зажигалки»! – крикнул Альберт, показывая куда-то, где резкими тёмными силуэтами на фоне подсвеченного прожекторами ночного неба вниз сыпались сотни маленьких тонких цилиндров, будто самолёты сеяли какие-то серебряные семена. Падая на крыши, цилиндры рассыпались тысячью блестящих искр. Альберт бросился к телефону. – Центр управления? У нас «зажигалки» в третьем секторе. От реки до Куин-Виктория-стрит, а может, и дальше. Так точно.

Мама взяла противопожарное одеяло и помпу.

– Пошли, парни, – сказала она, протягивая им одеяло. – Вы знаете, что делать.

Они быстро спустились по лестнице и вышли на улицу. Альберт подхватил два стоящих наготове ведра с песком, а Кристофер закинул на плечо запасную бухту верёвки. Несколько «зажигалок» тлели в канаве.

– Промазали, – сказал Альберт.

– Цыплят по осени считают, Берт, – качнула головой мама, показывая куда-то на другую сторону улицы. Сноп искр выстрелил там с крыши склада и рассыпался как огненный фейерверк во время салюта.

– Мы им займёмся! – крикнул Альберт и подтолкнул Кристофера. – Ты иди дальше, смотри и зови, если понадобимся.

Мама кивнула и пошла дальше.

– Имейте в виду – вы нужны мне живыми, – бросила она через плечо, не останавливаясь.

– Не беспокойся, – откликнулся Кристофер. – Мы с Альбертом специалисты в этом деле.

– Мы вмиг с этим справимся.

Если не считать одной маленькой проблемы: дверь склада была заперта на замок.

– Вот чёрт! – выдохнул Альберт. – Как, они думают, мы должны защищать их имущество, если нам не попасть внутрь?

– Наверное, все уехали на каникулы.

– И тебя с Рождеством, – буркнул Альберт и длинно выругался.

Они отступили на несколько шагов и посмотрели вверх на стену и крышу склада.

Кристоферу было уже не до мыслей о том, что он видел и пережил в том, другом Лондоне. И пытаться кому-то об этом рассказывать тоже нет смысла. Они просто решат, что его контузило, и отвезут в больницу – как сестру Джинджера, когда её дом разбомбили.

«А может, меня правда контузило? Может…»

Усилием воли он вернул себя к реальности. Надо вести себя как обычно. Работать.

– Вон она! – локтем толкнул его Альберт.

К кирпичной стене была привинчена шаткая старая пожарная лестница.

– Давай лучше я, – предложил Кристофер. – Тебя ступеньки не выдержат.

– Один за всех – и все за одного, – весело откликнулся Альберт. – Прямо как в… Как там эта книжка называется? – Наклонившись, он подставил Кристоферу спину, чтобы тот смог дотянуться до нижней ступеньки лестницы. – Только маме не говори, а то она меня на ремни порежет.

– Я вас слышу! – прокричала мама с другого конца улицы.

Кристофер улыбнулся.

Лестница была ломаной и дрожала, время от времени почти вываливаясь из стены с отвратительным скрежетом. Тяжёлый мешок с песком, привязанный у Кристофера на талии, сковывал движения. Мальчик лез вверх так быстро, как только мог, но к тому времени, как он выбрался на крышу, зажигательная бомба уже раскидала искры, и крыша вспыхнула.

Белые языки пламени были невысоки, но огонь уже распространился довольно широко, и балки занялись.

– Как ты там? – крикнул снизу Альберт.

– Отлично! – ответил Кристофер.

«Это по-настоящему. Это реально».

– Вот и отлично, – повторил он самому себе. – Ты мечтал быть огнеборцем – так давай покажи, на что способен.

Он осторожно шагнул от карниза на черепицу. Жар горящего дерева чувствовался даже через ботинки. Осторожно ощупывая ногами поверхность, прежде чем сделать шаг, он постепенно приближался к огню. Пламя быстро распространялось, и Кристоферу ничего не оставалось, кроме как попытаться его сбить.

Начав с одного угла, как учила мама, Кристофер вновь и вновь бросал на огонь тяжёлое одеяло. Ночной воздух холодил спину, огонь обжигал лицо и руки, а дыма вокруг было столько, что он, казалось, проникал в лёгкие даже через уши. Словно забыв, что он находится на ветхой крыше трёхэтажного дома, Кристофер работал не торопясь и методично, как будто он не тушит пожар, а решает какую-то обычную задачку. Так проще всего сохранять спокойствие: сосредоточиться и просто делать своё дело.

Наконец пожар был потушен. Кристофер поднял мешок и для надёжности присыпал всю поверхность песком. Если не принять мер предосторожности, обожжённое дерево может вспыхнуть вновь, а Кристоферу совсем не хотелось опять лезть наверх по этой шаткой лесенке.