Текст книги "Правила соблазна"

– Знаешь, я всегда хотела иметь сестру. Мне было немного одиноко вдвоем с мамой. И когда твоя мама вышла замуж за моего брата, я очень обрадовалась! Получилось, что у меня появились сразу две сестры: твоя мама и ты.

Молли застенчиво посмотрела на нее.

– Правда? Я вам не надоедала?

Селия покачала головой.

– Вовсе нет, ни капельки.

Девочка широко улыбнулась.

– Я так рада это слышать. – Она склонила голову набок и немного подумала. – Должно быть, с мальчишками все по-другому. Иногда я слышу, как ее светлость рассказывает маме про дядю Риза, и, похоже, он был даже хуже Томаса.

– Ну, моя мать познакомилась с Дэвидом, когда ему уже исполнилось десять, – сказала Селия. – Поэтому я уверена, что он причинял ей куда больше беспокойства, чем на данный момент способен Томас.

– Будет хуже? – Молли театрально вздохнула, и на этот раз Селия засмеялась. Совсем коротко, но до этого она вообще не смеялась долгие месяцы. Нужно проводить больше времени с Молли, решила она. Селия очень любила Молли, когда та была еще маленькой девочкой, а сейчас она, кажется, единственный человек в доме, кто не наблюдает за каждым движением Селии с тревогой или отчаянием.

– Прогуляемся до пруда? – спросила она, снова поддавшись порыву.

Лицо Молли просияло.

– Да, конечно!

– Может быть, сумеем поймать пару лягушек, – добавила Селия, хотя не имела ни малейшего представления о том, как это делается.

Молли насторожилась.

– Для… Томаса?

– Точно. Кто-нибудь должен научить его этому, чтобы однажды он принялся мучить своих гувернеров. – Селия улыбнулась, и Молли захихикала.

– Да, давайте! – Она затолкала этюдник подальше под скамью, и они вместе отправились к пруду.

– Дивные ноги.

– И рот прекрасный, такой красивый и мягкий.

– Хм-м. А как она в движении?

Вместо ответа Дэвид Риз поманил, и интересующая особа послушно подошла к нему. Наездник спрыгнул.

– Мистер Гамильтон хочет прокатиться, Саймон, – сказал Дэвид.

Молодой человек кивнул, передавая Энтони поводья для управления высокой гнедой кобылой.

– Ход плавный до невозможности, – произнес Дэвид.

Гамильтон устроился в седле. Лошадь стояла совершенно спокойно, пока он усаживался. Это была исключительно красивая кобыла, хороших кровей и отлично вымуштрованная. В конюшнях Дэвида были отличные кони, но молодой грум, мистер Бичем, превращал их в превосходных.

Вообще-то Энтони не собирался покупать лошадь, чтобы ездить на ней, но Дэвид поклялся, что это лучшая кобыла из всех, что вышли из его конюшен, что она кроткая, но при этом энергичная, изысканная до последней черточки, но крепкая, здоровая и совершенно не пуглива. Гамильтон повернул лошадь и обошел кругом небольшую площадку. Прекрасная поступь, и действительно очень плавная. По кивку Дэвида он направил кобылу на улицу, внимательно наблюдая за ней, но не находя никаких недостатков. Добравшись до парка, Энтони предоставил лошади полную свободу, и ее рысь вскоре перешла в легкий галоп, а потом и в быстрый. Она поворачивала при малейшем прикосновении и исполняла любую команду практически мгновенно.

Он вернулся обратно и спешился.

– Мистер Бичем, это отлично выдрессированное животное.

Во взгляде молодого человека вспыхнула гордость.

– Спасибо, сэр.

– Риз, ты меня все-таки победил. Она соответствует всему, что ты говорил, и я не могу не купить ее.

Дэвид ликующе улыбнулся. Он больше трех лет уговаривал друга купить у него лошадь.

– Превосходно. Я знал, что эта тебя покорит. Саймон, отведите ее домой, хорошо? А мы с мистером Гамильтоном обо всем договоримся.

– Да, сэр. – Мистер Бичем снова взял поводья, поглаживая кобылу по морде. А когда конюх запрыгнул в седло и ускакал, Энтони пригласил друга в дом.

– У тебя отличный старший конюх, – заметил он.

Дэвид ухмыльнулся.

– Это точно. Мне с ним чертовски повезло. А Вивиан хотела сделать из этого парнишки забойщика скота, представляешь?

Гамильтон вскинул бровь.

– Забойщика скота?

– Что-то в этом роде. Честная профессия, как она утверждала.

– Да он бы пропал забойщиком скота! Может, мне лучше забрать его у тебя?

Дэвид фыркнул.

– Ничего не выйдет. У него всего одна сестра, и я на ней уже женат. Он член моей семьи и старший конюх к тому же. Извини, старина.

Энтони хмыкнул и направился через холл в библиотеку. Он предпочитал работать в ней, а не устраивать себе кабинет в другом месте. Библиотека была большой светлой комнатой с высокими окнами между полками. Собственно, именно библиотека была главной причиной, по которой Гамильтон купил этот дом два года назад.

– Кофе? – предложил он гостю. Было раннее утро, слишком раннее для напитков покрепче.

– Спасибо.

Энтони позвонил, чтобы принесли кофе, и к тому времени, как слуга исполнил поручение, друзья уже договорились о цене за лошадь.

– Какое удовольствие наконец-то иметь с тобой дело, – сказал Дэвид, взяв свою чашку.

Гамильтон махнул рукой.

– Мне и самому приятно.

– Саймон приведет ее послезавтра. – Энтони кивнул и сделал глоток. – Это самое удачное время, – продолжал Дэвид. – Мы все скоро уедем в деревню, и мне бы не хотелось оставлять ее тут.

– Обратно в Блессинг-Хилл? – поинтересовался Энтони, вспомнив о ферме, где Дэвид разводил и растил лошадей.

Друг покачал головой.

– В Эйнсли-Парк.

– А. – Фамильное имение. – Славное время для поездки за город. Я собирался посмотреть новое железнодорожное предприятие в Дурхеме, но Пейс меня отговорил.

– Так приезжай в Кент.

Гамильтон откинулся на спинку стула.

– Чего ради?

– Мачеха устраивает загородный домашний прием.

– Сомневаюсь, что она будет мне рада. – Энтони криво усмехнулся. – Но за приглашение спасибо.

– Но это прием в честь Селии, – возразил Дэвид. – Точнее, чтобы подбодрить ее. Видишь ли, она вернулась в город, но мы ее еле узнали. – Гамильтон замер с чашкой в руке. – Бертрам оказался отвратительным мужем. Впрочем, я совсем не удивлен.

– Они же были лучшей парой сезона, – пробормотал Энтони, глядя в свою чашку. – Брак по любви. И она казалась такой счастливой.

– Не думаю, что счастье продлилось долго, и не сомневаюсь, что этому ничтожеству быстро наскучил Камберленд. Вряд ли можно его за это винить, но я никогда не видел свою сестру такой молчаливой. Это неестественно. – Дэвид встал. – Она чертовски несчастна, поэтому Розалинда пригласила нескольких ее подруг на месяц в Эйнсли. Она очень хочет, чтобы Селия снова стала веселой.

– А ты боишься, что подругам не удастся ее подбодрить?

– Ты ей всегда нравился, – ответил Дэвид. – Я уверен, что Селия будет куда больше рада увидеть тебя, чем дюжину сплетничающих и вездесущих женщин. Они будут докучать бедняжке, желая узнать все чертовы подробности о том, почему из Бертрама не получилось хорошего мужа. Очень сомневаюсь, что ей это чем-то поможет.

– Мне не хотелось бы нарушать траур леди Бертрам, – возразил Гамильтон. Последнее, что он желал бы увидеть, – печальная и горюющая Селия, ставшая уязвимой, Селия, сердце которой разбито из-за смерти мужа.

– Кто-то должен, – откровенно сказал Дэвид. – Она находилась в трауре больше года. И если ее не вытащить оттуда как можно скорее, то Селия просто задохнется в этой скорби.

Энтони засомневался.

– У меня даже приглашения нет.

Кофе давно остыл. Гамильтон осторожно поставил чашку на письменный стол.

– Черта с два нет, – заявил Дэвид. – Я дал тебе его минуту назад. Собственно, считай это моей личной просьбой. Я просто с ума сойду без дружеского плеча рядом. – Энтони оскорбленно посмотрел на него. Дэвид захохотал. – Завтра получишь. Но имей в виду, после того как я уговорю Ханну послать тебе приглашение, ты обязан поклясться, что приедешь.

– Я подумаю, – ответил Гамильтон, избегая прямого ответа.

– Считай это обязательным к выполнению. Ради старого друга. – И он вышел, не дожидаясь ответа.

Энтони сделал глубокий вдох. Нет, ему ни в коем случае нельзя туда ехать. У него есть дела, требующие внимания, а поездка в Кент на один день ровным счетом ничего не даст. Уже не говоря про целый месяц. Леди Бертрам вряд ли захочет его увидеть, если она так сильно расстроена, как говорит Дэвид. Риз всегда несколько бесцеремонно обращался с правдой и был склонен к преувеличению, если ему это было выгодно. Любая недавно овдовевшая девушка будет молчалива и подавлена. А вдовствующая герцогиня скорее предпочтет увидеть на своем домашнем приеме дикаря из Америки, чем Энтони Гамильтона, незаконнорожденного наследника графа Линли.

Нет, ему точно не следует ехать.

Но приглашение принесли в тот же день. Его доставил лакей Эксетера в безупречной ливрее. Гамильтон уставился на аккуратные строчки, выведенные почерком герцогини. Безусловно, нужно воздержаться от поездки. К несчастью, слова Дэвида по-прежнему не выходили из головы. Он назвал Бертрама отвратительным мужем.

Селия скорбит уже целый год. Неужели действительно год? Он вспомнил, как услышал новость о смерти Бертрама. Разумеется, его имя привлекло внимание Энтони. Он внимательно прислушивался к каждому слову о вдове покойного. Здорова ли она? Не заразилась ли болезнью, от которой умер Бертрам? Никто ничего подобного не говорил, но Гамильтон продолжал размышлять. Шанс получить ответы на интересующие вопросы лежал перед ним на столе. Провести месяц в Кенте, чтобы подбодрить Селию и помочь ей преодолеть скорбь.

Энтони встал из-за стола и подошел к окну. Нет никаких серьезных оснований, чтобы даже просто задуматься об этом. Всего лишь странное увлечение, мимолетная прихоть – вот что заставило его тогда решиться на ухаживания за Селией Риз. А когда удалось справиться с постигшим разочарованием, то сразу стало ясно, что удача не подвела, лишив его возможности за ней ухаживать и последующей необходимости жениться. Его финансовое положение за тот год здорово ухудшилось, и он остался на плаву только благодаря нескольким займам и умению яростно торговаться. На следующий год дела на корнуолльских оловянных рудниках резко пошли в гору, и Гамильтон почти весь год провел в Корнуолле, где жил в шахтерском городке среди огромных ям. Энтони стал относительно состоятельным, но что еще важнее, у него появилось очень много дел. Будучи женатым, он бы никогда не смог добиться таких результатов, в особенности если бы его женой стала Селия.

Конечно, будь у него жена, жена вроде Селии, он бы не оказался на грани банкротства и смог бы нанять в Корнуолле человека для защиты собственных интересов. Энтони бессознательно сжал кулак и уперся им в подоконник, думая о том, как могла бы сложиться его судьба, женись он на Селии четыре года назад.

Гамильтон медленно выдохнул. Он настоящий болван, да еще и сентиментальный, раз стоит тут и тоскует о женщине, которую не видел четыре года и которая, возможно, его даже не вспомнит. А ведь он испытывал к ней совсем не любовь, а просто симпатию, приправленную похотью. Паршивенькая основа для возобновления знакомства.

Нет, он точно не поедет в Кент.

Глава 6

Следующие две недели прошли для Селии как в тумане. Мать внезапно объявила, что устраивает в Эйнсли-Парке продолжительный загородный прием. Ханна так быстро поддержала этот план, что Селия предположила – они задумали это вместе специально для нее. А когда и Маркус его одобрил, она только убедилась в обоснованности своих подозрений. Селия понимала, что намерения у них самые добрые, поэтому не стала возражать и даже согласилась участвовать в подготовке. Хотя она только что приехала в Лондон, оказалось, что у нее уже множество дел перед отъездом за город.

Пренебрегая обещанием не переутомлять дочь, Розалинда не смогла удержаться и заказала для Селии полностью новый гардероб. Должно быть, она заплатила мадам Лешо огромную сумму, потому что от портнихи ежедневно, а то и дважды в день прибывали гигантские коробки. Яркие расцветки казались Селии странными и неуместными, ведь она уже привыкла к черному цвету. С некоторой тревогой Селия сняла траур. Он стал для нее своеобразным щитом, и, отказавшись от него, она почувствовала себя беспомощной.

Селия ознакомилась со списком гостей, приглашенных матерью на домашний прием, когда ей начали приходить письма. Старые друзья, люди, которых она толком даже не помнила, и те, о ком ничего не слышала много лет, присылали ей письма, поздравляя с возвращением в город и выражая соболезнования по поводу смерти мужа. Но только письмо от Джейн Перси по-настоящему обрадовало ее. Несмотря на данную самой себе клятву как можно больше времени проводить с семьей, Селия по-прежнему не чувствовала себя свободно в окружении родных и часто замечала обеспокоенный взгляд матери. Она много времени проводила с Молли не только для того, чтобы избежать обсуждения грандиозных планов матери, но и ради собственного удовольствия.

Они приехали в Эйнсли-Парк, отмытый и отчищенный до блеска, готовый к приему гостей, которые начали прибывать на следующий день после приезда семьи. Прибыли Луиза Уизерспун (ныне леди Элтон) с мужем, а сразу следом – Джейн и мистер Перси. За ними леди Трокмортон, крестная Селии, с двумя старшими дочерьми, Китти и Дафной, затем явился лорд Сноуден, чьи земли граничили с Эксетером. Стоило Селии повернуться, и она замечала, что прибыли новые гости.

И наконец Селия поняла, что больше не в силах этого вынести. Решив, что о гостях позаботятся мать и Ханна, она выскользнула из дома. Конечно, приятно снова увидеться с подругами, но Селии казалось, что она задыхается. Отвечать на вопрос «Ну как ты поживала, Селия, дорогая?» можно только определенное количество раз. Ну вот как она должна отвечать? Честно? Вежливо? Ни один из вариантов не был приемлемым.

На дальнем конце лужайки показалась очередная карета и покатила по длинной подъездной дорожке. Селия остановилась. О боже, еще гости.

Подчиняясь порыву, она развернулась и торопливо направилась за дом. Это, конечно, грубо, но она просто больше не в силах приветствовать гостей. Опустив голову, Селия шла по утоптанной дорожке, что вела в лес за конюшнями. В детстве это было ее любимое укромное место, и от мысли, что она снова окажется там, сердце затрепетало.

Погрузившись в раздумья, Селия едва не натолкнулась на человека, которого не заметила сразу.

– Ой! – воскликнула она, резко остановившись, когда перед ней возникла высокая фигура, тоже переставшая двигаться.

– Леди Селия, – сказал человек, но тут же исправился и поклонился: – Леди Бертрам.

Несколько секунд Селия молча смотрела на него. Мистер Гамильтон, которого она не видела несколько лет, почти не изменился, но она легко узнала бы его и по голосу. То, как он произнес «леди Селия», одновременно удивленным и радостным голосом, прозвучало в точности, как раньше. Но затем он сказал «леди Бертрам» мягким, сочувственным тоном, который уже давно ей слишком хорошо знаком, тоном, напоминающим, что она вдова Берти.

– Мистер Гамильтон, – пробормотала, наконец, Селия, быстро присев в реверансе. Так странно вести себя с ним церемонно, но ведь они не виделись четыре года и стали, по сути, незнакомцами.

Энтони не успел подготовиться. Она внезапно появилась перед ним, и он отреагировал инстинктивно, обратившись к ней как обычно. Но Селия моргнула, и он одернул себя. Разумеется, она больше не леди Селия, и он перестал быть для нее даже просто знакомым.

Энтони понимал, что нужно перестать смотреть на нее, но не мог. У Селии всегда была светлая кожа, но теперь она своей бледностью походила на тень. Голубые глаза, в которых раньше плясали веселые искорки, теперь выглядели унылыми. Даже блестящие золотистые кудряшки стянуты в скромный узел, обычно соответствующий старой деве. Он говорил себе, что не стоит печалиться, что нельзя тосковать о том, чего у тебя никогда не было, но сейчас, когда Селия стояла перед ним на дорожке, чуть приоткрыв от удивления рот, Энтони не мог даже пошевелиться. Он думал, что готов к встрече с ней, и очень растерялся, осознав, как сильно ошибся.

– Я ходил посмотреть на свою лошадь, – пробормотал он, сообразив, что молчание затянулось. – Только что купил ее у вашего брата.

– О! О, конечно. – Ее щеки слегка порозовели, и на какое-то мгновение она показалась ему даже взволнованной. – Я просто… – сбежала от гостей, подумала Селия, – пошла прогуляться.

Казалось, она поняла, что ответ прозвучал слишком жалко, и прикусила губу. Но вместо робкой улыбки, которую Гамильтон по привычке ожидал увидеть, на лице Селии отразилось смятение.

– Мой лакей прибудет позже с багажом, – продолжил Энтони, пытаясь сгладить неловкий момент. – Я отправил его в карете. Он заявил, что ни под каким предлогом нельзя приехать в Эйнсли-Парк просто верхом на лошади, поэтому я обязан послать карету. А раз уж карета все равно отправится сюда, он, так и быть, согласен приехать в ней и, возможно, даже продолжит служить у меня. Разумеется, при условии, что в карете не будет слишком сильно трясти и он не особенно утомится в дороге.

Уголки губ Селии слегка дернулись, но не настолько, чтобы назвать это улыбкой.

– Ваши слуги по-прежнему манипулируют вами?

Энтони тяжело вздохнул.

– Похоже на то. Должно быть, над моей дверью прибита табличка: «Здесь обитает легкая добыча».

Селия все-таки слабо улыбнулась.

– Мне очень трудно в это поверить. Точнее, невозможно. Не думаю, что кто-нибудь способен одурачить вас, мистер Гамильтон.

– Я куда больший болван, чем вы можете себе представить, – искренне признался Энтони.

Едва зародившаяся улыбка исчезла.

– Я уверена, что это не так. – Селия сомневалась. – Я очень рада снова вас видеть.

– Я тоже рад с вами встретиться. – Лучше покончить с этим сразу. – Очень соболезную вашей утрате.

Выражение лица Селии стало еще печальнее, если это вообще возможно.

– Спасибо, – пробормотала она.

Какое-то время они молча стояли, глядя друг на друга. Наконец Гамильтон почувствовал, что обязан сказать хоть что-нибудь, пусть он и предпочел бы дальше просто смотреть на Селию.

– Ваш брат… – начал он ровно в ту же секунду, когда она сказала:

– Я не хочу…

Оба одновременно замолчали, и Энтони вскинул руки.

– Мои извинения. Вы говорили?..

– Не хочу задерживать вас, – продолжила Селия. – Должно быть, вы желаете переодеться и отдохнуть.

– Да, конечно. – На самом деле он ничего подобного не желал, но понимал, что она ищет возможность сбежать. – Был рад встрече, миледи.

Ему показалось, что Селия слегка приободрилась.

– И я. – Она снова быстро присела в реверансе. – До встречи за обедом, мистер Гамильтон.

– За обедом, – пробормотал он, поклонившись.

Она пошла дальше по дорожке, и Энтони повернулся, чтобы проводить ее взглядом. Когда Селия скрылась за конюшней, он отправился по своим делам.

Лакей Франклин уже прибыл с багажом. Энтони встретил его в доме, где дворецкий Эксетера объяснял лакею, куда отнести вещи. Увидев мистера Гамильтона, Франклин поклонился.

– Добро пожаловать в Эйнсли-Парк, сэр. – Дворецкий Эксетера тоже поклонился. – Его светлость радушно приветствует вас и предлагает либо отправиться отдохнуть в вашу комнату, либо прогуляться по имению. В данный момент его светлость занят, но если вам что-нибудь потребуется, достаточно просто позвонить.

– Спасибо. – Энтони чуть наклонил голову; нельзя быть грубым со слугами, это всегда плохо заканчивается. – Я так и сделаю.

Дворецкий снова поклонился и повел гостя наверх, в просторную, хорошо обставленную спальню, куда уже был доставлен багаж.

Гамильтон обошел комнату.

– Доехал без приключений?

– Да, сэр. – Франклин подошел к сундуку и открыл его, чтобы распаковать вещи. Энтони выглянул в окно, которое выходило на конюшню. Он присмотрелся, но не увидел на дорожке Селию. Она что, пошла в лес?

– Приготовить вам ванну, сэр? – вмешался в его мысли Франклин.

– Нет, – пробормотал Энтони, внимательно всматриваясь в лес. – Думаю, я прогуляюсь перед обедом. Приготовишь ванну, когда я вернусь.

– Хорошо, сэр.

Гамильтон смыл с лица пыль, переоделся, сменив дорожный костюм, и снова вышел на улицу. Он еще раз внимательно посмотрел в сторону конюшен, но на дорожке по-прежнему никого не было. Если он опять пойдет проведать свою лошадь, это будет выглядеть слишком странно. К тому же Селия, то есть леди Бертрам, появится на обеде. Энтони решительно повернул в сторону озера. Он не станет ее выслеживать.

Пройдя больше половины пути до озера, Энтони услышал, как кто-то зовет его по имени.

– Гамильтон, черт подери, подожди! – к нему быстро приближался Дэвид, растрепанный и задыхающийся. – Ты приехал, – сказал он, сердечно пожимая другу руку.

Энтони улыбнулся.

– Приехал.

– Ты один из последних. – Дэвид зашагал рядом. – Дом просто забит гостями. – Гамильтон ничего не ответил, он не хотел говорить, что сомневался до самого последнего момента, не зная, стоит ли ехать. Даже сейчас он не мог объяснить, что сподвигло его к поездке. – Розалинда в своей стихии, – продолжил Дэвид. – Я рад тебя видеть. Боялся, что ты не приедешь.

– Ты же меня попросил. – Энтони сцепил руки за спиной и повернулся к озеру. – Точнее, приказал. Даже угрожал мне.

Дэвид засмеялся.

– Ты никогда не боялся моих угроз, даже тогда, когда следовало бы.

– А, да, я помню эти обещания меня утопить. К счастью, ты не сдержал слово.

– Отец отправил бы меня на гильотину, если бы я утопил кого-нибудь в озере рядом с домом. – Дэвид посмотрел на друга. – А ведь ты иногда заслуживал быть брошенным в какой-нибудь водоем.

Энтони усмехнулся. Они как раз дошли до большого плоского камня, торчащего из воды, с которого ныряли, будучи мальчишками.

– Ты всегда выигрывал в карты, – пробурчал Дэвид. – И это было нечестно. Неужели никто так и не научил тебя уважать старших?

– Уж точно не ты, – отозвался Гамильтон. – И вряд ли какие-то семь лет делают тебя существенно старше.

Риз фыркнул.

– Наверное, стоит швырнуть тебя в воду прямо сейчас. Никто даже не узнает, что ты здесь был.

– Не получится. Мы с леди Бертрам сегодня встретились на дорожке, так что она сразу же раскроет твой блеф. – Беспечно произнес Энтони, пытаясь снова научиться спокойно говорить о Селии. Он никогда, даже мысленно, не называл ее леди Бертрам, но теперь, конечно, придется привыкнуть.

Дэвид мгновенно стал серьезнее.

– Ты ее видел? Это хорошо. В толпе прибывающих гостей она выглядела такой несчастной.

Обсуждать данную тему Энтони совсем не хотелось.

– Мне твоя сестра показалась достаточно спокойной, – нашелся он с ответом.

Дэвид покачал головой.

– Когда это раньше Селия бывала спокойной? Теперь ты понимаешь, о чем я? Надеюсь, мачеха права, загородный прием приободрит сестру. – Он хлопнул друга по плечу. – Ну что, возвращаемся?

Энтони глубоко вздохнул, по-прежнему глядя на озеро.

– Нет, я хочу прогуляться вокруг водоема.

– Обойти его целиком? – Гамильтон кивнул. – Ну, как знаешь. Увидимся за обедом.

Дэвид направился к дому, а Энтони продолжил прогулку.

Селия вернулась в особняк, едва успевая переодеться к обеду. Когда она вошла в свою комнату, ее горничная уже была на грани нервного срыва.

– О, мадам, нам придется поторопиться! – Агнес отчаянно суетилась и бегала по комнате, раскладывая вещи. – Сегодня вечером мы не успеем заняться кудрями. Но ваши волосы, мадам! В них запутались веточки!

Селия улыбнулась, пытаясь избавиться от нарастающего напряжения. Чувство умиротворения после прогулки исчезло в то мгновение, когда она подумала о предстоящем вечере. Одна только мысль о гостях, которые примутся сверлить ее взглядом, пытаясь разгадать, что же у нее со здоровьем, браком и душевным состоянием…

– Просто стряхните их, Агнес. Мне сегодня не хочется никаких кудрей.

– Ну, хорошо, мадам. Как пожелаете. – Качая головой, горничная расчесала волосы Селии и убрала их в самую простую прическу. – Какое платье наденете? Синее?

Селия посмотрела на разложенные наряды. Насыщенное синее с белой атласной оторочкой, золотисто-коричневое и бледно-зеленое. Чем темнее, тем лучше, подумала она.

– Да.

К тому времени, когда Селия спустилась в гостиную, почти все гости уже собрались. Она помедлила на пороге, и к ней тут же подошла вдовствующая герцогиня.

– А вот и ты! – Розалинда прижалась к щеке дочери, затем быстро окинула ее взглядом. – Ты сегодня прелестна, дорогая, – ласково произнесла она. – Синий идет тебе гораздо больше черного. – Не дожидаясь ответа, мать взяла Селию под руку и ввела ее в комнату. – Не думаю, что ты знакома со всеми присутствующими. Лорд Уорфилд, позвольте представить вам мою дочь, леди Бертрам.

Они остановились перед высоким мужчиной с довольно грубыми чертами лица. Он поклонился, когда герцогиня закончила представлять дочь.

– Очень приятно познакомиться, леди Бертрам, – произнес мужчина низким голосом с легким шотландским акцентом.

– А это кузен лорда Уорфилда, – продолжила Розалинда, – мистер Эдвард Чилдресс.

Мистер Чилдресс тоже поклонился. Он оказался очень привлекательным мужчиной, с изящными чертами лица и темными волосами.

– Как поживаете, леди Бертрам?

Селия невнятно пробормотала что-то в ответ. О боже, как глупо, что она не догадалась сразу, зачем здесь этот джентльмен. Он ей не друг и даже не друг кого-нибудь из членов семьи. Селия смутно припоминала, как мать говорила, что мистер Чилдресс – любимец общества, но тогда она не обратила внимания на эти слова. А теперь у нее нет выбора. Очевидно, кузен лорда Уорфилда предназначен ей в кавалеры. Придется поговорить с матерью.

Дальше ситуация только ухудшалась. Холостых джентльменов здесь оказалось довольно много. В общей сложности пятеро, точнее, шестеро, если включить в их число лорда Уорфилда, хотя он старше Селии лет на двадцать. Даже появление их соседа, лорда Сноудена, стало казаться ей подозрительным. Все джентльмены были исключительно любезны и обаятельны, но ведь она не ищет себе нового мужа! Два человека, которых Селия по-настоящему хотела увидеть, Джейн и Луиза, оставались в тени, пока мать вела ее по кругу, словно призовую свиноматку, чтобы познакомить с каждым холостым мужчиной в гостиной.

– Леди Бертрам! – Селия услышала голос Джейн в тот момент, когда мать разговаривала с последним джентльменом, лордом Марбери. – Как я рада снова вас видеть! – Джейн крепко обняла подругу. – Идемте, посидите со мной, чтобы мы с вами смогли пообщаться после долгой разлуки. Позвольте мне похитить ее, ваша светлость. – Джейн мило улыбнулась герцогине, и той не оставалось ничего иного, кроме как тоже улыбнуться и кивнуть.

– Спасибо, – выдохнула Селия, когда они отошли подальше.

– У тебя был такой вид, словно ты поднималась на эшафот, – фыркнула Джейн. – Сомневаюсь, что это понравилось бы хоть какому-нибудь мужчине.

– Я и не планировала нравиться мужчинам. – Селия вздохнула, усаживаясь на небольшой диванчик. – Хотя мама, конечно, желает мне только добра.

– Она мать и ничего не может с собой поделать. – Джейн сочувственно улыбнулась. – А я не могу не поблагодарить ее за приглашение. Клянусь, Эйнсли-Парк – самое прекрасное имение из всех, что я когда-либо видела. Я в любом случае была бы счастлива гостить здесь целый месяц, но мне вдвойне приятно провести это время с тобой. – Она раскрыла веер и наклонилась к подруге. – Мне столько всего нужно тебе рассказать! Куча сплетен! Я даже не знаю, с чего начать.

– Расскажи о себе, – попросила Селия. – Где мистер Перси?

В комнате его не было. Джейн скорчила гримасу.

– В конюшне, конечно. Сейчас Перси не может думать ни о чем, кроме скачек. Я уверена, он и в Эйнсли-Парк приехал только потому, что лорд Дэвид тоже здесь.

– О, – произнесла Селия. Упоминание о конюшне заставило ее вспомнить про мистера Гамильтона. Он прибыл сюда несколько часов назад, а в гостиной его до сих пор нет. К обеду-то хоть появится?

Словно по сигналу, послышались перешептывания. Селия подняла глаза и увидела в дверном проеме мужа Джейн, Дэвида и мистера Гамильтона, она снова поразилась тому, насколько Энтони изменился. Будучи молодым человеком, он постоянно привлекал к себе внимание окружающих, был более обаятелен, чем следовало бы такому повесе, по выражению одной из сплетниц. Селия и сама помнила, каким раскованным был Энтони, как рядом с ним ей казалось, будто она может не подбирать слова, потому что мистер Гамильтон не станет над ней смеяться и не сочтет ее глупым ребенком. Даже когда его репутация достигла пика скандальности, люди не перестали обращать на него внимание.

Теперь Энтони казался более загадочным и отчужденным, словно старался держаться в стороне от общества. По-прежнему красивый, как и раньше, но теперь в нем ощущалась какая-то сдержанность. Он словно находился один в этой комнате, а не стоял под прицелом стольких внимательных взглядов. Когда мистер Гамильтон направился через зал, на его губах была едва заметна циничная усмешка, какой Селия никогда раньше не видела. Он казался гораздо холоднее, чем несколько лет назад. Мистер Гамильтон выглядел так, как Селия себя ощущала.

– Святые небеса, этот порочный вид в точности соответствует его репутации, – сказала Джейн, прикрывшись веером. Селия оторвала взгляд от Энтони, который присоединился к лорду Уорфилду и некоторым другим джентльменам.

Подруга словно ничего не заметила и продолжала разглядывать мистера Гамильтона с неприкрытым интересом, удивившим Селию. Миссис Перси снова мельком посмотрела на Энтони. Четыре года назад она страшно его боялась, а сейчас разглядывает так, словно хочет съесть.

– Джейн, ты его слишком откровенно рассматриваешь, – шепотом произнесла Селия.

– Как и все остальные женщины в этой комнате, – ответила подруга, по-прежнему не отводя взгляд от мистера Гамильтона. – Честно говоря, мне с трудом верится, что он здесь.

Селия слегка нахмурилась.

– Насколько я понимаю, его пригласил Дэвид.

Она слышала обрывки разговора между матерью и Ханной. Герцогиня вовсе не обрадовалась, узнав о приезде этого джентльмена.

– Что ж. – Джейн лукаво посмотрела на подругу. – Мои благодарности лорду Дэвиду.

Почему-то сказанное не понравилось Селии, и когда они направились в столовую, она продолжала хмуриться, пусть и совсем чуть-чуть. Розалинда устроила так, что партнером дочери оказался лорд Марбери, довольно приятный, но очень молчаливый человек. Впрочем, то же самое можно сказать практически обо всех, кто находился поблизости. Селия сидела рядом с лордом Марбери, а по другую сторону от нее посадили мистера Пиктон-Льюиса. Напротив разместились леди Хилленби, бывшая мисс Мэри Грин, мистер Чилдресс, лорд Сноуден и леди Трокмортон. Все очень милые и вежливые люди, но даже отважные попытки Ханны не смогли оживить разговор. Зато на противоположном конце стола, где сидели Джейн и Луиза, временами становилось чересчур шумно, там смеялись и болтали. Похоже, Дэвид и мистер Перси выступили главными весельчаками, думала Селия, время от времени украдкой бросая взгляды в их сторону. Она чувствовала себя странно: ей хотелось узнать, что же такого интересного и занимательного происходит на другом конце стола, но при этом Селия не сомневалась, что это перестало бы быть таким интересным и занимательным, сиди она вместе с ними.