Текст книги "Никто не вернётся"

Ульяна залезла в ванну и долго мылась. Попробовала помастурбировать, чтобы немножко снять напряжение, но быстро поняла, что ничего не получится. Она побрила ноги, хотя особой необходимости в этом не было. Потом просто лежала в воде, разглядывая потолок. В углу чернело пятно размером с пятирублёвую монету. Ульяне от этого стало не по себе. Она быстро окатилась и вышла из ванной. Смартфон мигал зелёным огоньком. Пропущенный звонок был от Аркадия. Она нажала вызов. Муж ответил не сразу.

– Уля, я сейчас занят. Перезвони.

– А что случилось? – спросила Ульяна.

Было немножко неприятно прижимать смартфон к мокрому уху.

– Ничего не случилось. Хотел узнать, как у вас дела.

– У нас?

Она посмотрела на Федю, свернувшегося калачиком в углу дивана. Но Аркадий, конечно, имел в виду не его. Ульяне стало не по себе. Будто проглотила что-то тухлое. – Да. А почему ты трубку не брала?

– Я была в ванной.

– А. Ладно. Но всё хорошо?

– Замечательно. Что приготовить на ужин?

Аркадий на пару секунд задумался.

– Не знаю. Сами решайте.

– Сами?

– Ага. Всё. Мне пора. Люблю, целую.

Он отключился.

«Сами», – подумала Ульяна.

Она бросила смартфон на диван, чуть не угодив им в кота. Федя вздрогнул и сонно огляделся. Ульяне хотелось повалиться на пол и заплакать. Она снова подумала о сигаретах, о первой сладкой затяжке. Лучше бы она не перезванивала. Пусть помучается, заслужил. Надо было вообще вырубить телефон.

Ульяна включила фен и долго сушила волосы. Потом оделась. Вытащила из сумочки перцовый баллончик, лежавший под кошельком, косметичкой, ключами, запасным мобильником, и сунула в карман куртки. Посмотрела в дверной глазок. Лестничная площадка была пуста. Ульяна вышла.

В лифте чуть-чуть воняло. На полу валялся раздавленный окурок сигареты без фильтра. Ульяна достала влажную салфетку и тщательно вытерла руки. На четвёртом этаже лифт остановился. Вошёл парень лет двадцати пяти, с доброжелательной улыбкой.

– Хуомента, – сказал он. – Топрое утро!

– Здравствуйте, – тихо ответила Ульяна.

Парень радостно вздохнул, собирался сказать что-то ещё, но учуял запашок и промолчал. Когда они вышли, парень объявил:

– Коко.

– Что? – спросила Ульяна.

– Коко.

Она ускорилась и почти выбежала из парадной.

– Свеко топроко! – крикнул он вдогонку.

Во дворе было тихо. Сосед всё ещё возился со своим тарантасом. На асфальте валялись комки грязных газет, какие-то масляные тряпки и инструменты. Ульяна шла то и дело глядя по сторонам. На детской площадке играла ребятня. Неподалеку прогуливался смутно знакомый толстый дядька с йоркширским терьером на поводке. Ефима не было.

Посыпал очень мелкий, сухой снег. Ульяна накинула на голову капюшон и вышла через арку на проспект.

У магазина её окликнула Маргарита, соседка того этажа.

– Приветик, – сказала она. – Как поживаешь, дорогая?

От неё попахивало перегаром.

– Здравствуй, – ответила Ульяна. – Всё хорошо.

– Как Аркаша?

– У него тоже всё хорошо.

Ей не хотелось разговаривать с соседкой. Маргарита была запойной алкоголичкой. Каждые три месяца она уходила в «штопор». Ульяна несколько раз видела её спящей в кустах у детской площадки и на полу парадной. Когда-то Виталик дружил с её сыном Сашей. Они учились в одном классе и вместе ходили в школу. Потом муж Маргариты, устав от её гулянок, подал на развод, забрал Сашу и уехал. Кажется, Виталик переживал из-за отъезда друга гораздо сильнее, чем его родная мать. В школу он ходил теперь один. Ульяна в то время работала. Она иногда думала, могло ли с её сыном произойти несчастье, если бы рядом оказался друг. А в том, что Саши не оказалось поблизости в тот день, когда Виталик пропал, виновата была, конечно, Маргарита. – Ясненько, – сказала она. – Ты в магазин? Я с тобой.

Ульяна только вздохнула.

Пока она выбирала овощи, Маргарита быстро затарила свою корзинку банками пива. Ульяна насчитала десять штук.

– А у меня по соседству финн поселился, – сказала Маргарита. – Смешной такой. Может, вот с новосельем его поздравить?

«Нужна ты ему», – подумала Ульяна.

Она сложила в корзину огурцы, помидоры, свеклу, морковь, лук, чеснок, сетку картошки и пошла в мясной отдел. Маргарита тащилась следом. Она уже вскрыла одну из банок и пила на ходу.

– Я ещё долго буду ходить, – сказала Ульяна.

– Да ничего, я не спешу, – ответила Маргарита. – Я свободна. Торопиться мне некуда, дружочек.

– Как ты меня назвала?

– А что?

– Ничего. Забудь.

– О чем?

«Деградация», – подумала Ульяна.

Пока добрались до кассы, Маргарита опустошила две банки, опьянела и начала икать. Ульяне стало тошно. Она вспомнила родителей.

– Товары по акции? – равнодушно предложила кассирша.

Пока она пробивала, Ульяна читала прейскурант на сигареты.

– Что-то ещё?

– Нет, спасибо.

Она расплатилась и стала складывать покупки в пакет. Сзади стояла Маргарита и ждала, пока её рассчитают. А потом сказала:

– Две пачки «Ессе» компакт.

«Сука», – подумала Ульяна и поспешно вышла из магазина.

* * *

Аркадий пришёл ровно в восемь часов. Ульяна спала. День прошёл суматошно. Вернувшись из магазина, она приготовила обед. Потом попыталась истребить пятно чёрной плесени на потолке в ванной. Но хозяйственное мыло, сода и средство для чистки раковин с этим не справились. Ульяна решила, что завтра сходит в «хозтовары» и купит какой-нибудь специальной отравы. Время близилось к вечеру. Она не знала, чем заняться. Позвонила Свете и немного с ней поболтала. Правда, спустя пять минут уже и не вспомнила, о чём был разговор. Попробовала посмотреть телевизор. У неё быстро разболелась голова. Ульяна легла с ноутбуком на диван, открыла «ютуб», посмотрела пару старых выпусков программы «Жди меня», чуть-чуть поплакала и незаметно уснула. Ей приснился короткий тревожный сон. Она шла по безлюдной улице. Был пасмурный день. Повсюду стояли манекены. «Они делают вид, что живые, но это не так», – подумала Ульяна. Она ощущала опасность. Манекенов становилось всё больше. На соседней улице стояла целая толпа этой пластиковой сволочи. Ульяна протискивалась мимо, стараясь не смотреть на их пустые лица. Внезапно манекен в длиннополой шляпе протянул руку и дотронулся до её лица.

Ульяна вскрикнула и проснулась. Рядом с кроватью стоял Аркадий.

– Ты меня напугал, – пробормотала Ульяна, протирая глаза.

– Чем я тебя мог напугать? – спросил Аркадий.

– Ты трогал меня.

– Что? Трогал? Я только вошёл, ты сразу же проснулась.

– У меня ощущение, будто меня трогали, – сказала Ульяна. Ещё у нее было ощущение, что Аркадий врёт. На самом деле он долго стоял здесь и смотрел на неё спящую.

– Да кто тебя мог трогать?! – Он повысил голос.

Прозвучало это как: «Да кому ты нужна!»

– Не знаю, – сказала Ульяна. – Может, и никому.

– Что – никому? – спросил Аркадий. – Ты что-то принимала? Феназепам?

– Ничего я не принимала. Просто заспалась.

Она села на кровать.

– Сейчас, положу тебе поесть.

– Хорошо. Слушай, я хотел с тобой кое о чем посоветоваться.

– Ладно. Давай только ты поужинай сначала.

И тут она почуяла вонь. Ульяна схватила Аркадия за лацканы пиджака, притянула к себе и стала обнюхивать.

– Это к чему? – спросил он.

От Аркадия пахло как обычно: немножко потом, немножко дезодорантом, немножко улицей.

– Не может быть! – сказала Ульяна.

Она выскочила из комнаты. Ефим сидел на полу, поджав ноги в драных носках, покашливал, почёсывался и смотрел прямо перед собой пустыми глазами. – Ука, ты что? – спросил сзади Аркадий.

– Нет.

– Что – нет? Что происходит? Ты весь вечер невпопад отвечаешь. Ты звонила Игорю Ивановичу, как я просил?

– Ты опять его привёл, – сказала Ульяна.

– Кого? Ефима? Ну да. А что?

– Я его выгнала. Я! Его! Выгнала! – закричала она и ударила кулачком по дверному косяку.

– Выгнала? – повторил Аркадий растерянно. – А я думал, он вышел погулять. Подышать свежим воздухом. Подъезжаю, он сидит около парадной. Увидел меня, засмеялся, как ребенок.

Ефим мокротно захихихал.

Ульяна выскочила на кухню и распахнула окно. Хотелось дышать. Аркадий вышел следом.

– Я очень расстроен, – сказал он. – И я не понимаю. Ефим что-то натворил? Почему ты его выгнала? Ульяна повернулась. У мужа было совершенно обычное, нормальное выражение лица. Никакого безумия в глазах.

– Аркаша, ты рушишь нашу жизнь.

– Вздор! Каким образом?

– Да вот тем вонючим образом, который на полу сидит в коридоре!

– Он не вонючий, – сказал Аркадий обиженно. – Иди сюда, Ефим.

Бомж тут же явился. Ульяна отшатнулась.

– Воняет, как дохлая псина.

– Ты говоришь злые вещи.

– А ты делаешь.

– Не согласен. И ты сама это скоро поймешь. Что у нас на ужин? Я ужасно голоден. Ефим тоже.

– Всё на плите. В сковороде котлеты. В кастрюле борщ.

– Кровь мента! – крикнул радостно Ефим.

– Послушай его, – сказала Ульяна.

– А ты послушай себя.

– Я сейчас позвоню твоей маме.

– Позвони, – пожал плечами Аркадий. – Между прочим, давно пора. Когда вы общались последний раз?

Ты даже приветы не передаёшь, когда я ей звоню.

– Передаю, передаю! – закричала Ульяна. – Всегда передаю.

Аркадий поджал губы.

– Не помню такого. Мы будем ужинать.

– Приятного аппетита! – процедила Ульяна сквозь зубы. И подумала: «Не подавитесь».

Она ушла в комнату, взяла смартфон, отыскала номер и нажала вызов. Ей ответил пожилой женский голос. – Здравствуй, Ульяна! Почему ты звонишь? Что-то с Аркадием?

– Добрый вечер, Раиса Львовна.

На заднем плане громко работал телевизор.

– Обожди, я сделаю потише.

Ульяна ходила по комнате, делая резкие развороты. – Говори, – сказала свекровь.

– Кое-что случилось.

– Плохое?

– Ничего хорошего, Раиса Львовна.

– Обожди, я сначала выпью валокордин.

Снова пришлось ждать. С кухни едва слышно доносились голоса. Ульяна не выдержала и вышла. Аркадий стоял у плиты, разогревал ужин. Ефим опять сидел у батареи.

– Всё-таки поужинаешь с нами? – спросил Аркадий.

– А мы, было дело, кошку пихали в валенок, – сказал Ефим.

– Что ты говоришь? Как интересно. А зачем?

Бомж закрыл лицо грязными ручищами и затряс головой. Ульяна вернулась в комнату.

– Говори, – повторила в смартфоне свекровь. – Я спокойна. Приму всё как есть, помилуй господи.

– Не волнуйтесь, Раиса Львовна. Аркадий жив.

– Что-то со здоровьем?

– Нет, вроде бы.

– А что тогда? Он напился? Изменил тебе? Избил?

– Нет, – ответила Ульяна.

– Так что же произошло? – удивилась свекровь. – Какие-то новости про Виталика?

– Нет же! Дело исключительно в вашем сыне.

– Ой! Вот это звучит не очень – «в вашем сыне».

– В моем муже, вашем сыне. Это не важно. Аркадий привёл домой бомжа.

– Зачем?

– Жить с нами.

Ульяна ей всё рассказала.

– А что же ты от меня хочешь? – немного помолчав, спросила свекровь. – Обожди, мне надо в уборную.

Она зачем-то пошла туда с телефоном, и Ульяне пришлось слушать, как журчит струя, выходят старческие газы и как Раиса Львовна сопит. Потом она шумно спустила воду, вышла из туалета и сказала:

– Продолжай.

«Руки не помыла», – подумала Ульяна.

– Что продолжать? Я все сказала. Посоветуйте мне что-нибудь.

– Видишь ли, деточка, я даже не знаю, что тебе посоветовать. Я считаю, что хорошо воспитала своего сына. Это было непросто. Муж ушел от меня. Жили мы бедно. Я пахала на трех работах. Как вспомню, плакать хочется. Работала по девятнадцать часов в сутки. И пять часов на сон. Все силы и душу вложила в Аркадия. И мне кажется, у меня получилось воспитать порядочного и доброго человека. Понимаешь? Доброго. Помню, однажды он принес домой майского жука, у которого из задницы торчала соломинка. Он просил вылечить несчастное насекомое. Ни разу он не сказал мне дурного слова. Ни разу не солгал. Никогда ничего не взял без спроса. Но при этом он всегда мог за себя постоять. Это тебе не какой-то очкастый хлюпик. Он ходил на бокс. И немало хулиганов в нашем районе получили от него взбучку. Он всегда вступался за слабых. Защищал их. Однажды он вытащил из реки тонувшего первоклашку. Тот был почти что уже мёртв. Аркадий сделал ему искусственное дыхание. И спас. Он получил за свой смелый поступок медаль.

«Когда же это закончится?» – подумала Ульяна.

– Наверно, не скромно так говорить, но я считаю, что мой сын действительно лучший человек на свете. И это не просто слова, оттого что я его люблю. Он доказывал это поступками. И вот что я думаю. Сейчас Аркадий делает что-то доброе. И я должна, по-твоему, обратить его от хороших дел? Следовательно, направить его на плохие дела? Ты говоришь, он привёл бомжа? А разве бомж – не человек? Ему не нужно помочь? Если каждый, кто имеет возможность хоть как-то помочь тому, кто нуждается, то на земле воцарится…

– До свидания, Раиса Львовна, – перебила Ульяна и нажала отбой.

* * *

«Свекровь, – подумала Ульяна. – Наполовину свекла, наполовину морковь». На секунду ей стало смешно. Она переоделась и вышла из комнаты. С кухни доносился голос Аркадия:

– Устаю, конечно. Ну а как иначе? Стресс, да. Сплю хорошо. Стул? Нет, нерегулярный. Но у меня эти проблемы с юношества, ты ведь помнишь.

– Знавал я фраера с двумя дырками в жопе, – подал голос бомж.

– Подожди, Ефим, я разговариваю.

– Он на скрипке пиликал в похоронном оркестре.

– Да, он. Немного эксцентричен, конечно. Ну, мама, юродивый – слишком грубое слово. Считаешь, нет? Я не очень разбираюсь. Немного стереотипно.

«Морковь ему перезвонила», – подумала Ульяна, зашнуровывая ботинки.

– Всё уладится, мама. Я тебе обещаю. Вот увидишь. Я люблю тебя. Мы все тебя любим.

Ульяна вышла из квартиры, на ходу застёгивая куртку. Дверной замок громко щёлкнул. Она немного постояла на лестнице. Следом никто не вышел. «Что ж», – подумала Ульяна.

На улице потеплело. Вместо снега моросил дождь. Выходя со двора, Ульяна оглянулась на окна своей квартиры. Свет горел в кухне и комнате. На подоконнике сидел Федя. Ей вдруг захотелось вернуться и забрать кота. Но куда с ним идти? Ульяне и в одиночку-то некуда было податься. Единственная более-менее близкая подруга – Света – жила в крохотной однушке на другом конце города. Ульяна стеснялась беспокоить её.

Она зашла в магазин, обогнув компанию, пьющую пиво, неподалеку от входа.

– Алкоголь уже всё, не продаём, – предупредила кассирша. – Время, цурюк, регламент.

– Мне сигареты и зажигалку, – сказала Ульяна.

– Зажигалок нет, только спички. Но в упаковке – десять коробков.

– Ну, давайте, хорошо.

Она расплатилась, вышла на улицу и попыталась прикурить. Спички зажигались и тут же гасли. В носу щипало от вони горелой серы. Ульяна достала из сумки телефон. Пропущенных вызовов не было. Она снова стала чиркать спички.

– Эй! – окликнул её парень с бутылкой пива в руке. – Сисястая! Иди, поможем прикурить.

Ульяна бросила сигарету в урну и вернулась в магазин. Несколько минут она стояла, спрятавшись за шкафчик для сумок. Потом выглянула. Компашка торчала у входа. Их было четверо; пьяные, кривоногие, опасные. Они были похожи на монголо-татарских воинов, отставших от своей армии.

– Дама, вам помочь? – спросила кассирша презрительно. В её тоне явственно звучало: «Ты чего тут стоишь, коза?»

– Где у вас запасной выход?

– А этот вам чем не нравится? – кивнула кассирша на дверь.

Ульяна прошла через торговый зал, мимо лотков с овощами и холодильников с полуфабрикатами, свернула к хлебному отделу. Там была дверь в служебные помещения. Ульяна зашла и очутилась в коридоре. Навстречу ей попался маленький смуглый узбек в красной безрукавке.

– Привет! – сказал он. – Ты новенькая? Ночная смена?

– Где запасной выход? – спросила Ульяна.

– Пидём.

Он провёл её по коридору и распахнул тяжёлую железную дверь.

– Спасибо.

– Созвонимся? – спросил узбек.

– Я замужем, – сказала Ульяна и ощутила горечь.

– Я тоже, подумаешь, – пожал он плечами. – Жена далеко.

– Не стоит.

Она пересекла тёмный двор, свернула в арку и опять очутилась у входа в магазин, но с другой стороны. Выпивохи торчали на месте. Ульяна развернулась и припустила прочь. На ходу достала телефон. Пропущенных вызовов не было. Она заметила такси у обочины, открыла дверь и заглянула в салон. Запахло жареным луком. Водитель что-то жевал в темноте.

– Простите, вы свободны? – спросила Ульяна.

– Ага, залезай, – ответил он. – Сейчас, доем.

Она села на заднее сиденье. Водитель сопел. Ульяна перевела дыхание. Снова зачем-то проверила телефон. Таксист дожевал и, кажется, вытер руки о штаны.

– Куда едем, сладкая?

– Как вы меня назвали?

– Говорю, куда едем?

– Вы не знаете, тут поблизости есть гостиница?

– Пять сисек.

– Что пять? Сисек? Это какой-то тариф?

– Так гостиница называется. Тут недалеко.

– Ну, давайте туда тогда.

Они поехали. Дорога была свободна. Таксист гнал с приличной скоростью. Пару перекрестков он проскочил на мигающий зелёный. Следующий пролетел уже на красный. Ульяна вцепилась ногтями в обивку сиденья. Но потом расслабилась. Она представила, как погибает в автокатастрофе. Вот такси на полном ходу влетает в «Камаз»; всё всмятку. Её тело вырезают из салона гидравлическими ножницами, достают, будто сломанную куклу. Звонят Аркадию. Он приезжает. Лицо белое, рот приоткрыт, глаза вытаращены, а руки ходуном ходят. Аркадий падает на колени, стучит кулаками по глупой лысой голове. Не так уж это и страшно – умереть. Даже привлекательно.

Такси остановилось напротив сталинской пятиэтажки.

– А где тут гостиница? – спросила Ульяна, оглядываясь.

– Во двор заходишь, там, у парадной будет табличка висеть. А гостиница на последнем этаже.

– Ладно. Сколько с меня?

– Двести.

Она протянула водителю две сотни.

– Подождёте меня? Вдруг у них нет свободных мест?

– А телефончик запишешь? – тут же обнаглел таксист.

– Я замужем.

– Тогда пусть муж и ждёт.

Она вылезла из салона и, повозившись со спичками, закурила. Такси уехало. Телефон молчал. От подворотни тянуло запахом канализации. Но дождь прекратился, и из-за тучи выглянула красноватая луна.

* * *

Это была бывшая коммуналка, с длинным коридором и множеством комнат. Скромный ресепшн располагался в глубокой нише рядом с входом. Ульяна подумала, что, наверное, раньше тут был стенной шкаф, куда жители квартиры и их гости вешали свои пальто и куртки. Теперь здесь стоял стол, похожий на школьную парту, за которым сидела немного сонная симпатичная девушка кавказской наружности. Она что-то читала на экране монитора, подперев кулачком смуглую щеку.

– Мне нужна комната на ночь, – сказала Ульяна.

– Только на ночь?

– Ну пока да.

– Берите на неделю, дешевле выйдет, – сказала девушка.

– Я подумаю до завтра.

– Подумайте. Выселение в одиннадцать. С вас полторы тысячи и паспорт.

Из ближней комнаты вышел лысый, бородатый кавказец в цветастых шортах и шлепанцах. Его грудь, живот и руки были покрыты густой чёрной шерстью. Он что-то спросил у девушки на незнакомом языке.

– Нет, – ответила она.

Кавказец оглядел Ульяну, потянулся, немножко хрустнув суставами, и вернулся в комнату. Девушка положила на стол обыкновенный металлический ключ с красной пластиковой биркой.

– В конце коридора, номер четырнадцать.

– Спасибо, – сказала Ульяна. – Скажите, а почему ваша гостиница так называется?

– Как? – спросила девушка.

– Пять сисек.

– Наш отель называется «У камелька».

– А мне сказали… Ладно, не важно.

Ульяна зашла в номер, нащупала выключатель и зажгла свет. Большую часть комнаты занимала двуспальная кровать. Окна не было. Пахло освежителем воздуха «Морской бриз». На телевизоре лежал листок бумаги, на нём был написан пароль от вай-фая. Ульяна сняла куртку, стащила ботинки и повалилась на кровать. Покрывало ей показалось немного несвежим. Жить тут, конечно, нельзя. Но куда пойти? И вообще, что делать дальше? Ульяна рассчитывала, что Аркадий, увидев её исчезновение, почувствует свою вину, прибежит просить прощения, станет умолять вернуться, и тогда она сможет диктовать условия. Конечно, движущей силой её нехитрого плана была и серьёзная обида. Но муж, похоже, не заметил уход либо не придал этому значения. От этой мысли стало страшно. Вдруг он вообще не станет искать её?

Ульяна достала из сумочки телефон, посмотрела время. Было начало одиннадцатого. Он не позвонил. Как же можно не заметить, что жена пропала? Она почувствовала злость. Захотелось немедленно вскочить с этой растраханной кровати, прибежать домой и закатить скандал. Но нет. Не сегодня. Надо переждать. Иначе это будет выглядеть глупо. И тут ей в голову пришла мысль, от которой стало тяжело дышать. Аркадий не позвонил, потому что лежит сейчас на полу, в луже крови. Как только она ушла, вонючий Ефим подумал, что с одним справиться легче, чем с двумя, достал финку и раскроил глупому мужу его хлипкое горло. И прямо сейчас складывает в их дорожный чемодан на колесиках одежду из шкафа. Он ведь кричал что-то про кровь. «Какая я дура, господи!» – подумала Ульяна.

Она слезла с кровати, стала торопливо натягивать ботинок. В этот момент смартфон протяжно зажужжал вибросигналом, и Ульяна замерла с наполовину надетым ботинком. Это был Аркадий. Ей показалось, что телефон жужжит в этот раз как-то особенно нетерпеливо. Это было понятно. Муж переживал. Ульяна улыбнулась, скинула ботинок и села на кровать. Она хотела сбросить вызов, но решила, что если никак себя не проявит, то Аркадий станет волноваться гораздо сильнее. Пусть еще пару раз позвонит. А затем можно будет включить «режим полёта».

Так она и сделала, после того как Аркадий позвонил ещё три раза подряд. Потом сунула телефон в сумку и вытянулась на кровати. Интересно, пойдёт ли он завтра на работу или будет искать её. А может, прямо сейчас побежит? Тут Ульяне стало неловко. Всё-таки Аркадий устал за день. Она подумала о бомже, и чувство стыда исчезло. В конце концов, в этой ситуации Аркадий сам виноват. Надо уметь расплачиваться за свои поступки.

Что дальше? Она переночует в этом чулане. Днём можно погулять. Сходить в кино, пошататься по ближайшему ТЦ. А вечером взять мужа за горло и поставить перед выбором. Впрочем, возможно, и не придется этого делать. От радости, что жена вернулась, живая и здоровая, он сам поджопниками выгонит их нового жильца.

Ульяна задремала. Сначала она слышала сквозь сон звуки, доносящиеся из соседней комнаты, – скрип кровати, шлепки, стоны, позвякивание стеклянной посуды, бормотание телевизора. Но потом всё исчезло. Ей снился тонущий корабль. Ульяна была в каюте и никак не могла выбраться. Дверь оказалась заперта. С потолка сочилась грязная вода. Стена оказалась бумажной, вспучилась и разошлась по шву.

Раздался грохот. Ульяна вздрогнула и проснулась. Стучали в дверь. Из коридора слышались тревожные голоса и топот ног. «Аркадий меня как-то нашёл», – подумала она первым делом. Потом мелькнула мысль о пожаре. Это было гораздо правдоподобнее. Хотя дымом, кажется, не пахло.

Стук не прекращался. Ульяна встала с кровати и открыла дверь. На пороге стоял человек в балаклаве и бронежилете. На плече у него висел автомат.

– Выйдите из комнаты, – сказал он.

– А что случилось? – спросила Ульяна.

– Выйти из комнаты немедленно! – заорал он.

Ульяна вышла.

По коридору расхаживали автоматчики. Двери номеров были открыты. Жильцы стояли рядом. Кроме одного. Лысый кавказец лежал на полу, уткнувшись лбом в грязный линолеум. Его волосатые руки были скованы за спиной наручниками. Он тяжело дышал. Перед ним на корточках сидел мужик лет тридцати, он был в бронежилете, но без балаклавы и автомата. Его лицо показалось Ульяне знакомым.

– Я же обещал, обещал же, а ты не верил. Ну-ка, рожицу подними.

Кавказец не шевелился. Мужик сунул ему в ноздри два пальца и стал задирать голову.

– Полируешь, начальник, – закашлял кавказец.

– Это ты полируешь, – рассмеялся «начальник» и похлопал его по лысине, заодно вытерев пальцы.

Потом он выпрямился и достал шипящую рацию. – Транспорт подогнали?

– На месте, – ответили ему.

– Грузим всех. С вещами. Тамерлан со мной.

– А вы кто вообще? – подала голос Ульяна.

– Полиция. А что, разве не видно?

– Я никуда не поеду.

– Конечно, поедете.

– Вы не имеете права, – сказал кто-то из жильцов.

– Конечно, имеем.

– У вас есть ордер?

– Конечно, есть, – почти смеясь, сказал он. Но тут же стал серьезен. – Собрать вещи, документы и шагом марш в автобус. Повторять не буду. Я не попугай.

Ульяна зашла в номер и стала одеваться под присмотром автоматчика. Её немножко трясло.

«Всё из-за тебя, из-за тебя», – думала она.

* * *

Их привезли в мрачное двухэтажное здание в центре города, провели мимо дежурной части и оставили в коридоре под присмотром росгвардейца.

– Это произвол, нарушение закона, – сказал один из жильцов, парень лет двадцати пяти.

Ульяна вдруг заметила, что у него подведены глаза. Кажется, он был из соседнего номера. Рядом с ним стоял толстый, немного обрюзгший мужик лет пятидесяти и нервно кусал губы.

– Произвол! – повторил парень.

– Тихо! – ответил росгвардеец лениво.

Пришёл начальник со стопкой паспортов в руках, открыл дверь кабинета.

– Заходим по одному, – сказал он.

– Кто? – спросил парень с подведенными глазами.

– Ну, давайте с вас и начнём.

Они зашли в кабинет.

Ульяна села, порылась в сумочке и достала телефон. Выключила режим полёта, дождалась, пока появится сигнал. В этот момент из кабинета вышел парень и объявил:

– Признан невиновным.

Шутка никого не насмешила. Он показал росгвардейцу какую-то бумажку и ушёл.

– Кто следующий? – спросил тот.

Ульяна хотела пойти, но её отвлекло эсэмэс, и в кабинет зашёл обрюзглый. Сообщение было от Аркадия: «Уля, ты где? Мы волнуемся». «Мы?! Да господи ты боже мой!» – подумала она с отвращением. Тут же пришло второе эсэмэс: «Слушай, что происходит? Где ты? Почему выключен телефон? Я сейчас в полицию позвоню!» А потом сообщения посыпались, как горох из дырявого мешка. Аркадий был в истерике. Требовал включить телефон, объяснить, что происходит, немедленно вернуться домой. Читая его короткие, бесполезные послания Ульяна немножко улыбалась. «Вот-вот, теперь и ты помучайся, как я». Дочитать она не успела. Телефон завибрировал, и на экране вылезла фотография Аркадия. Ульяна испугалась и замерла. Что делать, она не знала. Ответить? Не ответить? Она бы, конечно, приняла вызов и высказала мужу всё, но рядом сидели и стояли посторонние люди. Ульяна стеснялась. Она скинула вызов и сунула телефон в сумку.

Это было опрометчиво – включать телефон. Аркадий, конечно, сразу получил оповещение, что абонент появился в сети. А значит, с Ульяной всё в порядке.

Она разволновалась. Колени задрожали. Телефон снова завибрировал в сумке. У неё не хватало смелости достать его и сбросить вызов.

– Дамочка, – окликнул росгвардеец. – А вы чего, китайской пасхи ждёте? Идите, ваша очередь.

Ульяна огляделась и увидела, что в коридоре уже никого из жильцов нет. Она зашла в кабинет. Начальник сидел за столом и держал в руках её паспорт.

– Присаживайтесь, – сказал он дружелюбно. – Самсонова Ульяна Владимировна. Я вас узнал. А вы меня?

– Нет.

– Бражников Лев Павлович.

– Очень приятно, – пробормотала Ульяна.

Телефон вдруг снова завибрировал.

– Вам звонят, – сказал Бражников. – Муж, наверное?

– Никто мне не звонит, – ответила Ульяна, достала телефон и сбросила вызов. А потом включила «режим полёта».

– Дайте, – протянул руку Бражников.

– Зачем?

– Ну дайте, не бойтесь.

Ульяна протянула ему телефон. Он что-то понажимал и положил его рядом.

– Пара вопросов. Что вы делали в этом гадюшнике?

– Спала. Не такой уж это гадюшник. Хотя, конечно, и не мечта.

– Туда обычно шалавы клиентов водят. А мы время от времени рейды устраиваем. Находим оружие, наркотики, фальшивые деньги. Недавно прихватили одного помощника депутата с любовником. Но это не преступление ведь, к сожалению. А сегодня повезло. Ничего, правда, не нашли интересного, зато взяли опасного преступника.

– Я видела.

– Он почти вор в законе. Немного не хватило денег короноваться. Но погулял бы еще месяца три и скопил бы.

– Не повезло.

– Вы с мужем поругались, видимо? – сказал Бражников. – Ушли из дома.

– Ну, допустим. Вам-то какое дело? – спросила Ульяна устало.

– Дело в том, что вы меня не помните. А я думал о вас. Не в том смысле, что фантазировал какие-то вещи. Я думал о том, как у вас дела.

Ульяна смотрела на него. Лицо, и правда, было знакомое. Но она не могла вспомнить, где его видела. – Дела хорошо, – сказала она. – Можно я пойду? Или у вас ещё вопросы?

Бражников нагнулся под стол, потом выпрямился. – Нога зачесалась. Я работал в райотделе тогда.

Лет пять назад? А вы в моё дежурство пришли…

– Я вспомнила, – сказала Ульяна.

– Нашёлся ваш сын?

– Нет.

– Жаль. Мы всё сделали, правда. Ориентировки разослали. Участковых подтянули.

– Не помогло, – развела руками Ульяна.

– А меня перевели в главное управление. Стал другими делами заниматься. Но думал иногда о вас.

– Вы говорили, да.

– Как-то меня тронула ваша история. Я хочу вам помочь.

– Уже пытались. Не получилось, – сказала Ульяна. – А теперь поздно.

– Ваш муж, он что, поколотил вас?

– А по мне это видно? – спросила Ульяна.

– Вроде нет. Но некоторые умеют это делать очень виртуозно. Знаете, в носки насыпают песок и лупят.

Следов не остается.

– Сталкивались с таким?

– Всякое бывало.

– Нет, муж меня не бил.

– С бабой кувыркался? Напился и нассал посреди комнаты?

– Да что вы несёте?! – сказала Ульяна. – Муж очень добрый и порядочный человек.

– Значит, вы накосячили?

– Я не косячила. Ясно вам?

– Как скажете.

Бражников взял её телефон, пару раз нажал и поднёс к уху.

– Вы зря пин-код не ставите. Рискованно. Здравствуйте! С вами говорит майор Бражников. Вы муж Самсоновой Ульяны Владимировны? Ой, не волнуйтесь, ничего не случилось, с ней всё в порядке. Да, жива и здорова. Сидит вот напротив.

Ульяна смотрела на него с открытым ртом.

– Не задержана, – сказал Бражников и улыбнулся Ульяне. – Вы можете приехать за ней. Адрес запишите.

Он продиктовал, попрощался и протянул телефон. – Ну, вот. Сейчас муж за вами приедет.

– Зачем вы это сделали? Кто вас просил?

– Не могу же я вас ночью просто так отпустить. Мало ли что.

– Других отпустили.

– Ой, с этими шалавами и кобелями ничего не случится, – махнул рукой Бражников. – А если и случится, туда им и дорога.

– Я бы хотела вернуться назад в гостиницу. Номер до утра оплачен.

– С мужем этот вопрос решите.

– Я не хочу с мужем ничего решать! – закричала Ульяна. – Я его видеть даже не хочу!

Бражников достал сигареты.

– Будете?

– Да, давайте.

Они закурили.

– Всё-таки, что он натворил? Ну не вы же, в самом деле.

– Да вам-то что?

– Вдруг помочь смогу.

Ульяна выпустила в Бражникова струю дыма и отвернулась.

* * *

Через пару минут она докурила пресную, как старая солома, сигарету и затушила окурок в пепельнице. – Муж привёл домой бомжа, – сказала Ульяна.

– А? – встрепенулся Бражников. Он копался в своём смартфоне. – В смысле?

– Ну, в прямом смысле. Нашёл где-то на помойке грязного, вонючего и сумасшедшего бомжа, привёл домой и сказал, что тот будет жить с нами. Мол, надо ему помочь.