Текст книги "Скандальная связь"

Глава 3

Изабелла первой увидела, что Ричард движется к ней сквозь толпу. Феба была права насчет того эффекта, который лорд Мэллори производил на людей вокруг себя, – этот человек вызывал явное волнение. Интересно, осознавал ли он это? Женщины поворачивались, когда виконт проходил мимо; некоторые из них слегка вытягивали шею, чтобы получше разглядеть его. На него смотрели и мужчины, хотя, может быть, лишь для того, чтобы выяснить, что же привлекло внимание их дам.

Изабелла вздохнула, чтобы успокоиться, как только красавчик приблизился, чтобы пригласить ее на танец. Она была не менее восприимчива к мужской привлекательности, чем любая другая женщина в бальном зале, но решила не обращать внимания на эту привлекательность. Офицер, вне всякого сомнения, являлся одним из самых привлекательных мужчин в зале, и это еще более подчеркивалось франтоватым алым мундиром, но было бы глупо утратить здравый смысл из-за широких плеч и восхитительной формы. В конце концов, она уже не молоденькая девушка. К тому же есть более важные обстоятельства, чем симпатичная внешность, например расстроенное состояние его семьи, – Изабелла не могла позволить отвлечь себя от цели даже красавчику в алом мундире – это стало ей особенно ясно после того, как лорд Кеттеринг выказал к ней такой очевидный интерес во время их предыдущего танца. Даже сэр Генри Ливенгер был особенно внимателен, и, хотя его состояние не шло ни в какое сравнение с огромными богатствами лорда Кеттеринга, оно представлялось ей достаточно солидным.

Любой из этих джентльменов, а также несколько других куда более подходили для удовлетворения ее потребностей, чем какой-то жалкий виконт в чине майора.

Добравшись, наконец, до своей цели, виконт отвесил ей элегантный поклон.

– По-моему, сейчас наш танец, леди Уэймот. – Он протянул ей руку и улыбнулся. Эта улыбка зажгла его синие глаза и послала отзвук в виде небольших, похожих на скобки, складок из уголков его губ, – и тут же огромный, немного страшный военный с красивым точеным лицом превратился в очаровательного мужчину. Этого было достаточно, чтобы у всякой здравомыслящей женщины подкосились колени.

Изабелла взяла его руку, и он повел ее туда, где пары начали строиться перед началом контрданса. Они стояли друг против друга, ожидая, когда заиграет музыка, и Ричард использовал это время для того, чтобы внимательно рассмотреть партнершу. Синие глаза неторопливо оглядели ее с головы до пят, вызывая смущение, и в завершение скользнули по ее груди с небрежной дерзостью.

Снова взглянув ей в лицо, виконт неожиданно подмигнул. Самоуверенный негодяй! Как он смеет так пялиться на нее при всем народе!

Изабелла на мгновение задумалась. Интересно, позволила бы она ему пялиться на нее в приватной обстановке? Впрочем, она тут же отбросила эту капризную мысль. Хотя и лестно быть объектом ухаживаний симпатичного военного, даже очень лестно, но он – не ее мужчина.

Танец начался. Изабелла взяла протянутую руку, и они начали первую фигуру. Смена движений разъединяла их, а затем соединяла снова и снова. При этом виконт даже не пытался заговорить, чтобы они могли сконцентрироваться на нужных па. Каждый раз, когда движения соединяли их, его глаза встречались с ее глазами и словно заигрывали с ней, а когда они пересекали шеренгу или стояли бок о бок, виконт делал так, чтобы их плечи ненадолго соприкасались, якобы случайно. Каждый раз, когда они брались за руки, его пальцы нежно поглаживали ее пальцы, прежде чем отпустить их, вызывая воспоминание о том миге, когда он дотронулся до обнаженного запястья, целуя ей руку.

Изабелла не могла не задуматься, флиртует ли он так открыто только с ней или просто такова его натура. Когда фигуры ненадолго соединили их с другими партнерами, она наблюдала за ними. Вот офицер взял руку женщины слева от нее и повел. Его поведение ничем не отличалось от поведения джентльмена – все выглядело изящно, но без всякого флирта. При этом дама не выказывала никаких знаков того, что он совершил нечто неприличное. А вот Изабеллу виконт явно выбрал для самого бесстыдного флирта.

Ее тщеславие было растревожено, и в то же время очень хотелось пофлиртовать в ответ. Будь Изабелла все еще замужем, никаких колебаний не возникло бы, потому что Руперт защитил бы ее; да и с лордом Мэллори у них не появилось бы сомнений, что это просто игра. Но поскольку она вдова, такой явный флирт свидетельствовал о совершенно другой игре. Участие в этой игре не слишком занимало ее, потому что прежде всего ей необходимо было не упустить более крупную рыбу в лице лорда Кеттеринга.

Ей только оставалось надеяться, что молодой богатый граф за ними сейчас не наблюдает. Оглядевшись, она нашла его в другой линии, где он танцевал с ее подругой Лидией Пирсолл. Изабелла молилась, чтобы граф не заметил нечто не правильное, например то, как часто майор смотрит ей на грудь, или ее собственный неприкрытый интерес и то, что Лидия чересчур восхваляла Изабеллу на ухо его сиятельству.

Когда первый танец кончился, лорд Мэллори вывел ее из линии.

– Вы уже протанцевали несколько танцев, а здесь очень тепло. Могу я предложить вам посидеть до конца этого тура? Или может быть, выпить вместо этого бокал шампанского?

Изабеллу откровенно настораживали его намерения. Несомненно, виконт посчитал, что флиртовать во время контрданса трудно, хотя все же неплохо в этом преуспел. Насколько более решительным он будет без ограничений л фигур, препятствовавших его цели? Тем не менее, поскольку высокородный партнер уже уводил ее, ей было бы неловко просить его вернуться обратно.

– Так и быть, я с удовольствием выпью бокал шампанского.

Она надеялась, что лорд Мэллори будет искать шампанское довольно долго, по крайней мере до конца тура, но ему удалось подать знак лакею, несшему поднос с бокалами, и тот оказался рядом менее чем через мгновение.

Мэллори взял два бокала и отпустил лакея взглядом, а затем предложил шампанское Изабелле.

– Должно быть, это все благодаря вашей военной подготовке.

– Что – это?

– Ваша способность делать так, что люди выполняют ваши пожелания, повинуясь одному лишь взгляду.

Молодой человек улыбнулся:

– Прошу простить мне мое поведение. Меня слишком долго не было в свете. Признаюсь, я привык приказывать.

– И вы всегда получаете то, что хотите?

Виконт взглянул на нее пронзительными синими глазами с не правдоподобно длинными ресницами.

– Часто, но не всегда.

От хриплого тембра его голоса по ее позвоночнику пробежала дрожь, но Изабелла была решительно настроена преодолеть его очарование. По меньшей мере она старалась оставаться безучастной.

Ричард взял ее под локоть и повел к стеклянной двери, выходившей на террасу.

– Давайте подышим свежим воздухом, вы не против? Он вывел ее наружу, где уже находилось несколько пар. Это было очень кстати – по крайней мере в случае чего она сможет обратиться к ним за защитой. Изабелла не считала правильным оставаться с лордом Мэллори наедине, поскольку не знала, насколько может доверять ему, а главное – себе. В конце концов, виконт – очень привлекательный мужчина.

Отойдя на край террасы, Ричард облокотился спиной о балюстраду и поднял свой бокал.

– За новых друзей, – просто сказал он.

Изабелле ничего не оставалось, как только притронуться к его бокалу своим и сделать основательный глоток. Как всегда, говорила мать, самый лучший способ отвлечь от себя мужское внимание – это заставить мужчину говорить о нем.

– Вы ведь были в Тулузе, насколько я поняла…

Успех избранной тактики оказался средним: как и многие военные, виконт считал, что нервы леди слишком чувствительны, чтобы она могла выслушивать нечто большее, чем самые щадящие общие описания войны и битвы. Казалось, он был очень удивлен, услышав вопросы о других сражениях, не предполагая, что респектабельные благовоспитанные дамы тоже читают газеты. В конце концов он признал, что участвовал в некоторых главных сражениях. И все же ему явно хотелось обсудить нечто иное, поэтому он искусно направил разговор в другое русло:

– Я лишь недавно прибыл в город…

Это и так было очевидно. Изабелла успела побывать везде, и такой видный мужчина не ускользнул бы от ее внимания.

– Вы должны рассказать мне, какие празднества по случаю победы я пропустил.

Виконт искусно подвел ее к обсуждению всех главных событий, начиная с весны, когда в Лондон приезжал возвращенный король Франции, и позднее, когда царь России и великие княжны произвели такую суматоху вместе с королем Пруссии и другими руководителями союзников. Изабелла рассказала ему о великолепных вечерах и балах, особенных оперных представлениях, формальном объявлении мира, смотре войск в Гайд-парке и официальном приеме нового герцога Веллингтона королевой.

– Кажется, я приехал слишком поздно и пропустил все лучшие развлечения.

Внезапно Ричард передвинулся, и его глаза оказались совсем близко.

– Совсем нет. Впереди еще множество развлечений. – Изабелла вздохнула, по усмешке виконта поняв, как можно растолковать его слова, и шагнула назад. – Запланировано еще несколько празднеств, а также большой прием в следующем месяце.

– Я буду ждать их с нетерпением, – ответил он, снова скользнув взглядом по ее груди.

Изабелла гордилась своей грудью, но это было уж чересчур. Когда лорд Мэллори снова взглянул ей в глаза, она не отвела глаз, надеясь, что он почувствует остроту ее взгляда.

Очевидно, этого не произошло, потому что виконт улыбнулся несколько глуповатой улыбкой.

– Простите мне пристальное внимание, леди Уэймот, но меня очень интересуют старинные драгоценности.

Ерунда. Его очень интересует ее грудь.

– Я очарован вашей брошью.

Он явно чем-то очарован, но Изабелла серьезно сомневалась в том, что именно брошью бабки. Несмотря на это, ей пришлось сделать вид, будто она поверила этим россказням.

– Я собираю такие вещи. Надеюсь, вы не подумаете, что я слишком уж спешу, но я хотел бы вам кое-что предложить.

Господи! Изабелла не могла поверить, что он будет столь дерзок. Неужели этот майор и правда вообразил, что она позволит себе стать его любовницей? Ее охватила внутренняя тревога, и она задумалась, не знает ли Мэллори что-нибудь о ее финансовом положении?

– Простите?

– Я хотел бы купить брошь.

Изабелла выдохнула с судорожным облегчением. Слава Богу, он не подумал о ней так низко. Но его предложение было не менее шокирующим, и кожу закололо от другого беспокойства. Пальцы инстинктивно потянулись к броши, той самой, которую она не должна была надевать.

– Вы действительно хотите ее купить?

– Да, она меня очень интересует.

– Нет. Мне жаль, но я не могу ее продать.

– Я хорошо заплатил бы.

– Она не продается, милорд. Это – старая фамильная драгоценность.

– Неужели?

От его тона повеяло холодом. Глаза виконта изучали ее слишком внимательно, будто выискивая уязвимое место. На мгновение Изабелла испытала странное чувство, будто этот человек знает, что рубин ей не принадлежит и что у нее нет права его носить. Но это глупо. Откуда ему знать? Скорее всего у нее просто слишком разыгралось воображение. Перед ней просто нахал, прикрывающийся интересом к броши, чтобы разглядывать ее грудь. Изабелла ощутила вину от того, что не спросила разрешения надеть брошь.

– Да, это старая фамильная драгоценность, и я очень к ней привязана. Сентиментальные чувства, знаете ли.

– Кто-то ее вам передал?

У Изабеллы екнуло сердце, но самообладание победило.

– Да.

– Без сомнения, одна из старинных вещей, столетиями связанных с историей семьи и обросших легендами.

– Да, конечно. И ничто не соблазнит меня расстаться с ней.

– Ничто?

В его глазах снова заблестели искорки.

– Ничто. И я считаю наш танец оконченным, лорд Мэллори.

Он ей не доверял.

Ричард проводил леди Уэимот обратно в бальный зал, где ее быстро пригласили на танец. Уходя, она оглянулась на него через плечо и одарила загадочной улыбкой. Он это себе лишь вообразил или в ее глазах был намек на триумф?

Да, он ей не доверял.

Несмотря на то что старая графиня стала бы возражать, Ричард решил предложить купить брошь – это был самый простой способ довести дело до конца. Он ожидал, что Изабелла примет предложение, может быть, немного поспорив о цене. В конце концов, она не могла получить брошь любым законным способом, так что избавиться от нее и получить неплохую сумму, кажется, являлось идеальным выходом из ситуации.

И все же она отказалась продать брошь.

Происходило явно нечто странное, Ричард был в этом уверен. Напряжение начало исходить от нее подобно жару, как только он упомянул брошь. Она испытывала неловкость и волнение, даже когда заявила, что брошь ей передали по наследству, точно солгала.

Несмотря на то что драгоценность украли пятьдесят лет назад, леди Уэймот явно что-то об этом знала. Если бы только она не солгала насчет того, что брошь столетиями принадлежит ее семье, он, может быть, сказал бы правду. Если бы, например, она сказала, что ее отец купил драгоценность для матери несколько лет назад, он спокойно рассказал бы ей, что произошло на самом деле и предположил бы, что ее отец не знал, что вещь украдена. Затем он попросил бы вернуть брошь семье Мэллори, и может быть, она приняла бы его предложение.

Вместо этого она настаивала на выдумке, утверждая, что вещь принадлежала семье столетиями. Но леди Уэймот не была законченной лгуньей, и ее опасливый взгляд легко разоблачил ложь.

Итак, возвращение драгоценности будет делом не простым.

В ожидании предстоящей операции Ричард начал составлять план по возвращению «Сердца Мэллори», как только увидел его, но это означало, что он должен выказать публичный интерес по отношению к леди Уэймот. Он использовал все возможности очаровать ее, флиртуя с ней открыто при каждой возможности.

По правде говоря, это было не совсем уловкой. Она – красивая женщина, будет нетрудно очаровать ее. Ричард знал, как соблазнить женщину глазами, улыбкой, тайными касаниями то там, то здесь, косвенными словесными намеками. Проблеск интереса явно читался в светло-карих глазах леди Уэймот, и он был уверен, что его усилия не пропали даром.

Все шло хорошо, пока он не упомянул о броши.

Что ж, теперь придется привести в действие более рискованный план. Ричарду не давало покоя то, что он собирался ступить туда, где его честь может оказаться под вопросом. Как для офицера и джентльмена, для него не существовало ничего важнее чести. Но в этот момент можно воспользоваться словами бабки-графини в качестве разрешения на то, что надо было совершить.

Это будет не воровством, а лишь возвращением украденного законному владельцу.

Прежде чем приводить план в действие, следовало произвести небольшую разведку, поэтому Ричард извинился перед Брэдбери и леди Алтеей и незаметно покинул бал.

Такой важный бал, как этот, собрал целую армию уличных мальчишек, искавших способ заработать пару монет на уборке тротуаров, присмотре за лошадьми, переноске факелов и оказании других небольших услуг. Ричард нашел одного из них и заплатил за то, чтобы тот разузнал, какая из карет принадлежит леди Уэймот. Некоторое время спустя мальчишка вернулся с огорченным лицом.

– Тут нет ни одной кареты, принадлежащей леди Уэймот, ни нанятой, ни собственной.

Проклятие!

– Но зато есть модный экипаж, принадлежащий какому-то лорду, и она приехала с ним.

Хорошо, от этого дело становится только интереснее. Конечно, похоже, на бал ее привез всего лишь какой-нибудь приятель или родственник. Но она – привлекательная молодая вдова и с таким же успехом может иметь любовника, который проводил ее на бал и отвезет домой. От этого план Ричарда лишь немного усложнится.

Ричард положил еще несколько монет в руку мальчишки, отчего тот широко раскрыл глаза и позвал за собой, чтобы разобраться с собственным транспортом. Они прошли несколько улиц, прежде чем нашелся свободный экипаж, потом пришлось пообещать заплатить вознице астрономическую сумму за то, что он дождется того момента, когда понадобится Ричарду. После этого Ричард снова обратился к мальчику:

– Я хочу, чтобы ты вернулся к карете лорда, той, в которой приехала леди Уэймот. Как только карету подзовут, ты вернешься сюда и скажешь мне. Заплачу еще два пенса, если ты узнаешь, в каком направлении направилась карета.

– Хорошо, капитан. Тамошний кучер – старый жадный болтун и всегда немного навеселе: он будет петь как птица, если я хорошенько на него надавлю.

– Если ты разговоришь его настолько, что узнаешь, где живет леди Уэймот – то место, где она села в карету и где он ее высадит, – получишь больше двух пенсов. Только успей вернуться сюда в тот момент, когда кучеру крикнут подавать карету.

– Я буду быстр как заяц, капитан. Меня не просто так зовут Джек-Ловкач.

Час спустя после того, как мимо проехало несколько элегантных экипажей, Ричард задумался, небесполезным ли делом он занимается. Либо мальчишка получил лучшее предложение и не вернется, либо леди решила протанцевать до рассвета. Он нетерпеливо вышагивал перед каретой, а кучер дремал на козлах.

Звук ног, бегущих по булыжнику, заставил Ричарда вовремя обернуться, и тут же он увидел юного Джека, выбегающего из-за угла на головокружительной скорости.

Мальчик чуть было не врезался в Ричарда, остановившись прямо перед ним.

– Его милость только что позвал карету, капитан, – задыхаясь, проговорил юный разведчик. – Его зовут лорд Чаллинор, или Чанселлер, или что-то подобное. Он и его супруга повезут леди Уэймот.

А, так значит, любовника нет! Она приехала с подругой – темноволосой красавицей, которую ему представила.

– И я знаю, куда они едут, – заявил Джек, гордо выпячивая худую грудь. – Дама живет на Портман-сквер, так кучер сказал. Именно там она и села в карету.

– Прекрасно, мой друг, – одобрительно произнес Ричард. Затем он выудил из кармана несколько монет и бросил их в грязную ладонь мальчишки:

– Здесь еще немного зато, что ты будешь молчать. Понятно, Джек-Ловкач? – Джеймс проговорил это тем бескомпромиссным тоном, который всегда вселял в молодых рекрутов страх Божий.

– Да, сэр.

Глаза мальчишки стали огромными – он долго разглядывал небольшое состояние у себя на ладони, затем поднял голову и усмехнулся:

– Я еще никогда не проговаривался.

Вскоре Джек пропал за углом, вне всякого сомнения, для того, чтобы выяснить, сколько еще он сможет заработать за этот вечер.

Ричард разбудил спящего кучера и попросил отвезти на Портман-сквер. Он сможет приехать туда задолго до кареты лорда Чаллинора, которая будет двигаться медленнее из-за оживленного движения вокруг Инчболд-Хауса. Поскольку его цель располагалась неподалеку, Ричард подумал, что легче будет дойти пешком. Кучер высадил его на Сеймур-стрит и уехал, получив щедрую плату и ворча насчет странных понятий щеголей.

Немного подождав, виконт огляделся. Он находился на большой площади с садом в форме овала в центре, которую окружала простая кованая изгородь около четырех футов высотой. Запертая калитка предоставляла право пользования садом только обитателям площади.

Ричард ухватился за верхнюю перекладину, подтянулся и перемахнул на другую сторону. На его счастье, в саду было довольно мало растительности, поэтому он легко мог разглядеть все четыре стороны площади с редкими деревьями; недостатком же являлось то, что спрятаться было трудно, а его алый мундир выделялся бы на фоне сада словно маяк, если бы кто-нибудь принялся наблюдать за ними.

Ричард двинулся к центру и постарался стать по возможности незаметным среди кустарника.

Едва он успел спрятаться, как услышал звук приближающейся кареты. Карета остановилась у восточной части площади, и Ричард бесшумно передвинулся из одного скопления кустов в другое, низко пригибаясь, чтобы иметь возможность видеть, кто вышел из кареты и в какой дом вошел.

К его удивлению, из кареты вышла пожилая пара и взошла по ступеням дома, около которого горели огни и дворецкий, стоя на крыльце, держал дверь открытой. Наблюдая за ними, Ричард услышал звук другой кареты на другой стороне площади.

Он поторопился сквозь кусты переместиться в южную часть площади, но карета повернула направо и, наконец, остановилась в западной части площади перед маленьким, но элегантным кирпичным трехэтажным домиком шириной в три окна. Окна нижнего и верхнего этажей были простыми, зато средний этаж выделялся арочными окнами в итальянском стиле и железными перилами балкона. Парадная дверь перекликалась с окнами над ней и кирпичной кладкой в виде арок. Два фонарных шеста примыкали к двери, но свет в фонарях не зажигали, видимо, из экономии.

Из кареты вышла одна-единственная женщина, и Ричард тут же узнал ее по платью. Ага, вот и леди Уэймот! Она повернулась, чтобы помахать друзьям, оставшимся в карете, и поднялась по ступенькам к парадной двери.

Ричард приблизился и спрятался за большим кустом. Он удивился, когда увидел, что дверь не открыл слуга и н то леди Уэймот сама открыла дверь ключом. Внутри виднелся только слабый огонек, вероятно, горела л ишь одна-единственная свеча. Когда дверь закрылась, свет блестел за веерообразным окном всего несколько минут, потом стало темно. Мгновение спустя слабый свет показался в нижней части окна на втором этаже, находившегося над входом, потом и этот луч пропал.

Итак, она поднимается по лестнице со свечой в руке. Окно на третьем этаже ненадолго осветилось, потом опять стало темно. Ричард подождал, не покажется ли свет в одном из окон третьего этажа, но передняя часть дома осталась темной, из чего следовало, что ее спальня находится в задней части дома, и это полностью соответствовало его плану.

Ричард пересчитал Дома в каждом направлении и запомнил очертания крыш, потом покинул садовое убежище и прошел вокруг Беркли-стрит к конюшням. Дом леди Уэймот было достаточно легко узнать сзади; к тому же в одном из окон третьего этажа горел свет, проникавший за края сдвинутых занавесок. В кирпичной стене, огораживавшей участок, отчетливо виднелась небольшая деревянная дверца. Ричард тихонько толкнул дверцу, и та распахнулась.

Устроенный по традиционному английскому образцу садик, в который он вошел, выглядел несколько неухоженным; к ограде сада было пристроено нечто вроде сарая, увитого виноградными лозами с толстыми ветвями, разросшимися по задней стене дома.

Итак, теперь Ричарду было известно все, что нужно. У леди Уэймот либо очень невнимательная, либо очень малочисленная прислуга. Ее спальня находится в задней части дома справа, где рядом с окном растут удобные виноградные лозы. Он надеялся, что последние сведения ему не понадобятся, но хороший офицер разведки обязан учитывать все детали.

Очаровательная леди Уэймот может сколько угодно не хотеть продавать рубиновую брошь, но тем не менее к завтрашнему вечеру эта вещь будет у Ричарда в руках.