Текст книги "Парень с крутым нравом"

Глава 5

Алексей Павлович Бубликов немного пришел в себя, но по-прежнему имел пьяноватый вид. Лицо помятое и покрасневшее, глаза затуманенные. Его язык все время заплетался.

– Детка, где это мы, а?.. – Он осматривался по сторонам. – Я же был в казино, а теперь…

– Все хорошо, дорогой. – Настя прижала его голову к груди. – Мы едем домой.

– Какое домой? – вдруг абсолютно трезвым голосом возмутился Алексей Павлович, оторвал голову от хрупких женских коленок и присел. – Это почему? Я же должен играть в казино с Довлатовым.

– Уже не должен. – Настя схватила его за руку. – Мой друг выручил тебя. Иначе ты проигрался бы в пух и прах.

Слово «друг», брошенное женщиной по неосторожности, привело владельца охранного агентства «Форпост» в замешательство. Его ноздри раздулись, а пальцы сами собой сжались в кулаки.

– Какой такой друг? – прорычал он, отрывая от себя руку Насти.

– Богдан Князев. – Женщина кивнула на водителя спорткара. – Я тебе о нем говорила. Мой друг детства. Ты только ничего не подумай.

Бубликов вытаращился на бывшего прапорщика, который как ни в чем не бывало продолжал вести машину. Прошлое постепенно прояснялось в мозгу бизнесмена. Вспомнилось то, что случилось в казино.

Впрочем, спокойствие Богдана было показным, наносным. Ведь внутренне Князев уже проклинал себя за то, что ввязался в эту авантюру.

«Ну, все, финита ля комедия. – Богдан вздохнул. – Сейчас этот ревнивый толстосум набросится на меня с кулаками. Бездействовать я не буду. Отвечу. Набью ему морду, после чего стану персоной нон-грата во всех охранных фирмах. Я снова останусь без работы, что чревато затяжными запоями. Что ж, чему быть, того не миновать».

Однако, в отличие от бывшего прапорщика Настя была настроена вполне оптимистично.

– Алеша, успокойся. Он всего лишь мой друг, – принялась увещевать супруга женщина. – Не более того. К тому же Богдан помог тебе избежать крупного проигрыша, вытащил из этого казино…

– Друг? Помог? Проигрыша? – диким зверем рычал Бубликов, сверля взглядом вспотевший затылок Князева. – Да кто тебе вообще дал право решать за меня? Если бы не ты и не этот урод, я выиграл бы у этого Довлатова. Точнее, сначала отыгрался бы, а потом!.. А ты стерва! – Он трясущейся рукой потянулся к нагрудному карману пиджака и достал оттуда маленький прозрачный пакетик, внутри которого голубыми искорками переливались какие-то непонятные мелкие таблетки.

– Алешка, что это ты делаешь? Что у тебя в руках? Это наркотик? Колеса? – забеспокоилась Настя.

– Почему сразу наркотик? Новейший медицинский препарат, у которого нет нежелательных побочных эффектов. Протрезвляет стопроцентно, и голова потом не болит. Я здорово ужрался, а это последняя разработка. Она даже на российский рынок еще не поступила. Довлатов презентовал. – С этими словами Алексей Павлович разорвал пакетик, высыпал несколько таблеток себе в рот и зачавкал.

– Алешка, ты же никогда раньше таблеток не пил!..

– Молчи, женщина! Все в этой жизни когда-нибудь случается впервые, – ласково проговорил владелец «Форпоста», после чего закатил глаза и что-то замычал себе под нос.

Князев решил не вмешиваться в семейные разборки, избрал роль постороннего наблюдателя. А посмотреть было на что.

Алексей Павлович, который только что всыпал в себя какой-то непонятный препарат в виде крохотных голубых таблеток, буквально на глазах превращался в совершенного другого человека. Как внешне, так и внутренне. Его круглое лицо начало медленно вытягиваться в овал. Стали прорисовываться контуры скул, которых раньше у Бубликова и в помине не было. Вернее, они были, но до этого момента прятались за опухшими щеками. Одним словом, владелец «Форпоста» каким-то непостижимым образом всего за несколько минут изрядно похудел. Причем только лицом.

Ко всему прочему Алексей Павлович заговорил неестественным ему мягким голосом, словно в него вселилась чужая душа. Да и лексикон его немного видоизменился. Наряду с блатными и матерными словечками он стал вкручивать в свою речь и старорежимные обороты. Короче, Бубликов изменился до неузнаваемости.

– Дорогая вы моя Анастасия Ивановна, позвольте-ка полюбопытствовать, какого такого хрена вы водите дружбу с этим Богданом? – глядя абсолютно невменяемыми глазами на супругу, нес околесицу владелец «Форпоста».

– Алешка… Алешка… Алешка… – растерянно повторяла Настя, глядя при этом почему-то на Князева.

Видимо, она хотела, чтобы тот вмешался и как-то повлиял на ее супруга.

Наконец бывший прапорщик не выдержал и отозвался.

– Это, конечно, не мое дело, – металлическим голосом отчеканил он. – Но, во-первых, вы мужик еще относительно молодой. Надеюсь, здоровый. Подсаживаться на таблетки для вас – это не дело. Похмелье не простуда, его народным способом лучше лечить. Во-вторых, свою работу я уже почти сделал. Довезу вас до Москвы и, как говорится, до свидания. При этом никаких денег и последующего трудоустройства мне не надо. Я предпочитаю вести дела с вменяемыми людьми. Настя, конечно, подруга детства, но вы по большому счету мне никто.

– Мы же договаривались!.. – промямлила Настя.

Но Богдан уже все решил для себя и не собирался давать задний ход. Оно и понятно. Ему не хотелось усугублять ситуацию, и без того непростую. Ведь бывший прапорщик представлял себе все несколько иначе, когда брался за дело, предложенное ему Настей. Он думал, что без шума и пыли заберет нажравшегося владельца «Форпоста» из подпольного казино, усадит в машину, выслушает в свой адрес кучу пьяного бреда и благополучно доставит этого типа до Москвы. Погоня и прочие неприятные неожиданности первоначально в его планы, конечно же, не входили. Поэтому реакцию Князева понять было можно.

– Все. И слышать ничего не хочу, – перебил женщину Богдан и всецело сосредоточился на дороге.

Вдруг до слуха бывшего прапорщика донесся приглушенный гул. С каждой секундой он нарастал. Поначалу Князев подумал, что это закапризничал, проголодался движок спорткара. Ведь датчик топлива уже мигал красным, а это означало, что в баке осталось от силы пять-шесть литров бензина.

Но нет. Странный гул исходил не из-под капота машины. Это Богдан понял, когда случайно перевел взгляд на зеркало заднего вида, в котором один за другим стали отражаться байкеры. Их мотоциклы и издавали этот гул.

– Только этого мне еще не хватало! – Князев озлобленно стукнул кулаком по панели приборов и выключил круиз-контроль, вернул машину в режим ручного управления.

Тут Настя, на которой и так не было лица, истерично заплакала и запричитала:

– Эти отморозки нас линчуют, убьют! Нам конец! – Ее слова звучали как приговор. – Слышишь, Алешка? Нас убьют…

Но ее супруг ничего не слышал. Вернее сказать, он воспринимал происходящее по-своему, был, как говорится, на своей волне. Ведь таблетки, принятые Алексеем Павловичем, напрочь изменили его мировосприятие.

– Убьют, дорогая вы моя Анастасия Ивановна?.. – с пугающим блеском в глазах переспросил Бубликов. – Это очень прискорбно. – Он вдруг обхватил рыдающую жену, повалил ее на сиденье и попытался сорвать блузку с содрогающегося тела. – Перед смертью, дорогая вы моя Анастасия Ивановна, нужно испытать близость, да, трахнуться, а то ведь на том свете уже нельзя будет.

Как ни странно, но Настя практически не оказывала сопротивления. Она лежала как бревно, вся сжалась и лишь слегка отталкивала мужа руками. Ей уже было все равно, что произойдет дальше. Мысленно она уже попрощалась с жизнью. Алексей Павлович в буквальном смысле этого слова пытался изнасиловать женщину, но напрочь потерял координацию движений. Из его раззявленного рта вытекали слюни, сбившиеся в пену. Короче говоря, зрелище было омерзительным и тошнотворным.

Князев пребывал в замешательстве, даже можно сказать – в глубоком ступоре. С одной стороны, он понимал, что нужно вмешаться, стащить Алексея Павловича с Насти. С другой, Богдан отдавал себе отчет в том, что по большому счету это не его дело. Во-первых, на Настю навалился ее супруг. Во-вторых, она особо не сопротивлялась. Ну а самое главное состояло в том, что у бывшего прапорщика была сейчас другая забота – как оторваться от байкеров, свалившихся ему на голову?

– Что, ублюдки, погоняем? – Князев стиснул зубы и резко свернул на проселочную дорогу.

Спустя несколько секунд на нее вылетели и байкеры.

Спорткар и мотоциклы пылили по грунтовке, недавно выровненной грейдером и посыпанной гравием. Богдан постоянно выкручивал рулевое колесо то влево, то вправо, петлял, не давая байкерам сравняться с машиной или – того хуже – обогнать ее. Пока это ему удавалось. Но в скором времени узкая дорога, по обе стороны которой тянулся густой кустарник, неожиданно расширилась. У мотогонщиков появилось пространство для маневров, чем они и воспользовались.

Впереди открылся пейзаж изумительной красоты. В меловых карьерах синели озера. Цвет воды, в которой отражалось небо, был просто нереальным, слепящим. Грунтовка петляла между этими глубокими озерами. Скорее всего, когда-то она представляла собой подъездные пути для карьерных самосвалов. Потом ее стали использовать местные жители и туристы, приезжавшие сюда искупаться, позагорать. Да, пейзаж открывался завораживающий, вот только любоваться им было некогда.

Погоня настигала свою жертву. Первым вырвался вперед горбоносый байкер. Его дружки решили не рисковать, то ли давали ему возможность лично совершить месть. Они остались висеть на хвосте у спорткара, безучастно наблюдая за опасной импровизацией своего собрата.

«Что же ты задумал?!» – подумал Князев и вжался в спинку водительского сиденья.

– Чего ты упираешься? Я хочу кончить!.. – раздался сзади возбужденный голос Алексея Павловича.

– Не ты кончишь, а нас сейчас кончат, – прошипел Богдан, не отрывая глаз от байкера, в руке которого неизвестно откуда взялась бутылка, из которой свисала тряпка.

Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять замысел байкера. Он хотел поджечь машину, бросив на ее капот коктейль Молотова, поквитаться таким вот образом за свой байк. Безусловно, жестоко. Но он любил свой мотоцикл больше жизни. Потеря двухколесного друга, на котором ему довелось проехать не одну тысячу километров, была для него сродни смерти близкого родственника. Горбоносый тип ухитрился бросить руль и уже поджигал тряпку, пропитанную горючей жидкостью.

Тут Алексей Павлович шумно вздохнул и слез с Насти, которая до сих пор продолжала рыдать.

– Ну, не даешь, так и не надо. Не очень-то и хотелось! – разочарованно протянул Бубликов, поправляя одежду.

Тут в спорткар полетел коктейль Молотова. Беспощадное языкастое пламя охватило сначала капот, а потом перекинулось и на лобовое стекло. Перед глазами Князева вспыхнула огненная стена.

Богдан боковым зрением проводил сдающего назад горбоносого байкера с оттопыренным средним пальцем, затем поднял все стекла, чтобы огонь не проник в салон, и дал по тормозам. Машину закрутило. Огонь за лобовым стеклом разгорелся, запузырилась краска на капоте. Чарующий пейзаж исчез из виду. Спорткар чиркнул днищем о камни, заскользил по наклонной, накренился, грозя перевернуться на крышу.

Князев ударил кулаком по панели приборов.

– Мчимся в ад! – заорал во все горло одурманенный Бубликов. – Ура! Ура! Ура!

Это было последней каплей. Князев резко развернулся и что есть силы вмазал Алексею Павловичу по мордасам. Одного удара хватило, чтобы тот вырубился.

«И как я до этого раньше не додумался?», – подумал Богдан, глядя на то, как обмякший Бубликов сползал по спинке сиденья.

Тем временем огонь охватил уже весь спорткар. В салоне стало нестерпимо жарко. Нужно было что-то срочно предпринимать. Но что? Остановить машину было невозможно, она сползала по откосу.

Выпрыгивать из нее на ходу? Однако Богдан тут же отмел этот план, вовремя осознав его опасность. Ведь стоило ему открыть дверцу, как огонь, бушующий снаружи, моментально ворвался бы в салон. Да и автомобиль мог подмять людей под себя. Возможно, сам Богдан и сумел бы уцелеть. Но Настя не обладала сноровкой, позволяющей совершить опасный прыжок, не говоря уже о ее муже.

– Ты там еще живая? – бросил через плечо бывший прапорщик, вытирая рукавом вспотевший лоб.

– Что с нами будет? – выдавила из себя Настя, упираясь руками в низкий потолок машины.

– Ничего хорошего. – Князев вздохнул, видя, как плавится, пузырится от высокой температуры капот. – Погибнем с минуты на минуту. Вот и все. Так что и у тебя, и у меня еще есть время, чтобы попрощаться с жизнью, вспомнить все хорошее, что с нами было.

Казалось, что охваченный пламенем спорткар и впрямь несется на всех парах в самое пекло. В сущий ад, как метко подметил несколькими минутами ранее Алексей Павлович.

– Богдан!.. – вдруг обронила Настя.

– Да, – отозвался тот, вцепившийся в руль, завороженно наблюдая за ярко-оранжевыми языками пламени, которые лизали лобовое стекло машины.

– Я хотела тебе сказать, что еще со школы… – Но договорить Настя так и не успела.

Машина вдруг подпрыгнула, налетев на какое-то препятствие, то ли кочку, то ли насыпь. Секунду, которая показались Князеву и Бубликовой целой вечностью, она находилась в свободном полете, а затем вновь приземлилась на все четыре колеса. Однако ненадолго.

Спорткар вновь подбросило. Он перевернулся вверх тормашками, точнее, колесами, опустился на крышу и стремительно заскользил на ней неведомо куда.

Из открывшихся бардачков сыпалась всякая мелочь. Из пепельниц вылетали окурки. Богдана, Настю и Алексея Павловича прижало, приплюснуло к лобовому стеклу, раскаленному огнем. Первой вскрикнула женщина – ей прижгло щеку. Бывший прапорщик получил ожог шеи. Владельцу «Форпоста» припекло зад. Это и вернуло его в сознание.

– Боже, где это я? Куда мы падаем? – затараторил он абсолютно вменяемым голосом.

Видимо, удар Князева пошел ему на пользу, выбил из него дурь, вернул к нормальной жизни.

– В преисподнюю! – огрызнулся Богдан, чувствуя, как его кожа прикипает к стеклу, которое обжигал пылающий огонь.

Оно готово было вот-вот пойти трещинами и рассыпаться на мелкие кусочки. Что произошло бы в таком случае – не сложно было предугадать.

Тут приключилось то, чего никто уже не ожидал. Огонь, который снаружи охватил всю машину, неожиданно исчез. Потух. Испарился, будто его и не было.

Но радоваться не приходилось. На смену одной стихии пришла другая. Вода. За считаные секунды она буквально обволокла собою всю машину и стала стремительно просачиваться в салон. Теперь люди рисковали не сгореть заживо, а утонуть в затопленном меловом карьере, в который угодил спорткар, скатившийся с обрыва не без помощи горбоносого байкера. Сейчас он с чувством исполненного долга катил вместе со своими дружками по шоссе, ведущему в провинциальный город.

– Теперь понятно, в какую преисподнюю мы спешили. – Князев шумно выдохнул и попытался сбросить с себя Бубликова, но безрезультатно.

– Эй, поосторожней, я тебе не мешок с картошкой, – пробурчал тот.

Богдан хотел сказать пару ласковых, но промолчал, поднатужился и сбросил-таки с себя владельца «Форпоста».

Дверцы открыть было невозможно, их плотно прижало давлением. Машина медленно погружалась, вода уже доходила до пояса, настолько холодная, что пальцы ног Богдана свела судорога.

Спорткар едва ли не камнем шел на дно мелового карьера. Чем глубже он погружался, тем темнее становилось в салоне. Это можно было пережить, стерпеть, но воды уже набралось по горло. Да и кислород заканчивался.

– Я задыхаюсь, – умирающим голосом прошептала Настя.

– Значит, так! – решительно проговорил Князев. – Сейчас все набирают в легкие побольше воздуха, задерживают дыхание. Когда вода полностью затопит салон, я открою дверцу, и мы, один за другим, выплываем наружу. Первой идет Настя. За ней – я. Ну а ты последний, – сказал он, имея в виду Алексея Павловича.

Владелец «Форпоста» что-то забухтел в ответ, но встретился взглядом с Богданом и мигом смолк. Понял, что лучше не спорить. Себе дороже будет. Ведь он уже испытал на своей шкуре способности бывшего прапорщика.

Момент истины настал. Троица, едва успевшая хватить живительного воздуха, дружно ушла под воду. Князев дернул за ручку, открыл дверцу со стороны водителя и прижался спиной к панели приборов. Настя выплыла из салона, приняла вертикальное положение, активно заработала ногами и устремилась к спасительной поверхности.

Как и договаривались, Богдан выплыл следом. Через десять секунд он уже щурился на яркую луну и жадно хватал ртом свежий ночной воздух. То же самое делала и Настя, плавающая рядом с ним на спине.

– А где Алеша? – вдруг спохватилась она, осматриваясь по сторонам.

Огляделся и бывший прапорщик.

– Нету. – Он прикусил нижнюю губу и зачем-то добавил: – Значит, утонул!

– Утонул?! – переспросила Настя, закатывая глаза.

Казалось, что еще немного, и она потеряет сознание прямо в воде.

Бывшему прапорщику не хотелось возвращаться туда, откуда он только что выбрался. У него не было ни малейшего желания спасать владельца «Форпоста». В то же время Князев понимал, что должен довести начатое до конца. Иначе все то, что произошло с ним за последние часы, теряло всякий смысл.

– Спокойно! Все будет хорошо! – бросил Богдан подруге детства и ушел под воду.

Он не сразу разглядел автомобиль. Вода была прозрачной, но свет луны все равно едва доходил до дна. Глубина была большой. Резкими движениями Богдан заставлял себя продвигаться вниз. Вода стремилась вытолкнуть его, набравшего в легкие побольше воздуха. Ему даже пришлось немного выдохнуть.

«Черт, и угораздило же меня согласиться на предложение Насти! – некстати подумал Князев. – Сидел бы сейчас в баре, никого не трогал. Три тысячи долларов за вечер – это, конечно, хорошо. Но только в том случае, если в тебя не стреляют и тебе не приходится нырять в ледяную родниковую воду мелового карьера».

Теперь Богдан уже видел Бубликова, но не понимал, жив он или нет. Тело просто болталось возле машины. Мужчина шевелил руками, то ли их приводило в движение течение.

Наконец-то Князев достиг машины, подхватил под руки невесомое в воде, а на самом деле грузное тело владельца охранного агентства и потянул на себя. Но Алексея Павловича словно кто-то держал за ноги. Вытащить его не удалось.

Спорткары, конечно, машины престижные, но свободного места в них мало. Воздух уже кончался в легких, когда Князеву удалось протиснуться между дверной стойкой и застрявшим Бубликовым.

Оказалось, что Алексей Павлович просто зацепился ногой за ремень безопасности. Скорее всего, вместо того чтобы без суеты высвободиться из ловушки, он занервничал и стал энергично дергать ногой. Отчего ремень еще туже стянул его щиколотку, сошелся на ней мудреным узлом. Вот Бубликов и нахватался воды, висел теперь безжизненным мешком.

Пересиливая искушение всплыть, чтобы еще раз вдохнуть, Богдан стал искать выход. Мозг Алексея Павловича без кислорода мог продержаться еще несколько минут. Но как справиться с затянувшимся узлом? Пальцами не развязать – слишком туго. Один ноготь Богдан уже успел сломать. Зубами не дотянуться!

На воздухе Князев нашел бы выход. В кармане у него лежала зажигалка. Пережег бы синтетический ремень безопасности за считаные секунды. Но сейчас он находился на глубине, в ледяной воде.

Князев уже отчаялся и хотел всплывать. Но его взгляд зацепился за небольшой дамский ножик, вывалившийся из перчаточного ящика. Он с трудом дотянулся до него, сжал в двух пальцах. Похоже, эта гламурная штучка принадлежала Насте. Как любой нож, которым пользуется женщина, он был тупым до безобразия. Последний раз его, похоже, точили на заводе, прежде чем отправить в продажу. Но это было хоть что-то!

Затупившееся лезвие скользило по прочному синтетическому ремню. Вдобавок вода играла роль смазки.

«Режься, режься!» – мысленно упрашивал Богдан, чувствуя, что еще немного, и он задохнется.

Тупое лезвие все же одолело несколько прочных ниток. Дальше пошло веселей. Богдан не мог поверить в свою удачу. Ремень все же поддался, сполз с лодыжки Бубликова. Князев подхватил тело за шиворот одной рукой и стал всплывать. Его легкие разрывались, ему нестерпимо хотелось вдохнуть. Богдан остервенело работал ногами, подгребал одной рукой. Он увидел вверху Настю, которая уже устремилась к нему на помощь.

Вот и долгожданная поверхность. Воздух с хрипом вошел в легкие. Кружилась голова.

– Как ты? – сразу спросила Настя.

– Лучше спроси, как он, – на выдохе произнес Князев, пытаясь заглянуть в закатившиеся глаза Бубликова, который не дышал, а губы его посинели. – Быстрей к берегу.

Настя поняла опасность, эйфория от собственного спасения уже прошла. Вдвоем они доволокли бесчувственного Бубликова до берега, уложили его на землю и упали с ног от усталости. Настя стучала зубами от холода. Мокрая одежда прилипла к телу, волосы сбились.

– Быстрей! – прикрикнул на нее Богдан.

– Что?.. – не поняла женщина, не зная, с какой стороны подойти к Бубликову.

Князев присел, выставил колено, положил на него животом начальника охранного агентства и слегка надавил. Вода полилась изо рта утопленника. Когда легкие очистились, Богдан уложил пострадавшего на землю, под голову ему сунул куртку, скрученную в валик.

– Искусственное дыхание делать умеешь? – спросил Богдан.

– Теоретически, – неуверенно сказала Настя. – Ну и пару раз видела это в реале.

– Значит, все в порядке. А я займусь массажем сердца.

Пару минут Богдан с Настей колдовали над безжизненным телом. Князев толчками давил ладонями на ребра, женщина вдувала в легкие мужа воздух. Внезапно Бубликов захрипел, шумно вздохнул.

Богдан отодвинулся от него и заявил:

– Успели! Теперь пусть сам приходит в себя.

Ничего сухого, чтобы накрыть несостоявшегося утопленника, у них не было. Князев обнял трясущуюся от холода Настю за плечи, в надежде согреть ее своим теплом. Они сидели рядом и смотрели на Алексея Павловича, приходящего в себя. Женщина нервно вздрогнула, когда услышала гул мотора.

– Нет, это не байкеры, – поспешил успокоить ее Богдан. – Я о них тоже подумал. Так может звучать только движок легковой машины.

На дороге показались фары. Стоило вскочить, бежать, махать руками, просить подкинуть до города. Но ни Настя, ни Богдан не пошевелились, так и остались сидеть.

– Ты почему не стал ничего делать? – спросила женщина.

– Все, что мог, я уже сделал, – ответил Богдан, зябко поводя плечами. – Сил больше нет.

– А мне спокойно сидеть с тобой рядом. – Настя криво улыбнулась.

Бубликов застонал, закряхтел, с трудом поднял голову, сел и осмотрелся, явно не понимая, что с ним произошло. Он уставился на Настю и Богдана, сидевших плечом к плечу. В его глазах промелькнуло что-то разумное. Бубликов наконец-то признал свою жену, но не мог сообразить, что она делает рядом с чужим, но вроде бы слегка знакомым ему мужчиной.

Богдан не спешил прояснять ситуацию, справедливо полагая, что будет лучше, если Алексей Павлович сам восстановит в голове картину событий. Минусом для Князева в краткосрочной перспективе являлось то, что он вытащил Бубликова из подпольного казино.

Но раз вытащил, значит, не дал проиграть часть акций охранной фирмы «Форпост». Несомненным плюсом являлось спасение Бубликова и его жены. Все эти нюансы проявлялись в выражении глаз владельца охранной фирмы.

Богдан спохватился и сбросил руку с плеча Насти. Женщина слегка отодвинулась от друга детства.

Дурь из головы Алексея Павловича выветрилась окончательно.

– Тебя, кажется, Богданом зовут? – спросил он.

– Точно, – согласился тот. – А фамилия моя Князев.

– Припоминаю, мне про тебя жена рассказывала. Вроде как у вас в детстве роман был.

– Был, – не стал отрицать Князев. – С тех пор мы просто дружим.

– Было бы у вас что-то сейчас, она бы мне про тебя не заикалась. – Бубликов тряхнул головой. – Так что я адекватно вас воспринимаю, когда вы рядом сидите. Настя, это ты его наняла, чтобы он меня из казино вытащил?

– А что мне оставалось делать? – спросила женщина. – Мы ему теперь три тысячи долларов должны. Я пообещала.

– Тоже верно, – кивнул Бубликов. – У меня две слабости – рюмка и карты. В этом я себе отчет отдаю. Насчет денег не вопрос, заплачу. Ты кто по профессии?

– Вообще-то, охранник. Но последнее время не у дел оказался. Вы меня вспомнили?

– Вспомнил. Твое счастье, что ты не в моем агентстве работаешь. Любой сотрудник, который на меня руку поднимет, подлежит увольнению. Неважно, с какими намерениями он это сделает. Но ты – человек со стороны. Тебя Настя попросила, а ей отказать сложно. Она своего добиваться умеет. Вопрос с казино закрыли.

Бубликов вздохнул.

Женщина решила вставить пару слов, заполнить ими молчание:

– Богдану работа нужна.

– Понятно. Над этим и думаю.

– Ты хоть дела с Довлатовым решить успел? – перешла в контрнаступление Настя. – Я за тебя все это время отдувалась. Два клиента отказались от наших услуг.

– Новых найдем. Главное, я в норму пришел, – заметил Алексей Павлович. – С Довлатовым по делам перетереть не успели. Он меня сразу в казино потащил из своей «Дубравы». Дело-то там мутное. Мой охранник бесследно исчез во время дежурства. Ты его помнить должен, – он глянул на Богдана. – Копоть.

– Виталий? – в памяти Князева тут же всплыло лицо усача, вместе с которым он участвовал в отражении рейдерского захвата.

– Он самый.

– Так серьезный же мужик. Не похоже, чтобы загулял, да еще во время дежурства, – усомнился Князев. – Он только после работы пил. Как и я. Принцип такой, железный. Или пьешь, или работаешь.

Эти слова прозвучали как укор самому Бубликову, но тот не стал заострять на этом внимание, прокручивал мысли в голове. Довлатову требовался охранник на въезде в гостевой комплекс – замена пропавшему Копотю. А Князеву нужна была работа.

Предлагать Богдану место в Москве Бубликов не рисковал. Он уже почувствовал, что подростковый роман Князева и Насти может получить продолжение. Так что сходились несколько аспектов, составляющих решение проблемы.

– Пойдешь работать охранником в гостевой комплекс Довлатова «Дубрава». Это недалеко. Две недели дежуришь в ночное время. Потом столько же отдыхаешь дома.

– Довлатов – это тот, кто с вами в карты играл? Разве ж он меня возьмет после всего? Этот господин своих людей за нами в погоню отправил. Из-за них все и случилось.

– Тут ничего личного. – Бубликов помотал головой. – Ты ему сделку сорвал, но не по злобе же, просто отрабатывал то, о чем тебя Настя попросила. А это профессионализм. Задание выполнил. Я тебе заплачу, как вы и договаривались. Вот только до ближайшего банкомата доберусь. Не он тебя на работу берет, а я. Ты отправляешься в командировку, охраняешь «Дубраву» две недели в месяц, вот и вся арифметика. Ты мне жизнь спас. Я у тебя в долгу.

– Давайте я костер разведу. Нам высушиться надо, – предложил Князев.

– Дело говоришь. Пошли дрова собирать.

Бубликов оказался мужиком крепким. Он не ныл, не стонал, хотя только час тому назад его вытащили с того света.

Вскоре веселый костер уже вовсю пылал на берегу мелового карьера. Языки огня отражались в воде. Богдан притащил бревно, положил его как лавку перед костром, соорудил за спинами экран из веток. Тепло огня отражалось от него и грело спины.

Раздеваться они не стали, сушили одежду прямо на себе. Лишь обувь развесили на палки, воткнутые в землю. Над кроссовками Богдана, стильными ботинками Алексея и гламурными туфлями Насти густо поднимался пар.

– От нас потом как от чертей гарью пахнуть будет, – сказал Бубликов.

– Ну и что? Главное, мы живы, – пробормотала Настя.

Сперва она машинально склонилась в сторону Князева, потом спохватилась и положила голову на колени мужу.

– Согрелась, но еще не высохла. В сон клонит. – Настя закрыла глаза.

Бубликов положил ей руку на плечо.

– Тогда спи.

Вскоре Настя заснула. Она не притворялась, это точно, даже слегка посапывала.

Алексей повернулся к Князеву.

– Не знаю, что у вас там когда-то было, но ты мужик стоящий, уважаю, – произнес он.

– Ничего и не было, – честно признался Богдан.

– Я и так ее взял, уже бывшую в употреблении, – достаточно грубо проговорил Алексей Павлович. – Иллюзий насчет большой любви не строил. С ней просто никогда не бывает скучно.

– Вот это точно, – согласился Богдан. – Минувший день тому пример. Думал по-легкому три штуки срубить. А в результате…

– Ничего страшного не случилось. Я вижу, где ты служил. Так костер устроить может только десантник. У такого огня и зимой сидеть можно, в двадцатиградусный мороз. Я тоже в десантуре служил, ушел с должности комбата. Однажды мы на учениях были зимой, а за моими ребятами транспорт забыли прислать. Целую ночь кантоваться пришлось в лесу…

Бубликов рассказывал давнюю историю. Ему, скорее всего, было без разницы, слушают его или нет. Он просто пребывал на своей волне, вспоминал прежнюю жизнь, тосковал о ней.

Князев слушал вполуха. Он и сам мог много чего порассказать из прошлой, военной жизни, но не хотел. Богдан вслушивался в сонное дыхание женщины, положившей голову на колени мужу, и вспоминал школьные годы. Он пытался понять, любил ли тогда Настю, или же это было желанием самоутвердиться, держать рядом с собой самую красивую девчонку, королеву класса, как иногда называли ее.

Настя открыла глаза, посмотрела снизу вверх на Богдана и сонно улыбнулась. Муж не почувствовал того, что Настя проснулась, продолжал бережно держать руку на ее плече.

От этой улыбки у Князева возникли смешанные чувства. С одной стороны, каждому приятно, когда ему мило улыбается прекрасная и неглупая женщина. С другой, рядом находился ее муж. Это вносило в ситуацию диссонанс. Да, Князев знал о его существовании, даже пару раз видел, но он для него тогда еще не материализовался как человек. Теперь же Бубликов стал реален. Богдан чуть заметно улыбнулся в ответ и тут же закрыл глаза.

По армейской привычке он мог заснуть где и когда угодно. Вскоре бывший десантник погрузился в сон, продолжая сидеть на бревне, лишь голову свесил на грудь.