Текст книги "Задержи звезды"

– Да, черт возьми, – ответила Кэрис. – Я тренировалась месяцами, просто на всякий случай.

Они вместе пересекли соседние турникеты, и Кэрис зашла в меню лотереи, выбирая категории и нажимая на варианты на экране. После войны в бывших Соединенных Штатах безопасность во время проведения таких больших мероприятий была очень жесткой, и, поскольку Сайд являлся новым жителем Европии, его задержали возле ворот.

– Что ты предпочел? – спросила Кэрис, когда Макс вытащил запястье из считывающего устройства и вошел в парк. – Лотерея грубой силы?

Он принял позу заурядного качка.

– Ох, конечно. Тяжелая атлетика. Смешанные боевые искусства. Дзюдо.

Кэрис смотрела на него отчасти пораженная, отчасти восторженная, и он рассмеялся.

– Отлично, – сказала она. – Мы отвезем твое разбитое тело обратно в пакете для объедков.

В центре парка находился гладкий Колизей из блестящего стекла – редкость на Воеводах. В других местах новое сочеталось со старым, но парк для Игр являлся абсолютно современным архитектурным сооружением. Всё в округе было усеяно эргономичными стадионами и отполированными аренами, музыка играла на каждом углу, смесь разных традиций – джазовые гитаристы с марширующими барабанщиками, рэперы на сценах с флейтистами.

Ряды флагов развевались на искусственном ветру, их ткань менялась в цифровом виде через каждые пару секунд, чтобы показать региональные узоры всех Воевод. Межтканевые вставки демонстрировали трехцветный дизайн Игр.

– Сфотографируешь нас? – Кэрис протянула свою камеру Максу и обнялась с Лилианой, улыбаясь в объектив.

– Теперь вы двое. – Лилиана взяла камеру, а Кэрис с Максом неуклюже подняли большие пальцы вверх на фоне развевающихся за ними флагов. – Еще раз, – сказала она. – Подойдите ближе друг к другу.

Они переглянулись.

– Давайте, – настаивала Лилиана. – Подвиньтесь друг к другу как следует.

Через секунду Макс кивнул, подняв руку и обняв Кэрис, когда она вплотную приблизилась к нему с натянутой улыбкой.

– Из вас вышла бы прекрасная пара. – Лилиана, смеясь, показала им фото. – Это практически нарушение Правила пар, не так ли?

Кэрис захохотала, слишком громко.

– В его мечтах.

Макс скорчил гримасу:

– Если Кэрис повезет, я позвоню ей через десять лет. Куда пойдем сначала?

– На атлетику, – сказал Сайд, догоняя их и рассматривая путеводитель. – Я только что выхватил нам мест́а в первом ряду.

Не говоря ни слова, Макс взял камеру у Кэрис и скинул фото себе, пока они шли к Колизею.

Девственно чистый трек был сделан в форме петлеобразной восьмерки, символа бесконечности. Литые оранжевые сиденья из полимера окружали арену, заняв все видимое пространство, и, казалось, тянулись к небесам.

– Грандиозно, – выдохнули все четверо, стоило экранам, окаймляющим открытую крышу, осветить небо.

Одиннадцать атлетов вышли под восторженные возгласы, которые мгновенно стихли, когда настало время участвовать в лотерее. Лилиана вопросительно посмотрела на Макса с Саидом, и те в ответ покачали головами – их чипы не были отмечены. В крайней левой части арены послышался крик, мужчина из толпы побежал вниз к пьедесталу, где ему вручили необходимый набор. Повсюду на экранах объявляли о сотрудничестве в Европии участников и зрителей посредством интерактивного объединения. Мужчина из толпы под восторженные аплодисменты присоединился к атлетам и занял свое место на двенадцатой дорожке. Поскольку достижения элитных спортсменов по-настоящему можно было оценить, лишь сравнив с теми, что показывали люди с обычными способностями, один из зрителей соревновался вместе с профессиональными атлетами в каждом виде спорта, обеспечивая фон для тех, кто смотрел Игры у себя дома.

– С кем ты собираешься играть? – спросил Макс у Кэрис. Это был второй интерактивный элемент Игр: возможность следить за одним конкретным спортсменом и ощущать каждый удар, вдох и падение.

– С обычным Джо вон там, – ответила она, указывая в сторону обывателя из толпы. – Узнаем, что чувствует человек, соревнуясь с лучшими в Европии.

– Ну что ж, – сказал Макс, когда они вытащили из сидений и надели очки с экранами, синхронизировав их с чипами на запястьях. – Тогда я буду с одиннадцатой дорожкой, чтобы узнать, как ощущается победа над твоим игроком на двенадцатой.

– Началось.

Музыка тяжелыми ударами зазвучала на стадионе, и они наклонились вперед, как это делали зрители, смотрящие Игры из домов по всему Воеводству. Атлеты поприветствовали толпу, свободно разминаясь на месте, затем припали к земле, заняв положение для старта перед отметками на каждой дорожке. Толпа стихла. После вспышки бегуны рванули вперед, выбранный Кэрис Джо сразу выпал из группы и неуклюже побежал по треку.

– Ты остановила свой выбор на неудачнике, – засмеялся Сайд, когда Кэрис застонала. Очки показывали элитных атлетов, легко скользящих на расстоянии друг от друга.

Ее чип синхронизировался с чипом Джо, и сердце девушки бешено застучало, а тело подозрительно качнулось вправо, когда он поплелся дальше по дорожке, держась за правый бок. Макс и Лилиана, наоборот, откинули головы в эйфории, летя с профессиональными бегунами по дорожкам, их сердца отбивали органическую, здоровую барабанную дробь. Атлет Лилианы выиграл, и она вскочила на ноги, расправив руки, как крылья орла, закричав, придя в состояние полного экстаза. По всему стадиону другие поклонники победителя тоже вскочили с мест.

Они убрали экраны, в то время как люди вокруг них смеялись и болтали о том, что им довелось испытать, подбадривая своих конкурентов, а обычный Джо, партнер Кэрис, просиял и поклонился, тяжело дыша.

– Что дальше? – спросила Лилиана. – Нам нужно сделать ставки. Мне кажется, сегодня у меня есть все шансы выбирать одних лишь победителей.

– Давайте еще пару гонок здесь, а затем на водные виды спорта, да? – предложил Макс. – Подождем, пока Кэрис восстановит дыхание.

Бассейн центра водных видов спорта блестел как стекло, когда возбужденный ропот толпы отскочил от поверхности воды и разнесся эхом по залу. Лилиана привела их к белым сиденьям, на каждом из которых лежали персональные очки. Кэрис плелась позади, истощенная прежним участием в Играх с «обычными» зрителями. Флаги из цифровой ткани развевались на таком же ветру даже в помещении, запах химически очищенной воды щекотал им ноздри.

Так же, как раньше, словно роботы, вышли атлеты, хорошо ориентирующаяся аудитория стихла перед самым началом лотереи для зрителей.

– Черт.

Макс повернулся к Кэрис:

– Что такое?

– Черт. – Она рылась в поисках своего флекса, натянув сетчатую полоску на костяшки пальцев и глядя на чип у себя на запястье.

– Что такое? – Лилиана и Сайд повернулись, чтобы посмотреть, что происходит.

– Я зарегистрировала свой чип.

– На плавание? – Макс начал смеяться. – Надеюсь, ты взяла свой гидрокостюм.

– Это не смешно. Черт.

– Но, Кэрис, – сказала Лилиана, наклонившись ближе, – я думала, ты поставила только на тактические игры.

– Я поставила.

– Но это же женский заплыв на выносливость.

– Нет, черт возьми. – Она посмотрела на Макса. – Что мне делать?

– Тут, наверное, какая-то ошибка, – ответил он, пожимая плечами.

У Сайда был серьезный вид.

– Ты должна сделать это, Кэрис. – Что?

– Шансы на то, что тебя выберут, очень малы. Шансы, что тебя когда-нибудь снова выберут, намного меньше.

– Сайд прав. Ты должна это сделать, – сказала Лилиана. – Тебе уже никогда не представится другая возможность.

– Я не могу.

Макс сдержался и не взял ее за руку, когда победителя лотереи попросили выйти вперед во время очередного объявления.

– Сделай это, Кэри. Я знаю, ты хотела обойти пару мужчин в тактических играх, но это будет весело. Тебя не осудят за то, что ты не выиграешь гонку на выносливость.

Она посмотрела на него с отчаянием:

– Я плохо плаваю, Макс. Когда я…

– Просто шлепай руками по воде, – посоветовала Лилиана. – Никто не ожидает, что ты выиграешь.

– Пройдет время, и ты пожалеешь, что не поучаствовала, – настаивал Сайд. – Заплыв всего на четыре бассейна, Кэрис.

– Это смешанный стиль, а значит, четыре разных вида плавания.

Зазвучал последний звонок лотереи, Макс, подстрекаемый Лилианой и Саидом, поднял Кэрис с ее места. Вокруг них послышался приветственный гул, разнесшийся рикошетом по всей арене, когда толпа поняла, что победитель найден. Макс мягко подтолкнул ее к ступенькам, и Кэрис с трепетом пошла вниз к бассейну, оглядываясь на друзей. Он подал ей знак, чтобы она улыбнулась, проведя руками кривую линию по лицу, и она, в свою очередь, поморщилась.

– Ты собираешься участвовать с Кэрис?

– Конечно, – сказал Макс, натягивая очки на глаза, пока ее представляли толпе, затем Кэрис выдали плавательный костюм и быстро указали на раздевалку.

– Я нет, – сказала Лилиана. – Я сегодня на волне успеха.

Сайд наклонился вперед:

– Порой люди находят славу в тот момент, когда совсем не ожидают этого.

– Забавно, – промолвил Макс, – я говорил то же самое по дороге сюда.

Кэрис вернулась в гидрокостюме, и, стоило девушке занять свое место на тумбочке, рядом с атлетами, толпа громом возгласов выразила ей свою признательность. Макс тяжело вдохнул, когда она нырнула в воду после выстрела, его сердце прыгало синхронно с ее. Сайд, тоже участвовавший в соревновании с Кэрис, чувствовал каждое движение ее бессвязного баттерфляя, пока она с трудом преодолевала бассейн в первый раз, а элитные спортсмены плавно скользили впереди.

– Она неплохо справляется, – крикнул он Максу, и тот согласно кивнул.

Ее обратный путь – плавание на спине – пошел немного криво, и Кэрис врезалась в канаты между дорожками, а некоторые зрители ахнули. Те, кто участвовал с ней, как Макс и Сайд, тяжело дышали.

На развороте на третий заплыв дела пошли под откос. Последний раз вдохнув воздух на середине бассейна, затем вытянувшись, чтобы коснуться бортика позади нее, Кэрис могла легко прижать ноги к стене в открытом развороте и потом уж оттолкнуться вперед. Однако, выгадав момент, она вошла в обратный поворот под водой, подобрав ноги к животу, и поплыла брассом, не выныривая на поверхность. Кэрис плохо рассчитала необходимый объем воздуха, Макс и Сайд чувствовали через свои чипы, что желание вдохнуть пересиливает ее.

Кэрис все еще плыла под водой.

Макс глотнул воздуха, и его дыхание перехватило, когда он, как и многие зрители рядом с ним, почувствовал – виртуальная вода наполняет его рот и легкие. Он сорвал с себя очки и побежал вниз по ступенькам центра водных видов спорта. Синхронизация его чипа остановилась, стоило ему приблизиться к самому низу. Поднялся крик – санитары прыгнули в бассейн, чтобы схватить ее тело, плавающее в воде, при этом руки девушки безвольно болтались по бокам.

– Нет! – в ужасе закричал Макс, и Сайд с Лилианой побежали вниз за ним.

В толпе поднялся разобщенный гул: у тех, кто участвовал с Кэрис, вручную остановили синхронизацию, в то время как остальные зрители, выступающие вместе с профессиональными спортсменами, в шоке сняли свои очки, осознав весь смысл происходящего.

Флаги замерли и вспыхнули красным, а зрителям, смотрящим Игры дома, в прямой трансляции сообщили о несчастном случае. Они все наблюдали за тем, как парамедики вытаскивают Кэрис из воды.

– Временная потеря сознания из-за попадания воды в легкие, – сказал медик, пока профессиональные спортсмены выбирались из бассейна, чтобы встать с одной стороны, в знак уважения.

Макс, положив руку на заграждение, перепрыгнул через него, затем поспешил туда, где на полу возле бассейна неподвижно лежала Кэрис.

– Она в порядке?

– Пожалуйста, позвольте нам делать свою работу. – Медик надавил на ее грудную клетку один раз, дважды, потом три раза сильнее, его сложенные кулаки имитировали работу желудочков сердца.

Сердце Кэрис не билось в ответ.

Макс упал на колени позади медика и взял ее руку.

– Кэрис.

– Пожалуйста, сэр. – Он повторил ритм.

– Кэри.

– Церебральная гипоксия, – сказал другой медик, пока первый зажал ей нос и начал делать искусственное дыхание.

Лилиана застыла в ужасе, на ее лице появилась неловкость, когда она поняла, сколько взглядов приковано к молодой красивой паре, балансирующей на грани катастрофы: Макс на коленях у бирюзовой воды, волосы Кэрис выбились из-под ее плавательной шапочки, как у озерной девы. А где-то начальник трансляции задумался, что делать, если она умрет в прямом эфире.

Медик еще раз вдыхает воздух ей в рот. Она начинает кашлять с содроганием, вода выплескивается из ее рта, и она плачет.

– Кэри. – Макс сжал ее руку, он тоже плачет. Она повернула голову, слезы на ее лице смешиваются с водой, и Макс ползет к ней, прижимается лбом к ее лбу.

– Прости.

Флаги вспыхнули и опять стали белыми. Толпа кричит от облегчения, радуясь тому, что девушка выжила, и Кэрис лежа поднимает руку, чтобы они видели, что с ней все в порядке. Лилиана ойкнула, а Макс заморгал.

Наваждение спало, когда он вспомнил, где они находятся. Пока медики аккуратно поднимали Кэрис под аплодисменты зрителей, измотанный Макс почувствовал, что ему лучше отойти, ведь есть опасение, что он и так проявил слишком много чувств на публике. Что если экипаж ЕКАВ смотрел это в парке? Или его семья – дома? Глаза Макса бегают по толпе и встречаются с неодобрительным взглядом Лилианы, но он подавляет беспокойство, все еще держа Кэрис за руку, когда она тянет его за запястье.

– Я же говорила тебе, что из меня плохой пловец, – шепчет Кэрис.

– Я знаю. Прости, что заставил тебя это сделать.

– Ты не заставил.

«Я заставил», – подумал он.

– Я не могла сдержать дыхание. Я просто не могла. По всей территории большие экраны то и дело крутят сцену триумфального спасения Кэрис, снова и снова показывая, как Макс прижимается к ней головой.

Глава восьмая

Шестьдесят минут

Кэрис и Макс, привязанные друг к другу за талии, опрокидываясь все дальше и глубже в темноту, попадают в туманность отходов с «Лаерта». Тень подкрадывается к ним, единственный свет исходит от их скафандров и шлемов, они держат над головами руки в блестящих серебристых рукавах, как будто могут чувствовать или остановить собственное падение. Но сделать это они не в состоянии.

– Если мы в конечном счете попадем туда…

– Что мы сделаем?

– Мы погибнем в астероидном поле.

Обломки микрометеорита проплывают мимо них, беззвучно трескаясь, как догорающий бенгальский огонек.

– Ты это видела?

Кэрис стонет, ее руки по-прежнему подняты над головой.

– У нас здесь нет шансов – даже чертовы звезды и камни погибают.

– Почти нет шансов. Что ты говорила?

– Можем ли мы что-нибудь сделать? Макс печально качает головой:

– Не думаю.

Они смотрят друг на друга со страхом – другой маленький камень проплывает мимо, один из обломков того же астероида, что ударялись в их корабль и раскололи их солнечные батареи, постоянная какофония звуков, сопровождающихся скрипами и щелчками от расширения металла, когда они попали под солнечный свет и вновь погрузились во тьму. Здесь же, в тишине, трескание и столкновение пород выглядит еще более угрожающим.

– Мы угодили в пояс астероидов.

Когда пояс астероидов приблизился к Земле, там уже распространилась паника: произведения искусства запирали под землей; дома веры проповедовали начало апокалипсиса во всех его формах, вырывая проповеди из каждой системы верований, существовавшей на протяжении всей истории, в попытках найти уроки или смысл; последствия ядерной войны между Соединенными Штатами и Ближним Востоком утихли перед лицом большей, всеобщей угрозы; Россия ускоренно, быстро присоединилась к Воеводству. И тем не менее астероиды просто висели там, остановившись над Землей. Некоторые камни падали на землю и в моря, но основная часть зависла над стратосферой, кольцом окружая планету. Оставшиеся на Земле нации объединились, чтобы исследовать метеоры в космосе, а с ними и упавшие искрящиеся камни на земле – сбор жеод[12]12
  Жеода – геологическое образование, замкнутая полость в осадочных (преимущественно известковых) или некоторых вулканических породах, частично либо почти целиком заполненная скрытокристаллическим или явнокристаллическим минеральным веществом.


[Закрыть] стал необузданным и прибыльным. ЕКАВ бросились писать программы, моделирующие полет и карты маршрутов, перед тем как в космос начали подниматься лучшие астронавты. Несмотря на это всем им не удалось пройти через поле.

На обозримое будущее планета была зажата и как будто держалась в плену, в изоляции от остальной Вселенной. Прошло двести лет после заявлений лучших мировых ученых о том, что наше грядущее будет над нами, среди звезд, а спасение людского рода заключается в изучении большей части галактики, но человечество по-прежнему привязано к Земле. Кольцо камней вернуло время на двести лет назад, как философски, так и технологически.

Кэрис и Макс держатся за веревку, что связывает их вместе в поясе астероидов, спокойном и недвижимом.

– У нас осталось меньше часа.

– Я не знаю, что делать. – Честность Макса жестока. – Мы уже слишком далеко, и все, что попробуем, скорее всего, потерпит фиаско из-за метеорита. Мы сделали все, о чем я мог вспомнить.

– Стоит ли нам снова повторить то, что мы пытались осуществить? – осторожно спрашивает она. – Это может спровоцировать что-то?

– Я не знаю.

– Должно же быть что-то.

– Я не знаю, Кэри, понимаешь? – Его голос надрывается на последних словах. – Я не знаю. Делай что хочешь, потому что с меня хватит.

– Если бы у нас был окислитель…

– У нас его нет. Не начинай эти дурацкие переговоры о желании иметь вещи, которые мы не можем достать.

– Но если бы мы только взяли его…

– Знаю, это моя вина. – Его голос становится отстраненным и резким. – Я бы сделал все что угодно, только бы вернуться к воздушному шлюзу и привязать его к моему ранцу. Но я упустил свой шанс и чувствую себя ужасно, однако мы не можем ничего изменить.

– Эй, – говорит она, протягивая к нему руку, – я не виню тебя.

– Винишь?

– Макс, успокойся, пожалуйста.

– И ты говоришь мне о вине?

Кэрис глубоко вздыхает, не зная, что сказать. Ей хочется продолжить искать способ, как выбраться отсюда и спастись, но Макс взбешен. Она пробует снова:

– Мы можем пересмотреть свои прежние действия?

– Я не хочу составлять список собственных ошибок.

– Прекрати. Просто прекрати это! – Она кричит в ярости, делая очень глубокий вдох.

Он удивленно смотрит на нее.

– Я хочу мысленно оценить всю эту историю.

– Тебе не стоит дышать таким образом, – говорит он. – Так ты быстро расходуешь воздух.

– Неужели? А тебе это разве не все равно? Ты ведь уже сдался.

Он теребит голубой значок ЕКАВ на рукаве.

– Я не сдался, – говорит он более мягко. – Но у меня больше нет идей. Мы не можем сделать окислитель, и даже если бы могли, мы находимся слишком далеко, чтобы вернуться назад.

– Справедливо, – говорит Кэрис. – Но, по крайней мере, у нас с тобой есть шестьдесят минут, и я бы предпочла провести их в позитивном настроении, а не сдаваться.

Макс смотрит на индикатор сбоку ранца Кэрис, еще раз замечая, что показатель там ниже, чем тот, который она только что назвала.

– Давай, – говорит Кэрис. – Что мы пробовали?

У нее обнадеживающий вид, и Макс укрощает свое раздражение, подчиняясь. Мимо них пролетает еще один осколок камня.

– Мы пытались выпустить негерметичный кислород в качестве топлива. Это не сработало.

– Не важно. Что еще?

– Затем мы пытались нагреть углекислый газ. Изменили план на невыполнимый: создать красный или черный кислород.

Она закатывает глаза:

– Не сработало из-за солнечного света. Но теперь мы не под прямыми лучами солнца, так что, может, есть смысл попробовать это снова?

Они озираются в окружающей темноте, их спины повернуты к Земле. Луна и россыпь далеких звезд выглядят так, будто до них не достать и за сотню жизней; и даже они исчезают в розоватых изгибах Млечного Пути, заставляя Кэрис и Макса почувствовать себя безнадежно маленькими.

– Мы слишком далеко, на мой взгляд, – говорит Макс.

Кэрис пролистывает переписку с Озриком про окислители и минуту считывает ее, затем опускает голову:

– Подтверждено. Мы сейчас слишком далеко, чтобы вернуться назад на «Лаерт». Что еще? Мы просили Озрика переместить корабль, чего он не смог сделать. Он перечислил работающие и отключенные системы.

– Работающие – Озрик перечислил только работающие. – Макс наклоняется, когда очередной метеорит размером с гальку пролетает мимо, почти попав по его ботинку. – Нам нужно быть осторожными. Если какой-то из этих мини-камушков угодит в стекло наших шлемов, то нам конец.

– Мы падаем в сторону больших камней, а значит, это неизбежно. – Она проверяет переписку дальше, зажимая пальцы. – Мы запустили последовательность программы теплицы, которая повернула «Лаерт» и открыла панели, заслонив нас от солнца, но вызвав прочистку.

– Эта чертова прочистка.

– Ужасно, – соглашается она. – Я такого не ожидала.

– В данной ситуации врезаться в туалетные отходы – настоящий плевок в лицо. – Он думает пару мгновений. – Можем ли мы что-нибудь предпринять для того, чтобы отправить нам что-то с корабля?

– А какой в этом смысл? Импульс оттуда, – она указывает в сторону «Лаерта», – до этого места только отнесет нас еще дальше.

– И у нас нет спасательного плота, ничего такого.

– Спасательного плота нет, – подтверждает она.

– И ничего на «Лаерте», обладающего интеллектом, или такого, чему мы могли бы дать инструкции.

Макс опять выглядит обнадеженным, и она моментально воодушевляется.

– Я могу спросить у Озрика.

Он кивает, и она начинает печатать.

– Озрик, остались ли у нас на корабле какие-либо дроны? Она ждет, но Озрик не отвечает.

– Озрик?

Макс читает ее вопросы на экране.

– Привет, Кэрис. Много помех, поэтому не все ваши слова были переданы.

– Остались ли какие-то дроны на «Лаерте»?

– Отрицательный ответ. Два дрона на разведке и сейчас вне диапазона. Два действуют в качестве патрульных спутников.

– Черт.

Кэрис ждет появления голубого «Черт» на своем стекле, но оно не появляется, и она набирает еще раз:«Черт». Слово не появляется.

– Что за…

Макс вглядывается в ее шлем.

– Что происходит?

Его аудио потрескивает в ее шлеме, поэтому она быстро проверяет акустическую систему, затем – флекс у себя на запястье.

– Ты меня слышишь?

Он выглядит возмущенным и отрицательно качает головой.

– А сейчас?

Он снова отрицательно качает головой, указывая на ухо, его обеспокоенность растет.

– Черт. – Кэрис опять смотрит на запястье и снова на систему связи с регуляторами громкости, расположенными на тыльной стороне руки. Она в панике кивает, губами показывая, чтобы он сказал что-то.

– Мы потеряли связь? – спрашивает Макс, но она его не слышит.

Она протягивает руку, чтобы дотронуться до него, пытаясь хоть как-то с ним связаться. Макс дико озирается, произнося слова, которые она не может слышать.

– Я не хочу быть одна, – говорит она. – Озрик?

– Кэрис. – Слова мерцают на ее экране. – Тут много помех, и вы выпадаете из диапазона.

Она поражена:

– Что?

– Не тратьте время зря. Что вы хотите спросить? Макс трясет ее за руку, но она отстраняется от него, подняв палец, чтобы он подождал.

– Что? – печатает она.

– Вы выпадаете из диапазона и скоро останетесь одни. Кэрис, что я должен вам сказать?

Макс опять хватает ее, читая их переписку с Озриком внутри своего шлема, но она не слышит, как он практически кричит, и у нее заканчивается время.

– Дороги ушли летать? – пытается разобрать она, беспомощно качая головой. – Что?

Дороги ушли летать. Чтение по губам теряет смысл, она понятия не имеет, о чем он кричит ей, что просит сделать. Кэрис колеблется, думая, как бы хотела провести следующий час, затем принимает решение:

– Как мне восстановить связь с Максом? Макс вскидывает руки в смятении.

– Кэрис, ваше аудио в данный момент перенаправляется через «Лаерт» обратно в ваши чипы. Включите бесконтактный…

– Озрик? – произносит она, в ее голосе отчаяние. Ничего.

– Озрик?

Тишина в ответ. Она закрывает лицо руками, насколько может это сделать через плексиглас, затем снова смотрит на Макса. На случай, если Озрик все еще на связи, Кэрис быстро набирает: Спасибо, Озрик. Текст не появляется на их стеклах.

Макс, глядя на нее, пожимает плечами. Они не могут общаться – они совершенно одни.

* * *

Потрясение Кэрис из-за собственной клинической смерти на Играх Воевод способствовало тому, что девушка почувствовала в себе небывалый прилив энергии. Нервные и хорошо поддавшие, они решили лечь спать, явно осознавая, что это должно быть неким знаком. Но и он, и она залили свое волнение от ожидания алкоголем, затуманившим их головы. Толкнув Макса на диван, Кэрис залезла на него сверху, разорвав на нем вырез его рыбацкой толстовки фирмы «Олд Нейви».

– Ого! – Макс рассмеялся, схватив ее за запястья, когда она решила дорвать его старую одежду.

Кэрис запрокинула голову назад, пытаясь скрыть то, что было написано на ее лице. – Ого?

– Я не имел в виду «Ого, прекрати», – прошептал он, притягивая ее к себе, чтобы еще раз поцеловать, но не рассчитал, поэтому она повалилась на него, ткнувшись лицом в его грудь. – Есть вероятность, – сказал он, – что мы слегка пьяны.

Она поднялась, глядя на него сверху, ее волосы выбились из косы и лежали на плечах, светлые на кончиках, выгоревшие на солнце.

– Ты думаешь?

Макс начал смеяться, а она – расстегивать свою рубашку. Он держал Кэрис за бедра, глядя на нее снизу вверх, моргая, чтобы прояснить плывущее зрение.

– Отнеси меня в другую комнату, – сказала она.

– Уверена? – спросил он.

– Конечно уверена. Я действительно хочу.

– Я тоже.

Он встал с дивана, ее ноги обвивали его талию, и так и пошел с ней в спальню, пока она его целовала.

– Нам нужно подумать о…

– Все в порядке – я предохраняюсь Три-А, – сказала Кэрис. – Мы в безопасности.

Она нетерпеливо задрала низ его толстовки, Макс положил Кэрис на кровать и, обнажаясь, сделал несколько движений.

– Ты в порядке? – спросил он, стягивая с Кэрис брюки; подняв ногу девушки, он уперся большим пальцем в свод ее стопы.

Кэрис напряглась и вытянула икры в ответ. Она ахнула, когда он провел рукой вверх по внутренней части ее бедра, дразня ее. В ответ на это обхватила его ногой и резко притянула к себе на кровать.

– Прекрати спрашивать, уверенали я и в порядке ли. Еще ни разу в жизни мне не хотелось чего-то больше.

Кусая губы, Кэрис расстегнула его ширинку, и он смотрел, как она направила его в себя. Он толкнул раз, два, три раза, и, о боже, это произошло так быстро, с ней, девушкой, которая занимала все его мысли и у которой было тело, как…

Он резко вышел из нее, сжимая Кэрис в объятиях. Они немного полежали так, а потом он тихо сказал:

– Извини.

– Не говори глупостей, – ответила она отстраненным голосом. – Это не имеет никакого значения.

– Имеет. Я просто был так…

– Ничего страшного. – Она чмокнула его в плечо, поднялась с края кровати и прошла через темную комнату, ее светлая кожа освещалась лишь лунным светом. Он наблюдал за ней в замешательстве, когда Кэрис подняла с пола рыбацкую толстовку.

– Я могу надеть это? – спросила она, натягивая ее через голову. Толстовка доходила ей до середины бедра. Он кивнул, и она вышла в кухню.

– Хочешь чего-нибудь? – крикнула оттуда.

С облегчением осознав, что она не уходит, он крикнул в ответ:

– Я бы охотно попил воды.

– Вернусь через минуту.

Он лежал, глядя, как свет от дороги пробегает по потолку каждый раз, когда мимо проезжает гибрид, голова Макса кружилась от спиртного и того, что сейчас произошло. Но когда Кэрис не вернулась через пять минут, он начал волноваться.

Он нашел ее свернувшейся на стуле в кухне, ее силуэт прорисовывался лунным светом, льющимся сквозь стеклянные двери. Уставившись на развалины кирпичных фундаментов, что раньше обозначали вход в сад, она кусала ноготь и покачивала коленом, в которое уперлась подбородком.

– Ты в порядке? Она не ответила.

– Кэрис?

– Привет, – пряча от него взгляд, сказала она с улыбкой, не коснувшейся ее глаз.

– Можешь посмотреть на меня? – Он осторожно подошел, положив руку ей на спину.

– Кажется, я уже протрезвела, – промолвила она, по-прежнему не глядя на него.

– Тебе должно быть стыдно. – Она глянула на него с раздражением, но он продолжил: – Потому что я не смог.

Она закрыла голову руками:

– Я идиотка.

– Не говори глупостей. – Он сел возле нее. – Это я идиот, я не смог себя контролировать.

– Так же, как и я.

– Но я не мог сделать это – имею в виду, я хотел, чтобы тебе было хорошо, но…

Она подняла голову и наконец одарила его взглядом сквозь прядь волос, спадающую на ее зеленые глаза.

– Меня это не беспокоит, Макс.

– Это неловко.

– Вряд ли.

Он откинулся на спинку стула. – Нет?

– Это было комплиментом на самом-то деле.

– Ну ладно, это именно то, что было.

– Извини, я вела себя странно, – сказала она. – Я просто была напугана.

Он убрал ее волосы с лица и заправил прядь ей за ухо.

– Почему ты была напугана?

– Потому что ты мне нравишься. И мне хотелось, чтобы я была желанной для тебя. – Она застенчиво распрямилась и встала, решив сделать чай.

– Я хочу тебя, – сказал он. – Даже при том, что ты была немного дикой.

Она спрятала лицо в толстовке, и они рассмеялись, напряжение наконец-то спало.

– Извини. – Она все же посмотрела на него прямо.

– И ты извини. Ты удивительная, жаль только, мы поторопились из-за того, что так переживали. – Макс подошел, и Кэрис опустила глаза, поэтому он поднял ее подбородок. – Но, знаешь, есть в этом и кое-что хорошее.

Она выгнула бровь.

– Мы уже делали это. А значит, можем заняться тем же самым снова.

Она рассмеялась, когда он прикоснулся губами к ее устам и просунул язык между ее зубами. Они целовались, и Макс скользил руками по ее телу, чувствуя каждый изгиб, двигаясь вниз к ее бедрам, а потом поднял ее на кухонную стойку. Кэрис застонала и уткнулась ему в плечо. Макс целовал ее, и она скрестила ноги вокруг него.

– Спасибо, – прошептала она.

– За что?

– За то, что хочешь меня, несмотря на то что я идиотка.

– Все в порядке, – сказал он, целуя ее за ухом. – Я тоже идиот.

Она обвила руками его шею, а он запустил ладони в ее волосы. Смех застыл у них на устах, и приятное возбуждение внизу животов свидетельствовало о том, что в этот раз все будет действительно серьезно.