Текст книги "Флот и власть в России. От Цусимы до Гражданской войны (1905–1921)"

Возглавлять ведомство должен был генерал-адмирал, «пользующийся особым доверием Его Императорского Величества» и «облеченный императорской властью» в отношении флота. Он должен был получить право назначать на все без исключения должности в морском ведомстве. Командующих флотами также предполагалось наделить полной властью в отношении назначений и перемещений подчиненных. Находящиеся в ведении генерал-адмирала учреждения делились на три, традиционные для проектов МГШ, группы: действующий флот, техническо-хозяйственные учреждения, во главе с управляющим Морским министерством, и МГШ. Командующие флотами, коменданты приморских крепостей, управляющий Морским министерством и начальник МГШ пользовались «одинаковой степенью власти». Кроме этого, непосредственно главному начальнику флота и морского ведомства подчинялись Главный военно-морской суд и Судное управление. Как обычно, в схемах вышедших из Генерального штаба, вместо ГМШ фигурировало Управление личного состава. Были и отличия от предыдущих схем. В частности, правом личного всеподданнейшего доклада пользовался в полном объеме только генерал-адмирал. Управляющий Морским министерством мог делать такой доклад в присутствии своего начальника – генерал-адмирала, а командующие флотами, коменданты крепостей и начальник МГШ правом всеподданнейшего доклада не наделялись.

Если сравнивать данную схему с проектом Л.А. Брусилова лета 1906 г. (см. Приложение 13), то отличия были невелики. Упразднялись посты помощников начальника ЦВМУ (или морского министра) по личному составу и по технической части, а подчиненные им учреждения ставились под непосредственное руководство Управляющего Морским министерством. По мнению членов комиссии, реформу следовало начинать «снизу», с разработки морских уставов, хозяйственных установлений, различных положений. Когда все это будет сделано, можно будет перейти к преобразованию центральных учреждений. На полях напротив этого места морской министр написал: «Таким путем лет через десять можно окончить реформу»[240]240
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1.Д. 1153. Л. 243 об.


[Закрыть], и далее с иронией прибавил: «А каким путем надо подойти к организации обороны наших морских побережий, о чем я давно уже напоминаю Генеральному штабу?»[241]241
  Там же.


[Закрыть]. Стремление молодых сотрудников МГШ реформировать ведомство на «научных основаниях» иногда влекло за собой недостаточный учет нужд и потребностей момента.

Не исключено, что в первые дни декабря 1907 г. этот проект был доложен И.М. Дикову полностью, но скорее всего тогда Л.А. Брусилов сообщил морскому министру предлагаемую схему управления лишь в общих чертах и получил дополнительные указания, так как к 14 декабря в проект были внесены определенные изменения. В подчинение управляющему министерством было введено Судное управление и появилось подчиненное ему же Управление общих распоряжений. К этому новому учреждению должны были перейти распорядительные функции ГМШ. Его обязанности определялись следующим образом: «…оно объявляет распоряжения министра, наряды команд на праздники и церемонии, ведет делопроизводство по сношениям министра с лицами и учреждениями, подчиненными центральным управлениям министерства, составляет программы плавания на основании соображений Морского Генерального штаба»[242]242
  Там же. Л. 241.


[Закрыть].

И.М. Диков очень тщательно изучил представленный ему проект, испещрив его пометками:

– при главном начальнике флота и морского ведомства должен быть штаб, а не канцелярия, поскольку от генерал-адмирала исходят распоряжения. Здесь И.М. Диков отметил: «То же, что и прежде – Управление Флотом и Морским Ведомством с безответственным Генерал-Адмиралом во главе. Кто не распоряжается (подчеркнуто у И.М. Дикова. – К Я.), тот не отвечает, а у проектируемого Главного начальника флота и морского ведомства нет даже распорядительного органа. След[овательно] подчинение командующих флотами и др[угих начальников] будет фиктивным, ради почета (подчеркнуто у И.М. Дикова. – К.Н.), как прежде»[243]243
  Там же. Л. 244.


[Закрыть];

– степень власти командующих флотом, комендантов приморских крепостей, управляющего Морским министерством и начальника ГМШ может быть одинаковой, но степень старшинства должна быть разной;

– командующему флотом должны быть подчинены не все корабли на театре, а лишь входящие в эскадру. Таким образом, морской министр фактически поддержал идею округов морской обороны, которые объединяли бы силы и средства прибрежного действия, прежде всего минные дивизии. Эта мысль ранее высказывалась представителями МГШ. Ниже упоминается должность главного командира портов и морской обороны, который и должен был возглавлять эти силы;

– командиры портов должны подчиняться главным командирам портов и морской обороны и в строевом отношении (тогда как проект МГШ предусматривал дисциплинарное подчинение командующим флотом);

– подготовку личного состава необходимо возложить не на Управление Военно-морскими учебными заведениями (ВМУЗ), а на ГМШ «через посредство строевых начальников в портах и на отрядах»[244]244
  Там же. Л. 242.


[Закрыть], при этом И.М. Диков высказывал удивление, «как это береговые команды будут комплектовать боевой флот»[245]245
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1.Д. 1153. Л. 242.


[Закрыть];

– морской министр высказался против замены Адмиралтейств-совета как органа, решавшего ряд довольно важных хозяйственных вопросов, советом начальников подразделений министерства, который морской министр назвал «советом министра» (по образцу существовавших в гражданских ведомствах);

– управляющий министерством должен не наблюдать за хозяйственной деятельностью портов, а руководить ею;

– идея денежных расчетов кораблей с портами за запасы показалась министру интересной: «Это надо обсудить. Может быть, так будет хорошо», – писал он.

Анализируя замечания морского министра на проект МГШ, надо, прежде всего, отметить, что он не выступил против самой концепции, предложенной МГШ, и ее главного звена – деления Морского министерства на три автономные части. Его поправки применительно к структуре центрального управления носили частный характер. К 25 декабря 1907 г. морской министр составил собственную схему управления флотом[246]246
  Там же. Л. 259-260.


[Закрыть], и 27 декабря она была отправлена на отзыв в МГШ, с распоряжением доложить соображения «в ближайшую субботу», то есть 29 декабря. Однако из-за невозможности подготовить отзыв в течение двух дней, совещание у И.М. Дикова, обсуждавшее проект, состоялось на неделю позже, 5 января 1908 г. В схеме морского министра сохранялся пост генерал-адмирала, на которого возлагалось «непосредственное (подчеркнуто у И.М. Дикова. – К.Н.) заведование флотом, главное руководство морским ведомством и морской обороной»[247]247
  Там же.


[Закрыть]. Он должен был являться председателем Адмиралтейств-совета и непременным членом СГО. В отличие от проекта МГШ, Адмиралтейств-совет здесь состоит не при управляющем Морским министерством, а при главном начальнике флота и морского ведомства. Управляющий Морским министерством становился вице-председателем этого совещательного органа. В проекте министра появился ГМШ, объединивший Управления личного состава, ВМУЗ и Общих распоряжений проекта МГШ. Появлялась должность главных командиров портов и морской обороны, исчезло упоминание о подчинении главному начальнику флота и морского ведомства комендантов приморских крепостей. Последнее было сделано по «дипломатическим» соображениям: «об этом можно бы и не говорить, чтобы “гусей не раздразнить”»[248]248
  Там же. Л. 242 об.


[Закрыть]. Принципиальных разногласий между схемой морского министра и МГШ не было, особенно если рассматривать центральное управление ведомством. Это сходство взглядов выявилось еще в заметках И.М. Дикова на полях проекта МГШ, о которых говорилось выше.

Между 29 декабря 1907 г. и 8 января 1908 г. в МГШ был подготовлен проект отзыва «на схему № 1, составленную морским министром генерал-адъютантом Диковым»[249]249
  Там же. Л. 248-250.


[Закрыть]. Он содержал явные искажения схемы И.М. Дикова и его с полным правом можно назвать недобросовестным. Так, в отзыве заявлено, что схема морского министра предполагает независимость управляющего Морским министерством и главного начальника флота и морского ведомства друг от друга. Тем самым, по мысли неизвестного автора отзыва, «средства», находящиеся в руках управляющего Морским министерством, признавались равными совокупности «замысла» и «сил», подчиненных генерал-адмиралу. Далее автор указал, что подобная система существовала в России в 1828-1831 гг. и в Германии до 1899 г., но обнаружила свою нежизнеспособность. Эти рассуждения не отменяли, однако, того факта, что схема И.М. Дикова не предусматривала двух независимых центров управления, так как управляющий Морским министерством был подчинен главному начальнику флота и морского ведомства. К проекту отзыва прилагалась схема[250]250
  Там же. Л. 251.


[Закрыть], приписанная И.М. Дикову, но имеющая существенные расхождения с собственноручной схемой морского министра[251]251
  Там же. Л. 259-260.


[Закрыть].

Главным расхождением между данной схемой и подлинной было то, что у И.М. Дикова Главному начальнику флота и морского ведомства подчинялись начальники ГМШ, МГШ, Управления учебными заведениями морского ведомства и ряд других, в том числе и управляющий Морским министерством, а в предложенной схеме Главный начальник и управляющий министерством занимали равнозначные, несоподчиненные посты. По-видимому, для того, чтобы подчеркнуть неприемлемость этой схемы, на ней все центральные учреждения министерства снабжены подписями, обозначающими старые названия этих органов.

При поверхностном рассмотрении данной схемы создается впечатление, что она практически ничего не меняет в существовавшей к концу 1907 г. системе управления, а лишь раскалывает ведомство на две части. Проект отзыва, надо полагать, показался начальнику МГШ слишком выходящим за принятые рамки взаимоотношений начальника и подчиненных, и он не был подписан и представлен морскому министру. Однако этот эпизод иллюстрирует, до чего были готовы дойти некоторые офицеры МГШ в отстаивании своих взглядов. Если даже схема, собственноручно составленная морским министром, подверглась подобным искажениям, то вряд ли можно было ожидать беспристрастного рассмотрения проектов и предложений рядовых офицеров флота.

В эти дни в МГШ была составлена новая схема и объяснительная записка к ней[252]252
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 1213. Л. 317-320, 321.


[Закрыть]. За основу был взят проект, предложенный МГШ в конце предыдущего года и в значительной степени совпадавший с предложениями Л. А. Брусилова лета 1907 г. Согласно новой схеме, управляющий именовался морским министром, который объявлялся находящимся «на равном положении с прочими министрами Империи»[253]253
  Там же. Л. 318.


[Закрыть]. Надо полагать, что это было сделано, чтобы облегчить восприятие схемы И.М. Диковым. Канцелярия при Главном начальнике флота и морского ведомства была переименована в штаб, а Адмиралтейств-совет поставлен в независимое от министра положение.

В этой схеме были учтены пожелания, высказанные министром в заметках на полях доклада от 14 декабря 1907 г., но отнюдь не все. О разной степени власти министра, командующих флотами и начальника МГШ ничего не было сказано, в подчинении командующим флотами показаны все морские силы на театре, а не только действующие эскадры, должность главного командира портов и морской обороны не появилась, и главное – в новой схеме все так же отсутствовал ГМШ. При этом начальник МГШ, равно как и министр, наделялся правом всеподданнейшего доклада в присутствии генерал-адмирала, а учреждения, подчиненные министру, должны были действовать «на основании заданий, составленных МГШ и утвержденных Его Императорским Величеством»[254]254
  Там же. Л. 318 об.


[Закрыть]. В условиях, когда морской министр превращался в «завхоза», а Главный начальник флота и морского ведомства был перегружен (ему, по рассматриваемой схеме, должны были непосредственно подчиняться кроме министра и начальника МГШ еще три командующих флотами и десяток командиров портов), МГШ превращался во влиятельнейшее подразделение. О начальнике МГШ было сказано, что он «по вопросам, к кругу его ведения относящимся, сносится с другими учреждениями на правах Министра; по должности он состоит членом СГО»[255]255
  Там же. Л. 320.


[Закрыть].

Эта схема стала известна в министерстве до 5 января 1908 г. и обсуждалась предварительно в частном совещании начальников «некоторых управлений Морского министерства», созванном в последние дни декабря 1907 г. или в первых числах января 1908 г.[256]256
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 1152. Л. 3.


[Закрыть] К сожалению, на совещании не велось какой-либо протокольной записи и известно о нем только из особого мнения не присутствовавшего на нем Л.А. Брусилова. По-видимому, на этом частном совещании в «компромиссную» схему МГШ были внесены определенные изменения. Морской министр был вновь переименован в управляющего Морским министерством, командиры портов и Судное управление (переименованное в Главное судное управление) подчинены непосредственно Главному начальнику флота и морского ведомства и, главное, воссоздан ГМШ, состоящий из отдела личного состава и отдела распоряжений.

На совещании 5 января 1908 г. рассматривались как минимум две схемы: «компромиссная» схема МГШ и та же схема, измененная на частном совещании начальников некоторых управлений. Скорее всего на совещании обсуждалась и третья схема, созданная лично И.М. Диковым[257]257
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1.Д. 1152. Л. 259-260.


[Закрыть]. Все эти варианты были достаточно близки друг к другу и серьезно различались только наличием или отсутствием ГМШ как самостоятельного влиятельного учреждения. Ход и результаты данного совещания не ясны. О них можно судить: по двум надписям на проектах, сделанным сотрудником МГШ лейтенантом М.И. Смирновым 3-м[258]258
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 1213. Л. 1, 5.


[Закрыть]; по особому мнению, поданному Л. А. Брусиловым министру 13 января 1908 г.[259]259
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1.Д. 1152. Л. 3-6.


[Закрыть]: по заявлениям одного из участников, С.П. Дюшена, на заседании «Комиссии по преобразованию технической и хозяйственной частей в морском ведомстве»[260]260
  РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 3. Д. 691. Л. 13-23.


[Закрыть]. Судя по пометкам на схемах, рассматривавшихся на совещании, они были отвергнуты, причем совещание «не пришло ни к каким определенным результатам»[261]261
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 1213. Л. 1, 5.


[Закрыть]. Эту фразу, видимо, стоит понимать в том смысле, что совещанием не была выработана подробная схема организации управления флотом. Из заявлений С.П. Дюшена следует, что 5 января высшие руководители ведомства приняли ряд решений, определяющих пути дальнейшего развития структуры морского ведомства. Совещание приняло ряд важных решений:

– обособить техническую и хозяйственную части от строевой и административной;

– придать портам единообразную организацию;

– упразднить должности главных командиров портов, а порты подчинить по хозяйственной части товарищу морского министра;

– подчинить порты по строевой части начальникам морских сил;

– сделать порты независимыми друг от друга;

– установить структуру организации портового управления;

– высшими (имелись в виду центральные. – К.Н.) техническо-хозяйственными учреждениями признать пять обособленных отделов по специальностям, а начальников их приравнять к директорам департаментов гражданских министерств;

– начальник судостроения, подчиненный товарищу морского министра, должен был объединить деятельность специальных отделов в качестве инспектора всего судостроения;

– подчинить строительный отдел непосредственно товарищу морского министра.

Симптоматичным было отсутствие на совещании 5 января начальника МГШ, и составление нового проекта схемы управления ведомством было поручено Законодательной части. Эта работа была проделана между 5 и 13 января 1908 г. (см. Приложение 15)[262]262
  Там же. Л. 55-61, 74.


[Закрыть]. В объяснительной записке, прилагавшейся к проекту, прежде всего отмечался ряд недостатков существовавшей системы управления, при этом почти дословно повторялись соответствующие места из записок Л. А. Брусилова. В частности, отмечалось, что чрезвычайная централизация, отсутствие свободы действий и самостоятельности по второстепенным хозяйственным операциям даже у тех чинов, которые обладают значительной дисциплинарной властью, неправильное разделение труда между учреждениями и привели флот к тому сложному положению, в котором он находится. «По опыту отечественному и иностранному» необходимо развивать принципы децентрализации, сосредоточения однородных дел в одном учреждении, самостоятельности учреждений и лиц. Проект рассматривал министра как главу ведомства, ему напрямую подчинялись Учебная часть, Главное судное управление, ГМШ и МГШ. Техническо-хозяйственные учреждения возглавлялись товарищем министра. Данная схема вскоре поступила на отзыв в МГШ, там на ней были сделаны исправления от руки в духе требований МГШ: ГМШ заменен Управлением личного состава, Учебная часть переименована в Управление ВМУЗ, портовое управление дополнено рядом новых подразделений.

Проект, подготовленный в Законодательной части, вызвал особое мнение Л. А. Брусилова, направленное И.М. Дикову 13 января 1908 г.[263]263
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1.Д. 1152. Л. 3-6; Д. 1213. Л. 24-25 об.


[Закрыть] В нем начальник МГШ вновь пускался в рассуждения о «научно обоснованном» делении морского ведомства на три части и об ошибочности разделения «органа подготовления» натрое (ГМШ, учреждения, подчиненные товарищу морского министра и Учебная часть). Начальник МГШ указывал: «Всякое общество и всякое правительство, которое было устроено иным образом, всегда шло к расстройству и крушению»[264]264
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 1213. Л. 25.


[Закрыть]. Очевидно, что подобное рассуждение было фактически неверно. «Не личные интересы, как начальника МГШ, а исключительно заботы о будущей судьбе (далее автором зачеркнуты слова: «дорогого отечества нашего и». – К.Н.) нашего флота, заставляют меня всеми силами протестовать против такового решения совещания»[265]265
  Там же. Л. 25.


[Закрыть], – заявлял Л.А. Брусилов. Апофеозом особого мнения была такая фраза: «Если будет принято, что Товарищ Морского Министра стоит в высшем положении, чем Начальник Генерального Штаба и чем командующие флотами, то, сравнивая это с человеческим организмом, получим, что внутренние органы как бы имеют большее значение, чем человеческий мозг и конечности, т. е. вся деятельность организма обращается не для достижения внешних целей, а на обслуживание его желудка»[266]266
  Там же. Л. 25-25 об.


[Закрыть].

Вся эта «ученость», видимо, изрядно надоела И.М. Дикову, и он отреагировал резкой резолюцией, которую стоит привести целиком: «Напрасно начальник Морского Генерального штаба придает такое важное значение схеме организации М[орского] Ведомства], составленной в Морском Генеральном штабе “на основании наукой установленных принципов”, “идея подготовления и исполнения” (так в документе. – К.Я.). Об этих наукой установленных принципах офицеры Морского Генерального штаба говорят так много и с таким апломбом, точно открыли Америку. Нет оснований приходить в отчаяние и опасаться “расстройства, крушения и гибели под ударами врага” только потому, что распорядительным органом Министра будет Главный Морской штаб, а не канцелярия, что н[ижние] ч[ины] до поступления их на суда будут считаться личным составом флота, а не “материалом”, и что по схеме Товарищ Морского Министра будет как бы выше Начальника Морского Генерального штаба. Пример организации Военного ведомства, близкий к идеалу Морского Генерального штаба, не говорит в пользу такой организации. Настойчивое стремление офицеров Морского Генерального штаба (на лекциях и в печати) провести собственную свою идею организации М[орского] Ведомства], не согласную с той, которая выработана комиссией, имеет вид противодействия тому Ведомству, в котором они служат. Такое противодействие, к сожалению, теперь, при расшатанной дисциплине, весьма не редко и даже обратило на себя внимание Государя Императора. Зная, однако, что в Морском Генеральном штабе усердно и с любовью к делу трудятся молодые офицеры, которых м[ожет] б[ыть] можно упрекнуть только в слишком большом пристрастии к отвлеченным теориям и порядкам в Германском флоте, которые по многим причинам не могут быть без изменения применены к нам, я объясняю их настойчивость не как противодействие, а как результат глубокого убеждения в целесообразности своего проекта и потому, ввиду важности вопроса, согласен еще раз и окончательно обсудить схему преобразования М[орского] Ведомства]»[267]267
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 1152. Л. 4-4 об.


[Закрыть].

Во исполнение распоряжения министра схемы, обсуждавшиеся на совещании, особое мнение Л.А. Брусилова и резолюция И.М. Дикова были розданы бывшим членам совещания[268]268
  Там же. Л. 6.


[Закрыть]. Позднее, весной 1908 г. было созвано еще одно совещание под председательством товарища морского министра И.Ф. Бострема, которое и должно было окончательно определить будущую схему управления морским ведомством. Без сомнения, эта резолюция морского министра являлась формой выговора начальнику МГШ. При этом, в целом, И.М. Диков относился к МГШ вполне корректно, о чем может свидетельствовать одна из его резолюций 26 мая 1906 г.: «Я рассчитываю получить освещение этого вопроса (о взаимоотношениях «плавающего флота» и портовых управлений. – К.Н.) от Генерального] Ш[таба], который до сих пор проявил так много инициативы, и энергии, и вполне объективного взгляда на все, что касается флота»[269]269
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1.Д. 1153. Л. 55.


[Закрыть].

К 15 января 1908 г. в МГШ подготовили переработанный еще раз проект[270]270
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 1213. Л. 39-42.


[Закрыть]. Изменения свелись к следующему: главный начальник флота и морского ведомства был переименован в морского министра, управляющий Морским министерством – в товарища морского министра (в одном из подготовительных вариантов он назван управляющим хозяйственной и технической частями Морского министерства), а начальник Главного управления ВМУЗ – в Инспектора ВМУЗ. За товарищем морского министра сохранялся личный всеподданнейший доклад в присутствии министра, ему подчинялись порты в хозяйственном отношении. Канцелярия Морского министерства и Медицинское управление, не упоминавшиеся в прежнем проекте МГШ, теперь подчинялись товарищу министра. Сделанные изменения надо признать косметическими и затрагивающими саму структуру управления в минимальной степени. Этот новый вариант проекта уже ничего не мог изменить.

В результате споров о будущем устройстве морского ведомства личные отношения И.М. Дикова и Л.А. Брусилова к весне 1908 г. крайне обострились. Непримиримая позиция начальника МГШ сделала невозможной его совместную работу с морским министром. Поэтому отставка Л. А. Брусилова была инициирована И.М. Диковым. В личном письме, написанном 2 июня 1908 г., он просил Л. А. Брусилова подать рапорт об отставке с поста начальника МГШ «по болезни», обещая место младшего флагмана Балтийского флота. Заключала письмо красноречивая фраза: «Пишу Вам не как министр, а как старый знакомый, желающий Вам добра»[271]271
  Там же. Д. 1241. Л. 7.


[Закрыть]. Письмо, однако, было воспринято как сугубо официальное, копия с него была подшита в дело, содержащее материалы подготовки реформы центральных учреждений морского ведомства, среди докладных записок, планов и схем. 16 июня 1908 г. Л.А. Брусилов был назначен младшим флагманом Балтийского флота, и покинул пост начальника МГШ.

В январе 1908 г., когда ситуация со схемами дальнейшего развития Морского министерства стала проясняться, заработала созданная ранее «Комиссия по преобразованию технической и хозяйственной частей в морском ведомстве» под председательством А. А. Вирениуса. В нее вошли все главные инспекторы частей МТК по специальностям, их помощники и ряд приглашенных лиц: командир Петербургского порта контр-адмирал И.Л. Петров, капитан над Кронштадтским портом контр-адмирал Н.К. Бергштрессер и другие. По особому приказанию министра в комиссию были включены командир порта Императора Александра III контр-адмирал И.К. Григорович и командир Ревельского порта контр-адмирал А.А. Ирецкой, «ввиду особенно обстоятельных отзывов, данных ими»[272]272
  Там же. Д. 1153. Л. 238.


[Закрыть]. От «плавающего флота» в комиссию вошли капитаны 1 ранга В.В. Римский-Корсаков 1-й (командир линкора «Император Павел I») и П.П. Муравьев (помощник начальника Учебно-минного отряда Балтийского флота и командир учебного судна «Европа»).

«Реформа всего хозяйственно-технического строя на флоте и создание таких условий, которые наилучшим образом обслуживая ближайшие и наиболее существенные потребности техники, упростили в то же время ведение общего хозяйства министерства. Выработка основ организации будущих техническо-хозяйственных учреждений, определение объема их функций и взаимоотношений, а также прав, обязанностей и ответственности чинов этих учреждений»[273]273
  РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 3. Д. 691. Л. 1.


[Закрыть], – вот что должно было стать целью работы комиссии. В основу ее деятельности были положены решения совещания 5 января 1908 г. и принципиальная

схема, выработанная там же. В составе комиссии были образованы подкомиссии: кораблестроительная, механическая, артиллерийская, минная, строительная, финансовая и комиссариатская (общее руководство двумя последними было возложено на контр-адмирала И.П. Успенского, исполняющего должность начальника ГУКИС). После того как на одном из заседаний известный кораблестроитель полковник Корпуса корабельных инженеров (ККИ) А.Н. Крылов предложил создать на базе Научно-технической лаборатории, Опытового бассейна, Морского музея и Комиссии морских артиллерийских опытов Центральную научно-исследовательскую лабораторию, под его председательством была образована особая подкомиссия.

Хотя принципиальная схема морского управления была утверждена на совещании 5 января 1908 г., в комиссии А.А. Вирениуса возникли многочисленные разногласия по вопросам взаимоотношений товарища морского министра, начальника судостроения и отделов по специальностям. Исполняющий должность начальника ГУКИС контр-адмирал И.П. Успенский и начальник Отдела заготовлений ГУКИС капитан 1 ранга Н. Д. Дабич высказались против введения должности начальника судостроения, так как, по их мнению, он будет подменять собой товарища морского министра. Председатель А.А. Вирениус и исполняющий должность главного инспектора минного дела МТК контр-адмирал М.Ф. Лощинский возражали на это, что в случае отсутствия начальника судостроения «возможны трения между отделами»[274]274
  РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 3. Д. 691. Л. 2.


[Закрыть].

При обсуждении вопроса о названии нового техническо-хозяйственного учреждения также возникли разногласия. Предлагаемое название – Главное управление морских сооружений (ГУМС) – не устраивало многих членов совещания. Так, С.П. Дюшен считал, что отделы должны быть самостоятельны, что несовместимо с наименованием вышестоящего учреждения Главным управлением. По его мнению, следовало образовать при начальнике судостроения небольшую канцелярию, а все спорные вопросы решать в особом Техническом совете, председателем которого и будет начальник судостроения. Фактически это означало восстановление подобия МТК, также коллегиально решавшего технические вопросы. Старший помощник главного инспектора кораблестроения МТК генерал-майор ККИ П.Е. Черниговский считал, что создание ГУМС будет означать восстановление ГУКИС и, кроме того, будет почти невозможно подобрать офицера на должность начальника учреждения со столь широкими функциями. Помощник главного корабельного инженера Петербургского порта по новому судостроению полковник Г.Ф. Шлезингер предложил наименовать лицо, координирующее деятельность специальных отделов, главным инспектором кораблестроения, «ответственным за весь ансамбль корабля».

Но наибольшие споры вызвал вопрос о правах гипотетического начальника ГУМС или главного инспектора кораблестроения. Этот вопрос был тесно связан с порядком выбора типов и проектов кораблей. Например, П.Е. Черниговский предлагал сначала определять цену, то есть водоизмещение корабля, а затем уже его тактико-технические элементы (ТТЭ). Главный инспектор артиллерии МТК генерал-майор А.Ф. Бринк предложил другой порядок – сначала определять ТТЭ в специальном совещании с участием представителей МГШ, ГМШ, действующего флота и особо приглашенных специалистов. Только после этого Кораблестроительный отдел должен был определить тоннаж, а заводы – цену постройки. Вызвал некоторые разногласия и вопрос о границах компетенции начальника судостроения: может ли он решать все вопросы самостоятельно, но после обсуждения Технического совета, или некоторые решения должен принимать и товарищ морского министра без обсуждения. Комиссия обсуждала также некоторые вопросы организации портового и местного управления морского ведомства.

В марте 1908 г. И.М. Диков получил еще одну записку от Л. А. Брусилова под названием «Проект развития и реформ морских вооруженных сил России»[275]275
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1.Д. 1217. Л. 1-36.


[Закрыть]. Это, по-видимому, была реакция на проекты командира Ревельского порта контр-адмирала А. А. Ирецкого и начальника ГУКИС контр-адмирала И.П. Успенского, появившиеся в конце февраля – начале марта и клонившиеся к фактическому упразднению МГШ. Дело в том, что деятельность разнообразных совещательных органов, рассматривавших будущее устройство управления морским ведомством, в 1906– 1907 гг. успела вызвать уже определенное разочарование и желание сдвинуть дело с мертвой точки. А.А. Ирецкой считал, что необходимо «коренным и самым безжалостным образом» упростить центральные учреждения, оставив лишь Канцелярию Морского министерства, «в которой должны быть сгруппированы Главные инспекции всех технических отделов и финансовой части, распределяющей кредиты (подчеркнуто у А.А. Ирецкого. – К.Н.)»[276]276
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 1213. Л. 18.


[Закрыть]. Порты, по его мнению, в техническом отношении должны находиться в ведении товарища морского министра, а «в строевом, дисциплинарном и воспитательном» – в ведении ГМШ. Контр-адмирал также предлагал исключить из состава флота или переименовать в гражданские чины офицеров флота, «живущих (не служащих! – К.Н.) в С.-Петербурге». И.П. Успенский считал, что для успешного управления флотом следует разделить министерство на две части: хозяйственно-техническую, во главе с товарищем министра, и административную (боевая подготовка, личный состав и инспектирование) как «главнейшую», в непосредственном заведовании министра. Органом главы ведомства для управления административной частью должен служить ГМШ, в состав которого необходимо включить и МГШ[277]277
  Там же. Л. 62-63 об.


[Закрыть].

Для Л.А. Брусилова «Проект развития и реформ морских вооруженных сил России» был последней попыткой добиться изменения мнения морского министра по принципиальному вопросу о схеме будущего управления морским ведомством. Автор указывал, что создавать флот можно только после выяснения, для чего он существует. Он справедливо полагал, что оборонительного или наступательного по составу флота быть не может, могут быть только оборонительные или наступательные задачи. Л. А. Брусилов излагал свои идеи об организации действующего флота, требовал передачи крепостей в морское ведомство. Отдельно останавливался бывший начальник МГШ на схеме управления флотом[278]278
  РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1.Д. 1217. Л. 28 об.


[Закрыть]. Схема была вполне в духе тех, которые МГШ предлагал ранее. Отличия незначительны: главного начальника флота и морского ведомства заменил морской министр, управляющего Морским министерством – помощник министра. Распределение отделов между тремя автономными частями морского ведомства осталось тем же, что и в последней схеме, разработанной МГШ в январе 1908 г. Надо полагать, что Л.А. Брусилов и не надеялся на одобрение этого проекта и подал его, желая в последний раз на посту начальника МГШ выступить в защиту своей точки зрения и интересов своего детища.