Текст книги "Затерянный город"

Глава 6

Остин видел в бинокль, как Скай села в машину, которая стала быстро подниматься вверх по склону, а потом исчезла за деревьями. Казалось, что эта гора поглотила ее вместе с автомобилем. Он опустил бинокль, облокотился на перила и посмотрел на ледник, нависающий над Спящим озером. Его корявая поверхность и темные вершины Гор вокруг напоминали фантастические пейзажи планеты Плутон. Лучи солнца отражались от сверкающей поверхности, но это не мешало гигантскому леднику исторгать массивные потоки холода, которые спускались вниз и стелились над зеркальной гладью озера.

Вспомнив о теории Янтарного пути, которую Скай высказала ему во время погружения, Остин представил себе, как древние караваны проходили по берегам и останавливались здесь на привал. Интересно, что думали люди, видя над собой это гигантское природное нагромождение льда? Скорее всего воспринимали это как творение могущественных богов, которых надо было во что бы то ни стало умилостивить. Вполне возможно, что подводная гробница имела какое-то отношение к леднику. Остин с удивлением подумал, что так же страстно желает поскорее исследовать эту находку, как и Скай. Конечно, ему не стоило бы большого труда сесть в мини-субмарину и сделать это в гордом одиночестве, но она ни за что не простила бы ему такой вольности. И он бы ее понял.

Остин решил проверить аппарат и убедиться в том, что он будет готов к спуску ко времени возвращения Скай. Тщательно проверяя работу СЕА-мобиля, Остин вдруг вспомнил давние наставления отца: тот часто говорил, что нужно обращать внимание даже на самые мелкие детали. Отец Курта, богатый владелец крупной морской спасательной компании, расположенной в Сиэтле, обучал его основам мореходства и поделился самыми важными секретами этого ремесла. Остин до сих пор помнил два из них: никогда не завязывай морской узел. который нельзя будет распустить одним легким движением, и всегда держи свое судно в «форме и в бристольском стиле».

Остин на всю жизнь запомнил эти слова. Он давно научился вязать узлы, которые поддавались ему в случае необходимости, а корпус судна всегда блистал чистотой. Он тщательно следил за тем, чтобы все провода были надежно закреплены, а металлические поверхности очищены от ржавчины. Он соблюдал заветы отца с тех пор, как начал учиться в колледже. Готовясь к получению степени магистра системного управления в университете штата Вашингтон, Курт Остин одновременно посещал весьма престижную школу подводного плавания в Сиэтле и в конце концов получил квалификацию профессионального подводника.

После окончания колледжа он около двух лет работал на нефтяных промыслах в Северном море, потом вернулся в спасательную компанию отца, где проработал еще шесть лет, и только после этого поступил на государственную службу, в отдел ЦРУ, который специализировался на сборе и обработке разведывательной информации, полученной посредством подводных исследований. Однако после окончания «холодной войны» руководство закрыло это подразделение, и Курт вынужден был перейти на работу в агентство НАПИ.

Будучи страстным любителем философии с ее стремлением к истине и раскрытию тайного смысла бытия, Остин прекрасно понимал, что советы отца выходили далеко за пределы простого поддержания порядка на судне и решения конкретных практических задач. Старик часто говорил с ним о жизни, причем делал это простым и вполне доступным языком, и часто напоминал сыну о том, что всегда нужно быть готовым к неожиданностям. К этой рекомендации Остин относился со всей серьезностью, и его внимание к деталям не раз спасало жизнь как ему самому, так и окружающим.

Он тщательно проверил состояние аккумуляторных батарей, убедился в том, что пустые баллоны с кислородом заменены на полные, а потом придирчиво осмотрел все судно. Вполне удовлетворенный результатом осмотра, осторожно провел пальцами по прозрачной сферической поверхности кабины. «Форма и бристольский стиль», – сказал он с улыбкой на губах.

Остин перебрался с субмарины на палубу «Маммичага». Это судно с двойным корпусом, как катамаран, длиной восемьдесят футов было самым маленьким среди других судов агентства НАПИ. Как и крохотные рыбки, благодаря которым оно получило свое название, «Маммичаг» прекрасно чувствовал себя и в пресной, и в соленой морской воде. На самом деле модифицированная версия судна был изначально разработана для берегового патрулирования в прибрежных водах Новой Англии. Судно было достаточно устойчивым в любую погоду и могло развивать скорость до двадцати узлов в час. Несмотря на небольшой размер судна, в трюмах «Маммичага» можно было разместить довольно солидный груз для самых разнообразных операций. Любой более крупный корабль просто не смог бы добраться вверх по реке до этого ледника.

Почувствовав, что в отсутствие Скай не с кем поговорить и вообще тоскливо на субмарине, Остин, захватив большую чашку кофе, спустился вниз, в лабораторию. Это была небольшая каюта, сплошь уставленная компьютерами. Как и все на судне, лаборатория казалась маленькой и тесной, но ее электронные «нервы» и информационные возможности позволяли поддерживать надежную связь с самыми хитроумными информационными системами и самыми чувствительными инструментами подводного исследования.

Остин плюхнулся в кресло перед одним из мониторов, отхлебнул глоток кофе и вызвал нужный файл на экране дисплея, который отслеживал с помощью сонарного сканера подводный мир. Доктор Гарольд Эдгертон разработал этот сонарный сканер еще в 1963 году, впервые поместив сонар не под днищем судна, а сбоку. Изобретение позволило исследовательским судам охватывать гораздо большее пространство подводного мира и вообще произвело революцию.

Когда «Маммичаг» впервые прибыл на это место, Скай попросила исследовать прибрежную часть озера, прилегающую к леднику. Она считала, что торговый путь непременно должен был проходить по берегу озеpa, стало быть, древние купцы так или иначе должны были основать какие-то поселения на берегах.

Пока они с субмарины изучали дно озера, судно продолжало проводить сонарное исследование его берегов по всему периметру, и сейчас Остин решил посмотреть, что удалось сделать за это время. Он стал медленно просматривать изображения на экране с помощью режима самого высокого разрешения. При этом на экране приводились все основные параметры – долгота, широта и местоположение исследуемого объекта.

Остин знал, что понимание смысла изображаемых объектов и их правильная интерпретация всецело зависели от накопленного опыта и правильной научной методики, но его сейчас мало интересовал этот процесс. Дно Спящего озера не отличалось многообразием форм, а его ровная поверхность навевала скуку. Откровенно говоря, дно озера было еще более тоскливым, чем его поверхность. Через некоторое время Остин заметил, что думает о чем-то своем, глаза стали слипаться, но, когда на экране появился какой-то странный предмет, он мгновенно пришел в себя, подался вперед и вернул только что промелькнувшее на экране изображение. Он внимательно посмотрел на темный крест, вырисовывавшийся на монотонном фоне песчаного дна. Заинтригованный увиденным, щелкнул мышкой компьютера и увеличил изображение в несколько раз, чтобы рассмотреть детали.

На экране отчетливо просматривался силуэт самолета, Остин мог различить даже его кабину. Он щелкнул на окошко «печать», и секунду спустя получил отпечатанное изображение, после чего долго рассматривал его перед лампой. Часть крь!ла этого самолета начала прошлого века отсутствовала, все остальное было на месте. Он вскочил с места и направился к выходу, чтобы поделиться открытием с капитаном судна, но в этот момент в лабораторию ворвался возбужденный Франсуа. Спокойный француз обычно доброжелательно улыбался, но сейчас он был чем-то сильно взволнован. Как будто ему сообщили, что неожиданно рухнула Эйфелева башня.

– Месье Остин, срочно поднимитесь на мостик.

– Что случилось? – удивился Остин.

– Дело касается мадемуазель Скай.

Остин почувствовал неприятный холодок в животе.

– А что с ней стряслось?

Франсуа что-то затараторил на так называемом франглийском языке, который представлял собой жуткую смесь французского и английского. Остин оттолкнул в сторону возбужденного француза и устремился вверх по трапу, перескакивая через ступеньки. Капитан стоял в рубке и о чем-то оживленно говорил в микрофон. Увидев Курта, он коротко бросил: «Attendez»[7]7
  Минутку (фр.)


[Закрыть] – и отложил в сторону микрофон.

Капитан Жак Фортье, щуплый мужчина франкоканадского происхождения, принял американское гражданство, чтобы поступить на работу в агентство НАПИ. Его знание французского языка оказалось весьма полезным в этой экспедиции, хотя некоторые местные французы хмыкали за его спиной, подсмеиваясь над неустранимым квебекским акцентом. Фортье не раз говорил Остину, что ему плевать на все эти насмешки, мол, его акцент ничуть не хуже, чем у многих провинциальных жителей Франции. По правде говоря, Фортье вообще мало что беспокоило, и именно это обстоятельство насторожило Остина, когда он увидел озабоченное лицо капитана.

– Что там со Скай? – сразу перешел к делу Остин.

– Я только что говорил по телефону с главным управляющим гидроэлектростанции, он сообщил, что там произошел несчастный случай.

– Несчастный случай?

– Скай и еще несколько человек находились в тоннеле под ледником…

– Что она там делала?

– Там расположена лаборатория, в которой группа ученых проводит наблюдение за движением ледника. Это часть довольно сложной системы тоннелей, которую руководство электроэнергетической компании соорудило для отвода поступающей от таяния ледника воды. Похоже, в результате несчастного случая вода затопила один из тоннелей, тот, в котором они находились.

– Руководство электростанции поддерживает контакт с лабораторией?

– Нет. Телефонная линия не работает.

– Значит, мы не знаем, живы они там или нет?

– Похоже, что так, – подтвердил Фортье, понизив голос до шепота.

Эта весть поразила Остина до глубины души. Он сделал глубокий вдох, а потом медленно выдохнул, пытаясь собраться с мыслями.

Немного успокоившись, посмотрел на капитана.

– Передайте управляющему, что я хочу с ним встретиться. Скажите, чтобы он подготовил детальный план расположения всех тоннелей. И дайте лодку, чтобы доставить меня на берег. – Остин сделал паузу, неожиданно осознав, что фактически отдает приказы капитану. – Извините, – тихо сказал он, – что веду себя как сержант морской пехоты. Это ваше судно, и я могу лишь предлагать какие-то меры.

– Ваши предложения приняты, – добродушно улыбнулся капитан. – Ничего страшного. Я понятия не имею, как поступить в этих обстоятельствах. Судно и вся команда в вашем полном распоряжении.

Капитан Фортье взял микрофон и стал что-то быстро говорить по-французски, а Остин тем временем вглядывался в вершину ледника сквозь стекло на капитанском мостике. Он стоял неподвижно, как статуя, но спокойствие было обманчивым. В его голове уже роились мысли относительно выбора наиболее эффективной стратегии поиска пропавших людей. Правда, все портило гнетущее ощущение бесполезности, – невозможно было выработать сколько-нибудь эффективный план, не зная толком, с чем именно придется иметь дело.

В этот момент он вспомнил очаровательную улыбку, которой одарила его Скай на прощание, покидая судно. Он понимал, что обстоятельства против них, но ему очень хотелось еще раз увидеть эту многообещающую улыбку.

Глава 7

Грузовик уже ждал Остина на берегу озера. Водитель с бешеной скоростью рванул вверх по пыльной дороге и вскоре остановился перед входом в приземистое бетонное здание, перед которым нервно прохаживался какой-то человек. Мужчина бросился к машине, открыл дверцу и приветливо протянул руку Остину.

– Parlez-vous Français,[8]8
  Вы говорите по-французски? (фр.)


[Закрыть] месье Остин?

– Да, немножко, – рассеянно ответил Остин, вылезая из кабины.

– D'accord. – Мужчина виновато улыбнулся. – Хорошо… я вполне сносно владею английским. Меня зовут Ги Лессар. Я управляющий этой электростанцией. Весьма неприятная история, месье.

– Вы, вероятно, понимаете, что сейчас дорога каждая минута, – сказал Остин.

Лессар был невысоким, коренастым мужчиной с аккуратно подстриженными усиками на тонком лице. Он источал какую-то нервную энергию, будто его подключили к одной из тех линий электропередачи, что тянулись от электростанции, натянутые на высокие металлические опоры.

– Да, понимаю, – кивнул он, направляясь ко входу в здание. – Пойдемте. Сейчас я объясню ситуацию.

Остин быстро оглядел небольшое, просто обставленное помещение.

– Я почему-то ожидал увидеть здесь нечто более грандиозное, – признался он.

– Впечатление обманчивое, – ответил Лессар. – Это всего лишь передняя часть здания, где находятся конторские помещения и жилые комнаты. А само здание электростанции расположено внутри горы. Следуйте за мной.

Они миновали еще одну металлическую дверь, расположенную в противоположном конце вестибюля, и оказались в большой, ярко освещенной пещере.

– Мы воспользовались этой природной пещерой, чтобы не бурить лишние метры скалы, – пояснил Лессар. Его голос гулким эхом отражался от каменных стен и потолка. – Под этой горой и под ледником проложено множество тоннелей общей протяженностью около пятидесяти километров.

Остин даже присвистнул от удивления.

– В Штатах далеко не каждое скоростное шоссе имеет такую длину.

– Да, это было грандиозное строительство. Наши инженеры использовали для прокладки буровые установки с диаметром почти тридцать футов. Поэтому мы без особого труда прорыли тоннели для исследовательской работы.

Он быстро зашагал через всю пещеру ко входу в тоннель. Остин уловил слабое жужжание, похожее на звук сотни пчел.

– Должно быть, это шум ваших генераторов, – догадался он.

– Да, сейчас мы имеем только одну турбину, но есть планы соорудить здесь еще одну. – Лессар остановился у двери, вырубленной в стене тоннеля. – Вот мы и пришли. Здесь находится пункт управления.

Центр управления поражал простором и стерильной чистотой, а его внутреннее убранство напоминало гигантский игральный автомат. Вдоль трех стен были установлены огромные панели с приборами и мерцающими на них лампочками. Все вокруг было опоясано многочисленными проводами, кабелями, выключателями и рубильниками. Лессар подошел к расположенному в самом центре подковообразному пульту, уселся перед монитором компьютера и показал Остину рукой на соседний стул.

– Вам известно, что мы делаем на этой электростанции? – спросил он.

– В общих чертах, – ответил Остин. – Мне сказали, что вы используете для производства электроэнергии поступающую с ледника воду.

Лессар кивнул.

– Технология относительно несложная. Снег опускается на ледник, накапливается там, а во время оттепели начинает таять, образуя в леднике многочисленные озера и ручьи. А мы направляем потоки воды на нашу турбину. Voila![9]9
  Зд.: Вот и все! (фр.)


[Закрыть] Так мы получаем электроэнергию – дешевую, экологически чистую и к тому же возобновляемую. – В голосе Лессара невозможно было не уловить нотки гордости за свое дело.

– В теории все просто, но практическая реализация этого проекта производит неизгладимое впечатление, – сказал Остин, мысленно представляя себе широко разветвленную систему тоннелей. – У вас должно быть большое количество сотрудников.

– Нет, нас здесь только трое, – скромно заметил Лессар. – В каждой смене по одному человеку. Дело в том, что электростанция практически полностью автоматизирована и вообще может работать без нашей помощи.

– Вы не могли бы показать мне всю схему?

Пальцы Лессара защелкали по клавиатуре, и на экране монитора тотчас же появилась схема, узлы которой напомнили Остину цветной план лондонского метрополитена.

– Окрашенные в голубой цвет линии показывают тоннели, по которым на станцию поступает вода, а красные линии – это сухие тоннели. Турбина находится вот здесь.

Остин долго смотрел на чертеж, пытаясь разобраться в хитросплетениях многочисленных цветных линий.

– А какой тоннель был затоплен?

Лессар ткнул пальцем в экран монитора:

– Вот этот. Главный тоннель, ведущий в лабораторию.

– Есть хоть какой-то способ перекрыть этот водный поток?

– Мы попытались это сделать, когда впервые обнаружили, что исследовательская часть тоннеля затоплена, но безуспешно. Вероятно, там разрушена бетонная стена, отделяющая исследовательский тоннель от водопроводного. Мы направили поток воды в другие тоннели, но исследовательский все еще остается затопленным.

– Как вы думаете, почему бетонная стена оказалась разрушенной?

– На пересечении двух тоннелей есть небольшой проход. В это время года он перекрыт, так как уровень воды сейчас довольно высокий. Эти ворота могут выдержать огромное давление воды, так что я даже представить не могу, что могло там случиться.

– А есть ли хоть малейшая возможность отвести воду из этого тоннеля?

– Да. Мы могли бы перекрыть некоторые тоннели и откачать воду с помощью насосов, но на это уйдет несколько дней, – последовал удручающий ответ.

Остин показал на стоявший перед ними огромный экран:

– Даже с помощью этой сложной системы тоннелей?

– Сейчас я покажу вам, в чем здесь проблема.

Лессар встал из-за пульта, вышел из комнаты и несколько минут вел Остина по узкому тоннелю. К монотонному шуму турбины добавился другой звук, похожий на завывание ветра в кронах высоких деревьев. Мужчины поднялись вверх по металлической лестнице, открыли тяжелую стальную дверь и оказались на наблюдательной платформе, защищенной от внешнего воздействия водонепроницаемой стеной из пластика и металла. Лессар пояснил, что здесь один из дополнительных пунктов управления. Он почти кричал – шум стал оглушительным.

Лессар щелкнул выключателем, и яркий свет залил ту часть тоннеля, где бушевал водный поток, поднимаясь почти до нижнего края платформы. Остин с изумлением смотрел на белую от пены поверхность воды, поражаясь ее мощи.

– В это время года талая вода поступает сюда из многочисленных подземных резервуаров, – прокричал ему на ухо Лессар. – И вся эта масса добавляется к уже существующему потоку. Похоже на весеннее половодье, когда в результате таяния льдов реки выходят из берегов и затопляют огромные пространства. – На лице Лессара появилось выражение сочувствия. – Мне очень жаль, но мы вряд ли можем помочь вам или тем людям, которые оказались отрезанными от внешнего мира.

– Вы уже и так немало помогли, – возразил Остин. – Теперь мне хотелось бы взглянуть на подробную схему исследовательского тоннеля.

– Разумеется, – ответил инженер и направился обратно на пункт управления. Этот американец нравился ему, так как производил впечатление основательного и серьезного человека, а Лессар ценил эти качества больше всего.

Вернувшись к пульту, Остин посмотрел на часы и подумал, что с момента затопления тоннеля прошло слишком много драгоценного времени. Лессар тем временем подошел к металлическому шкафу, открыл нижний ящик и вынул оттуда какие-то бумаги.

– Вот схема основного входа в исследовательский тоннель, – сказал он. – Он скорее похож на узкую щель, а эти прямоугольники обозначают жилое помещение ученых. Лаборатория расположена примерно в миле от главного входа. Как вы сами можете видеть, здесь есть лестницы, которые ведут вверх на другой уровень. Там есть проход, который ведет в находящуюся под ледником лабораторию.

– Нам известно, сколько людей оказалось в этой ловушке?

– В последнее время там работали три исследователя. Иногда, когда они очень уставали от этой подземной жизни, мы собирались вместе, чтобы пропустить стаканчик-другой вина. Кроме того, сейчас там еще женщина с вашего судна. Незадолго до несчастного случая гидросамолет доставил еще несколько человек, но я не знаю, сколько человек было на его борту, когда он снова поднялся в воздух. Улетел совсем недавно…

Остин склонился над схемой тоннеля, стараясь запомнить каждую деталь.

– Предположим, людям из-под ледника удалось добраться до лаборатории. Скопившийся в том проходе воздух не позволит потоку воды затопить лабораторию.

– Верно, – согласился Лессар без особого энтузиазма.

– Значит, если там есть воздух, есть и надежда, что они живы.

– Правильно, но запасы воздуха ограниченны, а его приток невелик. Это может быть тот случай, когда живые начинают завидовать мертвым.

Остину не нужно было напоминать об ужасной участи Скай и остальных; даже если им удалось не утонуть, они могли задохнуться. Он попытался сосредоточиться на схеме и вскоре обнаружил, что главный тоннель не обрывается возле лаборатории, а продолжается еще на некоторое расстояние.

– Куда ведет этот путь?

– Он тянется примерно на полтора километра, медленно поднимаясь до следующего входа.

– Еще одна дренажная штольня?

– Нет, там небольшая площадка наподобие входа в шахту, расположенная на этой стороне склона.

– Мне нужно взглянуть на нее, – твердо заявил Остин, чувствуя, что в голове начинает складываться более или менее четкий план. Конечно, в нем было много неясностей, допущений и громадного риска, но, к сожалению, ничего другого в наличии сейчас не было. Оставалось надеяться на удачу.

– Она с другой стороны ледника, – пояснил Лессар. – Туда можно добраться только по воздуху, но я могу отсюда показать, где находится это место.

Через несколько минут мужчины были на крыше здания электростанции. Лессар указал на ущелье, расположенное с другой стороны ледника:

– Вон там, возле небольшого плато.

Остин посмотрел в сторону, куда показывал Лессар, а потом поднял глаза на небо. На горизонте показался небольшой вертолет, двигавшийся в сторону электростанции.

– Слава Богу! – обрадовался Лессар. – Наконец хоть кто-то отреагировал на мои призывы о помощи.

Они поспешили вниз и вышли из здания электростанции в тот самый момент, когда вертолет пошел на посадку. Там уже стояли водитель грузовика и еще один человек, который, предположил Остин, был третьим сотрудником в этой команде. Вертолет сел на небольшой площадке в нескольких сотнях футов от здания. Когда лопасти остановились, из кабины выпрыгнули три человека. Остин нахмурился. Вопреки его ожиданиям это была не спасательная команда. Все прибывшие были в черных костюмах и по виду напоминали чиновников среднего звена.

– Это мой начальник, месье Друэ, – пояснил Лессар, с трудом сдерживая волнение. – Он никогда раньше не приезжал сюда.

Друэ был крепким мужчиной с пышными усами, как у Эркюля Пуаро. Быстро просеменив к зданию, он спросил начальственным тоном:

– Что здесь стряслось, Лессар?

Пока управляющий торопливо объяснял сложившуюся ситуацию, Остин с тревогой поглядывал на часы. Стрелки неумолимо двигались вперед, оставляя все меньше надежды на успех.

– Какие последствия может оказать на нашу работу это происшествие? – осведомился Друэ.

Терпение Остина лопнуло.

– Может быть, вы проявите больше интереса к судьбе оставшихся под ледником людей?

Друэ вскинул подбородок и высокомерно посмотрел на него, хотя сам был на несколько дюймов ниже.

– А вы кто такой? – спросил он, как гусеница, обратившаяся к Алисе из шляпки гриба.

– Это мистер Остин, он работает на американское правительство, – поспешил вмешаться Лессар, чтобы избежать скандала.

– Американец? – переспросил тот, и Остину показалось, что он даже фыркнул от презрения. – Это не ваше дело, – пренебрежительно проскрипел Друэ.

– Ошибаетесь, меня это дело касается самым непосредственным образом, – спокойно парировал Остин, хотя уже с трудом сдерживал себя. – В тоннеле находится мой друг.

Друэ на мгновение застыл.

– Я должен доложить своему шефу и подождать его указаний. Сочувствую вам и прикажу немедленно отправить сюда спасательную команду.

– На это уйдет слишком много времени, – возразил Остин. – Надо немедленно что-то делать.

– И тем не менее это единственное, что я могу сделать для вас. А сейчас, извините, у меня дела.

С этими словами Друэ и сопровождавшие его люди в темных костюмах скрылись в здании электростанции. Лессар посмотрел на Остина, сокрушенно покачал головой и медленно поплелся за ними.

Остин какое-то время пытался подавить в себе искушение схватить этих бюрократов за шиворот и вытащить во двор, а потом услышал далекий шум мотора и увидел черную точку в небе. Вскоре эта точка стала обретать контуры вертолета, намного меньшего, чем тот, который только что приземлился. Он пролетел над озером, сделал круг над зданием электростанции, а потом сел рядом с первым, подняв в воздух клубы пыли.

Не успели остановиться лопасти машины, как из нее выпрыгнул стройный смуглый мужчина и приветливо махнул Остину рукой. Джо Завала быстро зашагал к нему, слегка покачивая атлетическими плечами, – в юности он весьма успешно занимался боксом в колледже и даже выступал за команду профессионалов в среднем весе. Красивое лицо до сих пор сохранило выражение боксера, не знающего поражений на ринге.

Общительный и красноречивый, Завала был приглашен на работу адмиралом Сэндекером сразу после окончания Нью-Йоркского военно-морского училища и вскоре стал весьма ценным членом команды специального назначения агентства НАПИ. Вместе с Остином он принимал участие во многих операциях, имел великолепную техническую подготовку и слыл превосходным пилотом, налетавшим огромное количество часов на вертолетах, небольших самолетах и крупных турбовинтовых лайнерах.

Несколько дней назад они вместе прибыли во Францию, но Завала остался в Париже, а Остин прибыл в Альпы для работы на судне «Маммичаг». Завала был хорошим знатоком в области проектирования и строительства подводных судов и в этом качестве был приглашен Французским институтом морских исследований для испытания новых подводных аппаратов.

Остин позвонил Завале по мобильному сразу же, как только узнал о несчастном случае в тоннеле.

– Извини, что потревожил тебя в Париже, – сказал тогда Остин.

– Ты портишь мне не только пребывание в Париже, но и нечто большее. Я тут познакомился с депутатом Национального собрания, с чьей помощью усердно изучаю город.

– Как его зовут?

– Ее зовут Дениз. После экскурсии по Парижу мы решили отправиться в горы, где у этой юной леди есть свое шале. Сейчас я в Шамони.

Остин нисколько не удивился, услышав это. Выразительные глаза Завалы, его густые темные, всегда зачесанные назад волосы, изящная осанка – все это делало Джо похожим на известного киноактера Рикардо Монтальбана. Весьма редкое сочетание приятной наружности, хороших манер и незаурядного ума делало Джо неотразимым в глазах многочисленных поклонниц не только в окрестностях Вашингтона, но и во всех других местах, где ему приходилось бывать. Иногда, правда, это отвлекало его от важных дел, в особенности во время выполнения очередного важного задания, но сейчас все было прекрасно. Городок Шамони отделяли от этого озера всего несколько горных вершин.

– Тем лучше, – сказал Остин по телефону. – Мне нужна помощь.

Завала уже и сам догадался по голосу друга, что ситуация очень серьезная.

– Немедленно вылетаю. – И он повесил трубку.

И вот сейчас, встретившись на склоне горы, нависающей над озером, друзья радостно пожали друг другу руки. Остин еще раз извинился перед ним за то, что так бесцеремонно нарушил его амурные планы. По губам Завалы скользнула легкая усмешка.

– Нет проблем, дружище. Дениз – политик, публичный человек, она прекрасно поняла, когда я сказал, что должен оставить ее по долгу службы. – Он посмотрел на вертолет. – Более того, она подключила все свои связи и организовала мне это замечательное транспортное средство.

– Я должен твоей леди бутылку хорошего шампанского и букет цветов.

– Всегда знал, что в душе ты истинный романтик, – ответил Завала и огляделся. – Прекрасное место, хотя немного прохладно. Итак, что случилось?

Остин решительно направился к вертолету.

– Расскажу по дороге.

Некоторое время спустя они уже были в воздухе. Когда вертолет был над ледником, Остин кратко пересказал историю с затоплением тоннеля.

– Черт знает что! – в сердцах воскликнул Завала, выслушав друга до конца. – Мне жаль твою подругу. Скай, кажется, принадлежит к тем людям, с которыми мне хотелось бы познакомиться.

– Надеюсь, у тебя будет такая возможность, – обнадежил его Остин, хотя и понимал, что с каждой минутой такая перспектива становится все более призрачной.

Они летели к тому самому плато, на которое указал Лессар с крыши электростанции. Через некоторое время Завала посадил вертолет на небольшом пятачке, выбрав более или менее ровное пространство среди нагромождений камней. Они взяли в вертолете электрический фонарь и стали медленно взбираться вверх по склону. Влажная прохлада, исходящая от ледникового щита, проникала через их легкие куртки. Вход в тоннель был обрамлен бетонной рамой, а площадка перед входом была покрыта дюжиной миниатюрных расселил и трещин. Мужчины вошли в тоннель, по размерам напоминающий вход, расположенный позади здания электростанции. Пол здесь был мокрым, а через несколько метров у них под ногами захлюпала вода.

– Вовсе не похоже на тоннель любви, верно? – сказал Завала, пристально вглядываясь в темноту.

– Именно так я всегда представлял себе мифическую реку Стикс.[10]10
  Стикс – подземная река в древнегреческой мифологии, разделяющая живых и мертвых.


[Закрыть] – Какое-то время Остин смотрел на темную журчащую воду, а потом вдруг оживился от неожиданного всплеска энергии. – Давай вернемся на электростанцию.

Друэ и его компаньоны вышли из здания электростанции как раз в тот момент, когда вертолет Завалы приземлился на посадочной площадке.

– Должен извиниться перед вами за свое грубое поведение, – с нарочитой вежливостью произнес Друэ, при близившись к Остину. – Я просто не знал всех подробностей этой ужасной драмы. Месье Остин, мне удалось переговорить со своим начальством и с представителями американского посольства, которые рассказали мне о вас и вашем агентстве НАПИ. Я понятия не имел, что в этом злосчастном тоннеле под ледником оказались французские граждане.

– Неужели гражданство имеет какое-то значение?

– Нет, разумеется, это была непростительная глупость с моей стороны. Думаю, вам приятно будет узнать, что я уже вызвал сюда команду спасателей. Они уже в пути.

– Наконец-то. Когда прибудут?

Друэ задумался, понимая, что ответ будет разочаровывающий.

– Через три или четыре часа.

– Вы же должны понимать, это может быть слишком поздно.

Друэ растерянно пожал плечами. По всему было видно, что чиновник чувствует себя крайне неловко.

– Ну что ж, по крайней мере мы сможем отыскать их тела. Это все, что я могу сейчас сделать.

– А мне нужно гораздо большее, месье Друэ. Мы все же попытаемся спасти этих людей, чего бы это ни стоило, но для этого необходима ваша помощь.

– Несерьезный разговор! Эти несчастные оказались в западне под ледяным пластом толщиной восемьсот футов. – Француз изучающе посмотрел на упрямые черты лица Остина и выгнул бровь дутой. – Ладно, я готов разбиться в лепешку, чтобы помочь вам в этом деле, только скажите мне, что нужно сделать.