Текст книги "Парламентаризм. История, теория, технология"

Совет Республики Национального собрания имеет опосредованную репрезентативность, поскольку избирается на основе косвенных выборов: формируют верхнюю палату Парламента депутаты местных Советов базового уровня и Президент Республики Беларусь. С точки зрения репрезентативности даже члены Совета Республики, входящие в одну палату и имеющие один конституционный статус, имеют разный показатель репрезентативности. Члены Совета Республики, избранные депутатами местных Советов депутатов базового уровня каждой области и города Минска, имеют опосредованную репрезентативность, а члены, назначенные Президентом, – производную (или вторичную). Также показатель их репрезентативности зависит от численности избирательного корпуса – территориально-областного. Преимуществом опосредованной и производной репрезентативности по отношению к непосредственной является то, что избранными представителями становятся лица, которые уже имеют опыт работы, знают специфику управленческой работы, профессионалы в конкретной сфере хозяйственной деятельности, могут привнести в работу представительного органа много полезного, основанного на профессиональном опыте. Недостатком же может быть то, что представительный орган будет сформирован так, как этого требует политическая ситуация или события, происходящие в государстве, без учета политического баланса в стране, без соблюдения интересов всех групп граждан государства.

Репрезентативность у местных Советов депутатов – непосредственная, коллегиальная или единоличная. Особенностью местных Советов депутатов становится то, что они обладают всеми видами территориальной репрезентативности в зависимости от уровня Совета депутатов – областного, районного, сельского, поселкового.

Все вышеназванное дает право говорить о том, что формирование органа власти путем определенного вида и способа выборов является основным показателем репрезентативности органа. Самый высокий показатель репрезентативности возникает при прямых выборах, проводимых всем избирательным корпусом. На втором месте находятся косвенные выборы и территориально продифференцированный избирательный корпус. Формирование органа путем назначения свидетельствует о том, что репрезентативность, при прочих равных условиях, можно считать более низкой, чем у выборного органа. Репрезентативностъ обусловлена многими факторами, к ключевым из них относятся: избирательная система, способ формирования, наличие закрепленных избирательных цензов, численность избирательного корпуса, количественный состав формируемого органа, субъектный состав формируемого органа.

Считаем, что выборность – это сущность представительного органа, а репрезентативность – это показатель, проявление сущности. Именно благодаря выборности органы получают право представлять интересы народа. Это два взаимосвязанных признака представительного органа власти. Именно при их сочетании органы являются проводником народовластия и могут считаться представительными. Таким образом, признак репрезентативности необходимо включить в перечень основных имманентных признаков представительных органов и субъектов представительной власти в целом.

Основная суть признака репрезентативности заключается в представлении интересов народа при принятии решений. Как уже отмечалось выше, представительные органы изначально создавались для представления интересов народа посредством нормотворческой деятельности. Показательным видится мнение В. В. Дворника, который утверждает, что «институт представительства есть связующее, посредствующее звено между обществом и конкретными лицами, призванными законодательствовать в соответствии с мандатом, полученным в конкурентной борьбе за голоса избирателей»[72]72
  Дворник В. В. Институт представительства и законодательная власть в демократическом правовом государстве: сравнительно-правовой анализ западного и российского опыта. Автореф. дисс… к.ю.н. Ростов н/Д.: Ростовский юридический институт МВД России, 2004. С. 9.


[Закрыть]. Как следствие, законотворчество является «демократической формой выражения народного волеизъявления»[73]73
  Тихомиров Ю. А. Теория закона. М.: Наука, 1982. С. 68.


[Закрыть].

В конституционной теории преобладает точка зрения, согласно которой законодательная деятельность органично связана с представительными органами. Полагаем, что законотворчество в полном смысле этого слова является прерогативой только одного представительного органа – Парламента. Президент обладает полномочиями в законодательной сфере. Законотворчество становится одной из «форм реализации представительной функции»[74]74
  Кириченко П. Н. Представительный характер Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации. Автореф. дисс… к.ю.н. М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, 2005. С. 23.


[Закрыть], то есть это функциональное предназначение представительного органа обязательно и определено только для Парламента. Все другие представительные органы задействованы в нормотворчестве в целом. У них есть право на издание своих собственных нормативных актов, значение, статус которых должны отличаться от других нормативных актов, изданных непредставительными органами. Исследователь Е. В. Семашко отмечает: «Теория народного представительства определяет приоритетное значение и высшую юридическую силу актов, издаваемых представительными органами государственной власти»[75]75
  Семашко Е. В. Юридическая природа нормативных актов государственных органов Республики Беларусь. Автореф. дисс… к.ю.н. Минск, 2003. С. 5.


[Закрыть]. Такие акты отличаются тем, что право на издание нормативных актов, как и все остальные свои полномочия, представительные органы получили от народа, что проявляется в тесном взаимодействии представительных органов с народом.

3. Взаимодействие является обязательным условием, которое должно лежать в основе деятельности органов представительной власти, которое реализуется через прямые и обратные коммуникационные связи для осуществления нормотворчества. Условие взаимодействия представительных органов с народом служит промежуточным или, другими словами, связующим звеном между признаком выборности и представлением интересов народа посредством нормотворчества. Считаем, что данное условие является обязательным для установления связи между имманентными признаками представительности, такими как выборность и нормотворчество. Без соблюдения данного условия нельзя говорить об органе как о представительном.

Существуют различные формы взаимодействия представительных органов с народом. Первая группа таких форм взаимодействия связана напрямую с признаком выборности, берет начало с момента формирования представительных органов и регулируется избирательным законодательством. Это проявляется при взаимодействии кандидатов в Президенты, депутаты и члены Парламента, депутаты местных Советов депутатов с избирателями. Ее можно назвать электоральной.

К направлениям электорального взаимодействия с отдельными гражданами можно отнести информационную деятельность во время предвыборной агитации кандидатов в представительные органы через встречи, дебаты, публикации, митинги, пикеты и выступления в СМИ. В период осуществления деятельности избранных представителей взаимодействие происходит через личные приемы и ответы на вопросы, выяснение позиции по поводу планируемых проектов, о реализованных решениях. Это способствует обеспечению прозрачности процедур принятия решения, общественного обсуждения нормативных правовых актов, выяснению социальных последствий реализованных решений.

Признаком второй группы форм взаимодействия является непосредственное взаимодействие. К этой группе относятся как устное, так и письменное обращение отдельных граждан, коллектива граждан в органы представительной власти с жалобами, предложениями, заявлениями в соответствии с Законом Республики Беларусь «Об обращении граждан и юридических лиц» от 18 июля 2011 г. Данную форму предлагаем назвать заявительной.

На законодательном уровне закреплены и другие формы взаимодействия: референдумы, законодательная инициатива, общественное обсуждение законопроектов, функционирование органов территориального самоуправления и другие. Указанные формы или вообще не реализуются на практике, или используются неэффективно, что приводит к тому, что народ как единый субъект в целом не может оказывать влияние на глобальные политические процессы, на органы государственной власти как в административно-территориальной единице, так и на уровне республики. Взаимодействие представительных органов чаще происходит все-таки именно с отдельными гражданами, их объединениями, а не с народом в целом.

Развитие и активное внедрение различных форм взаимодействия способствуют равному диалогу власти и общества, который должен привести к предсказуемости решений со стороны представительных органов, реальности их обещаний, содействуют повышению уровня доверия граждан к проводимой политике, стимулируют развитие гражданской позиции и активности со стороны граждан.

Взаимодействие граждан с избранными представителями проявляется и через закрепленные в белорусском конституционном законодательстве институты ответственности и подотчетности, которые выделяются авторами и как имманентные признаки представительных органов. Взаимодействие проходит через такие формы, как отзыв, импичмент, реализация предвыборных программ, представление отчета о деятельности в качестве избранных представителей в форме посланий народу Президентом, отчеты депутатов перед избирателями. Указанное направление взаимодействия является регулярным, императивным, инициаторами выступают, прежде всего, избранные представители – граждане, в большей степени пассивные участники. Закрепляется через конституционно-правовой статус избранных представителей (Президента, депутатов Палаты представителей и местных Советов депутатов).

4. Характерной чертой деятельности всех представительных органов советской власти являлся признак коллегиальности, выступающий в качестве определяющего в советской теории народного представительства. В настоящее время произошло изменение приоритетов в выделении имманентных признаков из-за изменения субъектного состава представительных органов. Наиболее известные и авторитетные ученые в области конституционного права – С. А. Авакьян, А. С. Автономов, С. В. Масленникова, В. Е. Чиркин. В качестве основного признака представительных органов они выделили коллегиальность. Например, Г. Д. Садовникова утверждает, что подлинно представительными органами могут называться только коллегиальные по составу органы[76]76
  Садовникова Г. Д. Народное представительство в современной России: анахронизм или перспективное направление развития демократии? // Государство и право. 2009. № 12. С. 86.


[Закрыть]. Конституционалист П. Н. Кириченко выделяет очень схожее с принципом коллегиальности условие – правомочность деятельности представительного органа при наличии в его составе кворума[77]77
  Кириченко П. Н. Представительный характер Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации. Автореф. дисс… к.ю.н. М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, 2005. С. 13.


[Закрыть]. Признак коллегиальности бесспорно вошел в совокупность признаков представительных органов. Такое отношение конституционалистов к коллегиальности можно определить как сложившуюся традицию.

Следует отметить, что принцип коллегиальности не нашел должного отражения в Конституции Республики Беларусь. Так, в Конституции данный принцип закреплен в качестве основного только в судопроизводстве (ст. 113). В отношении Национального собрания на законодательном уровне принцип коллегиальности встречается в Законе «О Национальном собрании Республики Беларусь» в статье 86, где подчеркивается, что Совет Палаты представителей, Президиум Совета Республики являются коллегиальными органами. Более того, не только сами палаты, но их органы – также коллегиальные. Так, в частности, в статье 39 Регламента Палаты представителей закреплено право депутатов объединяться в группы для коллективного обсуждения и высказывания мнений. Коллегиальность в работе палат Парламента проявляется в процедурных формах их деятельности, «осуществляемой совместно, группой уполномоченных лиц», через закрепление кворума для принятия решения. Понятие «кворум» наполняется разным содержанием при различных организационно-правовых формах работы палат Парламента и их органов. Так, для признания действительности самого заседания палат Парламента установлен кворум «не менее двух третей от полного состава депутатов палаты», для принятия решений предусмотрено «большинство голосов от полного состава палаты» и «не менее двух третей от полного состава палаты» в зависимости от характера принимаемого решения. В остальных случаях на заседании Президиума Совета Республики, на совместном заседании Президиума Совета Республики и Совета Палаты представителей, на заседаниях постоянной комиссии установлено требование «более половины от полного состава».

Принцип коллегиальности – это самый демократичный способ принятия решений. Он позволяет путем совместных усилий наиболее тщательно, объективно обсудить и выработать единое мнение, разрешить наиболее трудные вопросы, используя профессионализм членов коллегиального органа. Более того, этот способ предполагает плюрализм точек зрения, обязательность учета различных интересов и мнений. Однако это не означает, что диапазон высказываемых убеждений и принимаемых решений ничем не ограничен. Принятие коллективного решения представительными органами не исключает ответственности за него перед своими избирателями. При обсуждении законопроектов, разработке и принятии решений депутаты выполняют свои обязательства перед избирателями. Вместе с тем принцип коллегиальности реализуется через установленные в законодательстве формы, применяемые в работе, – голосование, обсуждение, чтение, сессии, заседания, совместные заседания палат, парламентские слушания, возможности создавать депутатские группы, согласительную комиссию, формируемую на паритетной основе для принятия спорных решений, создание временных и постоянных комиссий.

Законодательная деятельность в классическом ее проявлении есть и должна всегда быть коллегиальной. Суть законодательной власти состоит в выражении воли народа, представительстве интересов большинства населения. Не может отдельно избранный представитель, такой, например, как Президент или депутат, принять самостоятельно закон. Единоличного законодательного органа в практике демократических государств не существует. Законодательную деятельность во всех странах мира осуществляет коллегиальный орган – Парламент. Представительную власть наравне с Парламентом, в свою очередь, может осуществлять единолично Президент или депутат, он имеет определенные функции, полномочия, выступает от имени своего электората, представляет его интересы, выполняя свое прямое предназначение. Однако следует принять во внимание возможность делегированного законодательства или наделение законодательными полномочиями Президента в определенных случаях, что является исключением из общего правила.

В сложившейся практике нормотворчества отдельных государств Президент издает единолично нормативные правовые акты независимо от того, сколько органов или должностных лиц принимало участие в его подготовке, применяя правило, что «вся полнота ответственности за изданные акты возлагается на лицо, его издавшее»[78]78
  Лагун Д. А. Понятие правового акта главы государства // Проблемы развития юридической науки и совершенствования правоприменительной практики. Сборник научных трактатов / гл. ред. С. А. Балашенко. Минск: БГУ, 2005. С. 67.


[Закрыть]. Президент как представительный орган строит свою работу на принципе не коллегиальности, а единоначалия. Принцип единоначалия стал употребляться в отношении представительных органов именно с момента появления института президентства.

Принцип единоначалия прослеживается также через объем властных полномочий избранных представителей на должности Президента, главы палаты Парламента, Председателя постоянной или временной комиссии, депутата того или иного Совета депутатов. Объем полномочий, возможности воздействия, применение мер властных полномочий у каждого избранного представителя могут быть разными, отличаться в зависимости от его места в системе представительных органов государства. Президент представляет интересы народа. Уровень его представительства выше, чем у депутата. Депутаты Парламента, местных Советов как избранные представители осуществляют свои полномочия также в личном качестве, обладают определенным их объемом, несут ответственность за свою деятельность. Могут руководить депутатской комиссией, палатой Парламента, соответствующим Советом, то есть обладают властными единоличными полномочиями.

Таким образом, учитывая основные признаки единоначалия и особенности их применения к деятельности избранных представителей как субъектов представительной власти, можно предложить следующее определение: принцип единоначалия субъектов представительной власти представляет собой возможность для избранных представителей, обладающих необходимыми по должности профессиональными качествами и квалификационными требованиями, иметь полномочия и правомочия по организации и осуществлению управления делами государства, используя государственно-властные полномочия, с правом как единоличного, так и коллегиального принятия решения во имя достижения единых целей под личную ответственность.

В то же время при реализации полномочий Президента к принципу единоначалия присоединяются коллегиальные начала при выработке решений по наиболее значимым вопросам. Так, Президент Республики Беларусь с согласия Палаты представителей назначает Премьер-министра, с согласия Совета Республики – Председателей Конституционного и Верховного судов, судей Верховного суда, Председателя Центральной комиссии по выборам и проведению республиканских референдумов, Генерального прокурора, Председателя Комитета государственного контроля. К ограничению принципа единоначалия также можно отнести возможность преодоления вето Президента при подписании законов не менее чем двумя третями голосов от полного состава палат Парламента. С одной стороны, эти ограничения можно причислить к системе сдержек и противовесов, а с другой – это сочетание принципов единоначалия и коллегиальности.

Как следует из проведенного исследования, в настоящее время, учитывая факт отнесения Президента к представительным органам, принцип коллегиальности должен рассматриваться как специальный, распространяющийся только на Национальное собрание и местные Советы депутатов, а не на представительные органы власти в целом. Принцип единоначалия допускает возможность использования коллегиальных начал при выработке решений при исполнении своих полномочий представительными органами по наиболее значимым вопросам. Так, осуществление деятельности, основанной на разумном сочетании принципов коллегиальности и единоначалия, максимально применять положительные стороны обоих принципов, постепенно минимизируя отрицательные их проявления можно обозначить как имманентный признак представительных органов.

Таким образом, считаем, что представительные органы в системе органов представительной власти объединены целевым назначением, то есть представительным характером, но при этом отличаются по способу формирования, полномочиями, функциями, формами и методами работы; обладают самостоятельностью с определенным уровнем соподчиненности и субординации; имеют различный уровень представительности в зависимости от количества голосов избирателей, проголосовавших за кандидата.

К признакам, позволяющим относить орган государственной власти к представительному относятся: формирование посредством выборов (выборность, избрание) или цензовый характер назначения (избрание в состав выборных органов с использованием современной системы избирательных цензов); сменяемость; взаимодействие; ответственность и подотчетность перед избирателями; нормотворчество, в том числе законодательные полномочия для республиканских представительных органов; сочетание принципа коллегиальности и единоначалия, наличие государственно-властных полномочий.

Обосновано, что обладание всей совокупностью имманентных признаков дает основание относить орган к представительным органам государственной власти.

Сформулировано авторское научное определение понятия:

Представительный орган государственной власти – государственный орган, избираемый народом для представления его интересов на общенациональном (или территориальном) уровне на установленный законом срок, определяющими признаками которого являются представительный характер, выборность, взаимодействие с гражданами, подотчетность и ответственность перед ними.

Система органов представительной власти – совокупность публичных органов, избираемых народом для представления его интересов на общенациональном (или территориальном) уровне на установленный законом срок, определяющими признаками которых являются представительный характер, выборность, взаимодействие с гражданами, подотчетность и ответственность перед ними.

Козак М. А.

Глава 4
Истоки российского парламентаризма

27 апреля 1906 г. в Таврическом дворце открылась Первая Государственная Дума России – законодательная ветвь власти, установленная Основными законами 23 апреля 1906 г. Ей предшествовал Манифест 17 октября 1905 г., обусловленный всероссийской политической стачкой и провозгласивший невозможность принятия законов без одобрения их законодательной Государственной Думой. Раз так, то, казалось бы, что рождением своим Первая Государственная Дума обязана исключительно революции, разразившейся в 1905 г. Но подобное предположение не что иное, как распространенная ошибка мышления, хорошо известная в формальной логике. Суть ее – утверждать, что после этого – значит, вследствие этого. Между тем первый российский парламент вряд ли мог бы состояться так скоро в условиях революционных потрясений, если бы в правительстве в течение более чем столетия не предпринимались усилия обрести государственную политику, позволившую бы с учетом социально-политических и экономических условий приступить к постепенному реформированию государства в направлении создания представительной законодательной ветви власти. Такого рода политику в историографии принято определять как правительственный конституционализм.

Историография правительственного конституционализма XIX – начала XX в. довольно обширна. Однако не будет ошибкой сосредоточить ее вокруг следующих основных проблем. Первая из них касается развития правительственного конституционализма в царствование Александра I и сосредоточена вокруг следующих проектов:

1) Жалованная грамота российскому народу 1801 г.

2) Реформирование Сената 1801–1802 гг.

3) План государственного преобразования М. М. Сперанского и Конституция Н. Н. Новосильцева.

Соответствующая ей историография представлена работами М. М. Сафонова, Ю. Г. Захарова, С. В. Мироненко и другими. Суть разногласий, разделяющих исследователей, состоит главным образом в том, считать ли указанные проекты имевшими конституционное содержание и вследствие этого предоставлявшими Александру I известную возможность приступить на деле, а не на словах, к реформированию самодержавной власти в направлении правового государства. Мнения специалистов различны, и очевидно, что в ближайшем будущем возникшие разногласия вряд ли будут преодолены. Вторая проблема связана с оценкой правительственного конституционализма в царствование Александра II, довольно подробно изученного в фундаментальных трудах П. А. Зайончковского, В. Г. Чернухи, Л. Г. Захаровой. В их освещении правительственный конституционализм второй половины XIX в. в целом не воспринимается как системная, глубоко продуманная стратегия деятельности правительства, направленная на формирование законодательной ветви власти. Предпринятые министрами внутренних дел П. В. Валуевым и М. Т. Лорис-Меликовым попытки расширить состав Государственного совета путем введения в него выбранных от земских городов и придать Государственному совету законосовещательный характер воспринимаются обычно лишь как спонтанная реакция правительства на рост революционного движения и террор «Народной воли». Однако остается нерешенной институциональная проблема: способной ли оказалась высшая бюрократия воспринять неизбежность трансформации самодержавной власти в направлении создания законодательной ветви власти после отмены крепостной зависимости крестьян и формирования земских учреждений? Положительный или отрицательный ответ, разумеется, предполагает комплексный анализ тех факторов, которые оказывали решающее воздействие на правительственные и придворные круги. Наконец третья и, пожалуй, наиболее структурированная и привлекающая внимание исследователей проблема касается правительственного конституционализма 1905–1906 гг. – времени формирования и созыва Первой Государственной Думы России, положившей конец сосредоточению законодательной власти исключительно в руках монарха. В наибольшей мере она отражена в фундаментальных трудах Б. В. Ананьича и Р. Ш. Ганелина. Дискуссии сосредоточены в основном вокруг путей развития правительственного конституционализма в связи с изданием Манифеста 17 октября 1905 г., не состоявшегося формирования правительства С. Ю. Витте с участием общественных деятелей, отринутой возможности всеобщего голосования при выборах Первой Государственной Думы, издания актов 20 февраля 1906 г. о Государственной Думе и Государственном совете, а также Основных законов 23 апреля 1906 г. до созыва Первой Государственной Думы.

Первые шаги государства к законодательной ветви власти пришлись на царствование императора Александра I 1801–1818 гг. Воспитанный на литературе французского просвещения, перед вступлением на престол он считал себя сторонником идеалов Великой французской революции и, казалось бы, мечтал учредить в России республику с парламентом, а самому отказаться от престола, посвятив себя ведению фермерского хозяйства. Впрочем, об уровне и полноте образования цесаревича Александра Павловича в литературе встречаются противоречивые суждения. Часть авторов полагает его образование достаточно обширным, отмечая при этом организующую роль выписанного Екатериной II из Швейцарии главного учителя наследника – Лагарпа. Об императоре Александре I как о великолепно образованном правителе писал С. Ю. Витте, а он-то знал в этом толк, поскольку много лет ему пришлось работать бок о бок с монархами, не получившими достаточно широкого образования. Именно таковыми в его глазах казались и Александр III, и Николай II. Однако есть и вполне авторитетные свидетельства того, будто бы Александр I не получил систематичного и широкого образования. Именно так считал, пожалуй, один из самых близких друзей его юности князь Адам Чарторижский. По его наблюдениям, систематичное образование наследника престола завершилось к восемнадцати годам, после чего он не прочел ни одной серьезной книги. Если об уровне образования Александра I судить можно по-разному, то, разумеется, есть бесспорные свидетельства относительно того, что он, вне всяких сомнений, будучи наследником, какое-то время собирался действительно осуществить преобразование самодержавия в направлении республиканской формы правления, после чего намеревался отойти от дел и покинуть Россию. Тому имеется немало доказательств, включая, как переписку наследника престола, так и обширные места из мемуаров князя Адама Чарторижского. Можно считать установленным, однако, что примерно к 1798 г. планы наследника несколько изменились и он решился на то, чтобы, вступив со временем на престол, остаться у руля государства, взвалив на себя бремя осуществления задуманных реформ. Именно к тому времени относится и сближение Александра I с теми из его сверстников, которые в будущем составили Негласный Комитет, призванный разработать проект преобразований при воцарении Александра I. С принятием короны в марте 1801 г. Александру I пришлось соизмерять свои юношеские мечты с той ответственностью и долгом, которым он обязан был следовать как глава государства, обеспечивая его целостность и жизнеспособность. Между тем еще в 1799 г., обладавший не только европейским образованием, но и накопивший огромный опыт практической государственной деятельности канцлер Безбородко представил тогда еще наследнику, великому князю Александру Павловичу, записку с обоснованием невозможности и пагубности для России принять западноевропейские политические институты. Как он полагал, тому препятствовали устройство социально-экономической жизни, менталитет населения и главенствующая роль государства в экономике и политике. По мнению Безбородко, на обозримую перспективу надлежало заняться решением одной, но необычайно сложной задачи построения так называемой «истинной» монархии, когда бы длань закона становилась обязательной для всех, в том числе для императора, причем для рассмотрения проектов законов следовало бы заняться учреждением законосовещательного учреждения.

С тех пор именно дилемма, как реформировать государство, не жертвуя его целостностью, стала камнем преткновения не для одного поколения российских государственных деятелей. Нужно отдать должное императору Александру I, не ставшему пускаться в опасные социальные эксперименты с целью воплотить в жизнь свои юношеские мечты. Опираясь на друзей юности, великолепно образованных и знавших досконально европейские политические институты князя Адама Чарторижского, графа Павла Строганова, Николая Новосильцева, Виктора Кочубея, он создал Негласный Комитет, который в 1801–1864 гг. пытался понять, как и когда возможно в России учредить законодательную, отдельную от императора власть, созвав парламент, перейдя к конституционному правлению. В 1801–1802 гг. Негласный Комитет отказался от предложения наделить представительной законодательной властью Сенат, ибо опасался того, что утвердившаяся в Сенате высшая аристократия немедленно бы воспользовалась правом законодательства, чтобы установить собственную олигархическую власть. Видимо, по той же причине Негласный Комитет отверг и публикацию Коронационной жалованной грамоты, которую предполагалось придать гласности при коронации Александра I. Относительно ее в литературе до сих пор не умолкает полемика, можно ли считать таковую преамбулой будущей Конституции. На наш взгляд, нет, поскольку анализ содержания Грамоты позволяет сформулировать вывод о неизменности прерогатив самодержавной власти, при этом определенное расширение прав Сената могло быть легко преодолено ничем не связанной волей императора. Таким образом, итогом трехлетней напряженной работы Негласного Комитета стал вывод об угрозе для государства и страны немедленного разрушения веками складывавшейся самодержавной власти, в начале XIX в. целиком соответствовавшей экономике страны и социальному быту ее населения. Поэтому, оставив в стороне конституционные планы, император и Негласный Комитет занялись обустройством администрации, разрушенной в царствование Павла I.

Еще одну попытку возвратиться к идеалам юности Александр I предпринял уже вне Негласного Комитета, прекратившего свои занятия в 1804 г. Приблизив к себе ловкого и исполнительного чиновника – товарища министра внутренних дела М. Сперанского и сделав его государственным секретарем, император поручил ему в 1809 г. исполнить план государственного преобразования, который включал бы переход к конституционному правлению. План преобразования М. Сперанского, хотя вдохновителем его был, безусловно, Александр I, слишком известен, чтобы здесь о нем говорить подробнее. Он предусматривал принятие Конституции и созыв законосовещательного представительного органа – Государственной Думы, но остался неизвестным и не получил воплощения в жизни. Тем не менее он оставил после себя длительную и противоречивую историографическую традицию. Дискутируются главным образом две проблемы. Первая заключается в том, насколько в плане преобразования М. Сперанского речь шла о замене самодержавного правления конституционно-правовым государством. Вторая проблема связана с ответом на вопрос, почему император не дал хода плану преобразования, хотя являлся его инициатором и вдохновителем. На наш взгляд, план преобразования Сперанского скорее ближе к идеалу истинной монархии канцлера Безбородко, чем к проекту правового государства, в котором бы власть самодержца ограничивалась Конституцией и представительным законодательным органом. Представительное законосовещательное учреждение в плане Сперанского не могло воздвигнуть реальных препятствий перед самодержавной волей императора, в том числе в законодательстве, хотя, разумеется, в случае его осуществления он мог взрыхлить необходимую почву для постепенного реформирования самодержавия в правовое конституционное государство. Как представляется, Александр I остановил представленный М. Сперанским проект отнюдь не потому, что опасался расстроить государственные институты перед вторжением Наполеона. Скорее всего, он руководствовался теми же соображениями, что в 1801–1804 гг., а именно: отсутствие необходимых условий для созыва законосовещательного представительного органа и приступа к гарантиям прав личности делали невозможным в глазах императора преобразование существующих государственных институтов.