Текст книги "Война, в которой я победила"

Глава 15

– Не здесь, – ответила Сьюзан. – Она похоронена в своём родном городе.

– Но её похороны здесь справляли, – неожиданно припомнила я. – Полгорода явилось.

Сьюзан нахмурила брови.

– А ты откуда знаешь?

– Леди Тортон сказала. Очень давно. – Так и сказала: «На похороны полгорода пришло». Я, правда, тогда не знала, что такое похороны, но слова запомнила.

– Надо же, ты помнишь. – Сьюзан взяла Джейми за руку и повела нас домой. За моей рукой она тоже потянулась, но я прикинулась, что не заметила.

– Я всё помню, что касается Бекки, – проговорила я.

– Почему?

Я пожала плечами.

– Она была для тебя важна. Ты её любила. От неё у нас остался Коржик.

Сьюзан глубоко втянула носом воздух. Когда она выдохнула, изо рта вышло облачко белого пара. Она зашагала быстрее.

– Основные решения после её смерти принимали родители, – проговорила Сьюзан. – Отпевали здесь, потому что здесь у неё все друзья. Дом раньше принадлежал её бабушке, так что сюда она с детства наезжала. А похоронили уже там, в родительском приходе. Думаю, родители так решили, чтобы иметь возможность приходить к ней на могилку. Обычно могилы любимых и близких стараются навещать.

– Да, ты говорила, – напомнила я. – Насчёт мамы. – Хотя, что к любимым, что к близким её причислить трудно.

– Да-да, – откликнулась Сьюзан.

– Но могилу Бекки ты не навещаешь.

– Нет. Ни разу не была.

– Её родители тоже тебя не жалуют? – Сьюзан как-то рассказывала, что у неё трудные отношения со своими. Почему, я так и не поняла.

– Не знаю, – вздохнула она. – Их я не спрашивала. Но её отец мне никогда особенно милым не казался.

– Поэтому ты хотела похоронить нашу маму здесь, – спросила я, – потому что на могилу к Бекки ты ходить не можешь?

– Если бы ты могла ходить к Бекки на могилу, – спросил Джейми, – ты бы меньше по ней грустила?

На глазах у Сьюзан выступили слёзы – может быть, впрочем, только от ветра.

– Нет, – ответила она.

Я так и не поняла, к какому вопросу это относилось.

Прошло две недели. Мэгги вернулась в школу. Несколько дней спустя, ближе к концу января, я сидела и читала в главной комнате, как вдруг в дверь отрывисто постучали. Я встала, открыла – и вместе с порывом холодного, хлёсткого ветра в комнату влетела холодная, хлёсткая леди Тортон. Она окинула меня быстрым взглядом и спросила:

– Мама где?

– Умерла, – не поняла я.

– Ада, ну в самом деле… Я имею в виду, где мисс Смит?

– В смысле, Сьюзан?

– Да, да, ну естественно. – Звучала она порядком раздражённо. – Кто ж ещё?

Из кухни вышла Сьюзан, вытирая ладони полотенцем.

– Ах, вот и вы, – сказала леди Тортон. – Я тут решила к вам переселиться.

Глава 16

– Пожалуйста, не разрешай ей, – взмолилась я, как только мы остались со Сьюзан одни – стояли и нарезали овощи к обеду.

– О моём разрешении здесь вопрос не стоит, – возразила Сьюзан. – Это её дом. Это она разрешила нам пожить у неё. Тут не мне решать.

Леди Тортон выгоняли из её особняка, потому что особняк государство решило занять под какие-то военные нужды. Очевидно, в годы войны государство могло просто взять и забрать, что там ему требуется. На переезд леди Тортон дали две недели.

– Разве у неё нету средств где-то в другом месте разместиться? Поприличнее?

– Конечно, есть, – ответила Сьюзан. – Но она не хочет.

– Чего тут не хотеть? Не понимаю.

– А тебе и не нужно. Но ты представь на секундочку, каково ей слоняться одной по этой пустой громадине. Все ведь разъехались – и муж, и дети, и слуги, комнаты стоят пустые. Представляешь, как ей одиноко?

Представить хоть какие-то чувства у леди Тортон было сложно.

– Она же постоянно занята, – сказала я. – И потом, там эта экономка ещё.

– Экономка уезжает к сестре, в Лайм-Риджис. У леди Тортон есть, конечно, в городе свои друзья, но здесь всё, к чему она так привыкла. И потом, с нами ей не будет одиноко. Думаю, это пойдёт ей на пользу.

Я задумалась.

– У неё правда есть друзья? Здесь, в городе. – Помнится, среди тех дам, что приезжали на бумажную погоню, местных не было.

– Конечно, есть, – резко ответила Сьюзан. – Я, например.

Первую неделю леди Тортон разбирала мебель и вещи – что на чердак особняка, что к нам. Из двух остававшихся комнат одну заняла она сама; вторую могла бы отдать Мэгги, когда та приедет из школы, но вместо этого леди Тортон определила, что Мэгги будет ночевать со мной.

Половину моей комнаты она тоже заняла вещами, и Сьюзан ничего ей не сказала. Леди Тортон просто поменяла у меня там всё, сдвинула моё в стороночку и накрыла тряпочкой, а Сьюзан не вмешалась.

Вторую свободную комнату леди Тортон решила оставить, как она сказала, гостевой, на случай если приедет Джонатан или кто-то ещё.

Набитый её пожитками, дом стал другим. Кастрюль, сковородок, посуды – больше, чем нужно. На кухне новый стол, длиннее и шире, к нему новые стулья, в дополнение к старым. В гостиной – плюшевый диван, роскошное мягкое кресло. Ещё одно радио, больше нашего; перед камином – оградка. На полу везде ковры, на стенах – картины. Причём та, что над камином, якобы очень хорошая. Мне она, правда, совсем не понравилась – какие-то дохлые птицы; зато на кухню повесили картину с лошадьми. Эта мне понравилась больше.

В первый вечер, когда леди Тортон окончательно переехала к нам, мы собрались все вместе на ужин. Готовили мы со Сьюзан. За новым обеденным столом леди Тортон села во главе; раньше туда садилась Сьюзан.

Я сказала:

– Джонатану увольнительную не так уж часто дают. Когда приедет, может и с Джейми в одной комнате заночевать. А у Мэгги тогда будет своя.

Леди Тортон окинула меня прохладным взглядом.

– Я рассчитывала, – проговорила она, – что вам с Мэгги захочется вместе.

В каком-то смысле это действительно было бы здорово, но с другой стороны как бы и не совсем. Я открыла рот, чтобы возразить, но сидевшая напротив Сьюзан настоятельно мотнула головой. Почему – не знаю, раньше она ведь никогда не возражала, чтобы я высказывала своё мнение; однако упорствовать я не стала.

Леди Тортон – та даже тарелок за собой не убрала. Просто встала и вышла. Джейми принялся собирать со стола, а Сьюзан подождала, пока дверь за леди Тортон закроется поплотнее, и наклонилась ко мне:

– А ты в самом деле не хочешь, чтобы Мэгги поселилась в твоей комнате? Я и не думала, что тебе будет жалко.

– Конечно, не жалко! – ответила я. – Пусть селится. Так-то я бы с ней всем поделилась, что у меня есть.

– Тогда в чём же дело?

Я долго подбирала слова для того, что накопилось внутри. Сьюзан ждала. В конце концов я сказала:

– Вообще я не против, чтобы Мэгги поселилась в моей комнате. Но леди Тортон там всё так переделала, будто это Мэггина комната, в которой поселилась я. – Подумала ещё и добавила: – Мне и так до Мэгги как до луны. А теперь особенно видна эта пропасть.

Сьюзан вскинула брови.

– Ну-ка пойдём, покажешь.

В бывшую раньше моей комнату леди Тортон уже поставила дополнительную кровать. Мой комодик она убрала, а на его месте появился массивный платяной шкаф полированного дерева. На замену моей книжной полке пришла другая, тройная, и два уровня из трёх были плотно забиты книгами Мэгги, а на третьем одиноко лежал мой словарь рядом с сокровенной коробочкой. Один из ящиков в платяном шкафу леди Тортон освободила мне под бельё, а гору дочкиных платьев сдвинула поплотнее, чтобы осталось место под мои, но поскольку у меня платьев было всего три – два повседневных и одно новое, выходное, – то они сиротливо болтались в пустоте.

Обе кровати леди Тортон застелила одинаковыми покрывалами, разложила подушки в оборочках, а матрасы снабдила кружевной окантовкой, которая свисала до самого пола. На окна, поверх маскировочных ставней, она повесила шторы с воланами; пол между кроватями застелила ворсистым ковром, позаимствованным из бывшей комнаты Мэгги в особняке, а стену над её кроватью завесила фотографиями в рамках.

– Так, понятно, – сказала Сьюзан. – Но ты знаешь, ведь до бомбёжки у вас в комнате тоже был коврик и занавески. И одежды у тебя было побольше.

– Такой, как у Мэгги, у меня точно никогда не было, – заметила я.

Сьюзан потянулась в шкаф и вытянула за край какой-то предмет одежды.

– Редко у какой девочки найдётся такая одежда, как у Маргарет Тортон, – проговорила она.

– Достопочтенной Маргарет Тортон, – добавила я. Достопочтенная – это был её официальный титул. Не леди и не лорд, но тоже неплохо.

– Э-ге, да ты, кажется, завидуешь, – протянула Сьюзан.

– Нет! Плевать мне на то, какие у Мэгги шмотки. Просто это больше не моя комната, и меня, заметь, никто не спрашивал. Меня не спрашивали, а хочу ли я себе такое покрывало или вот эти кружевные оборочки на матрас. Меня не спрашивали, а что я вообще хочу. У нас весь дом теперь как чужой. Как дом леди Тортон.

Сьюзан притянула меня к себе и поцеловала в макушку. Я поскорей вывернулась из объятий.

– Это и есть дом леди Тортон, – сказала Сьюзан. – Я понимаю, не очень хочется об этом постоянно помнить, но так ведь и есть.

– Ей полагалось вначале спросить, – сказала я.

– Согласна. Насчёт твоей комнаты – несомненно. За новую кухонную утварь я ей, конечно, очень благодарна, равно как и за уют в гостиной, но своевольным перестановкам в моей комнате я бы тоже вряд ли обрадовалась.

– Раньше у меня никогда не было своего личного места, – сказала я.

– И теперь оно для тебя важно, – кивнула Сьюзан.

– Оказывается, да. Хотя я и сама не думала, что настолько. – Я слегка прильнула к ней обратно.

– Может, хочешь переехать ко мне? Выделим тебе половину, обставишь её так, как сама пожелаешь.

Я задумалась.

– Леди Тортон будет недовольна.

– Ну и что. Если ты действительно этого хочешь, я сумею с ней договориться.

Я ещё немного подумала.

– Не знаю, – призналась я в конце концов. – Давай подождём, пока Мэгги приедет. Я посмотрю, как мне с ней будет. – Потому что вообще-то с Мэгги мне всегда было здорово. Это леди Тортон меня напрягала, но никак не Мэгги.

– Ну и хорошо, – заключила Сьюзан. – А пока что можешь делать со своей половиной всё, что душа пожелает. Хочешь – верни, как было. Только вещи Мэгги не трогай. И при леди Тортон дверь не открывай. Меньше видит – крепче спит.

Ещё непривычней стало вечером: леди Тортон – и у нас в доме. Ванну она приняла сразу после ужина и спустилась вниз в домашнем халате. Леди Тортон – в домашнем халате. Как я ни старалась, не могла перестать пялиться. Она уселась в своё большое мягкое кресло, закинула белые ступни в тапочках на вышитую подушку для ног и принялась молча читать. Я так и впилась глазами – а она сидит, страницы перелистывает. Потом подняла на меня глаза и говорит:

– Ада, умоляю. Мы не в зоопарке.

Я моментально уставилась в стенку. А Джейми спрашивает:

– Зоопарк – это что такое?

Леди Тортон взметнула брови. А Сьюзан спокойно так говорит:

– Зоопарк – это такой большой зверинец под открытым небом, где в клетках выставляют разных животных напоказ, и люди платят за вход, чтобы на них посмотреть. В Лондоне есть большой зоопарк.

– А, как цирк уродов, – подхватил Джейми. Чёрт его знает, где он мог про цирк уродов подцепить.

– Ну уж нет, не совсем, – вставила леди Тортон.

– А какие животные там бывают? – спросила я.

– О, всякие, – ответила Сьюзан. – Вот какие тебе могли в книжках попасться. Обезьяны, скажем, зебры. Львы.

– И я вам не обезьяна, – снова вставила леди Тортон. – Будете в меня арахисом кидаться – рожу не скорчу. – Что имелось в виду, я не поняла, но Сьюзан с леди Тортон улыбнулись.

Буквально на следующее утро вернулся лорд Тортон. Подкатил к нашему домику на автомобиле, вышел, открыл пассажирскую дверцу, и наружу вылезла девчушка немногим старше меня. Тёмные волосы, бледное лицо, а выражение – как у Боврила, независимое и настороженное.

Из дома им навстречу вышли Сьюзан и леди Тортон.

– Здравствуйте, дамы, – поприветствовал их лорд Тортон и достал с заднего сиденья портфель. – Здравствуй, Ада. – Он положил руку на плечо девушке и слегка подтянул её к нам вперёд. – Сьюзан, я привёз вам обещанный проект. Познакомьтесь, это Рут.

Я уставилась на Рут. Рут уставилась на меня. Причём уставилась возмущённо – то ли моим видом, то ли тем, что её назвали «проектом».

– Ей шестнадцать, – возвестил лорд Тортон, – она готовится поступать в Оксфорд, и вы будете заниматься с ней математикой за плату. Я подготовил список тем, которые ей следует хорошенько освоить… – Он прочистил горло и добавил: – Её отец по профессии статист. Из Дрездена.

Сьюзан в удивлении отпрянула. Леди Тортон застыла как громом поражённая. Почему, я не поняла совершенно; захотелось поскорее узнать, что такое статист.

Рут уткнулась глазами в землю; плечи заметно напряглись. Щёки вспыхнули.

– Невероятно! – воскликнула леди Тортон, кажется, в гневе. – Чтобы духу немецкого в моём доме не было!

Глава 17

Немецкого? Я так и впилась глазами в Рут. Это из какого слова лорда Тортона следует, что она немка? «Статист», что ли?

Сьюзан приобняла меня за плечи и пояснила:

– Дрезден – это такой город в Германии.

Лорд Тортон вздохнул.

– Её семья переехала в Англию в июне тридцать девятого, – сказал он. – Полтора года назад, даже больше. С начала Битвы за Англию её родителей держат в лагере для интернированных. Мы делаем всё, что в наших силах, чтобы вызволить оттуда её отца. Нам бы его знания пригодились в…

– Исключено, – отрезала леди Тортон. – Я этого не потерплю.

– Они евреи, – сказал лорд Тортон. – Из Германии они еле выбрались.

– Немцы – они и в Африке немцы, – заявила леди Тортон.

Её супруг нахмурился.

– Немец немцу рознь. Ты сама это прекрасно знаешь.

Рут стояла, не поднимая головы, щёки так и пылали. А я буравила её взглядом. Немка! Мы видели немецких солдат в кинохронике – они напоминали Гитлера, глаза тёмные, холодные. У некоторых такие же мелкие усики. Прямо посмотришь – сразу ясно, исчадие ада.

У Рут же были обычные тёмно-каштановые волосы, аккуратная стрижка. Усов, конечно, никаких. Цвет глаз не разглядеть, но в целом внешность её с виду была совершенно нормальная, ничего такого.

С другой стороны, тот шпион, которого я поймала летом, с виду тоже был совершенно нормальный. Даже по-английски говорил без немецкого акцента. Однако ж оказался шпионом. Рут – из стана врага. Её место – за решёткой, ну или, по крайней мере, не в нашем доме.

Сьюзан испустила глубокий вздох. Внимательно посмотрела на леди Тортон и произнесла:

– Как-нибудь разберёмся.

– Нет, не разберёмся, – возразила леди Тортон.

– Разберётесь, – подхватил лорд Тортон. – Надо разобраться.

Ноздри у леди Тортон раздулись.

– Наша страна воюет против Германии, – отчеканила она. – Наш собственный сын рискует своей жизнью на этой войне. Я не позволю укрывать врага в моём доме.

– Я и сам знаю, против кого мы воюем! – гаркнул лорд Тортон. – И знаю больше, чем ты думаешь. – С видимым усилием он взял себя в руки и продолжил уже более ровным тоном: – Уверяю тебя, я бы никогда не попросил ни тебя, ни Сьюзан о чём-то бесчестном.

– Разумеется, нет, – вставила Сьюзан.

– В военное время, – сказала леди Тортон, – образование – это роскошь. Джонатан оставил Оксфорд для того, чтобы пойти воевать. Не вижу ни одной причины, почему образование этой особы важнее, чем образование нашего сына.

– Просто доверься мне, – ответил лорд Тортон.

– Да что я людям скажу? – вспылила она.

– Что угодно.

– Нам некуда её уложить.

– У вас целая комната свободна.

– Она для Джонатана, когда приедет на побывку.

– В военное время, – сказал лорд Тортон, – свободные комнаты – это роскошь.

Леди Тортон шумно втянула носом воздух. Даже мне было очевидно, что скандал висит в воздухе. Сьюзан бросила на меня быстрый взгляд и скомандовала:

– Ада, бери Джейми и ведите Рут наверх.

Глава 18

Я повела её по лестнице в нашу новую пустую спальню, которая, видимо, для Джонатана уже не предназначалась. Рут положила свой маленький чемоданчик на кровать, но открывать не стала. А мне бы хотелось знать, что там немцы в своих чемоданчиках носят. У того моего шпиона, к примеру, был радиоприёмник.

Джейми до сих пор торчал на лестнице, а теперь просунул голову в дверь и спросил:

– Они там спорят про немцев. Уже вторжение или как?

– Не-не, – говорю. – Ты забыл? Отменили же.

– А что тогда, – спрашивает Джейми, – у нас тут немка делает?

Хороший вопрос. Я опустилась на стул и посмотрела на Рут.

– Я ненавижу Гитлера так же, как и вы, – произнесла она. Говорила она с сильным акцентом, но в принципе понятно. – А может, и больше. Вы разве не слышали, что мистер Тортон сказал? Я еврейка.

Я пожала плечами. Я же не знала, что это значит. Но на всякий случай добавила:

– Его зовут лорд Тортон. И мне без разницы.

– Тебе-то, наверно, да, но как Гитлер относится к евреям, тебе, конечно, известно.

Мне было только одно известно – как Гитлер относится к британцам. Как к тем, кого надо бомбить.

– Мне без разницы, – повторила я.

Шпион из Рут, конечно, никакой. Если только она специально не подделывает свой акцент, чтобы втереться в доверие.

– Джейми, иди к себе, – скомандовала я. Не хватало ещё, чтобы он якшался с немцами.

Но Джейми не обратил на меня внимания. Вместо этого он спросил:

– А можешь сказать что-нибудь по-немецки?

Рут что-то сказала. Меня передёрнуло.

– Это что значит? – спросил Джейми.

– Это значит, что раньше я считала Германию своей страной, а теперь у меня нет своей страны. Я везде чужая. – Она холодно уставилась на меня. – Может, дашь мне побыть одной?

– Не уверена, – говорю, – что тебя можно одну оставлять.

Рут нахмурилась.

– Я приехала учить математику. Точка.

Я не ответила, тогда она говорит:

– Хорошо. В таком случае покажи, где туалет. В нём тоже сторожить меня будешь?

В нём, наверно, не буду.

Когда выходили из комнаты, я прихватила с тумбочки рамку с фотографией Джонатана Тортона.

– Это твой брат? – спросила Рут.

– Нет. Сын лорда Тортона. Он служит на войне, лётчиком. Сражается против всяких немцев.

Вместе с ней я заходить в туалет не стала, но осталась стоять в коридоре напротив двери. В этот момент Сьюзан позвала нас с Джейми вниз.

– Лорд и леди Тортоны сходят прогуляются, – сообщила она. – Джейми, вытри пока всю эту грязищу. Ада, накрывай на стол. На шестерых.

– А её кто сторожить будет? – спросила я.

– Никто. Она никакой не шпион.

– Откуда ты знаешь?

Сьюзан не ответила, и тогда я спросила:

– Она что, в самом деле будет жить с нами?

– Да, – ответила Сьюзан.

– Это о такой работе ты просила лорда Тортона?

Сьюзан вздохнула.

– Нет. Надеюсь, леди Тортон тоже это понимает.

Мне вообще казалось, что не так уж Сьюзан хочет работать, даже если работа совсем простая, вроде как учить кого-то математике. Поначалу ведь она и за нами с Джейми присматривать не хотела, не говоря уж о работе. А теперь на ней были мы, леди Тортон и вдобавок ещё эта немка.

– Я буду помогать, – сказала я.

– Знаю, – откликнулась Сьюзан.

Темнело. Вместе с Джейми мы прошлись по дому и поставили на окна маскировку. Хотели и к Рут в комнату зайти, но она заперлась. Мне даже в голову не приходило, что двери в комнаты запираются.

– Маскировку на окна пора! – прокричала я ей через дверь.

– Я без света сижу, – крикнула она в ответ. – Уходи.

Я побежала вниз рассказывать Сьюзан.

– Она там заперлась у себя! – выпалила я. – Наверняка что-то замышляет. У неё, может быть, радио в чемоданчике!

– Или бомба! – вставил Джейми. – Ещё не хватало нам тут бомб.

Брови Сьюзан поползли наверх.

– Никаких бомб у Рут нет. Она ребёнок.

– Она старше Стивена, – возразила я. – А Стивен ушёл на войну. – Ну или, по крайней мере, собирался. Я писала ему, даже дважды, но ответа так и не получила.

Сьюзан спросила:

– Ада, ты доверяешь лорду Тортону?

– Конечно, нет, – ответила я.

Сьюзан расхохоталась и закрыла лицо ладонями.

– Подловила ты меня. Хорошо, давай так. Кому ты доверяешь больше, мне или леди Тортон?

Ясно, куда клонит.

– Ладно-ладно, – сказала я.

– Что ладно-ладно?

– Я потерплю, пусть остаётся.

– Нет, ты её не будешь терпеть, – возразила Сьюзан. – Ты будешь относиться к ней по-доброму и постараешься с ней подружиться.

На это я не подписывалась. У меня ведь уже есть Мэгги. И потом, кому нужны друзья-немцы?

Сьюзан поднялась наверх и постучала в дверь свободной комнаты.

– Рут, не хочешь спуститься к нам на чай?

– Нет, спасибо, – послышался голос Рут из-за двери.

– Через полчаса будем ужинать. Пожалуйста, присоединяйся.

– Хорошо, – ответил голос. – Я выйду.

Сьюзан спустилась к нам, вытирая ладони о юбку.

– Видите? Ничего сложного.

Мы с Джейми переглянулись. У неё там по-прежнему вполне могло быть радио. Или бомба.