Текст книги "Приключения класса Холодных Сердец"

Глава 6. Тайна чёрного озера и Лягутека

В среду миссис Ти вошла в класс, и, попросив всех учеников сесть за парты, сразу начала урок.

«Была тёплая и мягкая, как сладкая вата, ночь. В комнате, где спали дети, темнота была ласковой и ничуть не страшной. Два носа счастливо сопели, а занавески на окне игрались с ночными фиалками. Фиалок было много, и росли они прямо под окном детской комнаты. Обычно они распускались в палисаднике поздним вечером и посылали в комнату брата и сестры сладкий и тонкий аромат.

По краю занавесок висели кружевные колокольчики. При каждом вздохе ветерка занавеска вылетала из окна, а колокольчики тихонько позвякивали и пытались дотянуться до фиалок. Но в последний момент фиалки хихикали и прятали головки под сочные хрустящие листья. Так они игрались в пятнашки.

Ровно в три ночи взорвался звоном будильник. Будильник звенел так нагло, как будто он был главным в доме. Девочка, её звали Джуди, тут же открыла глаза, вскочила и прихлопнула будильную кнопку тапочкой. Весь дом спал, и будить родителей в её планы не входило. Наскоро одевшись, Джуди стала трясти брата за плечо.

– Эй, Стиви, просыпайся! Нам уже надо идти на озеро, а то всё самое интересное из лягушачьего представления пропустим.

Тина Ивановна на секунду замолчала и скосила глаза в сторону настоящих Стиви и Джуди. Они сидели с приоткрытыми ртами и боялись пошевелиться.

– Стиви открыл глаза, повертел ими во все стороны, увидел открытое окно… и всё вспомнил. Ведь сегодня ночью он и Джуди, тайком от родителей, решили сходить на озеро. Озеро было известно своей дурной славой. Все в округе называли его «Лягушачий портал». Старые люди из этих мест говорили, что в конце весны тысячи самых разных лягушек и жаб собираются в озере и на окрестных берегах на ежегодное Лягушачье Представление и творят такое….Такое… А что именно творят, никто не мог объяснить. Но все верили в то, что в это время на озеро лучше и носа не показывать.

Особо говорливая старушка, сама напоминавшая рептилию, уверенно сообщала:

– Этот фестиваль сама Бразильская Рогатка своим присутствием удостаивает! Тварь кусачая!

А её старшая сестра, пряча маленькую, почти лысую голову в воротник пальто, добавляла:

– Эта самая Рогатка такая здоровая, что, завидев её, даже собаки убегают. Однажды она на полицейского напала и давай его кусать… Чуть не загрызла. Хорошо, что патруль мимо проезжал… Еле отбили товарища у этого чудовища.

Самый старый житель городка рассказывал байку о лягушках-ведьмах:

– Летают эти твари на мётлах из камыша и развлекаются как самые настоящие ведьмы! Кто им не понравится – тому они прямо на голову и падают. Да ещё с таким хрипом и визгом, что несчастный как застынет на месте, так никогда уже с места и не сдвинется.

– Уж не про «Елениных» ли лягушек ты речь ведёшь? – спрашивали испуганные горожане.

– Про них самых. Я ещё застал времена, когда в озере жила русалка Елена. Красивая, гордая, умная. В неё и влюбился сын нашего мэра. Жениться даже надумал. Тут горожане митинг собрали и проголосовали против этого брака. Елену назад в озеро палками загнали, а жениха в заморские земли увезли. Больше его здесь никто не видел. Народ говорит, что если в какой стране смута наступает, то это несчастный молодой человек гнев свой выпускает. Тошно ему без любви жить… Вот его сердце и бесчинствует.

– А я слыхала, что сама Елена от горя вся почернела. Да так сильно, что вода в озере этой чёрной горечью пропиталась, – добавляла секретарь мэрии. Эта полная круглолицая дама прославилась на всю округу талантом распространять слухи, сплетни и новости быстрее, чем суперкомпьютер в Кремниевой Долине. К ней даже учёные-экспериментаторы от самого Билла Гейтса приезжали. Обвесили всю трубками и лампочками, подключили к специальному прибору и дали прочитать сто новостей. Она должна была их устно «распространить», а прибор – всё записать и объяснить, как это у неё так быстро получается. Но эксперимент не удался. Прибор сгорел, как только секретарша открыла рот. Говорят, перекалился.

– Так вот! С тех пор все твари, живущие в этой чёрной воде, обладают нечистой силой и особыми способностями, – уверенно завершала дама свою версию загадочной истории.

Но, конечно, дети не верили этим небылицам. Однако, идя в школу и обратно мимо озера, они и вправду слышали много странных звуков, а иногда им даже казалось, что что-то хвостатое и перепончатое проносится между зелёными склонами окружающих озеро холмов.

Короче говоря, они решили проверить всё сами. Выбрав тишайшую и теплейшую майскую ночь, они и отправились к озеру.

Когда тропинка, ведущая в Лягушачий Портал, свернула в лесок, что-то большое и странное выкатилось на её середину, и раздался свирепый квакающий голос:

– Стоять! Ни с места! Вы кто такие?

Дети увидели прямо перед собой странное существо, которое было наполовину лягушка, а наполовину черепаха. Туловище этой полу-лягушки было розово-коричневого цвета, голова такой маленькой, что её и видно-то не было, и казалось, что существо разговаривает своим голым, похожим на черепаший, животиком.

Джуди, сделав смелый вид, спросила в ответ:

– А ты кто, собственно, такой, чтобы нами командовать?

– Я – Туртик, администратор и продюсер ежегодного фестиваля «Лягутека». – Господа, у вас есть пригласительные билеты?

Девочка не успела даже что-нибудь соврать про билеты, как озеро заволновалось, забулькало, а с его берегов раздалась барабанная дробь. Казалось, что били по барабанам, покрытым чем-то мягким и влажным, потому что мелодия получалась плавной и волнистой. Задорные дробные звуки взлетали вверх фонтанчиками лягушачьей радости, издавая воздушное «аааах-ква, аааах-ква, ква-ах-ах» всё громче и громче… И вдруг всё стихло!

Строгий администратор Туртик тут же забыл о непрошеных гостях и радостно поскакал к берегу, а брат с сестрой пустились следом за ним. Представление начиналось.

Барабанная дробь возобновилась, она неслась прямо с середины озера, даже, казалось, из его глубины. Джуди не выдержала и спросила Туртика, кто так красиво играет.

– Эх вы, неучи, – сердито прошмякал Туртик– Это же всемирно известный квак – банд «Пипа». Они не умеют квакать, зато играют любые мелодии своими косточками

– А где у них эти косточки прячутся? В лапах, что ли? – спросил любопытный Стиви.

– Вот уж нет! – опять сердито прошлёпал толстыми губами Туртик.

– Они у них спрятаны в горле. А когда кто-нибудь из Пип влюбляется, то такие «ударные» концерты устраивают, что не одна лягушка устоять перед ними не может.

В этот момент дробь опять замерла, и из самой середины озера забил фантастически красивый фонтан из лягушек. Стайки лягушек взлетали в воздух, делали разные акробатические фигуры, потом замирали на лету. И тут происходило невероятное! Из лягушек начинал сыпаться мелкий дождик из живых капелек. Правда, правда! Капли были живыми! Они тоже показывали разные трюки: перевороты через голову, падение солдатиком, построение в фигуры. В конце полёта капельки ныряли в воду, издавая радостные бульки. У Стиви был с собой бинокль, и он, не дыша, уставился в него, пытаясь угадать, кто такие эти живые капельки. Когда он понял – он не мог поверить своим глазам!

– Джуди! – округлив глаза и надув от восторга щёки, обратился мальчик к сестре. – Ни в жизнь не догадаешься, из чего этот цветной дождик состоит! Это головастики высыпаются прямо из лягушек-мам!

– А мне кажется, что вовсе и не из лягушек! – часто дыша от восторга и своей гениальной догадки, ответила девочка. – Ты присмотрись повнимательней. Это большие красивые жабы!

Мальчик опять взял свой бинокль. И, действительно! На пупырчатых изумрудных боках были стикеры «Морогоро Жаб Групп. Мировая премьера!»

Джуди и Стиви стояли, не шелохнувшись, как заколдованные, приклеившись глазами к чёрной воде озера. Всё было так красиво, так волшебно, что говорить совсем не хотелось.

Но в следующую минуту раздался голос Туртика:

– А теперь, дамы и господа, шоу «Летающие Елены»!

У детей похолодели ноги и руки. Неужели люди в городке говорили правду о страшных лягушачьих ведьмах? Джуди прижалась к Стиви, закрыла глаза, но тут брат толкнул её в бок и прошептал:

– Ты на небо посмотри, трусиха! Вот это да!

Девочка заставила себя взглянуть вверх, прикрыв, на всякий случай, голову руками. Перед её глазами плыл изумрудно зелёный корабль из длинноногих крыльчатых лягушек! Лягушачьи лапки напоминали маленькие крылышки, и Елены держались ими друг за друга, изображая в воздухе разные фигуры. Корабль плавно превращался в стебель невиданной красоты цветка, а цветок вдруг незаметно перетекал в форму хрупкой стройной стрекозы, которая с победным звуком «И-и-и-ква» сделала последний круг над озером и скрылась в его водах.

Восхищённые дети захлопали в ладошки, не зная, как ещё можно выразить свой восторг увиденным представлением. Но их радость была прервана громкими криками, руганью и сердитым кваканьем, раздавшимися совсем рядом. Кричал и ругался человеческий голос. Злой и угрожающий. Дети спрятались в мягких ветках растущего дикого ореха и стали наблюдать.

Они увидели здорового мужика в сапогах и с ведром. Мужик ругался. Чувствовалось, что он был зол. Может быть, даже разъярён.

– Ах ты, гадина земноводная! – орал мужик. – Ты мне сапог прокусила! Ну, подождите, твари озёрные, я вам сейчас устрою шоу в ведре! Там вы у меня и запоёте, и заквакаете по-другому!

Испуганные дети узнали школьного дворника, Брума, которого все дети не любили за его грубость и за то, что он всегда жаловался на них директору школы и родителям.

Брум стал что-то кидать в ведро, то наклоняясь к земле, то тыкая большую лопату, похожую на совок, в прибрежный песок.

Рядом с детьми что-то зашевелилось, раздался скворчущий, слегка охрипший голос:

– Спасите! Помогите!

– Ты кто? – спросили дети.

– Бразильская рогатка. Вы меня не видите, потому что я похожа на свернувшийся лист, но нагнитесь пониже, и я вам покажу свою голову.

Дети согнулись в три погибели, чтобы разглядеть удивительную лягушку, гостью фестиваля из Южной Америки, Бразильскую рогатку.

Ох, и здоровая она была! Прямо, как толстый котёнок! И невидимая, когда хотела. Она зарывалась в листья так, что и с биноклем её не разглядишь. Именно поэтому её приглашали быть главным охранником на всех фестивалях. Рогатка обычно мирно сидела в листьях, но как только видела приближающуюся угрозу, нападала моментально и могла укусить так, что и собака позавидовала бы. Рогатка прекрасно знала мистера Брума, его жадность и жестокость. Мистер Брум был таким жадным, что вот уже какой год не давал своей жене денег на холодильник, в котором миссис Брумша очень нуждалась. Ведь у неё было две коровы, и эти коровы давали много хорошего, густого молока. Миссис Брумша продавала молоко соседям и в школьную столовую. Но ведь молоко быстро скисает, если его держать в тепле. Так что холодильник был ей и вправду нужен. Зимой она ещё как-то ухитрялась хранить молоко в холоде. Она набирала в бочку снега и ставила туда фляги с молоком. Но весной и летом была беда.

– Не делай из мухи слона! – кричал муж в ответ на жалобы жены. – Лучше сделай морозильную камеру из лягушек!

Мистер Брум вычитал в книжке, что если в кувшин или флягу с молоком посадить лягушек, то молоко остаётся холодным и не прокисает. Вот он и приходил по ночам на озеро, чтобы набрать новых лягушек, бросить их на дно кувшина, залить молоком, ну а потом – просто выбросить. Так что для обитателей озера и гостей фестиваля мистер Брум был главным врагом.

Между тем, Брум накидал в ведро целую кучу бедных, беззащитных животных и отправился домой.

Дети не могли смириться с такой жестокостью. Они тайком последовали за Брумом к его дому, дождались, когда он разложит лягушек по кувшинам, хотели их оттуда вытащить, но не успели. Миссис Брумша как раз вернулась с утренней дойки и принесла ведро молока. Единственное, что дети успели крикнуть лягушкам, была команда «Прыгайте!!!». Молоко быстро покрывало бедных зелёных лягушат. Они в панике бегали по дну, захлёбывались, плевались и опять захлёбывались. А дети, уже не прячась от миссис Брумши, кричали, что было сил, несчастным пленницам:

– Не сдавайтесь! Прыгайте!

Брумша отгоняла детей палкой, но всё было напрасно. Джуди и Стиви подбадривали лягушек громкими криками:

– Вверх! Алле! Алле! Прыжок! Ещё прыжок!

Тут раздался хлопок, и миссис Ша свалилась на пол. Вынести того, что творилось вокруг, она не смогла. Потому что реальные дети «с холодным сердцем», не обращая внимания ни на миссис Ти, ни на замороженную миссис Ша, тоже прыгали и кричали. Так им хотелось поддержать сказочных Джуди и Стиви.

В себя старшую преподавательницу привела миссис По. Она шустро подсунула под крупный римский нос коллеги ватку с нашатырём. Миссис Ша округлила глаза, захлопнула рот и села. Тина Ивановна продолжила рассказ.

– Внезапно из дома выскочил мистер Брум и стал надрывно хохотать. Да так противно, что ещё больше раззадорил лягушек, которые запрыгали во всех кувшинах как ненормальные

И чудо произошло! Молоко, взбиваемое лягушками, стало превращаться сначала в густые сливки, а потом вплотную, почти твёрдую сметану.

В одном кувшине оказалась чудо-жаба Голиаф, которая при прыжках умела скатываться в шар. Этот «жабошар» наматывал на себя всё больше и больше сметаны и скоро превратился в настоящий сметанный холм, по которому храбрые лягушки стали выползать наружу. А Голиафу хоть бы что! Он продолжал свою спасательную операцию.

В другом кувшине сидела Пурпурная лягушка, которой было сто тридцать миллионов лет, и почти все эти годы она провела под землёй, лишь изредка выползая наружу.

– Пора и мне размять свои мускулы, – решительно квакнула она. В следующую минуту Пурпурная лягушка спокойно и важно заняла своё место опытного спасателя на самом дне кувшина.

Она напрягла, потом согнула и разогнула свои короткие сильные лапы.

– Да я ещё в самом лягушачьем соку! – воскликнула великанша и набычила шею.

– Эй вы, малолетки зелёные, прыгайте ко мне на лапы, да поживее!

Как только первые добровольцы оказались в её лапах, она низко присела, оттолкнулась и вытолкала вверх большую группу перепуганных сородичей. Они оказались на вершине сметанного холма, откуда до свободы был всего один прыжок вверх.

Дети радостно прыгали вокруг кувшинов, принимая в руки спасённых лягушат. Вдруг раздался свист, и порыв холодного ветра пронёсся над лесом и двором Брумов. Свист становился всё яростнее и звучал почти как сирена скорой помощи. Мистер и миссис Брум сначала пригнулись, как будто боялись нападения сверху, а потом и вовсе помчались в дом.

– Караул! Спасите! Кто-нибудь, помогите! Нас атакуют с воздуха твари крылолапые!

И было от чего прятаться! Целый отряд Летающих Елен с камышовыми сабельками в руках спешил на выручку своим сёстрам и братьям! Они подлетали к кувшинам, подавали свои лапки-крылышки карабкающимся наверх лягушатам, крепко их обнимали своими перепонками и, красиво паря в утренней заре, улетали с ними домой, на озеро, под бодрые мелодии барабанов «Пипа Квак Банд», которые играли ещё звонче и радостнее.

Озеро просыпалось медленно, ласково и осторожно. Оно старалось не вспугнуть своих гостей, собравшихся на прекрасный фестиваль «Лягутека» и переживших такую удивительную ночь, полную приключений».

Миссис Ти закончила рассказ, но все продолжали сидеть тихо. А через минуту дети стали задавать вопросы. К сожалению, Тина Ивановна не была большим специалистом по лягушкам. На многие вопросы она и ответов-то не знала. Но что её удивило, так это память «не очень умных» детей класса 2S!. Они запомнили почти все виды лягушек из сказки! Сама Тина Ивановна ни за что с такой задачей не справилась бы.

Ребята договорились на днях взять в библиотеке книги про земноводных и почитать их вместе на следующей неделе.

Конечно, за головастиками в аквариуме наблюдать всё равно пришлось, но смотрели ребята на них уже другими глазами.

Миссис Ша сидела в конце урока не шелохнувшись. Как будто в ступоре. Вывел её из этого состояния вызов сигнала по Скайпу. На экране была Рэйчел. Девочка с антенной.

– А мы подключались к вашему кампусу по Вай-Фаю, – сказала она, старательно проговаривая слова. Было заметно, что говорить ей было довольно трудно. – Нам так понравился урок! Поздравляем всех вас.

– Спасибо! – с гордостью ответила миссис Ша. – Мы стараемся!

И она выключила компьютер.

На перемену учащиеся выходили, бурно переговариваясь и споря. Дети обсуждали, кому какая лягушка больше понравилась.

Глава 7. Незабудошная перемена и правила жизни

Эта перемена была по-настоящему большой переменой. Она длилась целых сорок пять минут, потому что была обеденной.

Тина Ивановна перемены в американских школах не любила. По разным причинам. Во-первых, перемена означала, что все до единого ученика и учителя должны находиться на улице. Точнее, на спортивной площадке перед школой. А там было очень жарко. Это же было в Калифорнии, на Юге страны, где дождика, да что там дождика, облачка серенького и пасмурного можно было ждать весь год, да так и не дождаться. Солнце здесь трудилось без выхода на каникулы.

Днём на чёрной, покрытой раскалённым асфальтом площадке, было не просто жарко, а ужасно жарко, душно и как-то уныло. Здесь не было ни единого деревца, чтобы отдохнуть в его тени. Ни единого цветочка.

Зато много самых разных цветов распускалось ежедневно на клумбах, разбитых по бокам школьных дорожек. Эти аккуратные тропинки соединяли друг с другом школьные домики. Самая широкая и цветастая дорога вела к зданию, на котором была вывеска: «Школьная столовая».

На перемену было положено выходить всем вместе и строем. Но перед тем как учителя выпускали школьников на волю, проводилась специальная тренировка. Она носила воинственное название «Руки прочь от меня!». Некоторые называли её короче: «Держись подальше!».

Детей ставили далеко друг от друга. На таком расстоянии, чтобы они не могли дотронуться до соседа, и учитель говорила:

– Напоминаю! Никто не должен подходить друг к другу близко! У каждого должно быть личное пространство. Нарушать это пространство запрещается!

И дети повторяли это правило хором. Миссис Ти ломала голову над вопросом, а как же им играть в пятнашки, прятки и многие другие весёлые игры, где дети бегают и пятнают друг друга? А что будет, если кто-то на бегу наткнётся на зазевавшегося товарища? Но вскоре она обнаружила, что в пятнашки они не играют. А прятки – это для дома.

Итак, после тренинга, дети строем вышли на улицу, и калифорнийская жара накинулась на них со всей свирепостью: ни ветерка, ни какой-нибудь самой дохленькой тучки на небе. Вздохнёшь, и кажется, в тебя насосом горячий воздух закачали. Но зато цветы по обе стороны дорожки радовали глаза проходящих мимо как никогда. Они как будто договорились распуститься все разом. Клумбы походили на облака разного цвета: фиолетовые, белые, бледно-розовые и золотые. Одна большая круглая клумба была серебристо-голубой. Самая же маленькая, похожая на ломтик пастилы, прямо пузырилась красными цветами зазнайками с большими соцветиями. И все цветы пахли по-особому.

Пока дети шли, Тина Ивановна придумала простую игру. Надо было быстро сказать, чем пахнут разные цветы.

– Фиолетовые! – кричала она.

– Сладкой ванилью – быстро нашлась пухленькая Джуди.

– А ещё булочками, если их печь ночью, – добавил Роб. У него мама работала в булочной, так что ему можно было верить.

– Белые!

– Мамиными духами! – опять первой откликнулась Джуди.

– Неправильно! Мы ведь не знаем, чем пахнут духи у твоей мамы, – возразила Кристалл. И её можно было понять. Она вообще жила без мамы. С бабушкой и дедушкой. И ответ Джуди ей совсем не понравился.

– Тогда сама назови, – совсем не обиделась Джуди.

– Молоком из холодильника, – неуверенно и тихо ответила Кристалл.

– Свежевыглаженным бельём! – сказал Стиви. Он знал, о чём говорил. Его папа с мамой имели свою химчистку. Когда они работали ночью, Стиви зачастую ожидал их, сидя среди куч выстиранного и выглаженного белья.

– Серебристо-голубые!

– Морем! – это был Курт, и Тина Ивановна удивилась, как громко и радостно он это сказал.

– А ещё мороженным! – добавила Джуди.

– И утром, когда ещё не жарко, – разошёлся Курт.

– Красные!

– Персиками!

– Арбузами!

– Клубникой!

– В общем, овощной лавкой, – подвёл итог Курт.

Миссис Ти очень радовалась за Курта. Она успела заметить, что обычно он старался быть неприметным, почти невидимым. Когда тем утром она подошла к нему поближе и поздоровалась, то случилось удивительное! Он начал как будто сворачиваться внутрь себя. Сначала глаза, потом всё лицо, а затем и весь он так сжались и втянулись куда-то внутрь, что передо ней был не мальчик, а печальный, хоть и живой, комочек грусти. А тут он улыбался, что-то говорил и в игру со всеми играл.

Жил он в приёмной семье, где помимо него было трое своих детей и ещё трое приёмных. Тине Ивановне Курт успел шепнуть, что он «ненавидел возвращаться домой», где его никто не любил и не ждал.

– Но, Курт! Всё же твои приёмные родители, должно быть, хорошие и добрые люди. Ведь как трудно воспитывать шестерых детей!

– Как же, добрые! Они столько денег на нас всех получают, что им и работать не надо. Как Вы можете этого не знать? А ещё учительница…

В этот момент дети проходили мимо серебристо-голубой клумбы. Той, что пахла и морем, и мороженным, и ранней утренней прохладой. Неизвестно, какой именно запах влетел Курту в нос, но он вдруг нагнулся и сорвал один голубой цветочек, похожий на русские полевые незабудки. На его лице расцвела такая красивая, такая славная незабудочная улыбка, что миссис Ти, видя такую радость, тоже разулыбалась.

Оба они, однако, улыбались недолго. Раздался ледяной, морозно трескучий голос миссис Ша:

– Курт! Немедленно ко мне! Всем остальным: стоять смирно и ждать!

Начался допрос. Причём, весь этот пыточный разговор миссис Ша вела тихим, плоским, ровным, как оструганное бревно, голосом. Голос никогда не повышался, но и никогда не становился человеческим. В нём не было ни тепла, ни сочувствия, ни даже гнева и злости. Но самым странным было то, что перед каждым недобрым словом она улыбалась. Вернее, губы её изображали улыбку, а голос и глаза оставались злыми и холодными. Выглядело это крайне неприятно.

Миссис Ша задавала Курту вопросы.

– Ты покупал рассаду цветов, которые растут на клумбе?

– Ты платил рабочим за то, что они сажали эту рассаду?

– Ты платишь за воду, которой поливают цветы?

– Может быть, ты платишь за землю, на которой цветы растут?

Сникший и как-то совсем завядший Курт слабо попискивал:

– Нет… Нет… Нет…

Наконец, миссис Ша, набравши в рот побольше воздуха и встав в позу громовержца, произнесла заключительную часть речи, улыбаясь с особым усердием.

– Ты, Курт, нарушил закон Соединённых Штатов Америки. Закон о неприкосновенности частной собственности. Никто не имеет права брать то, что ему не принадлежит. А ты взял.

Я не буду сегодня сообщать твоим родителям о том, что ты сделал. Я хочу, чтобы ты рассказал им о своём проступке сам. Далее. Попроси приёмных родителей купить сегодня же новую рассаду цветов. Например, 3—5 кустиков. Ты должен принести их завтра в школу и посадить. Понятно?

Курту, конечно, всё было понятно. А ещё ему было так грустно, что он больше не мог прятать свою грустинку внутри, и она полилась крупными слезами по его щекам. Тине Ивановне было очень жаль мальчика. На душе было зло и кисло. Она наполнялась не очень добрым чувством и к миссис Ша, и ко всей Америке, где за один сорванный «не твой» цветочек бессердечно наказывают несчастного ребёнка.

Оказалось, однако, что так думала она одна. Миссис Ти поняла это из разговора со второй учительницей.

– Миссис По! А Вы согласны с миссис Ша?

– Да, в целом, согласна. Никто не должен нарушать правил. Мы же хотим жить в городе и работать в школе, где красиво и чисто, верно?

– Да, верно. И вы все всегда по правилам живёте?

– Стараемся…

– А если я нарушу правило… Но тайком. Например, кусок огурца из машины выброшу.

– Штраф в тысячу долларов заплатите.

– Но ведь никто не узнает!

– Узнают через минуту. А через две вас остановят полицейские.

– Но как они узнают про кусок огурца?

– Кто-нибудь из соседней машины тут же позвонит в полицию, расскажет про огурец и сообщит номер вашей машины. И правильно сделает. Незачем обочины дороги в помойки превращать.

– Понятно. С этим я согласна. Полностью согласна. Ну а в школе… Никто не списывает и не подсказывает друг другу?

– Практически нет. Если кто-то так сделает, его товарищи тотчас о нём или о ней доложат. Ну а мы сообщим директору и родителям.

– И никто друг на друга не обижается?

– Нет, на что обижаться? Все так делают. Все друг на друга жалуются.

Тина Ивановна задумалась. Но додумать не успела. Всех пригласили в столовую.

Едой здесь и не пахло! В том смысле, что обеды привозят готовыми, в коробках, и все запахи сидят запертыми внутри, под замком. Но на больших блюдах всегда лежит много полезных овощей: морковь, яблоки, капуста брокколи, огурцы. Однако дети их почти не едят. Овощи и фрукты от грусти сморщиваются, скукоживаются, а к вечеру начинают пускать «обидяшки»: пузыри с противным кислым запахом. Дети же любят макароны, сосиски и толстенькие аппетитные сэндвичи. Ну а гамбургеры… Это почти ежедневная мечта многих детей.

К овощам побежала только Кристалл. Она схватила морковку и принялась её решительно грызть. Так ей велел делать зубной врач. Для красивых, крепких новых зубов. Остальные дети вяло ковыряли рыбу и утоляли голод кукурузным хлебом. Обед прошёл скучно и тихо.