Текст книги "Рыцарские доспехи Европы. Универсальный обзор музейных коллекций"

Самая популярная форма юпона представляла собой короткий жакет без рукавов, возможно подбитый ватой. Он шился точно по фигуре и застегивался сзади с помощью пуговиц или завязок. Однако есть много изображений юпона, имеющего застежки по бокам или спереди, а также снабженного длинными рукавами и юбкой, доходящей до колен. До нас дошли только два юпона, но поскольку они оба стеганые, то неясно, не следует ли, строго говоря, отнести их к гамбезонам. Самый известный из них, принадлежавший Эдуарду III (Черному Принцу) и хранящийся в Кентербери, к сожалению, дошел до нас в очень плохом состоянии, хотя в 1954 г. его удалось с достаточной степенью точности реконструировать, когда вместо оригинала юпона над могилой принца решили поместить его копию. Он сшит из красного и голубого бархата – по цветам английского королевского герба – с подкладкой из полотна, набитой шерстью. Все это прострочено вертикальными линиями и обшито атласными полосами. Застежка расположена спереди, где проделаны отверстия в виде глаз, в которые продевались завязки. Юпон плотно облегал фигуру и первоначально, по-видимому, достигал середины верхней части ноги, хотя его нижняя часть оказалась утерянной. На отдельных кусках ткани золотой нитью вышиты лилии и леопарды королевского герба. Эти куски ткани потом были пришиты к юпону. В отличие от одежды на рельефе принца этот юпон имел короткие рукава, каждый из которых был украшен вышивкой, доходящей почти до локтя, а это говорит о том, что рукава, вероятно, заканчивались у запястья.

Другая дошедшая до нас боевая куртка, сохранившаяся в прекрасном состоянии, является частью детских доспехов Карла VI, которые хранятся в Шартре (фото 14). Она сделана из белого полотна, подбитого толстым слоем шерсти, и простроченного вертикально. Верх куртки выполнен из красной шелковой парчи. Куртка имеет длинные, довольно свободные рукава, которые сужаются к запястью, и слегка расширяющиеся полы, которые, вероятно, доходили до колен. Куртка застегивается спереди на двадцать пять обтянутых парчой пуговиц, а подол украшен неглубокими фестонами. Необычной для того времени (приблизительно 1380 г.) является прорезь для меча, свисавшего с левого бедра. Первоначально к левой стороне груди была прикреплена морда льва, вышитая золотом. Лев держал в зубах кольцо с цепью, на которой висел меч, но ее оторвали во время революции.

Юпоны описанного типа использовались до третьего десятилетия XV в. В Германии в начале XV в. были особенно популярны долгополые юпоны с длинными рукавами и часто с поясами, украшенными зубцами и колокольчиками. За пределами Германии после 1410 г. появилась тенденция надевать доспехи без верхней одежды, то есть носить белые доспехи. Приблизительно к 1420–1430 гг. этот процесс завершился, и с тех пор доспехи редко покрывали тканью – разве что только накидкой или геральдическим плащом, который не сшивался по бокам.

Глава 4. Великий период
Около 1410–1500 гг

Столетие, последовавшее за появлением во втором десятилетии XV в. белых доспехов, стало свидетелем расцвета мастерства оружейников. Конечно, доспехи высокого качества производились и позже, но никогда больше их изготовители не сочетали в себе такого высокого мастерства с таким тонким пониманием всех достоинств и – что, возможно, гораздо важнее – недостатков материалов, с которыми им приходилось иметь дело. Украшения играли подчиненную роль; главное же внимание уделялось совершенству линий и форм, и, вероятно, не будет преувеличением сказать, что лучшие образцы доспехов того периода вряд ли уступят по красоте лучшим произведениям скульптуры того времени. И вправду, немецкие готические[21]21
  Термином «готические» немецкие доспехи конца XV в., образец которых представлен на фото 22, назвали в XIX в., вероятно, потому, что они напоминали стрельчатые, украшенные резьбой и башенками готические здания. В последние годы появилась тенденция применять этот термин по отношению ко всем белым доспехам XV в.


[Закрыть] доспехи, хранящиеся в Вене, называют «скульптурой из стали».

С введением во всеобщее употребление белых доспехов пришел конец «международному периоду» в развитии латного дела, и в Европе возникли две великие школы – североитальянская и немецкая, которые начали создавать свой собственный, неповторимый стиль. Обе этих страны экспортировали большое количество доспехов, и их влияние стало так велико, что все другие страны Северной и Западной Европы восприняли эти стили, добавив к ним лишь небольшие изменения по своему вкусу. По этой причине в настоящее время можно идентифицировать лишь несколько образцов, изготовленных за пределами Германии и Италии, хотя трудно поверить, что очень многие доспехи просто не дошли до нас.

В свете всего вышесказанного удобнее рассматривать немецкий и итальянский стили, а также стили других стран по отдельности. Но перед этим следует сделать несколько общих замечаний по поводу кольчуг и одежды.

Во всех странах кольчуги использовали в течение всего описанного в этой главе периода – и как дополнение к доспехам, и как самостоятельное средство защиты. Однако во второй четверти XV в. кольчужная рубаха, надеваемая под доспехи, уже встречается гораздо реже. Вместо нее к боевому дублету (как теперь назывался акетон) для защиты участков тела, не закрытых пластинами лат, стали прикреплять отдельные куски кольчуги. Обычно это были: 1) стоячий воротник (стандарт); 2) кольчужные подмышники для защиты подмышек и локтевого сустава или кольчужные рукава с проймами для защиты подмышек; 3) юбка, обычно прикрывавшая только бедра, но иногда, особенно в Италии, опускавшаяся почти до колен. В Германии она часто имела форму коротких, плотно прилегавших кольчужных штанов, имевших специальную выпуклость для защиты гениталий. У кольчуги для этого сзади имелся специальный выступ, который протягивался между ног и привязывался шнурками спереди.

Кольчужный капюшон, надевавшийся под шлем и бевор, тоже продолжали носить, хотя и в меньшей степени, чем раньше. Иногда, как видно на доспехах из Чербурга (№ 60), стандарт был настолько длинен, что образовывал дополнительный воротник, надевавшийся под бевор, выкованный из пластины.

Из одежды, надевавшейся вместе с доспехами, следует отметить боевой дублет, о котором мы уже говорили.

На уникальном экземпляре, вероятно XV в., хранящемся в коллекции С.О. фон Кинбуша в Нью-Йорке, видно, что это был стеганый жакет с длинными рукавами, застегивавшийся спереди и снабженный шнурками с металлическими наконечниками для прикрепления частей доспеха. В хорошо известной книге середины XV в. «О том, как надо одеть мужчину, если он собирается воевать в пешем бою» дублет описывается как жакет с «фланелевым верхом, атласными вставками и 9 отверстиями», куда продевались наконечники «шнурков, столь же прочных, как и тетива у самострела. И еще они должны быть вощеными, и тогда их никто не разрежет, и они не порвутся». Кстати, в том же самом документе говорится, что вокруг коленного сустава поверх чулков надо намотать несколько слоев «тонкого полотна», чтобы ножные латы не натирали ноги.

В дополнение к боевому дублету под шлем по-прежнему надевали стеганую боевую шапочку. Иногда к ней прикрепляли подбитый ватой ремешок для подбородка или надевали подбитый ватой воротник, чтобы не натирать щеки и подбородок. Шлем тоже имел подкладку, обычно из холста (хотя использовали и более дорогие ткани), набитую шерстью, волосом или даже травой. Подкладка приклеивалась к шлему или пришивалась к ремешку, приклепанному к внутренней стороне шлема. Другие части доспехов тоже обычно частично прокладывались подбитой тканью или кожей, которая прикреплялась к металлу точно так же, как и подкладка шлема.

Как уже упоминалось, в третьем десятилетии XV в. юпон вышел из употребления, но в течение оставшегося периода XV в. поверх доспехов часто надевали свободные рубашки, накидки и геральдические плащи (фото 19–21). В Италии модно было прикреплять к плечам короткий плащ, свисавший на спину.

Бригандина в течение XV и XVI в. была популярна среди всех слоев общества. Самые выдающиеся образцы, вроде тех, что были изготовлены для императора Максимилиана I Бернардино Кантони из Милана (Королевский музей вооружения в Мадриде. С. 11), имели покрытие из дорогих тканей, а головки заклепок были позолочены.

С начала XV в. гребни начали выходить из моды. Шлем с гребнями надевали на турниры, но в английской рукописи XV в. «Повесть о рождении, жизни и смерти Ричарда Бошама, графа Уорвика» есть несколько рисунков рыцарей в шлемах с гребнями, готовившихся к бою. Вместо гребней на шлемах стали носить плюмаж из перьев или большой шар. Последний, который во Франции, по-видимому, назывался яблоком, часто окутывался плюмажем. В Германии в течение второй половины века вокруг нижней части шлема часто повязывали шарф.

Итальянские доспехи
Около 1410–1500 гг

Согласно «Chronicon Extravagans» Гальвано Фиамма (1298–1344), Милан стал крупным центром производства и экспорта доспехов уже в конце XIII в. Не могу утверждать насчет XIII в., но в середине XIV в. в этом уже не было сомнений, ибо английские и французские тексты начиная с этого времени постоянно говорят о латах из Ломбардии и Милана. Из архивов Датини нам также известно, что в 60-х гг. XIV в. вся Северная Италия экспортировала большое количество доспехов во все страны Европы, в особенности во Францию и Испанию. Это продолжалось весь XIV в., а также в XV и XVI вв. Итальянские мастера были настолько искусны, что могли изготовлять доспехи в стиле тех стран, куда они экспортировались, и даже немцы, имея в XV в. свои собственные крупные центры производства лат, импортировали доспехи в немецком стиле из Милана.

По-видимому, самые знаменитые итальянские мастера XV в. происходили из миланского семейства Миссалья, или, если полностью, де Негрони да Элло детто Миссалья. В свое время Венделин Боэхайм идентифицировал торговую марку этого семейства на резных украшениях и картинах в их доме на виа Спадари, Милан, и это сначала привело к тому, что все дошедшие до нас итальянские доспехи XV в. стали приписывать мастерской семейства Миссалья. К счастью, в последнее время эта ошибка была исправлена, и теперь ученые понимают, что значительная часть этих доспехов могла быть изготовлена другими итальянскими мастерами того периода, чьи имена неизвестны, а торговые марки пока еще не идентифицированы. Скорее всего, семейство Миссалья было знаменито не только своим мастерством, которое, вне всякого сомнения, было велико, но и тем, что оно скупало доспехи у многих оружейников, работавших на них (через агентов) во многих странах Европы.

Во второй половине XV в. итальянские доспехи для защиты тела достигли конечной стадии своего развития; с тех пор все усилия были направлены на совершенствование основной формы, которая сама по себе почти не изменялась. Это совершенствование во всех деталях можно проследить на реальных доспехах, образцы которых сохранились начиная приблизительно с 1420 г. Самые ранние из этих лат, которые можно с полным правом назвать первыми гомогенными (т. е. однородными) доспехами, датируются приблизительно 1420 г. и хранятся в Чербурге. Тело защищено (рис. 182–183) округлым нагрудным панцирем, который на линии талии имеет прямой край; нижняя часть его перекрыта поверхностной пластиной для нижней части груди, или плакартом[22]22
  Иногда, по-видимому, эту нижнюю пластину называли словом paunce, которая первоначально обозначала нижнюю часть кольчужной рубахи. Аналогичным образом плакарт с середины XVI в. стал означать укрепляющую нагрудную пластину (см. гл. 5 и 6).


[Закрыть], который сверху слегка закругляется и в середине груди прикрепляется к панцирю тремя вертикальными ремешками с пряжками. Плакарт слегка изгибается на талии и несет на себе юбку из трех пластин, накладывающихся друг на друга снизу вверх, которые соединены заклепками и подкладкой из кожи. Наспинник, прикрепленный к нагрудному панцирю кожаными оплечьями и ремнем на талии, имеет ту же структуру, т. е. состоит из верхней и нижней пластин и юбки (кулета[23]23
  Ее еще называли cutases или guardreine. Все это названия XII в., в XV в. они, вероятно, обозначали части латной юбки.


[Закрыть]), которая у этого образца состоит из одной пластины, а обычно – из трех. Края всех основных пластин загнуты вверх, а шейная часть нагрудника защищена не только кромкой, но и V-образным предохранительным ребром. На правой части груди расположены четыре скобы, к которым съемной шпилькой прикреплялся упор для пики.

Симметричные наручники (рис. 128) мало отличаются от наручников XIV в., описанных в предыдущей главе, но латные рукавицы (рис. 107), хотя и сохраняют еще форму песочных часов, имеют два усовершенствования. Пястная пластина наполовину закрывает пальцы и отделена от манжеты, которую она перекрывает и к которой прикреплена одной-единственной заклепкой. Пальцы по-прежнему защищаются маленькими чешуйками, приклепанными к кожаным пластинкам, которые, в свою очередь, пристрочены к полотняным нижним перчаткам и покрыты сверху холстом.

У доспехов, хранящихся в Чербурге, наплечники, к сожалению, утеряны, но, по всей вероятности, они мало чем отличались от наплечников на фигуре Джованни Козе (предположительно 1418 г.), хранящейся сейчас в Лувре. Доспехи, изображенные на ней, почти полностью повторяют чербургские доспехи. На левом плече Джованни Козе надет большой ламинарный наплечник квадратной формы; на правом плече он гораздо меньше по размеру. Оба наплечника имеют узкие предохранительные ребра, прикрепленные недалеко от верхнего края. По итальянской моде, господствовавшей почти весь XV в., из-под наплечников выглядывают короткие рукава кольчужной рубахи, которые закрывают наручники.

Ножные латы чербургских доспехов (рис. 157) мало отличаются от ножных лат XIV в. Набедренники имеют выступы, прикрепленные на петлях к их внешнему краю, а верхние края набедренников снабжены сильно выступающими наружу отворотами. Железные башмаки-сабатоны до нас не дошли, да их, вероятно, и не было. Скорее всего, рыцарь, которому принадлежали эти доспехи, носил кольчужные туфли, которые с этого времени стали самыми популярным итальянским средством защиты ступни. Мы видим их на фигуре Козе вместе с другой деталью, очень модной в Италии, а именно, кольчужной бахромой, прикрепленной к нижней пластине наколенников.

О шлеме чербургских доспехов мы поговорим ниже.

Основные направления развития итальянской кирасы за оставшиеся годы XV в. можно описать очень кратко. Приблизительно около 1423 г. рисунок итальянских доспехов в хорошо известном «Бедфордском молитвеннике» демонстрирует, что нижняя пластина юбки имеет в районе паха небольшой вырез в форме арки. Приблизительно к 1430 г. эта арка уже разделяет юбку на две половины в виде прямоугольных пластин, которые прикреплялись к низу юбки ремешками с пряжками и свисали, закрывая верхнюю часть ноги. Их обычно дополняла одна длинная прямоугольная пластина, закрывавшая нижний край кулета. В английской описи 1439 г. эти пластины спереди и сзади названы foretasses и hindtasse, но современные авторы обычно называют их тассетами (tassets) и крестцовым прикрытием (rump-guard). В 30-х гг. XV в. тассеты стали длиннее и приблизительно до 1450 г. часто имели полукруглый вырез в центре нижнего края. Со временем эти вырезы стали мельче, а тассеты – длиннее. К тому же они приобрели конусообразную форму. Приблизительно к 1450 г. тассеты по форме стали напоминать треугольник и оставались такими до начала XVI в. После (приблизительно) 1440 г. с боков стали часто привешивать маленькие дополнительные тассеты; иногда их укрепляли сзади вместо больших задних тассет.

Примерно с 1425 г. нагрудный панцирь, верхняя задняя пластина, плакарт, и нижняя задняя пластина, а также юбка и кулет обычно скреплялись петлями по левому боку и ремешками и пряжками – по правому (рис. 184). В то же самое время центральные точки плакарта и нижней задней пластины стали располагаться выше, и три вертикальных ремешка, которые мы видим на чербургских доспехах, сменились одним центральным ремешком спереди и сзади. С тех пор применялся один ремешок (рис. 184), хотя и позже встречаются доспехи с несколькими ремешками (рис. 186).

После около 1440 г. нижнюю половину верхней задней пластины стали делать из трех или более горизонтальных полос, склепанных друг с другом (рис. 183, 188). Полосы обычно перекрывали друг друга снизу вверх, а верхний край каждой из них имел в центре закругленный выступ вверх. В течение следующих пятнадцати лет этот выступ все более вытягивался, пока после приблизительно 1455 г. не достиг шеи. Средняя часть плакарта в тот же период проделала ту же самую эволюцию, пока приблизительно к 1455 г. не стала располагаться почти у самого шейного выреза нагрудного панциря; одновременно с этим исчезло из употребления предохранительное ребро. Плакарт становился все шире и шире, и приблизительно к 1490 г. на некоторых доспехах стал почти полностью закрывать верхнюю нагрудную пластину, за исключением выреза справа, где располагался упор для пики (рис. 187). Но в последнюю треть XV в. снова вернулся округлый нагрудный панцирь, выкованный из единого куска с юбкой, прикрепленной непосредственно к нему (фото 19). Иногда его дополнял съемный плакарт или укрепляющий нагрудник, заканчивающийся на талии.

В течение всего XV в. использовались асимметричные наплечники того же типа, что и на фигуре Козе, о которой мы говорили выше. Правда, со временем их углы округлились, а на спине они стали такими широкими, что накладывались друг на друга, словно крылья. После приблизительно 1490 г. их края начали срезать вертикально[24]24
  Наплечники на доспехах Фридриха дер Зиграйше (около 1450 г.), хранящиеся в Вене (А. 2), сзади имеют закругленные концы, но такова была немецкая мода, так же как и железные диски, прикреплявшиеся поверх наплечников.


[Закрыть], и, хотя наплечники не уменьшились в размерах, они перестали перекрывать друг друга; в то же самое время исчезло предохранительное ребро у их верхнего края. Спереди наплечники в течение века почти не изменялись, разве что только после 1440 г. они приобрели более округлую форму, однако уже с около 1420 г. левый наплечник часто усиливался спереди большой пластиной круглой формы (рис. 131). Иногда ее делали прямоугольной с острыми выступами и покрывали краской, на которой писали девиз. Приблизительно в это же время, с 1425 г., верхние края наплечников стали загибаться вверх, образуя фланцы (haute-pieces), причем левый был выше правого. Это делалось для защиты шеи. На произведениях искусства XV в. еще до 1445 г. изображали круглую усиливающую пластину, но уже примерно к 1435 г. ее сменила защитная пластина (gardbrace), закрывавшая передний левый наплечник на три четверти снизу. Эта пластина почти полностью повторяла форму наплечника. Точно такая же пластина, только меньшего размера, прикреплялась к правому переднему наплечнику, причем креплением обычно служила скоба со шпилькой. Обе защитные пластины часто имели предохранительное ребро, пересекавшее их по диагонали, и с самого начала – высокие фланцы (рис. 134–135). В течение последнего десятилетия XV в. они быстро увеличивались в размерах, пока левый фланец на отдельных образцах не стал достигать уха (рис. 140).

Конструкция наручников в течение XV в. изменилась очень мало. Приблизительно к 1430 г. их короткие открытые верхние участки сделались длиннее, а их половинки стали почти полностью охватывать руку. В то же самое время боковое крыло правого налокотника увеличилось и приняло форму V-выступа, который закрывал внутреннюю часть локтя и сухожилие. Над верхней частью этого выступа приклепывали небольшую усиливающую пластину, которая заменила боковое крыло. Левое крыло увеличилось совсем ненамного, но вся передняя часть налокотника теперь обычно закрывалась усиливающей пластиной в виде раковины, напоминающей по форме правый налокотник и боковое крыло, но более крупных размеров. Эта пластина прикреплялась с помощью скобы и шпильки. Очень редко аналогичная усиливающая пластина изображается и на правой руке, как, например, на картине 1460–1462 гг. в Нёрдлингене, но на правую руку такое сооружение надевалось крайне редко.

О последующем развитии наручников в XV в. мало что можно добавить. После приблизительно 1450 г. наручи стали постепенно утрачивать форму тюльпана; одновременно начали исчезать предохранительные ребра, прикрепленные к ним ниже налокотников. В самом конце века от усиливающих пластин на налокотниках отказались в пользу симметричных налокотников с большими пластинами в форме раковины для защиты суставов. Часто на этих пластинах делали ребра жесткости, протягивавшиеся от выступа локтя к внутренней части сустава (рис. 138–139).

И наконец, следует отметить довольно редкую форму наручников, использовавшихся во второй четверти XV в. На них боковое крыло заменено закругляющимся выступом, доходившим до верхнего края внутренней пластины той части наручника, которая закрывала руку от плеча до локтя. Многие правые наручники подобного типа, но с левыми наручниками обычной формы, изображены на рисунках из альбома падуанского художника в Камера делле Стампе, в Риме (рис. 130–131), а одна пара сохранилась на сборных доспехах в коллекции Дино (Метрополитен-музей).

В течение 30-х гг. XV в. латные рукавицы того типа, который мы видели на чербургских доспехах (с отдельными пальцами), превратились в самые настоящие варежки (рис. 108). Пястные пластины были продолжены до кончиков пальцев. Правая рукавица обычно имела одно сочленение на запястье и два – над пальцами, а левая, не нуждавшаяся в большой подвижности, имела сочленение только в одном месте над серединой пальцев. В то же самое время задние края манжет стали закрывать предплечья; эти выступы были сначала закругленными, но в течение 40-х гг. стали удлиняться и заостряться, пока приблизительно к 1450 г. не приобрели форму листа и не стали доходить чуть ли не до самых налокотников. Такая форма сохранялась до конца XV в.

Переходим теперь к развитию ножных лат (фото 18; рис. 157–159). После приблизительно 1450 г. в моду вошла заостренная нижняя полоса наколенника, за исключением тех случаев, когда к ней прикреплялась кольчужная бахрома. После 1450 г. эта полоса стала гораздо короче. Примерно к 1430 г. боковое крыло каждого наколенника сильно увеличилось и приобрело слегка выпуклую форму и широкую неглубокую V-образную «складку» в центре; края их, так же как и края боковых крыльев налокотников, часто расширялись или отодвигались назад. Наколенники подобного типа использовались до конца XV в. с небольшими изменениями, хотя на некоторых иллюстрациях боковые крылья полностью окружают заднюю часть коленного сустава, например на картине Пизанелло «Мадонна со святыми Антонием и Георгием» (Национальная галерея, Лондон).

Другим усовершенствованием было добавление примерно с 1430 г. подвижной пластины поверх набедренника. Она закрывала просвет между выпуклым краем основной пластины, которая, тем не менее, сохранила свой изгиб, и пахом. Сама эта пластина, в свою очередь, имела выпуклый верхний край с загнутым краем (рис. 158). После приблизительно 1450 г. она обычно прикреплялась к основной пластине набедренника одной узкой полоской с зазубренным краем. Затем, после 1470 г., появилась тенденция слегка поднимать верхний край основной пластины в середине, пока, наконец, к 1490 г. он не стал напоминать плоскую букву S; к 1500 г. он приобрел вогнутую форму и располагался теперь параллельно верхнему краю верхней пластины (рис. 159). Набедренники в течение всего века сохранили шарнирные выступы с внешней стороны бедер; примерно с 1440 г. их обычно делили на две или более вертикальные «планки», соединенные друг с другом (рис. 158).

Как и везде, в течение всего века в Италии носили набедренники с широкой нижней пластиной, которые были сконструированы таким образом, что не надо было надевать наголенники (рис. 164).

Наголенники (поножи) в течение XV в. практически не изменялись, разве только в самом низу они лишились закругленных выступов над костями лодыжки, и нижний край у них стал прямым – их иногда надевали с более или менее остроносыми железными башмаками (рис. 178), но чаще всего с туфлями, покрытыми кольчугой (рис. 158). Эта кольчуга предназначалась для защиты верхней части ступни и прикреплялась намертво к нижнему краю наголенника, а к туфлям привязывалась шнурками с железными наконечниками (фото 19; рис. 158).

Наконец мы подошли к описанию шлемов. В Италии в течение XV в. использовали три основных типа шлемов: салад (селата), армэ, кабассет; большой бацинет надевали очень редко[25]25
  Тем не менее большие бацинеты изготавливались в Италии на экспорт, например экспонат в Чербурге, № 19.


[Закрыть].

Как мы уже говорили, термин «челата» впервые упоминается в описи Гонзага 1407 г., где его очень четко отличают от «барбюта». Возможно, в этой описи под челатой подразумевался открытый бацинет, описанный в третьей главе. История его развития в Италии в течение последующих тридцати лет почти не исследовалась. Мы можем сказать с уверенностью только одно: приблизительно к 1430–1440 гг. использовались два типа шлема, которые обозначались обоими этими словами. Оба типа имели одинаковую форму и иногда снабжались забралом; оба они изготовлялись из единого куска металла и сзади и с боков протягивались почти до самых плеч; верхняя часть шлема была круглой формы с килеобразным выступом, имевшим отверстие в виде замочной скважины для прикрепления гребня. Этот выступ изгибался, повторяя форму назатыльника, и затем загибался вверх, образуя небольшой хвост. Различие между челатой и барбютом заключалось в форме отверстия для лица. У одного – это просто арка, возможно слегка сужавшаяся к низу, а у другого – это отверстие T-образной формы, часто имевшее по краю прикрепленную полоску стали, нечто вроде предохранительного ребра; иногда верхнюю перекладину буквы Т образовывали два овала, имевшие в месте соединения выступающий угол (рис. 52). Такая форма в точности воспроизводит классический греческий «коринфский» шлем. Было высказано предположение, что это – точная копия скульптурного изображения коринфского шлема или какого-то сохранившегося его образца. Таким образом, нет никаких причин считать, что этот шлем произошел от бацинета.

Никто пока еще не изучил хронологию развития барбюта (как его называли в Англии), поэтому очень трудно датировать сохранившиеся образцы. Насколько мне известно, Т-образная и «коринфская» формы лицевых отверстий вышли из употребления к 1470 г., в то время как открытая форма сохранялась до конца XV в.

Приблизительно к 1480 г. появилась новая форма итальянского салада, возможно имевшая своим прототипом барбют (рис. 57). Верх у этого шлема такой же круглый, как и у барбюта, только более плоский; края лицевого отверстия круто уходят назад, а хвост длиннее и сделан из одной или более пластин; к надбровной части обычно прикреплялась усиливающая пластина, часто с зазубренными краями. Такая форма сохранялась до конца второй половины XVI в. Другой вариант (рис. 54), появившийся приблизительно к 1490 г., имел приклепанное забрало, которое защищало все лицо и слегка закруглялось под подбородком. Часто забрало имело так называемую форму «мехов» – т. е. было украшено горизонтальными складками. Отверстием для глаз служил промежуток между верхней частью забрала и краем лицевого отверстия. И на открытом саладе, и на саладе с забралом держатель для гребня часто заменяли отдельным держателем для плюмажа, приклепанным к задней части тульи или, что было гораздо реже, спереди или сбоку. Это приспособление стало общераспространенным приблизительно в 1520 г.

К тому времени, когда армэ или, иначе, армет вошел во всеобщее употребление, этим словом, вероятно, называли любой шлем, тулья которого повторяла форму головы бойца и имевший забрало, т. е., отличавшийся от большого бацинета или салада. Современные ученые, однако, обозначают термином «армэ» закрытый шлем с длинными, подвешенными на петлях нащечными элементами (подбородниками), которые соединялись друг с другом на подбородке[26]26
  Слово «бикокет», встречающееся в некоторых текстах XV в., тоже могло означать этот тип шлема.


[Закрыть]. В своей наиболее характерной для Италии форме он имел основную часть, выкованную из одного куска; ее прямой с боков край проходил на уровне чуть выше ушей. Сзади узкий назатыльник, повторявший форму головы, опускался до основания шеи; половинки подбородка, прикрепленные к нижнему краю основной части шлема, перекрывали назатыльник сзади, а также накладывались друг на друга на подбородке, где они соединялись штрифтом. Отверстие для лица, имевшее форму перевернутой арки и оставлявшее открытым только глаза, нос и часть щек, закрывалось тупорылым забралом на заклепках.

Армэ (армет), вне всякого сомнения, произошел от бацинета, и вначале его верхняя часть имела такую же заостренную форму, как и у поздних образцов бацинета. По общему мнению, армэ появился в Италии, хотя самый ранний его экземпляр, поддающийся точной датировке, изображен на немецком надгробии[27]27
  Рисунки армэ, вероятно, имеются и в итальянской книге «Flos Duellatorum», созданной приблизительно в 1410 г.


[Закрыть] Дитриха Хофера (предположительно 1416 г.) в Зюнхинге, Бавария. Шлем на фигуре этого рыцаря имеет заостренную форму и длинные подбородники, которые повторяют форму подбородка и шеи, а также отверстие для лица. Под подбородком видна застежка. Имеется скоба, вероятно для прикрепления клапвизора. Очень похожий шлем, приблизительно 1420 г., имеется в коллекции Чербурга (№ 57). У этого шлема вдоль нижнего края располагались крючки для прикрепления короткого предличника (который утерян). Этот шлем необычен тем, что забрало (также утерянное) не приклепывалось, а было полностью съемным и прикреплялось отдельной шпилькой к скобе, расположенной ниже лицевого отверстия. Петли подбородников, расположенные, как и у всех армэ, на внутренней стороне шлема, защищены небольшими планками, проходящими по нижнему краю основной части шлема.

Еще один ранний армэ, сделанный лет на десять позже, чем предыдущий, также хранится в Чербурге (№ 18). Верхняя часть его все еще заострена, но подбородники не так близко прилегают к подбородку и шее, а для съемного забрала (утерянного) имеются петли-заклепки. Этот шлем отличается исключительным своеобразием – его подбородники достигают уровня глаз и здесь образуют ряд зубчиков, совсем как у парковой ограды. Другой шлем того же периода, обнаруженный в XIX в. на острове Родос в груде доспехов (на о. Родос происходили тяжелые бои между рыцарями-госпитальерами, занявшими остров с начала XIV в., и турками, которые в конце концов в XVI в. (1522 г.) остров завоевали. – Ред.) (Оружейная палата Тауэра, Лондон, IV. 430), очень похож на чербургский, за исключением того, что верхние края щечек не имеют зубцов, а нижний край «хвоста» сделан из отдельной полосы, прикрепленной зажимами.

Следующую стадию эволюции армэ можно проследить на экземпляре приблизительно 1440 г. в Нью-Йоркском Метрополитен-музее (рис. 65). По форме он аналогичен шлему с острова Родос, за исключением того, что его верхняя часть, с еле заметным срединным гребнем, имеет круглую, а не заостренную форму. Этот шлем имеет два конструктивных новшества – усиливающую пластину с острым выступом, приклепанную над бровями, и рондель (частично реставрированный), на коротком стебле, который выступает, словно гриб, сзади на шее. Съемное забрало не очень большое и имеет тупорылую форму; разрез для глаз находится между его загнутым верхним краем и краем отверстия для лица. Справа выступает короткий штырек, который служит рукояткой для подъема забрала.