Текст книги "Замуж назло любовнику"

– Доброе утро, – едва слышно пробормотала она и сразу повернулась к Имоджен: – Имми, какие планы у нас на сегодня?

– Может быть, вы покажете мне окрестности, раз Имоджен слишком занята, – вкрадчиво предложил Рауль, и Имоджен стало не по себе.

Похоже, ее сестра испытывала те же чувства, потому что она с мольбой смотрела на нее. Имоджен не могла понять, почему Киэра так боится Рауля Кардини. Может, он имеет отношение к ее прошлому? Сестра так и не сказала ей, почему так быстро потеряла свое место няни в Австралии.

– У нас куча дел, – выдавила Имоджен. – Нужно укоротить подол твоего платья подружки невесты…

Похоже, она пошла в нужном направлении, потому что Киэра заметно расслабилась и почти улыбнулась.

– А ты обещала будущей свекрови помочь с банкетными карточками с именами гостей.

Рауль ни за что бы не догадался, что они выдумали этот предлог, желая избавиться от него. Мать Аднана единолично занималась подготовкой к свадьбе, и, если бы кто-то вмешался в ее дела, он тут же получил бы от ворот поворот.

Киэра направилась к выходу и выглядела словно кролик, которому только что удалось выбраться из капкана.

– Мистер Кардини, желаем вам приятного дня, – избегая тяжелого взгляда Рауля, сказала Имоджен. – Если хотите, я попрошу одного из конюших показать вам окрестности.

– О, не стоит беспокоиться. – В его тягучем голосе послышались стальные нотки, предвещавшие беду. – Я могу и сам справиться. Так можно узнать вещи, которые интересуют тебя больше всего.

Этот элегантный мужчина с коротко подстриженными черными волосами, обжигающими янтарными глазами, загорелым лицом и гордо вскинутым подбородком так сильно отличался от того парня, которого Имоджен встретила во время тех волшебных каникул. Она полюбила другого Рауля, беззаботного, дикого и соблазнительного, с длинной гривой волос и босыми ступнями. И он разбил ей сердце. Розали, с которой он дружил, предупреждала ее, что он не тот, за кого себя выдает. Но Имоджен совершенно потеряла голову от любви и не слушала, что ей говорят. Поэтому она была потрясена, когда узнала, что прозвище, которое дала Раулю, окрестив его про себя Корсиканским бандитом, использовалось в международных деловых кругах, чтобы описать его безжалостную и хладнокровную решимость получить свою прибыль.

Именно с таким человеком она сейчас имела дело.

– Хорошего дня! – наигранно улыбнулась Имоджен и поспешила за сестрой. – Киэра, нас ждет много дел!

Широко расставив ноги, Рауль стоял и смотрел вслед удаляющимся женщинам. Он ни за что бы не сказал, что эти двое – сестры. Киэра была ниже ростом, с более пышными формами и шикарными рыжими волосами. Тот тип женщин, что так нравился Пьеру, черт бы его побрал.

– Рауль, она такая молодая и такая хорошенькая, – сказала ему тогда Марина. – И она на двадцать лет моложе меня. Неудивительно, что он увлекся ею. Как же я жалею, что взяла ее няней в свой дом!

Глубоко в карманах его руки сжались в кулаки. Вчера было только начало. А завтра он приведет свой план в действие и погубит семейство О’Салливан, одного за другим.

Начиная с Имоджен.

Глава 3

Имоджен холодела от страха, потому что все оказалось намного хуже, чем она полагала.

– Почему ты ничего мне не сказала?

– Я не могла, – ответила побледневшая Киэра. – Когда это случилось, я почти не знала тебя.

Все из-за матери.

Лиззи О’Салливан бросила мужа и тайно сбежала со своим молодым любовником. Артуро не хотел детей, но она убедила его взять с собой ее маленькую дочку. Она никогда не находила взаимопонимания со старшей дочерью, которая все время сидела за книжками. К тому же Имоджен унаследовала от отца любовь к лошадям и конюшне, за счет которых они и жили, тогда как мать питала отвращение к такого рода занятиям. Решительно настроившись оборвать все связи со своей семьей, которую оставила в Ирландии, Лиззи не сказала Киэре, что у нее есть старшая сестра. А чтобы окончательно замести следы, она взяла фамилию Артуро.

Через много лет она появилась снова. Брошенная своим любовником, без средств к существованию, Лиззи потребовала половину семейного состояния. Требования матери грозили пустить их по ветру, но отец решил заплатить ей, чтобы она навсегда убралась из его жизни, даже если для этого понадобилось залезть в долги. Именно тогда Имоджен согласилась на предложение руки и сердца Аднана, которое больше походило на деловое.

Единственное, что было хорошего в возвращении матери, – так это то, что Имоджен смогла воссоединиться с родной сестрой. Только тогда она узнала, что Киэра какое-то время не общалась с матерью и работала няней в Австралии, но потом лишилась места и жила в Лондоне.

Они договорились встретиться, и Имоджен наконец смогла немного отдохнуть от домашних проблем и нервного напряжения, вызванного пристрастием отца к азартным играм. Вот тогда она и обнаружила, что у нее задержка. Тест на беременность только подтвердил ее страхи.

– Может, мы и сестры с тобой, но мы совсем не знаем друг друга, – печально кивнула Имоджен.

– У нас не было времени, чтобы познакомиться как следует. Я тогда улетала на работу в Мельбурн. А потом у тебя возникли проблемы со здоровьем…

Имоджен закусила губу, чтобы не застонать от мучительной боли, сковавшей ее сердце.

– Не знаю, как бы я пережила тот кошмар, если бы не ты.

Киэра крепко держала ее за руку, когда она истекала кровью, теряя своего ребенка, зачатого во время волшебных каникул на Корсике, и оказала ей неоценимую поддержку. На протяжении многих лет Имоджен не знала, что такое материнская забота, поэтому любовь сестры послужила ей утешением, в котором на тот момент она нуждалась больше всего. Имоджен не могла поделиться своим горем с отцом, потому что тот за выпивкой даже не заметил, как несчастна его дочь.

Но когда сестра вернулась домой, Имоджен даже не подозревала, что с ней творилось. Собственное горе настолько ослепило ее, что она не заметила, как переживала Киэра, когда потеряла работу, и не поинтересовалась, при каких обстоятельствах это случилось. Неужели она оказалась настолько ужасной сестрой и не поддержала Киэру в трудную для нее минуту?

Имоджен понятия не имела, что Рауль Кардини был зятем Пьера Монро, который причинил ее сестре столько зла, вывалял ее имя в грязи, а потом с позором уволил. Теперь она знала, что Рауль явился сюда, чтобы поквитаться с Киэрой, потому что считал, что та оскорбила его семью, его сестру и ее детей. Что он собирался рассказать Аднану? Ведь он явно приехал за тем, чтобы кого-то разоблачить.

Ей следовало убедиться, что Рауль не причинит вреда Киэре. Только так она могла загладить свою вину за то, что не понимала, как ужасно чувствовала себя ее младшая сестра, когда они встретились впервые после долгой разлуки.

Имоджен вернулась на конюшню, чтобы поговорить с Раулем, но того и след простыл. Она вернулась в дом, но оказалось, что и там его никто не видел. Оставалось одно последнее средство – позвонить ему, ведь Имоджен так и не решилась удалить его номер.

Как поступит Аднан, если Рауль расскажет ему правду о ее прошлом и о том, что случилось с ее сестрой? Все равно женится на ней? Или решит, что даже дружба и обещание дедушке подарить ему наследника стоят слишком дорого для того, чтобы связать себя с ее пользующейся дурной репутацией семьей? Аднан был ее другом, но настоящим ли…

Телефон Рауля запищал снова, наверное, десятый раз за день, и его владелец слегка улыбнулся, увидев на дисплее имя Имоджен.

«Нам нужно поговорить», – писала она.

– Ответьте, – предложил его собеседник.

– Ничего важного, – безразлично пожал плечами Рауль. – С этим можно подождать.

– Нет, ответьте. А я пока налью нам еще выпить. Мужчина, с которым беседовал Рауль, поднялся со своего места и вышел из комнаты, и тогда Рауль неспешно потянулся к телефону.

«Нам есть, о чем поговорить», – прочитал он и быстро написал ответ:

«Я занят».

Он выждал паузу, а потом добавил:

«Я разговариваю с аль-Мактаби».

После этого Рауль отключил телефон и с довольной ухмылкой убрал его в карман пиджака.

Имоджен стояла у окна и нервно барабанила пальцами по подоконнику.

Рауль не брал трубку и не отвечал на ее сообщения, и она не знала, что ей думать.

Она тяжело вздохнула и посмотрела на свадебное платье, висевшее в чехле на дверце шкафа. У Имоджен не хватило духу примерить его, потому что она испытывала двоякие чувства по поводу предстоящей свадьбы. Речь шла о браке по расчету, а не по любви.

Она всматривалась в темную, непроглядную ночь. За окнами хлестал дождь и бушевал ветер. Вдалеке блеснули огни автомобильных фар, и к дому подъехала черная машина, из которой вышло трое мужчин.

Наконец!

Теперь у Имоджен появился шанс увидеться с Раулем наедине и узнать, что он задумал.

Она поежилась словно от порыва ледяного ветра и, набросив поверх ночной сорочки халат, прислушалась к голосам в коридоре.

– Почему бы нам не пропустить по рюмочке перед сном? – предложил ее отец, который, судя по всему, уже успел немного выпить.

– Благодарю, но я откажусь. Я отправляюсь спать, – ответил Рауль.

Имоджен услышала его тяжелые шаги на лестнице, тогда как отец и Аднан направились в библиотеку, закрыв за собой тяжелую дубовую дверь. Теперь можно незаметно проскользнуть в комнату Рауля. К счастью, из-за того, что поместье было довольно старым, в нем существовало множество потайных ходов, и Имоджен в детстве часто бегала по ним, изучая все входы и выходы.

Фальшивая стена рядом с книжной полкой с легкостью открывалась, если нажать на одну из украшавших ее гипсовых роз. Оказавшись в темноте, Имоджен босиком неслышно зашагала по секретному проходу. Ей нужно было убедить Рауля не расстраивать ее свадьбу и не бесчестить и без того опозоренное имя Киэры.

Шум старинного душа заглушил звук закрывшейся за ней двери, когда она тихонько пробралась в комнату, которую сейчас занимал Кардини.

Рауль чертыхнулся и с силой закрутил кран.

Разве можно было расслабиться, когда из него текла едва теплая водичка, да и ту пришлось ждать целую вечность.

Он схватил полотенце и вытер волосы. В этой старинной ванной было чертовски холодно, и Рауль не переставал сыпать проклятиями. Он отбросил мокрое полотенце и взял еще одно, чтобы повязать его вокруг бедер. И это называется лето!

Но не только погода портила ему настроение. Его приводило в ярость то, что за окружавшей его красотой повсюду скрывалась разруха. У владельцев поместья не было денег, чтобы поддерживать семейный бизнес на плаву. И О’Салливан заложил все, чем владел. Даже роскошного скакуна Черного Джека…

Финансовая ситуация семьи оказалась хуже некуда, неудивительно, что Имоджен взялась за свои старые трюки и решила женить на себе богача, живущего по соседству, чтобы расплатиться с долгами. Однажды она и на него устроила охоту. Похоже, проблемы с финансами начались уже тогда.

– Черт бы ее побрал!

Он знал о сложившейся ситуации задолго до своего приезда сюда, и дома, на Корсике, она казалась ему предельно простой.

Но на месте все оказалось намного запутаннее и сложнее. Сначала Рауль увидел Имоджен и ее сестру, а потом познакомился с мужчиной, за которого старшая О’Салливан собралась замуж, и, черт подери, этот человек вызывал у него симпатию. Аднан принадлежал к тому типу людей, с которыми Раулю хотелось подружиться, если только такое возможно.

– Рауль…

Он круто развернулся и потрясенно уставился на Имоджен.

Как она сюда попала? Когда Рауль пошел в ванную, он закрыл за собой дверь комнаты на ключ. Но вот она здесь, высокая и стройная, закутанная в халат темно-малинового цвета, стоит у стены, наполовину скрытая тяжелой вышитой занавеской полога, за которым находилась огромная кровать королевских размеров.

– Какого черта ты здесь делаешь?

Он видел, как вздымается ее грудь под тоненькой шелковой тканью. Имоджен смотрела на него широко распахнутыми глазами, а ее губы чуть приоткрылись, для того чтобы что-то сказать. Или для поцелуя, как подсказывал ему мятежный внутренний голос. Черт, она стала еще красивее, если только такое возможно, ведь она и раньше была настоящей красавицей.

Однажды Имоджен надела ярко-алое платье, чем-то похожее на ночную сорочку, которая сейчас пряталась под ее халатом. Но то платье было коротеньким и соблазнительным и открывало ее длинные стройные ноги. Рауль приходил в восторг, наблюдая, как понемногу ее бледная кельтская кожа приобретает легкий сексуальный загар. Черт, от одной мысли об этом его тело пришло в невероятное возбуждение. Раулю вдруг показалось, будто он стоит перед Имоджен совершенно голый. Он неловко переступил с ноги на ногу и туже обмотал полотенце вокруг своих бедер.

– Так какого черта ты тут делаешь? – резко повторил он.

Имоджен вздрогнула и часто заморгала.

– Я пришла поговорить.

– О чем именно?

Она открыла рот, чтобы ответить, но тут в дверь громко постучали.

– Месье Кардини? Вы у себя?

– Киэра! – потрясенно выдохнула Имоджен и лихорадочно завертела головой, ища куда спрятаться.

– Мне необходимо поговорить с вами.

– Еще одна, – с иронией протянул Рауль. – Бог мой, сегодня вечером я пользуюсь небывалым спросом.

– Только не стоит обольщаться на свой счет, – прошипела Имоджен.

– Откройте дверь. Пожалуйста. Мне нужно поговорить с вами.

– Она не должна знать, что я здесь! – испугалась Имоджен.

– Месье Кардини… – с мольбой повторила Киэра. – Так не может продолжаться.

– Одну секунду…

Он хотел предложить Имоджен спрятаться, но она уже шагнула в тень полога, завернулась в занавеску и прижалась к стене.

– Пожалуйста… – занервничала Киэра с той стороны двери.

– Хорошо, – ответил Рауль, повернул ключ в замке и распахнул дверь.

Киэра буквально ввалилась в комнату, принеся с собой запах дождя и вечерней прохлады.

– Какого черта?

– Мне необходимо поговорить с вами и объясниться, чтобы вы не срывали свадьбу моей сестры, и… Ой!

До нее только дошло, что Рауль стоит перед ней почти голый, прикрытый одним полотенцем, и она густо покраснела, в отличие от своей старшей сестры, которая всего лишь смерила его холодным взглядом.

– Мадемуазель О’Салливан, говорите, что там у вас, а потом убирайтесь ко всем чертям и оставьте меня в покое.

Рауль вдруг услышал шум шагов на лестнице.

– Говорите же!

– Я пришла, чтобы умолять вас не навредить моей сестре. И никому ничего не рассказывать.

Скрытая за пологом, Имоджен видела, как глаза Рауля метали молнии, его ноздри раздувались, а челюсти были плотно сжаты. Ярость, пожиравшую его изнутри, силой своей безграничной воли он превращал в лед.

Имоджен пожалела, что ее сестре пришлось испытать на себе его испепеляющий взгляд.

– О чем?

– Обо мне… Пожалуйста, не рассказывайте никому о моем прошлом. Я молю вас не срывать свадьбу Имоджен и Аднана. Пожалуйста…

– Вы считаете, что поступок глупой младшей сестры может лишить ее шанса выйти замуж? Но почему?

Имоджен поежилась, услышав сталь в голосе Рауля. Киэра была слишком юной, слишком милой и невинной, чтобы справиться с таким монстром, как Рауль Кардини. Она уже однажды попала в силки этого отвратительного бабника Пьера Монро и еще долго зализывала раны. И только сейчас ее жизнь начала потихоньку налаживаться.

– Я не вынесу, если вы что-нибудь расскажете. Имоджен и так пришлось нелегко. Ни отец, ни Аднан не знают о том, что произошло, но…

– А Имоджен в курсе?

Теперь Имоджен понимала, какое направление принимали его мысли. Рауль посчитал ее охотницей за его деньгами, поэтому он использовал ее, а потом выбросил за ненадобностью. Он был счастлив забыть о ней, но тут узнал, что девушка, которую обвинили в том, что она чуть не разбила семью его сестры, тоже О’Салливан. И тогда взыграла его гордая корсиканская кровь, и он решил отомстить.

– Месье Кардини, пожалуйста. Я готова на все, только пусть Имоджен и Аднан…

Но этого Имоджен вынести не смогла. Она не собиралась прятаться, пока сестра борется за ее будущее, пытаясь взвалить всю вину на свои хрупкие плечи.

Теперь Имоджен жалела, что не рассказала Киэре правду, ведь та думала, что ее старшая сестра и Аднан женятся по любви.

– Киэра, нет!

Имоджен бросилась к ней, пытаясь высвободиться из занавесок.

– Ничего не говори. Я все улажу. Мы с Раулем…

Она выскочила на середину комнаты со спутанными волосами, рассыпавшимися по плечам и свисающими ей на глаза, и с развязанным поясом на халате и врезалась прямо в Рауля.

– Имоджен! – с упреком воскликнул он.

– Кардини, вы уверены, что не хотите выпить немного виски?..

Имоджен в ужасе застыла, услышав голос отца.

– О, Имми! – потрясенно уставилась на нее Киэра.

Имоджен пыталась прибрать волосы с лица, мешавшие ей видеть происходящее.

– Имоджен?

На пороге стоял отец и, прикрыв рот рукой, смотрел на нее словно пораженный громом.

Как будто того, что ее застали отец и сестра в комнате другого мужчины накануне ее свадьбы, было мало, ситуация приняла совсем дурной оборот, когда на пороге спальни Рауля появился Аднан.

– Имоджен! Что здесь происходит, черт подери? – потрясенно спросил пришедший в ярость аль-Мактаби.

Глава 4

– От-тец… – выдавила Имоджен и в ужасе посмотрела на мужчину, чей взгляд метал молнии и который завтра должен был стать ее мужем.

Или уже сегодня? Часы внизу у лестницы начали бить полночь.

– Разве ты не знаешь, что это дурная примета для жениха – видеть свою невесту до свадьбы?.. – цинично улыбнулся Рауль.

– Чьей свадьбы? – резко бросил Аднан, не спуская с Имоджен испепеляющего взгляда.

– Нашей… – выдавила она. – Понятно, что нашей…

– Из того, что я вижу, мне ничего не понятно.

– Но, Аднан… – Она шагнула вперед, но Рауль схватил ее за руку и притянул назад к своему теплому, сильному мужскому телу.

Только теперь до нее дошло, что она стояла в одной ночной сорочке с распахнутыми полами халата, а на Рауле так вообще не было ничего, кроме полотенца, повязанного на его узких бедрах. Она вдыхала аромат его чистой кожи, смешанной с запахом лимонного шампуня, и у нее еще больше шла кругом голова.

– Аднан… – снова начала она, но замолчала. Имоджен была благодарна, что туман застилал ее глаза и она не могла видеть злости на лице своего жениха, ведь она предала его. Пусть их свадьба не была союзом двух влюбленных сердец, но Аднан был ее другом. Он предложил ей помощь, чтобы выбраться из ямы, в которую увлекло их бездумное поведение ее отца, и не заслуживал такого отношения.

– Это не то, что ты думаешь, – в отчаянии добавила Имоджен. – Рауль, скажи же им!

Ее командный тон прозвучал для него оскорбительно. С таким же успехом Имоджен могла бы щелкнуть пальцами, сопровождая свой приказ.

Только Рауль не собирался подчиняться. Во-первых, женщины никогда не командовали им. А во-вторых, он начал терять голову, чувствуя прикосновение нежной теплой кожи Имоджен. Он уже забыл, какими на ощупь были ее шелковистые волосы, которые сейчас струились по его плечам и груди. Он стоял, прижимая ее к себе и упираясь своей возбужденной плотью в ее ягодицы.

Если она отойдет в сторону, все сразу станет очевидным и только усугубит создавшееся положение. Хотя Раулю было наплевать, если случившееся лишит Имоджен шанса выйти замуж. В конце концов, он приехал сюда именно за этим.

– Тут нечего объяснять, – протянул он, удерживая Имоджен, которая попыталась высвободиться и подойти к своему жениху.

Если после того, что произошло, аль-Мактаби все еще считал себя ее женихом. Он должен поблагодарить Рауля за то, что тот спас его от женитьбы на женщине, которой нужны были только его деньги.

– Все именно так, как кажется.

Имоджен потрясенно ахнула, и снова попыталась высвободиться, но он лишь крепче прижал ее к себе. Она сдавленно застонала от боли, и Рауль чуть ослабил хватку, чтобы не оставить синяков на ее белой нежной коже, которая очень мешала ему сосредоточиться.

Ему хотелось отослать всех к чертям и прижаться губами к ее шее, целовать ее, касаться ее языком и чуть покусывать…

Проклятье!

Рауль попытался собраться с мыслями, которые повернули не в том направлении. По тому, как Имоджен начала извиваться в его объятиях, стало понятно, что от нее не укрылось то, какой эффект она производила на него. Борьба за то, чтобы вернуть под контроль самые примитивные чувства, сделала его голос хриплым, и он прозвучал грубее, чем хотелось бы.

– Имоджен пришла повидаться со мной. Мы знали друг друга раньше, не так ли, дорогая?

– Нет!

Она не верила своим ушам. Как он мог называть ее «дорогая», если это была неправда? Особенно когда он прошипел эти слова ей на ухо словно змей в Эдемском саду.

– Да, моя радость.

Он провел своими длинными пальцами вниз по ее руке, и Имоджен вся затрепетала и не смогла сдержать тихий, едва слышный стон.

Она не понимала, что происходит, но не могла удержать свои чувства под контролем. Имоджен опиралась на стоящего позади Рауля, и ее обволакивал жар его тела. Его губы скользнули по ее шее к тому месту, где ее пульс бился в отчаянном, сумасшедшем ритме. Даже сейчас, перед лицом отца и сестры. И, боже правый, перед лицом Аднана!

В ответ на ласки Рауля, она непроизвольно закрыла глаза, а потом лихорадочно заставила их открыться. О чем тут же пожалела, встретив полный возмущения и негодования взгляд Аднана.

– Вы были любовниками.

Он швырнул эти слова прямо Имоджен в лицо, и ей показалось, что у нее под ногами разверзлась бездна, и ее затягивало вниз, прямо в самый ад. Имоджен не могла солгать Аднану, потому что считала себя в долгу перед ним.

Она судорожно вздохнула и неожиданно для себя ощутила, как изменилась вдруг хватка Рауля. Он по-прежнему крепко держал ее, но не удерживая, а поддерживая.

– Да… – выдохнула Имоджен. – Мы были любовниками.

Судя по тому, как напрягся Рауль, он не ожидал, что она скажет правду. Но что ей оставалось делать? Имоджен ценила дружбу Аднана и не могла обманывать его.

После ее слов воцарилась зловещая тишина, и не было слышно ничего, кроме громкого биения ее сердца, гулко отдающегося в ушах. Имоджен чувствовала шеей теплое дыхание Рауля, к ее великому изумлению, дарившего ей ощущение комфорта в мире, на который опустилась тьма.

– Но… – Она хотела продолжить предложение, но Аднан не дал ей договорить.

– Можешь забирать ее, – холодно бросил он Раулю, не глядя на Имоджен, словно ее больше не существовало.

С этими словами Аднан развернулся и в гневе вышел из комнаты.

Имоджен попыталась высвободиться из объятий Рауля.

– Отпусти меня! – повернувшись к нему, крикнула она.

Но она совершила ужасную ошибку. Ее лицо оказалось так близко от его лица, что, когда она закричала от злости, ее губы коснулись щетины, покрывавшей загорелую кожу его подбородка. Имоджен могла бы коснуться его языком, и от воспоминаний о прошлом у нее подкосились ноги. Если бы не Рауль, она упала бы на пол.

– Пусти меня!

– Не отпущу, если ты пойдешь за ним.

– Не говори глупости! Неужели ты не слышал, что он сказал? Ты думаешь, что после всего, что тут произошло, он захочет иметь со мной дело?

Имоджен развернулась в его руках, желая посмотреть ему в глаза, о чем тут же пожалела. Потому что низ ее живота оказался прижатым к его возбужденной плоти, которую не могло скрыть полотенце. Ее буквально обожгло, и она застыла словно пораженная громом.

– Давайте я… Я пойду за ним…

Киэра выскочила за дверь и помчалась догонять Аднана, и вскоре ее шаги стихли вдалеке.

– Это ни к чему, – сказала Имоджен, но ее никто не слушал.

За окном взревел мотор машины Аднана, и под колесами заскрипел гравий, когда ее теперь уже бывший жених на всей скорости умчался прочь.

– Имми…

Она совершенно забыла, что в комнате остался отец.

Имоджен растерянно посмотрела на потрясенное выражение лица Джо О’Салливана.

Она была поглощена силой сомкнувшихся вокруг нее рук Рауля, тем, как с каждым вздохом вздымалась его грудь, и тем, как сверкали его глаза цвета янтаря. Когда Имоджен делала вдох, ее легкие наполнялись ароматом его тела, а когда поворачивала голову, то ее кожу царапал его небритый подбородок. И все это время она ощущала, как к ней прижимается его возбужденная плоть, напоминая ей о тех безумных, опасных днях, когда она потерялась в безудержной страсти этого мужчины.

– О, Имми… – снова послышался голос ее отца.

В его голосе прозвучало столько горечи и печали, ведь свадьба дочери должна была освободить его от долгов и страха за будущее.

Рауль не сводил с нее глаз и заметил, как в ее взгляде промелькнула тревога.

– Убирайтесь, – резко бросил он.

Имоджен сначала не поняла, к кому он обращается. Она растерянно повернулась и увидела свое отражение в зеркале. И тогда ей стало дурно.

Аднан увидел ее вот такой? Неудивительно, что он ушел, даже не оглянувшись, и их соглашение, их дружба развалились в одну секунду. Он увидел вот эту кажущуюся распутной женщину в объятиях другого мужчины, ее волосы были взлохмачены, а тушь, которую она забыла смыть, потому что так спешила поговорить с Раулем, размазалась под глазами. Халат был распахнут и свисал с одного плеча, так же как и бретелька ее ночной сорочки.

Имоджен стало стыдно, и в то же время она разозлилась на Рауля, на то, как он поймал ее в ловушку на глазах у отца.

– Папа… пожалуйста, – не оборачиваясь, взмолилась она. Имоджен не могла отвести взгляд от обжигающих глаз Рауля, которые удерживали ее на месте больше, чем его мускулистые сильные руки. – Уходи.

– Но, Имми, а как же свадьба? Что?..

– Уходите! – властно бросил Рауль. – Немедленно.

– Папа, пожалуйста, делай, как он говорит.

Если она смогла услышать мольбу в голосе отца, значит, она не укрылась и от Рауля. А может, Имоджен просто знала, как много зависело от ее свадьбы?

– Идите же! – угрожающе рыкнул Рауль.

Ей не нужно было оглядываться, чтобы увидеть выражение лица отца. Она могла почувствовать его по воцарившейся тишине. Он смотрел на Рауля с вызовом, за которым прятался страх и желание защититься от последствий собственных необдуманных поступков. Точно так отец смотрел на Имоджен, когда она сказала, что выходит замуж за Аднана. Он знал, что не может требовать этого, но не сумел сдержать чувство облегчения, охватившего его при мысли о спасении из безвыходной ситуации. Отец любил лошадей и умел с ними обходиться, но финансовые проблемы и реальный мир выбивали его из колеи. Он никогда не был эмоционально крепким человеком, вот почему Имоджен не рассказала ему о своей беременности и о ее трагическом конце.

– Как скажешь, Имми. А вам, молодой человек, не помешало бы одеться!

Сделав последнюю попытку сохранить остатки достоинства, отец развернулся и поспешно вышел из комнаты, явно обрадовавшись возможности убраться отсюда куда подальше.

Напряжение, которое не покидало Имоджен с той самой минуты, когда под дверью комнаты Рауля появилась Киэра, оказалось слишком сильным, и она поняла, что находится на грани истерики.

– Оденьтесь, молодой человек! – сдерживая истеричный смех, сказала она.

– Давно меня так не называли, – насмешливо ответил Рауль.

Юмор, неожиданно послышавшийся в его тоне, вызвал столько воспоминаний, что Имоджен застыла, а потом отпрянула от сильного, теплого тела Рауля. Она обманывалась, думая, что она в безопасности в его объятиях, потому что этот человек оказался настоящим источником зла и прямой угрозой для ее душевного равновесия.

– Папа прав. Тебе следует одеться, – резко повторила Имоджен. – Я не могу разговаривать с тобой, когда ты в таком виде…

– Почему? – холодно поинтересовался Рауль. – Мой внешний вид мешает тебе собраться с мыслями?

Еще как. Имоджен не могла забыть, как в нее вторгалась его мужская плоть, скрытая под этим белым полотенцем, и по ее телу волной растекался жар.

– Ни капельки, – с деланым безразличием возразила она. – Но мне кажется, с нас достаточно скандалов на сегодня. И если мы хотим поговорить…

– Мы? Нам разве есть о чем говорить?

– Что ж…

Она сказала эти слова, не думая. Рауль перевернул всю ее жизнь с ног на голову и вывернул ее наизнанку. Он выпроводил ее жениха, ослепленного гневом, и разорвал ее помолвку, лишив ее возможности выйти замуж и спасти свою семью. И только сейчас Имоджен поняла, что глубоко в душе она по глупости надеялась, что он сделает что-нибудь, чтобы помочь ей.

Что за бредовая идея? Но с другой стороны, куда ей было идти теперь, когда ее будущее лежало в руинах у ее ног? Возвращаться в свою комнату, мрачную и пустую, чтобы столкнуться с одиночеством и крушением всех надежд?

– Прости. Конечно, нам не о чем говорить. Я лучше пойду.

– Нет! – воскликнул Рауль на своем родном языке.

Когда-то Имоджен пыталась выучить французский, чтобы разговаривать с ним и читать вывески и надписи на согретом солнце острове, где они познакомились. Еще она надеялась, что таким образом сможет лучше понять его. Черта с два!

– Н-нет?

– Может, нам действительно есть о чем поговорить.

Ему необходимо было одеться. Имоджен по-прежнему имела власть над его телом, и, если бы она снова приблизилась к нему, она бы ощутила доказательство того, как сильно она возбуждала его одним своим дыханием. Черт, он тут же посмотрел на ее ночную сорочку, выставленную напоказ раскрывшейся полой халата. Гладкость ее бледной кожи и глубокая ямочка на ключице сами по себе были настоящим искушением, но то, как плавно вздымалась ее грудь, напрочь лишало Рауля способности мыслить трезво.

– Я оденусь.

Он не мог понять, что отобразилось на ее лице – облегчение или недовольство. Рауль не был настолько самовлюбленным, чтобы назвать увиденное разочарованием, хотя ему очень хотелось подшутить над ней по этому поводу.

– Ты тоже.

Проходя мимо Имоджен, он остановился и поправил полы ее халата, сдвинув их вместе, чтобы избавиться от соблазнительного вида ее груди. Имоджен судорожно вздохнула, и ее грудь приподнялась. Рауль нечаянно коснулся ее пальцами, резко убрал руки и шагнул назад.

– Налей себе выпить.

Он махнул рукой в сторону бутылки с красным вином, стоявшей на туалетном столике, схватил джинсы и рубашку и поспешил в ванную.

Принимать душ не было времени, хоть Раулю очень сильно хотелось облиться холодной водой, чтобы унять охватившее его возбуждение. Тем более что Имоджен видела, когда явилась в его комнату, что он как раз помылся.

Его сердце выпрыгивало из груди, когда он вспоминал, как она появилась перед ним словно ожившая фантазия, как раз тогда, когда он рисовал ее в своем воображении, вспоминая их последнюю ночь на Корсике. До того как она показала свою настоящую сущность охотницы за деньгами, с которыми так часто сталкивался Рауль.

Она даже использовала те же самые слова, которые говорила ему Элис.

«Я должна тебе кое-что сказать. Я не могу отпустить тебя…»

Проклятье! Рауль наполнил раковину ледяной водой и окунул в нее голову. Такой прием почти не ослабил ноющую пульсацию внизу живота, но позволил собраться с мыслями.