Текст книги "Сердце Дракона. Книга 14"

Глава 1240

Если бы Хаджар не увидел сам, то не поверил бы своим глазами. Посольство разбило лагерь всего на несколько дней, но вместо палаток и тентов каждый из драконов, благодаря слугам, обзавелся собственным каменным домом. Всего за несколько часов были возведены «конюшни», несколько складов, улицы, два широких проспекта и тысячи домов.

Все это при помощи, разумеется, магии, но слуги, находящиеся на ступенях от Рыцаря духа и выше, обладали силой и скоростью, не сравнимой ни с чем иным. А уж в их умении не приходилось и сомневаться.

Впервые за все время пути Хаджар понял, зачем посольство взяло с собой строителей. Это было вовсе не для обмена опытом и знаниями с гномами Рубиновых Гор (хотя, наверное, и не без этого), а для банального комфорта.

Если таковым можно назвать целый небольшой город, воздвигнутый посреди застывшего каменного моря, укрытого травой, в самом сердце неизвестности.

Вот просто так – взяли и построили.

Представить такое, не увидев самому, было невозможно.

Поверить же, услышав чей-то рассказ, сродни сумасшествию.

– Впечатляет, не правда ли? – Таш вновь смогла подобраться к Хаджару незамеченной. – Когда я впервые отправилась в поход не одна, а с сородичами, меня тоже удивляло подобное. Но уже успела привыкнуть.

Хаджар мысленно облегченно выдохнул. Вся его легенда о том, что он родом из небольшого племени долины, и так дышала на ладан. Не хватало еще выдать себя какой-то неосторожной, неуместной эмоцией или чем-то в этом духе.

– Да, впечатляет, – согласился Хаджар. – Зачем ты отправилась со мной, Таш’Маган?

Драконица, совсем как человек, изогнула бровь и всем своим видом попыталась продемонстрировать крайнюю степень удивления.

– Ты действительно полагаешь, Хаджар Северный Ветер, что я бы отказалась от возможности обагрить клинок кровью тех, кто убил моего отца?

Это звучало как вполне очевидная причина, но… Крыло Ворона пробрался в сокровищницу уже достаточно давно, а за прошедшие века Таш вроде как не грызла землю клыками, чтобы отыскать фанатиков и отомстить.

– Я молод, достопочтенная Таш’Маган, но надеюсь, не настолько глуп. И если бы ты хотела отомстить, то уже давно бы это сделала.

Таш отвернулась от Хаджара и вновь посмотрела на воздвигнутый всего за несколько часов каменный город. Хаджар же старался не смотреть в ту сторону. Произошедшее слишком поражало его воображение, так что отвлекало на мысли о нем каждые несколько секунд.

– Я не знаю твоих мотивов, Хаджар. Но чувствую, что венок героя так же дорог тебе, как человеку рабский ошейник. – Хаджар едва не вздрогнул от столь точного сравнения. – И не хочу, чтобы оказалось, что «вороны» появились на нашем пути вовсе не волей судьбы и случая, а по чьему-то преднамеренному умыслу.

– Ты подозреваешь меня в сговоре с…

– Подозревать, – перебила Таш, – это привилегия Шиах’Мина. Я же говорю прямо – я не знаю тебя. Не знаю, кто ты. Но ты относительно умело обращаешься с мечом. Создал свой собственный стиль. Смог дважды дотянуться до меня мечом, а значит, находишься в числе, пожалуй, сотни лучших фехтовальщиков Белого Дракона. И все это учитывая, что ты еще совсем дитя.

Хаджар не стал возражать против последнего уточнения. По сравнению с возрастом Таш, да хотя бы той же Тенед, он действительно мог считаться «дитем».

Вот только ментально звери и люди развиваются с совершенно разной скоростью…

– Я отправлюсь с тобой, Хаджар Северный Ветер, по двум причинам. Первая – если ты что-то задумал, то умрешь от моей руки. Вторая же, – тут Таш вновь крайне хищно, абсолютно по-звериному улыбнулась, – кто сказал, что нельзя совмещать приятное с полезным? Я не против добавить еще несколько глаз проклятых «воронов» в свою коллекцию.

С этими словами она невольно дотронулась до одного из многочисленных колец на длинных, красивых, но когтистых пальцах.

Хаджар почему-то не сомневался, что у драконицы действительно имеется коллекция из человеческих органов зрения… Все же если верить слухам, то именно в Чужих Землях и находилась база Ордена Ворона, а именно в них Таш провела многие века.

– Сестра! – Из-под холма вышла делегация в составе все тех же лиц. Эзир и Син Маганы, Шиах’Мин и принцесса Тенед. Нетрудно было догадаться, что именно те, кто сейчас стояли на этом холме, и являлись руководителями всего «парада». – Позволь мне отправиться вместе с вами, чтобы я могла…

Эзир посмотрела в сторону Хаджара.

Слова «прикрыть тебе спину» так и не прозвучали, но это не мешало им эхом повиснуть в воздухе.

– Милая сестра, – Таш при виде Эзир словно немного оттаяла, и даже ее ледяной клинок перестал выглядеть таким угрожающим, – лишь тебе я могу доверить покой нашей принцессы. Не забывай о своей клятве и долге, как той, кто до конца своих дней будет оберегать будущую императрицу.

Эзир молча коснулась своим лбом лба Таш. Таков был обычай у драконов, оставшийся еще с тех времен, когда они не могли принимать человеческие обличия. Правда, было это так давно, что из ныне живущих в мире смертных, кроме разве что Мудреца Пепла, никто и не вспомнит.

– Что бы ни происходило там, – Син’Маган подошел к Хаджару и протянул ему небольшой перстень – старый, потертый, но все еще выглядящий достаточно дорого, чтобы стать предметом вожделения, – это не к добру, да будет великий предок мне свидетелем, а Высокое Небо – судьей. И если вы поймете, что не справляетесь, расколи этот перстень.

– И что произойдет?

Хаджар как-то не очень любил пользоваться артефактами, о назначении которых понятия не имел.

– Просто брось его подальше от себя, и улетайте.

Улетайте… Это был явный намек на истинный облик. Вот только Хаджар сильно сомневался в том, что если он использует считавшуюся утерянной технику медитации «Пути среди облаков», то это останется незамеченным.

– Я все еще не одобряю всей этой затеи. – Шиах’Мин, в свою очередь, протянул Таш легкий плащ. – Мои ученики работали над этими чарами всю ночь. Они продержатся три дня, не более. Накиньте это на себя, и ни одна известная Белому Дракону мера защиты не сможет вас обнаружить: ни глаза, ни чувства, ни артефакты, ни защитные заклинания. Вы будете невидимы, неслышимы, но осязаемы.

– Это только один плащ, – Таш, тем не менее, убрала «подарок» в пространственное кольцо, – а нас двое.

Шиах’Мин никак на это не отреагировал.

– Возвращайтесь, – тихо, заставляя всех вокруг замолчать, произнесла принцесса, – оба.

– Да, моя принцесса, – хором ответили Таш с Хаджаром и низко поклонились.

После этого Хаджар протянул драконице правое предплечье. Та обхватила его – крепко и твердо, как не справились бы многие из мужчин.

Белая молния спустилась с ясного неба и, забрав с собой две фигуры, исчезла где-то в бескрайней лазури.

Глава 1241

Холмы, разлившиеся застывшей лавой среди полотна бескрайней земли, служили вполне себе сносным укрытием… если бы таковое требовалось.

Хаджар и Таш стояли в полный рост на вершине одного из таких вот холмов и даже не думали прятаться. И это учитывая, что от самого лагеря «воронов» они находились едва ли не в трех километрах.

Если на таком уровне развития адепт не умел скрывать свое присутствие без необходимости изображать дождевого червя, то грош ему цена.

Единственное, что осталось из далекого прошлого, когда Хаджар, обмазавшись грязью и глиной, лежал на земле против ветра, чтобы его не заметили те, за кем он, в свою очередь, следил, – это подзорная труба.

Просто потому, что данное правило – «о цене в один грош» – работало в обе стороны. Так что рассмотреть, что находилось впереди, одним лишь зрением было невозможно для любого, кто не достиг ступени бессмертного и не перешел на следующий этап бытия.

«Вороны» тоже знали свое дело и в достаточной мере озаботились сохранностью своего инкогнито. А любая попытка проникнуть взором через их заслоны при помощи техник или магии привела бы к обнаружению лазутчиков.

Так что в итоге в данный момент Таш вглядывалась в подзорную трубу – специальный артефакт, который мог пронзить защитные артефакты и чары, не вызвав при этом лишнего внимания.

Выглядела она (не воительница, а труба) как произведение искусства. Из волшебных пород белого золота, с линзами из прозрачных драгоценных камней, чистых, как слеза первого дождя, смывающего еще не растаявший снег.

Украшенная узорами парящих птиц и танцующих драконов, она вряд ли стоила меньше, чем то количество денег, которое Хаджар в жизни в руках не держал.

Особенно богатым адептом он никогда не был. А в последние годы вся жизнь Хаджара в экономическом плане свелась к тому, что у него были лишь меч, Зов, старые солдатские сапоги и ничего кроме.

И его это вполне устраивало.

– Высокое Небо, – выдохнула Таш, протягивая трубу обратно Хаджару. – Думаю, надо посылать гонца в Рубиновые Горы и Рубиновый Дворец. Здесь потребуется целая армия, чтобы остановить то… в общем, что бы они там ни делали.

Хаджар прислонил трубу к глазу, и в ту же секунду его душа содрогнулась. В самом прямом смысле слова. Потому как у любого подобного метода всегда есть плюсы и минусы.

И самый главный минус – труба создавала двухсторонний канал. Так что вся та муть, которая творилась в лагере «воронов», ударила по Хаджару через маленький разрез, созданный артефактом. Удар темной энергии, созданной из самых страшных чувств и эмоций человека, врезался концентратом прямо в энергетическое тело Хаджара.

Не будь оно усилено техникой «Пути сквозь облака», то вряд ли бы Хаджар устоял. Что же до Таш, то она была попросту слишком сильна, но даже так – украдкой воительница вытерла каплю крови, скользнувшую по щеке из ее правого глаза.

– Проклятье, – выругался Хаджар, – что это такое…

Он видел всякое… Видел и жертвоприношения, но…

Что бы ни пытались сотворить фанатики Ордена Ворона, это выходило за все рамки разумного, если последнее вообще применимо к миру боевых искусств.

Насаженные на колья обнаженные женщины и мужчины, тела которых извивались от боли, перед которой пронзившие их тела железные прутья казались лишь легкой щекоткой. Различные реагенты кислотами шипели на их обнаженных ранах, проеденных червями, пожирающими плоть.

Эти самые черви, проходя между «грядками», собирали фанатики в пиалы… нет – вырезанные чаши из черепов. И после они скармливали их плачущим детям. Одурманенные, окуренные лиловым дымом, те пожирали их с яростью голодных свиней.

Тех, кто закончил свою порцию, фанатики поднимали на руки и… топили в реках крови, которые струились по траншеям, соединявшим грядки из кольев с центральным массивом.

На каменном постаменте, столь древнем, что Рубиновый Дворец по сравнению с ним моложе, чем город, воздвигнутый драконами в ожидании возвращения разведчиков, что-то лежало.

У артефакта имелись свои ограничения, так что разглядеть, что именно, не представлялось возможным.

Реки крови, внутри которых топили детей на глазах их сходящих с ума от боли и ужаса родителей, тянулись к этому жертвенному алтарю. Но вместо того, чтобы окропить его алым, словно втягивались внутрь камня.

– Темные практики, – процедила Таш. – Они создают массив темной энергии.

Темная энергия… Хаджар слышал о ней, даже будучи простым практикующим. В отличие от энергии Реки Мира, берущей свое начало в момент появления Вселенной, темная энергия была рукотворна.

Ее создавали отрицательные эмоции. Но не поверхностные. Простой злости, зависти или страха будет недостаточно. Нет, совсем недостаточно…

Лишь нечто глубинное, истинно темное, сродни той степени отчаяния, гнева, ужаса, жажды мести… которую испытывает мать, висящая на зазубренном коле, молящая о смерти для себя и своего ребенка, вынужденная смотреть, как тот поглощает пожиравших ее плоть червей, а затем тонет в крови.

Лишь нечто сродни подобному, помноженное на тысячи, может создать поток темной энергии. Могущественной эссенции, которая по своей силе и разрушительности многократно превосходит энергию Реки Мира, но при этом является настолько неподконтрольной, что даже истории о том, что ей пользуются демоны, являются не более чем мифами.

Темной энергией нельзя владеть. Ее невозможно обуздать. Лишь направить куда-то с надеждой, что та не уничтожит тебя и все вокруг в момент, когда все выйдет из-под контроля.

Увы, у «воронов» процесс казался отлаженным и даже каким-то будничным. Будто они занимались подобным уже далеко не первый раз.

– Возможно, нам действительно стоит… – Хаджар недоговорил.

Что-то внутри него настаивало, звало его пойти дальше. Но не к «воронам», а… к постаменту. Будто на жертвенном алтаре лежало что-то очень для него важное. Буквально – жизненно необходимое. Нечто, без чего он никогда не сможет прийти к своей цели, какой бы она ни была…

– Мы не успеем. – Благо выкручиваться Хаджару не пришлось. Таш, сама того не ведая, пришла ему на выручку. – Даже если отправимся за гонцом. Даже если воинство императора помчится сюда в истинной форме, что будет сродни бряцанью оружием на границе Рубиновых Гор и Алого Феникса, то все равно не успеем. Не знаю, к каким ужасам приведет этот ритуал, но они почти его закончили.

– С чего ты взяла?

– С того, Хаджар Северный Ветер, что жертвенным агнцам перерезают глотки лишь в самом конце.

Таш указала куда-то внутрь лагеря, вновь передавая трубу Хаджару.

Тот вгляделся и увидел, как несколько фанатиков ходили по рядам своих «угодий» и острыми кинжалами, аккуратно, в чем-то даже сродни движениям кисти художника, перерезали глотки жертвам.

– Проклятье, – еще раз выругался Хаджар, после чего, сжав кулак, почувствовал на пальце нечто чужеродное. – Таш, ты знаешь, что именно делает это кольцо?

Глаза драконицы сверкнули звериным азартом.

– Я подумала о том же самом…

Глава 1242

Они сидели на земле напротив начерченного рукоятью Алого Клинка плана лагеря «воронов». Близилась ночь. Опять же, вылазку запланировали на это время вовсе не потому, что луна и звезды скрыли бы адептов от взгляда дозорных.

Причина была в другом. Единственный их шанс пробраться в лагерь, уничтожить жертвенный алтарь и желательно убраться до того, как их отправят к праотцам, – это начать свою авантюру в момент, когда закончится жатва.

И так случилось, что именно к вечеру фанатики почти закончили собирать темную энергию из своих агнцев.

Таш и Хаджар переглянулись.

Им не требовались слова. Каждый из них находился на достаточно высокой ступени развития, чтобы ощущать, даже несмотря на защитные заклинания «воронов», коими те окутали свой лагерь, что если ритуал закончится, то ничего хорошего не произойдет.

Причем ничего хорошего в таких масштабах, что заденет не только Рубиновые Горы, на чьих территориях они сейчас находились, но и часть Алого Феникса и Белого Дракона.

Почему это так сильно волновало их? Хаджар подозревал, что Таш радела за то, чтобы вернуть принцессу живой и здоровой обратно, чего могло не произойти, случись ритуалу успешно завершиться, ничуть не менее, чем Хаджар, который был связан с Тенед клятвой.

Проклятье, еще совсем недавно ему пришлось биться с Дэдхи’Ашане, проводницей духа смерти, приходящего за павшими в бою воинами, и вот теперь это – Орден Ворона.

Будто кто-то, стоявший позади руки судьбы, решил, что Хаджару и без того не хватало жизненных потрясений и приключений.

Впрочем, учитывая, что с каждым днем приближался Парад Демонов, стоило ожидать, что самые разнообразные события начнут сыпаться, словно из рога изобилия.

Хаджар посмотрел на перстень, который предусмотрительно отложил в сторону. Держать на пальце камень, в котором было заключено дыхание сотни драконов, как-то не очень хотелось.

– Этот перстень моему брату за выдающиеся заслуги подарил сам император. – Таш в очередной раз провела ладонью над начерченным планом лагеря.

– И тот так просто отдал его мне?

Таш улыбнулась. Неожиданно это была не хищная или звериная, а вполне себе теплая и приятная улыбка.

– Син жестокий воин, но… у него большое сердце и открытая душа. Если он к кому-то хорошо относится, то не пожалеет последнего, что у него есть, чтобы помочь.

Хаджар промолчал. Он не знал, хорошо ли Син относился к нему лично или к принцессе, потому как идиот не дослужится до предводителя охраны единственной наследницы престола.

Син идиотом не был.

И должен был понимать, чем может угрожать подобное скопление фанатиков посольству.

Хотя, возможно, это все лишь предвзятость и паранойя Хаджара, который все меньше и меньше верил в такую простую вещь, как бескорыстность.

– Выдвигаемся через полчаса, – уже другим тоном, более холодным и отрешенным, заявила Таш. – Советую это время провести с пользой.

С этими словами, приняв позу лотоса, Таш погрузилась в медитацию. Но неглубокую. Для таких драконам требовалось принимать истинное обличие и проводить в оных едва ли не тысячи лет, чтобы получить результат, на который человек тратил лишь годы.

От знания таких нюансов становилось понятным стремление Рубинового Дворца к ограничению уровня развития в семи империях.

– Да, – прошептал Хаджар, повторяя действия Таш, – медитация не помешает…

* * *

Хаджар стоял на холме, посреди бескрайних просторов, укрытых качающейся в такт ветру высокой зеленой траве.

Небо над головой было затянуто черными тучами. Но это не мешало одинокой фигуре, закутанной в черной плащ, из-под капюшона которого тянулись седые волосы, вглядываться в далекую высь.

Постойте… почему у него ощущение дежавю?

Он уже достаточно давно не посещал Черного Генерала, запертого внутри его души. Откуда в таком случае ощущение, будто он побывал здесь лишь совсем недавно?

– Ты снова пришел, мой ученик, – донеслось из-под капюшона, скрывавшего постаревшее лицо. Лишь до того седые, что уже белые, волосы говорили о том, как изменился первый из Дарханов.

Хотя откуда Хаджару знать о том, как тот постарел?

– Я не твой ученик, – отрезал Хаджар, – и становиться им не собираюсь.

Черный Генерал промолчал. Он лишь вглядывался в некогда светлое, а ныне укрытое за тучами небо.

– Ты знаешь, зачем я пришел? – спросил Хаджар, когда пауза слишком уж затянулась.

– Чтобы спросить, что делают мои потомки в землях, которые ныне принадлежат маленьким подгорцам.

Маленькие подгорцы… так когда-то давно называли гномов. Хаджар это знал, но… тоже не понимал откуда. Впрочем, у него не было времени, чтобы размышлять на эту тему.

– И?

Черный Генерал все так же молчал.

– Ты не собираешься отвечать? – нахмурился Хаджар. – Тогда прости, что потревожил тебя, не смею более…

– Ты не задал вопроса, ученик. – Кажется, первому из Дарханов было плевать на все отрицания Хаджара. Он продолжал называть его учеником, несмотря на все протесты. – Как я могу ответить тебе, если ты не спрашиваешь?

Хаджар вздохнул. Иногда с древними было действительно сложно вести диалог. Они мыслили совсем другими рамками и жили по негласным законам и традициям, след которых уже истлел на пыльных тропах истории.

– Что твои потомки, Черный Генерал, делают в землях Рубиновых Гор? – Хаджар, вероятно, слишком морально устал за последнее время, чтобы отказать себе в возможности уколоть паразита, живущего прямо внутри его собственной души. Но увы, тот уже давно не реагировал на данное ему Дергером имя.

– Пытаются открыть проход в страну северного ветра.

Хаджар замер.

– Что это?

– Страна? Место, в котором жив…

– Я знаю, что такое страна. – Если бы кто-то услышал, что Хаджар перебивает самого Черного Генерала, то даже отказался бы молиться за душу подобного глупца. – Я никогда не слышал о месте, которое называлось бы страной северного ветра.

– То, что ты о чем-то не слышал, мой ученик, никогда не означает, что этого не существует.

Был бы здесь Эйнен, он бы обязательно оценил подобный оборот речи. Но да и к лучшему, брат Хаджара остался в столице Дарнаса – заниматься садом, растить детей и по вечерам находить себя в постели любимой жены.

Хорошая жизнь…

– Что это за место и зачем оно понадобилось твоим потомкам?

– Мои потомки – твои братья и сестры, – несмотря на ровный тон, в голосе первого из Дарханов чувствовался нажим, – и вы связаны куда крепче, чем узами крови.

В словах существа, почти уничтожившего весь безымянный мир, имелась своя правда, но Хаджар был слишком упрям, чтобы ее признавать.

– Страна северного ветра, – произнес Черный Генерал, и в его голосе слышалась… ностальгия? – Мой дом. Место, которое я построил, чтобы дождаться ее перерождения…

Глава 1243

– У тебя был дом? – удивился Хаджар.

– У каждого есть дом, мой ученик, – ответил Черный Генерал. – То место, за которое он готов отдать все, что у него есть. Дом… место, которое может быть меньше сарая, но в то же время включать в себя большее, чем все четыре мира.

Хаджар был потрясен. Нет, он, если подумать, почти ничего не знал о жизни Черного Генерала. Самое подробное знание, которое он получил, имело корни в Море Песков.

Там дух, оставленный в библиотеке Города Магов, показал ему далекое прошлое, где раненый Черный Генерал нашел ненадолго укрытие в землях магии от кого-то, окутанного золотым сиянием.

Хаджар подозревал, что этим кем-то был непосредственно Дергер, но сколько бы он ни спрашивал у Дархана, тот никогда не отвечал.

– Я думал, твой дом был разрушен перед тем, как ты оказался в Городе Магов.

– Почти разрушен, – слегка кивнул Черный Генерал. – Мне удалось запечатать его и тех, кто ушел туда со мной после битвы за Седьмое Небо.

– Тех, кто ушел с тоб… постой. Разве после битвы, в которой ты почти уничтожил все четыре мира, ты не был запечатан на Горе Черепов?

Первый из Дарханов ответил не сразу.

– Летописи пишутся теми, кто остался их писать, мой ученик. В них часто забывают упомянуть тех, кого уже нет… Хронология событий, которую ты себе представляешь, отличается от той, что была на самом деле. Я сражался на Седьмом Небе задолго до того, как решил уничтожить четыре мира.

Хаджар, опять же, по неизвестной ему причине ощущал, что ему жизненно необходимо узнать, как все обстояло на самом деле.

– Расскажи мне, Враг, о том, что мне неизвестно.

– Если начну рассказывать тебе, мой ученик, о том, что тебе неизвестно, то нам не хватит всего времени, а оно бесконечно. И, лишь сделав первый шаг, твоя душа исчезнет под тяжестью этого знания. Ты все еще слишком слаб, чтобы хотя бы лицезреть Седьмое Небо, не то что осознать его секреты…

Хаджар едва сдержался, чтобы не выругаться.

Древние…

– Расскажи мне о битве за Седьмое Небо и том, как ты создал свой дом.

– Зачем тебе это?

Хаджар подумал и ответил предельно честно:

– Не знаю.

– Хороший ответ, мой ученик, – кивнул Черный Генерал. – Что же, я действительно не смогу показать тебе событий тех дней, ибо они уничтожат тебя одним своим видом. Но слушай внимательно. Это случилось после того, как она умерла. Ее смерть открыла мне глаза на то, как живут люди. На то, сколько оков сковывают их души. Как те, кто назвал себя богами, являются не более чем пастухами над стадом, которому они не дают поднять головы к небу. И тогда я решил выполнить данное мной обещание и взять меч в последний раз – для дела, которое могло бы стать моим наследием. Моим последним даром людям.

– Ты захотел стать Яшмовым Императором?

– Нет, мой ученик. Ибо тот, кто получает власть, однажды – рано или поздно – станет ей пользоваться в своих интересах. Так что я решил…

– Уничтожить власть.

Черный Генерал кивнул.

– Я отправился на Седьмое Небо, чтобы раз и навсегда положить конец любому правлению. Освободить четыре мира от гнета. Уничтожить Книгу Тысячи и разбить яшмовый трон. Рядом встали те, кто бился со мной испокон веков. Они хотели сами решать, зачем обнажать свой клинок… И мы сражались с войском Седьмого Неба. И та битва была яростной и великой. Единственной из тех, в которой я действительно имел радость биться в полную силу. – Черный Генерал сжал кулак, будто пытался вновь ощутить меч в своих руках. – И тогда впервые со времен войн с племенами богини Дану из дворца сошел Яшмовый Император… отец богов… мой отец. И мы бились с ним. Я не смог его уничтожить. Он не смог уничтожить меня. Но… – Черный Генерал вздохнул, – он имел власть развеять всю мою армию. Тех, кто отправился со мной на битву. Доверил мне свои жизни и судьбы. Но Яшмовый Император, мой ученик, мудр. Возможно, он мудрее всех, кто когда-либо жил или будет жить. Он предложил мне выбор – продолжать служить во благо четырех миров или быть изгнанным.

– Изгнанным? Куда?

Черный Генерал ответил не сразу.

– Устройство четырех миров очень сложно, мой ученик. Не каждый из богов способен его осмыслить. Так что отвечу тебе просто – очень далеко. В пустые земли, непригодные для жизни. Там ничего не растет и не рождается. Там лишь смерть. Но быть слугой на Седьмом Небе или свободным в землях смерти? Я выбрал свободу и жизнь себе и своим людям. И мы ушли туда. От рассвета и до заката мы работали на той земле. Удобряли ее кровью и потом. И она дала всходы. Мы жили в мире и согласии с собой и своими душами. И те тоже дали всходы. Постепенно место, которое считалось тюрьмой, стало страной. Страной, в которой никому не нужен закон, чтобы уважать соседа. Где не нужен король, чтобы им правил. Каждый – сам себе король. Закон для каждого – его верное сердце. Мы назвали это место страной северного ветра. И такое же имя дали ее первому сыну.

– Дархан, – прошептал Хаджар.

Черный Генерал кивнул.

– Но ты ведь…

– Мне пришлось запечатать вход в нее, – перебил Черный Генерал. – Знаешь ли ты, сколько может длиться перерождение одной души, Хаджар? Вплоть до того времени, что требуется тысяче тысяч звезд, чтобы трижды зажечься и погаснуть. Но в моем распоряжении вечность. И эту вечность я был готов ждать того момента, как ее душа вернется в этот мир. Но меня лишили этой возможности. Обвинили в том, чего я не делал. Напали на место, которое я называл домом. И почти уничтожили его. Лишь горстка спаслась в убежище, вход в которое я запечатал, перед тем как вернуться сюда – в мир смертных. Где и оказался в Городе Магов.

Хаджару потребовалось какое-то время, чтобы осознать сказанное.

– Хорошо, предположим, но зачем тогда фанатик… твоим потомкам открывать туда проход?

Черный Генерал впервые на памяти Хаджара перестал рассматривать небо и повернулся к Хаджару.

– За тем, что там хранится.

– И что же это?

– То же самое, что я поместил для тебя в Пустошах.

Проклятье…

Проклятье!

Фанатики охотились за наследием существа, почти уничтожившего все мироздание!

* * *

Хаджар стоял на земле на коленях. Рядом с ним лежала Таш’Маган. Драконица пребывала в полной отключке. Поверх нее, укрыв широкую рану на животе, валялся изорванный плащ Шиах’Мина. Маг не соврал – он действительно укрыл их от всех чар и заклинаний.

Они действительно смогли пробраться в лагерь незамеченными.

Но…

– Это так глупо, брат мой. – Над Хаджаром, опутанным едва различимыми для простого взгляда серебряными нитями, возвышался адепт. В рваном сером плаще, со шляпой такого же цвета на голове. Над его плечом расправил крылья ворон, укрытый чем-то вроде рубиновых доспехов. В своих когтях он держал маленький череп, из глазниц которого и струились серебряные нити, которые полностью сковали Хаджара, а Таш смогли ослабить настолько, что этот фанатик смог ее ранить и отключить. – Ты действительно думал, что я не смогу почувствовать тебя?

Хаджар слишком редко сталкивался с фанатиками, чтобы даже предположить, что плащ Шиах’Мина не сможет скрыть наличие в его душе осколка души Черного Генерала.

Два красных, окровавленных меча, которые адепт начальной ступени Небесного императора держал в руках, отражали блеск костра, плясавшего в стеклянных глазах павших фанатиков.

Перед тем как потерять сознание, Таш отправила к праотцам не меньше сотни ублюдков.

– Впрочем, чего еще ожидать от протеже Крыла Ворона, да примут его праотцы.

Примут праотцы…

Хаджар поднял взгляд на адепта.

– Ты…

– Этими руками, – кивнул адепт, – я отправил Крыло Ворона на тот свет.

– Как тебя зовут? – спросил Хаджар.

– Зачем тебе?

– Чтобы знать, кого я принесу в жертву, чтобы мой павший соратник смог спать спокойно.

Фанатик засмеялся, а затем скомандовал своим подчиненным:

– Уведите его. Он станет отличным дополнением к нашему триумфу.