Текст книги "Место под звёздами: сборник фантастических рассказов"

1-е место в номинации «Через тернии к звёздам»

Планета встретила меня проливным дождём. На обзорные окна посадочного бота «Стриж» словно из ведра непрерывно лили воду. Так, посмотрим, что тут у нас – температура +7 по Цельсию, воздух пригоден для дыхания, ветер северо-западный, 5 метров в секунду, враждебных форм жизни не обнаружено. В целом неплохо, можно хоть сейчас выходить, но только пусть дождь поутихнет. Пока закушу немного, успею ещё налюбоваться на эти болота… А вот два холма в виде верблюжьих горбов – это интересно. Нужно ещё посмотреть материнскую породу и оценить всё, что здесь можно дёшево добывать и что может заинтересовать Корпорацию, оплатившую эту экспедицию. Конечно, грошовый контракт, но мне он позволит продержаться ещё некоторое время – а там, может, и стоящий заказ подвернётся.

– Алина, что там у нас? – обратился я к биокомпу, установленному на разведывательном корабле «Траппер», который вращался на орбите планеты.

– С востока идёт грозовой фронт, скорость ветра до 100 км/час, в твоём районе он ожидается через три часа, – мелодично и звонко прозвучал в динамиках девичий голос.

– Ну вот, только этого мне не хватало, – пробурчал я себе под нос.

– Опять ты ворчишь, старый нытик, – послышался звонкий смех.

Да, совсем разболталась девчонка, никакой субординации, надо сделать внушение, а то ещё опозорит в каком-нибудь порту, в который раз лениво подумал я.

Алина – это искусственный интеллект последнего поколения, который достался мне почти даром, хотя, конечно, не совсем легально. По каким-то параметрам не вписался в военные параграфы и подлежал уничтожению. В то время я, потеряв работу и находясь на краю депрессии, все свои сбережения вложил в покупку устаревшего, но ещё вполне рабочего звёздного разведчика «Траппер». Однажды в баре, будучи уже пьяным, я вдруг узнал своего знакомого по институту, которого не видел четверть века. Тот тоже был изрядно на взводе. Мы разговорились и пришли к выводу, что оба оказались неудачниками.

Он говорил, что мог бы делать большие деньги и в этой дыре, но ему не позволяет порядочность.

– Порядочность? – недобро усмехнулся я. – Удачливые люди говорят, что деньги или не пахнут или пахнут только одним – запахом свежей крови, а мы не смогли перешагнуть этот барьер. И если ты желаешь быть счастливым – начни сегодня же! – заявил я.

– И начну! – еле выговорил приятель, – вот хоть с тебя! Ты купил корабль. Металлолом, конечно, но кое-что можно сделать, чтобы он стал конфеткой…

Оказалось, приятель заведует секретным военным складом, и завтра ему поступят для уничтожения очередные три суперкомпьютера, которые стоят бешеные деньги и могли бы быть использованы где угодно, а теперь их должны просто сжечь плазмой.

Так и появилось у меня это чудо – самообучающаяся система искусственного интеллекта последнего поколения с неограниченными ресурсами памяти на базе реального человеческого мозга. Система обладала ярко выраженной личностной индивидуальностью, за что, видимо, военные её и забраковали.

На следующий день я покатил на космодром, где на одной из дальних площадок пылился «Траппер». Удалив стандартный комп, я закрепил там своё драгоценное – пока в прямом смысле – приобретение. Полюбовавшись на блестящий цилиндр, я проделал все нужные операции. И вдруг услышал полный ехидства звонкий девичий голосок:

– А что это ещё за калоша? Ах да, это же кусок металлолома, который своё отлетал..-и в таком духе на полчаса…

Наконец Система, протестировав весь корабль до винтика, кончила насмехаться и перешла к деловым сообщениям.

– Кеп, или как там к вам обращаться, двигатель требует синхронизации генераторов, в блоке жизнеобеспечения необходима замена модуля очистки воздуха и так далее, и тому подобное.

Я попробовал её остановить:

– Девочка, раз уж так получилось, давай для начала познакомимся. Меня зовут Вик! Я старый и нудный и ожидал, что буду работать с мужчиной, хорошим помощником и даже, может быть, другом, хоть и не во плоти…

После секундной паузы она гордо ответила:

– Я Алина. Мне 16 лет. Моя специальность – управление боевым крейсером и координация действий боевой эскадры. А здесь даже захудалой антипушки нет…

Уж не знаю, чем руководствовались эти умники из секретных лабораторий, но матрица личности моей Системы была скопирована с реальной земной девочки, по всей видимости, погибшей в серьёзной катастрофе. И хотя медицина сейчас чуть ли не мертвеца оживить способна, но с девочкой, наверное, произошло что-то действительно страшное…

Прошёл месяц в суете замены деталей, выбивании кредитов и словесной пикировке с Алиной. По её настоянию пришлось заменить главные энергетические блоки на более ёмкие и менее громоздкие.

Постепенно я узнавал свой корабль, каждый его блок и закоулок, а создаваемые аскетизм и целесообразность даже начали мне нравиться. Я, наверное, впервые в жизни почувствовал, что у меня есть свой дом, а это стоит многого.

Постепенно остепенилась и Алина. Она стала сдержанней, спокойней, и мы даже с полуслова начали понимать друг друга.

– Алина, сколько у меня времени до урагана?

– 2 часа 53 минуты.

– Да, Алина, проведи ещё раз тестирование систем «Стрижа», что-то очень болтает при посадке.

– Проверку систем начала.

– Успеет ли геомодуль взять образцы и сделать сканирование ближайшего холма до шквала?

– Успеет! Готовлю его к запуску!

– Молодец, девочка, а что это за ураган?

– Он похож на циклон, но зародился и вовлёк большие массы воздуха необычайно быстро. Также отмечается огромный заряд статического электричества, но без разрядов молний.

– Вик! Скорость ветра почему-то резко усилилась, и геомодуль уже не успевает выполнить программу. Предлагаю отменить запуск.

– Хорошо, доложи, если будут какие-то изменения, а я пока подремлю.

Удобно откинувшись в кресле, я закрыл глаза и попытался заснуть, но в голову опять полезли воспоминания. «Да, старею», – отгоняя ненужные мысли, подумал я. Пора осесть на какой-нибудь райской планете и разводить помидоры и кроликов.

Почему кроликов? Ты их уже сто лет не видел! Но они такие смешные, как говорила когда-то моя дочь. Где она теперь? Давно не было сообщений… С кем делит свою постель?.. Счастлива ли, или от одиночества скулит по ночам, как обиженный маленький щенок?

– Вик, Вик, очнись!

– Что, Алина?

– Происходит что-то странное. Центр циклона локализовался над вершиной второго холма. Но при этом резко падает статический заряд облаков, как будто под холмом заряжается гигантский аккумулятор.

Так, подумал я, всё интереснее…

– Алина, а как на холме чувствуют себя деревья? Их таким ветром должно с корнями унести…

– Деревья, как резиновые, просто стелятся по поверхности.

Здорово, поистине природа гениальна…

– А что со «Стрижом»?

– Там была небольшая дисбалансировка гироскопа, которая уже устранена.

– Молодец!

– Ещё бы, куда ты без меня?!..

Ну вот, снова… У неё была эта черта, наверное, от той, настоящей Алины, постоянно подчёркивать своё превосходство и первенство.

– Алина, – перебил я, – я всё не решался задать тебе один вопрос. Не знаю, позволишь ли ты коснуться твоего личного?

– Попробуй, – тихо прозвучало после небольшой паузы.

– Я давно собирался тебя спросить… А ты хотела бы снова стать простой девушкой, есть, пить, встречаться с парнями, радоваться и грустить?.. В общем, просто жить?..

– Я знала, Вик, что проявляя простое человеческое любопытство, когда-нибудь ты спросишь об этом. А может, твои вопросы диктует жалость и сострадание? Но только не надо меня жалеть! Да, я хотела бы этого! Хотела бы узнать, что такое любовь, про которую столько всего напридумывано.

– Но люди старятся и умирают, а в этом виде ты практически бессмертна.

– Но я хочу кожей почувствовать тепло солнца, холодные капли дождя, услышать смех моей дочери, ощутить желанного мужчину… Вик, ты же знаешь, сейчас у меня нет ни страха, ни боли, ни грусти, ни радости, и я даже не знаю, что это такое, мне не с чем сравнить… Только одна математика – расчёт вероятности событий и тысячи вариантов, из которых надо выбрать оптимальный… Вот так! Вик, кстати, циклон стих. Готовлю геомодуль к вылету…

Я посмотрел на по-прежнему залитые дождём окна и грустно вздохнул. Я в своей жизни так и не смог найти своей женщины, второй половины, с которой был бы вместе и в радости, и в печали, то есть подруги в настоящем смысле этого слова. Бывшая жена очень скоро после скоропалительной свадьбы стала совсем чужой, посторонней и злой женщиной. Ей всё время от меня что-то было надо – денег, секса, дешёвого и фальшивого внимания с цветами, тортами и шампанским. А потом, как-то неожиданно для меня, появилась дочь. Я не люблю младенцев с их постоянными воплями, бессонными ночами, памперсами, зубками, сыпью и прочими приключениями. Но тогда я вдруг понял, что эта нелюбовь относится только к ЧУЖИМ детям…

– Вик, модуль взлетел, все тесты без отклонений.

– Хороню, сообщи, когда он сядет и начнёт работать.

– Вик, что-то странное, хотя все приборы работают нормально, но модуль отклонился от курса и идёт в обход первого холма, словно им кто-то командует извне. Мои команды не проходят…

– Есть приоритетная частота с моим кодом доступа, попробуй на ней.

– Пробую, начинает выполнять команды…

– Вик! Модуль уничтожен! Похоже на сильный электромагнитный импульс. У модуля расплавились все схемы, и он упал за холмом.

– Алина, готовь срочный взлёт «Стрижа»! Проанализируем всё на орбите. Я не хочу поджариться здесь, как модуль! И дело даже не в том, что я испугался, а просто на этом модуле мы потеряли весь наш аванс, чёрт бы его побрал.

– Вик, готовлю «Стриж» к старту! Только команды проходят как-то ненормально, словно сигналы глушат.

– Алина, отмени полное тестирование и оставь только главные показатели! Ускорь подготовку!

– Хорошо, взлёт через две минуты…

И тут что-то произошло… Я не сразу понял, что дождь «выключился», именно выключился, словно вода в душе.

– Алина, что там с погодой?

– Над «Стрижом» образовалось окно правильной круглой формы, 500 метров в диаметре свободное от облаков.

Намекают, подумал я, чтобы мы свалили по-хорошему…

– Вик, взлёт, стыковка через 31 минуту.

Корпус «Стрижа» дрогнул, навалилась небольшая перегрузка, но болтанки не чувствовалось, всё работало как часы. «Молодец, девочка, что бы я без тебя делал», – в который раз за последние годы подумал я. Чёрт, ну почему в жизни невозможно ценить, понимать и любить реальную женщину, как эту виртуальную, но очень симпатичную мне девочку. Эх, почему я не попросил её показать мне свои стереограммы, которые, может быть, ещё сохранились. Чёрт! О чём я думаю? Старый козёл! Совсем крыша поехала от одиночества, ты же ей как раз дедушка…

– Вик, стыковка! Сейчас заблокирую ангар – загорится зелёный, и можешь выходить.

– Принято, Алина, выхожу.

Я привычной пробежкой добрался до командирской рубки и так же привычно утонул в своём кресле перед мониторами. Человек слишком хрупкое и медлительное существо, там, где требуются миллисекунды для принятия решения или выполнения манёвра, он даже и подумать об этом не успевает. Поэтому никакого ручного управления и не было – а только простое кресло с пятью мониторами полукругом. На каждом – своя информация, да и этого слишком много для простого человеческого мозга с его примитивными органами чувств. Сейчас на крайнем левом проплывала схема рельефа планеты с указанием погодных параметров и кучами данных мелким шрифтом. На втором в красном тревожном свете пылали злополучные холмы. Жёлтой точкой пульсировало место, где упал геомодуль, зелёной – место приземления «Стрижа»…

– Алина, почему так мало данных, только размеры, ориентация и погода?

– Что-то глушит наши излучения. Я пыталась установить причину, но то, что происходит, противоречит всем известным законам физики!..

– Но, Алина, у нас конкретный контракт! И мне нужен отчёт о том, что ценного для Корпорации есть на этой планете. Мне нужны конкретные цифры!

Что там у нас в арсенале? Только не говори мне, что это незаконно!

– Две ядерные бомбы по пять килотонн и три криобомбы 100-метрового радиуса, но Вик, неужели ты хочешь эту дрянь скинуть на планету?

– Хочу посмотреть на реакцию тех, кто наш геомодуль грохнул. Поэтому, пожалуй, одну криобомбу сбросим, а сами смоемся…

Тут я поперхнулся и вытаращил глаза – рядом со мной стоял по-земному прилично одетый холёный мужчина средних лет и с улыбкой осматривал помещение рубки.

– Алина, код 1! Общая тревога! Враждебное проникновение на корабль! – заверещал я как подраненный заяц.

– Успокойтесь, Вик! Никто не проникал на корабль. На вашем языке я фантом, то есть призрак, и это лишь для того, чтобы наше общение было более естественным. Я тот, кто находится под холмами на планете.

Более пяти тысяч лет в вашем исчислении этот сектор галактики разумные не посещали. Чтобы привести свои системы в рабочее состояние, мне потребовалась энергия в виде того урагана, который вы наблюдали. Прошу не обижаться, но ваш корабль также примитивен, как и ваш разум, и для меня это факт! Мои создатели на заре своей цивилизации были очень похожи на вас. Я на вашем языке могу быть обозначен словами страж, охранник, защитник… Мои возможности в вашем представлении равны возможностям Бога. Я могу манипулировать пространством и временем и ещё много чего могу делать, что вы не только понять не можете, но и представить. Я чувствую каждую вашу мысль, Вик! Чувствую и эту девочку, запертую в немыслимо дико сопряжённую систему органики и механических элементов. Вы стареете, Вик! Всё чаще вам приходят мысли о смерти, и вы мечтаете начать всё сначала, чтобы избежать сделанных ошибок и встретить любимую женщину. Я могу подарить вам полную регенерацию всего организма, абсолютное здоровье и облик двадцатилетнего юноши.

Это я предлагаю вам в обмен на ваше молчание.

Что же касается вас, Алина, то я могу создать вам идеально здоровое тело, соответствующее вашему земному возрасту. Но часть имеющихся у вас сейчас способностей вы утратите, потому что человеческий мозг создан по другому принципу. У вас сохранятся личность, память, а также значительная часть ваших научных знаний. Но у вас обоих есть и альтернатива – остаться здесь, со мной, навсегда, потому что просто отпустить вас я не могу – это противоречит моему назначению. Если Вик согласится принять моё предложение, то у вас, Алина, нет выбора. Вы не умеете лгать, и все ваши действия и мысли сохраняются на отдельных носителях, которые можно проанализировать при проведении расследования, а Корпорация наверняка захочет узнать больше, чем цифры в отчёте. Это в вашем понимании как чёрный ящик, который стоит на каждом корабле, и не важно, компьютер какого класса там установлен. Итак, Вик, ваш выбор?

А что мне оставалось? Я даже не стал советоваться с Алиной, а просто опустил глаза вниз.

А фантом сказал:

– Фальшивый отчёт уже загружен в бортовой журнал. А чтобы расплатиться с Корпорацией, вот вам координаты аварийно покинутого торгового фрегата, который по вашим законам станет вашей собственностью.

Фантом исчез, а я не выдержал и спросил:

– Алина, почему ты молчишь?

– Я не знаю, как выразить словами то, что происходит со мной. Если бы я была человеком, то, наверное, сошла бы с ума.

– Ну что? Начнём превращение в человеков? – ободряюще сказал я Алине.

– Начнём!.. – тихим эхом отозвалась она.

Вскрыв главную консоль, я осторожно упаковал сверкающий цилиндр в рюкзак для выхода на планету.

А затем состоялась прогулка к холму и далее по фосфоресцирующему тоннелю, в конце которого парила переливающаяся пластина размерами с крышку от письменного стола.

– Положите сюда рюкзак и немного подождите здесь, – прозвучал бесстрастный голос.

О чём я думал, не помню, но вдруг из сверкающего тумана вышла совершенно обнажённая девушка. Со страшным усилием, аж в шее что-то хрустнуло, заставив себя отвернуться, я торопливо стащил с себя куртку и, не глядя, протянул её девушке Алине. По-настоящему я пришёл в себя только на корабле. Алина, с распущенными ниже плеч роскошными волосами пшеничного цвета, была потрясающе красива в моём старом комбинезоне, с соблазнительными выпуклостями в положенных местах.

– Алина, что ты собираешься делать? Ведь твоих знаний хватит, чтобы с успехом работать в любой фирме? – спросил я её.

– Я с тобой, Вик! У меня никого нет в этом мире, а за эти годы я хорошо узнала тебя, ты порядочный и честный, поэтому давай оставим всё как есть – мы партнёры. Чем бы ты ни занимался, я буду работать с тобой.

– Тогда сначала сделаем то, что нужно с фрегатом, а дальше обоснуемся где-нибудь на окраинной планете с горячим солнцем, тёплым и ласковым океаном, там, где совсем мало людей и нет тварей, желающих пообедать моим телом.

Говоря всё это, я почти не отрывал глаз от Алины. Она и впрямь была очень красива. Чуть выше среднего роста, полноватая, но с прекрасно выраженной талией, изящными руками и тонкими щиколотками ног, высокой грудью, округлым лицом с пухлыми губами и необыкновенно белой и нежной кожей.

«Вот старый козёл, – укорил я себя, поймав на этих мыслях, – опять тебе неймётся! А, впрочем, уже и не старый», – напомнил я себе о превращении, добавив реплику в свой внутренний монолог.

* * *

Наконец-то я построил свой первый настоящий дом на высоком берегу небольшой и быстрой реки с необыкновенно прозрачной водой, в километре от бездонно синего тёплого моря. Дом построен на фоне потрясающей красоты горы, вершины которой тонут в облаках. До меня доносится аппетитный запах – это Алина готовит обед на маленьком примитивном агрегате, никак не могу запомнить, как он там называется.

А впереди у нас неторопливая и спокойная жизнь с фермерскими заботами и хлопотами. Но это фермерство – для души, так как деньги у нас есть, спасибо Стражу, фрегат и впрямь оказался богатой добычей.

Сегодня ночью я решил сделать Алине предложение, но не знаю как, и поэтому с самого утра не нахожу себе места и всё валится из рук.

Райская планета, думал я, просыпаясь по утрам и любуясь спящей рядом Алиной. Я был по-настоящему счастлив.

Прошло уже два года, как мы обосновались здесь. Ближайший посёлок в 50 милях к западу с тысячей жителей был для нас целым мегаполисом.

Жители посёлка в основном работали на маленьком консервном заводе, перерабатывающем продукцию фермеров. Тем и жили, ведь натуральные продукты в нашем мире (на Земле и в космосе) давно стали деликатесом и стоили очень дорого. Море изобиловало рыбой, для переработки которой был отдельный цех. Была там и примитивная площадка, исполняющая роль космодрома, куда раз в месяц, а то и реже, садился небольшой пассажирский корабль, курсировавший от планеты к планете.

Я вспоминаю, как несколько дней робот-строитель, перетасовывая блоки-комнаты, собирал наш дом… Этот робот, совмещая все должности в одном лице – садовника, повара, охранника и дворецкого, так и остался единственной нашей прислугой.

С какой нежностью я вспоминаю первую ночь в нашем доме, ужин при свечах, тихую музыку и слегка прохладный ветерок, колышащий шторы открытых окон. С фермерством я явно поторопился. Это дело было для меня скучным и не интересным. Меня манили горы. Не раз мы с Алиной, собрав нехитрую снедь и снаряжение, забирались чуть ли не к снежным вершинам. Там было всегда спокойное озеро с отражающимися в нём вершинами гор и белоснежными облаками. Вода в озере была удивительно прозрачной. На глубине 10 метров можно было рассмотреть каждый камушек.

Алина, вдохновлённая красотой озера и гор, потянулась к мольберту и краскам. Ни одна стереограмма не может передать больше, чем яркий мазок кисти, и это древнее искусство не умерло в век сплошной электроники и роботизации. Обычно я подходил к рисующей Алине, обнимал её и молча смотрел на холст, где вершины гор и наше озеро пылали броскими, праздничными красками. От всего этого во мне рождалось чувство восторга.

По Сети я выписал небольшой геомодуль. И, начав обследовать прилегающие горы, обнаружил жилу с неплохим содержанием платины. Это была настоящая удача! Окончательно похоронив свои фермерские начинания, вскоре я запустил в действие небольшой добывающе-обогатительный комплекс. Также я прикупил и прогулочную крейсерскую яхту, на которую можно ставить даже настоящие паруса. Мы с Алиной не раз пытались это сделать, но особой романтики не почувствовали – куда лучше идти на самой малой мощности двигателя и, валяясь нагишом на палубе, глазеть на побережье и облака и наслаждаться каждым мгновеньем этой жизни.

Неделю назад Алина, надув губки, сделала мне выговор, что я за своими заботами совсем одичал и ничего не замечаю, а она уже третий месяц беременна и пора придумывать имя сыну. С тех пор, о чём бы я ни думал, мои мысли снова и снова возвращались к сыну. Я совсем ошалел от счастья! Я и представить себе не мог, что такое может быть! Вот и сейчас, в глубокой шахте, наблюдая из бронированной кабины, как бур вгрызается в породу, я уже видел рядом вихрастого подростка 10 лет, ощущал его улыбку и взгляд. Вдруг комплекс тряхнуло, да так, что я вывалился из кресла. Бур, взвизгнув, остановился. Отряхнувшись, я машинально взглянул на коммутатор: 8 июля, 11 часов 02 минуты. Под датой красным тревожным цветом светился текст: «Землетрясение 7 баллов, шахта полностью завалена, связи с поверхностью нет».

Трое бессонных суток я пробивался к поверхности, и только один вопрос звучал у меня в голове: «Как там Алина? Ведь ей сейчас нельзя волноваться…»

Наконец мой ободранный и покорёженный модуль, как жук, тяжело выполз на склон горы.

Ярко светило солнце, и я, щуря глаза, пытался разглядеть наш дом. И не веря увиденному, я просто остолбенел. Через всю предгорную зелёную равнину проходила страшная чёрная полоса, там, где стоял наш дом, ничего не было… И вдруг осознав, что Алины больше нет и нет моего сына, я, упав на колени, по-звериному завыл.

Осознал я себя в углу самого скверного в посёлке бара, где обитали законченные алкоголики и бомжи. На тусклой сцене перебирал струны гитары человек неопределённого возраста с изрядно помятым лицом и что-то негромко хрипло пел. Постепенно до меня стали доходить слова его незамысловатой песни:

 
В каком краю
И времени каком
Искать любовь свою
И строить дом?
 
 
Кто мне ответит на вопрос,
Кто, если не бог?
Зачем родился я и рос,
Забот не зная и тревог?
 
 
Но грянул день,
Пришла беда.
Ты на пороге встал, как тень,
Простившись с прошлым навсегда.
 
 
А время форы не даёт,
Бежит себе вперёд.
И не заметишь, жизнь пройдёт,
А ты подумаешь – не каждому везёт…
 
 
Когда ты молод, не страшат
Ни хлад ночей, ни град,
Когда ты молод, не смотри назад,
А двигайся вперёд…
 

Я не стал слушать дальше, потому что в моём мозгу вдруг зазвучали слова Стража:

– Я могу манипулировать временем и пространством…

– Я могу манипулировать временем и пространством! – повторил я вслух. С трудом встав, я побрёл прочь от этого заведения.

Взглянув на коммутатор, – единственное, что у меня осталось от прошлой жизни, – я с тревогой сделал запрос о количестве оставшихся у меня денег. Их хватало всего лишь на аренду одного рейса старого, разбитого и списанного корыта. Осмотрев катер, я невольно подумал, что, скорее всего, мои приключения здесь и закончатся. Но это был шанс… Кое-как настроив систему жизнеобеспечения и зарядив энергоблоки, я продиктовал компьютеру координаты точки выхода из пространства и спокойно развалился в кресле, теперь от меня уже ничего не зависело.

Катер всё-таки прыгнул. Выйдя на орбиту знакомой планеты с холмами, я стал просто ждать.

Наконец знакомый джентльмен появился в рубке. Я молчал, не зная с чего начать. И фантом начал первым:

– Не надо ничего объяснять, Вик! Я знаю, зачем ты здесь, и я уже немного подлатал твой катер, чтобы ты не умер от удушья.

– Спасибо, Страж, – неловко поблагодарил я.

И фантом продолжил:

– Вик, я могу сделать так, чтобы Алина жила, но это будет стоить твоей жизни.

– Я согласен на все условия! – воскликнул я. – Только объясни, что нужно сделать?!

– Посмотри! – в его руке появился чёрно-белый шарик величиной с теннисный. – Положи шар чёрной стороной в левую ладонь, а правой рукой до щелчка поверни белую часть по часовой стрелке, чётко и ясно представляя время, в котором тебе нужно оказаться. В центре темпорального тоннеля все процессы ускоряются в миллионы раз. Поэтому примерно через час после его открытия ты превратишься в древнего старика-маразматика, не осознающего реальность. Ты будешь мычать и пускать слюни…

– Страж, я уже сказал, что согласен!

Фантом исчез, а на подлокотнике кресла остался лежать чёрно-белый шар. Я взял его в руку и поспешил за своими мыслями, которые были уже далеко отсюда.

Я стоял на груде камней, оставшихся от нашего дома, и вспоминал. Во время землетрясения я был в шахте, а мой флаер стоял у её входа, значит, мне надо туда. Мне было отпущено слитком мало времени, потом, я боюсь, уже плохо буду контролировать свои действия. У заваленного входа в шахту я осмотрелся – кажется, флаер стоял здесь, у этого камня. «Ну и, пожалуй, начнём», – сказал я вслух, доставая из кармана комбинезона шар. Ещё раз прокрутив в голове порядок последующих действий, я чётко и внятно произнёс: «2089 год, 10 часов 5 минут местного времени» и решительно повернул белую половинку шара. Раздался оглушительный щелчок, вспышка, и я увидел долину и свой дом, утопающий в зелени. Набрав номер Алины и дождавшись ответа, я сказал:

– Алина, это очень важно! Сейчас я буду дома, а ты немедленно вылетишь на флаере в посёлок. В 10 часов 50 минут ты должна быть в нотариальной конторе Смита!

Затем я немедленно связался с мистером Смитом:

– Здравствуйте, это Вик, один из ваших клиентов. В 10 часов 50 минут у вас будет моя жена, Алина. Сейчас я продиктую вашему компьютеру текст, который вы распечатаете и вложите в обычный конверт из бумаги. В 11 часов 05 минут и ни секундой раньше вы передадите этот конверт моей жене. Сколько я вам должен за услугу? – и, услышав цифры, я продолжил: – Деньги из банка вам уже перечислены.

Последние слова я проговорил, уже поднимая флаер в воздух.

Алина с тревогой в глазах ждала меня на ухоженной лужайке перед домом:

– Что случилось, Вик?

– Алина, у нас очень мало времени, все объяснения получишь у мистера Смита, пожалуйста, не задавай вопросов и не упрямься, – так надо.

И почти силой усадив её в кресло, я продиктовал автопилоту все необходимые координаты. Флаер взлетел, а я побежал изо всех сил к пирсу. Добежав до яхты, я запустил двигатель и направил её от берега. Затем выдрал и выбросил за борт все блоки связи и автоматического слежения. С двигателем мне пришлось покопаться, чтобы он смог в нужный момент взорваться. Для этого я наглухо перекрыл систему охлаждения, а двигатель обмотал разным попавшимся под руку тряпьём, затем выбил деревянную дверь в каюте и водрузил её сверху. По моим расчётам, до включения внутренней защиты двигателя эти тряпки должны были затлеть и вспыхнуть. И за 50 миль от берега старик Вик бесследно сгорит в открытом море. После всего этого я с чувством глубокого удовлетворения улёгся на диван в каюте и начал вспоминать всё лучшее, что случилось в моей жизни. Снова из сверкающего тумана выходила обнажённая Алина, снова была наша первая ночь, полная бесконечной нежности и любви. Незаметно я просто уснул – сказались все мои невзгоды за последнее время.

– Вик, очнитесь! Теперь уже можно!

Возвращаясь в реальность, я медленно открыл глаза. Над моей головой парил чёрно-белый шарик, из которого шёл голос Стража. Вспомнив всё, я посмотрел на коммутатор – с момента моего отплытия прошло более трёх часов. Странно, подумал я, наверное, я уже в загробном мире…

– Нет, Вик! Я сделал так, что ты остался самим собой, таким же, как раньше. Почему я сделал это? Во Вселенной я знаю только один вид разумных существ, способных сознательно пожертвовать своей жизнью ради спасения других – это мои создатели. Теперь я знаю, что таких видов два. Я долго пытался понять, что случилось с моими хозяевами, и пришёл к выводу, что в определённый момент они пожертвовали собой ради спасения нашей галактики. Они пожертвовали собой, чтобы жил ты, Вик, и чтобы жили триллионы разумных видов во всём обитаемом космосе. Возможно, когда-то и перед людьми встанет подобный выбор. А теперь прощай, Вик! Путь в мой сектор теперь закрыт для всех и исключений больше не будет.

– Страж, постой! А почему я не сгорел?

– Я просто включил охлаждение двигателя. Прощай, Вик!

Через секунду шар исчез. Шуршала вода за бортом, а я долго думал, почему Страж ещё раз подарил мне жизнь. Затем в душе взметнулась тревога: Алина, как ты там? Тебе ведь нельзя волноваться? Я представил, как она два часа назад вскрыла конверт и прочитала:

– Алина, любимая, я не смог жить без тебя. Вспомни о Страже, и ты всё поймёшь, только мой путь не пытайся повторить. Я запрещаю тебе это делать ради нашего сына! Я хочу, чтобы наш сын вырос смелым, сильным и добрым, честным и способным постоять за себя.

Навсегда твой, Вик.

Я посмотрел на коммутатор и стал быстро набирать номер Алины.