Текст книги "Всемирная история. Викинги. История Завоеваний"

Великое переселение народов

Далее, сожалению, наши источники умолкают почти на четыре столетия, и лишь сочинения конца V – начала VI века дают некое представление о том, что являли собой в ту далекую эпоху скандинавские земли. В VI веке Кассиодор, приближенный и советник остготского короля в Италии Теодориха (493–526), составил солидный исторический труд «Происхождение и деяния готов». А поскольку готы помнили о своем скандинавском происхождении, Кассиодор описывает Север доброжелательно, хотя временами удивленно. Его книга не сохранилась, но ее сокращенное изложение содержится в «Гетике» Иордана[8]8
  Иордан (? – после 551) – готский историк VI века. Писал в Византии.


[Закрыть], созданной тридцатью годами позже.

Снова мы читаем о большом острове Скандза, который населяет множество разных народов. Не все их можно идентифицировать, но прогресс в знании очевиден. На дальнем Севере живут адогиты: в их землях летом в течение сорока дней не бывает ночи, а зимой царит непроглядная тьма. Там же на Севере обитают скререфенны, которые не растят зерно, а едят мясо диких животных и птичьи яйца. Нам рассказывают о суэханс, или шведах, с их чудесными лошадьми и прославленными темными мехами, которые они присылают на римские рынки, и о прочих племенах, память о которых сохранилась в названиях шведских провинций: халлин (Халланд), лиотида (средневековый Лютгуд, современный Луггуд, возле Хельсингборга), бергио (возможно, Бьяре) и, конечно же, гаути-готы (Вестеръётланд?) и шведы, на сей раз именуемые суетиди. Называются также народы, живущие в Раумарики и Ранрике (нынешний Бохуслен) и в Норвегии: граннии из Гренланда, аугандзы из Агдира, арохи из Хёрдаланда, ругии из Ругаланда, над которыми «был немного лет тому назад королем Родвульф. Он, презрев свое королевство, укрылся под защиту Теодориха, короля готов, и нашел то, что искал». Эти племена, говорит Иордан, сражаются «со звериной лютостью» и превосходят германцев «как телом, так и духом». Данное Иорданом описание народов Швеции и Норвегии более содержательно, чем прежние беглые заметки, и согласуется с данными современной археологии. Но мы обязаны ему не только этим. Тацит оставил нам важнейшее свидетельство касательно существования института королевской власти у шведов-свионов около 100 года н. э. Сообщаемые Иорданом сведения о том, что дани, или даны, жившие в VI веке в Дании, вытеснили оттуда эрулов (герулов), прежних ее обитателей или завоевателей, не менее значимы.

Шведы, сообщает Иордан, славятся как самый высокорослый из северных народов. Однако даны, принадлежащие к той же расе, что и шведы, могут претендовать здесь на первенство. Норвежские племена Хёрдаланда и Ругаланда также отличаются высоким ростом.

Имеется еще Прокопий[9]9
  Прокопий Кесарийский (между 490 и 507 – около 562 или 565 гг.) – византийский писатель и историк.


[Закрыть], византийский историк, который сопровождал полководца Велизария в походах против вандалов и остготов и чуть позже 550 года увековечил военные кампании императора Юстиниана в своей «Истории войн». Рассуждая о той судьбе, которая ждала эрулов после сокрушительного поражения от лангобардов около 505 года, Прокопий вспоминает попутно и об их северной родине, куда некоторым из них суждено было вернуться. Родиной эрулов он называет землю данов. На острове Туле – очевидно, Скандинавском полуострове – эрулы обосновались по возвращении: они поселились там по соседству с гоутай (вероятно, гаутами), живущими к югу от Уппланда. Большая часть Туле – гола и необитаема, но на оставшейся земле нашлось место для тринадцати племен – каждое со своим королем.

Прокопий оставил нам замечательное описание полуночного солнца, но поразительнее всего его сведения о саамах, чей образ жизни мало чем отличается от звериного. Они – охотники, не делают вина и не выращивают хлеб. Они не носят ни тканых одежд, ни обуви, а прикрывают тела шкурами убитых на охоте животных, мясо которых идет им в пищу, предварительно скрепив их жилами. Даже детей они выкармливают иначе, чем это делается у всех остальных народов. Их дети не знают вкуса молока и не касаются материнской груди, их питают костным мозгом, который добывают из костей все тех же животных. Произведя на свет ребенка, женщина заворачивает его в шкуру и подвешивает к дереву, после чего кладет в рот новорожденному костный мозг и уходит со своим мужем охотиться. Остальные обитатели Туле, согласно Прокопию, не слишком отличаются от обычных людей; хотя он считает нужным отметить, что они поклоняются множеству богов и демонов и совершают в угоду им жестокие обряды с человеческими жертвами.

Обратившись к сочинениям Иордана и Прокопия, мы ушли на целое столетие от римского железного века и вступили в германский железный век, непосредственно предшествующий эпохе викингов. Границей и одновременно связующим звеном между этими историческими периодами, охватывающими, соответственно, первые и вторые четыре столетия христианской эры, служит эпоха Великого переселения народов. Здесь уместно вспомнить о переселении кимвров и тевтонов незадолго до начала I века н. э. и последующих передвижениях лангобардов, готов и бургундов, хотя миграции, имевшие место в рассматриваемый нами сейчас период, толчком к которым послужили вторжение гуннов на юг во второй половине IV века, и ослабление римского влияния сначала в провинциях, а в конце концов и в Италии, происходили с куда бо́льшим размахом. С них, можно сказать, начинается история Средневековья, но детали их не представляют для нас особого интереса. В одних случаях – как это было с вестготами, остготами и бургундами – заключались фиктивные союзы, позволявшие чужеземцам утвердиться на римской территории, в других (лангобарды, эрулы, алеманны и франки) имела место неприкрытая агрессия, но в действительности все эти народы выступали как завоеватели, а не как союзники империи. Эрулы, остготы и лангобарды заняли Италию, франки, вестготы, алеманны, бавары и бургунды разделили Галлию. Вестготы из Галлии повернули на юг и захватили Испанию, а вандалы двинулись через Андалусию в Северную Африку. В середине V века англы и саксы, с небольшой примесью ютов и фризов, покинули свои земли в «датской» Скандинавии, в результате чего на месте римской Британии возникла германская Англия. Проследить эти миграции или хотя бы те из них, в которых участвовали скандинавские народы, – задача крайне сложная и трудоемкая, к тому же не имеющая непосредственного отношения к теме данной книги. Однако даже беглого рассмотрения трех основных аспектов проблемы достаточно, чтобы увидеть, что викингская экспансия, начавшаяся почти четыре столетия спустя, по сути, не представляла собой ничего нового.

Начнем с эрулов, или, как называют их древние авторы, герулов. В некие давние времена они, судя по всему, жили на датских островах или на юге Ютландии, а возможно, и там, и там. Не исключено, что они обитали в Сконе, в Швеции. О них шла слава как о воинственном племени, промышлявшем сбором дани и пиратством. В III веке их деяния вызвали крайнее недовольство обитателей Причерноморья, в том числе территории будущей Украины, куда эрулы (хотя и не все) пришли вслед за готами. Упоминается также, что в 289 году н. э. они вторглись в Галлию вместе с хабионами, о которых практически ничего не известно. В IV веке часть эрулов приняла владычество Германариха, прославленного короля остготов, а вскоре после этого их разбили пришедшие в 376 году гунны.

Говорится еще, что в середине V века они совершили опустошительный набег на испанское побережье, но были ли это кочевые эрулы, или эрулы, приплывшие из своих родных северных земель, неизвестно. В последующие столетия повсюду, где только затевались войны или грабительские набеги, немедленно появлялись голубоглазые эрулы-наемники в железных нащечниках. После того как эрулов один за другим разбили Германарих (ок. 350 года), Теодорих (ок. 490 года) и евнух Нарсес (556 год), они заслужили репутацию самых доблестных и отчаянных неудачников в ранней истории германских племен.

Прокопий крайне суров к эрулам, которые жили на юге. Он называет их нечестивыми, жадными, неистовыми, бесстыжими, грязными, изуверскими, подлыми и самыми распутными из людей. Среди прочего они имели обыкновение убивать заболевших стариков. Иордан сообщает, что эрулов прогнали из Дании даны, и если толковать туманную шестую строку «Беовульфа» в том смысле, что Скильд Скевинг, эпонимический[10]10
  Эпоним – личность, от которой производят определенное название.


[Закрыть] родоначальник датской династии Скильдингов (Скьёльдунгов), «устрашил эрулов», можно увидеть в ней некое подтверждение того, что эрулов считали доблестными воинами не только в чужих, но и в их собственных северных землях. Никто не стал бы прославлять Скильда за то, что он устрашил какой-нибудь слабый и мирный народ, – нет, перед его противниками трепетал весь Север.

Когда эрулов изгнали, мы не можем сказать, предположительно, ближе к концу V века. Куда они после этого отправились, неизвестно – вероятно, присоединились к своим соплеменникам, обитавшим где-то в районе современной Венгрии. Однако, опираясь на данные археологических и антропологических исследований, с той же степенью достоверности (или недостоверности) можно предположить, что даны вытеснили эрулов с их земель где-то около 200 года или чуть позже, что позволяет объяснить их передвижения по Южной Европе в III веке. Так или иначе, после более или менее длительного отсутствия эрулы, потерпев поражение от лангобардов около 505 года, вернулись в Скандинавию и обосновались на сей раз по соседству с гаутами в южной Швеции. Возможно, их заслуга в истории Севера состоит вовсе не в этих бестолковых и неудачных переселениях туда-сюда, а в том, что они каким-то образом причастны к созданию рунического алфавита и рунического письма. В скандинавских рунических надписях постоянно встречается слово erilaz (eirilaz), что, по всей вероятности, означает «эрульский»; похоже, эрулы настолько прославились как знатоки рун, что их имя стало нарицательным.

Примерно в то же время, когда эрулы, согласно Иордану, вернулись, чтобы поселиться рядом с гоутай, или гаутами, сами гауты (или народ с похожим именем, который каким-то образом с ними перепутали) внесли свою лепту в обширный перечень южных походов, предпринятых скандинавскими племенами. На этот счет у нас есть свидетельства источников, и даже нескольких. Имя гаутского короля дошло до нас в древнеанглийской форме – Хигелак.

В древнеанглийской эпической поэме «Беовульф», записанной около 700 года, говорится, что Хигелак был королем гаутов. Однажды он собрался в суровый военный поход против франков и повел свои корабли во Фризию, где погиб в битве.

 
«…сгибнул Хигелак,
войсководитель,
гаутский конунг:
в пылу сраженья
на поле фризском
потомок Хределя
пал наземь,
мечами иссеченный…»
 

Король пал в сражении с войском хетваров из низовий Рейна. Хигелак отправился в гибельный поход, в котором, как говорится в «Беовульфе», пали все его спутники, кроме одного, около 521 года. Тому можно найти подтверждение в двух франкских источниках – в «Истории франков» епископа Григория Турского (умер в 594 году) и анонимной «Книге истории франков» VIII века, а также в английской «Книге монстров», трактате VIII века, посвященном различным диковинам.

Говорится, что некий король, звавшийся Х(л)охилак-Хьюглаук-Хигелак, отправился в пиратский морской поход в землю атуариев, фризского племени, жившего на территории империи Меровингов[11]11
  Меровинги – первая в истории Франции династия франкских королей. Правила с конца V до середины VIII века.


[Закрыть] в низовьях Рейна и Зёйдерзе. Люди Хьюглаука разорили некое поселение и унесли добычу на свои корабли. Сам король остался на берегу, и его настиг и убил Теодеберт, сын франкского властителя Теодориха. Теодеберт также захватил корабли Хьюглаука и вернул награбленное добро владельцам. Король Хьюглаук, правивший гаутами, был таким гигантом, что ни одна лошадь не могла его нести; скелет Хьюглаука долгое время хранился на острове в устье Рейна, и его показывали любопытным как диковину. В том, что две франкские хроники называют Х(л)охилака королем данов, а не гаутов, нет ничего удивительного. Едва ли Григорий Турский знал о народах, населявших в VI веке Данию и Швецию, и их истории много больше, чем знаем мы, и, естественно, он мог спутать данов и гаутов, живших по соседству. Данов франки знали и использовали это название для разных народов «оттуда с Севера», как это случалось не раз и в последующие века.

Переселение англосаксов в Британию и возникновение там германских королевств – одно из самых значительных событий эпохи Великого переселения народов. Однако и здесь, как и в истории рассматриваемого нами периода в целом, многое остается неясным. Откуда пришли переселенцы, к каким конкретно племенам они принадлежали, что толкало их к походам и завоеваниям, куда именно они приплывали и каковы были дальнейшие их передвижения, сколь долго и твердо сопротивлялось местное население, какую роль во всем этом играл вождь саксов Хенгист, насколько исторична Британия короля Артура – на все эти вопросы у нас нет четких ответов. К счастью, в нашем кратком изложении предыстории викингов обсуждать эти проблемы нет необходимости[12]12
  Подробнее см. Галушко К. Кельтская Британия: племена, государства, династии с древности до конца XV века. – Киев: Атика, 2003.


[Закрыть].

Ибо, даже если не уточнять, какое отношение юты имели к Ютландии, и не пытаться определить, где конкретно располагались упомянутый у Беды[13]13
  Бе´да Достопочтенный (между 672/673—735) – ученый монах, богослов, «отец английской истории», автор «Церковной истории народа англов».


[Закрыть] «Ангулус» и земля, «известная ныне как Старая Саксония», в общих чертах картина ясна. Переселявшиеся (в первую очередь из-за нехватки земель) народы пришли в основном с датских островов; из южной Ютландии (то есть из Шлезвига), где, согласно Беде, вовсе не осталось населения (этот массовый уход, если он имел место, во многом позволяет объяснить продвижение данов на запад – с островов в Ютландию); с перешейка Кимврийского полуострова (то есть из Гольштейна); из верховий Эльбы, с берегов Везера и Эмса на западе и из прибрежных областей Зёйдерзе и низовий Рейна на юге. Самое раннее свидетельство о новых обитателях Британии оставил Прокопий, оно относится к середине VI века. Византийский историк якобы говорил с неким англом (Angiloi), входившим в состав посольства, которое отправил к императору Юстиниану в Константинополь франкский король Теодеберт. О населении Британии у Прокопия были довольно странные представления, ибо среди прочих он называет души умерших, которые уходят из Галлии на острова через пролив. Из более осязаемых жителей он упоминает англов, фризов и бриттов; каждый из этих народов имеет своего короля, и все они настолько плодовиты, что ежегодно отправляют множество мужчин, женщин и детей за море, в землю франков.

У нас есть немало доказательств тому, что в первой половине VI века произошло массовое переселение бриттов в Арморику (Бретань, западную Францию); возможно, это было бегство от англосаксов. С другой стороны, волна германских переселенцев, хлынувшая в Британию, в какой-то момент откатилась назад на континент, натолкнувшись на некое временное препятствие, – об этом упоминается в «Translatio Sancti Alexandri», написанном в Фульдском аббатстве, а из более ранних источников – у Гильды[14]14
  Гильда Премудрый (иногда Гильдас, 500–570) – древнейший историк бриттов, автор повествования «О погибели Британии».


[Закрыть]. В упомянутых свидетельствах наибольший интерес для нас представляет то, что, как сообщает монах из Фульда, переселенцы VI века вернулись в устье Эльбы, на свою прежнюю родину.

Король Альфред Великий[15]15
  Альфред Великий (около 849–899/901) – король Уэссекса в 871–899/901 годах. Первым из англосаксонских правителей Британии стал именовать себя королем Англии. Поддерживал ученость и летописание.


[Закрыть], как и Беда, считал англов скандинавским народом, а их родиной – Шлезвиг и окрестные острова, о которых ему рассказывал норвежец Оттар. В древнеанглийской поэме «Видсид» упоминается Онгель – земля, где правил Оффа, к северу от реки Эйдер (Фифельдор).

Саксы, независимо от того, считать ли их одним племенем или предположить, что это имя было собирательным для нескольких родственных племен, населявших территорию северной Германии (либо даже для всех племен, промышлявших пиратством на этой территории и в близлежащих землях), определенно не принадлежали к скандинавским народам. Тем не менее на протяжении почти семи сотен лет они постоянно присутствуют в истории Скандинавии. Этот деятельный, закаленный в сражениях и привычный к трудностям народ за три века, начиная со 150 года н. э., расселился по весьма обширной территории – умение саксов расчищать леса и осушать болота, равно как и их воинское искусство, немало способствовали расширению их владений.

Для нас особенно интересен тот факт, что в 400–450 годах саксы пришли во Фризию (острова вдоль побережья современных Нидерландов). «Бог создал море, но берег создали фризы», – гласит древнее речение. Терпы – курганы, защищавшие берега Фризии от натиска моря, возводились в течение многих веков на всем побережье от устья Везера до Зёйдерзе. Сначала небольшие, со временем они достигли таких размеров, что на них могло разместиться средних размеров поселение. Исходя из того, что саксы поселились во Фризии в начале V века, легко понять, почему Прокопий говорит о Frissones, живущих в Британии, в то время как другие ранние авторы, видимо, причисляют выходцев из Фризии к Saxones. Позднее все названия отдельных племен, народностей и языков потерялись, и осталось одно общее имя Angli, Angelcynn или Englisc, которое затем превратилось в English. Впрочем, в валлийском и гэльском до наших дней сохранились древние названия Saesneg и Sassenach, не вполне свободные от отрицательных коннотаций, связанных с пиратством и варварством, что и естественно, поскольку – не скажу об ирландских и шотландских гэлах, но для валлийцев англосаксы уж точно были варварами.

Легендарные конунги. Возникновение скандинавских государств

Возникновение государства для нас часто представляется как некий целенаправленный процесс, который для каждого народа в какой-то мере запрограммирован. «Государство» предполагает письменность, централизованную власть, сбор налогов и то, что называется «внешняя и внутренняя политика». По идее, государство охватывает один народ, отличающийся от других, и если «его» государство захватывает другое, то это агрессия и империя, а если на него нападает другое, то это борьба за свободу. Но это взгляд, продиктованный написанием национальных историй в XIX веке в пределах современных национальных государств. Норвежцы были запрограммированы на создание Норвегии, шведы – Швеции, а датчане – Дании.

В этом же контексте считалось, что восточные славяне были обречены на «создание единого восточнославянского государства». А теперь вне российского официального стиля интерпретации истории их соседями считается, что наоборот: украинцы и белорусы были обречены на создание Украины и Беларуси, а идея «восточнославянского государства» – очевидное проявление российского империализма. Каждый взгляд имеет свою логику и объяснения, но для эпохи домодерна эти критерии слабо подходят. Это была иная цивилизация и общество.

На самом деле в раннем Средневековье в варварском мире Европы «государство» – это военно-политический контроль определенной территории определенным «вождем» и ее экономическая эксплуатация. Последняя не предполагала наличия корпуса чиновников и регулярного налогообложения. По сути, «государство» перемещалось со своим главой и его войском, попутно собиралась дань или осуществлялись политические решения. Династические браки могли менять династии и «объединять государства», хотя в действительности в одном из государств просто менялся правящий род (династия). По мере роста экспансии более крепких «державок» под единой властью объединялись разные племенные, этнические и региональные группы населения. Но даже объединив несколько племен, властитель не мог добиться с целью лояльности формирования их этнического единства, поскольку у него не было системы всеобщего образования и других инструментов ассимиляции будущих обществ, чтобы механически превратить, например, гэлов Шотландии и жителей Уэльса в англичан.

Поэтому фактически получается, что «образование норвежского государства» – это ситуация, когда некто из вождей объединяет под своей властью те территории, которые потом станут Норвегией. Если это властное образование становится стабильным и существует на протяжении нескольких поколений, то действительно возникает «ощущение Норвегии», что у нее единый центр, правитель, и, соответственно, его политика становится не политикой и амбициями локального местного вождя, а «государственной политикой Норвегии». И какой-нибудь дерзкий пиратский набег теперь уже не просто акт пиратства, а деяние «внешней политики Норвегии по отношению к Англии».

Общая география

В Скандинавии сама география региона способствовала тому, что в мире фьордов западного побережья сформируется своя властная структура, на равнинах восточной части, за горами, – другая, а в Ютландии, отделенной проливами, – своя. Путь этот был долгим и наполненным драмами эпического и героического характера, отраженными в преданиях. Хотя деяния первых королей скорее напоминают семейные байки (простите – эпосы и героические сказания) про любовь, подвиги, жадность, славу и интриги.

Родиной викингов была Скандинавия, то есть Дания, Норвегия и Швеция. Не следует, однако, считать, будто в эпоху викингов эти три государства были четко определившимися политическими образованиями с установленными границами. Однако их формирование происходило именно в этот период. Внутренние их границы впоследствии неоднократно менялись, но примечательно, что южная граница Скандинавии у реки Эйдер (Айдер) оставалась неизменной до 1864 года.

Регион, ныне занимаемый Норвегией, насчитывает 1800 км по прямой линии с юго-запада на северо-восток, причем с большими широтными колебаниями. Здесь встречаются горные районы, где бо́льшую часть территории занимают плоские горные плато высотой свыше тысячи метров. Высокогорные районы, куда, в частности, входит и самая высокая гора Северной Европы Гальхёпигген, покрыты вечными снегами и льдами. Берег представляет собой сильно изрезанное скалистое побережье со множеством глубоких фьордов. Вместе с тем оно ограждено от Атлантического океана грядой небольших островков и шхер, которые способствуют безопасному плаванию вдоль берега. Пахотные земли расположены преимущественно вдоль фьордов и в долинах больших рек, впадающих в фьорды. Чаще всего это совсем небольшие участки, но на юге, в районе Осло-фьорда, в береговых районах и в долинах, ведущих к ним, а также в Юго-Западной Норвегии и в Трёнделаге вокруг Тронхеймс-фьорда встречаются обширные площади плодородной земли.

Климат в этой продольно вытянутой стране, разумеется, характеризуется большим разнообразием. Несмотря на северные широты, западные береговые участки, благодаря ветрам с запада и теплому течению Гольфстрим, отличаются ярко выраженным морским климатом с довольно холодным летом и настолько мягкой зимой, что гавани открыты для судоходства круглый год. Страна находится в зоне хвойных лесов, но вместе с тем значительная часть ее выходит за пределы этой зоны. В Норвегии по-прежнему сохраняется богатая фауна диких животных – как мясного, так и пушного зверя. Здесь, в частности, обитают дикие северные олени, лоси, медведи, волки, росомахи, лисы и куницы. Море богато рыбой. Водятся здесь также тюлени и киты, а в Северной Норвегии – моржи. В числе природных ресурсов Норвегии эпохи викингов следует в первую очередь назвать залежи железа и необозримые запасы древесины. Некоторые цифры, хотя и относящиеся к сегодняшнему дню, могут, вероятно, дать дополнительное представление о стране. Пахотная земля составляет 3 % территории, леса – 23 %. Почти 70 % приходится на горные районы, лишенные лесов.

У Норвегии имеется общая граница со Швецией, а в эпоху викингов короткий отрезок ее территории граничил с Данией. В основном же Норвегия, как раньше, так и теперь, обращена к Западу. Корабли осуществляли связь между побережьями Норвегии и островами Атлантического океана, Британскими островами и Западной Швецией.

Современная Швеция имеет в длину по прямой линии с юго-запада на северо-восток около 1600 км, а ширина ее – около 500 км. Территория Швеции неоднородна. С севера, вдоль норвежской границы до Средней Швеции, простирается сильно изрезанный горный массив. Вершины гор покрыты вечными снегами и льдами, и отсюда берут начало многочисленные реки, которые стекают по слегка наклонной плоскости к юго-востоку, где у Ботнического залива раскинулась обширная прибрежная низменность.

В Среднешведской низменности вокруг больших озер Меларен, Венерн и Веттерн простираются обширные плодородные поля, в то время как нагорье в Южной Швеции, в области Смоланд с примыкающими Халландом и Блекинге были совершенно неплодородными, а в древности еще и почти непроезжими из-за многочисленных озер, болот и необозримых лесных массивов. В Сконе бо́льшая часть территории занята плодородной низменностью. Дания также представляет собой низменность, а в эпоху викингов область Сконе относилась к этому королевству. То же самое можно сказать и о Халланде, а что касается Блекинге, то эта область впервые стала датской, вероятно, несколько позднее. Эти три области были присоединены к Швеции в 1658 году, вместе с норвежским Бохусленом, расположенным севернее Халланда и реки Гёта-Эльв. Бо́льшая часть шведского побережья имеет многочисленные шхеры[16]16
  Шхеры – архипелаг, состоящий из мелких скалистых островов, разделенных узкими проливами и покрывающих значительную часть прибрежной морской полосы, окаймляя берега фьордового типа.


[Закрыть] и острова. Самыми крупными из этих островов являются Эланд и Готланд в Балтийским море.

Климат Швеции представляет собой нечто среднее между морским климатом Западной Норвегии и континентальным климатом Восточной Европы. Для Южной Швеции характерен типично морской климат, но зимние температуры здесь резко падают к северу, и в Северной Швеции бывают очень холодные зимы, с большим количеством снега и льда. Около 57 % территории Швеции сегодня покрыты лесами, преимущественно хвойными, однако в области Сконе и вдоль остальных прибрежных районов Южной Швеции встречаются лиственные леса. В целом ряде мест имелись богатые залежи железа и большое количество древесины. Кроме того, в Швеции, и в особенности в северной ее части, в эпоху викингов имелись богатые возможности для охоты на мясного и пушного зверя, а в море водилось много рыбы.

Основная часть Швеции была, как и теперь, обращена на восток и испытывала на себе влияние этого региона. Впрочем, со стороны Балтийского моря у нее были связи также с Западом, а плодородная область Вестергётланд, которая, благодаря протекающей через нее реке Гёта-Эльв, имела выход к морю в том месте, где сейчас находится город Гётеборг, была особенно тесно связана с Западом и с Данией. Малонаселенные северные районы Швеции и Норвегии поддерживали контакты с финскими и саамскими племенами.

Дания, в сравнении с Норвегией и Швецией, маленькая страна. Ее длина по прямой линии от Скагена на севере до относящейся к периоду викингов южной границы у Эйдера составляет около 375 км. Дания – страна сугубо равнинная, самая высокая ее точка поднимается на 173 м над уровнем моря. В эпоху викингов в датское королевство входили Ютландия и острова, а также, как уже упоминалось, области Сконе и Халланд, ныне принадлежащие Швеции. Так же, как и в Швеции, климат в Дании колеблется между морским и континентальным. Дания находится в зоне лиственных лесов, но уже в эпоху викингов население здесь занималось главным образом земледелием, в то время как охота имела второстепенное значение. Как и повсюду в Скандинавии, море у берегов Дании было богато рыбой. А вот запасы доброкачественной древесины отнюдь не были неисчерпаемы. В эпоху викингов интенсивное потребление древесины дуба привело к оскудению лесных массивов.

Во времена викингов Дания, как и теперь, являлась воротами Скандинавии, а соседями ее были саксы, фризы и славяне. Связи по суше осуществлялись через Ютландию. Благодаря местоположению Дании, ее политические и культурные связи с южными соседями были гораздо интенсивнее, чем связи Норвегии и Швеции, и европейские влияния проникали в нее именно с юга. Что касается морских связей, то Дания, с одной стороны, являлась воротами в Балтийское море, а с другой, – у нее был выход к Западной Европе и к Британским островам.

Обширные просторы и природное разнообразие Скандинавии обуславливали различия в средствах добычи пропитания, а также многих других условий. Вследствие этого развитие каждого из регионов шло своим особым путем. Так, в частности, в разных местах не всегда поклонялись одним и тем же богам, погребальные ритуалы были неодинаковы, и вещи при захоронении клали в могилу умершего различные. Можно также сомневаться в том, что законодательные акты, о которых мы читаем в надписях на рунических камнях, находящихся в Средней Швеции, действовали в Дании или в Западной Норвегии. Различия между тремя скандинавскими странами могли усугубляться еще и тем обстоятельством, что они в культурном и военно-политическом отношении были, так сказать, ориентированы в разных направлениях.

И все же Скандинавия, несмотря на многие различия, в значительной степени являлась обособленным культурным регионом, что можно объяснить главным образом ее географическим положением и природными богатствами. Скандинавия была самым северным регионом Западной Европы, и народы, жившие еще севернее или восточнее, не оказывали на нее существенного влияния. Отсюда было одинаково далеко до политических и культурных центров, находившихся на юге. Следует учитывать также то обстоятельство, что Скандинавия почти полностью окружена водой. С запада ее омывают Атлантический океан и Северное море, с востока – Балтийское море с Ботническим заливом. Добраться до самых крупных населенных областей было легко морем на кораблях. Можно было также плыть вдоль западного побережья Норвегии, которое, как уже говорилось, отделено от океана барьером из островов и шхер. Таким образом, в судоходные сезоны можно было без особого труда осуществлять связь с дальними регионами с помощью судов, обладавших отличными мореходными качествами. В зимние периоды сообщение с помощью саней по установившемуся ледовому и снежному покрову оказывалось еще более легким. Была также возможность пересечь Скандинавский полуостров, держа путь через обширные долины.

В целом Скандинавия обладает почти всеми наиболее важными природными ресурсами, что способствовало сближению с другими народами. Оживленный обмен товарами осуществлялся с самыми дальними регионами. Кроме того, сохранились многочисленные данные о политических и военных контактах, как мирных, так и враждебных. Языки в Скандинавии обладали большим сходством, и это давало возможность ее народам понять религию и обряды друг друга, хотя, разумеется, у каждого региона были свои особенности. Характерным для Скандинавии являлось также то, что предметы быта, украшения, мода на женские одежды, письменность и поэзия, орнаментика, декор и многое другое были общими для одного и того же социального слоя населения. Скандинавы с легкостью понимали язык друг друга, похожими были у них и культура, и образ жизни. Для народов Европейского континента различия между скандинавами были неощутимы, и вплоть до второй половины Х века или даже позднее они воспринимались как единое целое. Все они были для европейцев просто «язычниками» или «дикарями с Севера».