Книга: Соки земли - Кнут Гамсун

Наша история показывает, что стоит "нашему Исааку" крепко встать на ноги, устроить бизнес, дело, и его треснут под колени власть имущие, а потом оберут до нитки. Но Исаак воистину свободен. Более того, его труд на земле и то, что денег от продажи медной горы не остались - это два полюса, как бы демонстрируя нам, что вот городские "игроки"...купили гору, потом продали, перепродали через посредников, в итоге начали разрабатывать и в этот момент Янки на рынок выпустили более дешевую медь...Кнут называет это не более, чем "игра" и "игроки". И этой "городской болезнью" заболел и один из его сыновей.

"И Елисей уезжает в Америку. Он так и не вернулся" "Не может быть и так, что поначалу он и был правильно устроен для продолжения рода, а потом попал в искусственную обстановку и превратился в кастрата?"

После прочтения трилогии я нахожу много личностей, которые стали прообразами и воплотились потом в трилогии. Гейслер - это Август. Он умело продал участок Исааку, выкупил гору и потом продал её, он привозил Исааку новые инструменты, он помог проложить желобы для орошения. Это генератор идей, это хаос и создание. Т.к. он владел медной горой, то из-за всех этих действий вокруг горы люди то покрывались жиром от нахлынувших людей и, соответственно, денег, товаров, то разорялись. Буквально, как сеть для запора сельди.

" - Стало быть, - я человек, знающий, как надо поступать, но так не поступающий, - говорит Гейслер. - Это надо понимать буквально. Я - туман"

"Он лег, а ночью в нём вспыхнуло желанье, и он взял её. Утром она не ушла, не ушла и во весь день, а суетилась, доила коз, вычистила мелким песком кастрюли и навела чистоту. Она так и не ушла. Её звали Ингер. Его звали Исаак."

Итак, это история о настоящем работяге Исааке. Он любит свой дом, свою скотину и свою семью. Он любит много работать и поэтому постепенно становится зажиточным и уважаемым в округе человеком. Растет его семья и поголовье скота. Быстро идет время и на пустыре появляется все больше жителей.

У каждого из соседей своя история. Те, кто ленив и не любит землю, так или иначе теряют свой надел. Те, кто не боится тяжелой работы, пожинает плоды со своего участка земли. Гамсун не описывает характеры персонажей, они раскрываются через свои поступки. Бреде Ольсен – ленив (телега у него стоит не один сезон под открытым небом) и мстителен (он может пройти мимо человека, придавленного деревом, и сделать вид, что он его не заметил). Олина – завистлива (то-то она постоянно вынюхивает что у кого новенького и исходит ядом и злобой) и может прибрать к рукам все что плохо лежит. Елисей – на мой взгляд, человек у которого «горе от ума». Неприкаянный и чуждый своей семье.

Отдельного упоминания заслуживают женские персонажи романа. Одной из центральных тем – становится тема прав женщин. Разные героини совершают одно и то же жуткое преступление против собственного ребенка. И если в случае Ингер – следует наказание, то Варвару полностью оправдывают – потому что общественное мнение склоняется на строну женщины «без прав, незамужней женщины, женщины у которой нет выхода». И хотя само преступление это никак не оправдывает, то что общество вообще встает на защиту женщины несколько лет спустя после дела Ингер, говорит о том, что какая-то смена взглядов в отношении прав женщин уже произошла.

Вот и получилось, что читала я простой рассказ о простом труженике и его окружении, а в итоге сижу и размышляю над совсем непростыми жизненными вопросами. О семье, о детях и родителях, об ответственности за свой труд, о взаимовыручке, о том, что за простой внешней формой романа скрывалось очень и очень глубокое содержание.

..он радовался на своих коз, словно то были коровы...

Эх, люблю я коров... =) Вывод. Главное преодолеть первые несколько десятков страниц, а дальше - не оторваться.

Но не все так постно, как может показаться из моего первого абзаца)) Здесь встретятся и гнусноватая сплетница, язва и интриганка, всю жизнь стремящаяся стать незаменимой в каждом доме и выгадать везде что-то для себя; и удивительнейший человек, который обладает редким свойством исчезать и появляться всегда в нужный момент, и умеющий ловко невзначай напакостить нехорошим людям и кстати помочь порядочным; здесь есть и убийства, и арестантки, и суды, и хлопоты - но все это уже вторично. А на первом месте все-таки Земля. И Тот, кто умеет жить с ней в ладу.

" Ошибка в том, что они не хотят идти в такт с жизнью, а хотят идти скорее ее, они несутся, вламываются в жизнь, как клинья. Но тут бока их говорят – стоп, что-то трещит, ищи лекарство, остановись, бока! А жизнь давит их, вежливо, но решительно. И тут начинаются жалобы на жизнь, ожесточение против жизни! ".

Терпение, напряженный труд, единство с землей и космосом, скрепленное своим потом и кровью – вот что даёт подлинную свободу, вот что действительно необходимо стране (другим людям). Стиль Кнута Гамсуна действительно медитативен –тяжело придумать иное определение. Вкупе с жанровыми особенностями это даёт потрясающий эффект: души и есство персонажей открываются через окружающую их природу, через каждую вибрацию текста. Все говорят о каждом, а каждый обо всех. Поступки здесь значат много больше, чем слова, пустые, ветреные слова. Великий ум не всегда приводит к успеху, великий ум здесь – залог несчастья (вот уж что действительно правдоподобно). Доброта, честность, правдивость, взаимопомощь – естественны, для этого не нужны довлеющие законы, одной совести, возникающей из интуитивного ощущения правильности – достаточно. Все те сельские простаки и посредственности, которых в иных романах высмеивают направо и налево, выступают здесь как титаны, как библейские, легендарные герои, удерживающие на своих плечах всю жизнь, но несущие это бремя с определенной легкостью (не легкомыслием). Мелкие заботы, крупные несчастья, небольшие радости, великая удача – всё проносится мимо них, но не смущает их разума, не отвлекает от основной цели – труд, земля, жизнь. На ком, как не на них – производителях пищи, крова, зиждется мир? Религиозность здесь – естественна, в ней нет схоластичности и учености, - это озарения, исходящие из самой природы, и обладающие большей силой, чем истории из всех сущих книг. Страха смерти – нет, старения – тоже. Человек – это стержень, столп, но эта укорененность возможна лишь по направлению к почве, к настоящей, земляной почве:

"Великие чудеса окружали их всегда: зимою – звезды, зимою же часто северное сиянье, небесный свод из крыльев, фейерверк у Господа бога. По временам, не часто, не постоянно, а изредка, слышали они гром. В особенности это бывало осенью; кругом – тьма, и люди и животные настраивались торжественно, скот, возвращавшийся с пастбища домой, сбивался в кучу и не двигался. К чему он прислушивался? Ждал ли конца? И чего ждали люди в поле, стоя под громовыми ударами и склоняя головы?".

Произведение Кнута Гамсуна во многом незавершенно: оно действительно могло бы стать больше, описательней, здесь есть целая вселенная для новых типажей и образов. Автор был в силах уделить больше внимания отдельным личностям и их внутеннему миру, отношениям, человеческому психологизму в целом. Однако он избегает этого, ведь и «Соки земли» в первую очередь о земле, о чувстве земли, о размышлениях о земле, а всё это возможно только в тишине. Суетность приезжих, извращенность Елисея, никчемность Бреге и даже самобичевание Гейслера – всё это тоже говорит лишь об одном, об Исааке, как основе, как прачеловеке, как перводвигателе и образце подражания, как волевом посыле всего человечества. Соки земли питают тех, кто умеет их добывать, а сделать это может каждый, пусть все мы глубоко несовершенны. Морализаторство нивелируется истинностью отображенного, мы погружаемся в природное безмолвие и вдруг видим в нем самих себя. Кого мы видим? Чем мы стали? Первая часть несёт в большей мере философских характер, здесь мы можем найти глубочайшие замечания о человеческой натуре, о выборе и врожденной нравственности, о том, что мы нынче именуем бессознательным ( а на деле забытом ) страхом. Прекрасная цитата:

" Потому что из всех благ в одинокой жизни ничто не могло сравниться со стенными часами, которые идут себе во всю темную зиму и звонко отбивают каждый час."

отражает стремление человека найти опору, противостоять сметающему, безликому потоку времени. В этой же части мы рассмотрим немногочисленных персонажей под микроскопом норвежской пустыни, изучим их нашим пристальным глазом. О чем поведает нам каждый из них? Вторая часть более социальна, не даром она и начинается с описания количества людей на хуторе. От доисторического одиночества человек восходит к социальности, к контактам и начинает проявлять себя с новой стороны. Социальность извращает людей, она задевает Ингер, Варвару, Елисея, но Исаак невозмутим, Исаак всё тот же. Исаак держит Мир. В конце мы встречаем итоговый монолог Гейслера, - прекрасные мысли о стране, об игре, торговле и мужестве. Маст-рид каждому, особенно рвущемуся в политику:

"стране нужны не деньги, у страны денег более, чем достаточно; чего мало, так это таких людей, как твой отец".

Вот уж истина, где только брать таких людей? Данное произведение сверхактуально в мире оптимистически-технического самосовершенствования, или бесконечного побега в новое. Постоянство в забвении, тишина прервана гулом города, шипением киберпространства. Хорошо это или плохо? Стоит ли подвергать жесточайшей критике этот крестьянский посыл? Знаю одно – я ежедневно вижу устремленных к дармовщине Бреге Ольсенов, злобных и завистливых Олин, и скупердяев дядей Сивертов, но вовсе не вижу честного труженника Исаака. Где раздается звук его топора сегодня?