Текст книги "В объятиях страсти"

Трейгер шумно выдохнул, подобрал забытые Сиреной сапоги и вернулся к своему коню, все еще во власти восхитительных воспоминаний. Он взлетел в седло, бросил последний взгляд на бухту и с досадой чертыхнулся, когда образ Сирены снова предстал перед ним. Что за чепуха! Чего-чего, а красавиц на свете хватает. Он не придет на встречу с этой нимфой. И, пришпорив коня, направил его на запад.

Сирена мчалась с такой скоростью, будто сам дьявол гнался по пятам. Она облегченно вздохнула, когда Кречет остановился у ограды пастбища. Соскочив на землю, девушка ласково потрепала его по тяжело вздымавшимся бокам и открыла ворота, пропуская коня в загон.

Пробираясь по склону холма, Сирена морщилась от боли, когда острые камни впивались в босые ступни. Проклятие, забыть свои сапоги!

Сумеречные тени уже опустились на окружавшие дом деревья, когда она выглянула из окна. Вспомнив, что вот-вот должен появиться приглашенный на обед Брендон, она в панике велела Молли принести воды для купания и не успела погрузиться в ванну, как перед мысленным взором возникли дымчато-серые глаза. Девушка тряхнула мокрыми волосами, но видение не исчезло, и она вся затрепетала при воспоминании о его горячих губах, прикосновениях властных, сильных рук.

Неужели Оливия испытывает такие же невероятные ощущения? Будь она проклята! Мачеха не имеет права на поцелуи Трейгера Грейсона. Оливия – замужняя женщина, у нее есть добрый, понимающий муж, который заслуживает большего, чем жена, шляющаяся неизвестно где с таким красавчиком. Что ж, Сирена позаботится о том, чтобы у Трейгера не осталось времени на Оливию. Он будет для этого слишком занят. Итак, месть? Сирена задумалась. Не стоит обманывать себя, утверждая, что это единственный мотив.

Конечно, ее влечет к Трейгеру Грейсону, но что о нем известно? К тому же Брендон просит ее руки. Раз так, она постарается занять Трейгера и немного развлечься, но в конечном итоге ей придется сказать «да» лейтенанту Скотту. Таково желание отца, а со временем она полюбит Брендона. Прекрасному незнакомцу нет места в ее мире, как и ей нет места в его жизни. Они насладятся обществом друг друга, а затем пойдут каждый своей дорогой, не оставив Оливии иного выбора, как вернуться к Митчелу. Черт бы побрал эту безнравственную женщину! И как только Митчел может быть таким слепым? Не надо большого ума, чтобы понять: Оливию интересуют только деньги мужа и то, что можно на них купить.

Глава 3

Облачившись с помощью Молли в розовое платье, Сирена, проявляя все признаки нетерпения, ждала, пока горничная застегнет его.

– Вы сегодня на диво хорошенькая! – порадовалась горничная, глядя на отражение хозяйки в зеркале. – Вроде как немного загорели.

– Я поплавала в бухте, – объяснила Сирена, разгладив шелк на талии и принимаясь за прическу.

– Одна? Удивительно, как это ваш папа позволяет вам гулять в одиночку.

– Мне не нужны зрители, когда я плаваю почти без всего, – фыркнула Сирена с лукавым выражением лица.

Зрители девушке, конечно, не нужны, но один у нее сегодня все-таки был.

– Да уж, – согласилась Молли, усмехнувшись в ответ. – Значит, вы надумали выйти замуж за лейтенанта Скотта?

Сирена озадаченно посмотрела на нее:

– С чего это ты взяла?

Пожав плечами, Молли взяла банное полотенце и недоуменно взглянула на молодую хозяйку.

– Я слышала, как ваш папа говорил Оливии, что надеется объявить о помолвке на балу, который она устраивает в сентябре.

– Я еще не решила.

Сирена в последний раз посмотрелась в зеркало и подавила улыбку. Интересно, одобрил бы Брендон ее костюм сегодня днем? Разумеется, нет! Мало того, пришел бы в ужас, узнав, в каком неприличном виде она осмелилась выйти из дома.

– Мы расходимся во мнениях по некоторым вопросам, – объяснила она.

Молли ухмыльнулась:

– На вашем месте я бы вцепилась в него, пока вас не опередила другая. По-моему, красивее парня не сыщешь.

Сирена удивленно подняла брови, заметив в глазах горничной любовное томление.

– Тогда, может, тебе выйти замуж за мистера Скотта?

– Он даже не замечает, что я существую, – пробормотала Молли и, не сказав более ни слова, вышла из комнаты.

Сирена почти сожалела, что не способна, по мнению Молли, оценить Брендона по достоинству. Слишком явные противоречия разделяли их. Жених ждал от Сирены поведения, достойного истинной леди, тогда как в ней бурлила мятежная кровь, заставляющая быть слишком независимой, чтобы позволить кому-либо навязывать ей свое мнение. Брендон имел обыкновение деликатно подсказывать Сирене, как себя вести, а она только из одного упрямства поступала наоборот с единственной целью досадить ему. Интересно, а чего ждет Трейгер от женщин? Ясно, что ему нет дела, замужем они или нет. Вполне вероятно, что ее новый знакомый просто дамский угодник, от скуки ищущий развлечений. Впрочем, что толку размышлять на эту тему, тем более что лейтенант должен явиться с минуты на минуту.

Голос отца возвестил из-за двери, что Брендон уже приехал. Изобразив на лице улыбку, Сирена вышла из комнаты. С видом собственника Брендон окинул ее восхищенным взглядом, не оставлявшим сомнений в том, что он всецело одобряет воздушное создание, скользившее вниз по ступенькам.

– Сирена… Ты обворожительна!

Она наградила жениха ослепительной улыбкой.

– Спасибо, Брендон.

Ее взгляд метнулся к Оливии, появившейся на пороге гостиной. С невольной завистью Сирена вынуждена была признать, что мачеха выглядит потрясающе. Платье цвета слоновой кости облегало ее пышные формы, подчеркивая все достоинства фигуры. Глубокий вырез, отделанный кремовым кружевом, открывал высокую грудь. Оливия была на редкость хороша, знала, что красива, и гордилась своей внешностью. Мысли свои она искусно прятала за улыбкой. По части притворства ей не было равных.

Сирена очень сожалела, что не умеет скрывать свои истинные чувства так же хорошо, как это удавалось мачехе. Но девушка решила развить в себе эту способность. Бывают ситуации, когда необходимо изобразить на лице улыбку, что бы ни творилось в душе.

Во время светской беседы за столом Сирена не раз ловила себя на мысли о Трейгере и его возмутительных вольностях. За шесть месяцев ухаживания, которое давало обильную пищу для всевозможных сплетен, Брендон как истинный джентльмен поцеловал ее лишь дважды, а безродный проходимец с места в карьер показал разницу между нежными объятиями и страстным поцелуем. Мурашки снова пробежали по ее коже, как только она вспомнила свои ощущения в бухте.

– Сирена, ты хорошо себя чувствуешь? – спросил Брендон и, положив руку девушки себе на локоть, вывел ее в холл. – Ты сегодня очень молчалива.

– Есть о чем подумать, – попыталась оправдаться она с отсутствующим видом.

– О чем же?

– Ну, о моей временной работе, – нашлась Сирена, хотя впервые только сейчас вспомнила о предложении отца. – Папа попросил меня поработать в школе, пока не найдет учителя. Кажется, Кортни подался к мятежникам.

– Неужели ты это серьезно? – возмутился Брендон. – Я не желаю, чтобы моя невеста занималась чем-либо подобным. Придется мне поговорить с мистером Уорреном.

Ее задело, что Брендон считает преподавание малопочтенным занятием, а намерение обратиться к отцу, не считаясь с ней, чуть не вывело Сирену из себя. Нечего ему лезть не в свое дело, она пока еще не его жена. Слишком лейтенант в себе уверен – и в ней, если уж на то пошло.

– Более чем серьезно, – заверила она, не скрывая раздражения. – Это достойное дело.

Брендон изобразил снисходительную улыбку, от которой Сирена ощетинилась, как рассерженная кошка.

– Мы еще вернемся к этому, дорогая.

Девушка выдернула руку из-под его локтя и посмотрела на него в упор. Пора Брендону понять, что у дочери Митчела Уоррена есть своя голова на плечах, и узнать, какие мысли в ней бродят.

– Я сама в состоянии принимать решения и не нуждаюсь в том, чтобы ты или кто-либо другой указывал мне, что можно делать, а чего нельзя, – заявила она с пронзительными нотками в голосе, означавшими, что ее терпение на пределе.

– Ты сегодня определенно не в духе, – сделал вывод Брендон. – Может, тебя что-нибудь еще беспокоит, милая?

Он потянулся к ее руке, но Сирена, повернувшись к нему спиной, стала разглядывать звезды на темном небосклоне.

– Думаю, ты слишком многого ждешь от меня, Брендон, – выпалила она, решив, что пришло время быть честной до конца. – Ты ведь знаешь, что я импульсивна и не стану особо переживать, если кто-нибудь не одобрит мои невинные шалости.

Усмехнувшись, он обнял ее за талию. Сирена была поражена тем, что это прикосновение оставило ее равнодушной и даже несколько разочаровало.

– Я отлично знаю, какая ты упрямица, любовь моя, – проговорил он, обдавая теплым дыханием ее шею. – И уже сталкивался с твоим вспыльчивым нравом, но думаю, со временем ты избавишься от этого недостатка. В любом случае я считаю тебя самым восхитительным созданием.

Комплимент немного успокоил Сирену, и она потребовала, обнимая его за шею:

– Тогда поцелуй меня.

Брендон мягко укорил ее, как капризную девочку:

– Леди не должна быть так прямолинейна.

Сирена закатила глаза, призывая на помощь всю свою выдержку. Господи, какой же он правильный и предсказуемый! А ей так хотелось, чтобы ее подхватили на руки и кровь ее забурлила так же, как сегодня днем…

– Ты что же, отказываешься? – вызывающе спросила она, насмешливо улыбнувшись.

– Нет, просто…

Сирена, потеряв терпение, воскликнула:

– Поцелуй меня, Брендон! – И замерла в ожидании.

Он покорно вздохнул и склонился, легко коснувшись ее губ. Она ждала, когда его поцелуй станет страстным. Но нет. Отстранившись, Сирена посмотрела на Брендона долгим оценивающим взглядом.

– Еще раз! – потребовала она, надеясь, что теперь влюбленный повторит это с большим энтузиазмом, а не так, словно исполняет служебные обязанности.

Объятие Брендона стало крепче, его дыхание участилось. Сирена прильнула к нему в надежде, что тот забудет светские манеры и даст волю страсти. Но ничего, кроме неловкости, не испытала. Не было чудодейственной искры, обжигающего пламени, только грубые, жадные объятия. Если это все, на что он способен, то можно догадаться, какое счастье сулит ей брак с Брендоном. Сирена задумалась, не из тех ли он мужчин, которые, водрузив жену на пьедестал и предоставив ей почетную миссию производить на свет наследников, тут же заводят любовницу для удовлетворения своих животных инстинктов.

– Не искушай меня, – пропыхтел Брендон, отстраняясь. – Между прочим, ты пока еще не согласилась стать моей женой.

Сирена усомнилась, что это вообще случится. И как бы она ни хотела угодить отцу, ее не покидало тягостное чувство, что Брендон ей не подходит. В отличие от Оливии она не способна искать утешения на стороне. В этом Сирена была уверена. А значит, она должна выйти замуж по любви, чтобы ее брак был счастливым.

Положив руку девушке на талию, Брендон повел ее к дому.

– Становится поздно, Сирена. Я, пожалуй, пойду. – И запечатлел у нее на лбу братский поцелуй. – Не тяни с ответом, любимая. Говорят, что меня отправят разведчиком вместе с британскими отрядами. Не знаю точно, когда поступит официальный приказ, но думаю, в течение месяца.

– Хорошо, Брендон, – пообещала она.

Сирена поднималась по лестнице, когда наверху появилась Оливия и поинтересовалась без лишних предисловий:

– Ты дала ему ответ?

– Нет, я еще не решила, – холодно сказала Сирена.

Разделенные стеной высокомерного молчания, они в течение долгой минуты сверлили друг друга ненавидящими взглядами.

Наконец Оливия заговорила медленно и многозначительно:

– Мне так хочется поскорее заняться приготовлениями к свадьбе. – Едва заметная усмешка скользнула по ее розовым губам.

Сирена приподняла подол платья и, шурша юбками, двинулась наверх. Остановившись возле Оливии, она одарила мачеху приторной улыбкой.

– Я дам тебе знать, если надумаю выходить замуж. Ведь я не собираюсь вступать в брак только для того, чтобы не болтаться у кого-то под ногами.

Ореховые глаза Оливии сузились, любезное выражение как ветром сдуло.

– И как прикажешь это понимать?

– Думаю, ты меня поняла. Возможно, папа и слеп, когда дело касается тебя, но я не покину этот дом, пока не удостоверюсь, что мой отец – единственный мужчина, которого ты намерена осчастливить. Ведь именно в этом суть брака, верно?

У Оливии от возмущения перехватило дыхание.

– Маленькое ничтожество, какое ты имеешь право обвинять…

– Сирена! – донесся до них голос Митчела. – Мы собираемся завтра в Нью-Йорк на встречу с официальными лицами. Поедешь с нами?

Сирена заставила себя улыбнуться.

– Нет, папа. Думаю, вы с Оливией заслужили право побыть наедине. Может, вам удастся совместить приятное с полезным. – Ее взгляд остановился на мачехе. – Оливия наверняка будет рада выбраться в свет. В твоем обществе для разнообразия.

Увидев, как Оливию передернуло от ее заключительной сентенции, произнесенной елейным тоном, Сирена, довольная собой, одолела последний пролет. Итак, она предоставила мачехе выбор. Либо та полностью посвятит себя Митчелу, либо ей придется с ним расстаться. Но способна ли Оливия отказаться от образа жизни, к которому успела привыкнуть, если любовники будут не в состоянии обеспечить ее должным образом? Сирена решила завтра же выяснить, каково финансовое положение Трейгера Грейсона. Если он может угодить экстравагантным вкусам Оливии, пусть забирает ее. Конечно, отец не сразу оправится от такого удара, но дочь будет рядом и сумеет утешить его.

Смутное чувство утраты охватило ее. Сирена поняла, что новый знакомый взволновал ее куда сильнее, чем это когда-либо удавалось Брендону. Впрочем, главная забота – счастье отца. «Даже если меня тянет к Трейгеру, я не позволю, чтобы это наваждение помешало исполнить дочерний долг», – твердо решила Сирена.

Глава 4

Недобрая усмешка кривила ее губы, пока она разрабатывала план действий. Нужно как можно больше узнать о Трейгере Грейсоне, и чем скорее, тем лучше. Что он за человек: может быть, не только безответственный гуляка, но и состоятельный джентльмен? А вдруг он женат и прельстился Оливией просто потому, что не пропускает ни одной юбки? Потеряет ли Трейгер интерес к Сирене, если узнает, что она простая служанка?

Стук в дверь прервал ее раздумья.

– Я тут принесла старую одежду, как вы просили, но… – Молли была явно озадачена.

– Спасибо, – прервала Сирена и, взяв сверток, положила его в ногах кровати. – Это для подруги. Ей понадобилась форма служанки – вот она и спросила, нет ли у нас лишней. Бедняжке приходится туго, после того как ее муж погиб. Анна Морган хочет наняться в прислуги, чтобы прокормить себя и детей. – И прежде чем горничная успела подвергнуть ее допросу с пристрастием, Сирена изобразила бодрую улыбку. – Ну, ты готова?

Молли кивнула и открыла рот, явно собираясь задать вопрос, но хозяйка опередила ее:

– Перед тем как отправишься в школу за книгами для меня, вели оседлать Кречета и оставить его за домом. Мне надо отвезти Анне эту одежду и кое-что из еды.

Сирена подошла к окну и проследила, как горничная побежала к конюшне. Через несколько минут слуга вывел Кречета и привязал его у задней двери. Сирена быстро переоделась в серое платье и завязала передник.

Губы ее дрогнули в озорной улыбке, когда она увидела в зеркале свое отражение. Сирена и не подозревала, что у них с Молли такие разные фигуры. Низкий вырез открывал грудь значительно больше, чем она ожидала. Да и фигура ее отнюдь не выигрывала в этом мешковатом одеянии. Ладно, сойдет и так!

Когда она выбралась из дома, душный теплый воздух окутал ее вязкой пеленой. Было влажно, как перед грозой. Надеясь вернуться домой раньше, чем разыграется непогода, Сирена осмотрелась вокруг, довольная тем, что никого не встретила. С опаской поглядывая на плотные серые облака, она направила Кречета через луг.

Добравшись до бухты, девушка осадила гнедого и окинула взглядом берег. Трейгер привязал в кустах лошадь и коротал время, бросая камешки в воду. Сирена спрыгнула с коня и притаилась в зарослях, разглядывая крепкую фигуру, облаченную в неброскую, но дорогую одежду.

Прекрасный покрой ее подчеркивал широкую грудь и узкие бедра. Закатанные рукава кремовой рубашки открывали переплетение мускулов под темной от загара кожей. Сирена перевела взгляд на его коричневые бриджи и начищенные до зеркального блеска высокие сапоги. Она старательно выискивала в дамском угоднике недостатки, чтобы с легким сердцем уступить его Оливии, но не нашла ни одного. Трейгер Грейсон был прекрасен, как греческий бог, и являл собой образец мужественности. Стремительный и гибкий, он, словно пантера, казалось, все время был настороже.

Едва эта мысль пришла ей на ум, как Трейгер обернулся и небрежно поинтересовался:

– И долго ты намерена шпионить за мной, Сирена?

Сотню раз Трейгер спрашивал себя, зачем идет на берег, и придумал сотню разных ответов, ни один из которых не мог служить достаточным оправданием столь легкомысленного свидания. Но когда увидел Сирену, мгновенно понял, что заставило его вернуться в бухту. Ее несравненная красота была самым убедительным объяснением. Он не мог устоять перед соблазном снова заглянуть в изумрудные глаза, увидеть прелестную улыбку, коснуться шелковистой кожи.

– Как вы догадались, что я здесь? – Сирена с изумлением выпрямилась во весь рост.

Размашистым шагом Трейгер подошел к девушке и подверг пристальному осмотру ее одежду служанки и соблазнительную грудь, которая с каждым вздохом грозила вырваться наружу.

– Я развил в себе шестое чувство, – сообщил он с улыбкой, способной растопить сердце самой холодной женщины, имевшей неосторожность утратить бдительность.

Если бы Сирена не знала, что черноволосый красавец – любовник Оливии, ее постигла бы та же участь. Но, напомнив себе, с кем имеет дело, она с показным равнодушием приняла протянутую руку и позволила вытащить себя из кустов. И тут же оказалась в крепких объятиях Трейгера. Губы его нежно коснулись ее губ, и сердце Сирены отозвалось барабанной дробью, несмотря на твердое намерение не поддаваться его чарам. Да, Брендон и в подметки ему не годился. Недоумевая, почему этот мужчина действует на нее столь возбуждающе, Сирена уперлась ладонями в его грудь, невольно коснувшись обнаженной кожи в распахнутом вороте рубашки. Неужели Оливия испытывает такой же трепет при каждом соприкосновении их тел, при каждом взгляде его серебристых глаз?

Трейгер посмотрел на ее раскрасневшееся лицо, на дрожащие, чуть припухшие от поцелуя губы.

– Я сомневался, что ты придешь, – прошептал он севшим от желания голосом и медленно обвел пальцем вырез ее платья, оставляя на нежной коже пылающий след.

Едва не лишившись чувств, Сирена вдруг остро осознала, что играет с огнем, и быстро отступила на безопасное расстояние. Ни один мужчина не позволял себе с ней подобных вольностей, но Трейгер держался так, словно они были знакомы целую вечность.

– Я тоже, – призналась девушка, когда они медленно пошли вдоль берега. – Откуда вы, Трейгер? И что привело вас на земли Уорренов?

Он фыркнул, явно забавляясь наивностью служанки. Затем бросил на нее испытующий взгляд.

– А ты, оказывается, на редкость любопытная малышка. Так вот почему ты все-таки пришла: хочешь выведать все мои секреты?

Сирена невольно улыбнулась. Он слишком умен, чтобы попасться в ловушку.

– Вы заинтересовали меня. Неплохо бы узнать, что скрывается за привлекательным фасадом.

У Трейгера перехватило дыхание от ее улыбки, лукавой и невинной. Несмотря на неотложные дела, его неудержимо влекло к этой плутовке с волосами цвета меда и пылкими поцелуями, которыми он не мог насытиться.

– Приступим к допросу? – Приподняв темную бровь, он склонил голову набок, не переставая разглядывать девушку.

– Чем вы занимаетесь, сэр? – выпалила Сирена первый вопрос и подозрительно прищурилась. – Вам есть что скрывать?

– Ну, разве только страстное желание обладать тобой, – подначил он ее с легкой усмешкой, обозначившей тонкие морщинки вокруг настороженных серых глаз.

Сирена высокомерно вздернула подбородок.

– Я пришла сюда не для того, чтобы меня соблазнили. – Она старалась говорить твердо и внушительно.

– Догадываюсь, – улыбнулся Трейгер.

В крайнем раздражении Сирена сверкнула зелеными глазами и нетерпеливо топнула ногой.

– Вы что же, ничего не намерены рассказывать о себе? Да вы самый невыносимый человек из всех, кого я знаю.

– Учитывая твой большой опыт, полагаю, тебе есть с кем сравнивать, – иронично, но совершенно невозмутимо заметил он.

– Я не так уж невинна, как вам кажется, – огрызнулась девушка, усмотрев в его словах намек на то, что он был первым мужчиной, с которым ей пришлось целоваться по-настоящему.

Громко расхохотавшись, Трейгер приподнял указательным пальцем ее подбородок и заглянул в изумрудные глаза.

– Но опытной тебя не назовешь, – задумчиво произнес он.

Сирена шлепнула его по руке.

– Не пытайтесь уйти от ответа, – настаивала она, но когда мужчина не проявил ни малейшего желания просветить ее насчет рода своей деятельности, Сирена разочарованно вздохнула и стала подниматься по тропинке на скалу. – Всего вам доброго, сэр! Видно, я напрасно трачу время. Не стоило мне приходить.

Трейгер молниеносно схватил ее за руку.

– За один твой поцелуй я готов ответить на любой вопрос, дорогая, – пообещал он, притягивая ее к себе с насмешливой улыбкой.

«Вот так-то лучше! – самодовольно подумала Сирена. – Один поцелуй – небольшая плата за возможность проникнуть в мрачные тайны Трейгера Грейсона».

Она важно кивнула, выражая свое согласие.

– Хорошо. А теперь рассказывайте о себе все и постарайтесь ничего не упустить.

– Сначала поцелуй. Может, он будет настолько пьянящим, что развяжет мне язык, – возразил Трейгер с явным намерением поторговаться.

Если Сирена сталкивалась с вызовом, она его принимала. Пустив в ход то, чему у него же и научилась, и призвав на помощь собственное воображение, девушка обвила руками широкие плечи Трейгера и прильнула полураскрытыми губами к его рту. Девушка не учла лишь того, что в поцелуе участвуют двое, а ее партнер своим жаром мог растопить лед. Кольцо его рук сомкнулось, тела слились воедино, и она ощутила всю силу желания Трейгера.

Его язык медленно обвел контуры ее губ, затем нырнул в сокровенную глубину рта. Сирена задохнулась, ей казалось, что она тонет, а в животе у нее порхают бабочки. Большие сильные ладони блуждали по ее телу, лаская и познавая, доводя кровь до кипения. Когда его рука скользнула в вырез платья, Сирена ощутила странное томление, неведомое желание, о существовании которого и не подозревала.

Трейгер опустился на землю, увлекая ее за собой. Окинув девушку взором, горящим, как расплавленная лава, он сдернул чепчик с ее головы, и золотистая копна волос рассыпалась по плечам. Он погрузил пальцы в пронизанные солнцем пряди, совершенно завороженный изумрудным сиянием ее глаз.

– До чего ты соблазнительна, плутовка! – пробормотал он, прежде чем снова прильнуть к ее губам, забыв обо всем на свете, кроме сладкого благоухания и пьянящего вкуса поцелуев.

Скользнув коленом между бедрами девушки, он прижался к ней своим естеством, испытывая боль от мучительного желания, сводившего его с ума. Сирена хватала ртом воздух, пытаясь прийти в себя после вспышки страсти. Все ее планы пошли прахом – она чувствовала, что теряет контроль над собой, и попыталась высвободиться из объятий Трейгера, всерьез опасаясь, что независимый характер, которым она так гордилась, подведет ее именно сейчас, когда девушка более всего нуждалась в его силе. Что за дьявол в нее вселился? Никогда раньше не реагировала Сирена на мужчину с таким неистовством, как сейчас. Каждый дюйм ее тела, тесно прижатого к его крепкому телу, казалось, дымился от жара.

– Позвольте мне встать! – потребовала она с легкой дрожью в голосе.

Увидев решительный блеск в ее глазах, Трейгер смирился и с протяжным вздохом сел на песок рядом с ней, уставившись на неподвижную гладь бухты.

– Ты сбиваешь меня с толку, Сирена. Если бы не моя исключительная порядочность, я бы не удержался и овладел тобой, невзирая на все твои протесты.

Исключительная порядочность? Да если бы у него была хоть крупица порядочности, он не вывалял бы ее в траве, не говоря уже о прочем! Где был ее здравый ум, удивлялась она, глядя вслед Трейгеру, небрежной походкой направившемуся к своему коню. Господи, у нее, должно быть, заржавели мозги после вчерашнего купания в бухте! Вот уж что ей совершенно ни к чему, так это связываться с любовником Оливии.

Между тем Трейгер прихватил пакет, который был привязан к седлу лошади, и вернулся с очевидным намерением преподнести ей подарок.

Брови Сирены недоуменно приподнялись.

– Что это?

Он лениво повел плечом.

– Так, маленький сувенир в знак моей симпатии. Когда я его увидел, то сразу понял, что он просто создан для тебя, и не мог устоять, чтобы не купить его. – Трейгер устремил на нее торжествующий взгляд. – Я хочу, чтобы ты пошла со мной, Рена, – произнес он серьезно, обводя кончиком пальца чувственный изгиб ее губ.

– Куда?

– В мою комнату в Нью-Рошеле.

– На ночь? – ахнула она, широко раскрыв глаза.

Уголки его губ насмешливо поползли вверх, веселые искорки блеснули в глазах. Он явно забавлялся.

– На ночь, утро, день. Я накуплю тебе нарядов на любое время суток, и ты станешь в них еще прекраснее. – Выразительным жестом Трейгер указал на одеяние служанки. – И не будешь прислуживать никому, кроме меня. А когда мне придется уехать, я найду тебе хорошее место.

Какая наглость! Так он принимает ее за гулящую девицу, готовую лечь под каждого, кто подарит ей безделушку. Щеки Сирены пошли красными пятнами, и звонкая пощечина нарушила тишину. Гневно сверкая глазами, Сирена с удовольствием взирала на отпечаток своей ладони на его щеке. Если бы взглядом можно было убить, Трейгер умер бы дважды, но, будучи далеко не ординарным человеком, он ответил ей ослепительной улыбкой.

– Ты не очень возражала, когда я обнимал тебя, – напомнил он, нимало не смутившись. – И так темпераментно отвечала, что я решил, будто тебе тоже не терпится утолить нашу взаимную страсть.

– Никак я не реагировала на ваши неуклюжие авансы, – проскрежетала она, не испытывая ни малейших угрызений совести за столь явную ложь.

– Неуклюжие? – Трейгер чуть не подавился от подобного оскорбления. – Не могу согласиться с тобой. Пока еще ни одна женщина не жаловалась на меня.

– Самовлюбленный осел! Неужели вы хоть на минуту могли предположить, что я соглашусь стать вашей шлюхой? – Сирена презрительно сморщила носик при одной только мысли о подобной нелепости. – Да я предпочла бы спать с самим сатаной, чем оказаться в вашей постели. – Ее голос сорвался на визг, и, когда она выкрикнула ему в лицо последнюю фразу, птицы с соседних деревьев дружно взмыли в воздух.

Резко повернувшись, Сирена не разбирая дороги ринулась прочь. Подхватив с земли пакет, Трейгер устремился за ней.

– Ты забыла это.

– Мне не нужно ничего, что напоминало бы о вас, – бросила она не оборачиваясь.

Пока девушка садилась на лошадь, Трейгер привязал пакет к ее седлу.

– Возьми, Сирена, ты это заслужила.

Где-то в отдалении прогремел гром, и девушка подумала: «Это взрыв моей ярости». Издевательская усмешка, игравшая на его губах, была последней каплей для ее расстроенных чувств. Искушение познакомить наглеца с мощными копытами своего коня было слишком велико, чтобы и дальше оставаться рядом с Трейгером. Сирена выругалась себе под нос, сдерживая красочные эпитеты, рвавшиеся с языка.

Она пришпорила жеребца и рванула с места в галоп, оставив нахала в облаке пыли. Как он посмел предположить, что Сирена готова стать его любовницей? Какого-то жалкого проходимца с темным прошлым! Да пусть мачеха забирает его со всеми тайнами и потрохами.

Сирена поклялась себе, что никогда в жизни даже не посмотрит в сторону Трейгера Грейсона.

Она распласталась на спине коня, пришпоривая его все сильнее, решительно настроенная выкинуть из головы всякие мысли о наглом субъекте. Сирена даже зажмурилась, но смеющиеся серые глаза так и стояли перед ней, только распаляя ее гнев. Чтоб ему сгореть в аду!

Сзади донесся тревожный голос Трейгера, но девушка услышала его слишком поздно. Низко растущая ветка дерева ударила ее по плечу и выбила из седла. В стремительном падении Сирена вскрикнула от боли, пронзившей плечо, и упала на землю.

Тьма распростерла над ней свои крылья, и Сирена обмякла, радуясь безмолвию, поглотившему ее стоны.