Текст книги "Cемейные узы не в счет"
Автор книги: Кира Витковская
Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 85 страниц) [доступный отрывок для чтения: 28 страниц]
10.
Прошло два дня. Почти все это время Ксюша провела со своими бывшими одноклассницами. Несколько раз к ней заходила Таня. Некоторое время Ксю была у тети Люды. Ее дочка Юлька прилипла к ней сразу, все хотела, чтобы Ксеня осталась у них ночевать. Но Ксю не очень хорошо себя чувствовала – болела голова и поднялась температура – и поэтому девушка попросила тетиного мужа дядю Пашу отвести ее к бабушке. Катя же заночевала у тети.
Марк не появлялся. Ксюша даже подумывала, что его, как он и опасался, вызвали на работу, и он уехал в Минск. Но осторожно расспросив бабушку, узнала, что он здесь, в Березино. Ксеню даже обида брала – столько всего показать обещал, а тут пропал и ни слуху о нем ни духу. Но ведь с другой стороны Марк ничего ей не должен, и у него полно своих дел. Да и Ксю не маленькая – вполне в состоянии развлечь себя сама. Но эти здравые мысли почему-то не успокаивали. Ксеня, выходя на улицу, надеялась встретить его в городе, хотя понимала, что это дохлый номер. Сидя у себя в комнате, вслушивалась в шум проезжающих машин, ожидая, что одна из них окажется машиной Марка и остановится у бабушкиных ворот.
Но Марк так и не приехал – ни в понедельник, ни во вторник. Ближе к вечеру среды Ксюша смотрела какую-то музыкальную программу. С работы вернулся отец и, найдя, что в доме холодно, пошел растапливать котел.
Входная дверь хлопнула. Ксю, подпевая какой-то исполнительнице по телевизору, выглянула в кухню посмотреть, кто пришел.
– Марк? – Ксеня моментально вскочила с места и бросилась навстречу брату. – Как ты мог столько не появляться!
– Прости, прости, прости, солнышко, честное слово, никак не мог прийти, ну никак!
– Что, землетрясение помешало? – насмешливо спросила Ксю, глядя на Марка снизу вверх.
– Почти, – улыбнулся он. Ксюша потянула его за руку в комнату.
– Иди сядь и расскажи, что за такое «почти землетрясение», – потребовала она.
– «Почти землетрясение» называется мамой и нашей соседкой, которые заставили меня ездить с ними за клюквой, – объяснил Марк. – У меня не было выхода – пришлось повиноваться. Завтра они тоже собирались, только я с ними ни ногой. Уже вчера вечер с температурой пролежал, завтра мне только за клюквой! А ты чем можешь отчитаться за два дня?
– Почти ничем. Заболела и в основном дома была или в школе на площадке…
– А Катя где?
– У тети Люды. Не знаю, придет она сегодня ночевать или там как вчера останется.
– Пойдешь со мной на дискотеку завтра?
– А за воскресенье я тебе не надоела?
– Если бы надоела, я бы тебя не звал. Кстати, про тебя кое-кто спрашивал… – усмехаясь, сообщил Марк. Ксюша удивилась.
– И кто же?
– Олег. Помнишь его? Приятель-трезвенник, в его машине катались…
– Помню. И что конкретно он спрашивал?
– Ну, вообще, кто такая, откуда, надолго ли приехала…
– …есть ли с собой документы, – подсказала Ксю язвительно. – Шибко напоминает допрос в милиции.
– Вот язва! И поняла же, что парня заинтересовала, так нет, чтобы по-человечески, обязательно все с ног на голову поставить надо!
– А он хоть в курсе, сколько мне лет? Я вообще еще не вышла из того романтического возраста, когда ждут принца на белом коне, а не новой машине…
– Иными словами, ему тут не светит? – уточнил Марк.
– Вы неплохо владеете языком моих мыслей, молодой человек, – улыбнулась Ксеня. – И неплохо переводите.
– Понятно. Доведу до сведения Олега, что сестричку мою голыми руками он не возьмет… А на дискотеку пойдешь?
– На дискотеку пойду, с моим превеликим.
– Значит, договорились?
– Договорились.
– Так, насчет чего это вы тут договорились? – спросил Ксюшин отец, заходя в комнату.
– Да вот Ксюшку на дискотеку зову, – объяснил Марк.
– А меня не следует спросить?
– Без комментариев, пап, я сама себе хозяйка, – откликнулась Ксю. – И сама все решаю. Мне даже мама не указывает.
– Что ж, верно, молодежь все решает не спросясь совета старших, – заметил папа. Ксеня, взглянув на Марка, увидела, что он недовольно хмурится, но промолчать не смогла.
– Конечно, особенно если учесть, что некоторые старшие не в состоянии дать дельный совет, – сказала она. – Так что нет никакого толку спрашивать.
– Ладно, люди, пойду я. Да, Ксюш, надень куртку – кое о чем поговорить надо.
Ксения, раздумывая, что ему понадобилось, послушно оделась и вышла вместе с братом. Во дворе была тетя Маша.
– Здравствуйте, – поздоровалась Ксю.
– Здравствуй, Ксень, – ответила тетя. – Марк, ты уже ехать собираешься?
– Да нет, мам, не спеши. Мы с Ксюшей в конец улицы сходим, посекретничаем.
– А, и это надо, – улыбнулась тетя Марина.
Когда они отошли на приличное расстояние от дома, Ксю повернулась к Марку, изменившееся выражение лица которого не предвещало ничего хорошего.
– Марк, ты меня убивать собираешься? Давай, убивай, мы уже далеко отошли…
Марк никак не прореагировал на шутку.
– Убивать я тебя не собираюсь… – сказал он наконец. – А вот отругать не мешало бы. Что это за намеки такие: «Некоторые старшие»… Это ты мне так сказать можешь, а не отцу. Он тебе отец, Ксю, какой бы ни был.
– Слышала я уже это, – хмуро отозвалась Ксюша. – Сотни раз слышала.
– Но не усвоила?
– Видимо, нет.
– Что произошло? Ты же была по-доброму настроена, а теперь чуть как кошка драная на него не накинулась…
– Вот ты обо мне как?
– Да не злись, сравнение такое. Что случилось?
– Пьяный он вчера пришел, и мы поругались, – угрюмо сообщила Ксеня.
– А-а! – Марк кивнул. – Но все равно, Ксю…
– Что равно, Марк? Думаешь, я ему улыбаться буду?
– А что, убить надо? Ксень, мой отец тоже пил, и страшнее, чем твой. Но теперь бросил. И я по-прежнему его уважаю и люблю…
– Марк, дядя Юра другой. Толковее, понимаешь? Он хоть что-то в этой жизни может, знает, понимает…
– А твой? Что, скажешь, ничего не умеет? Он тоже толковый мужик… Тебе не ругаться с ним надо, а по-человечески поговорить.
– А если я не могу? А если мне не хочется с ним говорить? Особенно после того, что он вчера наплел?
– Дело твое. Но в жизни очень многое нельзя вернуть… Не стоит разбрасываться близкими. Подумай об этом, Ксю.
«Сотни раз думала!» – ожесточенно огрызнулась про себя Ксюша, когда Марк с тетей Мариной уехали, а она сама ушла к себе в комнату. О чем тут думать?
Когда Ксюша любила папу? Когда была маленькой и глупой и не видела, не понимала, что он за человек. А подрастая, постепенно начинала понимать – и не из чьих-то рассказов и внушений, а сама, наблюдая, живя рядом изо дня в день.
Идеальных людей нет, это известно всем. Где-то была неправа и мама – возможно, говорила что-то не то или что-то не то делала. Но когда папа вытаскивал из семейной «копилки» деньги, чтобы расплатиться за самогон, взятый в долг, а Ксении и Кате нечего было взять с собой в школу на обед – как было его не осудить? Как было не осудить его, когда мама, ездившая в больницу, где ей ставили капельницы (а лечь и полежать в больнице на сохранении она не могла, потому что было не на кого оставить девчонок), однажды не успела на автобус и не забрала Катю и Ксеню, учившихся во вторую смену, из школы? Девчонки пришли одни и не смогли открыть заедающий замок. Хорошо, что скоро пришла соседка по общежитию и открыла, а то пришлось бы стоять до прихода мамы. А где был папа в это время? Где-нибудь с друзьями… А когда у мамы выкидыш случился – разве он сколько-нибудь переживал? Разве на его попечении – на попечении заботливого папочки – остались Ксеня с Катей? А когда мама просила его бросить пить – разве он послушал? А когда… Слишком много было этих «когда», а вместе с ними уходила от Ксю по капле любовь, уходило уважение – уходили все человечески-теплые чувства к папе. Осталась только безграничная усталость от борьбы за него, от безуспешной борьбы. И еще жалость оттого, что он такой неприкаянный.
«Марку легко говорить! – рассуждала Ксюша, подперев голову руками. – «Толковый мужик!» – вспомнила она слова брата и мысленно заспорила: – Конечно, у него не висит камнем на шее сознание, что он должен любить этого «толкового мужика», должен, даже обязан! Встретится с ним раз в неделю, если не реже, перекинется парой слов и уйдет. Ну, пускай увидит его пьяным – разве его это заденет так, как задевает меня? Разве Марку приходится по десять раз в день говорить себе: «Он – твой отец, ты должен уважать его, ценить несмотря ни на что!» А если не получается? Если из всего осталась только жалость – из всего огромного перечня испытываемых людьми друг к другу чувств? Только жалость, а на ней далеко не уедешь, и отношений нормальных не построишь… Дядя Юра – совсем другое дело…»
Хотя как знать? Ксюша не испытала того, что испытывал Марк, как Марк не испытывал того, что испытала Ксюша. Нельзя сравнивать, не зная. Может, Марк прав, и Ксюша на самом деле слишком сурова и жестока? Он взрослее, лучше понимает жизнь… Может, Ксюша обманывается кажущимся «толковым» образом дяди Юры? Но ей казалось, что если из-за каких-то там причин человек сумел бросить пить, он чего-то стоит… А ее отец потерял все или почти все, но так ничего и не понял… Вывод о нем, как человеке, напрашивается сам…
11.
Следующий день, четверг, Ксеня провела у тети Люды. Они с Катей поменялись местами.
Юлька заинтересовалась Ксюшиной косметичкой. Увидев там лаки для ногтей, попросила сделать ей маникюр. Они вдвоем заперлись в ванной, и Ксю принялась красить сестренке ногти. Маленький Артемка тоже рвался к ним и тоже интересовался лаками.
Вечером тете Люде и дяде Паше понадобилось что-то сделать на даче, и они отвезли Ксеню, Юлю и Артема к бабушке и дедушке. Не возвращались они долго. Тема уже плакать начал. Ксю увела его и Юльку в свою комнату смотреть фотографии их мамы. Кроме фоток тети Люды там были изображения и других родственников. Многих дети не знали, потому выдумывали им свои имена.
Юлька начала капризничать и баловаться, за что Ксю перестала с ней разговаривать. Из прихожей донеслись голоса – приехали Юлины и Темины родители. Юлька тут же побежала жаловаться маме, что Ксюша ее обижает.
Ксюша тоже вышла из комнаты.
– Ксень, мне Марк звонил, он тебя возле кинотеатра ждет, так что поехали с нами, – сказала тетя Люда.
– Хорошо, – отозвалась Ксю и потянулась за курткой.
В машине ехали молча и едва не проехали кинотеатр и Марка вместе с ним. Хорошо, что Юлька, вертевшая головой все стороны, сказала:
– Вон Римшиц стоит.
До Ксюши не сразу дошло, что она говорит о Марке. За шесть лет она успела отвыкнуть от официального имени брата: Римшиц Марк Юрьевич. Выглянув в окно, Ксеня увидела уже знакомую «Ауди» и Марка с друзьями возле нее. Несмотря на то, что на улице было темно, а парней около машины стояло шесть или семь, Марк сразу бросался в глаза, как-то выделялся из толпы.
– Всем привет, – поздоровалась Ксю, подход к компании.
– О, Ксюшик! – улыбаясь, воскликнул Марк.
– Привет, Марк.
– Где те, которые тебя доставили?
– А вон в машине.
– Пойдем к ним подойдем.
– Марк, смотри за Ксеней, – велела тетя Люда.
– Ну, что вы тетя, конечно!
– И к бабушке ее после дискотеки не вези. К нам или пусть у вас переночует…
– Ладно, ладно.
Машина отъехала.
– А Катя где? – спросил Марк у Ксюши.
– У Тани заночевать собирается, они теперь лучшие подружки.
– Понятно. Пошли Пашку искать.
Пашка был другом Марка и ди-джеем на дискотеке. Ксюшу он проводил бесплатно.
– Марк, а ты как бы нормально себя чувствуешь? Смотри, чтобы температура не поднялась, а то я тебя до дома не дотолкаю.
– Да нет, все нормально, Ксень. И спасибо за заботу.
– Ну что, двинулись? – спросил наконец найденный Пашка.
– В смысле? – не поняла Ксю.
– В смысле пошли?
– А, понятно, а то уже подумала…
Марк и Паша засмеялись.
На дискотеке они, правда, долго не задержались. Срединедельные дискотеки длились недолго – с восьми до одиннадцати – так, для любителей разогреться.
– Подожди, Марк, я еще ходить нормально не могу. Если упаду и загремлю костями – грохота будет, что весь район проснется! – попросила Ксюша, спускаясь по ступенькам вниз.
Некоторое время спустя Ксеня и Марк сидели в машине и ждали одного из друзей Марка, у которого Марк попросил какой-то прибомбас для синтезатора.
– Марк, а ты как к курящим девушкам относишься? – спросила Ксю, закуривая.
– Нормально отношусь, положительно… Среди моих знакомых многие девушки курят…
– А то мне Лешка советовал не особенно в пачку заглядывать…
– Вообще-то да, лучше не стоит, – сказал Марк задумчиво. – А то со временем это превращается в привычку очень «хорошую», от которой трудно избавиться…
– А ты сам пробовал бросить курить? – живо спросила Ксю.
– Нет. А зачем? Мне как бы нравится курить, потому как я почти не пью…
– Ну да, я это уже заметила! – откликнулась Ксеня с легкой насмешкой. – Что ты почти не пьешь…
– Не смейся, я серьезно, – попытался сбить язвительность с Ксюши Марк, но, не выдержав, рассмеялся сам
– Я тоже серьезно, – ответила, улыбаясь, девушка.
– Ты где ночевать будешь?
– Не знаю, но не у тети Люды. Общение с детьми, конечно, благо, но Юлька мне за сегодня надоела. Она мне здорово Катьку напоминает: возьмется за дело, а потом сдрейфит. Все уши мне объела: накрась ей ногти, а как я уже все аккуратненько сделать хотела, так выяснилось, что в школе им не разрешают.
– Да… Балованная девочка, – сказал Марк. – Кстати, ты права, она в самом деле похожа на Катю, по крайней мере, на Катю в детстве. Я помню, как вы раньше дрались, и, между прочим, инициатором обычно была ты… Так из-за чего вы дрались?
– Легче сказать из-за чего мы не дрались! – ответила Ксюша. – Мы и сейчас, бывает, деремся. Если честно, то такие, как Катя, меня бесят. Иногда у меня впечатление, что она не в состоянии сама и шагу ступить, все чего-то боится, постоянно просит помощи и совета, и сама же эти советы и варианты помощи критикует. Так вот единственное, из-за чего мы не спорим – так это из-за парней. Нам типы разные нравятся. А так мы дрались из-за кукол, из-за платьев, из-за велосипеда, из-за подружек, из-за книжек – из-за всего.
– А какой тип парней нравится тебе? – Марк немного насмешливо, но с интересом посмотрел на Ксюшу.
– Вроде тебя, – ответила Ксю весело. – Катюше нравятся блондины, производящие впечатление вундеркиндов и правильных мальчиков, и, на мой взгляд, занудные до озверения… Ну, а мне – полностью противоположные.
Марк нахмурился.
– Ксюш, ты…
– Не беспокойся, я в тебя не влюбилась, – быстро сказала Ксю, догадавшись, что собирался произнести Марк. Я после истории с Владом еще не отошла, новую «мыльную оперу» затевать не хочу… Марк, перестань, не хмурься! Я комплимент хотела сделать, дать понять, что горжусь красавчиком-братом…
– А я историю вспомнил, у нас здесь примерно год назад произошла. Девчонка в двоюродного брата влюбилась и умудрилась соблазнить… Потом родственники узнали. Шуму было! Несколько месяцев по всему городу только о них и говорили. Так вот, мне бы не хотелось оказаться в такой же ситуации, – Марк говорил серьезно, ненадолго замолчал и вдруг спросил: – Что бы ты сделала, если бы влюбилась в двоюродного брата?
– Уж не в тебя ли?
– Зачем сразу в меня? Нет, правда, как бы ты поступила?
– Он бы никогда не узнал о моих чувствах, – сказала Ксюша тихо и немного грустно.
– А если бы узнал? И ответил на них? – не понятно почему для Марка было очень важно знать это. Лицо Ксюши приняло ожесточенное выражение.
– Тогда… я дралась бы… дралась бы за свою любовь зубами, ногтями… всем, чем можно… пока не остановится сердце и не прервется дыхание… Только так, – процедила она сквозь зубы, поблескивая в темноте глазами.
12.
Ксюша проснулась, услышав музыку, и принялась одеваться. Чтобы немного размяться, сделала насколько упражнений гимнастического комплекса, который раньше выполняла ежедневно, желая похудеть. Хотя худеть ей было ни к чему, как, впрочем, и толстеть. Поняв, что она и так нормально выглядит (вернее, убедившись, что у нее полностью отсутствует сила воли), Ксюша бросила гимнастику.
Но сегодня она выполняла упражнения на редкость добросовестно. Закончив, вышла из комнаты, на цыпочках прошла мимо зала, где спал Марк, на кухню, выпила воды и вернулась.
– Что ж, спи, я тебя будить не стану, – тихо сказала Ксю, закрывая за собой дверь.
Музыкальный центр к тому времени сам собой отключился. Ксю не имела даже отдаленного представления о том, как его включить, потому не стала трогать.
Вчерашний разговор снова всплыл в памяти. И как из обычного трепа ни о чем выскользнула такая серьезная тема – невозможно понять. Ксюша пыталась переосмыслить сказанное Марку и уяснить для себя – на самом ли деле она думает так, или ответила просто для красного словца?
Ксеня вышла в прихожую и вытащила из сумки личный дневник, который туда прятала от Юльки и забыла достать. Затем снова зашла в комнату и, устроившись на полу, начала писать:
Может ли девушка влюбиться в своего двоюродного брата? Наверное, может. Но может ли у них что-нибудь получиться? Именно в нашей стране, а не в Бразилии или Мексике, в каком-нибудь сериале?
По-моему, им ничего не светит, даже если чувства взаимны. Ни одна обычная семья не поймет и не примет этого. Предрассудки очень сильны, и какой бы ни был сильный у человека характер, редко кто отважится пойти против близких и родных.
«А вообще, какая девушка способна влюбиться в своего кузена? – подумала Ксю и попыталась представить себе внешность, привычки, образ мыслей этой девушки. – Какая-нибудь чересчур влюбчивая сумасбродка, озверевшая без парня», – ответила она себе, не находя другого варианта и снова склонилась над дневником.
По двоюродным братьям я небольшой знаток, хоть у меня их и много – волею судьбы и случая и с ними в жизни двадцати предложений связно не сказала. Поэтому трудно представить, могла бы я влюбиться в двоюродного и как бы я себя вела, если бы это случилось.
Ксеня снова задумалась. Что сказала бы Катя, если бы узнала, о чем сейчас сосредоточенно думает Ксю? Наверняка сказала бы, что сестра как всегда все усложняет, слишком много думает о ерунде, а вот серьезные решения принимает по принципу «орла и решки».
Катя бы сейчас сморщила свой носик и заявила бы мне, что я развела симфонию-какофонию из ничего. Что толку думать о том, чего быть не может? Лучше бы порассуждать о том, как раздобыть «бабки» на новую шмотку или закадрить шикарного перца из параллельного класса. Пожалуй, права Катя, нечего об этом думать, ведь я не влюблена и влюбляться, вроде как, не собираюсь… И все же, почему я вчера сказала Марку, что стала бы бороться до последнего за эту призрачную любовь? Просто для того, чтобы выглядеть боевой и решительной, хотя на деле я не такая? Или я романтик, готовый на все ради любви?
Только этого не хватало!
«Да уж, – подумала Ксюша. – Пообщалась с дневником, называется! Запуталась еще больше!»
Оказалось, очень трудно представить свое поведение в такой ситуации. Надо хотя бы брата какого-то взять за кандидатуру… Но кого? С этим туговато, особенно если все братья или старше тебя лет на семь или младше на столько же, и нет ни одного, которого бы ты знала более-менее сносно, чтобы представить, что влюбилась в него.
Если считать братьев с обеих сторон – с отцовской и с материнской – братьев у Ксю набирается десять, но нет ни одного, с кем она общалась бы часто и близко. Разве с Сашей – сыном маминого брата. Но на него Ксеня никогда не смотрела как на парня. Остальные либо сами маленькие, либо Ксюша с ними общалась, когда сама была маленькая, и потому воспринимала их только как братьев. Хотя… не только. Вернее, не всех. В Ксюшиных пятнадцать лет любого парня, который встречается в жизни, оцениваешь и определяешь – красивый он, некрасивый или просто симпатичный. А с Лешей и Марком она заново познакомилась! Вот и стоит подумать, могла ли Ксеня полюбить кого-то из них.
Леша, конечно, милый, но он совсем не во вкусе Ксю. Остается Марк. И вот с ним очень трудно не забыть, что он ее брат. Ведь Ксю не шутила, когда говорила Марку о парне ее типа. Он действительно подпадает под этот тип. Если не сказать, что он – точная копия Ксюшиного парня из мечты.
Вот так. Минуту назад Ксеня думала, в какого из братьев она могла бы влюбиться, а теперь, когда подходящий брат найден… Теперь следует подумать как бы на самом деле в него по уши не втрескаться! Марк красив, весел, уверен в себе, относится к отряду «плохих парней», что «поманят и обманут», которые всегда интересовали Ксюшу больше, чем «правильные» мальчики. Наоборот, последние только на нервы ей действовали своим стремлением жить по распорядку, делать все идеально. Конечно, так надежно, но скучно.
В дверь тихонько постучали.
– Ксю, ты спишь? – спросил Марк из коридора.
– Нет, не сплю, Марк, заходи, – ответила Ксеня, торопливо закрывая дневник.
– Давно проснулась? – поинтересовался Марк.
– Минут сорок уже, наверное.
– Чего ж ты меня не разбудила?
– А зачем? Утром сон для человека дороже всего, по себе знаю.
Марк заметил лежащую на полу тетрадку.
– А это что? Не дневник, случаем?
– Он самый, – ответила Ксю, слегка смущаясь.
– Вот, значит, что ты делала! Не помешал?
– Да нет, сегодня у меня мысли не формулируются чего-то, – сказала Ксю и перевела разговор на другое: – Кто сегодня музыку включил? Я проснулась, а она играет…
– А это будильник сработал. Музыкальный центр сам собой включился. У меня по жизни так, – объяснил Марк, усаживаясь у столика с центром. Ксюша опустилась на пол рядом с ним.
– Я включить хотела, но побоялась, что сломаю…
– Ничего бы не сломала. Техника бы ничего не стоила, если бы ломалась при нажатии нескольких кнопок, – отозвался Марк, включая музыку. – Идем завтракать.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
