Текст книги "Плащ для Красной Шапочки"

Глава 5
Куклы и кукловоды

Блог у Стаса был, и это отчего-то слегка разочаровало Аню. Она просмотрела записи. В основном всякий мусор: репосты, какие-то статьи об истории или культурных ценностях, цитаты из книг и советы начинающим писателям – и ничего личного. Зато в подписчиках нашлась Оксана, исправно ставящая лайки.

«А вдруг он захотел меня убить потому, что я не добавилась в его фан-клуб?» – ехидно подумала девушка.

На всякий случай она еще забила его имя в поисковике и неожиданно наткнулась на кое-что интересное. Удаленная запись в другом, видимо, неофициальном блоге, еще оставшаяся заиндексированной в поисковой системе, а потому доступная для прочтения:

… Гудел охотничий рожок, заливисто лаяли собаки. Король мчался во главе своей свиты, преследуя белоснежного оленя.

Ярко блестела зелень молодых листьев, и лес был весь пронизан солнечными лучами.

Но вдруг Король покачнулся и упал на землю. Свита, еще не понимавшая, что происходит, пронеслась дальше, опьяненная задором погони.

Только один человек, бывший рядом с Королем, понимал, что происходит. Он соскочил с коня и, наклонившись над умирающим господином, посмотрел ему в глаза.

Губы Короля дрогнули, когда он смотрел на того, кого он долгое время считал своим самым преданным другом.

– Предатель… – попытался сказать он, но не договорил. Кровавая пена запузырилась на его губах. И тело того, кто держал под своей рукой земли от горизонта до горизонта, изогнулось во власти неистовой боли.

И мир пал во тьму.

Скрылось солнце.

Замолкли птицы.

Стылый ветер пронесся по лесу.

Ветер мертвых.

Смерть и мрак распахнули свои объятья, и на все королевство легла глубокая тень.

Время застыло, и земля живых стала землей мертвых.

Зло обрело над ней власть, прекрасное древнее зло… Словно плащ набросило оно на мир свою тень, и то, что было светом, стало тьмой. Засохли и покрылись коростой лишайника деревья, пожухла и почернела трава. Там, где прежде была мягкая зелень, вырос бурьян и чертополох.

Так и стало.

Солнце больше не осмеливалось заглянуть в лес, чье имя теперь стало Темный. И воздвиглась посредине него твердыня. Потянулись оттуда щупальца тьмы. Теперь ничто не помешает им овладеть всей землей – от горизонта до горизонта.

Этот отрывок, без сомнения, описывал гибель отца Принца. Но как Стас мог узнать об этом, если не видел произошедшего собственными глазами? Не он ли тот самый человек, который предал и отравил своего повелителя?

От этой мысли по спине пробежал холодок.

Но разве кто-то может жить на два мира? Ну, видимо, может, если такое удается и ей… Девушка на всякий случай сохранила найденный текст, чтобы перечитать его попозже, когда немного успокоится.

На душе сделалось скверно. Почему люди все время предают друг друга? Одно дело, когда враги стоят лицом к лицу, но что может быть подлее, чем действовать исподтишка, чем обмануть чужое доверие? Стас, без сомнения, подлец. Он пытался подобраться и к ней, и она едва не попалась в его ловушку… чтобы тоже принять смерь. О, она бы сейчас придушила его собственными руками! Раздавила, как мерзкую мокрицу.

Но, если Принц прав, такой шанс у нее будет. Она продолжит дело своего рода и не дрогнет, когда придется убить подлеца. Ее рука окажется тверда, а сердце – бесстрашно. Аня задумчиво поглядела на экран.

С каким восторгом он описывает воцарившуюся тьму, думая, что никто не сможет ей противостоять!

Бабушка со стороны мамы позвонила как раз в тот момент, когда Аня уже сама собиралась набрать ее номер.

– Анечка, как ты? Ты давно не звонила, – напомнила она слегка укоризненно.

– Как раз собиралась. Как ты себя чувствуешь? Как дедушка? – Аня подошла к окну и принялась машинально водить по стеклу пальцем.

– Все хорошо, только очень соскучились… А у вас там все в порядке? Что-то у тебя голос грустный, – насторожилась бабушка.

Девушка вздохнула. Бабушку не обманешь, это факт, она словно чует любое настроение.

– Я приеду, – пообещала Аня, – и поболтаем.

– Отлично, как знала, как раз поставила тесто. Будешь пирог с яблоками и ревенем? – тут же последовало предложение.

– А то!

Чтобы отказаться от бабушкиного пирога, нужно быть ну совсем ку-ку, на всю голову.

Анина бабушка жила вовсе не за Темным лесом, а в шести автобусных остановках от их дома, в старенькой хрущевской пятиэтажке, где новенький лифт смотрелся примерно как вставной золотой зуб в щербатом рту деревенского щеголя.

– Ну наконец, а мы уж думали, ты нас совсем забыла, – дедушка неловко обнял Аню. – Бабушка, – он кивнул на кухню, – думает, что ты все это время, что у нас не была, голодала. Взялась стряпать, что твоя скатерть самобранка. Вот-вот дым из ушей повалит!

В воздухе и вправду стоял одуряющий аромат чего-то сладкого, ванильного.

– А я все слышу! – закричала из кухни бабушка. – Анечка, не слушай этого старого дурня, проходи, сейчас все будет!

– Как что-то ей говоришь, вечно ничего не слышит, а как не надо, слух прорезается почище чем у иного музыканта, – хитро прищурился дедушка. – Ну иди, не буду мешать, знаю, вам, девчонкам, нужно посплетничать.

– Спасибо, дедуля! – Аня чмокнула довольного деда в морщинистую щеку.

Если честно, она слегка завидовала бабушке. Если у папиных родителей бывали между собой споры и неполадки, мамины жили душа в душу, до сих пор дружелюбно подшучивали друг над другом, и надо быть дедушкой, чтобы называть девчонкой свою жену, такую строгую и серьезную на первый взгляд, с тщательно уложенными седыми, без всяких прикрас, волосами.

Стряпня у бабушки и вправду шла полным ходом. На столе стоял только что испеченный пирог. Даже не заглядывая под закрывавшее его полотенце, Аня знала, что он украшен фирменными «елочками», нарезать которые из теста бабушка учила внучку, когда той было еще лет пять.

– Сейчас мясо потушится, хоть поешь, – бабушка с явным неодобрением оглядела тощую Анину фигуру. – Они тебя там совсем не кормят что ли? Приходи к нам отъедаться, и дед будет рад.

– У тебя недолго и толстухой стать, – Аня села за стол, с наслаждением вдыхая исходящий от пирога кисловато-сладкий запах. – Толстых никто не любит.

– А тощих? – словно невзначай спросила бабушка, умевшая одним словом припечатать кого угодно, даже родную внучку.

Аня смутилась.

– Почему бы и нет? Может, я еще за принца замуж выйду? – попыталась отшутиться она, в то же время надеясь на известное выражение, что в каждой шутке бывает доля шутки.

– Это еще нужно посмотреть, что за принц, – бабушка, хотя и продолжала ловко шинковать морковь, всегда была на страже, – вот был у твоей мамы поклонник. Весь несчастненький такой, страдающий. Она его жалела, а я, как увидела его, сразу сказала, что кашу с ним не сваришь. Так и вышло. Он у нее потом денег занял и с концами пропал. Вот ведь мужики пошли! – бабушка досадливо плюнула.

– А у мамы было много поклонников? – поинтересовалась Аня, поставив локти на столешницу и опершись подбородком на сложенные руки.

– Я же тебе уже рассказывала, – бабушка взглянула на внучку и ссыпала ровненькие полукружья моркови в сковороду. – Вокруг нее всегда всякие вились. И бизнесмен один, из Китая еще тогда доширак возил, и компьютерный гений, и поэт непонятый… Она как солнце была. Когда в хорошем настроении, все вокруг нее улыбаться начинали.

Бабушка замолчала, а плечи вдруг согнулись, словно на них навалилась тяжесть прожитых лет.

– А спортом мама занималась? – спросила Аня поспешно, надеясь немного разогнать тяжелые воспоминания.

– Да, – бабушка быстро провела рукой по лицу, так и не обернувшись к внучке. – Ты вся в нее. Она и в спортивную секцию ходила, и на соревнования ездила. А потом они с твоим отцом поженились, вскоре она тобой забеременела…. Но что это я? – бабушка кинулась к холодильнику, извлекла пакет молока и принялась наливать в Анину кружку, которую держала специально для внучки, с изображением смешной девчонки-принцессы. – Ешь пирог, пока горячий.

– Разве можно сначала сладкое, а потом мясо? – удивилась девушка.

– Нужно. Ведь так вкуснее, – пожала плечами бабушка, ставя перед ней холодное молоко и отрезая огромный кусок аппетитно пахнущего пирога, от одного запаха которого рот наполнялся слюной.

– Бабушка, а у мамы были… какие-нибудь особенные способности? Тебе никогда не казалось, что она слегка не такая, как обычные люди? – решилась Аня на главный вопрос.

– Это как в новомодных фильмах? Превращаться в кого-нибудь, летать или бегать с большим молотком и по-дурацки хихикать? – осведомилась бабушка иронично, при этом умудряясь не смотреть Ане в глаза.

– Нет, это как будто человек оказался между реальной жизнью и сказкой и не знает, к какому миру принадлежит, – проговорила девушка, не сводя с бабушки глаз.

– Придумаешь тоже! – та принялась усердно переворачивать мясо в сковороде. – Лучше расскажи, что у тебя происходит. Я же вижу, что с тобой что-то не так.

Сказав это, бабушка, наконец, повернулась и снова посмотрела на внучку. Теперь у Ани не оставалось ни малейших сомнений, что та что-то скрывает. Но вот что? С бабушкой иногда бывало весьма не просто, и Аня по опыту знала, что если та не хочет что-либо рассказывать, добиться от нее этого любыми правдами и неправдами невозможно.

Значит, подозрения оправданы. С мамой было что-то не так.

– Так что происходит? – повторила вопрос бабушка.

– Ой, – Аня махнула рукой. Она пошла в бабушку и тоже могла хранить свои секреты. – Маша эта достала. Везде свои порядки завела. Все у нее должно быть идеально. Если я кроссовки в коридоре брошу, придет молча и ровненько на полочку поставит. А меня это так бесит! Или если тарелку сразу не помою – та же картина, – девушка передернула плечами. – И не упрекает, типа выше всех упреков. Типа вы тут свинячьте, а я, как королева в изгнании, за вами уберу.

– Она очень себе на уме, – покачала головой бабушка. – И отца твоего ни за что не отдаст… Но ты же на самом деле другим озабочена. Разве нет? Появился кто-то?

– Да так, – девушка, досадуя на себя, снова смутилась. – Пока ничего определенного.

Бабушка внимательно на нее посмотрела, но в этот момент, к счастью, на кухне появился дедушка.

– Кормить будешь? – спросил он жену. – Или мне к соседке, Валентине Федоровне, заглянуть?

– Вот и шел бы к своей Валентине Федоровне, ловелас несчастный! – засмеялась бабушка.

Аня же вздохнула уже с облегчением – похоже, допрос на сегодня закончен.

Они отлично поужинали и, уже уходя, девушка спросила:

– А помнишь, у мамы было красное платье?

– Да, – кивнула бабушка. – Ее любимое. Необычайно ей шло. Она всегда надевала его в ответственные моменты. Говорила, что чувствует в нем себя храбрее и сильнее, чем обычно.

Аня кивнула. Похоже, ее не обманули.

Возвращаясь домой, девушка постоянно думала об этом разговоре. Конечно, бабушка очень многого недоговаривала, но даже по случайно оброненным фразам становилось понятно, что с мамой связана тайна, и Аня даже догадывалась, какая именно.

Она буквально изнывала от нетерпения.

Оказавшись в своей комнате, девушка вытащила из шкафа мамино красное платье и, чувствуя себя преступницей, натянула на себя. Платье сидело слегка несуразно – у мамы явно были более плавные, женственные формы, и Аня поспешно его сняла. Что же, в свое время мама выбрала это платье, а она сама выбирает красный плащ. Каждому из них свое.

Поскорее бы снова попасть в сказочный мир и взяться за дело! В волнении Аня вскочила и стиснула в руке маленькую фигурку в красном плаще.

И в тот же миг увидела, что стены комнаты на миг подернулись туманом и отступили. Она оказалась в большом зале, на стенах которого висели доспехи, а эхо отражалась от каменного пола.

В первую минуту Анне показалось, что она здесь одна, однако затем девушка заметила у стены серую едва различимую фигуру. Старик в мешковатой тусклого цвета одежде шагнул к ней и поклонился.

– Рад приветствовать вас, госпожа. Мне выпала честь обучить вас основам благородного искусства боя.

– Но разве вы… – девушка смутилась и замолчала. Как-то неловко говорить человеку в лицо, что он слишком стар.

– О, не смотрите на мои седины, госпожа, – усмехнулся человек. – Моя рука еще тверда и я кое-что могу. Мне многое пришлось повидать. Никто в королевстве и за его пределами не сравнится со мной, может быть, кроме… – он замолчал.

– Кроме? – с любопытством переспросила Аня.

– Кроме моего бывшего ученика, – хмуро закончил учитель. – Он был способным парнем, хотя и обратил свое мастерство во зло.

– Вы говорите о… – Анна едва не назвала имя Стаса, но вовремя одумалась.

– Я говорю об Охотнике, – буркнул старик. – Тебе придется столкнуться с ним. Он всеми силами попытается тебя убить, поэтому не будем же терять времени. Моя задача – обучить тебя так, чтобы этого не случилось. Ну, чтобы у тебя появился шанс, – добавил он с сомнением оглядывая худенькую девушку.

– А моя мама умела обращаться с оружием? – замирая, спросила Аня.

– Конечно. Она была лучшей… Но не отвлекайся! – старик сунул ей в руки деревянную палку. – Давай-ка посмотрим, как ты двигаешься …

Он и вправду оказался весьма хорош и заставил Аню побегать. Правда, пока она прыгала вокруг, учитель почти не двигался, зато каждое из ответных движений было быстрым и выверенным.

Когда деревянный меч в десятый раз вылетел из Аниных рук, девушка едва не расплакалась. Ей казалось, что годы и опыт занятий карате уж всяко дают ей немалое преимущество перед неизвестным стариком из сказки, но нет!

– Вы не устали, госпожа? – заботливо спросил тем временем учитель.

– Нет, – буркнула Анна, хотя едва переводила дух. – Можем повторить. Я просто…

– Вы просто слишком спешите, – покачал головой старик. – Вся молодежь сейчас постоянно спешит, и это большая ошибка. Чем больше спешки – тем больше ошибок. Разве можно ехать прежде чем запряжешь лошадей?

Анна могла бы ответить, что можно, но благоразумно промолчала.

– Но из вас выйдет толк, – он с удовольствием потер руки. – Начнем с чего-то очень простого. И медленно. Вот смотри… эту ногу ставишь прямо, другую чуть выносишь вперед, перенося на нее тяжесть тела… Нет, не так…

И дальше они целый час посвятили каким-то совершенно излишним и непонятным стойкам и выпадам. Ногу вперед – назад, вперед – назад… Аня чувствовала себя солдатом на плацу, которого садюга-сержант гоняет просто из удовольствия, чтобы посмотреть, как мучается его подопытный. И это вместо того, чтобы научить чему-то дельному, действительно нужному.

– На сегодня хватит, – наконец, объявил старик. – Завтра продолжим. А еще посмотрим, как у вас, госпожа, обстоит с глазами.

Аня не обиделась уже только потому, что никаких сил обижаться у нее не осталось. Все тело словно пропустили через мясорубку – и это с учетом ее занятий карате, проходивших дважды в неделю!

– А где можно отдохнуть?.. – пробормотала она и, сделав шаг назад, шлепнулась на собственную кровать в своей комнате.

Она увидела необычный бредовый сон, словно бы очутилась на острове, где жили странные люди. Некоторые из них были живы только наполовину и более всего походили на заводных кукол, лишенных собственной воли. Среди них Анна нашла и Принца. Она взяла его за руку, чтобы увести с острова. Молодой человек не возражал, но не проявлял и других чувств. Кажется, он находился под властью колдовства и молчаливо ходил за Аней, словно привязанный.

Однако на этом острове им угрожала опасность, и нужно было непременно оттуда бежать. Убедившись, что иного способа нет, девушка решила спасаться вплавь. Но только они с Принцем кинулись в мутную холодную воду, он словно окаменел. Его пальцы намертво вцепились в ее руку, а бездвижное и безвольное тело тянуло Анну за собой на дно.

Захлебываясь водой, она прилагала отчаянные усилия, чтобы выплыть, но ее груз не давал такой возможности.

– Ты должен мне помочь! Хотя бы постараться! – крикнула девушка слишком громко – и проснулась.

* * *

Этот город был для него абсолютно чужим, и все же Охотник уже привыкал, находил болезненное удовольствие, продвигаясь в бесконечных потоках бездушных машин, замирая, вслед за всеми у глядящих на него разноцветными глазами светофоров. Столько людей, сколько, бывало, шло по одной улице, не набралось во всем их королевстве. Что уж говорить о лесе, ставшем теперь ему домом.

И тем не менее чужой город чем-то нравился Охотнику. Он подстроился, научился тут выживать, дышать с ним в одном ритме и иногда даже жалел, что не может остаться здесь подольше, чтобы присмотреться еще пристальней.

Но в запасе у него было немного времени. Ему везло – вернее, он знал, что ищет, а когда имеешь четкую цель, дорога сама ложится под ноги. На остановке стояла девочка с куклой в красном плащике. Мама, одетая в короткую ярко-желтую курточку и минимальной длины юбку, увлеченно болтала с подругой, не обращая внимания на явно заскучавшего ребенка.

Оставив у обочины мотоцикл, Охотник поднял защитное стекло шлема, подошел к девочке и присел перед ней на корточки.

– Привет.

Девочка смутилась, не решаясь заговорить с незнакомцем.

Прямо как правильная Красная Шапочка, которая никогда не сходит с тропинки, не разговаривает с неизвестными и потому не попадется в зубы волку.

– Мне нужна твоя кукла, – он улыбнулся.

Девочка инстинктивно прижала игрушку к себе.

Он пошарил в карманах. Там была только сосновая шишка, сорванная в лесу, кажется, совершенно машинально.

– Это из волшебного леса, – проговорил Охотник, подбрасывая шишку на раскрытой ладони. – Знаешь, это темный-темный лес. Там нет ни животных, ни птиц. Только старые искривленные деревья и вот такие шишки.

Девочка, явно заинтересованная, следила за ним внимательным, хотя и слегка подозрительным взглядом.

– Зато она волшебная, здесь таких не найдешь… Ну что, меняемся?

Маленькая барышня колебалась. Слова про волшебство не оставили ее равнодушной, и в то же время ей было жалко куклу.

– Это моя кукла. Ее зовут Алена, – сказала девочка, теребя кончик свой тощей светлой косицы.

– Значит, не меняешься. Ну и ладно, волшебная шишка всегда пригодится и самому, – Охотник резко сжал кулак, а девочка вдруг наморщила лицо, собираясь плакать.

– Дай, – она протянула руку.

– Только в обмен. Хотя кукол много, а волшебная шишка всего одна… Пожалуй, я и вправду не буду меняться, – он поднялся на ноги.

И девочка, испуганная, что странный дядя, причастный к волшебству, уйдет, поспешно сунула ему в руки куклу.

– Ну ладно, только ради тебя, – Он взял игрушку и отдал девочке шишку, которую малышка схватила. – И кстати, – Охотник покосился на все еще увлеченную разговором маму. – Запомни крепко накрепко. Никогда не ходи в Темный лес и не разговаривай с незнакомцами. Поняла?

Она кивнула, осторожно поглаживая пахнущие смолой чешуйки.

– Эй, что вы делаете? Ну-ка отойдите от ребенка! – очнулась непутевая мамаша.

– Уже ухожу, – он опустил стекло защиты и направился к дороге.

– Отдайте куклу! – раздался вслед визг. – Немедленно отдайте! Кто-нибудь! Помогите!

Люди шарахнулись в стороны, а он уже вскочил на мотоцикл и рванул с места.

Кукла Алена сейчас была ему гораздо нужнее, чем своей хозяйке. А девочка… наверное, это хорошо, когда люди еще способны отдавать корову за горсть волшебных бобов и любимую куклу за совершенно обычную сосновую шишку.

* * *

Все еще под впечатлением странного сна, Аня подошла к окну и отпрянула.

На выступающем козырьке подъезда, находящемся под ее окном, была распята кукла в красном плаще. Ее прибили огромным гвоздем, проходившим как раз посередине игрушечного тельца, к деревянному столбу, а рядом лежал мертвый белый голубь и валялись перья.

Аня завизжала.

Дверь в комнату тут же открылась, вбежал отец.

– Что случилось? С тобой все в порядке? – он с беспокойством, словно в былые времена оглядел дочь.

Она, еще не в силах говорить, кивнула на окно.

Отец подошел, всмотрелся и покачал головой.

– Хулиганы какие-то. Или сатанисты, – пробормотал он. – Я позвоню в наше отделение, нужно проявлять бдительность.

Аня молчала. Полицейские здесь явно не помогут.

– Ну что ты, – отец притянул ее к себе и погладил по голове. – Зачем же так реагировать на всякие пустяки. Мне кажется, ты слишком много учишься в последнее время. Тебе нужно больше отдыхать, встречаться с друзьями. Ну же, вот увидишь, все будет хорошо.

Девушка глотала горькие безмолвные слезы. Как объяснить, что ничего хорошо не будет. Как рассказать отцу все, что она знает? Для него прибитая к столбу кукла – всего лишь глупая проделка хулиганов. Для нее – предупреждение. Фактически угроза. Тут не требуется слов, чтобы понять намек и по-настоящему испугаться.

«Вот и снилось мне, что нас хотят убить», – вспомнилось Анне.

Усилием воли она подавила слезы. Нет, рассказать обо всем невозможно. Отец, конечно, ей не поверит. Да и нужно ли вообще его пугать? Никто ей не поможет. Придется справляться одной – опять же, как в этом дурацком сне. Самой выплывать и спасать того, кто нуждается в ее помощи.

Вслед за страхом снова пришла злость. Она не позволит играть с собой, не даст себя запугать и уж точно не станет отсиживаться в укромном уголочке. Она будет действовать. Переймет все то, чему ее обучают, и тогда преследователям не поздоровится. Она сумеет дать отпор, ведь она – не беззащитная кукла.

– Все хорошо? – отец заглянул Ане в лицо.

Она кивнула.

– Да, пап… Спасибо…

– У вас все в порядке? – не удержалась от любопытства заглянувшая в дверь мачеха. Она казалась усталой и обеспокоенной.

Анна обожгла ее резким, полным презрения взглядом, Маша поспешно исчезла в коридоре.

И отец тоже ушел. У двери он оглянулся на дочь и на миг остановился, словно хотел сказать что-то, а потом махнул рукой и скрылся. Ну что же, он оставался последовательным и всегда выбирал одно и то же. Вернее, одну и ту же.

Чуть позже, тихонько выйдя в коридор, Аня услышала, как эти двое переговариваются на кухне.

– Девочке нужна помощь. Она не справляется. Ты сам видишь, какой нервной она стала в последнее время, – говорила мачеха.

«Хочет отправить меня в дурку», – мрачно подумала Аня.

– Я… я не знаю… – в голосе отца звучала нерешительность. – Она никогда такой не была. Ее словно подменили. Просто не представляю, что с ней делать. С тех самых пор, как мы с тобой вместе…

– Она считает, что ее и ее мать предали, – проговорила Маша. – Это понятное чувство, хотя обычно оно бывает у детей помладше. Ты замечал, что Аня очень погружена в фантазии, словно существует в каком-то своем отдельном мире? Она слишком инфантильна для своего возраста.

– И что же делать? – кажется, отец был готов сдаться.

Аня до боли сжала зубы.

– Я найду хорошего психолога…

«Точно в дурку!» – она отступила, и, как случается это в плохих ужастиках, пол под ногой заскрипел.

Не дожидаясь, пока эти двое выйдут, чтобы уличить ее в подслушивании, Аня бросилась в свою комнату, с грохотом захлопнула дверь и заперла ее.

Они стучали, предлагали поговорить, но она, конечно, не ответила. Сидела на кровати, поджав колени к груди, и чувствовала себя загнанным зверем. Однако по крайней мере одна хорошая новость во всем этом была: отец тоже видел распятую куклу. Значит, что бы там ни думала мачеха, с головой у Ани более-менее в порядке. Если кто-то ее пугает, выходит, к этому есть основания и он – не ее глюк. Уже неплохо.

С каким же нетерпением она ждала того момента, когда снова окажется в сказочном королевстве! Как же хотелось хоть что-то делать и… и увидеть Принца, о котором девушка думала все чаще. Но, словно нарочно, ничего особенного не происходило. Минула ночь, полная смутных и бестолковых снов. Прошел учебный день… Анна видела Стаса мельком, в коридоре, но парень не подошел к ней, да и она еще не ощущала себя готовой к этой встрече.

Ее словно погрузили в странный сон наяву, реальность сделалась безразлична и даже противна. Ни замечания преподавателей, ни реплики Оксаны не смогли вывести Аню из этого состояния. Она слушала и словно не слушала, как будто присутствовала в мире только наполовину. Она только ждала.

С каждым часом напряжение нарастало, буравчиком ввинчиваясь в мозг, вызывая в висках ноющую боль.

Вечером Аня отправилась бродить по городу, надеясь, что, как и раньше, завернет за угол и окажется в уже знакомом замке. Она даже не боялась нового нападения – и это тоже вдруг стало совершенно неважным. Но снова – пустота. За каждым поворотом обнаруживались только обычные, мрачные улицы, полные бестолково спешащих куда-то людей…

Она вернулась домой поздно, уставшая и совершенно несчастная и опять провалилась в пустое подобие сна.

А на утро Ане вдруг немного полегчало. Она взяла со столика пластиковую фигурку в красном плаще – ведь все-таки это теперь ее символ, не стоит бросать его где попало, и, вместо занятий, отправилась в парк.

Среди бесконечных рядов яблоневых деревьев можно было ощутить себя так, словно попала в другой мир. Яблоки уже почти осыпались и прели теперь в траве, источая резкий уксусный запах, от которого немного кружилась голова. Трава была еще зеленой, но уже словно с легкой проседью, Аня почти физически ощущала ее готовность к увяданию, напряжение последних, уже угасающих сил в бесплотной попытке сопротивляться безжалостному времени.

Какая-то старуха вдалеке собирала более-менее пригодные яблоки в большую клетчатую сумку. Низкое хмурое небо висело навесом над головой, едва не цепляясь за верхушки корявых деревьев.

Весь мир казался блеклым негативом со смазанным изображением.

Сжимая в кармане куртки пластиковую фигурку, Аня быстро шагала по яблоневому саду, ощущая, как запах яблок все усиливается… Над травой поднималась легкая дымка, которая тоже становилась все плотнее, и вдруг девушка едва не налетела на темную фигуру. Человек, вытянув руки, поймал ее за локти.

Анна вскрикнула и попыталась вырваться, но тут узнала Принца.

Это он, в темном костюме, стоял на залитом ярким солнцем цветущем лугу, сменившем унылую картину осеннего парка. Мир вокруг стал сочнее и ярче, обрел множество оттенков и звуков.

– Ну наконец! – Принц сжал ее руку, может быть, слишком сильно, но это было только приятно. – Я уже очень беспокоился.

– Я тоже, – Анна, наконец, улыбнулась, и тревоги словно растворились в сиянии солнца, в яркой лазури высокого неба, в заботливом тепле устремленных на нее глаз…