Текст книги "Опасные желания"

Кэтрин Филд
Опасные желания

ГЛАВА 1

Англия, лето 1321 года

Барон Гектор Меткаф мечтал о сыне. Наследнике. Своем продолжении. Желание иметь сына овладело бароном внезапно и захватило его целиком. Желание несколько неожиданное, если учесть преклонный возраст сэра Гектора. И, хотя он был еще очень энергичен и бодро держался в седле, все же это были уже не те годы, когда думают о потомстве. Мечты Гектора Меткафа о ребенке вызывали удивление еще и потому, что у барона была взрослая дочь – Диана. Сэр Гектор отослал девочку в монастырь, когда той едва минуло семь лет. Мать малышки леди Эстер вскоре скончалась от тяжелой болезни, но Гектор не позволил дочери даже присутствовать на похоронах. За десять лет, проведенные в монастыре, Диана не каждый год видела отца. Впрочем, барон не испытывал сильной привязанности к дочери и тогда, когда они жили под одной крышей. Меткаф страстно любил свою жену Эстер и не хотел делить ее ни с кем, даже с малюткой Дианой.

– Мартин! – крикнул барон, не вставая с массивного дубового кресла. Оруженосец возник на пороге, словно по мановению волшебной палочки.

– Да, сэр, – юноша вытянулся перед своим повелителем.

– Вели седлать лошадей. Мы едем в Бествуд. Брови Мартина удивленно взметнулись вверх.

Барон Меткаф уже давно не поддерживал никаких отношений с владельцами замка Бествуд.

– Ну, что ты медлишь? – раздраженно буркнул барон, и юноша опрометью бросился на конюшню.

Сэр Гектор встал, расправил плечи и подошел к камину. Он принял решение и не сомневался в успехе. Сын! Вот что ему нужно. Сначала розовощекий мальчуган, потом равноправный партнер и наследник.

– Лошади готовы, сэр, – доложил молодой рыцарь.

– Едем, – коротко бросил Меткаф и решительно вышел из зала.

Замок Бествуд находился всего в трех милях от поместья Кэстербридж, родового гнезда Меткафов. Когда-то соседи были очень дружны, мужчины вместе охотились, а женщины занимались воспитанием детей. Жена владельца замка сэра Руфуса Грейвза леди Ирена была одного возраста с леди Эстер, но имела уже двоих детей – сына Роберта, пятью годами старше Дианы, и дочь Сибил – ровесницу малышки Меткаф. Мальчик очень трепетно относился к маленьким леди и особенно трогательно опекал Диану, которая всегда робела.

Дети часто играли вместе, то в Бествуде, владении Грейвзов, то в поместье Кэстербридж, принадлежавшем Меткафам. Однако больше всего дружной троице нравились пикники на берегу озера Джукс. Прелестное небольшое озерцо служило своеобразной границей между двумя поместьями. Указом еще короля Карла озеро было закреплено за Грейвзами, но сэр Руфус никогда не чинил Меткафам препятствий, и те свободно пользовались чистейшей водой. На дне водоема били студеные ключи, и вода в озере была так прозрачна, что можно было разглядеть каждый камешек на глубине целых восьми ярдов.

Пикники у озера любили не только дети, но и их матери – леди Эстер и леди Ирена Грейвз. Так приятно было отвлечься хоть на часок от домашних хлопот и, отослав служанок, понежиться на мягкой траве. Это был самый счастливый и спокойный период в жизни обоих семейств. Но идиллия длилась недолго, несчастный случай оборвал жизнь Руфуса Грейвза. Дети в одночасье лишились отца, а леди Ирена мужа. Вдова была безутешна и, запершись в четырех стенах, неустанно молилась о спасении души дорогого Руфуса. А через месяц тяжело заболела леди Эстер. Гектор немедленно отослал Диану в монастырь, и с тех пор семьи не виделись. Лишившись жены и друга, барон Меткаф не испытывал ни малейшей потребности в общении с леди Иреной, которую, кстати сказать, всегда недолюбливал. Ирена Грейвз, в свою очередь, тоже не искала встреч с другом покойного мужа. Она так и не оправилась после смерти сэра Руфуса и редко покидала свою комнату. Что же теперь понадобилось Гектору Меткафу в замке Бествуд? Ответ на этот вопрос знал только он один.

– Мама еще не спускалась? – голос брата вывел Сибил Грейвз из глубокой задумчивости.

– Что? – Девушка была так увлечена разглядыванием пейзажа за окном, что явно не слышала вопроса.

– Опять мечтаешь? – рассмеялся Роберт. – Мама будет обедать с нами или как обычно, довольствуется жидкой похлебкой у себя в келье?

– Она сейчас спустится, – Сибил вновь повернулась к окну, во взгляде ее сквозила тревога. Роберт подошел ближе и обнял сестру за плечи.

– Не грусти, малышка, он скоро приедет. Щеки девушки порозовели. Она теснее прижалась к брату и прошептала.

– Я волнуюсь за Джозефа. Бесконечные рыцарские турниры в конце концов доведут его до могилы.

– Не печалься, Сибил, – Роберт подхватил сестру на руки и закружил по комнате. – Мой друг Джозеф Фергюсон храбрый рыцарь и очень любит тебя, а ты его. Или я не прав?

– Конечно, прав.

– А знаешь ли ты, что любовь защищает лучше всяких доспехов?

– Знаю, – улыбнулась девушка, – но я места себе не нахожу, когда он уезжает.

– Положим, место ты себе как раз нашла, – Роберт лукаво посмотрел на сестру. – Это окно манит тебя как магнит. Дай-ка я посмотрю, что ты там видишь.

Юноша подошел к окну и по пояс высунулся в узкую амбразуру. По дороге, ведущей к замку, клубилось легкое облачко пыли.

– Кажется, к нам кто-то едет.

– Может быть, это Джозеф? – с надеждой спросила Сибил.

– Сомневаюсь, – Роберт покачал головой. – Турнир закончится только через неделю, а твой жених никогда не уезжает раньше.

– Тогда иди к воротам, а я предупрежу маму. Гостей, тем более нежданных, должна встречать хозяйка замка.

– Вряд ли это доставит ей удовольствие.

С этими словами Роберт вышел из столовой и спустя минуту был уже во дворе. Сибил залюбовалась было статной фигурой брата, но тут же одернула себя. Пусть ее Джозеф не так высок и крепок, а все же лучше него нет никого в целом свете.

Увидев на пороге своего дома сэра Гектора Меткафа, леди Ирена буквально остолбенела от удивления.

– Дорогой сэр Гектор, рада приветствовать вас в стенах замка Бествуд, – церемонно произнесла она. – Что привело столь редкого гостя в нашу тихую обитель? – женщина пытливо вглядывалась в лицо Меткафа.

– Счастлив видеть вас в добром здравии, леди Ирена. Годы пощадили вашу красоту и…

Вдова почувствовала себя неловко и поспешила прервать поток комплиментов:

– Так чем могу служить?

– Буду краток, – сэр Гектор тоже перешел на деловой лад, – десять лет я одинок. Горечь, вызванная потерей любимой жены, уже не так больно гложет мое сердце. И хотя силы мои уже не те, думаю, что смог бы составить счастье другой женщины.

Сердце леди Ирены тревожно забилось. «Что же это? Он мне предложение делает, что ли?» – мелькнула в голове мысль, потрясающая своей нелепостью.

А сэр Гектор тем временем торжественно продолжал:

– Имею честь просить у вас руки вашей дочери!

– Сибил?! – за все время вдовства леди Ирена не испытывала такого количества потрясений, как за последние пятнадцать минут.

– Да, прекрасной леди Сибил, слава о красоте и скромности которой идет по всей округе.

– Но… это невозможно, – от удивления леди Ирена с трудом подбирала слова.

– Почему же? Вас смущает мой возраст? Но, поверьте, бывает старые деревья долго не плодоносят, а потом вдруг дают прекрасный урожай.

– Простите, сэр Гектор, дело не в этом, – он все-таки заставил ее покраснеть. – Моя дочь уже помолвлена с доблестным рыцарем Джозефом Фергюсоном.

– С этим мальчишкой без пенса за душой! – яростно вскричал Меткаф. Он не привык к отказам и сейчас был возмущен до глубины души.

– Он славный юноша, а богатство – дело наживное. Главное, что он любит Сибил, – леди Ирене наконец удалось справиться с волнением, и перед Меткафом вновь стояла величавая, уверенная в себе женщина.

– Вы пожалеете, – резко бросил сэр Гектор и, не прощаясь, вышел из зала.

Роберт и Сибил ждали мать в столовой. Служанка уже несколько раз интересовалась, не пора ли подавать обед, но дети решили не начинать без леди Ирены и, возможно, сэра Меткафа. Как знать, может быть, мать пригласит его отобедать с ними?

Наконец послышались торопливые шаги, и в столовую вошла хозяйка Бествуда.

– Ну что, мама? Зачем он приезжал?

– Почему ты не пригласила сэра Гектора к столу? – сын и дочь так долго пребывали в неведении, что теперь буквально забросали мать вопросами.

Леди Ирена молча села, сделала служанке знак подавать первое блюдо и с нежностью посмотрела на Роберта и Сибил. Визит Меткафа словно разбудил эту еще не старую женщину, и сейчас перед детьми сидела та заботливая и ласковая мать, какой они знали ее до гибели сэра Руфуса.

– Что же ты молчишь, мама, – не выдержал Роберт. – Может быть, он нагрубил тебе? Обидел?

– Не беспокойся, сынок. Сэр Гектор приезжал просить руки Сибил.

– Что? – Роберт залился смехом. – Этот старый попугай хочет жениться на моей сестренке? Ты ему, конечно, отказала?

– Отказала, – леди Ирена задумчиво посмотрела на дочь. – Ты не осуждаешь меня, детка? Наверное, я должна была выслушать прежде твое мнение. Возможно, этот брак…

Сибил не дала матери договорить.

– Ну что ты, мамочка! – горячо воскликнула девушка. – Ты же знаешь, как я люблю Джозефа! К тому же сэр Гектор в отцы мне годится.

– Это все так, но он, похоже, сильно обиделся, – леди Ирена с сомнением покачала головой. – В молодости Меткаф был очень гневлив, не случилось бы беды.

– Прочь грустные мысли и давайте есть, – Роберт демонстративно стукнул ложкой по столу. – А после обеда можно прогуляться до озера. Ты пойдешь с нами, мама?

– Идите одни, – улыбнулась леди Ирена, – хватит с меня на сегодня волнений.

Служанка внесла жаркое, и все дружно принялись за еду.

ГЛАВА 2

Гектор Меткаф был вне себя от ярости. Ему предпочли другого! За ворота замка барон выехал с гордо поднятой головой, оруженосец без расспросов последовал за своим повелителем. Не имея привычки подслушивать, он стал невольным свидетелем разговора между бароном и леди Иреной и прекрасно понимал, какие чувства бушуют в душе сэра Гектора.

Молча они доскакали до озера Джукс и остановились на привал. Перекусив, сэр Гектор прилег на траву и задумался. Он вовсе не собирался отказываться от своих планов. Ему нужен наследник, и Сибил Грейвз самая подходящая кандидатура на роль матери. Чувства девушки ничуть не заботили поглощенного своей страстью барона. Он пойдет даже на преступление, но у него будет наследник!

Поглощенный раздумьями, Гектор Меткаф сам не заметил, как уснул. Разбудил его верный Мартин.

– Простите, сэр, что осмелился потревожить вас, но на том берегу молодые хозяева Бествуда.

– Что? – барон, еще не отошедший ото сна, тряхнул головой.

– Здесь на озере лорд и леди Грейвз. Они совершенно одни, без слуг, – рыцарь выразительно посмотрел на Меткафа. Одна и та же дерзкая мысль промелькнула в их головах.

Сибил выбрала укромное место между низко стелющимися кустами, которые росли по берегам озера и служили хорошим укрытием. Глядя на брата, весело плещущегося в воде, девушка тоже захотела искупаться. Послышался треск сучьев. Спрятавшись поглубже в листву, Сибил подтянула под себя ноги и стала пристально всматриваться в лесную чащу. Каково же было ее удивление, когда она увидела сэра Меткафа!

Отчаянно молясь, чтобы он не обнаружил ее в этом укрытии, Сибил натянула на голову капюшон, чтобы скрыть светлые волосы, и сквозь листву стала наблюдать за своим несостоявшимся женихом.

Гектор натянул поводья и остановил лошадь посреди поляны. Бешено вращая глазами, с багрово-красным лицом, он заставил коня повернуться во все стороны.

– Сука! – завопил барон. – Я знаю – ты где-то здесь. Я тебя чую.

Чует? Девушка вздрогнула, подняла голову и втянула воздух. Да он же сумасшедший! Он пришел, чтобы убить ее или… обесчестить. С неистовым воплем барон направил коня прямо к тому месту, где она пряталась, злобным взглядом обшаривая траву и близлежащие деревья.

Как ни хотелось Сибил еще глубже зарыться в листву, она заставила себя сидеть неподвижно, едва дыша, чтобы Гектор ничего не услышал. Будет чудом, если он ее не заметит. Неожиданно взлетевшая птица привлекла внимание барона к кустам, где скрывалась девушка. У бедняжки перехватило дыхание.

– Вот ты где! – могучая рука обхватила ее талию и в один миг перекинула через круп гнедой лошади.

– Мартин! За мной! – прокричал барон.

Оруженосец, следивший за Робертом, немедленно откликнулся на зов своего повелителя. Еще секунда – и они скроются из виду.

– Роберт! – изо всех сил крикнула Сибил. – Скорее, помоги мне!

Роберт мигом выскочил из воды, схватил меч и бросился на зов сестры. Оценив ситуацию, лорд Грейвз сразу наметил точную цель: лишить жизни этого негодяя Меткафа. Но сначала следует обезвредить оруженосца. Сильному юноше не составило труда сдернуть малорослого Мартина с коня и оглушить ударом рукояти меча по голове. Окрыленный первым успехом, Роберт бросился на Гектора. Развернувшись, барон столкнул Сибил с лошади и отбил атаку Роберта ударом, который заставил того отскочить на несколько шагов. Меткаф продолжал теснить его, зная, что если и уступает юноше в силе, то превосходит по быстроте.

И снова сталь зазвенела о сталь. Гектор был вынужден отступить, потерял равновесие и упал с лошади. Немедленно скользящий выпад задел бок Меткафа, но, к большому сожалению Роберта, клинок скользнул по кольчуге.

– Совсем неплохо, – усмехнулся Меткаф. – Но тебе, щенок, требуется побольше сил, чтобы сразить такого противника, как я.

Роберт не стал отвечать на насмешки, а лишь улыбнулся, потому что обнаружил, как можно предвидеть движения врага. Все дело было в глазах – взгляд устремлялся туда, куда направлялся выпад, и лишь затем делался шаг. Так просто, однако Роберт получил большое преимущество, когда при следующем движении барона меч юноши полоснул его по бедру.

Гектор испустил громкий крик, так как в этом месте его тело не было защищено от разящих ударов. Однако он ответил выпадом, не доставшим до шеи Роберта лишь на ширину меча.

– Да будет твоя смерть медленной! – крикнул Меткаф, снова замахиваясь мечом и снова встречая твердый клинок Роберта. На этот раз меч скользнул по доспехам плашмя, не причинив вреда. И Роберт тут же использовал возможность нанести удар по незащищенному плечу.

Зажав рану руками, Гектор, спотыкаясь, отступил.

– Готов ли ты умереть, Меткаф? – спросил Роберт, не утруждая себя преследованием.

Бледное лицо Гектора вспыхнуло, рука, которой он зажимал рану, потянулась к рукояти меча, чтобы поднять его, но тут же бессильно повисла.

Сознавая всю тщетность попыток снова схватить оружие, которое вылетело у него из рук, барон просто лежал на спине, учащенно дыша и не сводя глаз с Роберта.

– Давай, кончай это дело, ублюдок, – прохрипел он. – Думаешь, я буду молить тебя о пощаде? – Гектор оттянул ворот туники и подставил горло под меч. – Нет, я не трус. Я умру с честью, как рыцарь.

Тогда Роберт понял, что ему не нужно марать руки кровью этого человека, а можно получить еще большее удовлетворение от справедливого суда.

– Ты трус, Гектор Меткаф, – сказал он, вкладывая меч в ножны. – Трусом и умрешь. – Поставив врага на ноги, Роберт подтолкнул его к лошади.

– Король Эдуард будет решать твою судьбу, Меткаф, – сказал Роберт. – От его длани претерпишь ты низость смерти труса, и бесчестие падет на твое имя.

– Нет! – протестующе возопил Гектор, тряся головой. – Я рыцарь. И умру рыцарем.

– Возвращайся в свою нору и трясись там от страха. – С этими словами Роберт взял испуганную Сибил за руку, и они покинули поле брани.

Мартин очнулся, когда Гектор Меткаф уже сидел в седле. Оруженосец не видел битвы, но исход ее был ясен. Растерзанный вид сэра Гектора говорил сам за себя.

– Едем в Кэстербридж. – Меткаф старался ровно держаться в седле, но было видно, что он страдает от боли. Рана на его плече еще кровоточила.

Чувствуя себя донельзя виноватым, Мартин поправил съехавшую подпругу и двинулся вслед за своим господином. Возвращение домой нельзя было назвать триумфальным, но худшее еще впереди. Попытка похищения строго карается по закону, и вряд ли стоит рассчитывать на снисхождение.

Вернувшись в Кэстербридж, барон первым делом отправил гонца к сэру Ричарду Хаксли с просьбой немедленно приехать. Лорд Хаксли пользовался особым расположением короля Эдуарда, и Гектор очень рассчитывал на его помощь. Мужчины были одного возраста и некогда пре весело проводили время в Лондоне. Сэр Ричард был горбат, но физический недостаток ничуть не мешал ему иметь успех в определенного рода заведениях. Хотя у Меткафа всегда оставался неприятный осадок после столичных приключений, он не спешил прерывать отношения с горбуном. Связи Хаксли при дворе и значительное состояние служили отличной защитой им обоим.

– Чем вызвана такая спешка, дорогой друг? – Сэр Ричард пересек комнату и остановился у кушетки, на которой полулежал Меткаф. – О, да вы, кажется, ранены?

– Это отметина лорда Грейвза, – морщась от боли, проговорил Гектор.

– Роберта? Вот уж никогда не подумал бы. Всегда такой спокойный молодой человек…

– Признаться, тут я сам немного виноват, – барон судорожно вдохнул. – Я пытался похитить его сестру.

На лице горбуна отразилось такое искреннее недоумение, что при других обстоятельствах сэр Гектор посмеялся бы над давним другом, но сейчас ему было не до шуток.

– Немного виноват! – воскликнул сэр Ричард. – И это вы называете немного? Да вас ждет гильотина. Король Эдуард весьма строг в подобных вопросах.

– Но… неужели ничего нельзя сделать? – столь категоричный приговор лишал Меткафа последней надежды.

– Дайте подумать, – горбун зашагал по комнате из угла в угол. Гектор не сводил с него глаз. Сейчас все зависит от этого человека.

– А зачем вам понадобилось похищать юную Сибил? – резко остановившись, спросил Хаксли.

– Я хотел, чтобы она родила мне наследника, – обреченно пробормотал сэр Гектор.

– Понимаю. – Пауза длилась бесконечно долго. – У вас ведь есть взрослая дочь? – поинтересовался наконец сэр Ричард.

– Да, Диана. Она сейчас в монастыре святой Маргариты.

– Уже приняла постриг?

– Нет, только готовится, – Меткаф не понимал, при чем тут его дочь?

– Очень хорошо! – горбун весело потер руки. – Юная девственница – это как раз то, что мне нужно.

Теперь удивляться пришлось Гектору.

– Простите, дорогой друг, но, я кажется, вас не совсем понимаю.

– А что тут понимать? Вам нужен наследник, а мне нужна жена. Девственница. Я, знаете ли, женюсь только на невинных девицах и нахожусь уже не в том возрасте, когда меняют свои привычки.

– И все же мне трудно уследить за вашей мыслью, – пробормотал Меткаф. – Речь идет о моей жизни, а не о ваших привычках.

– С удовольствием поясню, – к горбуну вернулось его обычное игривое настроение. – Как вы знаете, я дважды был женат и обе мои жены уже перешли в мир иной. Злые языки твердят, что виной тому мои порочные наклонности, но, уверяю, дорогой друг, это не так. Обе женщины родили мне четверых сыновей, и я хотел бы довести число отпрысков как минимум до пяти. Хаксли осечек не допускают. У всех мужчин в нашем роду рождаются только мальчики, – горбун приосанился, насколько это было возможно, учитывая его недостаток. – Вот вам ответ относительно наследника. Как я понимаю, это может быть не только сын, но и внук?

Мысль о внуке даже не приходила Меткафу в голову. Впрочем, в этом не было ничего удивительного – ведь дочь так мало значила для него. Внук!

– Дорогой друг! Я с радостью выдам за вас свою дочь, – торжественно произнес сэр Гектор.

– Вы-то с радостью, – насмешливо заметил Ричард. – Вы сейчас зависите от меня и моих связей при дворе, а вот другие отцы отнюдь не горят желанием отдать мне в жены своих даже великовозрастных дочерей. Репутация, знаете ли… Так что можете считать мое предложение сделкой: вы мне свою дочь баронессу Диану Меткаф в жены, а я вам покровительство короля Эдуарда и внука в придачу.

Сэр Гектор был счастлив. Даже рана на плече перестала его беспокоить. Какое удачное решение всех проблем! Вот что значит настоящий друг. При этом мысли и желания единственной дочери барона нисколько не интересовали. Главное, что его не отправят на гильотину. Главное, что у него будет внук!

ГЛАВА 3

Когда Диане было семь лет, отец, не выносивший вида дочери, посвятил ее церкви. Богатое приданое, которое он дал монастырю святой Маргариты за дочерью, позволило принять в него новую послушницу, невзирая на ее собственные желания и чувства. А теперь – как быстро пролетело время! – она должна обвенчаться, но не со смертным человеком, чего, может быть, и хотела бы, а с церковью.

Сегодня, в день пострижения, она станет монахиней, принесет обеты, позволит остричь свои волосы и наденет черные одежды, которые больше не снимет никогда. Все это тяготило Диану, хотя переход в сестринскую общину должен был наконец-то освободить ее от суровой власти наставницы Реганы, что само по себе было благословением божьим. Регана не входила в число монахинь, так как когда-то была замужем и непорочность ее оказалась навеки утраченной, но почетное звание наставницы послушниц принадлежало ей, сколько Диана себя помнила.

Теперь Диана будет служить новому, более милостивому господину – Богу. Если бы только она могла найти радость и успокоение в этом служении…

Слабые звуки музыки, доносившиеся из часовни, свидетельствовали о начале церемонии.

– Смотри вперед! – резко отдала приказ Регана.

Повинуясь, Диана стала про себя читать молитвы, но не те, что предписывались послушницам, готовящимся принять постриг, а свои собственные молитвы с мольбой об освобождении от этих обязательств.

Прошло несколько минут, и большая дубовая дверь часовни со зловещим скрипом открылась.

Диана выпрямила плечи и прижала к груди букет, ломая хрупкие стебли. Хоть и попыталась она заставить себя сделать роковой шаг вперед, но не смогла. Чтобы тронуться с места, ей потребовался резкий толчок Реганы.

– Стойте! – раздался неожиданный окрик, словно мечом прорезавший холодный утренний воздух.

Диана и ее наставница одновременно повернули головы, отыскивая того, кто посмел вмешаться в обряд.

На пороге стоял молодой рыцарь без оружия – ведь только так ему могли разрешить войти в святую обитель. Служитель пытался задержать решительно настроенного пришельца.

– Вы осмеливаетесь ступить на освященную землю без разрешения? – негодующе потребовала ответа Регана, преграждая ему дорогу.

– Прошу прощения, – извинился низкорослый рыцарь, но в голосе его не чувствовалось раскаяния. Он вынул из-за пояса свернутый пергамент и протянул наставнице. – Я привез срочное послание от барона Гектора Меткафа.

Диана судорожно вдохнула. Послание от отца? Неужели то умоляющее письмо, которое она написала месяц назад, смягчило его сердце? Девушка с беспокойством следила за Реганой, повернувшейся спиной к солнцу, чтобы удобнее было читать.

Широкие брови женщины плотно сдвинулись, пока она изучала послание. Потом она неожиданно вскинула глаза на свою воспитанницу. Подавив желание выхватить письмо, Диана приготовилась терпеливо ждать решения своей участи.

Громкий хруст пергамента нарушил тишину. Напряженно выпрямившись, Регана пересекла мощенную камнем дорожку и по ступенькам поднялась к часовне. На крыльце уже ждала аббатиса, вышедшая посмотреть, в чем причина задержки церемонии. Женщины быстро обменялись между собой несколькими словами. В то время, как аббатиса просто слушала, вторая говорила, оживленно жестикулируя. Несколькими фразами аббатиса успокоила Регану, потом взглянула на пергамент. Они снова перекинулись какими-то замечаниями, и наставница послушниц сошла с крыльца.

Диана мельком посмотрела на аббатису и была удивлена безмятежным выражением ее лица. Ей даже показалось, что на мгновение губы этой суровой женщины изогнулись в улыбке.

Когда Регана остановилась перед девушкой, та вопросительно глянула ей в лицо.

– Твой отец требует, чтобы ты вернулась в Кэстербридж, – сказала женщина надтреснутым голосом, и глаза ее увлажнились.

Необычное поведение строгой наставницы удивило Диану. Она даже не подозревала, что Регана способна на какие-то иные чувства, кроме гнева и недовольства.

– А так как ты единственная надежда отца на то, что в вашей семье может появиться наследник по мужской линии, – продолжала наставница, – то вряд ли ты к нам когда-нибудь вернешься.

Уехать из аббатства? Навсегда? Диана взглянула на потрясенное лицо своей наставницы, сердце девушки замерло, руки разжались, и истерзанный букет с тихим шорохом упал на холодные камни.

Ее молитвы были услышаны. Ее освободят от принудительных обязательств. Но через мгновение мимолетная улыбка исчезла с лица девушки. Почему Господь ждал последнего момента, чтобы явить свою милость и исполнить ее желание? Не испытывает ли он ее?

– Ты должна ехать немедленно, – сказала Регана. – Я прикажу упаковать твои вещи и отправить их тебе позднее.

– Мне надо переодеться, – прошептала Диана, разглаживая складки своего подвенечного одеяния.

– Задерживаться нельзя, – отрезала наставница. – Ты должна ехать сейчас же, чтобы добраться домой до наступления темноты.

Диана не собиралась спорить, только кивнула и, подобрав юбку, прошла мимо Реганы. Дрожа от волнения, она подошла к рыцарю, доставившему послание.

– Леди Диана, – заговорил посланник, – я Мартин Уорвик, вассал барона Гектора Меткафа. – В его взоре Диана уловила сочувствие, о причине которого не стала гадать.

Склонив голову, Диана сжала руки перед грудью.

– Да, сэр Мартин.

– Отправимся в путь. – Он почтительно взял ее за локоть. – Сэр Гектор ждет вас в Кэстербридже.

Оглянувшись назад в последний раз, Диана пристально посмотрела на аббатису. На этот раз сомнений не оставалось: лицо женщины озаряла улыбка.

Диана остановилась передохнуть и критическим взором окинула холл. Благодаря ее неустанным трудам и усилиям за прошедшую неделю замок претерпел много изменений изнутри и снаружи, но нигде перемены к лучшему не были столь разительны, как здесь, в главном холле. Выметена паутина, скопившаяся в ужасающих количествах, вытерт толстый слой пыли. Темные матерчатые занавески на окнах, через которые проникали лишь холодные сквозняки, заменены промасленным полотном, пропускавшим рассеянный дневной свет. Столы и скамьи, готовые вот-вот рухнуть под весом мужчины, отремонтированы, но они не выглядели лучше, несмотря на все старания Дианы. Даже старые, потрепанные гобелены были за эти дни починены и вычищены.

И все же Диана с печальным вздохом вынуждена была признать, что, сколько бы она ни трудилась, Кэстербридж никогда не будет выглядеть так же великолепно, как при жизни леди Эстер. Но, по крайней мере, сейчас он хоть стал пригодным для жилья. И благодарить за это следовало слуг – без их помощи ей не удалось бы привести в порядок запущенный замок, несмотря на всю решительность.

Со стороны Дианы потребовалось большое терпение и постоянное проявление интереса к причинам столь удручающего состояния отцовского жилища, прежде чем люди начали говорить с ней откровенно. Отбросив наконец суеверные опасения, они рассказали ей, что происходило во владениях барона за последние годы. Не заботясь о благополучии народа, жившего на его землях, барон швырял на ветер и время, и деньги.

Очень скоро его упущения привели к тому, что уменьшились запасы продовольствия для обитателей замка. Тогда он забрал припасы и зерно, хранившееся для посевов, у жителей деревень. Это привело к обнищанию ранее зажиточных крестьян, и зимой их настиг голод. Сэр Меткаф был жестоким хозяином, назначал ужасные наказания за малейшие провинности и пользовался своей властью, чтобы заполучить для постельных утех девушек из замка, а также деревенских женщин. Шепотом передавались слухи о том, что в своей жестокости он не останавливался и перед смертоубийством. Диана предпочла не слишком вдаваться в эти горестные подробности: уж слишком тягостны они были. Она с жаром принялась исправлять недостатки и устранять акты несправедливости, что прежде всего и привлекло на ее сторону простых людей. Пришлось набраться смелости, чтобы открыть закрома отцовских кладовых и раздать большую часть зерна крестьянам, но она сделала это. Барон и его приближенные были недовольны, но никто не выступил против Дианы открыто. Девушка прошлась по деревне и по полям за стенами замка и с облегчением обнаружила, что злаки на полях крестьян росли лучше, чем на землях их господина, но не стала говорить об этом отцу от страха, что тот снова потребует урожай, выращенный бедняками.

Диана приняла меры, чтобы скудный урожай с полей лорда был снят, а поля, оставшиеся под паром, были вспаханы и засеяны, хотя делалось это не без понуканий. Однако юная леди Меткаф понимала, что, даже если удалось собрать урожай поздних злаков, запасов могло не хватить на всю долгую зиму, которую предвещали резкие осенние ветры. Многое ей удалось исправить, но еще больше предстояло закончить.

Пытаясь определить, в каком настроении сегодня отец, Диана вдохнула резкий запах спиртного, шедший у него изо рта, вслушалась в хриплое, затрудненное дыхание, всмотрелась в серое лицо со впалыми щеками и с покрасневшими глазами. Вид у отца был вполне обычный, потому что старик последнее время бывал чаще пьян, чем трезв, но Диана никак не могла к этому привыкнуть. Настроение отца вполне безобидно, решила наконец девушка. С каждым днем он вел себя все более благодушно по отношению к ней.

– Прибыл торговец с полотном для скатертей, – сказала она. – К помолвке все столы будут застелены.

Гектору не хотелось оставлять интересную тему.

– Ричард Хаксли станет тебе хорошим мужем, – вкрадчиво произнес он. – И, уверяю тебя, мало кто столько знает о том, как делать сыновей.

Диана вспыхнула от его непристойных намеков.

– Да, отец, – пробормотала она, отведя глаза.

– А тебе хотелось бы молодого мужа, так ведь?

Девушка отрицательно качнула головой.

– Я сказала, что согласна выйти замуж за сэра Ричарда. Все остается по-прежнему.

– Согласна, – повторил он. – А выбрала бы молодого, если бы я тебе позволил. Ты мне не лги. Я хочу наследника, и как можно скорее. Твой союз с Ричардом даст мне его.

– Почему ты так уверен?

Гектор усмехнулся.

– Ричард сделал четверых сыновей своим двум первым женам – ни единой девочки. – Старик помолчал и добавил: – К будущей весне и ты выносишь сына.

Теперь Диана поняла. Не богатства рыцаря и его влияние при дворе, а способность зачинать сыновей – вот что заставило отца принять такое решение. Она с трудом сдержала дрожь при мысли о своем будущем властелине, которого она никогда не видела. Добр ли человек, предназначенный ей в мужья? Может быть, она зря боится? Если бы девушке была известна вся правда!

– Гмм. – Уперев руки в бока, сэр Гектор оглядел ее с головы до ног. – Сдается мне, надо бы тебя приодеть. Новые платья, – объявил он. – Приданое. Не подобает той, что принадлежит к семейству Меткафов, идти под венец одетой как нищенка. – С явным отвращением он указал на ее линялое платье.