Текст книги "Прощание с коммунизмом. Детская и подростковая литература в современной России (1991–2017)"

Детские литературоведческие журналы

Как мы уже говорили в первой главе, в советских периодических журналах для детей публиковались богато иллюстрированные проза и стихи; эти журналы присутствовали во всех советских домах, где были маленькие дети. Многие из текстов, которые теперь признаны классическими, впервые появились именно в детских журналах, таких как «ЕЖ», «ЧИЖ», «Мурзилка», «Веселые картинки», «Ералаш», «Пионер», «Костер», «Юный художник» и «Юность». В 1980‐х годах тиражи детских журналов исчислялись миллионами. Журнал «Мурзилка» появился в 1924 году, пережил различные воплощения и продолжает издаваться до настоящего времени, хотя уже значительно меньшим тиражом. Роль этих журналов в развитии и распространении литературы для детей очевидна, однако куда менее заметно участие в этом процессе литературоведческих журналов, которым было крайне нелегко найти свое место в постсоветской эпохе. Судьба ведущего советского журнала, посвященного изучению детской культуры, с очевидным названием «Детская литература» демонстрирует, как академическим исследованиям пришлось адаптироваться к огромным изменениям в детской литературе во время и после перестройки. Сам этот журнал, доживший до 2004 года, в конце концов превратился в рупор русского национализма, патриархального православия и культурного консерватизма.

Основанный в 1932 году Союзом советских писателей для поддержки детской литературы, журнал пережил четыре совершенно различных периода существования. Первый продолжался с 1932 по 1941 год. Великая Отечественная война надолго прервала издание журнала, оно возобновилось только в 1966‐м; второй этап существования журнала продлился до 1985 года. В это время журнал достиг зенита славы, и его основной задачей было выражение точки зрения партии на советскую детскую литературу и культуру. С 1985 до 1996 года, во время и после перестройки, он превратился в средоточие социальной критики. Четвертая жизнь журнала началась в 1997‐м: в этот период под руководством главного редактора Игоря Нагаева журнал стал рассадником национализма и консерватизма, пока не умер тихой смертью в 2004 году. Стоит подробно остановиться на истории «Детской литературы», поскольку изменения, происшедшие в журнале с 1985 по 2004 год, отражают более широкие тенденции книжной индустрии до, во время и после перестройки198198
  Игорь Нагаев, ставший главным редактором, привел факты из истории журнала «Детская литература» с 1932 по 1996 год на внутренней сторонке обложки первого номера за 1997 год. Нагаев утверждал, что все это время «журнал шел в ногу со временем и часто даже на полшага впереди, – осуществляли „генеральную линию партии“».


[Закрыть].

К 1985 году журнал процветал в качестве авторитетного голоса коммунистической партии по всем вопросам, касающимся детской культуры; три десятилетия подряд журналом заведовал Сергей Алексеев, который оставался главным редактором во время второй и третьей фазы существования журнала, с 1966‐го по 1996‐й. Несмотря на весьма внушительные тиражи каждого номера (45–50 тысяч экземпляров), журнал все же потерял часть своей привлекательности по сравнению с 1970‐ми, когда тиражи достигали 80 тысяч экземпляров. С середины 1980‐х и до 1990 года каждый номер состоял из 80 страниц и продавался по 45 копеек. Начиная с 1990 года в связи с экономическим кризисом стоимость журнала становилась все выше и выше199199
  С начала 1991‐го до середины 1992 года цена журнала выросла до 75 копеек; чтобы уменьшить цену, было выпущено несколько сдвоенных номеров: один в 1991 году (9–10) и четыре в 1992‐м (2–3, 5–6, 8–9, 11–12).


[Закрыть]. Цена оказалась не единственной разницей между советским и постсоветским воплощениями журнала, его содержание также претерпело значительные изменения. Номера за 1985 год содержали разнообразные разделы, отражающие основные темы изучения советской детской литературы до перестройки: «Советская литература», «XX век. Дети», «Жизнь. Литература. Критика», «Из истории», «Страница библиотекаря», «Как писать для малышей», «Зарубежная литература», «Рецензии», «Эстетическое воспитание», «Художник и книга». Главные статьи каждого номера обычно затрагивали текущие события, политические и общественные: последний съезд партии, изменения в школьной программе, вопросы этики и морали. Статьи по большей части писались известными людьми – профессорами, издателями, литературными критиками. Почти в каждом номере был отдел библиографии со списком недавних публикаций книг для детей и критической литературы, присутствовали страницы с поздравлением юбиляров – известных писателей или общественных деятелей. Некоторые номера были посвящены всесоюзным конкурсам и премиям200200
  См., например: Итоги всероссийского конкурса «Искусство книги» // Детская литература. 1985. № 9. С. 61–64.


[Закрыть]. Каждый номер 1980‐х годов включал краткое содержание журнала на английском, немецком и французском в расчете на то, что журнал будет представлять широкий международный интерес.

До 1985 года включительно журнал являл собой воплощение советского образа мысли и советской системы ценностей, в нем постоянно упоминались важные институции и деятели культуры высокого ранга. Практически в каждом номере появлялись статьи, посвященные педагогическим вопросам, классике русской и зарубежной литературы, ключевым моментам русской и советской истории, гражданским праздникам, эстетике, известным детским писателям, считающимся национальными героями – Льву Кассилю, Аркадию Гайдару, Сергею Михалкову. Авторы «Детской литературы» то и дело упоминали моральное воспитание детей и их роль строителей будущего, но, несмотря на это, реальные дети присутствовали в этих текстах не так уж часто201201
  В начале перестройки один из авторов написал: «Если мы и говорили о детях, то говорили вообще о детстве. А живой, конкретный ребенок оставался без внимания» (Контарева М. Они не знают слово «мама» // Детская литература. 1988. № 1. С. 2).


[Закрыть]. Общее впечатление от журнала в этот период оставалось прежним: журнал наводнял детскую культуру коммунистической идеологией (культом Ленина и его семьи, многократными упоминаниями Генерального секретаря партии, различных государственных культурных учреждений), пропагандировал патриотическое воспитание в статьях о Великой Отечественной войне, ветеранах, Дне Победы, блокаде Ленинграда202202
  Например, на внутренней сторонке обложки № 3 за 1985 год Ленин изображен маленьким мальчиком на коленях у матери в окружении своей семьи, а на обложке № 4 за тот же год – вместе с группой детей на фоне автомобиля.


[Закрыть]. Все это делалось ради того, чтобы создать образ советской молодежи, обеспокоенной социальными и нравственными вопросами. Важной имперской целью было поощрение дружбы между многочисленными народами, проживавшими на территории СССР. В журнале регулярно появлялись материалы, посвященные литературным традициям разных советских республик; эти традиции были представлены очень подробно, но с легким оттенком снисходительности.

Первые знаки перемен можно заметить в первом же номере, появившемся после марта 1985 года, когда Михаил Горбачев занял должность Генерального секретаря и объявил ряд значительных изменений в сфере образования, в том числе введение информатики и основ компьютерной грамотности в школьную программу. Уже в декабрьском номере «Детской литературы» за 1985 год появились упоминания о горбачевских реформах, набирающих немалые обороты. К началу 1986 года благодаря перестройке и гласности советская система начала трещать по всем швам, что нашло отражение и в содержании журнала. В журнале то и дело печатались статьи на неслыханные раньше темы, такие как поездка детей в США с «миссией мира», встреча Горбачева с Рональдом Рейганом, отчет о первом американо-советском симпозиуме по литературе и искусству для детей, необходимость двустороннего сотрудничества в области разоружения, грядущая экологическая катастрофа203203
  Встреча Горбачева с Рейганом описана в № 3 за 1986 год, информация о «миссии мира» появилась в № 6 за тот же год, а отчет о первом американо-советском симпозиуме по литературе и искусству для детей – в № 10.


[Закрыть]. В начале перестройки усилилось внимание к подросткам и подростковым субкультурам, были напечатаны, например, рецензии на фильмы «Чучело» и «Маленькая Вера»204204
  См., например: Воронов В. Слово о деле // Детская литература. 1985. № 8. С. 2–5.


[Закрыть]. Примерно тогда же поменялся и вид журнала, теперь в нем появились фотографии реальных детей. Заметно уменьшилось число изображений Ленина, почти исчезла советская патриотическая эстетика.

Постепенно менялся и тон журнала: он становился куда более резким, особенно в области социальной критики; авторы следовали примеру Горбачева, призывавшего к большей открытости. В декабрьском номере за 1985 год была опубликована статья о том, что необходимо выпускать больше хороших книг для детей, с интересными текстами и иллюстрациями высокого качества, с новыми темами, иными, чем школа, учителя и примерные пионеры205205
  Шишигин М. Реформа школы – дело творческое // Детская литература. 1985. № 12. С. 5–8.


[Закрыть]. Автор эссе Марат Шишигин писал, что детям нужны разнообразные книги, отмечал, что в таких республиках, как Узбекистан, Азербайджан, Таджикистан и Грузия, приобрести книги особенно трудно, что недостаток качественных книг – проблема повсеместная. Как и многие другие статьи того времени, этот текст не отказывался от линии партии (и от непременной цитаты из Ленина), подчеркивал важность моральных устоев и любви к труду. Однако эта идеологическая преамбула быстро уступала место призыву к детским авторам: пишите на любые темы, главная цель литературы – воспитание характера и развитие личности ребенка-читателя. Такое сочетание привычной официальной доктрины и пропаганды новых широкомасштабных реформ в целом характерно для журналистики начала перестройки. С конца 1985 по 1987 год эта и подобные ей статьи в «Детской литературе» освещали школьные реформы, педагогическое образование, необходимость большей независимости для подростков, многочисленные проблемы подрастающего поколения, литературу для юношества206206
  См., например, следующие статьи: Колесов Д. Когда человек прощается с детством // Детская литература. 1986. № 4. С. 4–8; Гуревич М. Что с ними и с нами происходит // 1986. № 12. С. 18–23; Акимова А., Акимов В. Вопросы, вопросы, вопросы… // 1987. № 5. С. 5–10; Акимова А., Акимов В. Время прямого писательского слова // 1987. № 10. С. 5–9.


[Закрыть].

Вал серьезных перемен нарастал: к концу 1987 года новые статьи уже резко осуждали работу советской детской книжной индустрии в настоящем и прошлом. Они писали об усилении государственного контроля за детской литературой, начавшемся в 1928 году и приведшем в 1933 году к полному контролю и к созданию бюрократической машины, плохо функционирующей, никак не помогающей авторам и значительно затрудняющей издательский процесс207207
  См., например, № 11 за 1987 год, посвященный Октябрьской революции. На первый взгляд, он содержал обычные патриотические лозунги, однако открывался номер статьей Сергея Баруздина, который писал, что «вся эта чрезмерно усложненная система прохождения детских книг вовсе не улучшила, а, наоборот, резко ухудшила качество детской литературы» (Баруздин С. Вчера, сегодня, завтра // Детская литература. 1987. № 11. С. 3). В статье говорилось о гласности, означающей честную дискуссию и критику, необходимые для укрепления советского общества.


[Закрыть]. В журнале теперь открыто обсуждались серьезные социальные проблемы: алкоголизм, наркомания, подростковая преступность, тюремное заключение несовершеннолетних, огромное количество сирот в государственных учреждениях (которое в январе 1988 года подошло к миллиону и продолжало расти). Последний номер 1988 года был посвящен новому поколению молодых авторов и иллюстраторов – Сергею Седову, Борису Минаеву, Марине Москвиной, Светлане Винокуровой, Юрию Нечипоренко; журнал начал задумываться о будущем детской литературы. Новое содержание журнала привело к увеличению тиражей, что отражало повышение интереса к нему: в 1985–1986 годах тираж колебался от 46 до 50 тысяч, а в 1988–1989 годах он вырос до 55–60 тысяч экземпляров.

В 1989–1990 годах качество статей постоянно росло, появлялось все больше интересных для читателей тем, в результате чего тиражи поднялись от 60 до 63 тысяч экземпляров в 1989 году, а в первые семь месяцев 1990 года – до максимального тиража в 100 тысяч экземпляров (позднее в том же году они упали до 95 тысяч). Злободневная журналистика нашла свое отражение в рассуждениях авторов статей о той «лжи», которой пичкали детей советские детские книги, о трагических последствиях сталинизма, об огромном ущербе, причиненном молодым людям, растущим в условиях репрессивного, тоталитарного режима208208
  См. статью Татьяны Ивановой «Никогда!», в которой яростно осуждались грехи прошлого. По ее мнению, люди постоянно лгали друг другу – у них не было другого выхода. Иванова полагала, что сталинизм глубоко укоренился в Советском Союзе потому, что советские граждане не способны были объединиться и противостоять политическому насилию (Иванова Т. Никогда! // Детская литература. 1989. № 4. С. 2–6).


[Закрыть]. Кроме фактов и материалов о преступлениях прошлого, журнал приступил к печати ранее забытых авторов детской литературы – Лидии Чарской и Даниила Хармса; на страницах журнала появилась зарубежная детская классика, которую нельзя было публиковать в советское время, дискуссии на табуированные ранее темы – например, о сексуальном воспитании детей. Другими словами, журнал быстро превратился в публичную трибуну для обсуждения новых или заново открытых направлений развития детской литературы. Эти перемены отражали значительные усилия со стороны научного сообщества, стремящегося к открытости и обновлению детской литературы.

Показательным примером является № 9 за 1989 год, целиком посвященный «новому мышлению». В номере были напечатаны статьи об общественных ценностях, о мире детства в классической детской литературе, об изображениях детства в антиутопиях («Мы» Евгения Замятина и «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли). В том же номере можно было прочесть отчет о посещении советскими детьми американского «Центра исцеления» для тяжело больных детей и увидеть фотографии советских детей в Диснейленде. В редакторском предисловии к эссе В. Масловского говорилось о глубоких переменах в обществе, что передавало дух времени, предшествующий коллапсу Советского государства:

Время, которое мы переживаем, знаменательно еще и тем, что меняется духовный климат нашего общества. По всем направлениям философской, исторической, художественной мысли происходит переоценка устоявшихся представлений о добре, справедливости, значимости отдельной человеческой личности. Наше общество медленно, но неуклонно поворачивается в сторону общечеловеческой морали, осознает ее приоритет над групповой – классовой и национальной. Реальный, а не на бумаге только, гуманизм и сострадание к человеку, практическое проявление милосердия к больным и слабым становятся тем самым нравственным фундаментом, на основе которого мы стремимся сейчас перестроить здание нашего общественного бытия. Особый смысл и злободневность приобретают эти вопросы, когда мы задумывается о воспитании наших детей. Насколько мы сумеем сейчас привить им новое мышление – настолько иным будет наше общество, переступив рубеж третьего тысячелетия209209
  Масловский В. Оглянуться, оглядеться… // Детская литература. 1989. № 9. С. 2–3.


[Закрыть].

Как показывало эссе Масловского, приобщение молодого поколения к новому мышлению было совершенно необходимым условием культурных перемен в рамках существующей социальной структуры: именно дети должны были стать инструментом для достижения лучшего будущего. Необходимая работа включала восстановление культурного наследия, что отразилось в одном из заголовков № 11 за 1989 год: «Восстановленные страницы, забытые имена». Советские репрессии, направленные как на писателей, так и на самих детей, оставались темой следующих номеров, где обсуждалась необходимость воспитания без жесткого давления:

Чувство безграничной боли живет в нас, непреходящее чувство вины перед собой, перед детьми – не сумели многого. […] Скудели человеческие души, и высокое, истинное, что с такой убедительностью проповедовали, воспитывали, внушали литература, искусства, подменялось низким, низменным, а мы чувствовали себя бессильными перед Системой210210
  Кошелева И. Как мы растим человека, или Детский сад – не казарма! // Детская литература. 1989. № 12. С. 2–6.


[Закрыть].

Вместе со страхом роста социальной дестабилизации в номерах журнала 1990‐х годов явно была видна и надежда на продолжающуюся демократизацию и большую политическую свободу. Несмотря на то что приходилось использовать бумагу куда более низкого качества, 1990 год оказался наиболее интересным временем в истории журнала. Традиционный формат все еще сохранялся, но содержание номеров отражало надвигающийся политический кризис, статьи фокусировались на экономических проблемах, хаосе, царящем в обществе, на так называемом раскультуривании. В статье «Потерянные души», опубликованной в № 1 за 1990 год, Евгений Шкловский описывал состояние общества:

Кажется, уже нет больше сил ужасаться. Уже не принимает душа того страшного, что продолжает открываться нам из публикаций последнего времени – художественных и документальных – о нашей прошлой и настоящей жизни211211
  Шкловский Е. Потерянные души // Детская литература. 1990. № 1. С. 8.


[Закрыть].

В том же году на страницах журнала впервые появились статьи о хронически больных детях и детях-инвалидах, возник новый интерес к православию, началось обсуждение вопросов семьи и того вреда, которое наносит детям жизнь в «безбожном мире»212212
  Детская литература. 1990. № 12. С. 3–15. Этот номер был целиком посвящен вопросам детства и религии.


[Закрыть]. Появился глубокий интерес к свежим голосам, к тому, что молодые писатели и литературные критики могли сказать о происходящем вокруг них. Это особенно хорошо заметно в номерах журнала второй половины 1990 года, когда протесты в странах Балтии и в Грузии и последовавшее за ними провозглашение независимости этих стран положили начало распаду Советского Союза. Седьмой номер 1990 года, например, начинался с эссе старшеклассников из Москвы, посвященных вопросам свободы, а в предисловии к интервью с преподавателем Московского государственного института иностранных языков имени Мориса Тореза А. Никольским говорилось: «Всему, даже свободе, нужно учиться с детства. Как учиться свободе и кто же сможет преподавать этот „предмет“, если в ее условиях не жили сами учителя?»213213
  Свободе учатся с детства: Беседа с А. Никольским // Детская литература. 1990. № 7. С. 14.


[Закрыть] В последующих номерах 1990 года продолжалось обсуждение важных вопросов, встающих перед детской литературой: девятый номер рассказывал о том, как представляют себе демократизацию, идеологию, фальсификацию истории, общественные ценности и технологическое будущее общества молодые литературные критики, рожденные в 1960‐х и в 1970‐х годах214214
  См.: Быстрицкий А. Заметки о воспитании в эпоху демократизации и гласности // Детская литература. 1990. № 9. С. 3–6; Работович Е. Вперед, малыш, на карусели перестройки! // Там же. С. 7–11; Кучерская М. Куда ведет дорога? // Там же. С. 12–16; Ильченко О. Ученики и подвижники, или Кто такой Майкл Джексон? // Там же. С. 16–20; Трунова Т. Детство в четырех стенах // Там же. С. 24–25.


[Закрыть].

К 1991 году перемены в стиле и в содержании статей стали еще заметней. По данным Российской национальной библиотеки, первый номер за 1991 год так и не вышел; общее настроение последующих номеров журнала и их внешний вид оказываются куда мрачнее – в прямом и в переносном смысле. На обложке второго номера был, например, изображен понурый, замерзший волк в поношенном зимнем тулупе, он опустил хвост в прорубь и пытается ловить рыбу215215
  Имеется в виду известная сказка «Лисичка-сестричка и серый волк».


[Закрыть]. В статьях то и дело сквозил пессимизм – наступал кризис, который во второй половине 1991 года привел страну к окончательному коллапсу. Разрыв между литературой и жизнью стал символом переломного момента в обществе в целом, и этот разрыв в конце концов привел к краху советской идеологии:

В жизни были тюрьма, лагерь, ссылка. В книжках – вдохновенный труд и увлекательные приключения на просторах Севера. В жизни – тесная саратовская коммуналка и низкие козни со стороны «братьев-писателей». В книжках – чудесная дружба и мечтательная любовь кристально чистых героев, их победы, слава, ордена216216
  Кузнецов К. День за днем // Детская литература. 1991. № 2. С. 13–14.


[Закрыть].

В 1991 году распался Советский Союз, и за три года в стране произошли разительные перемены. До 1994 года журнал в полной мере концентрировался на социальных проблемах, но постепенно в статьях начал проскальзывать реакционный тон. В статье Нины Велиховой «Детство, отрочество и юность не по Толстому» и в других подобных публикациях высказывалось заметное беспокойство: в России больше не существует детства, больше нет летних лагерей, достойных учителей и законов, защищающих детей217217
  Велихова Н. Детство, отрочество и юность не по Толстому // Детская литература. 1994. № 1. С. 3–8.


[Закрыть]. Велихову более всего волновало, что «никто не заботится об охране души ребенка», она предсказывала, что такая ситуация приведет к полномасштабной социальной катастрофе. Велихова утверждала, что в советское время «заботу о духовном строе ребенка брала на себя литература»; теперь, как ей казалось, этого уже нет. Поскольку детство – «самая важная часть формирования психики и интеллекта человека, его способностей, его духа, его сердца», пренебрежение детьми в этой трудной ситуации являлось, по мнению Велиховой, настоящим преступлением218218
  Там же. С. 3.


[Закрыть]. Эта статья выражала типичную, широко распространенную реакцию того времени и серьезную тревогу по поводу начавшегося в 1991 году распада детской культуры.

Как и многие другие начинания, возникшие еще в советский период, журнал «Детская литература» в конце концов не сумел выжить в эпоху сложных экономических и социальных перемен. После значительной реорганизации и почти полной смены редакторского состава в 1997 году журнал превратился в бастион консерватизма и с религиозным рвением посвятил себя защите советских представлений о детстве. В этот последний период существования, с 1997 по 2004 год, «Детская литература» занималась почти исключительно советским прошлым. Перед тем как закрыться, журнал под руководством нового главного редактора Игоря Нагаева попытался снизить затраты и для этого уменьшил тираж до 3500 экземпляров – минимального за все время своего существования. Попытки превратиться в прибыльное издание и поиск различных грантов часто упоминались на страницах журнала, но в 1999 году он представлял почти исключительно одного Нагаева. Теперь в журнале прославлялись советские авторы, православие и героическое прошлое России, интерес к детской литературе был практически потерян, вместо этого в статьях постоянно оплакивалось былое величие страны.

С 1985 по 2004 год журнал «Детская литература» своими критическими статьями активно участвовал в культурном обновлении, начавшемся во время перестройки, и резко затормозил эту деятельность в период затяжного кризиса и культурных пертурбаций. Исследуя публикации журнала за два десятилетия, можно прийти к выводу, что, если бы не прекратилась государственная поддержка, советские организации, связанные с детской литературой, попытались бы включиться в процесс обновления, запущенный перестройкой: в 1980‐х годах журнал начал поддерживать молодых авторов и пропагандировать свежие голоса. Однако это продолжалось недолго, и начинающим авторам пришлось искать помощи и поддержки в других местах, по большей части в социальных сетях, например «Живом журнале» и «ВКонтакте», а также в новых журналах и альманахах, таких как «Кукумбер», «Трамвай», «Мы»219219
  Мы подробнее обсудим взаимодействие детской литературы и социальных сетей в шестой главе.


[Закрыть]. В какой-то момент роль поддержки молодых талантов перешла к малым элитным издательствам, появление которых было обусловлено именно необходимостью заполнить эту пустоту.

Прошло несколько лет, прежде чем возникли новые литературно-критические журналы – «Вестник детской литературы» и «Детские чтения». Оба родились в Санкт-Петербурге и приняли на себя важную функцию поддержки и продвижения новой российской детской и подростковой литературы. «Вестник детской литературы» издавался при поддержке петербургского отделения Союза писателей России, поначалу как ежеквартальное издание; первый его выпуск появился в 2010 году. Редакционную коллегию «Вестника» составили исследователи детской литературы и авторы детских книг, главным редактором стала Татьяна Федяева. Каждый номер журнала содержал рецензии на отечественные и зарубежные произведения для детей и подростков, в некоторых номерах даже разбитые по жанрам – рассказ, повесть, роман, поэзия, а также секции, посвященные теории и истории литературы, эссе о переводах и проблемах детского чтения. Журнал освещал конференции, публикации и другие события, связанные с детской литературой220220
  Номера «Вестника детской литературы» находятся в открытом доступе: http://www.vestnikdl.ru/ (дата обращения 31.07.2023). То, что там регулярно упоминались различные события, связанные с детской литературой, например новые конференции и книжные ярмарки, подчеркивало их важную роль в активном продвижении новой российской детской литературы.


[Закрыть].

«Вестник» по-прежнему часто обсуждал советскую детскую литературу и даже порой сетовал по поводу ее исчезновения, но в нем все же активно рецензировались новые тексты, отечественные и переводные. В каждом номере (за исключением № 10, вышедшего в 2015 году и полностью посвященного восьмидесятилетию Альберта Лиханова) присутствовали одна-две статьи о современной литературе. Например, в № 2 за 2011 год А. В. Давыдова рассказывала о юмористической литературе для детей, включая современные юмористические рассказы221221
  Давыдова А. В. Серьезный юмор российских писателей: Заметки о жанре юмористического рассказа для детей // Вестник детской литературы. 2011. № 2. С. 13–20.


[Закрыть]. Журнал активно поддерживал детскую литературу, призывал читателей всячески продвигать современные российские детские книги и пробуждать интерес детей к этим произведениям. В № 5 за 2012 год А. В. Лисаченко предлагал учредить специальную литературную премию для выявления новых имен в российской детской литературе222222
  Лисаченко А. В. Рецепт дилетанта (Где нам взять хорошие отечественные книги) // Вестник детской литературы. 2012. № 5. С. 93–99.


[Закрыть]. В том же самом номере Е. Оренбургова описывала проект Центральной детской библиотеки Мурманска «ВнеКЛАССное чтение», направленный на поощрение чтения и посещения библиотеки223223
  Оренбургова Е. Современная детская литература на уроках внеклассного чтения в детской библиотеке (опыт работы) // Вестник детской литературы. 2012. № 5. С. 100–102.


[Закрыть]. Оренбургова заканчивала статью следующим утверждением:

В результате регулярного общения с книгой и по поводу книги у детей формируется потребность в чтении и культура чтения, расширяется литературный кругозор, развивается литературный вкус и воспитывается творческий подход к чтению224224
  Там же. С. 102.


[Закрыть].

Это утверждение не сильно отличалось от страстных призывов читать, присущих предыдущей эпохе. Страницы «Вестника» наглядно демонстрировали мнение его редакторов: эксперты-литературоведы и библиотекари играют важную роль в процессе возрождения детской литературы, они формируют мировоззрение ребенка, участвуют «в его духовном, нравственном и интеллектуальном развитии»225225
  О создании Совета по детской книге // Вестник детской литературы. 2013. № 6. С. 3–4.


[Закрыть].

В 2012 году группа исследователей детской литературы из Санкт-Петербурга, Екатеринбурга, Москвы и Соединенных Штатов основала новый журнал «Детские чтения»226226
  На момент основания журнала среди его редакторов были Мария Литовская из Екатеринбурга, петербуржцы Андрей Костин, Светлана Маслинская, Анна Сенькина, Инна Сергиенко и Евгения Лекаревич. Редакционный совет состоял из петербургских и московских ученых, а также исследователей из США Марины Балиной и Сары Панкеньер Вельд.


[Закрыть]. Журнал выходил дважды в год и публиковал

результаты исследований в области детской литературы, вопросов детского чтения, антропологии детства и смежных исследований по истории, филологии и культуре детства в России и за рубежом227227
  См. сайт журнала «Детские чтения»: https://detskie-chtenia.ru/index.php/journal/about (дата обращения 31.07.2023). Номера журнала находятся в открытом доступе.


[Закрыть].

«Детские чтения» концентрировались в основном на дореволюционной и советской детской литературе, однако печатали статьи и о современных книгах для детей. Надо отметить, например, статью Марии Черняк «Эффект узнавания реальности в современной прозе для переходного возраста», в которой обсуждался «разрыв между современной литературой и современным читателем»228228
  Черняк М. Эффект узнавания реальности. С. 139.


[Закрыть]. Черняк утверждала, что «раздражить, спровоцировать на диалог, заставить оглянуться вокруг может и должна именно актуальная словесность, в том числе адресованная именно современному подростку»229229
  Там же.


[Закрыть]. В № 17 (1) за 2020 год среди статей о табуированных темах в детской литературе были опубликованы работа Лоры Тибонье о восприятии Второй мировой войны в современной литературе для юношества и эссе Екатерины Асоновой, посвященное дискуссии о «запретном» в детском чтении.

С каждым годом «Детские чтения» публиковали все больше статей, фокусирующихся на исследованиях современной детской литературы, что свидетельствует: научные журналы в России постепенно стали выказывать интерес к развитию новой детской книжной индустрии. У новых частных издательств и независимых книжных конкурсов ушло какое-то время на то, чтобы постепенно стать на ноги; схожим образом академические журналы медленно утверждали свои позиции в постсоветской России: в настоящее время они, как и многое другое, способствуют продвижению и развитию современной российской детской литературы XXI века.