Электронная библиотека » Кирилл Казанцев » » онлайн чтение - страница 5

Текст книги "По следу тигра"


  • Текст добавлен: 11 января 2019, 14:40


Автор книги: Кирилл Казанцев


Жанр: Боевики: Прочее, Боевики


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– А чья квартира-то вообще? Кто тут живет? – спросил он у парня просто так, чтобы поддержать разговор. На ответ не рассчитывал, знал, что сейчас не просто знать соседей по подъезду, и даже здороваться с ними – признак дурного тона. Но парень неожиданно быстро и уверенно заговорил:

– Дед какой-то одинокий жил, потом исчез. Я участкового спрашивал, когда показания давал, тот сказал, что деда в дом престарелых отправили. «Ага, в дом престарелых. Гараж называется». – Озвучивать свои мысли Максим не стал. Поинтересовался только:

– Показания? Чего натворил-то? – и улыбнулся, глядя на взъерошенного собеседника.

– Да не я, посетители. Я официантом работаю, в «Лесной сказке», там банкет был, народу много. Один перебрал немного, и что-то ему там показалось – не знаю. А я рядом стоял, под руку попал. Синяки уже сошли, а рука, сказали, еще три недели в гипсе будет. Жалко, я теперь на работу пока ходить не могу. – Мальчишка загрустил.

Что же это за работа такая, на которую избитый пережравшим посетителем официант готов бежать даже с загипсованной рукой? Что у них тут за чудеса происходят – то простым работягам на ферме по две тысячи долларов платят, то пацаны вместо того, чтоб в игрушки на компьютере играть, работать рвутся?

– В воскресенье у дочки мэра день рождения будет, у нас отмечать станет. Они всегда так платят, что потом месяц дома сидеть можно, – скорбным голосом пояснил парень.

Ага, день рождения – это хорошо, это то, что нам нужно. Там наверняка вся кодла чиновников во главе с Артемьевым и соберется. «Сказка», говорите? Что ж, готовьтесь – будет вам страшная сказка от злого сказочника. Других у него не осталось.

Парень в гипсе уже топал вверх по лестнице, Максим глянул мельком ему вслед. Хотел успокоить, сказать, что чаевые в этот раз будут не такими щедрыми, как обычно, – они уже убраны в надежное место, лежат себе на антресолях в черном пакетике. Но промолчал, подобрался к дверям квартиры вплотную и заглянул осторожно в коридор. Дверь уже никто не прикрывал, милиционера окликнули, и он ушел куда-то в глубь квартиры. Максим переступил порог, заглянул мельком в ванную, в туалет, осмотрел коридор. Да, об этой квартире дед может забыть надолго, если не навсегда. На стенах следы когтей, кровища на выдранных до штукатурки обоях, на пол лучше вообще не смотреть, там смесь обрывков бумаги, тряпок и собачьего дерьма. Запах соответствующий, сантехника разбита, даже краны вырваны с корнем. Ну, это уж не собаки, тут их вины нет.

– Чего надо? – Максим застыл на месте от начальственного рыка и заискивающе улыбнулся.

– Я Серегу Иванова ищу, мне сказали, что он тут квартиру снимает, – быстро выдал первую пришедшую в голову легенду Максим и отступил к входной двери.

– В другом подъезде, – милиционер показал себе за спину, выпроводил Максима за порог и захлопнул дверь. Тот сбежал по лестнице вниз и вырвался на свежий воздух, отдышался после вонючей духоты квартиры. И поздравил себя с успешно проведенной диверсией. Все получилось даже лучше, чем он предполагал, друзья человека не подвели. Правда, поплатились за помощь своим здоровьем и даже жизнью, жалко псов. Зато наука остальным скотам будет хорошая, новость быстро разлетится среди «гостей» города. И те сто раз подумают, прежде чем взятку паспортистке совать. Не мешало бы и эту дрянь поучить хорошенько, да с нее сами «гости» и спросят. Когда из больницы выйдут. Ладно, сейчас не об этом. Что там пацан этот в гипсе говорил? В воскресенье, значит? Просто прекрасно, впереди почти целая неделя, так что вполне можно успеть провернуть одно неотложное дельце.

– Все, дед, подписывай и живи. – Максим передал Егору Сергеевичу документы. Доброжелательный вежливый сотрудник риелторского агентства забрал из рук старика один экземпляр договора, второй убрал в папку.

– Все, поздравляю вас, вы теперь владелец этой квартиры, – сладко пропел он, и дед беспомощно посмотрел на Максима.

– Все, отец, пока, некогда мне. – Максим сжал руку старика и направился к дверям, но остановился на полдороге.

– Я лично отвезу Егора Сергеевича, – заверил Максима хлипкий юноша-риелтор и даже в порыве вежливости вскочил на ноги. Вчерашний разговор он запомнил очень хорошо – Максим в коротких, емких и доходчивых выражениях объяснил ему суть дела. Был при этом предельно краток и убедителен – деду квартира в новом доме нужна вчера. Светлая, просторная и свежеотремонтированная. И помощь в перевозке мебели из старого жилья, если понадобится. И полная конфиденциальность покупателя, вернее – плательщика. Риелтор оказался сообразительным, все документы оформились за один день, осталось только подписать договор.

– Я к нему зайду и проверю, что там да как. Через недельку, не позже. Если что… – дальше можно было не продолжать. Пакет с наличкой плюс внушительный внешний вид покупателя говорили сами за себя. Риелтор поклялся здоровьем, что все будет в лучшем виде.

– Подождите, – пискнул вдруг дед, – подождите, пожалуйста. А вы… куда… откуда… – и на этом умолк, от торжественности момента перехватило горло.

– Из благотворительной организации, – Максим выскочил за дверь. Все, наконец-то можно уматывать отсюда с чистой совестью. И риелтор этот, похоже, не дурак, видит, с кем имеет дело. Да и дед еще из ума не выжил… Разберутся.

В вечернем выпуске местных новостей мэра города показали дважды. Первый раз – на совещании, где Артемьев торжественно и с достоинством молчал, глядя в пространство перед собой. А второй – когда глава города инспектировал только что открывшееся после ремонта детское отделение больницы. И тоже молча – шел, возвышаясь на голову над своими мелкими, суетливыми подчиненными, смотрел рассеянно по сторонам. Но движения уверенные, короткие, не дерганые, шагает спокойно, выглядит уверенно. Но и как-то задумчиво, что ли, или удивленно. Видно, что мысли мэра далеки от нюансов отделки палат и стоимости медицинского оборудования. Ничего удивительного – исчезновение толстенького пакетика с «данью» волнует Артемьева значительно больше, чем проблемы больных детей. Ни волнения, ни истерики, ни страха в поведении и взгляде мэра Максим не заметил. Ничего, это все пока, до тех пор, пока не началось настоящее представление. «А скоро, мальчики и девочки, вы услышите сказку…».

«Лесная сказка» вольготно расположилась в реликтовом сосновом бору. Простому смертному сюда добраться нелегко – сорок минут от города на маршрутке, а потом еще почти столько же по лесу, до глухого забора. Максим побродил вдоль ограждения и обнаружил сразу две удобные лазейки, протиснулся через одну и оказался на сказочной территории. Собственно, ресторан занимал лишь небольшую часть огороженного бора, между сосновых стволов виднелись одно– и двухэтажные домики. Что-то вроде загородного клуба для избранных, для узкого круга, для своих. С основной трассы сюда сворачивала отличная расчищенная от снега дорога, петляла километра три по лесу и приводила к огороженной, уединенной, хорошо охраняемой территории. В этом тихом уголке можно творить все, что душа пожелает, а обслуживающему персоналу глаза, уши и рот можно заткнуть хорошими чаевыми. Хочешь – морду официантам бей, хочешь – кости им ломай, только платить потом не забывай, как за разбитую посуду. Максим подобрался к одноэтажному, с остроконечной крышей зданию ресторана, рассмотрел издалека входы-выходы, автомобильную стоянку перед главным входом. Машин на ней сейчас нет, похоже, что эта площадка предназначена только для транспорта гостей. Максим, стараясь держаться на расстоянии и не попасть в сектор обзора камер наблюдения, еще раз обошел «Сказку», остановился напротив служебного входа. Здесь уже было оживленно, сначала подъехали две «Газели», потом микроавтобус с тонированными стеклами. Из дверей ресторана выбежали бойкие молодые люди и резво перетаскали коробки в помещение. Машины уехали, двери «Сказки» закрылись. Все, собственно, можно уходить. Действовать придется экспромтом, по обстановке, и изучать внутреннюю планировку здания в процессе визита. Максим вернулся по своим следам к забору, нашел лазейку, выбрался с территории «Сказки». Хорошее местечко чиновники себе для забав отхватили, что и говорить. Уединение и полная конфиденциальность гарантированы. Знать бы еще, на чьем балансе эта сказочная красота числится… Ладно, до воскресенья осталось уже немного, какая теперь разница. Во что у них празднование дня рождения мэрской дочки выльется – в банальную попойку, оргию, или это будет скромный пикничок?

Именинница прибыла первой, и ее Максим видел только издалека. Вышла из серебристой иномарки закутанная в длинную шубу девица с длинными белыми волосами и поковыляла на шпильках ко входу в ресторан. Ей тут же выбежали навстречу несколько человек с букетами в руках, окружили и чуть ли не внесли в гостеприимно распахнутую дверь. Потом недолго все было тихо, потом началось. Приглашенные на шабаш гости начали съезжаться в «Сказку» еще засветло. Недешевые иномарки подкатывали к входу в ресторан одна за одной, и скоро через приоткрытую входную дверь и окна понеслись первые нетрезвые вопли. Максим дождался полной темноты и быстро, минуя освещенные, расчищенные от снега дорожки между домиками, подобрался к ресторану. Одновременно подъехала очередная грузовая «Газель», из кабины выпрыгнул водитель, он же – грузчик.

– Эй, документы кому? – крикнул он Максиму, но тот лишь отрицательно замотал головой:

– Не знаю! Спроси там! – и показал на неплотно прикрытую дверь.

Водитель ругнулся вполголоса, дернул дверь за ручку, распахнул ее и исчез внутри. Максим выждал немного, вошел следом в ярко освещенное помещение, осмотрелся быстро. Увидел с правой стороны повернувшегося к нему спиной водителя «Газели» и кого-то из персонала в черно-белой униформе. Оба громко препирались, водитель тыкал пальцем в бумаги, официант (или кто он там был на самом деле) активно огрызался. И все это на фоне суеты, беготни и какофонии звуков – музыки и пьяных выкриков уже дошедших до кондиции гостей. Максим окончания перепалки ждать не стал, рванул налево, к узкой дверце в тупике – коридор здесь заканчивался глухой стеной. Дернул дверь за ручку на себя и, согнувшись в три погибели, кинулся вперед. И тут же остановился, зашипел от боли, врезавшись коленом во что-то твердое и острое. Комната оказалась чем-то вроде подсобки и кладовки одновременно. Максим протиснулся вдоль стены мимо загромождавших помещение коробок, ящиков и мешков, добрался до стеллажа в углу. Осмотрелся в полумраке, увидел, что дверей здесь две: одна – в торцевой стене здания, наглухо закрыта. Вторую Максим «замуровал» сам. Подпер ручку найденной здесь же гладильной доской, уселся на низенький табурет напротив окна. Сама стоянка отсюда не видна, зато отлично просматривается подъездная дорога к ней. И даже, если хорошо присмотреться, можно разглядеть в темноте темные очертания ближайших к ресторану коттеджей. Похоже, что дома пустые, это хорошо, это удобно. Кто знает, чем сегодня все закончится, лишние свидетели не нужны. Максим поставил на пол тяжелый рюкзак, пистолет положил на узкий подоконник. Все, теперь только ждать. Ему почему-то казалось, что основное веселье еще не началось, все вопли и музыка – это только его предтеча.

Вторая светлого цвета иномарка проплыла мимо окна только через час с небольшим. Равномерный гвалт из музыки и криков стих на мгновение и разразился с новой силой. Похоже, пожаловал кто-то из главных гостей, и до этого момента все только «разминались» в его ожидании. Сам Артемьев собственной персоной, больше некому. Максим посмотрел на часы – десятый час вечера. Что ж, дадим ему время как следует накачаться и тогда уж приступим. Несколько дымовых шашек в рюкзаке ждут своего часа. Вырубить свет, две забросить на кухню, две в подсобку – и быстро в зал. Вход в него дальше по коридору, с той стороны, где несколько часов назад водитель «Газели» ругался с кем-то из персонала «Сказки». Шашки качественные, ручной работы из таблеток активированного угля и марганцовки, они обеспечат даже фейерверк и фонтаны фиолетовых и бордовых искр. Запашок, правда, будет зверский, но это ничего. На этот случай в рюкзаке лежит наготове «Лепесток». Паники не избежать, перепившиеся вдрызг гости ломанутся кто куда. Главное – Артемьева в этой каше не упустить и уйти незаметно, а на остальное наплевать. Хочется сделать имениннице особенный подарок, запоминающийся. Такой, чтобы Анжела Артемьева на всю жизнь запомнила свои первые четверть века.

Веселье за стенкой входило в решающую фазу. Рев музыки временами заглушал пьяный хор, оконное стекло подрагивало от вибрации. Они туда не слона, случаем, привели? Похоже на то. Так, еще сорок минут, и надо выходить. Добраться до щитка – он на стене рядом с входной дверью, – отключить… Рев голосов и музыка за стенкой неожиданно стихли, Максим вскочил на ноги и в полной тишине замер на месте. Пауза длилась секунд пять или семь, не больше, и гвалт снова возобновился. Но это были уже другие звуки – крики ужаса, женский визг и, кажется, плач. Веселью что-то помешало, и оно оборвалось на пике. И в тот же миг в помещение начал проникать дым. Он полз сразу со всех сторон, просачивался через потолочные перекрытия, выбивался из-под пола. Максим бросился к двери, отшвырнул гладильную доску, выскочил в коридор. Под потолком не горит ни один светильник, вокруг мрак, удушливый запах гари, из темноты доносятся вопли оказавшихся в ловушке людей и треск. Так трещат, сгорая в костре, дрова, когда по ним мечется живой сильный огонь. Где-то впереди – скорее всего, в банкетном зале – начался пожар. Закоротило проводку или кто-то с пьяных глаз бросил куда не следует горящую сигарету или тому виной пиротехника – уже неважно. Сейчас главное – не упустить Артемьева, найти его, догнать и пристрелить. Не так, все должно быть по-другому, а не в спешке, в суете. Но выбора не оставалось, и другой возможности поквитаться с Артемьевым судьба Максиму предоставить не могла.

Он побежал было по коридору вперед, в том направлении, где находился зал, но почти тут же остановился. Навстречу попались сразу двое: кто-то из персонала – официант или бармен тащил за руку девушку в черно-белой же униформе. Парень налетел на Максима, но даже не взглянул на него, шарахнулся в сторону и рванул дальше, девушка не отставала. Оба кашляли и тщетно закрывали руками лица от едкого густеющего дыма. Максим чуть замедлил шаг, прикидывая, не вернуться ли за забытым в рюкзаке респиратором, но время уходило. Впереди в дыму уже показались еще несколько человек, и, судя по одежде, это были гости Анжелы Артемьевой. Крупный, с брюшком, высокий молодой человек в перемазанном сажей костюме брел вдоль стены, придерживался за нее рукой, чтобы не упасть. И сгибался в три погибели от кашля, тер глаза и задыхался. Максим шагнул к нему, схватил за отвороты пиджака и отшвырнул назад по коридору, по направлению к входной двери. И в то же мгновение с той стороны в помещение ворвалась струя ледяного морозного воздуха. Дверь, похоже, открыли настежь, и свежая порция кислорода придала огню новые силы. Мужчина упал на колени и пополз к спасительному выходу. Максим посмотрел человеку вслед, натянул на лицо высокий воротник свитера и двинулся в противоположную сторону – на крики, жар, усиливающийся запах гари, звон и грохот. И к рыжим ярким всполохам – они стали заметны только что, в огонь словно подбросили дров или плеснули в пламя бензином. Мимо проскочили еще несколько человек, кто-то плакал, кто-то бежал молча. Глаза уже слезились от дыма, дыхание перехватывало, горло раздирали спазмы. Максим пропустил людей, осмотрел их – это все гости и персонал «Сказки» вперемешку. Артемьева среди них нет, значит, он пока там, в зале. Если не успел выскочить через другой выход. Максим проскочил мимо двери на кухню, заглянул туда – на первый взгляд никого, никто не мечется в дыму, не кричит, не зовет на помощь. Максим вбежал внутрь, сорвал со спинки стула висящее на нем полотенце, сунул под кран с холодной водой. Закрыл лицо импровизированной маской, накинул на голову капюшон, осмотрелся, стоя на пороге, и двинулся вперед, вдоль стены. Дальше еще несколько шагов по коридору, еще две двери с обеих сторон. Одна закрыта, в другой тоже пусто. И вот он – зал, но туда не войти, от едкого, горького дыма режет глаза, нестерпимый плотный жар не дает сделать и шага. Максим все же прошел еще немного вперед и остановился на пороге – в помещении горел потолок, и с него до пола лились огненные струи. То ли это догорали праздничные декорации, то ли падали вниз элементы отделки – непонятно. При горении пластика выделяется больше токсичных продуктов, чем у древесины, к тому же они обладают высокой дымообразующей способностью. Если отделка – древесина и пластик не обработаны огнезащитным покрытием, то у попавших в огненную ловушку людей шансов выжить нет. Скорее всего, здесь тот самый случай – огонь стремительно ползет по стенам и занавесям на окнах, разливается по полу и гудит, набирая силу в просторном помещении. Система аварийного пожаротушения не сработала, или при постройке здания про нее просто забыли. Или не забыли, а оптимизировали затраты, понадеявшись на авось.

Максим бросился сначала в одну сторону, потом в другую, но ему тут же приходилось отступать назад. И никого вокруг, зал или пуст, или тот, кто оставался здесь, передвигаться самостоятельно уже не мог. Дышать уже нечем, полотенце не помогает, легкие разрываются от гари и дыма, сверху летят горящие обрывки и обломки и падают тяжелые раскаленные капли расплавленного пенопласта. Если кто-то и остался здесь, то ему не выжить – он давно задохнулся и потерял сознание. Надо уходить, пока сам не рухнул на пол среди горящих обломков. Максим осмотрелся еще раз и сделал шаг назад, потом еще один, посмотрел по сторонам. Или ему кажется, или там, рядом с перевернутым стулом, на полу лежит человек. А рядом еще один. Одежда на них горит, но люди не двигаются. Максим дернулся было вперед, но тут с потолка рухнул пылающий ворох искр и накрыл собой лежащих на полу людей. Максим отшатнулся назад – все, им уже ничем не поможешь, сейчас думать надо о себе. Где тут у них вторая дверь? Но и это выяснить не получилось, потолок рушился на глазах, с горящих стен рвались во все стороны языки огня. Пожару придавал сил воздух, рвущийся в зал из разбитых окон. Но их было всего два или три, остальные, похоже, уцелели. Максим двинулся назад, он уже плохо соображал, что происходит, кашлял так, что казалось, еще немного и выпадут легкие. Но удержался, дополз до двери служебного входа, вывалился на улицу в снег. И лежал так минут пять, не меньше, глотая ледяной, смешанный с дымом воздух, приходил в себя. Потом отошел немного, заставил себя подняться на ноги, осмотрелся. Рядом почти никого, несколько человек лежат неподвижно на снегу рядом, кто-то сидит, кто-то стоя подпирает стену. Рядом трясется от холода парень в перемазанной сажей белой рубашке, черных брюках и ботинках на тонкой подошве и бессмысленно смотрит на Максима.

– Давай вали отсюда! – прикрикнул он на парня и подтолкнул в спину по направлению к ближайшему коттеджу. Но зря, дом закрыт, там пусто. Сегодня вся жизнь в «Сказке» сосредоточилась в ресторане, а он в эти минуты, кажется, уже догорает. Максим вытер лицо снегом и двинулся к фасаду здания. И остановился напротив – центральная дверь закрыта, рядом с ней никого. Разбиты несколько окон банкетного зала, но это он видел недавно, когда пытался войти внутрь, в глубине еще пляшут всполохи огня, и на снег под окнами падают их рыжие отблески. Похоже, что выжили только те, кто успел добежать до служебного входа, вернее, те, кто знал о его существовании. Анжеле Артемьевой, как и ее папаше, о таких вещах не положено даже догадываться. Значит, они остались там, в зале. А что с входной дверью, интересно? Максим сделал несколько шагов к ней, но передумал. Какая теперь разница, главное, что она не открылась в нужный момент. Причину будут выяснять компетентные органы, когда прибудут на место происшествия. Им можно не торопиться – все сгорело, а те, кто не успел убежать, давно мертвы. Наверное. И еще: Максим оглянулся воровато на забитую автомобилями стоянку – там тоже никого, все как вымерли. А водители-то куда подевались? Кто в хлам пьяных гостей Анжелы Артемьевой по домам развозить должен? Ладно, черт с ними, сами разберутся, сейчас не до них.

Максим вернулся назад к служебному входу, посмотрел на тех, кому повезло выжить. Высокий нескладный парень – судя по виду, из персонала – жмет кнопки на своем мобильнике, который уже раз пытается набрать номер, но пальцы не слушаются.

– Ты куда звонить собрался? – Максим отобрал у парня телефон, посмотрел на дисплей. «Нет Сети» – мигало на нем сообщение. Просто отлично – проводная связь сейчас недоступна, а мобильник здесь не берет. Максим бросил телефон парню, но тот промахнулся, и телефон грохнулся в сугроб. Официант опустился на колени и, видимо, не соображая, что делает, принялся перерывать снег. Максим не выдержал, подхватил парня под мышки, заставил подняться на ноги. Тот покачивался, как пьяный, и трясся – от кашля и холода. И даже не пытался что-то предпринять. Поискать укрытие, например. Так не пойдет, придется дать ему хорошего пинка. Максим проорал парню в лицо:

– За мной давай! – Но тот не шелохнулся. Пришлось повторить приглашение и подкрепить его парой пощечин. Официант очнулся и побежал за Максимом к ближайшему коттеджу. Остальные потянулись следом, кое-кого, правда, пришлось тащить. Максим остановился перед дверью, оглянулся. Идут, голубчики, вернее, ползут. Повезло вам, сегодня у вас второй день рождения. И быстро, пока никто не подошел близко, ножом, как отмычкой, открыл дверь.

– Давай бегом! – Максим затолкал в дом всех, пересчитал зачем-то. Одиннадцать человек, шестеро из персонала, пятеро гостей. Две девушки в полубессознательном состоянии, три молодых человека, и тоже на грани обморока. Ничего, оклемаются. Рано или поздно сюда сбегутся все, «кому положено», найдут выживших. А те ничего толком не расскажут, и последнее, о чем вспомнят, будет вид орущего, перепачканного сажей и копотью невесть откуда взявшегося мужика. Видение спишут на галлюцинации вследствие отравления угарным газом и высокотоксичным дымом от сгоревшего пластика. Все, теперь точно все, надо сваливать. Но годами отработанный навык не позволял вот так покинуть место операции до того, как будут известны ее итоги. Максим осмотрел людей еще раз, выбрал наиболее адекватного – того, с телефоном, – отвел в сторонку, к окну коридора. И показал издалека на забитую автомобилями стоянку:

– Вон та машина светлая, почти у дверей стоит – чья? Артемьева? – и чуть встряхнул парня за плечи. Тот моргал непонимающе, хрипло дышал и мотал головой. Свидетель, конечно, попался некондиционный, но делать нечего, состояние других еще хуже. Расползлись по коттеджу и попадали кто где, этот хоть на ногах держится. Максим повторил вопрос и еще раз, легонько, съездил парню по щекам. Тот вскрикнул слабо и уловил наконец суть вопроса.

– Нет, это друг Анжелы, или ее жених. Ее отец на другой приезжал, черной, его сегодня не было. Это для ее друзей вечеринка была, без родителей, – сообщил официант и согнулся от приступа кашля.

На черной. Мог бы и сам догадаться. Максим развернулся молча, вышел из дома и зашагал прочь. Прошел мимо «Сказки», обошел стоянку машин. Там уже началась движуха, водители мечутся бестолково, орут друг на друга, кидаются к двери ресторана и отбегают обратно. И размахивают зажатыми в руках мобильниками. Сети нет, толку-то от ваших криков.

Максим отвернулся и зашагал прочь в темноте мимо сосновых стволов по глубокому снегу к забору, нашел лазейку. И почти всю ночь, пока шел через лес и по дороге к дому, сторонясь людей и машин в своей обгоревшей, пропахшей дымом одежде, думал только об одном. Что в который раз все получилось неправильно и не так, как он планировал. Что снова погибли не те, чье время, по расчетам Максима, уже пришло. Что произошло в «Сказке» и кто виноват, что в огне погибла дочь Артемьева? «Я этого не хотел», – твердил без конца Максим, даже когда уже вернулся домой, отмылся от сажи и копоти и попытался заснуть. «Я не хотел, все получилось само собой», – крутилось в голове, а глаза еще слезились, в горле першило. Как теперь поведет себя Артемьев, как поступит, чего от него ждать? И чего вообще можно ждать от человека, потерявшего единственного ребенка? Да всего, чего угодно. Теперь снова ждать, выслеживать, собирать крохи информации. И готовиться в любой момент перейти из анабиоза, в который затягивала неопределенность, к нападению, быть готовым ударить первым.

По всем местным каналам о пожаре в «Сказке» не было произнесено ни слова. Только на местном городском форуме мелькнуло упоминание о пожаре в загородном клубе – и все. Пост прожил недолго, часа через полтора модераторы его снесли. В мутной воде этих неофициальных СМИ – помеси сплетен, слухов и чьих-то догадок – обычно ловится славная жирненькая рыбка. Именно отсюда Максим узнал о том, где именно находятся загородная резиденция мэра, чем занимаются его жена и дочь. С последней все было просто – родители купили ей диплом Плехановского института и оставили в покое. Жена главы города большую часть года обитала в Италии, где якобы увлеченно управляла преуспевающей строительной фирмой, а здесь бывала наездами – приезжала проведать свою мать. На первый взгляд обычная семья: предприимчивый госслужащий, живущий на одну зарплату, и его состоятельная жена, которая руководит прибыльным бизнесом за границей. К сожалению, дальше мелкой «бытовухи» и полуинтимных подробностей жизни местных элит осведомленность завсегдатаев форума не распространялась.

А в городе все шло своим чередом – где-то прорывало трубы отопления, где-то с крыш падали гигантские сосульки, где-то проходили конкурсы художественной самодеятельности. За неделю Максим не пропустил ни одного выпуска новостей, просмотрел все до единого сюжеты. Мэр как в воду канул, о нем, как о покойнике, говорили либо хорошо, либо ничего. Проскочило, правда, сообщение о том, что один из сотрудников городской администрации, господин Душко, покинул свой пост по состоянию здоровья. А во всех горячих местах и на прорывах за главу отдувались его замы. Бессчетное количество чиновничьих клонов прикрывали отсутствие скорбящего главы города из последних сил. Отобранные по принципу лояльности начальству некомпетентные люди искренне не понимали, что им делать в чрезвычайной ситуации, как поступать и что говорить. Над их перлами и беспомощностью оставалось только посмеяться. И пожалеть город и оставшихся в нем жителей – с таким руководством впору было делать ставки на то, что именно станет причиной глобальной чрезвычайки. Но смеяться, плакать, есть, спать – это все эмоции, потребности обычного, не потерявшего вкус к жизни человека. А не того, кто решился на личную войну, чей инстинкт смерти начинает преобладать над инстинктом жизни, того, кто вышел на последний бой с четким осознанием конкретной цели на уничтожение. И потерял эту цель из виду. А теперь не знает, что делать дальше. Максим словно натолкнулся с разбегу на невидимую стену. Он понимал, что ему сейчас остается только одно – ждать, ждать терпеливо и долго. Мэр объявится здесь, рано или поздно, его никто не снимал с должности, не лишал досрочно полномочий. Зверь вернется в свое логово, надо только потерпеть немного. А пока есть время, можно передохнуть и подготовиться к встрече.

Из двух зол – ждать и догонять – Максим выбрал бы последнее. Преследователю всегда легче – его подгоняют адреналин и кураж, он видит цель, чувствует ее запах, страх и дрожь. А когда ждешь – словно покрываешься тиной и плесенью, ржавчиной и тому подобной дрянью. Перестает работать голова, мысли путаются, тело теряет гибкость и подвижность. Может, именно так чувствует себя в берлоге медведь, залегший на зимнюю спячку. Бездействие становилось невыносимо, пауза затягивалась. Полдня Максим бесцельно слонялся по квартире, потом одевался и выходил проветриться. Часами бродил по городу, придумывая сам себе задания: сегодня исследовать этот район, завтра – тот. Кто знает, где в следующий раз развернутся «боевые» действия, какая часть города станет для них площадкой и декорациями. От вида замусоренных улиц, старых домов и тоскливых лиц людей с выражением безысходности Максиму становилось не по себе. Который день его не покидало чувство, что он оказался на кладбище, а впереди – черная липкая пустота. И в этот проклятый, пропахший дымом с горящей гигантской помойки город уже никогда не придет весна. Всю оставшуюся жизнь здесь будут вечная ночь и вечная мерзлота, как за полярным кругом. Надо бы поскорее убираться отсюда, иначе поневоле подсядешь на антидепрессанты. Но пока нельзя, еще рано.

Очередной пустой долгий день никак не желал заканчиваться. С неба падали тяжелые мокрые снежные хлопья, под ногами хлюпала оттаявшая грязь. Небо и земля слились в одно мутное серое целое, тучи нависли над крышами домов, глаза закрываются на ходу. Максим топал к дому промокший, уставший и замерзший. Он слонялся по городу почти три часа – просто так, без цели, чтобы просто не сидеть в четырех стенах. Совершил обязательный визит в здание администрации города, поднялся на третий этаж. Здесь располагались апартаменты главы и особо приближенных к нему чиновников. Кабинет папаши Вована тоже был где-то здесь, поблизости. Но туда так просто не попасть, от простых смертных тушки чиновников закрывала металлическая дверь. Рядом за столом скучал насупленный, изо всех сил боровшийся со сном охранник, смотрел внимательно в раскрытую перед ним тетрадь. И старательно записывал в нее фамилию каждого входящего чиновника помельче, потом поднимался неторопливо, подносил к замку ключ, и дверь с пиликаньем открывалась. Максим в который раз понаблюдал издалека за этим ритуалом и пошел по лестнице вниз. Толку от охранника ноль целых ноль десятых. Его вырубить можно на раз, забрать ключ, открыть дверь, войти, и… Что он будет делать дальше, когда попадет в изолированное крыло здания, Максим представлял смутно. Не открывать же в набитом людьми здании стрельбу. А по-тихому не получится, поговорить им с Артемьевым спокойно не дадут.

На сегодня все, можно идти домой. Ужинать, смотреть новости и спать. Завтра очередной тягучий мутный день ожидания и бездействия. Через город Максим шел пешком. Воздух сегодня относительно чистый, горелой дрянью с полигона не несет, можно и пройтись. Максим перешел дорогу у старого кинотеатра, свернул направо и направился изученными уже кривыми тропками во дворах к магазину. И в сумерках заметил у одного из домов машину «Скорой» и милиции рядом. Подошел, остановился за спинами людей, прислушался к разговорам. Но все в основном молчали, перебрасывались только отрывистыми, ничего не значащими фразами. Из них Максим не понял ничего, «Скорая» быстро уехала, из подъезда никто не показывался. Ждать дальше Максим не стал, развернулся и направился к магазину, потом домой. И к телевизору, как к станку на заводе – две местные телекомпании, два выпуска новостей, пропустить нельзя ни один.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации