Текст книги "Только для мужчин"

Марк хранил молчание, понимая, что этот человек профессионал в своем деле.

– Неплохо, совсем неплохо… если только вы сможете стартовать. Здесь много секса, но все сделано со вкусом – и текст, и фотографии. Это все ваша работа?

– Ну… Я свел это вместе и лично контролировал все до последней детали.

В глазах Парди промелькнуло нечто похожее на уважение. Он ткнул пальцем в разворот:

– А от этого… от этого у всех встанет. Даже у Тео почти встает. Я понимаю, в чем ваши проблемы. Вот эта иллюстрация, и эта… – Он снова пролистал страницы, указывая на те самые рисунки, которые не нравились Марку. – Барахло, полное барахло. Вы хотите, чтобы Тео это переделал?

– Совершенно верно. Возьметесь?

– Могу. Я не боюсь засветиться в таком издании, как это. Но, я надеюсь, вы понимаете все те трудности, которые стоят перед вами? – Парди задумчиво сделал глоток. – Тео обходится дорого. Вы знали это еще до того, как постучали в мою дверь.

– Сколько?

Без всяких колебаний Парди назвал цену. Она была исключительно высока, гораздо выше средней. Но Марк ничем не выдал своих эмоций.

– Хорошо, – сказал он, принявшись расхаживать по комнате. – Высоковато, но я готов согласиться, если…

– Если?..

– Если вы согласитесь на оплату через тридцать дней после публикации.

Парди от души расхохотался:

– Марк Бакнер, вы шутите! Тео всегда платят вперед. Ну в крайнем случае сразу по выполнении.

– Вы работаете очень быстро и можете это сделать в промежутке между оплачиваемыми работами. Вы ведь понимаете, что я заплачу больше, чем вы можете получить в любом другом месте.

– Дело не в деньгах. Вы понимаете, что случится, если об этом узнают? Пойдут слухи, что Тео уже не тот, раз он соглашается на оплату после публикации. Должно быть, он потерял хватку. Журналы начнут изучать мои работы чуть ли не под микроскопом. И тогда конец. Нет, мне нельзя изменять ритуал. Сегодня редактор посылает Тео материал для иллюстрации. Все мигом готово, отправлено в журнал, а с обратной почтой приходит чек. Большинство редакторов даже толком и не смотрят, что я там сделал.

Расстроенный Марк начал складывать листы макета обратно в кейс.

– Конечно, Тео может и передумать, но при одном условии.

Услышав, что голос собеседника изменился, Марк поднял голову. Глаза Парди блестели, он водил языком по губам.

Марк сразу понял, что он имеет в виду, и едва удержался от того, чтобы не двинуть Парди в челюсть.

– У тебя чересчур тесные штаны, парень, и откормлен ты неплохо. У Тео уже несколько недель не было сожителя.

– Нет!

– Почему же нет? Ты думаешь, что это повлияет на твой… мачизм? – засмеялся Парди. – Многие мужчины хотят попробовать, узнать, что это такое… – Парди замолчал, взгляд его стал внимательным, и Марк понял, что его выдало выражение лица. Парди хлопнул в ладоши от удовольствия. – Так ты уже пробовал, верно? Из-за чего тогда весь этот сыр-бор?

– Дело в другом, – процедил сквозь зубы Марк. – Просто…

– Просто ты не хочешь вести себя как шлюха? Но разве мы все – так или иначе – не шлюхи?

Марк знал, что сделает это, и понимал, что Парди это тоже известно.

– Я хочу добавить еще одно маленькое условие, – сказал тот. – Если кто-нибудь спросит, получил ли Тео деньги сразу после выполнения работы – скажи, что да.

Марк поставил на пол кейс и посмотрел на неубранную кровать.

– Нет, не здесь, – сверкнув глазами, сказал Парди. – Иди вон туда, Марк Бакнер.

Марк приблизился к кушетке.

– Теперь просто стой. Тео все сделает сам.

Парди медленно расстегнул брюки.

– Совсем ослаб, бедняга, – шептал он, нежно сжимая в руке свой пенис. – Ничего, скоро мы тебя вылечим.

Марк закрыл глаза.

Это ради журнала. Ради того, чтобы «Мачо» появился в киосках, я на все готов!

Глава 4

Марк не ждал, что рекламодатели сразу же проявят к журналу интерес – по крайней мере до тех пор, пока «Мачо» не появится в киосках. К новым изданиям рекламодатели всегда относились с подозрением, что, впрочем, легко поддавалось объяснению, поскольку уровень смертности среди них был очень высоким.

О, Марк вполне мог заполнить журнал рекламой фирм, которые предлагали заказать по почте все, что угодно, – от средств для восстановления утраченной потенции до рекомендаций о том, как быстро разбогатеть. Насколько было известно Марку, многие из них даже не утруждали себя рассылкой своих дешевых подделок, а присваивали те деньги, которые им присылали, и быстренько исчезали за каких-нибудь полчаса до появления представителей власти.

Он отказался публиковать их рекламу, хотя многие журналы для мужчин это делали. Для того чтобы раскрутить «Мачо», Марк был готов пойти на многое, вплоть до убийства, но рисковать репутацией журнала он не желал.

Итак, низкая результативность приложенных усилий его не слишком разочаровала. Услуги рекламного агента были Марку не по карману, поэтому ему приходилось самому таскаться из офиса в офис с макетом «Мачо» под мышкой. Частенько его не пускали дальше охранника. В тех немногих случаях, когда его все же впускали внутрь, Марк, как правило, получал лишь неопределенные обещания – дескать, приходите, когда будете иметь приличный тираж. Лишь несколько фирм, в основном продающих товары для мужчин, оказались настолько прозорливыми (с точки зрения Марка), что закупили журнальную площадь под размещение своей рекламы.

Менеджер по рекламе фирмы, продающей одеколоны для мужчин, рассмеялся, когда Марк сказал ему об этом.

– Не стоит говорить о моей исключительной проницательности, мистер Бакнер. Черт побери, мы почти такие же отчаянные, как и вы. Следовательно, мы готовы рискнуть несколькими баксами в надежде, что вы добьетесь успеха. А значит, добьемся успеха и мы.

Но кое в чем Марку все же повезло. По крайней мере он так считал; Алекс, вероятно, думал бы так же.

Речь шла о распространении издания. Если отпечатанный журнал недоступен читающей публике, то он, естественно, обречен. Распространитель и берет на себя функцию доставки журнала от издателя до киоска.

Существует два способа доставить журнал к читателю: продажа в газетных киосках или книжных магазинах и подписка. Однако чтобы набрать приличное количество подписчиков, новому журналу нужно время. С точки зрения немедленного получения прибыли продажа в киосках имеет гораздо большее значение.

Марк знал, что обслуживание подписчиков – дело хлопотное. Кроме того, существовали подписные агентства, которые могли с успехом решить подобную задачу.

Распространение журналов – это нелегкий бизнес. Среди распространителей выживают немногие, и журналы с большим объемом продаж, как правило, распространяются через большие, хорошо организованные фирмы. Для своих изданий такие фирмы всегда получают на витрине киоска лучшее место. Причем во многих случаях водители машин, доставляющих литературу, сами расставляют журналы на витрине – владельцы киосков только рады, что им облегчают жизнь. Некоторые же водители при этом безжалостно задвигают распространяемые конкурентами издания куда-нибудь в дальний угол, откуда они уже никогда не явятся на свет Божий.

Марк был уверен, что с распространением «Мачо» будут сложности. Крупные распространители над ним только посмеются. Тем не менее нужно было приложить все усилия и решить эту проблему.

Неожиданный визит позволил решить ее вообще без всяких усилий.

– Меня зовут Бен Поуг, парень. Наслышан о вашем новом журнале, – хриплым голосом сказал посетитель. – Я подумал, что, возможно, мы сможем вместе сделать небольшой бизнес.

– О, я так не думаю…

– Давайте немного потолкуем об этом, а? Это ведь не повредит?

У посетителя был такой вид, как будто он собирался вломиться в квартиру чего бы это ни стоило. Марк пожал плечами и отступил на шаг, пропуская его в дверь.

Толстяку Поугу было лет пятьдесят пять. Марк не знал его лично, но был наслышан о дурно пахнущей репутации Поуга. Он издавал множество безобразных журналов с девочками, всегда балансировавших на грани закона, а порой и привлекавшихся к суду. По слухам, Поуг начал свою издательскую карьеру с распространявшейся из-под прилавка порнографии. Марка совершенно не волновало, нарушает тот цензурные ограничения или нет, его возмущала безвкусица изданий Поуга. Вид у Поуга был такой же кондовый, как и у его продукции. Поговаривали, что он даже читать не умеет. Сейчас Марк вполне мог в это поверить.

– Я знаю, о чем вы сейчас думаете, парень. Пришел старый торговец порнухой и тянет свои грязные лапы к вашему детищу. Вот и ничего подобного! Давайте присядем и все обсудим. – Он вытер пот со лба. – Черт побери, я бы давно уже подох, если бы мне приходилось каждый день подниматься на третий этаж. Этот чертов лифт вообще когда-нибудь работает? Я нажал кнопку и ждал, ждал…

Марк не выдержал и засмеялся:

– Он работает через день.

Они подошли к кушетке и сели. У Марка было немного бренди и традиционное безалкогольное пиво, но он не стал ничего предлагать Поугу, поскольку твердо решил не делать никаких дружеских жестов.

– Так что у вас на уме, мистер Поуг?

– Прежде всего позвольте сказать, что я слышал много хорошего насчет той книжки, которую вы готовите. Судя по всему, это первоклассная штука.

– Пытаетесь мне льстить, мистер Поуг? – Марк слабо улыбнулся. – Да, я тоже считаю ее первоклассной.

Поуг вгляделся в него своими заплывшими жиром щелочками-глазками.

– С распространителями еще не говорили?

– Еще нет, – неохотно признался Марк.

– Знаете, что они скажут? Я имею в виду больших парней. Посоветуют проваливать ко всем чертям.

– Может быть, и не посоветуют, когда увидят, что у меня получилось.

Поуг пожал плечами:

– Плевали они на это. У них и так все есть. Они решат, что больше одного номера вы не выпустите – так зачем трепыхаться? Может, согласится кто-нибудь из тех, что помельче, но вы же знаете, как им приходится бороться за место на витрине. Так вот, возможно, вы в курсе, что с некоторых пор я сам распространяю свои издания. У меня есть симпатичная маленькая сеть распространения…

– Но чем же вы отличаетесь от… воспользуюсь вашим определением, мистер Поуг, – от тех, что помельче?

– Разница в том, что у меня есть деньжата, а у них нет. Если вы свяжетесь с ними, то будете ждать месяц или два, прежде чем увидите хоть доллар. Я же гарантирую вам большую часть суммы сразу по получении товара из типографии, а остальное по мере распродажи. И это еще не все – я готов договориться с вами на несколько номеров. Точное количество можно потом обговорить, но как минимум шесть. Вы знаете, что будет с остальными, если первый номер окажется удачным, – они разойдутся со свистом.

Несмотря на свое предубеждение к Поугу, Марк почувствовал прилив возбуждения. Он понимал, что ни о чем подобном не мог и мечтать. Однако сейчас ни в коем случае нельзя выказать свою радость.

– Я слышал, что ваш рынок сбыта ограничен. Многие дилеры отказываются иметь с вами дело. Ну, допустим, мы закроем на это глаза – и все же: почему вы хотите взяться за «Мачо»? Если это рискованно для других распространителей, то рискованно и для вас. Даже в большей степени, учитывая условия, которые вы мне предлагаете.

– Все очень просто, парень. – Поуг почесал затылок. – Прежде всего я надеюсь с помощью «Мачо» завоевать новые рынки сбыта. Кроме того, я сыт по горло репутацией торговца порнухой.

– Значит, вам респектабельности захотелось?

– Вот-вот! – с восхищением сказал Поуг. – Вы человек образованный и знаете все правильные слова.

– Но вы можете достичь респектабельности, издавая, скажем, журнал для велосипедистов. Серию журналов, посвященных увлечениям.

– Черта с два, парень! – раздраженно фыркнул Поуг. – Конечно, я хочу быть респектабельным, но не хочу при этом голодать!

– Значит, вы будете продолжать выпуск своих грязных журналов?

– Конечно! Я люблю жить в свое удовольствие и хочу так жить и дальше. Послушайте, я не собираюсь извиняться перед вами за свои издания. Людям они нужны, их покупают, поэтому я буду их выпускать.

Марк встал и начал расхаживать по комнате.

– Ваше предложение заманчиво, и, конечно, вы это прекрасно понимаете. Но есть одна старая поговорка… Свяжись с дерьмом – и сам начнешь вонять, как дерьмо. Что-то вроде этого.

Поуг усмехнулся:

– Есть и другая… Счастливчик, даже выбравшись из выгребной ямы, пахнет как роза. Я думаю, что вы как раз такой счастливчик, парень.

Марк скривился:

– Откуда вы знаете?

– Я это чувствую… Вот здесь. – Он похлопал себя приблизительно по тому месту, где должно было располагаться сердце. – На это дело у меня есть инстинкт. Вы знаете, что я никогда – ни разу! – не издавал журнал, который бы провалился? Я чувствую, что нужно публике. Ей по-прежнему нужен секс, только на этот раз классом повыше. Если я прав, вы сможете поместить свой журнал рядом с самым грязным из моих изданий, и его все равно купят!

Марк с изумлением обнаружил, что этот полуграмотный олух, сколотивший состояние на издании всякой мерзости, мыслит так же, как и он.

Марк подумал о том, что сказал бы Алекс, будь он здесь. Наверняка что-нибудь вроде: «Не связывайся с этим парнем, Марк! Его репутация бросит тень и на тебя».

Пошел ты, дружище!

Вслух он сказал:

– Хорошо, мистер Поуг, мы заключим с вами сделку. С одной поправкой… Четыре номера, а не шесть. Посмотрим, что это принесет каждому из нас.

– Как хотите, – пожал плечами Поуг. – Сколько экземпляров первого номера вы собираетесь напечатать?

– Ну, я… – промямлил застигнутый врасплох Марк. – Честно говоря, я пока не решил.

– Советую начать с семидесяти пяти тысяч.

Марк рассчитывал на пятьдесят. Согласится ли хозяин Литы на дополнительные двадцать пять тысяч? Напечатать первый номер «Мачо» в кредит он вроде бы был готов.

– А типографию уже нашли? – как будто прочитав его мысли, спросил Поуг.

– Этот вопрос решается.

– Тогда вроде все. – Поуг со стоном поднялся на ноги и протянул руку Марку. – Давайте пожмем друг другу руки, партнер.

Его рука оказалась мягкой и теплой.

– У вас есть капуста, чтобы двигать дела вперед? – не выпуская руки Марка, спросил Поуг. – Я могу подбросить вам небольшой аванс.

В этот момент на банковском счету Марка было меньше десяти долларов, и еще пять с мелочью лежало в кармане. Однако врожденная осторожность не позволяла ему взять деньги у этого человека.

– Не нужно, мистер Поуг, у меня дела идут неплохо. Однако спасибо за предложение.

Поуг искоса взглянул на него и слегка улыбнулся.

– Не хотите одолжаться у грязного старика? Да нет, все в порядке. – Он поднял руку. – Вы еще увидите, парень, у меня шкура как у слона.

После ухода Поуга Марк бросился на кушетку. Он испытывал одновременно и восторг, и опасения. Сегодня он преодолел последнее серьезное препятствие. Но правильное ли решение он принял? Не будет ли он сожалеть о сотрудничестве с Поугом?

Марк постарался отбросить все свои тревоги. «Мачо» теперь уже точно поступит в киоски, и это самое главное.

Он огляделся по сторонам, пытаясь понять, что еще нужно сегодня сделать, и неожиданно рассмеялся. Больше делать было нечего! Нет, конечно, оставалось еще подчистить кое-какие концы, но по большому счету «Мачо» был готов!

Скоро его мечта исполнится. Осталось только немного подождать и посмотреть, свалится ли он в пропасть или, как птица, воспарит в небо.

Глава 5

Первый номер отнюдь не воспарил к небесам подобно птице.

Не произвел он и «впечатление разорвавшейся бомбы», как написал «Тайм» в посвященной «Мачо» обстоятельной статье. Кстати сказать, эта статья появилась лишь спустя год после выхода первого номера журнала.

Тем не менее номер разошелся хорошо, даже очень хорошо. Возврат был гораздо меньше, чем смел надеяться Марк. Из семидесяти тысяч экземпляров удалось продать шестьдесят процентов. Для нового издания это был исключительно высокий показатель.

Хлынули поздравления, хотя точнее было бы их сравнить с мелким дождичком, нежели с ливнем. Но все же люди, прежде обходившие Марка за версту, теперь искали случай, чтобы пожать ему руку. Рекламодатели проявляли к журналу растущий интерес.

Возможно, самым приятным из всего этого была короткая записка от Алекса: «Итак, я первый раз в жизни ошибся. Поздравляю, дружище. А.»

Эта хорошо знакомая подпись – всего одна буква, которой Алекс подписывал свои послания (в основном выговоры своему подчиненному за то, что он пропустил никуда не годную рукопись), вызвала у Марка острый приступ ностальгии.

Однако на записку он не ответил.

И хотя период неприятностей еще не закончился и Марк по-прежнему был по уши в долгах, чувствовал он себя прекрасно. Он оказался прав: для такого журнала, каким он представлял себе «Мачо», действительно существовал рынок сбыта.

Марк был рад, что распространением журнала занимался Поуг. Обычно деньги от продавцов поступали в час по чайной ложке – буквально по несколько долларов за раз. Крупные распространители играли в такой ситуации роль буфера. Они платили издателям сразу по получении тиража из типографии и затем ждали возвращения собственных денег. Мелкие распространители не могли себе этого позволить, и денежный ручеек от них был очень и очень слабым. Однако Поуг сделал так, как обещал, и полученных от него денег Марку хватило на то, чтобы оплатить некоторые долги. В первую очередь он рассчитался с типографией. Когда деньги кончились, Марк все еще был должен многим писателям и художникам. На его собственном банковском счету, естественно, не осталось ни гроша. Но достигнутый успех значительно облегчал задачу получения кредита.

Кому Марк заплатил сразу и полностью – так это Тео Парди.

Как только Парди получил чек по почте, он позвонил Марку:

– Спасибо за чек, Марк Бакнер. Мы все еще сотрудничаем?

– Все еще сотрудничаем. Но постараемся держаться на расстоянии. Я буду объяснять вам, чего хочу, и оплачивать работу сразу после ее выполнения.

– Личных визитов больше не будет?

– Личных визитов больше не будет.

– Тео поражен в самое сердце, – со смехом проговорил иллюстратор.

– Послушайте, Парди. Я никого не осуждаю за их сексуальные наклонности. Но давайте условимся: вы будете ходить в свою церковь, а я – в свою.

– О, какая банальность! Я ожидал от вас большего, Марк Бакнер. – Голос Парди был исполнен иронии. – А ведь вам понравилась наша маленькая вечеринка. Признайтесь, что это так!

Марк бросил трубку.

Второй номер, вышедший тиражом в сто тысяч экземпляров, к тому времени был уже готов. Марк немного запоздал с ним, но не сомневался, что в конце концов нагонит график.

Второй номер был такого же формата, что и первый. Но когда Марк активно занимался третьим, он получил новую записку Алекса: «У меня есть для тебя предложение, дружище. Почему бы тебе не использовать карикатуры, может быть, даже во всю страницу и цветные? Этакий налет непристойности, как сказал бы старик Сноу. А.»

Опять не ответив на записку, Марк использовал это предложение. Сто тысяч экземпляров третьего номера тоже разошлись за две недели.

К Марку потекли деньги, рекламодатели теперь его прямо-таки осаждали. Его квартира была завалена предложениями от писателей и образцами работ художников и фотографов.

Записки от Алекса продолжали поступать, несмотря на то что Марк на них не отвечал. Более того, Алекс ни словом не упрекнул его за молчание, и Марк чувствовал себя все более виноватым.

Из-за одной записки Алекса Марк чуть не испортил отношения с Поугом.

«Почему бы тебе не дать отставку свинье Поугу? – писал Алекс. – Сейчас он еще полезен, но тебе никогда не попасть в аптеки и супермаркеты, дружище, – до тех пор, пока ты связан с королем непристойностей Западного мира. Дорога туда тебе заказана. А.»

Поуг появился как раз тогда, когда четвертый номер должен был выйти из печати. С трудом одолев три этажа, он тяжело дышал и вытирал с лица пот.

– Вы сказали, что мы попробуем сделать четыре номера и тогда посмотрим, как будут идти дела. Ну так вот, четвертый номер на подходе, парень. Я доволен. А вы?

– Ну… В общем, да.

– Так, может, подпишем контракт на год? Если хотите, можно и на более длительный срок.

Марк попытался увильнуть от ответа:

– Мистер Поуг, в последнее время я был чертовски занят и не имел возможности об этом подумать.

– Тогда думайте сейчас.

– Почему бы не оставить пока все как есть?

– Может, вы хотите послать к черту грязного торговца порнухой, а, парень? – прищурившись, сказал Поуг.

Удивленный его проницательностью, Марк попытался скрыть свою реакцию:

– Разве я дал вам повод для таких предположений?

– Тем не менее вы об этом думаете. Вы чувствуете свою силу. Но не забывайте вот о чем. Если бы я не толкал ваш журнал, он бы сейчас так и валялся где-нибудь на складе.

– Это неправда! – разозлился Марк. – Это хороший журнал, он отвечает потребностям публики. Именно поэтому его и покупают!

– Для того чтобы его купили, он должен сначала дойти до покупателя. Никогда не забывайте об этом. Я где-то прочитал, что вас называют вундеркиндом в издательском деле. Не позволяйте себе в это поверить. Без меня вас так не называли бы.

– Я не преуменьшаю вашу роль, – мрачно сказал Марк.

– Постарайтесь и впредь этого не делать. Я ведь могу доставить массу неприятностей. – Поуг немного помолчал. Когда он заговорил снова, голос его звучал вкрадчиво: – Не знаю, известно ли это вам, но в прежние времена случались войны между распространителями журналов – переворачивались машины, горели склады, в общем, происходили всякие неприятности.

– Вы мне угрожаете, Поуг?

– Ни боже мой. Я никогда не угрожаю, парень. – Поуг с трудом оторвался от кушетки. – Я просто предупреждаю – и всегда держу свое слово. Когда я к вам пришел, вы прыгали от радости. Немного благодарности с вашей стороны – и я был бы удовлетворен.

– Ну что ж, я готов выразить вам свою благодарность. Идет?

Поуг кивнул, изобразив довольную мину.

– Просто не забывайте об этом. В общем, я буду с вами до тех пор, пока у вас все не образуется, но мне нужен контракт по меньшей мере на год. Если я его не получу, то буду очень огорчен.

Марк перестал встречаться с Литой, он не спал с ней уже несколько недель. Она восприняла это достаточно спокойно.

– Я не огорчаюсь, дорогой. Может быть, я чересчур доступна, но я не дура. Я знала, чего ты добиваешься, и знала, что, когда ты это получишь, ты скажешь Лите «до свидания». – Грустно рассуждала она. И неожиданно поинтересовалась: – Ты будешь обо мне вспоминать?

– Буду, Лита. Я обещаю.

С Энид все было не так просто.

Она пока еще выполняла для него работу – по вечерам в его же квартире. Почты теперь приходило столько, что Марк подумывал о том, чтобы подыскать себе настоящий офис. Даже почтальон уже начинал выражать недовольство. Кроме того, как можно проводить деловые встречи на Девятнадцатой улице, в квартире, похожей на лавку старьевщика?

Сначала Марк хотел предложить Энид работу в новом офисе в качестве своего секретаря, но затем отверг эту идею. Энид давно уже раздражала его в сексуальном отношении, а как секретарь она была далека от идеала. Теперь он мог позволить себе нанять секретаря и получше. Марк уже начал подумывать о том, каким образом избавиться от Энид, прекрасно понимая, что это будет нелегко.

Однажды ночью, когда они лежали в постели, в полном изнеможении и совершенно голые (Энид на этот раз пришлось приложить массу усилий, чтобы привести Марка в должное состояние), он упомянул, что собирается снять офис.

Услышав об этом, она села.

– Прекрасная идея, дорогой. Тогда ты сможешь нанять секретаря на полный рабочий день.

Марк подозрительно посмотрел на нее. Может быть, Энид всегда мечтала занять это место?

– Тогда я смогу оставить работу, и мы поженимся. – Она, как ребенок, захлопала в ладоши.

– Поженимся?!

– Тебе стоит переселиться в квартиру получше, теперь ты можешь себе это позволить, – спокойно продолжала Энид. – Я была согласна подождать еще и потому, – скривившись, добавила она, – что не смогла бы жить на помойке.

– О чем ты говоришь, Энид? – Он отшатнулся от нее как от прокаженной. – Какая женитьба? Господи!

– Я думала, мы поженимся, как только с «Мачо» все будет в порядке.

– Женщина, да ты с луны свалилась! Я никогда не обещал жениться!

На ее лице появилось выражение, свидетельствующее о приближении шторма.

– Ты несколько раз говорил, что любишь меня.

– Да? – Марк задумался. Сейчас он не мог ничего такого припомнить, но все было возможно. Энид относится к тем женщинам, которым во время полового акта нужно говорить, что их любят. Это как-то усмиряет их врожденный пуританизм. – Даже если так, какое отношение это имеет к женитьбе?

Энид побагровела:

– Ты просто использовал меня, заставлял работать, а потом ложился со мной в постель, когда это было тебе удобно!

– Ну давай, давай, Энид! За твою работу я заплатил тебе сразу, как только появились деньги. И никто тебя не насиловал. Тебе так же хотелось перепихнуться, как и мне. – Марк по-настоящему разозлился.

Она ахнула.

– Что за чудовищные вещи ты говоришь! Это неправда. Секс меня вовсе не так уж и заботит… – Она поняла, что проговорилась, и замолчала, за-крыв рот рукой.

– Ты думаешь, я этого не заметил? – Он больше не заставлял себя сдерживаться. Пора наконец от нее избавиться. – Секс тебя заботил только тогда, когда я настаивал на нем. А дрючить тебя – все равно что забавляться с манекеном из магазина готовой одежды. Единственная разница – что у тебя есть дырка, куда вставлять…

Энид залепила ему пощечину. Из глаз Марка брызнули слезы.

– Что ж, Энид, это было последней каплей. А теперь одевайся и убирайся отсюда.

– Ты отвратительный, вульгарный, грубый подонок, Марк Бакнер! – срывающимся голосом сказала она. – Единственное, что тебя интересует, – это твой грязный журнал!

Марк пожал плечами:

– Ну, раз я такой, ты явно не захочешь выходить за меня. Зачем тебе такой муж?

– Ты меня использовал, использовал!

Энид выскочила из постели и подбежала к стулу, где лежала ее аккуратно сложенная одежда. Марк вздохнул с облегчением. Это была неприятная сцена. Он жалел, что обошелся с Энид так грубо, она действительно очень ему помогла. Но это же надо придумать – жениться на ней!

В этот момент все еще голая Энид повернулась, и Марк разинул рот от удивления.

Обеими руками она сжимала маленький пистолет. Глаза Энид дико сверкали. Беззвучно шевеля губами, она двинулась к кровати.

– Осторожнее с этой штукой, Энид! – сказал Марк.

– Ты меня использовал, ты никогда не собирался на мне жениться!

– Энид, ты сейчас расстроена. Возможно, я был с тобой немного груб. – Марк не отрывал взгляда от пистолета. – Ты ведь не собираешься стрелять в меня. Ты же умная женщина. Подумай о тех неприятностях, что тебя ждут. Тебя арестуют…

Увидев, что она вот-вот нажмет на спусковой крючок, Марк инстинктивно закрыл левой рукой лицо. В следующее мгновение он почувствовал, как пуля вошла в предплечье, и лишь потом услышал хлопок пистолета. Сначала Марк не ощутил боли – только рука начала неметь. Ожидая второго выстрела, он поднял взгляд на Энид и обнаружил, что она с ужасом смотрит на кровать. На белую простыню капала ярко-алая кровь.

Энид вскрикнула и отшвырнула пистолет. Ударившись о стену, он упал на пол.

– Энид…

Почему-то (почему – он и сам потом не мог понять) Марк пополз к ней через кровать, но тут его накрыла волна боли, и он со стоном повалился на постель. Вокруг него сразу же сомкнулась тьма.

Следующее, что ясно помнил Марк, – это склонившееся к нему бородатое лицо Алекса.

Нет, у него сохранились какие-то отрывочные воспоминания о вое сирен, о том, как его несли на носилках по длинному коридору, о слепящем свете ламп, причем все это время он то терял сознание, то снова приходил в себя.

Однако первое, что хорошо запомнилось, – это улыбающееся бородатое лицо Алекса.

– …Вот видишь, что было бы, дружище, если бы я за тобой не присматривал, – как будто издалека услышал Марк его голос.

– А как ты… – слабым голосом начал Марк. Слегка приподняв голову, он увидел, что находится в больничной палате.

– Почему ты не спрашиваешь: «Где я?» – как это делают во всех романах?

Теперь Марк слышал голос Алекса уже лучше, да и его собственный голос окреп.

– Я знаю, где я, тупица. Но вот как ты попал сюда так быстро?

– И совсем не быстро. Тебя подстрелили прошлой ночью, и до сих пор ты валялся без сознания. Сейчас уже почти полдень. А насчет того, как я узнал… Ты оставил мое последнее послание на столе рядом с кроватью. Копы его нашли и позвонили мне.

– Насчет этих записок, Алекс… Я все собирался с тобой связаться.

В глазах Алекса появился холодок.

– У тебя есть мой номер телефона, да и почтовая служба США по-прежнему работает, насколько мне известно.

– Ну да, ты прав, черт возьми, прав, и я прошу прощения, ладно? – улыбнулся Марк. – Ты знаешь, какой я упрямый. Но ты, наверно, заметил, что пару твоих предложений я использовал.

– Заметил.

– Ну так спасибо тебе. Пожмем друг другу руки?

Тут он вспомнил, что произошло, но, как ни удивительно, не мог припомнить, с какой именно рукой. Марк посмотрел на себя. Забинтованной оказалась левая рука. Он вздохнул с облегчением.

– Ну да, считай, что тебе повезло, дружище, – широко улыбнулся Алекс. – Ты по-прежнему можешь писать.

Они пожали друг другу руки, и Марк обнаружил, что тоже улыбается, довольный тем, что их размолвка кончилась. О, конечно, время от времени они будут спорить – да еще как! – но это уже совсем другое дело.

– Ты говорил с врачом?

– Пуля раздробила кость чуть повыше локтя. Недель шесть ты будешь ходить в гипсе. Ты просто счастливчик. На несколько дюймов ниже – и у тебя был бы раздроблен локоть.

– А Энид? Что будет с ней?

– Она под арестом. Какое именно обвинение ей будет предъявлено, вероятно, зависит от тебя.

Марк махнул рукой:

– Я не хочу предъявлять ей никаких обвинений. Я и так доставил ей кучу неприятностей. Зачем еще отправлять ее в тюрьму?

На лице Алекса отразилось удивление.

– Очень порядочно с твоей стороны, Марк. Но я не думаю, что полиция на это согласится. Им нужно предъявить ей какое-нибудь обвинение, на худой конец, в нелегальном хранении оружия. У нее не было на это разрешения.

– Она им что-нибудь рассказала?

– Насколько я знаю, она не сказала им ни слова.

– Тогда я скажу, что мы оба схватились за пистолет, и он случайно выстрелил. В этом случае, в чем бы ее ни обвинили, она получит лишь условный срок. Я уверен, что у нее не было судимостей. А теперь… – Он слегка подался вперед. – Поговорим о более важных вещах… Когда ты собираешься переходить ко мне на работу?

– Я думал, что ты никогда об этом не спросишь, – печально сказал Алекс.

– Может быть, прямо сейчас?

– Ну… – Алекс замялся. – Я не могу без всякого предупреждения уйти от Мыльного Пузыря. Не то чтобы я был таким незаменимым, но…