Текст книги "Наказание страстью"

Мужчина оглянулся через плечо, но вместо ответа покачал головой.

– Кого вы ищете?

– Я уже сказал – свою дочь.

В этот момент дверь офиса в конце коридора, в котором работали Грэй и Блейкли, распахнулась. Блейкли встала прямо на пути мужчины.

Грэй выругался себе под нос и ускорил шаг. У незнакомца вряд ли было с собой оружие, но неизвестно, что у него на уме. Он может навредить Блейкли.

– Возвращайся в офис, – сказал ей Грэй.

Блейкли обратилась к мужчине:

– Папа?

Глава 3

Только этого не хватало! Что здесь делает ее отец?

Блейкли хотелось кричать и ругаться одновременно.

– Папа? – раздался из конца коридора глубокий и чувственный голос Грэя.

Закрыв глаза, Блейкли взмолилась о помощи. Отец явился в офис компании в ужасном виде.

– Малышка, у меня мало времени. – Ее отец совершенно не обращал внимания на людей в коридоре, глазеющих на них. Вероятнее всего, ему было на них наплевать.

Отца Блейкли никогда не заботило, какой переполох он оставит после себя и беспокоит ли это самых близких ему людей.

Блейкли посмотрела на Грэя, который остановился в нескольких футах от ее отца, сжав кулаки и упершись ими в бедра. На его красивом лице появилась свирепая гримаса. Блейкли вздрогнула, понимая, что он готов броситься и спасти ее.

Не желая думать об этом, Блейкли перевела взгляд на Стоуна, стоящего за спиной Грэя с озадаченным выражением лица. У нее нет времени разговаривать ни с одним из них прямо сейчас. Ей надо заняться отцом, который несет какую-то чушь.

– Мало времени до чего? – спросила она, снова обращая внимание на отца.

– До того, как меня арестуют.

Черт побери, положение намного хуже, чем она думала.

– Папа…

– Я этого не делал.

Ох, он всегда так говорит!

– За что тебя арестовывают на этот раз?

– Заговор с целью убийства.

Блейкли моргнула, из ее головы вылетели все мысли.

– Что ты сказал?

Ее отец был мошенником, идиотом, мечтателем и вором. Но он не убийца.

– Меня подставили, но мне некогда это объяснять. Свяжись с Райаном и попроси его все уладить.

Блейкли сдержала стон. Она постоянно слышит это имя. Райан О’Салливан – часть ее жизни с того дня, как она родилась.

– Папа, ты обещал.

Она устала чувствовать себя его родителем, особенно когда он смотрел на нее как маленький мальчик, пойманный за воровством печенья.

– Он мой лучший друг, детка. Что мне еще делать?

– Держись подальше от этого человека. Он виноват в том, что тебя несколько раз сажали в тюрьму. – Похоже, несмотря на все усилия Блейкли, этот человек решил снова отправить ее отца за решетку. – Когда ты вышел, мы договорились, что ты перестанешь общаться с Райаном О’Салливаном.

– Я старался.

Блейкли снова увидела упрямо выпяченную челюсть Мартина Уиттакера. Ей хотелось кричать. И плакать. Но это ей не поможет.

– Ты плохо старался. И теперь посмотри, что происходит. – Блейкли широко раскинула руки, словно желая охватить офис «Стоун сервайленс».

Другие работники высовывали головы в коридор, чтобы подслушать пикантные сплетни.

Чудесно. Пусть Блейкли не в восторге от работы здесь, но это не значит, что она хочет обнародовать грязные истории своей семьи.

– Я на работе, папа.

Мартин вздохнул и подошел ближе, раздражение на его лице сменилось искренним сожалением.

Ну, он умеет добиваться своего. Если и есть хоть капля надежды, Блейкли не сможет повернуться к нему спиной. Мать и сестра постоянно называли ее мягкотелой дурой.

Мартин потянулся к ней, и Блейкли не оттолкнула его, хотя не обняла. Перед ними проблема, которую не решить с помощью банальной ирландской шутки и поглаживания по голове.

– Я этого не делал, Блейкли, – тихо сказал он. – Поверь мне. Пожалуйста, просто свяжись с Райаном. Он обо всем позаботится.

Она не стала бы звонить этому человеку, даже если бы он был единственным выжившим после апокалипсиса. Блейкли начала вспоминать имена хороших адвокатов. Ее отец не мог нанять дорогого адвоката, поэтому его всегда защищал адвокат, назначенный судом. Но на этот раз, благодаря Грэю и его маневрам, у Блейкли появились средства, чтобы нанять действительно хорошего адвоката.

Однако ей не удавалось избавиться от ощущения, что это ничего не изменит. Ее отец думает, будто он ни в чем не виноват, но это не означает, что он невиновен в глазах закона. Особенно после обвинения в заговоре.

Блейкли покачала головой. Надо решать проблемы постепенно.

Прежде чем она открыла рот и задала отцу очередной вопрос, в конце коридора началось волнение. К ним приближались двое полицейских, за ними следовала Аманда. Один из полицейских громко приказал Уиттакеру поднять руки.

Тот медленно поднял руки над головой. И посмотрел на Блейкли – его светло-голубые глаза были полны сожаления и раскаяния.

К горлу Блейкли подступил ком, она застыла от страха, печали и разочарования.

Она ничего не могла поделать.

Далее случилось нечто неожиданное. Грэй быстро встал между отцом Блейкли и полицейским.

– В чем обвиняется мистер Уиттакер?

Полицейский прищурился и оценивающе оглядел Грэя. Но его это, похоже, не беспокоило. Грэй был совершенно спокоен и расслаблен и стоял, опустив руки по швам.

– Заговор с целью убийства.

Слова отца уже потрясли Блейкли. Но, услышав их от полицейского с пистолетом, она испугалась.

– А теперь, пожалуйста, уйдите с дороги.

Грэй не сдвинулся с места.

Ее отец был связан с одним из известнейших преступных кланов Чарльстона.

Все знали Райана О’Салливана, ведь он был из тех людей, которых следует избегать любой ценой. По крайней мере, если вы законопослушный гражданин.

Когда-то Грэй избегал любых связей с этим человеком. Но теперь О’Салливан его не напугал.

Он ни разу не общался лично с этим человеком или кем-то из его соратников. Однако, как только все уляжется, Грэй сделает несколько телефонных звонков, потому что он абсолютно уверен: кто-нибудь из его знакомых знает О’Салливана.

Ему было интересно, как глубоки связи Блейкли с семьей О’Салливан. Потому что, судя по всему, она довольно хорошо знает этого человека.

О’Салливан определенно мог быть причастен к тому, что Грэй оказался в тюрьме. Особенно если ему помогали. И заплатили несколько миллионов.

Грэй скрестил руки на груди, оценивая стоящих перед ним полицейских. Он может и дальше преграждать им путь, но в этом нет смысла.

Это не только не предотвратит ареста Мартина, но и может привести к тому, что Грэй снова окажется за решеткой.

Не оглядываясь, Грэй повысил голос и сказал:

– Мартин, вы добровольно пойдете с этими милыми джентльменами, которые отвезут вас в участок?

– Да.

Выгнув бровь, Грэй поднял палец, повернулся к полицейским спиной и посмотрел в лицо Блейкли и ее отца. Грэй скользнул по ней взглядом, стараясь найти ключ к разгадке. Но он увидел только беспорядочную смесь страха, раздражения и решимости.

Это мало о чем ему говорило, кроме того, что она – хорошая и любящая дочь.

– Мартин, я поеду за полицейскими и встречусь с вами в участке. Постарайтесь держать язык за зубами, пока не придет адвокат, которого я вызову.

Блейкли издала сдавленный звук, но Грэй поднял руку, приказывая ей молчать.

И она, и Уиттакер закрыли рты. Грэй заметил, как вздрогнула Блейкли, когда на ее отца надели наручники. Поджав губы, она прикусила внутреннюю сторону щеки.

Она шагнула к полицейским, которые уводили ее отца, но один из них крикнул:

– Оставайтесь на месте, мэм!

Все ждали и наблюдали. Как только Мартин скрылся из виду, все дружно повернулись к Блейкли. Она густо покраснела.

Надо было отдать ей должное – она не рухнула от смущения и пристального внимания. Наоборот, медленно оглядела каждого, кто присутствовал в коридоре. Она практически провоцировала их задать вопрос или сделать ехидное замечание.

Но никто этого не сделал.

Подойдя к Блейкли, Грэй взял ее за руку. Она напряглась, и он почувствовал, что она вот-вот вырвется от него.

Он тихо произнес только для ее ушей:

– Ты наверняка не хочешь закатить еще больший скандал?

Она глубоко вздохнула и прошептала:

– Ты всерьез считаешь, что я хочу устроить скандал?

– Да.

Блейкли заскрежетала зубами, но не опровергла его слова. Они оба знали, что это правда.

– А теперь будь умницей и тихо пройди со мной по коридору. Я отвезу тебя к твоему отцу.

Она разочарованно проворчала:

– Я тебя терпеть не могу.

Грэй рассмеялся:

– Взаимно, милая.

Ведя ее по коридору перед собой, Грэй решил не обращать внимания на лукавый взгляд Стоуна. Несомненно, он многое услышит от своего друга, когда они останутся одни.

Поэтому Грэй решил временно избегать Стоуна.

Грэй и Блейкли спустились из здания в гараж. Блейкли воспользовалась шансом ускорить шаг и высвободить руку. Стало очевидно, что она решила ехать на своей машине. Грэй стал ждать, сколько времени ей потребуется, чтобы понять, что у нее нет сумочки и ключей от машины.

Она внезапно остановилась и запрокинула голову. Грэй знал, что она зажмурилась и, вероятно, просит помощи у Бога.

Хотя это ей было не нужно. Несмотря на все свои недостатки, Блейкли Уиттакер была одной из самых сильных женщин, которых он знал. Но говорить ей об этом не будет.

Ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы собраться, повернуться и пойти к входу в здание.

– Не беспокойся. Я подвезу тебя.

– Нет, спасибо, – вежливо ответила она.

За ее словами не было никакой реальной благодарности. Но его это не заботило. Он не позволит ей сесть за руль.

– Послушай, ты можешь потратить драгоценное время, вернувшись в офис, а можешь поехать со мной в участок. В любом случае я туда поеду. И что-то мне подсказывает, что ты не хочешь, чтобы я разговаривал с твоим отцом без тебя.

– Зачем ты это делаешь? – спросила она.

– Что я делаю – помогаю тебе?

– Нет. Вертишься у меня под ногами.

– Я не знал, что помощь твоему отцу выглядит так, будто я верчусь у тебя под ногами.

Блейкли прищурилась. С ее губ сорвались ругательства, весьма впечатляющие. Но после того, как Грэй отсидел в тюрьме, удивить его бранью было нелегко.

Блейкли направилась к его машине, припаркованной в нескольких футах от двери. Она точно знала, какой из автомобилей принадлежит ему.

Стоя у пассажирской дверцы, она пристально посмотрела на Грэя поверх капота. От нетерпения она постучала каблуком по бетонному полу.

Если бы не приходилось торопиться, Грэй сбавил бы темп только из принципа. Просто чтобы поиграть на нервах Блейкли. Но он хотел встретиться с ее отцом так же скоро, как и она.

До полицейского участка они ехали в напряженном молчании, в салоне автомобиля витал аромат ее духов – сладкий, экзотический, цветочный и немного пряный. Этот аромат искушал его несколько дней, пока они работали в офисе.

Спортивная машина была его святилищем и единственной легкомысленной, яркой и вычурной вещью, которую он позволил себе после освобождения из тюрьмы. Сегодня, когда Блейкли сидела так близко к нему, автомобиль напоминал ему тюремную камеру.

Он не мог не задаваться вопросом, как пахнет у нее между ног.

Он одернул себя, понимая, что сейчас не время думать о подобных вещах. Он не глуп, поэтому знает: они с Блейкли уже оказались в достаточно сложной ситуации, даже не занимаясь сексом.

Пятнадцать минут езды показались вечностью. Как только он остановился около полицейского участка, Блейкли моментально выскочила из машины, Грэй даже не успел заглушить двигатель.

Засунув руки в карманы, Грэй неторопливо зашагал следом за ней. Войдя в участок, он услышал, что она разочарованно говорит в повышенном тоне.

– Мне просто нужно поговорить с ним. Это все.

– Мэм, ваш отец на допросе. Вы не можете его сейчас увидеть.

Грэй подошел к другому полицейскому в дальнем конце стола, закрытого пуленепробиваемым стеклом.

– Простите, – сказал он. – Я Грэй Локвуд. Я пришел к своему клиенту Мартину Уиттакеру. Его только что привезли.

Дежурный сержант поднял глаза от стопки документов:

– Вы его адвокат?

– Да.

Он переложил на столе несколько бумаг.

– Я сообщу, что вы приехали. Садитесь. Скоро вы с ним увидитесь.

– Отлично. – Грэй вежливо улыбнулся полицейскому, хотя тот этого не заметил, и повернулся, чтобы сесть на пластиковый стул у дальней стены.

Блейкли плюхнулась на стул рядом с Грэем.

– Они не пускают меня к нему, – сказала она.

– В самом деле? Как странно.

Блейкли скривилась в ответ на его очевидный сарказм:

– Зачем мы приехали сюда, если нам не дадут с ним увидеться?

– Я не понимаю, зачем ты поехала за своим отцом. Лично я намерен с ним встретиться.

– Неужели?

– Да.

– Ой.

Грэй точно знал, какой неверный вывод сделала Блейкли. И у него не было намерения разубеждать ее в этом. По крайней мере, до тех пор, пока это будет играть ему на руку.

Прошло несколько минут. Вокруг них сновали люди, но Грэй наслаждался ожиданием. Он привык ждать и знал: желать, чтобы все было по-другому, – пустая трата энергии. Он научился принимать ситуации такими, какие они есть, а не такими, какими он хотел бы их видеть. Это избавляло его от душевной боли и разочарования.

Однако Блейкли не находила себе места. Она не могла успокоиться, постоянно ерзала на стуле, скрещивала ноги и хрустела костяшками пальцев.

Не в силах этого выносить, Грэй положил руку ей на колено. Блейкли сразу замерла и затаила дыхание.

Он почувствовал жар тела и вздрогнул.

– Мистер Локвуд, следуйте за мной, пожалуйста.

Грэй посмотрел на полицейского в дальнем дверном проеме. Он встал и прошел половину пути, прежде чем понял, что Блейкли идет за ним.

Грэй вежливо улыбнулся полицейскому, проходя мимо него.

– Мэм, извините, вам сюда нельзя.

Остановившись, Грэй повернулся и увидел, как Блейкли махнула рукой:

– Я с ним.

– Вы из команды юристов мистера Уиттакера?

– Нет, я его дочь.

Полицейский покачал головой:

– Мне жаль. Мистера Уиттакера допрашивают. К нему допущен только адвокат.

– Тогда почему он к нему идет? – спросила она.

– Мистер Локвуд? Потому что он его адвокат.

Блейкли уставилась на Грэя и прищурилась. Он пожал плечами:

– Я же говорил, что у меня юридическое образование.

– У тебя нет практики.

– Я берусь только за те дела, которые хочу вести. Я берусь за дело твоего отца. По крайней мере, сейчас. – Грэй планировал позже нанять Мартину адвоката. Хотя мог сам защищать его, в данный момент у него другие заботы, и ему не надо отвлекаться.

Он воспользуется прекрасной возможностью, чтобы узнать от Мартина все, что удастся, о Блейкли и ее связях с семьей О’Салливан. Наверняка это как-то связано с обвинениями в хищении, которые предъявлялись Грэю.

– Скажи ему, что я с тобой, – потребовала Блейкли, указывая на стоящего между ними полицейского.

– Но ты не со мной.

Глава 4

Блейкли хотелось заорать. Или найти что-нибудь твердое и швырнуть им в голову Грэя. Но, наверное, не следует этого делать, учитывая, что рядом с ними было по крайней мере шесть человек, которые могут арестовать ее за нападение.

Грэй Локвуд не только бесил, но и сексуально привлекал ее. Понимающая ухмылка играла на его губах. Блейкли не в первый раз хотелось одновременно ударить его и зацеловать до умопомрачения.

Она не понимала, что с ней происходит.

Блейкли смотрела, как он уходит по коридору, ее раздражение росло. Откинувшись на спинку жесткого стула, она уставилась на дверь. И стала ждать.

Заговор с целью убийства.

За это полагается очень большой срок. Конечно, ее отец то и дело сидел в тюрьме, но за мелкие преступления. Его приговаривали к срокам в десять месяцев или два года.

Ей хотелось верить, что он невиновен, но она не могла избавиться от сомнений. Ее отец постоянно врет.

А Грэй… Она не доверяет ему. Как и любой другой преступник, которого она встречала, он настаивал на своей невиновности.

Однако она все-таки не верила, что ее отец повинен в убийстве. Он мошенник и вор, но он никогда не отличался жестокостью. У него даже не было пистолета.

С другой стороны, Грэй чертовски опасен, хотя у него тоже нет оружия. От осознания в ее жилах забурлила кровь. Грэй ей даже не нравился, но она не могла оставаться к нему равнодушной.

Блейкли не нужны подробности, чтобы понять, что он через многое прошел. Шрам на брови и твердые мускулы появились не из-за жимов лежа и приседаний. Однако было в нем нечто большее, чем физическое устрашение. Молчаливый и внимательный, он был очень проницательным.

Она наблюдала за ним прошедшие дни, когда он общался не только с ней, но и с другими работниками в офисе. Казалось, он словно собирал информацию обо всех, кто появлялся в его жизни.

Грэй был не таким, как раньше.

Очевидно, он полезен «Стоун сервайленс». Несколько раз Стоун и Финн приходили узнать мнение Грэя по делу, над которым они работали.

Блейкли не желала замечать в нем что-то хорошее. Ей не хотелось верить, что он помогает ее отцу. Она старалась видеть в Грэе только преступника. Но ей было трудно держать его на расстоянии и притворяться, что она не обращает внимания на его человечность и порядочность. Она определенно не хотела его любить. Потому что прямо сейчас ей чертовски трудно избавиться от влечения к нему.

Грэй вошел в комнату, и на него нахлынули воспоминания. Дрожь предчувствия пробежала по его спине, но он приказал себе успокоиться.

Находясь в маленькой, невзрачной, неудобной комнате, было трудно не позволить дурным воспоминаниям взять верх. Шквал вопросов, которые он не понимал и на которые у него не было ответов. Тогда он чувствовал себя ошарашенным и неуверенным.

Те первые несколько часов допроса дезориентировали его, потому что он понятия не имел, о чем говорят следователи. А поскольку он был невиновен, то отказался от адвоката. Это была его первая ошибка.

Следователь, сидящий напротив Мартина за столом, взглянул на Грэя, но ничего не сказал. Мартин мельком посмотрел на Грэя, и на его лице появилось озадаченное выражение.

– Почему вы здесь? – спросил Мартин.

Первое впечатление Грэя о Мартине было не лучшим. Он был полной противоположностью Блейкли – рассеянный, шумный и неприятный. По крайней мере, так было до сих пор. Хотя, похоже, он отлично знает, кто такой Грэй, что неудивительно, учитывая роль Блейкли в скандальном судебном процессе, который полностью перевернул жизнь Грэя с ног на голову.

– Я один из ваших адвокатов, почему бы мне не быть здесь?

Мартин поднял бровь, но не задал очевидный вопрос. Верное решение, учитывая, что напротив него сидит следователь.

Грэй повернулся к полицейскому:

– Я бы хотел поговорить со своим клиентом.

Следователь прищурил усталые глаза, но встал и, ни слова не говоря, вышел, захлопнув дверь.

Мартин открыл рот, но, прежде чем он успел что-то сказать, Грэй покачал головой. Он предположил, что в комнате ведется аудио– и видеозапись, поэтому решил действовать соответственно.

Сев на стул, Грэй сложил руки на столе.

– Остальные ваши адвокаты приедут в ближайшее время.

– Зачем вы это делаете? – задал Мартин очевидный вопрос.

– Блейкли работает в моей компании, а мы заботимся о своей репутации.

Мартин усмехнулся:

– Блейкли считает меня легковерным, и иногда я таким бываю, но я не вчера родился, сынок.

Может быть, и нет, но что-то подсказало Грэю, что Мартин Уиттакер не слишком умен.

– Скажем так: я лично заинтересован в том, чтобы ваша дочь занималась проектом, над которым она работает со мной. Ей не удастся полностью на нем сосредоточиться, если она будет беспокоиться о вас. Деньги для меня не важны, мне важна ее помощь. Покупка ее душевного спокойствия за счет предоставления вам команды адвокатов – разумная стратегия, позволяющая мне получить то, что я хочу.

Мартин медленно кивнул:

– Вы могли бы легко добиться этого, не солгав полицейским и не приходя сюда, чтобы повидаться со мной.

– Возможно, но я вас плохо знаю.

– Верно.

– И я понятия не имел, хватит ли у вас ума молчать до тех пор, пока не приедут нанятые мной адвокаты. Кроме того, я не лгал. У меня юридическое образование, и я специализируюсь на уголовных делах.

– Но вы не беретесь за мое дело.

– Нет, мне сейчас некогда.

Мартин хмыкнул:

– Я по-прежнему не понимаю, зачем вы приехали сюда.

– У меня к вам пара вопросов, – сказал Грэй.

– О предъявленных мне обвинениях?

– Нет.

Мартин потянул наручники, звякнув цепью с кольцом, прикрученным к столу.

– Что вы хотите узнать?

– Расскажите о своих отношениях с О’Салливаном. Как давно вы его знаете?

Мартин наклонил голову набок. Он несколько секунд размышлял, потом осторожно ответил:

– Мы с Райаном выросли в одном районе. Я знаю его больше пятидесяти лет.

Грэй удивился:

– А насколько хорошо его знает Блейкли?

– Не очень хорошо. – Мартин ответил слишком быстро и категорично.

Возможно, Грэй задал неправильный вопрос.

– Насколько хорошо Райан знает Блейкли?

Мартин одарил его понимающей улыбкой, которая заставила Грэя задуматься, не разыгрывает ли отец Блейкли очередной спектакль.

– Райан знает Блейкли с ее рождения. Хотя моя дочь предпочла бы, чтобы этого не было. Он ее крестный отец и помог ей окончить университет.

Грэй уставился на Мартина, гадая, как использовать полученную информацию, чтобы узнать, использовал ли Райан и Мартин связи Блейкли в «Локвуд индастрис», чтобы украсть двадцать миллионов долларов и подставить Грэя. Мартин вряд ли признается в этом, особенно в полицейском участке.

А прямой вопрос выдаст Грэя. Лучше пусть Джокер поищет нужные сведения. Проблема в том, что они не знают правильного направления для начала поиска.

Грэй начал вставать, но следующие слова Мартина заставили его остановиться:

– Моя дочь ничего не знает. Она перестанет со мной разговаривать, если узнает, что Райан оплатил ее образование. Моя дочь до безобразия гордая и порядочная.

Большинство отцов произнесли бы эти слова с гордостью, но Мартин казался разочарованным. Грэй покачал головой.

– Если бы Райан горел, Блейкли наплевала бы на него. Вернее, она подлила бы бензина в костер.

Итак, Блейкли не сделает ничего, чтобы помочь Райану О’Салливану. Разговор с Мартином принес мало пользы Грэю. Он так и не выяснил, причастна ли Блейкли к тому, что его обвинили в краже.

Стук в дверь не позволил Грэю задать больше вопросов.

Следователь появился в дверях. У него за спиной была крайне сердитая Блейкли.

Блейкли выскочила из полицейского участка. Она была на полпути к машине Грэя, когда он схватил ее за руку и резко остановил.

Обернувшись, она высвободила руку. Потом подалась в его сторону и прорычала:

– Не трогай меня.

В ее жилах бурлила кровь, в голове пульсировало, дыхание участилось.

Ей нужно взять себя в руки.

Умом она понимала, что не должна винить себя за эмоциональную реакцию на Грэя. Сегодня у нее был трудный день, а Грэй просто попался ей под руку.

Но это понимание не особенно помогло ей.

Оглядевшись по сторонам, Грэй нахмурился. Не обращая внимания на ее грубые слова, он снова схватил ее за руку и повел за угол.

Как только они вошли в тень, он прижал Блейкли к кирпичной стене, а затем отпустил и шагнул назад.

– Сейчас не время терять время, Блейкли.

– Не смешно.

Грэй поднял бровь, мысленно называя ее идиоткой за то, как она себя ведет.

Блейкли простонала. Ей было неприятно признавать правоту Грэя. Запрокинув голову, она прислонилась спиной к шероховатой стене.

– Я злюсь на тебя. Я злюсь на него. Я просто…

– Ты злишься. Я понял.

– Он обещал мне. А я постоянно верю ему, хотя он нарушил миллион обещаний. Но я надеюсь, несмотря ни на что.

Она отлично знала, каков ее отец, но разорвать с ним родственные связи было крайне сложно. А ей на самом деле надо избавиться от отцовской драмы и не решать его проблемы. Ей надо просто избегать общения с ним.

Мать и сестра Блейкли отреклись от Мартина много лет назад.

– Возможно, он говорит правду, и он действительно невиновен.

Блейкли уставилась на Грэя, его слова в нынешних обстоятельствах показались ей жутковатыми. Неужели он такой же наивный, как она?

– Я уже слышала это раньше, Грэй. – Она имела в виду не только своего отца.

– Ну, я ему верю. Я попросил своего друга защищать его.

– Зачем ты это сделал? – спросила она.

– Забавно, но он задал мне тот же вопрос. И я дам тебе тот же ответ. Мне нужно, чтобы ты полностью сосредоточилась на своей работе и помогла мне доказать мою невиновность. У меня есть деньги и связи, чтобы обеспечить Мартину лучшего адвоката.

Блейкли покачала головой:

– Нет, я не позволю тебе этого сделать. Нам не нужны ни твои деньги, ни твоя помощь.

Ее заявление, которое она попыталась сделать резким и категоричным, было лживым. Ей действительно нужна помощь Грэя.

– Я отказываюсь принимать твою помощь, Грэй. – Она знала верный способ разозлить его настолько, чтобы он отступил и согласился оставить ее и Мартина в покое. – Ты преступник, как и Райан. Я не обращусь к нему за помощью и не приму ее от тебя.

Лицо Грэя окаменело. Он поджал губы, его глаза угрожающе сверкнули.

Он медленно подошел к ней, и Блейкли сглотнула, по ее спине пробежала дрожь.

Ей стало жарко от мягкого соприкосновения их тел. Наклонившись, он тихо произнес низким и размеренным голосом:

– Я совсем не похож на Райана О’Салливана, но ты уже знаешь об этом. Не пойми меня неправильно, но я в десять раз опаснее его только потому, что мне почти нечего терять. Но я знаю, что такое принципы и мораль.

Его теплое дыхание щекотало ее кожу. Его губы были так близко от ее рта, что Блейкли захотелось, чтобы он ее поцеловал.

Она запрокинула голову и попыталась втиснуться в стену. Избавиться от волнения из-за близости Грэя ей не удалось. У нее перехватило дыхание, когда тепло его тела проникло во все поры ее кожи.

Грэй Локвуд опасен – для ее рассудка и душевного спокойствия. Она всю жизнь избегала мужчин вроде него. И не только из-за его преступного прошлого, хотя на это тоже следовало обратить внимание.

Грэй Локвуд обладает силой, с которой нельзя не считаться. Он умный, наблюдательный, динамичный и требовательный человек. Однако Блейкли не следует возбуждаться из-за его самоуверенности и властного поведения.

Она уставилась на него, приоткрыв рот, и стала чего-то ждать. Грэй выглядел так, словно был на грани. Он стоял так близко к ней, что Блейкли почувствовала напряжение в его мускулах. Он напоминал тигра, готовящегося к прыжку.

Время замедлилось. В дальнем конце здания сработала полицейская сирена. Пара вышла из полицейского участка, разговаривая, хотя Блейкли не понимала, о чем их разговор.

Она вдохнула, чувствуя дразнящий запах тела Грэя.

Тихо выругавшись, он прижался к Блейкли. Из ее легких словно вышел весь воздух.

Блейкли ахнула, когда он припал к ее губам. Обхватив рукой девушку за талию, он притянул Блейкли ближе.

Первое прикосновение его губ было легким и длилось несколько секунд. Потом Грэй принялся целовать ее настойчивее. Их языки переплетались, желание Блейкли разгорелось и превратилось в адское пламя. Всего за несколько секунд Грэй заставил ее забыть о решимости, и она потеряла голову от вожделения.

Вцепившись руками в его плечи, она прижалась к Грэю, хотя рассудок приказывал ей оттолкнуть этого мужчину. Но она не могла заставить себя это сделать.

Поцелуй Грэя стал глубже и требовательнее. Блейкли, не задумываясь, страстно отвечала на него. Приподняв ногу, она обвила ею его бедро, подчиняясь собственным желаниям. Блейкли простонала, давая ему понять, что окончательно сдается.

Внезапно Грэй схватил ее за руки и слегка отстранился от нее.

– Мне очень жаль, – сказал он.

– А мне нет. – Блейкли захотелось откусить свой своенравный язык.

Покачав головой, Грэй тихонько усмехнулся:

– Спасибо за честность. Но я не должен был этого делать.

Блейкли не собиралась с ним спорить.

– Ты прав.

Она ожидала, что Грэй уйдет и предоставит ей возможность самостоятельно вернуться в офис. Но он протянул руку и нежно погладил пальцами ее щеку.

– Я уже несколько дней хотел поцеловать тебя. – Его страстный взгляд скользнул по ее лицу, следуя за дразнящим кончиком пальца.

Его искренность нервировала ее, хотя и нравилась ей. Было приятно знать, что не только она борется с желанием.

– Больше этого не повторится. – Блейкли старалась говорить непреклонно, хотя ей хотелось иного.

Грэй кивнул, но его слова противоречили действиям:

– Почему нет? Мы оба взрослые.

– Да, но я не нравлюсь тебе, а ты не нравишься мне.

Грэй уставился на нее в упор:

– Это неправда. Ты мне очень нравишься.

Блейкли не сдержала издевку:

– Ну да. Ты ненавидишь меня. Я очень постаралась, чтобы тебя посадили в тюрьму.

– Может быть. Ты нравишься мне, Блейкли. Мы тесно сотрудничаем и не можем игнорировать взаимное влечение. Ты говоришь, что я тебе не нравлюсь, но я знаю, что это не так. И мне будет…

Тело Блейкли гудело от воспоминаний об их поцелуе.

– …очень нелегко загнать выпущенного джинна в бутылку, – закончила она.