Текст книги "Организация экстремистского сообщества: проблемы квалификации и доказывания. Учебное пособие"

Организация экстремистского сообщества:
проблемы квалификации и доказывания
Учебное пособие
Под редакцией
доктора юридических наук, профессора
В. В. Меркурьева

[email protected]

Информация о книге

УДК 343.341

ББК 67.408.131

О-64

Рецензенты:

Винокуров А. Ю., доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник НИИ Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации;

Павлинов А. В., доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин юридического факультета Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации;

Тамаев Р. С., доктор юридических наук, советник Контрольного управления Президента Российской Федерации.

Под редакцией доктора юридических наук, профессора В. В. Меркурьева.

В пособии на основе действующего законодательства и правоприменительной практики проведен уголовно-правовой анализ преступления, предусмотренного ст. 282¹ УК РФ, рассмотрены обстоятельства, подлежащие исследованию и доказыванию по делам об организации экстремистского сообщества, а также особенности прокурорского надзора за исполнением законов при выявлении и расследовании фактов организации экстремистского сообщества и поддержания государственного обвинения при рассмотрении соответствующей категории уголовных дел.

Для прокурорских и следственных работников, научных сотрудников, а также студентов, преподавателей юридических учебных заведений, практикующих юристов и лиц, интересующихся проблемами противодействия экстремистской деятельности.

УДК 343.341

ББК 67.408.131

© Коллектив авторов, 2015

© ООО "Проспект", 2015

Предисловие

Негативные последствия кризиса мирового финансового рынка и рост социальной напряженности в обществе во многом предопределили распространение групповых экстремистских проявлений в нашей стране. Данные факторы, как потенциальные катализаторы межнациональных и религиозных конфликтов, представляют серьезную угрозу основам конституционного строя и государственной безопасности. Складывающаяся обстановка ставит перед прокуратурой непростую задачу по выработке действенных мер, направленных на активизацию работы и усиление прокурорского надзора в указанной сфере.

Особую общественную опасность представляют преступления, сопряженные с применением насилия, в том числе в отношении иностранных граждан. Подавляющее большинство насильственных преступлений экстремистской направленности совершаются группами молодежи, в том числе причисляющими себя к неформальному молодежному объединению «скинхеды». Эксперты отмечают резкую активизацию противоправной деятельности подобных группировок, их стремление совершать тяжкие, вызывающие большой общественный резонанс преступления (убийства иностранных студентов, мигрантов), а также переход от хулиганских действий к террористическим актам.

Поступающая в Генеральную прокуратуру Российской Федерации информация свидетельствует также о том, что праворадикальные объединения меняют свою структуру путем создания мелких боевых групп, действие которых координируется единым центром, активно используют всемирную информационную сеть для пропаганды национализма, размещают аудио– и видеоролики, направленные на разжигание межнациональной розни, организуют лагеря, где экстремистски настроенные лица проходят боевую подготовку.

Одна из основных причин, способствующих совершению преступлений экстремистской направленности, это получившие широкое распространение идеи национализма, нацизма и расового превосходства через средства массовой информации и Интернет. В качестве другой причины можно выделить отсутствие единого механизма построения работы правоохранительных органов по пресечению деятельности незарегистрированных объединений экстремистской направленности. К сожалению, во многих случаях вне поля зрения оперативных служб остается проблема устранения прежде всего источника общественной опасности. Мероприятия, направленные на запрет деятельности самого объединения, последовательное и подробное документирование их противоправной деятельности, фактически ими не реализуются.

В этих условиях наряду с задачами, стоящими перед Национальным антитеррористическим комитетом и Межведомственной комиссией по противодействию экстремизму, существенная роль отведена органам прокуратуры, для которой надзор за исполнением антитеррористического и антиэкстремистского законодательства был и остается одним из важнейших направлений деятельности. Достаточно сказать, что в 2012 г. увеличилось не только количество проведенных прокурорских проверок (71 613), но и количество выявленных нарушений (195 236); в суды общей юрисдикции по вопросам межнациональных отношений и противодействия экстремизму направлено 23 681 заявление, в том числе о ликвидации, запрете деятельности экстремистских объединений и признании информационных материалов экстремистскими.

Кроме того, органами прокуратуры Российской Федерации проводится последовательная и систематическая информационно-пропагандистская работа, цель которой – повышение и укрепление толерантности в сфере межнациональных отношений, формирование у граждан позитивного восприятия принимаемых мер по противодействию террористическим и экстремистским проявлениям. Подрыв основ экстремизма и терроризма, перекрытие каналов их подпитки людскими, материальными, в том числе финансовыми, ресурсами, подавление центров идеологического обеспечения и поддержки – обязательные условия борьбы с этими опасными явлениями современности.

Представляемая работа – плод объединенных усилий ученых, представителей Академии Генеральной прокуратуры РФ и прокурорских работников, осуществляющих надзор за исполнением законов о федеральной безопасности, межнациональных отношениях, противодействии экстремизму и терроризму. Именно такой союз науки и практики позволил ее авторам рассмотреть в комплексе проблемы, возникающие при применении законодательства об ответственности за организацию экстремистского сообщества, особенности прокурорского надзора за исполнением законов при выявлении и расследовании фактов организации экстремистского сообщества, а также поддержания государственного обвинения при рассмотрении уголовных дел данной категории.

Соответствующая норма сравнительно недавно включена в УК РФ, однако, как показывает практика, уголовные дела об экстремистских сообществах сегодня не редки и вызывают широкий общественный резонанс. Думается, что книга окажется весьма полезной в первую очередь для практических работников, для которых борьба с экстремизмом связана с исполнением служебных обязанностей: работников органов прокуратуры, сотрудников правоохранительных и государственных органов, а также научных сотрудников, аспирантов, студентов юридических вузов и всех тех, кому небезразличны проблемы противодействия современной российской преступности.

Заместитель Генерального прокурора

Российской Федерации,

государственный советник

юстиции I класса

В. Я. Гринь

1. Общая характеристика преступности, связанной с организацией экстремистского сообщества (ст. 2821 УК РФ)

Уголовный кодекс РФ был дополнен статьей 282¹ УК РФ Федеральным законом от 25 июля 2002 г. № 112-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона “О противодействии экстремистской деятельности”»¹.

В настоящее время (в ред. Федерального закона 24 июля 2007 г. № 211-ФЗ) УК РФ предусматривает ответственность за:

• создание экстремистского сообщества, т. е. организованной группы лиц для подготовки или совершения преступлений экстремистской направленности, а равно руководство таким экстремистским сообществом, его частью или входящими в такое сообщество структурными подразделениями, а также создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений такого сообщества в целях разработки планов и (или) условий для совершения преступлений экстремистской направленности (ч. 1 ст. 282¹ УК РФ);

• участие в экстремистском сообществе (ч. 2 ст. 282¹ УК РФ).

В качестве квалифицированного вида состава данного преступления выделено совершение указанных деяний лицом с использованием своего служебного положения (ч. 3 ст. 282¹ УК РФ).

Данные официальной статистики свидетельствуют о том, что преступность, связанная с организацией экстремистского сообщества, вплоть до 2010 г. имела тенденцию роста, что наглядно демонстрируют таблица 1 и диаграмма 1.

Таблица 1

Состояние преступности, связанной с организацией экстремистского сообщества, в 2003–2012 гг.

Диаграмма 1

Стабильную динамику преступности данного вида можно считать вполне закономерной, принимая во внимание увеличение числа радикально настроенных субъектов в нашей стране, повышением их политической активности, желанием консолидироваться и образовывать формальные или (чаще всего) неформальные объединения (организации), а также те усилия, которые реализует власть в сфере противодействия экстремистской деятельности. Кроме того, нужно учитывать то обстоятельство, что с момента включения в УК РФ ст. 282¹ УК РФ прошло более десяти лет, и правоохранительные органы накопили определенный опыт по применению данной нормы.

Как правило, вменение состава преступления, предусмотренного ст. 282¹ УК РФ, происходит одновременно с привлечением к ответственности за совершение других преступлений, в числе которых публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ), возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства (ст. 282 УК РФ), хулиганство (ст. 213 УК РФ), вандализм (ст. 214 УК РФ), умышленные уничтожение или повреждение имущества (ст. 167 УК РФ), незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст. 222 УК РФ).

В последние годы в связи с насильственным характером группового экстремизма в уголовных делах рассматриваемой категории все чаще фигурирует обвинение в совершении преступлений против личности в связи с расовой, национальной и социальной принадлежностью граждан: убийстве (ст. 105 УК РФ), умышленном причинении тяжкого вреда здоровью (ст. 111 УК РФ) и др.

Деятельность экстремистских группировок становится все более массовой, организованной и жестокой. Самым яркий пример – знаменитый неонацистский «рейд» по улицам Москвы 20 октября 2007 г., жертвами которого стали не менее 27 человек, из которых 4 погибли. Регулярно проводятся «марши несогласных», где активисты оппозиционных партий и объединений эксплуатируют ксенофобскую и шовинистическую риторику. По данным МВД России, количество участников различных движений экстремистской направленности – от националистических организаций до фанатских группировок, находящихся в поле зрения криминальной милиции, – достигает 200 тыс. человек². Другие данные о численности экстремистов в нашей стране озвучены на научно-практической конференции, посвященной проблемам противодействия экстремизму (г. Екатеринбург, 29 апреля 2009 г.): «Сейчас в России насчитывается около 200 экстремистских объединений общей численностью до 10 тыс. человек. Наиболее активными из них являются «Армия воли народа», «Национал-социалистическое общество», «Движение против нелегальной иммиграции», «Славянский союз», «Северное братство»³.

Политологи объясняют такого рода тенденции институциональным коллапсом, проявляющимся в кризисе идентификации всех слоев общества. Сегодня большинство граждан России лишено критериев для причисления себя не только к определенной социальной группе, но и даже классу. Отсутствие единых социальных механизмов солидаризации приводит к качественному снижению требований людей к себе и окружающим, и объединению на основании самых примитивных принципов (в частности, распад и маргинализация пролетариата приводит к переходу рабочего класса в разряд сталинистов и националистов).

Затруднения с личной идентификацией в контексте социальных связей лишает граждан определенности в отношении выбора типичных стратегий и ожидаемых перспектив развития. Люди не только испытывают проблемы в поиске дружественных и полезных гражданских сообществ, но и даже не представляют, какого именно уровня доходов, условий жизни и прав достойны на самом деле. Такая дезориентация ведет к дальнейшему упрощению критериев солидаризации – вплоть до самого примитивного, национального и этнического признака⁴.

Конечно, самоидентификацию человека с этничностью нельзя рассматривать исключительно как негативный фактор, поскольку процессы, связанные с этнокультурными отношениями, способны оказывать значимое влияние на социальные взаимодействия на всех уровнях: от общения между представителями разных культур до решения вопросов о статусе этничности в государстве⁵.

В числе первопричин экстремизма как социокультурного феномена экспертами-аналитиками рассматривается нетерпимость (интолерантность). Экстремисты крайне бескомпромиссно проводят границы между «своими» и «чужими» в обществе, проявляя нетерпимость к членам общества, принадлежащим к «чуждым» социальным группам, исповедующим иные политические взгляды, экономические, эстетические, моральные, религиозные идеи, имеющим другой цвет кожи, или этническую принадлежность⁶. Именно в обстановке социальных перемен, подобных перманентным реформам в современной России, растет слой людей, не интегрированных в новый социальный порядок, резко увеличивается число экстремистских групп с характерными для них чертами воинствующей ограниченности, жесткой авторитарностью мышления, нетерпимостью ко всему «чужому»⁷.

Рост националистических настроений, политической и этнической нетерпимости, расширение социальной конфликтности в специальной литературе также связывают с глубокой дифференциацией социальных и этнических групп, поляризацией их интересов, маргинализацией значительной части населения и иными кризисными процессами во всех сферах жизни российского общества⁸.

Говоря о детерминации экстремистских настроений в обществе, нельзя не заострить внимание и на виктимологическом аспекте. В научных исследованиях данному аспекту уделяется все большее внимание, поскольку он позволяет отследить направление деятельности экстремистских групп, выявить группы риска среди населения, а также места вероятного проведения экстремистских акций и выработать, исходя из этого, наиболее эффективные методы предупреждения данного негативного криминального явления⁹.

Нередки факты, когда представители какой-либо национальности сами провоцируют совершение в отношении них противоправных действий, тем самым «подливая масло в огонь» межнациональной напряженности. Так, указом ректора Пятигорского государственного университета А. Казначеева из вуза были отчислены пятеро первокурсников, танцевавших на площади перед зданием Администрации города лезгинку. С учетом того, что «дикие танцы» сопровождались громкой нецензурной бранью, нарушители общественного спокойствия были привлечены к административной ответственности. О важности рассматриваемой проблемы свидетельствует тот факт, что она рассматривалась на заседании Совета безопасности с участием руководителей городских учебных заведений¹⁰. В других регионах были зафиксированы аналогичные инциденты, сопровождающиеся выстрелами из травматического оружия, в том числе в сотрудников правоохранительных органов, пытавшихся пресечь противоправные действия¹¹. Как результат – применение оружия и другие насильственные действия уже со стороны местного населения, для которого подобные выходки являются оскорбительными и провоцирующими ответную агрессивную реакцию¹².

Нельзя забывать и о так называемой этнической преступности, также способной отрицательно влиять на формирование отношения в обществе к представителям тех или иных национальностей. Эта проблема стала настольно заметной, что Указом Президента от 7 мая 2012 г. № 602 «Об обеспечении межнационального согласия»¹³ в целях гармонизации межнациональных отношений, укрепления единства многонационального народа Российской Федерации и обеспечения условий для его полноправного развития Правительству Российской Федерации совместно с органами государственной власти субъектов Российской Федерации поручено разработать комплекс мер, направленных на активизацию работы по пресечению деятельности организованных преступных групп, сформированных по этническому признаку.

Не меньшую обеспокоенность у российских властей вызывает и нелегальная миграция. По статистике только в 2011 г. в России за незаконный прием на работу иностранцев были привлечены к ответственности 22,7 тыс. граждан и юридических лиц; из страны депортировано 40 тыс. приезжих¹⁴. Большой наплыв низкоквалифицированных мигрантов выступает раздражающим фактором у большинства российских граждан. Этот процесс способен изменить этносоциальную структуру целых населенных пунктов, что часто приводит к весьма острым конфликтным ситуациям. Само за себя говорит, например, наименование общественного объединения «Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ)»¹⁵, формальным поводом для создания которого, служили межнациональные конфликты в городах Красноармейск и Химки в 2002 г. Активисты ДПНИ призывают к проведению массовых акций граждан и созданию совместно с правоохранительными органами добровольных отрядов граждан, решающих задачи по борьбе с нелегальной иммиграцией¹⁶.

В своем Послании Федеральному Собранию Президент Российской Федерации обратил внимание на необходимость ужесточения наказания за незаконную миграцию, за нарушения в сфере регистрационного учета. Соответствующий законопроект вскоре был направлен в Государственную Думу Российской Федерации. Как говорится в пояснительной записке к проекту данного закона, ежегодно по стране фиксируются многие тысячи жилых помещений («резиновых домов»), в которых регистрируются сотни тысяч граждан без намерения вселения, при этом их реальное место жительства неизвестно. Приводятся данные по 2011 г., согласно которым в этот год было зафиксировано 6400 адресов, где было зарегистрировано почти 300 тыс. граждан. Реализуя право на место жительства, многие из таких граждан уклоняются от исполнения ими конституционных обязанностей перед другими гражданами, государством и обществом. Такое положение, отмечается в документе, стало возможным в связи с массовыми злоупотреблениями собственниками жилья своими правами, зачастую имеющими корыстный характер¹⁷. В связи с этим предлагается установить ответственность за нарушение правил регистрации по месту жительства и по месту пребывания.

Следует отметить, что всплеск национализма и его групповых форм не только в нашей, но и в ряде других европейских стран, совпал по времени с кризисом концепции построения мультикультурного общества¹⁸. По обоснованному мнению Председателя Конституционного Суда РФ В. Д. Зорькина, мультикультурализм не только делает личность заложником его идентификационной (чаще всего этноконфессиональной) группы, но и фактически ставит меньшинства – в силу приобретаемых ими особых прав – над большинством, что является одним из наиболее серьезных факторов конфликтности. Во-первых, это вызывает обоснованное раздражение у большинства. Во-вторых, неизбежно приводит к дополнительным антагонизмам между разными меньшинствами. В-третьих, что особенно важно, разрывает единое, выработанное столетиями, правовое поле национального государства, со всеми отсюда вытекающими негативными последствиями¹⁹.

В последние годы отмечается активизация ряда экстремистских движений, которые вовлекают в свою деятельность молодых людей. По официальным данным, в среднем 80 % участников организаций экстремистского характера составляют лица, возраст которых не превышает 30 лет. Результаты исследований показывают, что проявления молодежного экстремизма в настоящее время встречаются более чем в половине субъектов РФ, и география его распространения растет с каждым годом²⁰. Бесспорно, проблема расширяющегося числа молодежных групп и движений требует детального анализа со стороны специалистов различных областей – психологов, социологов, политологов и юристов²¹.

В Методических рекомендациях по профилактике и противодействию экстремизму в молодежной среде, разработанных Минспорттуризмом России совместно с МВД и ФСБ России, выделяются следующие факторы, оказывающие влияние на возникновение экстремистских проявлений в молодежной среде:

1. Обострение социальной напряженности в молодежной среде (характеризуется комплексом социальных проблем, включающим в себя проблемы уровня и качества образования, «выживания» на рынке труда, социального неравенства, снижения авторитета правоохранительных органов и т. д.).

2. Криминализация ряда сфер общественной жизни (в молодежной среде это выражается в широком вовлечении молодых людей в криминальные сферы бизнеса и т. п.).

3. Изменение ценностных ориентаций (значительную опасность представляют зарубежные и религиозные организации и секты, насаждающие религиозный фанатизм и экстремизм, отрицание норм и конституционных обязанностей, а также чуждые российскому обществу ценности).

4. Проявление так называемого исламского фактора (пропаганда среди молодых мусульман России идей религиозного экстремизма, организация их выезда на обучение в страны исламского мира, где осуществляется вербовочная работа со стороны представителей международных экстремистских и террористических организаций).

5. Рост национализма и сепаратизма (активная деятельность молодежных националистических группировок и движений, которые используются отдельными общественно-политическими силами для реализации своих целей).

6. Наличие незаконного оборота средств совершения экстремистских акций (некоторые молодежные экстремистские организации в противоправных целях занимаются изготовлением и хранением взрывных устройств, обучают обращению с огнестрельным и холодным оружием и т. п.).

7. Использование в деструктивных целях психологического фактора (агрессия, свойственная молодежной психологии, активно используется опытными лидерами экстремистских организаций для акций экстремистской направленности).

8. Использование сети Интернет в противоправных целях (обеспечивает радикальным общественным организациям доступ к широкой аудитории и пропаганде своей деятельности, возможность размещения подробной информации о своих целях и задачах, времени и месте встреч, планируемых акциях).

В современных политологических исследованиях правильно делается акцент на том, что молодежь России находится в специфических социальных условиях, которые главным образом и способствуют распространению экстремистских идей. Среди этих условий наиболее значимы социально-политическая незащищенность молодежи в условиях неустойчивости экономики и социальной сферы российского общества, а также затрудненность вертикальной социальной мобильности в российском обществе (неработающий «социальный лифт»), усиливающая имущественное расслоение и значительно ограничивающая доступ к социальным ресурсам молодых людей. Как следствие, в молодежной среде возникает аномия – распад системы ценностей и норм, гарантирующих общественный порядок, проявляющаяся в утере нормативно-ценностных оснований поддержания социальной солидарности и обеспечения социальной идентичности²². С такой позицией солидарны и криминологи, исследующие корни молодежного экстремизма: «Поиск своего пути в новых социально-экономических условиях, ориентация на ускоренное статусное продвижение и в то же время прогрессирующая социальная неадаптивность – все это обусловило специфический характер самореализации молодого поколения… Отсюда растерянность, пессимизм, неверие в будущее, рост агрессивности и экстремизма»²³.

По словам заместителя Генерального прокурора Российской Федерации В. Я. Гриня, в России преступления экстремистского характера проявляются в двух основных видах. Это создание и действия религиозно-сепаратистских объединений вплоть до незаконных вооруженных формирований, инспирированных проповедниками чуждых псевдоисламских идей из-за рубежа. В основном они преследуют даже не идеологические, а военно-политические цели. Второе направление, как реакция на это, – рост деятельности русских националистов, которая все чаще смещается в область совершения насильственных преступлений, проведения террористических актов в отношении как приезжих мигрантов, так и граждан России, выходцев из Северо-Кавказского региона²⁴.

Соглашаясь с такого рода экспертной оценкой, вместе с тем отметим, что в современный период прослеживаются и диаметрально противоположные тенденции: некоторые националисты в нашей стране поддерживают боевиков на Северном Кавказе, и, признавая превосходство ислама, распространяют так называемую Концепцию русского джихада. Так, решением Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 г. № АКПИ12-665 признано экстремистским и запрещена деятельность на территории Российской Федерации международного объединения «Кровь и Честь» («Blood and Honour/Combat 18», «В&Н», «BandH»). Как указал Верховный Суд РФ, международное неонацистское объединение основано в конце 1970-х гг. в Великобритании правоэкстремистской партией. Свое название «В&Н» получило по лозунгу и форме приветствия юношеской организации НСДАП «Гитлерюгенд» «blut und ehre» (в переводе с немецкого языка «Кровь и Честь»). Число 28 кодирует наименование структуры, так как вторая и восьмая буквы латинского алфавита «В» и «Н». В середине 1990-х гг. в объединении образовалось два течения «Independent voice» и «Combat 18». Сторонники «Combat 18» (число 18 обозначает первую и восьмую букву латинского алфавита «А» и «Н» и переводится как «Адольф Гитлер») выступают за экстремизм, борьбу против «сионистских» властей террористическими методами.

Российское отделение основано в 1996 г. и до 2004 г. представляло собой клуб соратников по интересам, деятельность его не носила экстремистского характера. Начиная с 2005 г. участники объединения основной упор сделали на пропаганду национал-социалистической идеологии, радикальных методов борьбы с политической властью в России посредством активного проведения музыкальных концертов, выпуска и продажи музыкальных дисков, атрибутики правого толка. Кроме того, отдельными направлениями их деятельности стали популяризация бренда «Кровь и Честь» и открытие региональных отделений объединения.

Лидеры российского отделения стремились создать национал-социалистическое подполье, модель которого описана в книге Э. Макдоналда «Дневник Тернера». Впоследствии в ходе взаимодействия с лидерами праворадикального объединения «Объединенные бригады 88» в качестве приоритета была выбрана так называемая концепция стратегического развития «Стратегия 2020».

С 2008 г. функционеры «Крови и Чести» стали пропагандировать превосходство ислама и «Концепцию русского джихада», смысл которой заключается в объединении усилий с боевиками бандформирований Северного Кавказа по осуществлению деятельности, направленной на насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации.

Структуры российского отделения «Крови и Чести» выявлены в ряде городов России. В целях пропаганды экстремистской деятельности участники российского отделения создали интернет-сайт, где и была опубликована концепция «Стратегия 2020», являющаяся, по сути, программой российского отделения.

Верховный Суд РФ констатировал, что деятельность международного неонацистского объединения «Кровь и Честь» («Blood and Honour/Combat 18», «В&Н», «BandH») направлена на осуществление экстремистской деятельности, посягает на права и свободы человека и гражданина, основы конституционного строя, обеспечения целостности и безопасности Российской Федерации²⁵.

Анализ судебно-следственной практики позволяет сделать вывод о том, что суды признают экстремистскими сообществами в основном молодежные националистические группировки («Объединенные бригады 88», «Норд-Ист-88», «Боевая организация русских националистов», автономная группа сопротивления «Русский щит», «Mad Crowd» («Бешенная толпа»), «Казанская дивизия», «Фронт Казанских патриотов», «Национал-социалистическая рабочая партия России», «Белгородский национальный корпус», «НСО-Север» («Национал-Социалистическое общество»), «Фольксштурм», «Славянский союз», «Simbirsk white power» и др.).

Помимо этого известны факты привлечения к уголовной ответственности по ст. 282¹ УК РФ участников:

• иных неформальных объединений ультраправого толка («Северное братство», «Иркутская антибомж-банда: Магия крови», «Движение против нелегальной иммиграции»);

• антифашистских организаций («Antifa-R.A.S.H.»);

• религиозных исламистских группировок и организаций («Джамаат Мувахидов», «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» («Партия исламского освобождения»);

• деструктивных религиозных сект («Свидетели Иеговы»).

Националистические группировки представлены в основном неформальным молодежным движением «скинхеды»²⁶. Эти структуры криминальной направленности создаются на основе национальной и (или) расовой ненависти к гражданам нерусской национальности (чаще всего выходцам с регионов Кавказа, Средней Азии и Африки) и преследуют цель совершения противоправных насильственных акций (избиений и убийств) для демонстрации превосходства своей нации и расы.

Интересно, что данное движение возникло в первой половине 1970-х гг. в Великобритании, и с самого начала для него не была характерна приверженность к националистическим, расовым идеям. Его представители были тесно привязаны к своим пролетарским корням, поэтому субкультура бритоголовых была, по своей сути, формой протеста против официальной буржуазной культуры. В нашей стране скинхед-движение начало распространяться в начале 1990-х гг., особенно активно в таких городах, как Москва, Санкт-Петербург, Красноярск, Томск, Иркутск, Владивосток, Воронеж и Ярославль. Деятельность неонацистов носит, как правило, подпольный характер, и, как заявляют сами скинхеды, главная ее цель – «сплочение всех белых наций для установления справедливого и достойного белого порядка на всем земном шаре»²⁷. Помимо враждебного отношения к приезжим с Кавказа, Азии и Африки скинхеды нередко проявляют агрессию к лицам, принадлежащим к альтернативным субкультурным группам (например, движению «Антифа»), бомжам, хроническим наркоманам, гомосексуалистам, педофилам и другим лицам с отклоняющимся поведением.

На интернет-сайтах можно обнаружить некий обязательный набор расистско-нацистских и национал-патриотических идей, принципов и заповедей скинхедов. Выделяются три основных идеологических направления современного скин-движения: