Текст книги "Дракон в крапинку"

Кира Измайлова
Дракон в крапинку

Инга осторожно попробовала ногой воду и поежилась – та показалась нестерпимо холодной. Но это всегда так, если перегреешься на солнце, а она два часа бродила по степи, не в состоянии оторваться от этой красоты и жалея только о том, что фотограф из нее никудышный, и снимки ее не передадут и сотой доли очарования этих мест.

Вода и впрямь была не так уж холодна, и девушка поплыла прочь от берега. Плавала она хорошо, вода в озере была кристально чистой – дно видать, пускай тут и глубоко. Но вот к тому, чтобы попасть в какую-то особенно холодную область, Инга готова не была. Ногу свело судорогой, она в панике забилась, забыв все, чему ее учили, глотнула ледяной воды и с ужасом поняла, что тонет… А спасателей тут нет, тут вообще никого нет, если верить гиду!

«Мама!..» – успела подумать Инга, захлебываясь и беспомощно колотя руками по воде, и тут какая-то сила выхватила ее из воды…

В себя она пришла на берегу, а когда выкашляла воду и отдышалась – горло нещадно саднило – увидела своего спасителя. Это был парень лет двадцати на вид, ну, может, чуть больше. Не особенно симпатичный, черты лица явно как у местных, но с хорошей улыбкой.

– Жива? – спросил он весело. – Замерзла, поди? Где твоя одежда?

Инга огляделась – выходило, что это вовсе другой берег!

– Где-то там, – указала она, – возле большого камня. А почему мы тут? Я вроде не очень далеко заплыла…

– Это так кажется. А сюда мне показалось ближе вы… выплыть, да еще с тобой, – серьезно сказал он и встал. – На, держи пока мою рубаху, я за твоими вещами схожу, а ты отдышись и оботрись.

– Нет, я с тобой! – Инга вскочила. – Я одна боюсь!

– Ага, в озеро с ледяными ключами она одна лезть не боится, а посидеть на бережку – ей страшно, – засмеялся юноша. – Никто тебя тут не обидит. Кроме меня тут на несколько дней пути никого! Ну разве что ты.

– Еще туристы, – добавила она справедливости ради.

– Но ты же из их группы, – пожал он плечами. – Чего бояться? Сиди. Ты не дойдешь босиком, там берег каменистый.

Наверно, Инга выглядела вовсе уж жалко, потому что он спросил:

– Ну мне что, на руках тебя нести? Тут далековато… Сам-то я быстро доберусь, а с тобой мы полдня провозимся.

– Я лучше просто так обсохну, – шмыгнула она носом. – Вон какое солнце, не холодно уже ни капли. А потом, может, обратно доплыву.

– Доплывет она, – фыркнул юноша и снова сел рядом. – Тут не всякий взрослый мужчина сдюжит, а ты туда же… Кстати, почему ты одна?

И тут только Инга сообразила, что сидит в насквозь мокром купальнике, считай, раздетая, рядом с незнакомым парнем, а вокруг, как он сказал, на несколько дней пути никого нет, и случись что, помощи не дозовешься. Наверно, он заметил ее испуг, потому что серьезно сказал:

– Меня бояться не надо. В моей семье никто никогда и пальцем не дотронется до женщины против ее воли. Так заповедано. Ну, – добавил он уже весело, – спасения жизни это не касается! И все же почему ты одна? Разве ты не с группой приехала?

– Ага, – ответила она, кутаясь в его рубашку. Против ожидания, потом от нее не пахло, только чем-то неуловимым: вроде бы разогретые солнцем степные травы и еще какой-то металлический оттенок. – С группой.

– А зачем?

– Как зачем? – удивилась девушка. – Заповедник посмотреть! Это же умереть можно, до чего красиво – долина вся алая от края до края, эти тюльпаны, маки… Небо какое-то нереальное, никогда прежде не видела такого чистого и синего! И озеро, и это небо в нем отражается…

Она замолчала.

– Я не умею описывать, – сказала она чуть погодя. – Но когда я это увидела, дар речи потеряла. Не думала, что на свете еще осталась такая дикая красота…

– Осталась, не беспокойся, – посмеиваясь, сказал он. – Да еще сколько, человеческой жизни не хватит на все налюбоваться. Ты бы еще на коралловых атоллах в Большом океане побывала, вот там точно можно от восторга умереть! Мой… м-м-м… дальний родственник там обосновался, я в гости к нему летал, как эти лагуны увидел, ахнул! Хотя наше озеро, если честно, ничуть не хуже, – добавил он. – Просто я к нему с детства привык, а там – экзотика. Или у другого родственника на юге: пальмы, водопады… ядовитые змеи и прочие прелести.

– Так ты здешний?

– Ну да.

– А ты не знаешь, что это за замок во-он там в горах? – указала Инга. – Мы спросили у гида, можно ли сходить посмотреть, а он как-то так замялся, глаза отвел и сказал, что хозяева гостям рады не будут. Замок что, обитаемый?

– Конечно, – ответил юноша. – Но хозяева незваным гостям и впрямь не обрадуются. Не любят, когда их беспокоят лишний раз.

– Надо же… – протянула девушка. – Я думала, так уже никто не живет. И откуда такой замок в этих краях? Ты не знаешь?

– Я знаю, – с улыбкой ответил он. – Но не скажу. Не положено. Могу сказать только, что этот заповедник выкупили хозяева замка, вернее, их предки, уже очень давно. Так что это вот все – он обвел рукой долину, – принадлежит им. Туристов они, конечно, пускают, но правила суровые, ты заметила?

– Да, – кивнула Инга, дивясь про себя. – Никаких машин, никакой техники, только своим ходом, ну или верхом. Это-то понятно, какой-нибудь дурак возьмет и вездеходом сомнет всю красоту…

– Да-да, смысл примерно таков. И полеты над долиной запрещены, ну разве что на параплане или дельтаплане. Дикие звери, видишь ли, пугаются, – весело продолжил юноша.

– Постой… а ты сказал, тут на много дней пути никого, но если хозяева в замке… – нахмурилась она.

– А ты думаешь, даже если бы они тебя заметили в окошко, то успели бы спасти? Вот то-то… Кстати, как твое имя?

– Инга, – ответила она. – А твое?

– Меня зовут Ариш, – ответил он. Все же внешность у него была необычная, отметила девушка: лицо почти как у местных, только кожа посветлее, не такая смуглая, глаза не черные, золотисто-карие, но раскосые, а волосы полыхают на солнце темной медью.

«А кстати, – сообразила вдруг отогревшаяся на солнцепеке Инга, – если он меня вытаскивал, почему рубашка была совершенно сухая? И волосы у него сухие! Ну ладно, они могли успеть высохнуть, а я не обратила внимания, но одежда? Он что, разделся, прежде чем меня спасать, а потом оделся? Или тоже тут купался? Наверно, так, раз он местный…»

На этом она успокоилась.

– Так почему ты одна? – настойчиво спросил Ариш.

– Да так… – Инга обняла руками колени. – Собрались вот с приятелями, приехали… Я думала, погуляем, посмотрим долину, у озера позагораем, может, успеем до гор добраться, никогда не была, так интересно! Хоть невысоко забраться, мы же не альпинисты, но все же… У нас, понимаешь, времени-то немного. Приехали почти в полдень из-за всех этих посадок-пересадок, да еще наш рейс задержали. В общем, считай, день потерян.

– Это кому как, – вставил он.

– Ну а я о чем? Только лагерь разбили, это же недолго, я и говорю – пойдемте закат над озером смотреть! Перекусить и так на скорую руку можно, по бутерброду слопали бы, и ладно! Нет, что ты… достали гитару, вино и давай керосинить… И стоило ехать в такую даль ради этого? В ближний лесок бы пошли, да и…

Инга шмыгнула носом.

– Вот, значит, кто так ужасно выл позапрошлым вечером, – серьезно сказал Ариш, а она вдруг обнаружила, что он обнимает ее за плечи. – Не дергайся. Ты замерзла, моя рубаха – не защита от ветра, а до одежды твоей еще добраться нужно. Хотя ладно, я сплаваю. Но вы ведь тут не первый день? Дальше что?

– А что дальше? Утром проснулись с похмелья, пока глаза продрали, уже обед, – сказала девушка. У Ариша была теплая, горячая даже рука, и он не норовил потихоньку пощупать девушку. Дрожь понемногу ее отпускала. – А там опять посиделки у костра. И зачем приехали, спрашивается? Вот я и хожу одна. Далеко боюсь, в горы тем более не сунусь, но хоть до озера… Решила вот искупаться и позагорать потом. Спасибо, ты рядом оказался, а то…

– Да, с этим озером шутки плохи, – серьезно сказал он. – Там, говорю же, ледяные ключи со дна бьют, если не знать, где именно, выйдет, как у тебя сегодня. Ногу свело, да? Ты зря забарахталась, легла бы на воду, полежала, пока не отпустит. И булавку при себе имей, уколоть, чтоб быстрее отходило.

– Самое ужасное, что я все это знаю, – мрачно ответила Инга. – И булавка у меня есть, вот, приколота. Но…

– Испугалась?

– Ага.

– Ну, впредь не пугайся, меня может не оказаться рядом, – улыбнулся он. Улыбка у Ариша была хорошая, и почему-то верилось, что он и впрямь не таит никаких дурных мыслей. – Вот что, посиди, погрейся на солнышке, а я сплаваю за твоими вещами. У тебя там какой-нибудь пакет есть, чтобы не намочить? А то мы до вечера их сушить будем, не в мокром же тебе идти.

– Конечно! В рюкзаке, в левом кармане!

– Отлично.

Ариш скинул свободные штаны и, разбежавшись, нырнул. Инга уже знала, что озеро обманчиво мелко у берега, но на самом деле глубина начинается почти сразу же за отмелью. Может быть, когда-то тут был вулкан, а может, это оставленная метеоритом отметина, кто теперь разберет? Исследователей сюда не пускали, заповедник – и точка. Причем частный, как теперь знала девушка. Интересно, что же за богачи купили себе такое чудо? Никогда нигде не было упоминаний о хозяевах Алой долины, она, когда выбирала тур, поискала…

«А где Ариш? – встревожилась девушка и привстала, глядя на воду. – Ух, слава Создателю…»

Он вынырнул очень далеко от берега, махнул рукой и размашисто поплыл дальше. Обратно он вернулся очень скоро, встряхнулся по-собачьи – только брызги с мокрых волос полетели, – и вручил Инге туго завязанный пакет.

– Я только одежду и обувь взял, рюкзак не помещался, – весело сказал он. – Заберем, как дойдем. Я сейчас живо обсохну и провожу тебя до места.

– Ты… ну… – она замялась.

– Я отвернулся, – заверил он и встал лицом к воде, ероша густые волосы, чтобы сохли поскорее.

Инга живо скинула влажный еще купальник и оделась. В одежде она чувствовала себя куда спокойнее.

– Я готова, – сказала она.

– А ты красивая, – мечтательно произнес Ариш, поворачиваясь. – Хотя прабабушка сказала бы, что слишком худая.

– Сейчас так модно… Погоди, ты что, подглядывал?! Ты же отвернулся!

– Ага, – довольно ответил он. – Гляди, вода что зеркало, все видно… Да что ты так расстроилась? Пошутил я, я ведь тебя в купальнике видел, чего я там не разглядел-то?

– Да ну тебя, – шмыгнула носом Инга, зашнуровывая ботинок. – Юморист.

– А это у нас семейное, – сообщил Ариш. – Дурное чувство юмора. Знаешь, как мой дедушка однажды пошутил над бабушкой?

– И как же?

– Он на ней женился.

– Не поняла, – нахмурилась девушка. – А что смешного?

– Ну так она не знала, что выходит замуж, – пожал он плечами. – Видишь ли, у нас есть брачная формула. Но знают ее только в семье. А она была со стороны.

– И… что?

– Да ничего, так и живут. Она не обиделась. Она его очень любит.

– Долгожители, должно быть, – вздохнула Инга.

– Не то слово, – снова невесть чему заулыбался Ариш. – Еще и постарше есть. Готова? Пойдем, а то скоро уже солнце начнет садиться. Как раз успеем закат посмотреть с самого лучшего места!

– Ух ты! Пойдем! – загорелась она и взялась за протянутую крепкую руку.

Девушка разглядела, когда Ариш отряхивался от воды: он худой, но явно очень сильный, и мускулатура у него такая, что столичным парням из пафосных спортзалов и не снилась. Не картинные «кубики» на прессе, но как-то сразу ясно – ударишь его туда, можно и пальцы сломать. Руки и плечи вообще, похоже, чудовищно сильные, стоило посмотреть, как он плыл!

«Ну что ты загляделась на местного? – спросила она сама себя. – Тебе улетать через пять… нет, уже четыре дня. Не останешься же ты в его шатре или где они живут? Хотя он говорит очень чисто и грамотно, слова не коверкает, да и вообще ведет себя… да, по-рыцарски, точно. Может, он из какого-нибудь важного рода? Но почему тогда один, без свиты и без коня даже? Они же тут все верхом ездят!»

– А у тебя лошадь есть? – спросила она, чтобы не молчать.

– Нет, зачем она мне? – удивился Ариш. – Если захочется покататься верхом, то вон по ту сторону гор наши дальние родичи держат отличные табуны. Заплати – да и езди, сколько захочешь, хоть на смирной лошадке, хоть на диком жеребце… если поймаешь и сумеешь укротить. У меня бабушка из этих краев, – пояснил он, – любит иногда вспомнить молодость и проскакать во весь опор!

– Ничего себе бабушка…

– Да что ты. Она в семье самая тихая и мирная из женщин. А вот… ну ладно, это неинтересно, – осекся он.

«Да кто он такой? А! Может, если семья богатая, его отправляли учиться куда-нибудь в большой город? Там таких порядочно. А теперь вернулся…»

– Ты машины любишь? – спросила она наобум.

– Не-а, – ответил он весело. – На кой тут машины? Дорог тут нет, по долине ездить запрещено, сама ведь знаешь.

– А в городе?

– Я там почти не бываю, не люблю я города, разве по делу съезжу куда-то. Ну так поезд – еще туда-сюда, да и долететь всюду можно.

– В городе ты не бываешь, живешь тут постоянно, да? – Инга дождалась кивка и продолжила: – Так чем же ты занимаешься?

– Ты сама сказала – живу, – улыбнулся он. – Не думай, не бездельничаю, тут забот хватает. Но не пытайся угадать, кто я такой. Все равно не выйдет.

– В заповеднике работаешь, что ли? – безнадежно спросила она. На простого овцепаса он как-то не походил.

– Вот это самая подходящая версия, – стерьезно сказал Ариш, и девушка облегченно выдохнула. Наверно, потому он и говорит правильно, что учился в каком-нибудь ветеринарном или аграрном институте…

Ариш наблюдал за ней с улыбкой. Ход ее мыслей был ему очевиден.

– И все же ты очень красивая, – произнес он, и Инга сбилась с шага.

– Я вся в веснушках, – буркнула она.

– У нас это считается благословением Великого Солнца, – без тени усмешки произнес он и коснулся своей медной гривы. – Мой дед, отец и я – все такие. За счастье считается, если в роду появляется рыжий ребенок.

– Понятно… – сказала Инга, глядя под ноги.

Ну хоть в далеком селении прослыла красавицей, и на том спасибо. Так-то иначе как рябой не называют: в самом деле все лицо в конопушках, а волосы… вроде и не рыжие, непонятного какого-то оттенка. Красить смысла нет, лицо-то не перекрасишь!

– Я тебя обидел? – негромко спросил Ариш. – Прости, я не хотел. Я сказал то, о чем слышу с детства. Везде ведь любят разных, верно? Там, на атоллах, где живет мой родственник, в цене девушки невысокие и полные, смуглые, темноволосые, умеющие хранить очаг. В стране другого моего родственника девушки словно пантеры – чернокожие, гибкие, очень сильные, все в татуировках и шрамах. Они могут сражаться не хуже мужчин, а мужьями берут только тех, кто сумеет их укротить… А ты из-за таких милых веснушек расстраиваешься! – он осторожно потрогал ее щеку кончиком пальца.

– Мужьями? Это как? – Инга невольно отдернулась.

– У них там женщины всем заправляют, – пояснил Ариш. – Женщина выбирает мужа, а не наоборот. Или нескольких, это уж как ей захочется.

– Надо же… – качнула головой Инга. – Знаешь, я вроде бы читала о таких вещах, но…

– Если сама не увидишь, не прочувствуешь, – завершил он ее мысль.

– Накоплю денег, может, слетаю в те края, – вздохнула она.

– Хочешь, слетаем вместе? – предложил Ариш, и Инга замялась. Как-то это было слишком неожиданно…

– Я даже не знаю, когда это будет, – сказала она наконец. Ей показалось, это достаточно дипломатично. – Я мало зарабатываю.

– Ничего, я подожду, – ответил он совершенно серьезно. И, слава Создателю, не предложил полететь за его счет! – Вот твой рюкзак, проверь, все ли цело.

– Я не… – Инга не нашлась со словами.

– Понимаешь, тут водятся такие полосатые грызуны, волокут в норы все подряд, какую-нибудь мелочь могли и утащить, зеркальце, например, или что у тебя еще, – пояснил Ариш, явно забавляясь ее реакцией. – Им рюкзак прогрызть – раз плюнуть.

Инга поняла, что краснеет.

– Все цело, – сказала она, для вида перетряхнув кармашки. Ничего ценного там все равно не было.

– Сама до лагеря дойдешь? Или проводить? Опасных хищников тут не водится, но все равно…

– Дойду, – мрачно ответила она, надевая рюкзак. – Спасибо. И что спас меня, дуру бестолковую, и… вообще.

– Сколько ты еще тут пробудешь? – спросил Ариш, глядя в упор. Странно, но Инга не могла смотреть ему в глаза.

– Если не считать эту ночь, еще четверо суток.

– Как же это ее не считать? – удивился он. – Как стемнеет, приходи на это место. Я покажу тебе, как вращается небо. Ну а не захочешь, не приходи, я один посмотрю, – добавил Ариш, предвосхитив ее реплику. – Люблю смотреть на звезды.

– Я подумаю, – ответила Инга и спаслась бегством.

* * *

Оказалось, ее отсутствия в лагере и не заметили, там готовили что-то вкусно пахнущее, смеялись и пили местное вино прошлого урожая.

«И зачем ехали?» – в очередной раз подумала она, переодеваясь в своей палатке. И снова задумалась, что же имел в виду Ариш… Может, у них так принято приглашать на свидания определенного рода? Или нет? Вот с кем-то из своих спутников она бы на такую встречу точно не пошла, потому что наверняка знала, чем закончится дело, а Ариш не казался опасным. И пусть Инга видела его первый раз в жизни, понятия не имела, кто он такой и чем занимается…

«Вот тебе, пожалуйста, курортный роман», – мрачно подумала она, перекусила на скорую руку, подумала, оделась потеплее (ночами тут было нежарко), захватила туристическую пенку и ушла. Ее снова не заметили, у костра уже пели, отчаянно фальшивя.

На берегу тускло тлел костерок, пахло чем-то незнакомым, очень душистым.

– Я уж думал, ты не придешь, – сказал Ариш, сосредоточенно помешивая что-то в котелке. – Испугаешься. Вы, люди из городов, теперь всего боитесь, особенно незнакомцев.

– Боимся, – подтвердила Инга, расстилая пенку и усаживаясь.

– Это ты правильно сделала, ночью холодно, особенно чужакам, – одобрил он. – Я вот плед захватил, замерзнешь – укутаешься.

Это был не плед, а потрепанное лоскутное одеяло.

– А ты?

– А мне не холодно. Я привычный. Ты-то девушка, тебе мерзнуть нельзя, – невозмутимо сказал Ариш и протянул ей плошку со своим варевом. – Попробуй.

– Это после твоего напитка небо начнет вращаться? – не без намека спросила Инга.

Ариш недоуменно посмотрел на нее.

– О чем ты?

– Я не знаю, что тут растет, какие травы. Так вот выпьешь – и привет. И небо вращается, и звезды танцуют, и кони по радуге скачут…

Он молча выплеснул напиток в траву и встал.

– Должно быть, я ошибся, – негромко произнес он. – Жаль.

– О чем ты? – спросила на этот раз Инга.

– Ни о чем. Возвращайся в лагерь. Там, я слышу, снова завыли.

– Ариш, я тебя обидела чем-то? Нарушила какой-то обычай? – Она вскочила. – Погоди, я читала, нельзя отказываться от угощения, дело в этом? Прости, я забыла, я…

– Да причем тут это, – тихо сказал он. – Я просто заварил чай. Я же не прадедушка Арниль, он-то под настроение такое стряпает, что потом синих зайцев наяву видишь.

– Просто чай? – зачем-то переспросила Инга.

– Да. Чтобы согреться.

– Но разве чай так пахнет?

– А ты пила когда-нибудь настоящий? Да, не скрою, добавил туда чего-ничего для аромата, но могу поклясться – никакой отравы там нет. Ну разве что аллергия у тебя на какие-то растения, – мрачно сказал он, глядя на озеро.

Инге стало обидно до слез: ни за что ни про что оскорбила человека, который, кажется, и впрямь не желал ничего дурного.

– Прости, пожалуйста, – попросила она и шмыгнула носом. – Ты… ты прав, мы, люди из больших городов, боимся незнакомцев. Ты сам посуди: кругом степь, в лагере песни поют, никто не услышит, случись что… А если бы не ты, я бы утонула, – добавила Инга шепотом. – Но все равно научиться кому-то доверять очень тяжело. Меня предавали уже трижды, а мне лет всего ничего. Хочешь, расскажу?

– Расскажи, если тебе так будет легче, – кивнул он не оборачиваясь. Инге в самом деле было проще говорить, когда на нее не смотрели.

– В школе на выпуске мы веселились, – сказала она, сев обратно. – И кто-то подлил мне в газировку неразбавленного спирта, а я так хотела пить, что выхлестала залпом и не заметила. А очнулась только назавтра, я-то до этого только шампанское пробовала, и то глоточек. Такой вот занятный выпускной получился. Я потом узнала, что это сделала моя лучшая подруга. Она еще долго всем знакомым в красках пересказывала, как я веселилась… Спасибо, до раздевания не дошло, я раньше отключилась!

Ариш чуть повернул голову.

– В институте я познакомилась с парнем, начали встречаться, а он вдруг бросил меня без объяснений и начал обходить десятой дорогой. Оказалось, это приятель рассказал ему, что я и в школе вела себя непотребно, а теперь вовсе готова лечь с первым встречным, да и выпить не дура. Сказать, откуда ноги у сплетни растут? – Инга вытерла нос. – Я выяснила окольными путями: это он так хотел меня отбить, идиот, да шансов не было, вот и решил, мол, мой парень сам сбежит. Он и сбежал, а этому я морду набила. Ну как набила… врезала разок, нос сломала, мне же и нагорело. Пришлось переводиться.

Ариш стоял уже боком.

– Ну а потом был диплом и выпускной. Отмечали с группой в общежитии, весело так, там ребята были хорошие… А после поехали в парк, ну вроде как проветриться. И вот один из этих хороших ребят, мой друг, которому я диплом помогала делать, а он мне лабораторные писал, и вроде как что-то намечалось… – Инга замолчала. – Извини. Не хочу больше вспоминать. Только я с тех пор ненавижу запах сирени… Ты что?!

– Не бойся, – сказал Ариш. – Я – не они. Я ведь сказал, что пальцем к тебе не прикоснусь против твоей воли.

– Так ты меня обеими руками держишь, – выдохнула она. В кольце его рук было тепло, жарко даже.

– Ты поняла, что я имел в виду. Успокойся и не дрожи. И не плачь. Что было, то прошло, так одна из моих двоюродных бабушек говорит. Ну или поплачь, если хочется, родная моя бабушка тоже на слезы горазда…

– Нет, я не буду, – Инга всхлипнула в последний раз и прижалась к плечу совершенно незнакомого человека, крепко державшего ее в объятиях. Страшно почему-то не было. – Все уже перегорело. Я уехала в другой город, да только, знаешь, мир тесен…

– Еще как, – подтвердил он. – Мне-то уж можешь не рассказывать.

– Налей мне чаю, – попросила она, понимая, что хуже ей уже не будет.

Чай пах терпко и нежно, он уже остыл, но так, сказал Ариш, вкус раскрывается даже ярче. Он был горьким и одновременно сладким, и как это получается, Инга не понимала. Его нельзя было пить залпом, только отпивать понемногу, чтобы ощутить послевкусие…

– Это бабушка научила, – сказал Ариш, разглядев мечтательное выражение ее лица. – Она, повторюсь, из здешних краев, а тут давным-давно идет торговля с дальним западом и югом, вот и прижились такие рецепты. Если б она еще только перца поменьше в еду сыпала! – добавил он. – Ну что? Успокоилась?

Инга кивнула.

– Тогда ложись… да что же ты дергаешься! На пенку свою ложись и гляди. Ты хоть созвездия знаешь?

– Так… могу кое-какие отыскать, но здесь они вовсе незнакомые, – созналась она, уставившись в небо.

– Смотри, – сказал Ариш, улегшись рядом, и поднял руку. – У вас созвездия называют иначе, но у нас так… Вот Лебедь, – он обвел пальцем контур фигуры, и Инга в самом деле поняла, что созвездие похоже на птицу. – Там – Стрелок. Это – Цветок. Выше… нет, так не увидишь, голову запрокинь немного… Это Дракон.

– Драконов не бывает, – серьезно сказала Инга, вглядываясь в небо. – Это сказки. Что ты смеешься?

– Нет, ничего, – ответил он. – А теперь просто лежи и смотри. И тогда увидишь, как вращается небо. Надеюсь, тебя в институте научили не только тому, что вращается земной шар, но и тому, что вращаются галактики?

Инга вспыхнула было, обидевшись, но решила, что и так уж наломала дров, лучше промолчать, и просто кивнула.

– Тогда смотри.

Она вздрогнула от прикосновения, но это просто Ариш набросил на нее то самое лоскутное покрывало.

– Холодает, – сказал он. – Будет гроза… к утру, пожалуй. Это тоже очень красиво, только лучше укрыться где-нибудь в скалах, там есть пещеры. Если тебя не хватятся, я провожу. А припасы у меня есть.

– Меня не хватятся, – ответила Инга, приподнявшись на локте. – На кой я им сдалась? И без меня весело. Знаешь, я подумала, если бы я утонула сегодня, они и не заметили бы до самого отъезда, я всегда бродила где-то одна, не станут же они следить за мной… Проводи! Одна я до гор не доберусь, страшно все же, а так хочется посмотреть на долину с высоты, пока не отцвела!

– Посмотришь, – улыбнулся Ариш. – Ты на небо гляди!

Инга упала на спину – под головой у нее каким-то образом оказалась твердая горячая рука юноши, – и уставилась вверх. Сперва она различала только отдельные светящиеся точки, потом вдруг увидела, как они складываются в рисунки и снова с тревогой подумала о подозрительном чае, но тут же отбросила эти мысли. Слишком уж было хорошо лежать вот так под бесконечным звездным небом…

– Это аэроплан, – сказал Ариш. – Видишь, мигает красная искорка и зеленая?

– Да, – ответила Инга, прищурившись.

И как только она сосредоточилась на аэроплане, небо вдруг обрело глубину, и Инга поняла, что падает в него, в эти ослепительные – в городе никогда таких не увидеть! – звезды, и небо действительно вращалось! Вот свернул лепестки Цветок, вот Стрелок опустил лук, а вот развернул крылья Дракон, и Звездная дорога стала его дыханием…

– Ты что? – удивленно спросил он.

– Это… это… Оно слишком большое… – Инга прикрыла глаза. Ее била дрожь, и Ариш осторожно прижал ее к себе. – В городах неба почти не видно: дома, фонари, еще фабричный дым его застит. А тут… Не могу объяснить!

– Я и так понял. Просто слишком много неба сразу, – улыбнулся он. – Давай руку, вставай и идем, что покажу!

Он подвел ее к самому берегу. Озеро было совершенно спокойно, так бывает перед грозой, и гладь его превратилась в черное зеркало.

– Смотри, – сказал Ариш.

В озере отражались звезды.

Инга посмотрела наверх, потом вниз, на воду, снова вверх… Невозможно было понять, где кончается небо и начинается вода, и два Дракона касались друг друга кончиками крыльев, сплетаясь телами, и…

Она пришла в себя в пещере, укутанная в покрывало. Снаружи светало. Теплился костерок, Ариш что-то стряпал – пахло вкусно, хоть и непривычно.

– Ты как? – спросил он. – Что с тобой случилось?

– Сама не знаю… – Инга села. – Было так красиво, так… Не проси описать, а то я опять в обморок грохнусь.

– Это что, – весело сказал Ариш, помешивая в котелке. – Один из моих дядьев живет далеко на севере. Там ночь на полгода, зато есть северное сияние. Я раз видел, неимоверно красиво! Представляешь, белый снег, черное небо, а на небе сияющее полотнище, синее, зеленое, не знаю, как и назвать эти цвета! И переливается, струится, совсем как… – тут он осекся. – Словом, струится, будто шелковое покрывало… На-ка, поешь. Там дождь собирается, вот и поглядишь на наши грозы! Тоже, знаешь ли, недурно.

– Спасибо… – Инга попробовала его варево. – Вкусно. Только остро.

– Прости, не рассчитал, – покаянно сказал Ариш. – Привычка. Бабушка так готовит, а я у нее учился…

– Нет, правда вкусно! – начала было она и чуть не выронила ложку: снаружи грохотнуло, да так, что стены вздрогнули.

– Это только начало, – весело произнес он. – Доедай и идем посмотрим, когда разойдется как следует, там много интересного будет…

Инга посмотрела вниз и ахнула: без альпинистского снаряжения сюда думать нечего было забраться, так как же Ариш затащил ее сюда?

– Я знаю потайные тропы, – предвосхитил он ее вопрос. – Садись и гляди. Не возражаешь, если я тебя придержу? Тут можно сорваться, а падать высоко.

Она не возражала. Во-первых, боялась высоты, во-вторых, это было… «Лишь бы не так, как на выпускном, – подумала она и невольно прижалась к крепкому плечу. – Нет, он не обидит, я верю… Какую чушь я несу! Но я же была без чувств, он бы давно сделал, что захотел, но нет… Почему таких людей нет в городе? Почему?»

Внизу простиралась Алая долина. Вдалеке виден был туристический лагерь, озеро, но… Инга примерно представила расстояние – пешим ходом до гор полдня минимум, а уж с нею на руках… Нет, наверно, у Ариша все же была лошадь или даже мотороллер! Если он тут работает, ему, наверно, можно ездить, вон какая долина огромная, пешком пока дойдешь…

Темные тучи клубились над горами, ударила первая молния, потом вторая…

– Зеленая! – удивленно воскликнула девушка, увидев вспышку.

– Ага. Гости, – непонятно ответил Ариш. – Давно не появлялись, точно к грозе подгадали. Ты не пугайся, тут и не такое бывает. Смотри.

Сизые тучи надвигались, полил дождь, озеро почернело, алые маки тревожно трепетали на ветру…

Инга смотрела, стараясь запомнить это навсегда, потому что, знала она, это не повторится. Она вернется в город, будет работать на скромной своей должности, бросит турпоходы, станет ездить разве что на курорты, как все сослуживцы, может, даже выйдет замуж, и мама будет довольна, что вырастила такую дочь, только… Только она никогда больше не увидит грозы над Алой долиной, не увидит, как молнии бьют по дальним вершинам, как встает дыбом вода в озере…

«Это не вода!», – с ужасом поняла она и вцепилась в Ариша.

Откуда-то из глубины поднялся невиданный зверь, вздымая волны, взмыл в небо и скрылся в облаках. Там снова громыхнуло, и зеленая молния ударила в озеро, а потом снова метнулась за тучи, за нею последовала черная с опаловым переливом. Огненный проблеск, который Инга приняла за солнечный просвет, тоже упал в озеро, оказавшись…

«Нет, нет, – она потрясла головой. – Этого не может быть. Нет».

Искры меняли цвета, но не могло же ей все это мерещиться! Или…

– Все-таки твой чай подействовал? – спросила она Ариша.

– Нет, что ты, – с улыбкой ответил он. – Это моя родня развлекается. Ты посиди, я тоже искупаться хочу, люблю грозу! Только не пытайся спуститься сама, тут обратный наклон. Я скоро!

С этими словами он выпустил Ингу и спрыгнул со скального карниза. Девушка вскрикнула и осторожно подползла к краю, посмотреть вниз… Ариша не было. Ни на скалах, ни где-то еще…

Инга обняла себя руками и тихо заплакала. Надо было сидеть дома, не высовываться, или хоть остаться у костра и подпевать остальным, а что делать теперь?

Что-то громыхнуло, видно, очередной раскат грома, Инга вздрогнула и открыла глаза.

– А ты кто? – весело спросила девушка ее лет, мокрая с ног до головы, выжимая длинную черную косу. – Ты как сюда попала?

– Ариш принес, – отчего-то шепотом ответила Инга.

– А, этот может… Сейчас, передохну минутку, позову его, а то он там кувыркается, а ты сидишь одна! Как тебя звать?

– Инга, – ответила та, ничего уже не понимая.

– А я Литта. Честное слово, не помню, кем я Аришу прихожусь, какая-то многоюродная то ли тетка, то ли, наоборот, племянница, – улыбнулась девушка. – Родня, в общем, мы этим не особенно считаемся… в первых трех поколениях. Сейчас я тебе его пригоню!