Текст книги "Саммари книги «Искусственный интеллект и будущее человечества»"

Коллектив авторов
Саммари книги «Искусственный интеллект и будущее человечества»

В течение всей своей истории люди складывали легенды, которые отражали их ужас перед небытием, грядущей и неотвратимой гибелью, исчезновением навсегда. Наши предки придумывали сюжеты про героев, одержимых поиском бессмертия, и у этих историй был нравоучительный подтекст: герой должен был принять неизбежность и покориться судьбе. Эта тема прослеживается в одном из древнейших текстов, эпосе о Гильгамеше, в котором герой, потрясенный смертью друга, отправляется на край земли с целью найти эликсир бессмертия.

Осознание собственной смертности являлось источником экзистенциального ужаса испокон веков. Что будет после смерти, будет ли что-то вообще? Мы отгоняем от себя эти мысли, но они неотступно сопровождают нас, будто тревожная мелодия на заднем плане. С возрастом они приходят все чаще. Мы болеем, кожа теряет упругость, зубы портятся, волосы седеют и выпадают, ухудшается память, мы теряем привлекательность молодости, уходят близкие, и вот мы уже сами находимся на пороге собственной смерти. Иногда смерть приходит внезапно, забирая человека в расцвете сил. Свыкнуться с тем, что жизнь может оборваться в любой момент, очень тяжело. Осознание смертности является источником постоянного страдания, которое мы с переменным успехом чем-то заглушаем.

Долгое время основным прибежищем, спасающим человека от экзистенциального ужаса, была религия, которая давала ответы на мучающие вопросы, объясняя все волей бога или богов, действием закона кармы. Каждое религиозное направление обещало свою версию жизни после смерти.

В наше время на смену религии пришла наука, которая дала совсем иные ответы: жизнь зародилась случайно; Вселенная могла возникнуть без какого-либо замысла высших сил; Земля – не центр мира, а небольшая планета, крутящаяся вокруг ничем не примечательной звезды на краю галактики Млечный путь; люди – всего лишь приматы, мышление которых несовершенно и приспособлено для выживания в африканских саваннах; все существующее стремится к разрушению и хаосу, а нашу Вселенную постигнет тепловая смерть.

Кажется, остается только осознавать быстротечность жизни, смирившись с неотвратимостью судьбы, или зарыть голову в песок и просто жить, не задумываясь. Но есть люди, которые отказываются принимать то, что кажется неотвратимым, и бросают вызов самой смерти. Речь о представителях движения трансгуманистов – ученых, изобретателях, технологических активистах, амбициозных предпринимателях, которые ставят целью радикальное продление жизни человека и достижение бессмертия. О них самих, их идеях и планах рассказывает в своей книге «Искусственный интеллект и будущее человечества» журналист Марк О’Коннелл.

Трансгуманисты считают, что технологии позволят человечеству преодолеть смерть уже в обозримом будущем. Сторонники этого движения – вовсе не маргиналы или безумные мечтатели, как можно было бы подумать. Их идеи разделяют многие известные ученые, предприниматели и инвесторы.

Кому-то идеи трансгуманистов кажутся захватывающими, кому-то – странными, но интересными. Есть и немало скептиков, которые находят трансгуманизм глубоко отталкивающим и морально неприемлемым.

Автор – не трансгуманист, у него неоднозначное отношение к представителям этого движения. С одной стороны, он симпатизирует их желанию улучшить мир и избавить людей от страданий, поражаясь талантам и достижениям отдельных трансгуманистов. С другой стороны, он сомневается, видя обратную сторону движения, слишком большой оптимизм его представителей, а подчас наивность и страх перед обычной жизнью со всеми ее радостями и горестями.

О том, за что борются трансгуманисты, что ими движет, осуществимы ли их мечты, у автора есть несколько важных идей.

Идея 1. С давних времен человек мечтает вырваться за пределы своей телесной оболочки

Человеческое тело – шедевр природы, оно способно выдерживать серьезные нагрузки и работать целый день на съеденном с утра бутерброде, но в то же время оно крайне уязвимо для инфекций и травм, а со временем оно увядает. Наш разум способен решать сложнейшие задачи, создавать произведения искусства, совершать открытия, но в то же время его сложно назвать идеальным: мы многое забываем, не можем удерживать в памяти несколько объектов, теряем концентрацию, наши способности обрабатывать информацию крайне ограничены и ухудшаются с возрастом.

Трансгуманисты считают, что наша уязвимая сущность – тело и разум – далеко не оптимальные системы, а потому они требуют серьезного улучшения с помощью био– и компьютерных технологий: вживления специальных приборов, отслеживающих и корректирующих уровень химических веществ в организме, замены частей тела на более совершенные протезы, имплантации в мозг устройств для улучшения когнитивных навыков.

Улучшение разума и тела – лишь шаги на пути достижения основной цели: победы над главным, по мнению трансгуманистов, врагом человечества – смертью. Старение, приводящее к смерти, они рассматривают как болезнь. От этой болезни ежегодно умирают сотни тысяч человек, но почему-то никто не бьет тревогу и не разрабатывает лекарство от нее. Трансгуманисты не хотят мириться с тем, что большинство людей воспринимают как неизбежность. Им не нравится уязвимость нашего вида к болезням, травмам, старению, утрате интеллектуальных способностей. Более того, они не считают необходимым мириться с такими особенностями нашего вида, как импульсивность, гневливость, лень, склонность к зависимостям. Но главное – они отказываются жить под тиранией смерти, которую планируют победить в уже обозримом будущем с помощью технологий. Победа над смертью означает не только продление жизни тела, но и выход за пределы биологических форм жизни, загрузку субстрата сознания в компьютер, обретение цифрового бессмертия. Эти цели обозначил в своем манифесте «Письмо к Матери-Природе» Макс Мор – оксфордский философ и заметная в трансгуманистическом движении фигура.

Трансгуманисты позиционируют свое движение как освободительное. Они стремятся освободиться от оков биологии с помощью технологий. Их противники возражают, что освобождение трансгуманистов – мнимое, что это не освобождение вовсе, а новое, уже технологическое, порабощение. Автор считает, что трансгуманизм можно назвать продолжением массовой культуры, выражением убеждения о том, что окружающий мир должен служить человеческим целям, и веры в то, что технологии однозначно делают жизнь лучше. В этом смысле трансгуманистов можно назвать радикальными оптимистами. Эта культура особенно хорошо прижилась в Кремниевой долине, где многие предприниматели одержимы идеей победы над старением. Так, известный инвестор и предприниматель Питер Тиль финансирует многие проекты по продлению жизни. Дочерняя компания Google Calico тоже занимается поиском решения проблемы старения.

Трансгуманисты рассматривают смерть как ошибку. Они хотят нарушить принцип энтропии, согласно которому все во Вселенной движется от порядка к хаосу. В противовес энтропии они придумали термин «экcтропия», отражающий стремление к порядку, постоянную трансформацию и оптимизм.

Трансгуманисты часто сталкиваются с неприятием своих идей, порой даже отвращением. Эти тенденции подкрепляются выработанными нормами морали, мифами о Прометее, Дедале и Икаре, Вавилонской башне. Трансгуманисты считают, что люди демонстрируют естественное для них отрицание, в основе которого косность мышления. Когда же они увидят новые возможности в действии, то примут их как данность.

Особую роль в популяризации идей трансгуманистов сыграл английский геронтолог Обри де Грей, внешне напоминающий проповедника и имеющий соответствующую силу убеждения. Он руководит некоммерческой организацией SENS, цель которой – нахождение способов предотвращения старения. Де Грей рассматривает старение и смерть как излечимые болезни, поэтому считает, что нежелание заниматься этими проблемами подобно преступлению, геноциду, из-за которого гибнут миллионы людей. Де Грей выражает убежденность, что увеличение скорости развития технологий в области продления жизни позволят с каждым годом увеличивать среднюю продолжительность жизни более чем на год. После этого будет достигнут переломный момент, когда увеличение возраста не будет означать увеличение вероятности смерти в следующем году.

Сопротивление идеям трансгуманизма и довод о том, что смерть придает жизни смысл, де Грей считает инфантильной и глупой позицией, попыткой рационализировать то, с чем приходится мириться, своего рода стокгольмским синдромом – привязанностью к собственному мучителю. Сам де Грей видит себя кем-то вроде спасителя, пытающимся предотвратить массовое уничтожение людей. Первая цель де Грея – отсрочить старость с помощью медицинских технологий, своевременной диагностики и восстановительных процедур. Второй, более масштабный шаг (SENS 2.0) кажется фантастическим. Предполагается, что в течение нескольких десятилетий медицина продвинется вперед так далеко, что сможет продлевать жизнь на сотни лет.

Другой яркий представитель движения – Лора Деминг, которая называет смерть от старения самой большой проблемой, стоящей перед человечеством. Лора в четырнадцать лет поступила в магистратуру биологического факультета Массачусетского технологического института, а в семнадцать получила стипендию фонда Питера Тиля Thiel Foundation Fellowship для особо одаренных студентов за помощь в создании первого венчурного фонда, который занимается исследованиями увеличения продолжительности жизни. К этому направлению ее привели личные мотивы и размышления о неотвратимости угасания человеческого организма и смерти. С детства она не понимала, почему никто не работает над избавлением человека от старости и не считает разрушение тела, вызванное ею, болезнью и чем-то неправильным. В интервью автору она отметила проблему современной медицины: множество фармацевтических компаний занимаются устранением симптомов – лечением рака, диабета, болезни Альцгеймера. Но практически не существует компаний, которые работают над искоренением причины – поиском лекарства от старения.

Идея 2. Сторонники сингулярности считают, что в уже обозримом будущем человек сольется с машинами

Под сингулярностью понимают приближающуюся эпоху, когда искусственный интеллект будет значительно превосходить интеллект человека и когда вся биологическая жизнь подчинится технологиям и все проблемы мира будут решены с их помощью.

Первым принципы сингулярности как постчеловеческой эры изложил математик и писатель-фантаст Вернор Виндж в докладе на конференции NASA в 1993 году. Он утверждал, что в недалеком будущем человечество создаст сверхчеловеческий интеллект, после чего человеческая эра закончится. Процесс этот не остановить, он неотвратим. Наступление сингулярности может ознаменовать не только решение всех проблем человечества, но и уничтожение человека как вида. Эти идеи в дальнейшем развил Рэй Курцвейл – культовая в Кремниевой долине фигура, изобретатель, предприниматель и писатель, который в 2012 году стал директором Google по инженерным вопросам.

По прогнозам Курцвейла, человечество достигнет сингулярности уже к середине XXI века. В его представлении это ознаменует начало эры технологического изобилия и главенства разума над материей. В основе убежденности Курцвейла лежит «закон ускоряющейся отдачи»: развитие технологий имеет экспоненциальный характер, они усложняются со все более высокой скоростью, устройства становятся все меньше, а их вычислительные способности – все больше. Предполагается, что вскоре именно развитие технологий станет движущей силой эволюции. Компьютеры будут частью нас самих (или мы будем их частью), они радикально расширят наши физические и умственные способности.

По мнению Курцвейла, сингулярность поможет человеку в триллионы раз повысить эффективность работы разума и выйти за пределы биологических рамок, освободившись от диктатуры плоти. Мы станем хозяевами собственной судьбы и сами будем решать, сколько нам жить. Разница между машиной и человеком сотрется, как и различие между физической и виртуальной реальностью.

Сингулярность рассматривается ее адептами как естественное следствие стремления человека к преодолению собственной физической и умственной ограниченности. В концепции Курцвейла разум со временем начнет «насыщать материю и энергию» и использовать их для вычислений и обработки данных.

Марк О’Коннелл замечает, что в концепции Курцвейла искусственному интеллекту отводится роль бога, который спасет человечество от самого себя, а затем и всю Вселенную. Идея освобождения человека от плоти и слияние с искусственным интеллектом носит неприкрыто религиозный характер. Автор не мог принять идею сингулярности. Он не понимал, почему перспектива бестелесного существования в виде информации кажется такой привлекательной и рассматривается как спасение от смерти, а не как гибель. Эта концепция вычислительного пантеизма показалась автору безжизненной.

Идея 3. Крионика выглядит многообещающей, но в действительности ничего не гарантирует

Так как на текущий момент у человечества нет технологий радикального продления жизни, а сингулярность еще не наступила, необходимо решение, которое помогло бы живущим сейчас увеличить шансы «добраться» до той эпохи, когда проблема старения будет решена. Таким промежуточным решением выступает крионика, которой, несмотря на шумиху в прессе и популярность в фантастических фильмах и сериалах, все еще очень далеко до того, чтобы стать массово используемой технологией.

Эта технология предполагает заморозку тела или головы сразу после смерти, а точнее, сохранение их в жидком азоте, чтобы, когда технологии будущего это позволят, разморозить их и реанимировать. Ожидается, что мозг можно будет извлечь, отсканировать, конвертировать в код и загрузить в новое механическое тело.

Автор книги посетил одно из криохранилищ – Фонд продления жизни «Алькор» в штате Аризона. Его управляющим был Макс Мор – автор уже упоминавшегося трансгуманистического манифеста «Письмо к Матери-Природе». «Алькор» – крупнейший из четырех центров криоконсервации в мире – три находятся в США и один – в России. Процедура является довольно дорогостоящей, поэтому она доступна только обеспеченным людям. Умерших в центре называют не телами или трупами, а пациентами. Они считаются не умершими, а крионированными, находящимися в пограничном состоянии между жизнью и смертью. Хранение тела обходится дороже хранения головы, поэтому более распространенной является заморозка только головы. Сам Макс Мор планировал после смерти сохранить и крионировать только свою голову – он считал, что нужны только данные мозга для переноски сознания в новое тело.

Кроме дороговизны, у процедуры существует много других ограничений. Для проведения криоконсервации крайне желательно, чтобы смерть произошла предсказуемым образом. Для пациента «предпочтительным» вариантом является смерть от рака или хронического заболевания, а вот сердечный приступ или инсульт влекут дополнительные сложности. Катастрофы могут совсем не оставить шансов на проведение операции, если будет поврежден мозг. Во время процедуры вскрывается грудная клетка, сердце подсоединяется к аппарату искусственного кровообращения, кровь и другие жидкости организма сливаются и заменяются криоконсервантом, предотвращающим образование кристаллов льда, которые могут повредить клетки тела. Процедура должна быть проведена как можно быстрее после наступления клинической смерти, иначе начнутся необратимые изменения. Если пациент заключил договор только на хранение головы, во время процедуры ее отделяют от тела. Головы пациентов в центре называют цефалонами. Цилиндры, в которых хранятся тела и головы пациентов, называются дьюарами – это термосы, наполненные жидким азотом. Первым крионированным человеком был Джеймс Бедфорд, профессор психологии из Университета Калифорнии, родившийся в 1893 году. Процедура его криоконсервации была выполнена в 1966 году.

Дороговизна и сложность проведения операции – лишь одна половина трудностей. Вторая – отсутствие достаточного научного обоснования самой процедуры. Как выяснил автор, не существует какой-либо научной базы для обоснования этой технологии, научное сообщество всерьез не рассматривает крионику, а обещания ее адептов носят чисто теоретический характер и строятся на вере в то, что когда-то наступит тот день, когда можно будет перезагрузить сознание на другом носителе. В частности, нейробиолог Майкл Хендрикс из Университета Макгилла указывал, что перенос и копирование сознания представляют собой «откровенно ложную надежду, которая выходит далеко за рамки технологии», а зарабатывать на этом деньги неэтично.

По словам директора «Алькора» Макса Мора, клиенты центра понимают, что их решение о заморозке – лишь отчаянная попытка прорваться в будущее и что воскрешение им никто не гарантирует. Но он был убежден, что попытаться «прорваться в будущее» все же стоит.

Идея 4. Идея о достижении бессмертия с помощью загрузки сознания в компьютер вызывает споры

Эмуляция мозга предполагает оцифровку мозга, сканирование всех нейронных сетей и нейронов, создание цифровой копии процессов и взаимосвязей в нем, загрузку такого «субстрата сознания» на искусственно созданный носитель и запуск на нем. Причем может существовать множество платформ, на которых будет запускаться сознание. Такую свободу принимать любую форму с помощью технологий трансгуманисты называют «морфологической свободой». Эмуляция мозга конкретного человека представляет собой лишь часть общего для многих трансгуманстов замысла по распространению разумной жизни, не привязанной к одному телу, по всей Вселенной. Человек станет чистым разумом, который может приобретать различные формы и воплощения, контролировать всю материю и энергию во Вселенной. Эти идеи казались автору странными, пугающими и абсурдными, он рассматривал их как отчаянную попытку найти смысл в пустоте. Однако многие трансгуманисты находят идею избавления от биологической оболочки вполне привлекательной.

Уже упоминавшийся Рэй Курцвейл считает, что, несмотря на сложность мозга и отсутствие ресурсов для его оцифровки в текущих условиях, в недалеком будущем такие технологии сканирования мозга будут вполне доступными. Среди ученых, разделяющих идею о возможности загрузки разума в компьютер: известный трансгуманист Андерс Сандберг и специалист по искусственному интеллекту Ник Бостром.

Автор пообщался с основателем компании Carboncopies, которая ставит целью перенос и оцифровку сознания, Рэндалом Кунэ, бывшим ученым, который предпочел культуру радикального оптимизма Кремниевой долины академической карьере. Одна из проблем, волновавших Рэндала с подросткового возраста, – невозможность оптимизации мозга, подобно улучшению работы компьютера. Нейроны нельзя ускорить, человек не может, как компьютер, оптимизировать в голове задачи. Кунэ пришел к мысли, что мозг нуждается в улучшении и занялся воплощением своих идей.

Такое восприятие сознания как операционной системы, которую нужно переписать и улучшить, типично для трансгуманистов. Термин «эмуляция» подчеркивает связь между сознанием и операционной системой. Сознание представляется как то, что можно оцифровать, многократно копировать и улучшать, превратив в строчки кода. Автору такие формулировки показались тревожными.

Научные основы идеи трансгуманистов об эмуляции мозга сложны и запутанны, а сама перспектива при серьезном рассмотрении вызывает множество вопросов.

Основная проблема эмуляции мозга состоит в том, что ученые до сих пор не разгадали природу сознания и нет единого ответа на вопрос о том, что оно собой в действительности представляет. Сторонники концепции загрузки сознания обычно отвечают, что для начала работы вовсе не обязательно точно понимать, что такое сознание. В первую очередь нужна информация, база данных личности. Для того чтобы получить эту информацию, и требуется физически отсканировать мозг. К тому же, технологии, используемые в этом процессе, будут полезны и в других областях, в том числе для улучшения диагностики болезней. Развитие одной области, подстегнет развитие других, как это не раз бывало в истории.

Другая проблема – невозможность отсканировать мозг, прежде не убив его. Но теоретически эту проблему можно решить с помощью нанотехнологий, запуска по кровеносным сосудам нанороботов.

Идея эмуляции мозга вызывает много других вопросов. Так, неизвестно, будет ли субстрат сознания в виде кода иметь хоть какой-то смысл вне привычного физического контекста. Что считать разумом и сознанием, могут ли они вообще существовать вне тела? Если и удастся загрузить некий субстрат, то он будет лишь копией, клоном, а значит, это не будет победой над смертью.

Автору удалось побеседовать с Мигелем Николелисом, профессором университета Дьюка и знаменитым нейробиологом, работы которого часто цитируют трансгуманисты. Он является первопроходцем в области разработок интерфейса «мозг – машина», благодаря которому люди с ограниченными возможностями могут управлять роботизированными протезами буквально «силой мысли». Сам Николелис довольно скептично высказывался относительно перспектив загрузки разума на цифровой носитель. Он указывал, что разум – это не просто данные, а постоянно обновляющаяся динамическая и очень запутанная система, и в этом состоит сложность его моделирования. Да, мозг обрабатывает информацию, но это не означает, что такая обработка может быть оцифрована и загружена в компьютер, так как центральная нервная система действует не по тем принципам, по которым работает компьютер. Она имеет больше общего с такими сложными системами, как косяки рыб и фондовые рынки. В них отдельные элементы взаимодействуют и сливаются в единое целое, двигаясь непредсказуемо. Тот факт, что наш мозг – сложная, динамическая и адаптивная система, и является препятствием для его моделирования.

Однако, несмотря на скептицизм многих ученых и до сих пор неразгаданную природу сознания, работы в области картирования мозга продолжаются.