Текст книги "Раздвигая границы"

Когда в 23:30 в мою дверь постучали, я несказанно удивилась. В доме у нас все было устроено так, что извинений всегда требовали от меня, а не наоборот. Очевидно, Эшли хотела лично мне продемонстрировать, почему мои нынешние платья не подходят. Нет смысла откладывать неминуемое.

– Входи.

Когда в комнату вошел папа, я подскочила от неожиданности. Он никогда не заходил ко мне в спальню. Первые две пуговицы его рубашки были расстегнуты, узел галстука ослаблен. Вокруг его усталых глаз собрались обеспокоенные морщинки. Он выглядел старым. Слишком старым, чтобы быть женатым на бимбо двадцати с чем-то лет, и слишком старым, чтобы растить еще одного ребенка.

– Ей жаль, Эхо.

Конечно, он пришел говорить от имени Эшли. Боже упаси, чтобы в этом доме хоть что-то не вращалось вокруг нее.

– Ладно. Моим извинениям придется подождать до утра. Я немного устала.

Мы оба знали, что это была лишь отговорка. Мне повезет, если я смогу поспать хотя бы час. Удивив меня еще больше, отец сделал кое-что, чего не делал с тех пор, как я вернулась домой из больницы – сел на мою кровать.

– Я собираюсь связаться с твоим социальным работником. Мне кажется, что твой новый терапевт нам не подходит.

– Нет, – быстро выпалила я, и он это заметил. – Я уже говорила, она мне нравится. С ней легко общаться. Тем более ты сам сказал, что дашь ей еще один шанс.

– С тех пор как ты узнала о нас, ваши с Эшли отношения стали натянутыми. Но теперь ты стала набрасываться на нее чаще, чем обычно. Она беременна. Я не хочу, чтобы она испытывала стресс.

Большой палец на ноге раскачивался взад-вперед, как маятник. Неужели, меня так трудно любить?

– Я буду стараться. Просто разреши мне и дальше видеться с миссис Коллинз. – Мне нужно было дать ему причину отступить. – Это она убедила меня сосредоточиться на друзьях и свиданиях.

Ложь.

Обеспокоенные морщинки частично исчезли.

– Не думаю, что дело в ней. Дело в тебе. Я оставлю эту тему, если ты исправишь свое поведение. Эшли любит тебя. Когда-то ты восхищалась ей.

Да, когда на свое совершеннолетие она позволила мне сидеть допоздна и есть попкорн, хотя мне было всего шесть, или когда она разрешила мне накраситься в первый день моего четвертого класса. Потом случилось нечто безумное… она переспала с моим отцом и запустила процесс разрушения моей семьи.

– Если ты действительно хочешь показать мне, что стараешься, позволь Эшли отвезти тебя на шопинг. Она спланировала этот день и сейчас просто в отчаянии из-за того, что расстроила тебя. Доставь ей это удовольствие, и тогда я разрешу тебе не пересдавать SAT.

Я приподняла бровь. Отец никогда не шел на компромиссы.

– Серьезно?

– Все равно следующая дата экзамена не подходит для крайних сроков подачи документов. Нам придется работать с тем, что уже есть. Твои баллы достаточно высоки, чтобы поступить в один из лучших бизнес-колледжей штата.

Обычно он добавлял «учитывая обстоятельства», но, должно быть, заметил, как я кривилась каждый раз, когда он это говорил.

– Я рад, что вы с Люком снова вместе и что ты идешь на танцы в честь Дня святого Валентина. Ты любила наряжаться и танцевать. Я думал, что эта часть тебя умерла. – Отец посмотрел на мои руки, скрытые за рукавами. – Должен признать, я действительно горжусь тобой.

Да неужели? Я училась на одни пятерки, делала все, что он говорил, а он гордился тем, что я иду на танцы! Посмотрим, зайдет ли он в мою комнату перед ними. Может, даже сделает что-нибудь сумасшедшее на выпускной, например, скажет, что любит меня?

Отец похлопал меня по колену и встал.

– Пап?

– Да?

– Ты хоть иногда проведываешь маму?

Обеспокоенные морщинки вернулись.

– Она больше не моя ответственность.

– Тогда чья, моя? Я ее единственный живой родственник.

Мускул на его челюсти дрогнул.

– Твой социальный работник никогда бы не позволил этому случиться, как и я. – Его взгляд смягчился, челюсть расслабилась. – Ты боишься, что она причинит тебе вред? Больше ей этого не удастся. Не беспокойся о ней.

Но я беспокоилась. Может, она сумасшедшая и пыталась меня убить, но она все равно моя мама. Кто-то же должен о ней заботиться, верно?

Глава 16
Ной

Я увидел своих братьев. Кто знал, что такое чудо может произойти? И мне снова позволят их увидеть во вторую субботу февраля. Это нужно было отметить. Я надеялся, что Исайя принесет выпивку, и я собирался хорошенько оттянуться.

Вернувшись вечером последним, я припарковал свой металлический кусок дерьма на улице. Дэйл отрабатывал смену на местном грузовом заводе. Мы не знали, когда он вернется домой. Однажды я совершил ошибку, припарковавшись на подъездной дорожке. Вместо того чтобы отогнать мою машину, Дэйл сбил зеркало с водительской стороны.

Свет горел в каждом окне дома – плохой знак.

Я зашел в крошечную гостиную и заметил кровавые полотенца.

– Какого хрена?

Тут же сбоку от меня появился Исайя.

– Этот ублюдок избил ее.

– Я в порядке.

Голос Бет дрожал. Она сидела на кухне, рука вытянута на столе. Ее тетя Ширли обрабатывала несколько порезов и ожоги от сигарет.

Бет колотило словно в припадке. Правая часть ее лица была синей, поцарапанной и опухшей, глаз заплыл. Ее любимая футболка пропиталась кровью. Девушка подняла сигарету ко рту и глубоко затянулась.

– Мамин новый хахаль носит кольцо выпускника. Наверняка спер у кого-то.

– Сукин сын! Какого черта ты пошла домой, Бет? Ты же знала, что от этого козла ничего хорошего ждать не придется. – Я быстро подошел к девушке и опустился перед ней на колени.

Она сделала еще одну затяжку, и из ее левого глаза покатилась слеза.

– У мамы сегодня день рождения, а этот тупой придурок не хотел ею делиться, так что… – Бет сникла и ссутулилась.

Меня накрыло волной ярости, каждый мускул напрягся в предвкушении драки.

– Когда приедет полиция?

– Не приедет, – ответила Ширли, накладывая повязку на ожог.

Я едва сдерживался.

– И почему же?

– Бет шестнадцать, мать при этом присутствовала. Их обоих посадят – мою сестру и этого парня. Я не согласна с ее образом жизни, но не буду отправлять ее в тюрьму. Бет этого тоже не нужно.

Я ждал, что Бет подтвердит ее слова. Девушка раздавила окурок в пепельнице, засунула новую сигарету в рот и начала возиться с зажигалкой. Та несколько раз щелкнула, пока Бет безуспешно крутила колесико. Я забрал у нее зажигалку и одним быстрым движением помог прикурить сигарету.

– Спасибо, – слабо кивнула Бет.

Зазвонил телефон – один звонок, второй, третий. Следом завибрировал мобильный Бет. Зазвучала Lovesong группы The Cure – рингтон ее мамы. Дрожащими пальцами девушка смахнула пепел.

– Она продолжает названивать. Хочет, чтобы я вернулась домой.

– Зачем? – прошипел я.

– Избив меня, он устал и лег спать, отключился, – не важно. Наверное, уже проснулся и соскучился по своей тренировочной груше.

Я раздраженно потер шею.

– Звони в полицию, Бет.

– И что, по-твоему, будет с тобой и Исайей, если она это сделает? – На кухню забрел Дэйл, после недавнего душа его темные волосы были зачесаны назад. – В последнее время твой соцработник часто совала к нам нос, Ной. Если мы вызовем полицию, они поймут, что Бет все это время жила здесь. Тогда все что нам останется, это попрощаться с тобой и Исайей.

Голос Бет надломился:

– Я не могу потерять вас, ребята.

Вот в чем было дело. Она сидела и истекала кровью потому, что любила меня и Исайю. Уже в миллионный раз я пожалел, что система опеки не была человеком. Конкретным человеком, у которого было бы имя и с которого можно было бы спросить за наши сломанные жизни. Но сейчас подойдет и новый сожитель мамы Бет.

Я встал и поцеловал девушку в макушку.

– Ты готов, друг?

– Я уж думал, ты никогда не предложишь. – Исайя открыл входную дверь, его глаза излучали холод и опасность.

Здоровый глаз Бет округлился.

– Нет, – прошептала она.

– Я вас спасать не буду, парни, – предупредил Дэйл.

– Мы и не просили, – ответил я и вышел за дверь.

По улице вильнула машина и влетела на газон у переднего крыльца. Пассажирская дверь распахнулась до того, как машина остановилась, и оттуда выскочила мама Бет. Ее светлые волосы были растрепаны, глаза – красными, под правым глазом набухал синяк.

– Я хочу увидеть свою девочку! Я должна сказать ей, что мне жаль.

– Иди к черту, – рыкнул Исайя. – Она не твоя кукла, чтобы играть в переодевания.

Фары «Бимера» продолжали гореть. С водительской стороны показался крупный мужчина.

– Закрой рот! Скай хочет свою дочурку-шлюху. Скажите ей, чтобы выходила, или я сам за ней пойду.

Мы с Исайей стояли бок о бок в молчаливом согласии, что убьем его прежде, чем он доберется до входной двери. Перед глазами возникли лица моих братьев. Как бы мне ни хотелось защитить Бет, я должен защищать и их.

– Уходи, пока я не вызвал полицию.

Черт возьми, этот урод был ростом два метра, а то и больше. Мне даже показалось, что я его откуда-то знаю. Он встал нос к носу со мной и с Исайей. От него разило алкоголем, глаза нервно бегали из стороны в сторону, а по телу проходили судороги.

– Он под наркотой, чувак, – пробормотал Исайя.

Шикарно. За рекордное время ночь перешла из разряда «лучшей» в «плохую» с финалом как в триллере «Пила». Мужчина повернул кольцо на пальце. Оно оказалось необычным– это чертово кольцо Суперкубка[26]26
  Такие кольца вручают команде – чемпиону Национальной футбольной лиги США.


[Закрыть]!

– Вперед, вызывай. Все меня любят. Я не попаду в тюрьму.

– А ты, случайно, не тот придурок, которого вытурили из команды неудачников в паре часов езды отсюда? – сказал я, пытаясь его отвлечь.

Мужчина пару раз моргнул, словно его разлагающийся мозг на целые три секунды понял, что полузащитник весом не меньше центнера не должен избивать шестнадцатилетнюю девчонку и драться с ее двумя друзьями-школьниками.

– Я устал от этой фигни, друг, – прошептал мне Исайя за секунду до того, как рванулся вперед и ударил ублюдка в челюсть. От такого я бы уже рухнул наземь, но этот парень просто повернул к нему голову. Черт возьми, все это было жутко отстойно.

Придурок поднял кулаки, чтобы дать сдачи, но я схватил его за колени, и он рухнул наземь. Мелькнула мысль, что стоит поблагодарить своего тренера, мистера Грейвса, за три недели инструктажа по футболу. Я откатился в сторону до того, как мужик успел нанести удар. Но Исайя подошел слишком близко, и качок сбил его с ног, а затем врезал по почкам.

Крики мамы Бет безумно раздражали.

Мужчина поднялся одновременно со мной, и я врезал ему в живот до того, как у него появился шанс пнуть Исайю, который лежал на земле и пытался отдышаться. Наш соперник повернулся и махнул ручищей, целясь мне в голову, но я увернулся и еще раз вмазал ему в живот. Он застонал и покачнулся, но устоял на ногах.

Мне нужно было уложить на землю этого неудачника. Я попытался схватить его снизу, но не успел нагнуться, как качок дважды саданул меня по ребрам, и боль взорвалась у меня в животе. Мы врезались в его машину. В этот момент подоспел Исайя, который нанес мужчине удар кулаком по спине.

Тихую ночь нарушил звук выстрела. Мы с Исайей застыли. Я молился богу, чтобы ничего теплого и мокрого не начало покидать мое тело, и я имел в виду не мочу.

– Скай, забирай свое дерьмо и валите, это моя собственность, – проговорил Дэйл удивительно спокойным голосом. Он стоял на верхней ступени крыльца, сжимая в руках охотничье ружье. – Мальчики, вы как?

– Прекрасно, – процедил Исайя сквозь стиснутые зубы.

– Лучше не бывает. – Черт, мои костяшки гудели!

– Заходите в дом, пока Бет не закатила истерику, – приказал Дэйл.

Я оттолкнулся от «Бимера» и изо всех сил постарался не споткнуться по пути в дом. Исайя шел рядом со мной.

– Мог бы и предупредить, что мы будем драться с футболистом НФЛ[27]27
  Национальная футбольная лига.


[Закрыть].

– Это бы тебя остановило?

– Нет.

– Меня тоже.

Наш смех эхом отдавался в ночи.

* * *

Бет выплакалась и заснула… на руках у Исайи.

Я лежал на диване и смотрел какой-то фильм 80-х годов.

Звук был таким тихим, что я где-то с час не мог понять, о чем вообще шла речь. Мои ребра болели, костяшки зудели, но я чувствовал себя чертовски хорошо.

Дэйл и Ширли предупредили, чтобы Скай сюда больше носу не казала и что Ширли завтра заберет вещи Бет. У этой парочки имелись недостатки, но в душе они были хорошими людьми.

Бет хныкала, ворочаясь во сне. Исайя успокаивал ее тихим бормотанием и гладил по волосам. Девушка крепче стиснула руки вокруг его груди и всем телом почти что устроилась на нем. Исайя продолжал гладить Бет по спине.

– Как давно ты втрескался в нее, друг?

Тот уперся головой в стенку.

– Давно. Боялся сказать ей, но теперь… Я не могу позволить ей тусить с теми парнями, которые просто ее используют, или молча смотреть, как она идет к маме, когда ей нужно почувствовать себя любимой. Что мне делать, мужик?

– Не того парня спрашиваешь.

Что я знал о любви? Только то, что Эхо Эмерсон не выходила у меня из головы.

Без сомнений, я хотел ее. Не мог избавиться от фантазий о том, как ее тело будет извиваться от удовольствия под моим. Голос этой сирены, шепчущий мое имя. Но она привлекала меня не только в физическом плане. Я любил ее улыбку, сияние в ее глазах, когда она смеялась, как справлялась с моими нападками.

– Если поймешь, скажи.

Глава 17
Эхо

– Прости, пожалуйста, – сказала я в третий раз. – Я не знала, что ты так спешишь.

Люк крепко держал меня за руку и тащил сквозь толпы людей в молле к кинотеатру. Когда толпа расступилась, он привлек меня к себе.

– В этом я солидарен с твоим отцом. Это машина. То есть она шикарная и все такое, но все равно машина. Лучше ее продать и заработать хорошие деньги, чем тратить на этот автомобиль и средства, и свое личное время.

Фильм начинался в 20:00, а не в 20:45, как Люк мне сказал сначала. Я назначила встречу с механиком на шесть вечера – он хотел заехать к нам домой и осмотреть машину Эйриса. Этим утром я снова сдала АСТ, пришла домой, случайно заснула (у меня был дневной кошмар – если так можно назвать ночной кошмар, проявляющий себя днем) и проснулась, когда до назначенного времени оставалось минут пятнадцать. Люк терпеливо прождал целых десять минут, прежде чем сообщить механику о том, что у нас планы и тому пора уходить. Уезжая, механик сказал мне, что пришлет смету.

– Это все, что у меня осталось от Эйриса. – Мы вошли в кинотеатр, и я выдернула руку. – Я думала, ты поймешь.

Свидание с Люком проходило точно так же, как я помнила, – по крайней мере, как в последние два месяца наших отношений, только без обжиманий. На прошлых выходных, когда у нас было групповое свидание, я спросила, можем ли мы не торопить развитие событий, и он согласился – на первые пару свиданий. Меня не покидало предчувствие, что сегодня обещанию Люка придет конец. Пока что наша вторая попытка свидания не приносила мне никакого удовольствия.

Люк упер руки в бока.

– Хорошо, что Стивен и Лила пришли вовремя за билетами. Все уже распроданы.

Эгоцентричный, эгоистичный придурок…

– У нас ничего не выйдет, – проговорила я.

Парень сжал кулаки, а затем заставил себя расслабиться.

– Слушай, я хочу, чтобы все вышло. Ты просто злишься, потому что я поддерживаю твоего отца по поводу этой дурацкой машины. Лила встречается со Стивеном. Грейс – с Чедом. Мы с тобой идеально подходим друг другу. – Парень погладил меня по щеке. Раньше это прикосновение превращало меня в лужицу у его ног. Теперь я чувствовала лишь мозоли, бородавки и сухую кожу. – Знаю: вернуть прошлые отношения трудно. Думаю, наша проблема в том, что мы слишком медлим. Я заслужил награду за то, что держал руки при себе. – Люк сделал шаг ко мне, скользнул ладонью по моей спине, прижимая меня к себе. Все мои мышцы напряглись. Я не только не чувствовала себя комфортно, наоборот, это было даже странно.

– Давай посмотрим фильм, а потом поедем ко мне. Думаю, ты почувствуешь себя куда лучше, когда я помогу тебе вспомнить, в чем мы были так хороши. – Его дыхание обдувало мне лицо, и, клянусь, я почувствовала на коже несколько капелек его слюны. Напомните, зачем я это делаю?

– Эхо! Вот вы где. Зал уже битком набит, – подбежала ко мне Лила. Обрадовавшись, что она разрушила этот неловкий момент, я высвободилась.

Стивен и Люк обменялись неким подобием мужского рукопожатия. И Стивен кивнул в сторону зала № 3.

– Пойдемте. Фильм уже начинается. Мы не смогли достать шесть мест рядом, но оставили вам два позади.

Стивен дал «пять» Люку. Как же он будет разочарован, когда поймет, что сзади ничего не произошло.

Парни пошли впереди, а мы с Лилой отстали.

– Ты в порядке? – спросила она.

– Не думаю, что у нас с Люком что-то получится. Он совсем не изменился.

Почему и это тоже сопровождается такими сложностями? Почему все не могло быть так же просто, как в девятом классе?

Лила сделала глубокий вдох и поджала губы.

– Позже поговорим, ладно?

Она догнала Стивена, и Люк взял меня за руку.

– Тебе просто нужно сосредоточиться на том, чтобы стать такой, как прежде. Ну, знаешь… нормальной, – сказал он.

Лила послала мне умоляющий взгляд. Я уселась на свое место рядом с Люком и позволила ему себя обнять. Все мы стремились к нормальной жизни. Но пока это предполагало лишь еще больше страданий.

* * *

В первые пять минут фильма мы увидели подростка, который окончил школу и отправился служить на флот. Через десять минут мы уже наблюдали, как он стал выпускником учебного лагеря. Через двадцать минут фильма я почувствовала рвотный позыв.

Приступ тошноты сковал мое горло, язык, казалось, распух, увеличившись в десять раз, и я не смогла дышать. Не важно, как сильно я пыталась втянуть в себя воздух, он так и не наполнял мои легкие. Я вскочила с места и кинулась по темным ступенькам под какофонию мужских криков, взывающих в агонии к Богу и своим матерям.

Оказавшись у женского туалета, я распахнула дверь и припала к холодной раковине. Зеркало отразило сущий кошмар. Рыжие кудри прилипли к потному лбу. Все тело тряслось, как от озноба.

В голове мелькнула картина: друзья парня наступают на самодельное взрывное устройство. Боже… Эйрис. Неужели с ним случилось то же самое? Кричал ли он от боли? Знал ли, что умирает? Лицо окровавленного актера слилось с лицом моего брата. Мое тело содрогнулось, желудок скрутило, и я снова закашлялась от рвотного позыва.

Он был мертв и умер в страданиях.

Дверь в туалет открылась. Невысокая пожилая дама сочувственно посмотрела на меня.

– Проблемы с мальчиком?

Я выдернула салфетку, чтобы промокнуть глаза и спрятать лицо. Сделав глубокий вдох, напомнила себе, что пришла сюда побыть нормальной, а не устраивать спектакли.

– Да.

Дама улыбнулась мне в зеркало, намыливая руки.

– Такая симпатичная девушка, как ты, быстро найдет себе кого-то нового. Кстати говоря, очень милые перчатки. Теперь молодежь не часто такие носит.

После этого она ушла. Мой мобильный завибрировал в заднем кармане джинсов. Сообщение от Люка: «Ты где?»

Безумствую в женском туалете.

Я ни за что не вернусь в зал: «Слишком жестоко для меня. Пройдусь по магазинам. Встретимся после».

Пара секунд, и мой телефон снова завибрировал: «Круто, увидимся».

20:30. До конца фильма оставалось два с половиной часа. Такова моя жизнь.

Прямо рядом с залом находился буфет. Мне нужно было что-то выпить. Но я, как полная идиотка, не взяла с собой денег, даже сумку. Люк настоял, чтобы я оставила ее дома. Бла-бла-бла… наш первый совместный поход в кино… бла-бла-бла… он за все заплатит… бла-бла-бла… он взял меня на самый жуткий фильм в мире.

В буфете уже убирались и готовились к закрытию. Однако несколько местечек оставались открытыми, чтобы подкормить ночных пташек. Я направилась к одному из них – забегаловке, у прилавка которой стояли высокие стулья. Вскарабкавшись на один из них, я принялась наблюдать, как какой-то высокий парень жарит бургеры. Лиле бы понравилась его задница.

– Простите?

Повар обернулся, и я соскользнула со своего места.

– Ной?

Он сверкнул игривой улыбкой.

– Привет, Эхо. Соскучилась?

Я снова села.

– Нет.

Немного.

Ной снял бургеры с гриля, положил их на булки и выкрикнул номер. Тут же подошла девушка и забрала их. Парень неторопливо подошел к прилавку.

– Чем могу помочь?

Красная бандана убирала назад темные волосы, которые обычно лезли ему в глаза. Они мне нравились. Шоколадно-карие, полные озорства и искр, готовых зажечь мировой пожар.

– Можно стакан воды, пожалуйста?

И пусть она будет бесплатной.

– Это все?

Мой живот заурчал достаточно громко, чтобы Ной услышал.

– Да, все.

Он налил стакан и передал его мне.

– Уверена, что не хочешь бургер? Большой сытный бургер на поджаренной булочке с соленой картошкой на гарнир?

Я втянула ледяную воду через трубочку. Забавно, но вода не вызывала у меня такого теплого, приятного чувства, как бургер с картошкой.

– Все нормально, спасибо.

– Устраивайся поудобнее. Видишь вон тот сочный кусок мяса? – Ной указал на противень. Запах вызвал у меня слюнки во рту. – Это мой. Когда он дожарится, моя смена будет окончена.

Парень вернулся к грилю и положил восхитительный кусок мяса на булочку, накрыв его разными овощами. Затем набрал картошки на тарелку.

– Эй, Фрэнк. На сегодня все.

Кто-то крикнул: «Спасибо, Ной». Тот снял бандану и фартук и бросил их в контейнер. Затем поставил передо мной тарелку, налил колы и обошел прилавок, чтобы сесть рядом.

– Разве ты не должна быть на свидании со своим обезьяноподобным парнем?

Ной впился зубами в свой бургер. Я наблюдала за каждым аппетитным движением.

– Я была на нем. То есть нахожусь. Люк все еще в зале. Но он мне не парень. Уже. Был им… очень давно, но не теперь. Мы просто, ну, знаешь, встречаемся. Вроде того

Верно? И почему я пытаюсь оправдываться?

Прожевав кусок мяса, Ной прищурился.

– Если ты на свидании, то почему не сидишь с ним в зале? – Я разглядывала его картошку, которая выглядела такой золотистой и хрустящей… – У тебя есть деньги?

– Что?

Он сложил пальцы в характерном жесте.

– Деньги? Баксы? У тебя есть они с собой?

Не зная, к чему он вел, я покачала головой. Парень потянулся через прилавок и схватил нож. Потом разрезал бургер на две части и поставил тарелку между нами.

– Вот. Только не слопай всю картошку.

– Ты серьезно?

Ной откусил еще кусочек от своей половинки.

– Ага. Не хочу, чтобы мой репетитор умер от голода.

Я причмокнула губами, как мультяшный персонаж, и впилась в сочный бургер. Когда ароматное мясо коснулось моего языка, я закрыла глаза и застонала.

– А я думал, что девушки так выглядят только при оргазме.

Я подавилась бургером. Ной хохотнул и подал мне стакан холодной воды. Если бы только она могла остудить этот дурацкий жар в моих щеках…

– Кажется, я пропустил твой ответ на предыдущий вопрос. Если ты на свидании, то почему делишь со мной ужин, пока Люк ласкает себя в одиночестве?

Я откашлялась.

– Тебе обязательно быть таким грубым?

– Нет. Я перестану, если ты ответишь на вопрос.

– Мы опаздывали, и я не знала, какой фильм он выбрал, пока тот не начался. «Враги на войне» – слишком жестоко для меня. – Я помешивала воду трубочкой, пытаясь говорить спокойно, пока образы войны мучили мой разум.

Ной сжал салфетку в кулаке, его игривое настроение исчезло.

– Так почему он не с тобой?

Хороший вопрос.

– Я сказала ему остаться и досмотреть фильм. Он давно его ждал.

– Ты заслуживаешь лучшего. – Доев свою часть гамбургера и оставив картошку, Ной подтолкнул ко мне тарелку.

Например, парня, который поделится со мной ужином и отдаст всю картошку? Парня, который нарушит правила, чтобы я могла подслушать, как отец разговаривает с моим терапевтом? Парня, который отдаст мне свою куртку, когда будет холодно? Парня, от легкого прикосновения которого мое тело начинало пламенеть? Но вряд ли Ной захочет такую девушку, как я.

Я покончила с гамбургером и подтолкнула к парню пустую тарелку.

– Спасибо. Думаю, пора мне отпустить тебя домой.

– И что ты собираешься делать?

Несколько подростков кучковались рядом со столиком посреди пустого буфета. Уборщик поставил табличку «Скользкий пол». Бездомный парень схватился за свою тележку и уставился на нас с Ноем.

Ой, даже не знаю… Наверное, поброжу в одиночестве и под конец окажусь мертвой на дне тележки этого парня.

– Может, пойду в игровую зону – вдруг кто-то оставил жетон на столике, и сыграю в бильярд.

Ной приподнял бровь.

– Ты играешь в бильярд?

– Эйрис научил меня.

Крики в моей голове сменились задорным смехом брата.

Ной спрыгнул со стула и взял меня за руку. Жест застал меня врасплох и заставил сердце екнуть. Затем парень стащил меня с моего места.

– Пошли. Посмотрим, научил ли тебя Эйрис играть в бильярд так же хорошо, как математике.

И когда мы шли, пальцы Ноя скользнули ниже и обхватили мои. Мое сердце забилось галопом. Это был Ной Хатчинс! Ной Хатчинс, который не приветствовал длительные отношения. Или просто отношения. Ной Хатчинс, который проводил с девушками не больше одной ночи. Замеченный в дурных компаниях. Моя противоположность. Но на данный момент он был всем, чего хотела я.