Текст книги "Сладкая месть"

Глава 6

У Рейна действительно были дела в городе. На Ломбард-стрит он встретился со своим поверенным, потом послал записку Уильяму Дорсету, управляющему в Мардене. Дорсет работал у Гэрриков уже двадцать лет. Земли Мардена приносили небольшой ежегодный доход, и, хотя об имении особенно не заботились, Рейна вполне удовлетворяла работа Дорсета и деньги, которые тот помогал ему зарабатывать.

Но на сей раз Рейн писал ему не о финансах. Уильям Дорсет должен помнить, что же именно произошло между сэром Генри Эсбюри и Августом Бэрлеттом Гэрриком, третьим виконтом Стоунли. А Рейн очень хотел узнать, что случилось на самом деле.

В следующие несколько дней он почти не виделся с Джоселин, еще реже встречался он с ее друзьями, но подозревал, что девушка проводит немало времени в их обществе. Рейн поручил поверенному сделать необходимые приготовления к тому, чтобы он мог осмотреть кое-какую недвижимость в разных частях города. Лучше всего его целям удовлетворял маленький, изящно обставленный городской особняк на Мэддокс-стрит, недалеко от Гановер-сквер.

Виконт был уверен, что Джоселин понравятся элегантная гостиная, просторные спальни, расшитая софа в стиле хэпплуит[4]4
  Стиль хэпплуит был характерен для английского мебельного дизайна в 1780-1795 г.г. Назван так по фамилии основателя создавшей его фирмы Джорджа Хэпплуита (ум. в 1786 г.).


[Закрыть], розовые шелковые драпри.

Только, конечно, если она согласится стать его любовницей. Рейн чувствовал, как напрягаются его чресла от одной мысли об этом. С той минуты, как он увидел ее в облегающих мужских панталонах, девушка влекла его все больше и больше. Последние два дня он желал ее до боли. Все проблемы между ними разрешились, и он хотел, чтобы Джоселин Эсбюри попала в его постель и осталась в ней.

Правда, она может и отказаться, но виконт сомневался в этом.

Но просто для того, чтобы чувствовать себя еще увереннее, он решил показать ей этот городской дом. И если Джо сравнит его со сгоревшей мансардой над пивной – разве она сможет устоять?

Вернувшись вечером в Стоунли, он сообщил Джоселин, что завтра она поедет в Сити вместе с ним. Девушка уже довольно долго жила в его доме. Рано или поздно любители скандальных сплетен обнаружат, что в Стоунли поселилась свободная женщина. Собственная репутация мало заботила Рейна, но ему нужно было думать и о сестре. Александра скоро вернется из деревни, и он не хотел, чтобы с ее именем был связан какой бы то ни было скандал.

К тому же, чем скорее Джоселин станет его любовницей, тем раньше он сможет искать удовольствий в ее постели.

Рейн улыбнулся про себя, довольный избранным путем. О Джоселин будут хорошо заботиться и – можно быть почти уверенным, она будет не меньше заботиться о нем.

– Ну, каково твое мнение?

Они стояли в холле под хрустальной люстрой. Джоселин великолепно смотрелась в светло-персиковом муслиновом платье его сестры. Рейн посмеивался про себя. Александра выпросит у него по два новых дорогих платья взамен тех, которые он взял, но вид Джо окупал все затраты.

– Мне кажется, это очень милый дом. Чей он?

– А почему бы нам не пройти в гостиную? – Рейн взял Джоселин под руку и подвел к софе. Когда они сели, он взял ее руку в свои. – Ты уверена, что он тебе нравится?

– Конечно. Дом восхитителен. Но какое отношение все это имеет ко мне?

– Сколько тебе лет, Джо?

– В конце прошлого месяца исполнилось восемнадцать.

Что ж, ее возраст – не проблема.

– Я собираюсь быть с тобой откровенным, Джоселин, и надеюсь, что в ответ ты тоже будешь искренней со мной.

– Хорошо.

– Во-первых, я хотел бы, чтобы ты понимала, что какой бы ни оказалась правда, это никак не повлияет на наши отношения.

Это только упростит дело и избавит меня от угрызений совести.

– О чем вы, милорд?

– В тот вечер, когда мы познакомились… когда ты пришла ко мне в комнату, у меня возникло впечатление, что ты… – Рейн заглянул ей в глаза. – Ты когда-нибудь жила с мужчиной, Джо?

Она странно посмотрела на него.

– Конечно. Я же жила с Броуни и с Такером. Они, конечно, не аристократы, но они такие же мужчины, как другие.

Такого ответа он не ожидал. Мальчик казался слишком юным, а Броуни… тот вел себя скорее по-отечески. Рейну стало неприятно от мысли, что они были вместе, хотя он считал, что это должно быть ему безразлично.

– Так ты спала с ними обоими?

Она выглядела совершенно растерянной.

– Я понимаю, что это было не слишком прилично, но у меня не было выбора. Временами бывало так холодно. Понимаешь, мы переехали в мансарду всего несколько недель назад. А перед этим мы жили в подвале. Старая железная жаровня была для нас роскошью.

– Ты что, хочешь сказать, что вы спали втроем? – он постарался, чтобы в его голосе не слышалось неодобрение. В конце концов, эта женщина поступала так, чтобы выжить. И все же… – Я понимаю, что решала не ты, но…

Джо ощетинилась, ее спина выпрямилась, губки надулись как у маленькой сердитой курочки.

– Сожалею, что оскорбила ваши чувства, ваше сиятельство. Но если ты не хочешь знать правду, тебе не стоило спрашивать.

– Извини. Ты права, конечно, и я приношу свои извинения. Мне не следовало ожидать, что ты осталась девственницей – после всего, что пережила.

Она вспыхнула.

– Что! Какое отношение Такер и Броуни могут иметь к моей девственности?! Не думаешь же ты… ты хочешь сказать, что думал… что мы?.. – Она резко вскочила. – Я хочу уйти.

Она выпрямилась словно аршин проглотила, ее руки сжались в кулачки. Рейн понимал, что не следует этого делать, но невольно рассмеялся.

– Так ты девушка! – он снова хохотнул. – Я бы не стал спрашивать об этом, просто когда ты была в моей постели, я подумал…

– Я сказала, что хочу уйти.

Она развернулась и направилась к двери, но Рейн в два шага нагнал ее.

– Не переживай, дорогая, я не собирался тебя оскорблять. Я только хотел понять, как продолжать…

– Что продолжать?

При виде негодования на ее лице у виконта поубавилось самоуверенности. Возможно, это будет не так просто, как он предполагал.

– Почему бы нам снова не присесть?

Она неохотно, почти настороженно, согласилась.

– Я же сказал, что собираюсь быть откровенным. Я не собирался тебя оскорблять, но теперь я хотя бы знаю, как обстоят дела.

– И как же?

– Я бы хотел стать твоим защитником, Джоселин. Ты можешь жить здесь, в этом доме. Броуни и Такер тоже могут здесь жить… или работать… если это им больше понравится.

Она выглядела еще более настороженной.

– В обмен на что?

– На то, что ты разделишь со мной ложе. Джоселин снова зарделась. Она посмотрела на него из-под черных ресниц.

– И не так, как я делила его с Броуни и Такером, – мягко проговорила она.

– Нет… я хочу тебя, Джо. Так, как мужчина хочет женщину. Ты понимаешь, что это значит?

Она зашевелилась под его пристальным взглядом, беспокойно ерзая на софе.

– Я видела, как они совокуплялись в переулке. Я видела голых мужчин. Я видела тебя – помнишь? Я не такая уж идиотка.

Она все еще была встревожена. Он почувствовал это по тому, что в ее голосе снова зазвучали отголоски уличного арго.

– Я буду нежен с тобой. Научу доставлять мне удовольствие и взамен буду доставлять удовольствие тебе. Это все очень просто, поверь мне.

Черт, она собирается отказать. Он должен был уговаривать ее осторожнее, не торопясь.

Но он так хочет ее.

Рейн больше ничего не говорил, давая ей переварить его слова. Когда Джо заговорила, ее голос звучал неуверенно, испуганно, но смиренно.

– Броуни давным-давно сказал мне, что самой большой удачей для меня будет, если найдется человек, который возьмет меня в содержанки. Он говорит, что мне чертовски повезло, что ни один сучий сын меня до сих пор не трахнул, – она подняла глаза, ее щеки снова покраснели. – Так говорит Броуни.

– Я буду хорошо о тебе заботиться, Джо. Ты ни в чем не будешь нуждаться. У тебя будут красивые платья, очаровательный дом и много денег.

– Почему я? – спросила она.

Потому что только о твоем тонком гибком теле я думал все это время. Потому что я могу думать только о том, чтобы задрать твои юбки и войти в тебя.

– Потому что ты красива и невинна. Потому что ты добра и внимательна. Потому что ты не боишься мне противостоять, – и вдруг он понял, что это все тоже правда. – Потому что я думаю о тебе, и мое тело болит от желания.

Она сглотнула так, что это было заметно.

– Мне… мне нужно посоветоваться с Броуни.

Броуни. Об этой помехе он как-то не подумал. А ведь она уже почти согласилась.

– Ты думаешь, это будет разумно? Понимаешь ли, он чересчур заботлив.

– Броуни к тому же очень практичен. В этом году нам уже не раз приходилось питаться на помойках, а теперь еще и наш дом сгорел. Ему придется сказать, что лучше уж ты меня трахнешь, чем какой-нибудь амбал с куриными мозгами на улице.

Он подавил веселую усмешку.

– Да, думаю, что у меня есть какие-то достоинства.

Он мог только надеяться, что она считает его хоть немного привлекательным.

– Конечно, есть, – ответила Джо. – Ты смелый, добрый и невероятно красивый.

– Я рад, что ты так считаешь. Это упрощает дело. – Он придвинулся к ней поближе. – Но, просто, чтобы знать, что это сработает, почему бы мне не поцеловать тебя?

Господи, он столько времени желал этого. Одна мысль о ее чувственных розовых губах заставляла его пылать.

Он взял ее лицо в свои руки, наклонил голову и завладел ее ртом. Ее губы оказались мягче, чем он ожидал. И теплее. Он хотел просунуть язык между ее зубами, почувствовать атласную сладость ее рта, расстегнуть ее платье и обхватить руками ее маленькие выступающие груди.

Но вместо этого он стал покусывать ее нижнюю губу, дразняще касаясь языком уголка ее рта, потом прижался к ней губами. Он нежно привлек ее к себе, и Джоселин охотно прижалась к нему, обнимая за шею, возвращая поцелуй, хотя ее усилия были робкими и неумелыми. Он погладил ее спину и почувствовал, как девушка дрожит. Он услышал, что она стала дышать чаще, почувствовал, что ее тело напрягается. Как он и предполагал, со своим диким темпераментом она оказалась очень отзывчивой.

Дыша еще тяжелее, чем она, Рейн первым прервал поцелуй.

– Боже мой, какая ты сладкая.

Он удивленно провел рукой по ее губам, она улыбнулась в ответ.

– Если все это будет так же, думаю, я не стану особенно возражать.

– Это будет даже приятнее. Обещаю.

Дорогой Джоселин была задумчива. Рейн тоже погрузился в размышления. Все шло хорошо. Броуни, должно быть, удастся убедить, завтра Рейн пошлет своему поверенному указания насчет окончательной покупки дома. И уже послезавтра Джоселин Эсбюри будет в его постели. Рейн почувствовал напряжение и жар внизу живота. Одна мысль об этой девушке превращала его в похотливого козла.

Он скривился. Слишком давно у него не было женщины.

И тут он вспомнил, что не получал никаких вестей от леди Кэмпден – или от ее мужа. Женевьева явно пришла в себя и молчала, слава Богу, об их связи.

Он посмотрел на девушку, сидевшую рядом с, ним в экипаже. Джоселин была совсем не похожа на тех сластолюбивых женщин, которые ему обычно нравились. Она была гибкой, грациозной и сильной. За годы испытаний ее тело научилось отвечать потребностям выживания почти так же, как его руки, ставшие на войне искусней и крепче.

Несмотря на то, что Рейн уже несколько лет назад оставил полк, его тело по-прежнему оставалось сильным и спортивным. Это было тем более удивительно, если учесть, как над ним измывались – пьянки, бессонные ночи, дюжины безымянных безликих женщин.

Виконт был богат как Крез, он владел несколькими большими земельными угодьями и таким большим числом участков, что и не перечислишь. Он был дворянином и обладал огромным влиянием в свете, с ним нельзя было не считаться. Он проиграл целое состояние, по нескольку раз в неделю допивался до бесчувствия, а остальное время проводил в постели с какой-нибудь женщиной.

Но с тех пор, как Рейн вернулся в Лондон, он постоянно чувствовал себя ненужным и скучающим.

Честно говоря, безделье убивало его. Лучше бы ему было остаться в армии, но его долг перед семьей, перед титулом, перед поместьем был важнее. Все ему опостылело – он всем пресытился – и единственный интересный объект, попавшийся ему на глаза за три прошедших года, сидел рядом с ним.

Эта несчастная молодая женщина с упругим телом и голубыми глазами заинтриговала его. Он хотел Джоселин Эсбюри, хотел проникнуть в ее тайны и узнать самые интимные секреты. Он хотел изучить ее чувственные изгибы, горячо и мощно овладеть ею и вызвать в ней всепоглощающее, сводящее с ума ответное желание.

Сегодня, если удача не оставит его, она согласится стать его любовницей. Рейн обнаружил, что меряет шагами спальню, ожидая, пока пройдет время, впервые за много лет нервничая, как мальчишка. Он понимал, что это чистое безумие, но, черт возьми, он хотел, чтобы эти мучения завершились.

Джоселин вошла в Красный салон в воздушном серебристом платье, которое было красивее всех предыдущих. Она не хотела принимать это платье. Нельзя же ей все время отбирать вещи у его сестры. Но Рейн только посмеялся и сказал, что Александра давно требует у него нового гардероба и теперь наконец она его получит.

Джо увидела, как при ее появлении виконт встал с дивана. Он никогда не казался ей таким красивым, как теперь, его длинные мускулистые ноги были обтянуты кремовыми лосинами, сшитыми по последней моде. Широкие плечи казались еще шире в прекрасно скроенном расшитом золотом жилете и зеленом фраке. Пока он приближался к ней, его потемневшие карие глаза разглядывали Джо так, что ее тело охватила волна жара. Тогда его чувственные губы изогнулись в улыбке.

Джоселин посмотрела на него, разглядывая изящные изгибы его губ, думая лишь о том, как они прикасались к ее губам. От одного воспоминания о вкусе поцелуя внутри нее разлилось тепло.

На обратном пути в Стоунли она вспоминала о простой сладости этого поцелуя, сохраняя и свежее ощущение от обнимающих сильных рук. Мощные мускулы, огромная сила, соединенная с мягкостью, едва сдерживаемая страсть – таким Джо видела его теперь, и она замирала каждый раз, когда его взгляд обращался к ней.

– Добрый вечер, ваше сиятельство, – впервые за многие годы она присела в реверансе. Выпрямившись, Джоселин увидела на лице виконта удовольствие.

– Иди сюда, – пригласил он ее голосом, прозвучавшим как странная смесь меда и песка. Она приблизилась, и Рейн взял ее за руку, поднял ее к своим губам и поцеловал так, что у Джо мурашки побежали по коже. – Ты чудесно выглядишь.

– Благодарю.

Он налил ей шерри, а себе – бренди. Потом проводил Джоселин к дивану. Они поговорили о погоде, как и прежде, немножко – о войне, но ее мысли были далеко – она думала о том, что им предстояло обсудить. Почему он не спрашивает о ее решении?

Рейн откашлялся, впервые за все время их знакомства он явно нервничал.

– Джо, я не слишком терпелив. Сколько ты еще будешь держать меня в неведении?

Слава Богу, ожидание закончилось. У нее все внутри взбунтовалось, но она понимала, что иного выхода нет.

– Броуни согласился – если мы договоримся насчет кое-каких условий.

Темные брови изогнулись.

– Условий?

Она кивнула. Боже мой, а что, если он не согласится? Она подумала о возвращении к уличной жизни, о сгоревшей мансарде, которая прежде была ее домом, и взмолилась, чтобы Броуни не ошибся и Рейн согласился.

– Броуни говорит, что нужно заключить соглашение – письменное – заранее. Он говорит, что я могу тебе надоесть за неделю, и что тогда со мной станется?

– Вот уж не думаю, что недели хватит на то, что я наметил, но он рассуждает здраво. Какой же суммы он хочет?

– Пять тысяч фунтов.

– Пять тысяч…

Джоселин прикусила губу, чтобы не дать ей задрожать. Она же знала, что это не сработает. Броуни просто сошел с ума! Но теперь она уже не могла отступать.

– Броуни сказал, что за свои прихоти нужно платить.

– Правда? А что еще говорит Броуни?

Джоселин покраснела с головы до пят.

– Он сказал, что с хлыщами вроде тебя гораздо приятнее иметь дело, пока дружок у них в штанах болит.

Рейн посмотрел на нее с изумлением, смешанным с печалью.

– Подозреваю, что буду весьма рад, когда твоим покровителем стану я, а не Броуни. И первое, на чем я буду настаивать, это прекращение столь неженских бесед с твоими бессердечными друзьями.

– Он еще говорит, что ты должен гарантировать мне оплату ренты за дом в течение двух лет после твоего ухода.

– Думаю, что это я мог бы сделать. Что еще?

Пока он не отказывается. Во всяком случае категорично. Может, все-таки Броуни прав?

– Ежемесячное содержание для покрытия расходов на одежду и другие нужные мне вещи.

– Я бы выплачивал тебе большое содержание, Джоселин. Я не нищий.

Бы? Она перегнула палку?

– Если бы только я знала, насколько это честно… то есть я никогда… я не знаю, как… то есть трудно решить, сколько я стою. Если хочешь, я попрошу Броуни прийти, и ты обсудишь все с ним.

– Это тяжело, ты права, – Рейн тихо застонал. Он пристально посмотрел на нее своими карими глазами, и у нее сердце забилось еще чаще, чем прежде. – Но я думаю, что цена, которую установила ты сама – честная. Завтра утром я прикажу составить соглашение. А послезавтра ты поселишься в своем новом доме.

Джоселин вздрогнула. И тогда она больше не будет девушкой.

– Думаю, мы договорились.

Она встала и протянула руку. Рейн тоже встал, обнял ее и привлек к себе.

– Думаю, что нашу сделку лучше скрепить поцелуем.

Особенно таким поцелуем, подумала она, когда его губы овладели ее ртом. Это уже было не нежное касание, а требовательный поцелуй мужчины, который будет спать с ней. Джоселин схватила Рейна за плечи, разрываясь между жаркими смятенными чувствами, сотрясавшими ее тело, и страхом перед тем сильным и длинным, что так откровенно прижималось к ней. От Рейна приятно пахло бренди и сигарами губы были теплыми и соблазнительными.

Джо вся дрожала, когда он оторвался от нее. Выражение лица виконта было почти безумным, а взгляд жарким и хозяйским.

– Думаю, моя милая бродяжка, я заключил выгод сделку.

Утром, когда они собирались ехать в Лондон, Джжоселин услышала голоса у входа. Мягкий и возбужденный женский голос и удивленный голос и резкий смех Рейна. Джоселин замерла на вершине лесницы, когда они посмотрели на нее: виконт и гибкая стройная темно-рыжая девушка, обнимавшая его шею.

– Доброе утро, – сказала молодая женщина, улыбаясь Джо. – Рейн, ты не предупредил меня, что у нас гости.

– Считывая тот факт, что ты приехала на три дня раньше и ни словом не сообщила мне об этом, у меня просто не было такой возможности.

И тут Джоселин догадалась: красивая молодая дама сестра Рейна. И ей вряд ли понравится, что он привез домой свою будущую любовницу.

– Мне будет проще представить вас друг другу, Джоселин, если ты присоединишься к нам.

– Я… да, ваша светлость.

Ей хотелось раствориться, как дым от сигары Рей но было уже слишком поздно отступать.

– Джоселин, это моя сестра Александра.

Хорошенькая девушка улыбнулась. Они почти ровесницы, подумала Джо.

– Рада познакомиться с вами, – сказала Александра.

– Я тоже рада, – Джо почувствовала, как взгляд зеленых глаз девушки скользит по ней, разглядывая бледно-розовое дневное муслиновое платье, в котором Александра могла узнать свою собственность, и смутилась. – Ваш брат был так добр, что предоставил мне кое-какие из ваших вещей. Надеюсь, это не доставит вам неудобств. Она посмотрела на Рейна.

– Нет, конечно же, нет.

У Александры была такая же гибкая фигура и почти такой же рост, как у Джо, но грудь у нее была побольше, кожа – посветлее, а на носу виднелись веснушки. Она была чрезвычайно мила.

– Позже я все тебе объясню, Алекс, – сказал Рейн своим не терпящим возражений тоном. – Пока достаточно сказать, что Джоселин дочь сэра Генри Эсбюри. В последнее время ей не везло в жизни, но вскоре у нее все уладится.

Александра кивнула, словно понимая, хотя это было невозможно. Она дружелюбно улыбнулась.

– Мы сейчас прямо из деревни. Я умираю от голода. Вы уже завтракали?

Джоселин подумала, какой смысл имели слова «умираю с голоду» для нее в те дни, когда живот сводило до боли, а слюна смачивала рот от одной мысли о еде. А для этой защищенной девушки это слово ничего не значит. Но все-таки в ее манере было что-то теплое и добродушное, что позволило Джо преодолеть неловкость.

– Боюсь, нам уже пора ехать, – сказал Рейн. Джо была благодарна ему за это. Боже мой, что она может сказать этой девушке? – Кухарка приготовила шоколад и пирожные. А у меня еще много дел в Сити, так что я вернусь только через пару дней.

Джо прекрасно знала, что он будет делать – привезет ее в новый дом и даст первые уроки в постели. У нее засосало под ложечкой.

– То есть, – уточнил он, бросая на сестру многозначительный взгляд, – если конечно ты можешь вести себя хорошо без моего присмотра.

– Конечно. Со мной будет мисс Парсонс. А ты знаешь, как она придерживается приличий.

– Именно поэтому я ее и нанял. И полагаю, что ее общество идет тебе на пользу.

Александра приуныла.

– Неважно. Просто веди себя пристойно. Будь в меру снисходительна к несчастным, падающим к твоим ногам, а к концу недели я вернусь.

Брат с сестрой снова обнялись. Джоселин попрощалась, и они с Рейном вышли из дома.

Броуни и Такер уже ждали их. Они выглядели опрятней, чем когда бы то ни было; их коричневые штаны и белые рубашки были аккуратно выглажены и в них не имелось ни единой дырочки. Рука Броуни почти выздоровела. Волосы Такера были подстрижены. Увидев, как позаботились о ее друзьях, Джоселин почувствовала, как у нее в горле встал комок.

– Готовы? – спросил Рейн, помогая ей сесть в элегантную коляску, на дверце которой сиял герб Стоунли – медведь со змеей.

Вещи, которые она носила, были упакованы в сундук, а Элайзу отправили вперед еще рано утром, чтобы она исполнила роль горничной и привела вещи в порядок. Они отправились в город, и Джоселин вся дрожала от мысли о предстоящих событиях, но надеялась на будущее больше, чем все предыдущие годы.

Потом она посмотрела на виконта, заметила жесткие мускулы его шеи, вспомнила, как он выглядел обнаженным, подумала о силе его могучих плеч и рук. Она вспомнила ту ночь, когда прокралась к нему в комнату, вспомнила, как его напряженный член твердо касался ее живота.

При воспоминании о виденном ею в переулке Матросе, о его похотливом хрюканье и качании его голой задницы, когда он входил в пьяную шлюху, Джоселин сжалась. Ничего, она пережила голод и нищету, переживет и это. Только блестящее будущее, рисовавшееся ей перед этим, вдруг как-то потускнело.

Александра Гэррик стояла у узорчатого окна в холле, глядя вслед экипажу Стоунли. Ей пришлось уехать на три недели, брат отправил ее в Марден как непослушного ребенка, и все только из-за этой глупой истории с лордом Уильямом, вторым сыном эрла Крейфилдского. Господи, это был всего лишь легкий поцелуй, но Рейн увидел их и рассвирепел.

Честное слово, если бы ей не случалось и прежде несколько раз наблюдать невероятный нрав брата, она бы испугалась за жизнь бедного Уильяма! Ну, какая теперь разница, она уже снова дома и у нее вполне достаточно времени, чтобы подготовиться к новому Сезону.

По правде говоря, она вернулась из Мардена пораньше, зная, что с тех пор гнев брата улегся, и надеясь, что он уже начал давать балы, рауты, домашние приемы и утренники. А вместо этого он занят совсем другим, делами – или он только так говорит – и своей красивой гостьей – девушкой всего на пару лет старше ее.

Александра была удивлена, обнаружив, что в Стоунли живет одинокая девушка без сопровождающих. А как Рейн на нее смотрел! Весь свет знает, что у ее брата слабость к женщинам. Да и сами они просто кидаются ему на шею. Но ни одну из них он не привозил домой!

А девушка? Нежная и искренняя, Джоселин Эсбюри была так же далека от тех опытных женщин, к которым испытывал склонность ее брат, как Уэльс от Англии.

Алекс хитро улыбнулась. Все это ужасно шокирующе. Господи, она рада, что мисс Парсонс наверху занята распаковкой вещей.

«Этот человек, ваш брат, – могла бы заявить прямая как палка старая дева, – он просто негодяи и развратник. Я уверена, что он дурно влияет на молодую впечатлительную девушку».

Вряд ли так уж дурно, подумала Алекс. Честно говоря, с тех пор, как умер отец, Рейн был очень строг – а временами просто тиран! Он беспокоился за нее, угрожал любому приближавшемуся к ней мужчине – но он любил ее и она отвечала ему взаимностью.

Александра отошла от окна. Рейн сегодня выглядел иначе, стоя рядом с той темноволосой девушкой, он больше походил на себя прежнего. Что-то было в его походке, в том, как он улыбался.

Она не видела его таким с тех пор, как он ушел из армии. Тогда у него была работа, была цель. Потом умер Кристофер… и папа. И Рейну пришлось вернуться.

Может быть, эта женщина поможет брату. Алекс надеялась на это. Так же, как он волновался из-за нее, она волновалась за него.