Текст книги "Загадки истории. Факты. Открытия. Люди"

Когда существовала хараппская цивилизация?

В первой половине XX века ученые знали лишь косвенные методы датировки. Так, например, один из основоположников хараппской археологии англичанин Дж. Маршалл датировал цивилизацию в долине Инда 3250–2750 гг. до н. э. Он исходил из аналогии с другими великими цивилизациями Старого Света – египетской и месопотамской. Однако в последующие годы появились сомнения в такой датировке, ее стали считать излишне древней.

Каковы же были аргументы, заставившие ученых пересмотреть предположение о столь почтенном возрасте цивилизации долины Инда? Историки обратили внимание, что индийские печати, обнаруженные в городах Месопотамии, относятся к значительно более позднему времени – XXIV–XVIII вв. до н. э. Но что же на самом деле показывают эти цифры? Отнюдь не дату возникновения индийской цивилизации, а лишь время, когда хараппские купцы установили прочные торговые контакты с Месопотамией. Помимо печатей, существуют и другие доказательства таких торговых контактов, например договор, датируемый 1923 г. до н. э., между жителем Месопотамии и хараппцем. Хараппец «подписался», приложив свою печать к глиняной табличке с договором.

На хронологию существования древнеиндийской цивилизации пролила свет еще одна находка. В верхних (самых поздних) слоях города Хараппы были обнаружены фаянсовые бусы, привезенные в долину Инда с Крита. Такие бусы были хорошо известны археологам и датировались они XVI в. до н. э.

Однако наиболее точным и достоверным методом датировки стал открытый в 1948 г. радиоуглеродный метод. Он основан на удивительном физическом открытии. Углерод, составляющий основу органических соединений, присутствует в виде нескольких изотопов – стабильных ¹²С и ¹³С и радиоактивного ¹⁴С. Последний постоянно образуется из стабильных изотопов под влиянием радиации. Живые организмы получают этот изотоп из окружающей среды, благодаря чему в течение жизни в организме постоянно поддерживается постоянное количество радиоактивного углерода. После смерти организма поступление изотопов ¹⁴С прекращается, а имеющиеся изотопы ¹⁴С распадаются: за 5568±30 лет распадается половина ¹⁴С.

Вот что придумали ученые. Поскольку содержание ¹⁴С в окружающей среде всегда величина постоянная, то, посчитав количество изотопов, которые остались в опытном образце остатков золы, взятом из очага на древнем поселении, можно определить, как давно этот огонь был зажжен. Так же можно датировать и другие органические остатки – кости, ткани, зерна злаков.

Для определения возраста фрагмент опытного образца сжигается в особой печи, а получившийся при этом газ пропускают через некоторый аналог счетчика Гейгера. Сравнив количество изотопов ¹⁴С в образце с известными нормами, можно датировать образец с погрешностью в 70—300 лет, в зависимости от древности образца.

Метод этот, безусловно, несовершенен, поскольку контакт образца с более молодыми или радиоактивными объектами может значительно его «омолодить». Так, например, исследование травы, сорванной в день анализа, показало, что ее возраст – несколько миллионов лет. Это произошло из-за того, что трава была сорвана на газоне вблизи автотрассы с постоянным сильным движением и оказалась сильно загрязнена «ископаемым» углеродом из выхлопных газов (сгоревших нефтепродуктов). Однако за 60 лет, которые прошли с тех пор, как в 1948 году были проведены первые опыты по датировке археологических материалов по ¹⁴С, ученые научились страховаться от возможных ошибок и получать достоверные результаты.

Радиоуглеродный анализ образцов, взятых в городах хараппской цивилизации, подтверждает даты, на которые указывают печати и бусы. Анализ образцов из Калибангана и Мохенджо-Даро показывает, что хараппская цивилизация появилась около 2900 г. до н. э., период ее расцвета приходится приблизительно на 2300 г. до н. э., а период упадка или «заката» начинается около 1750 г. до н. э. Кроме того, благодаря радиоуглеродному методу удалось частично восстановить картину гибели этой древней цивилизации. Выяснилось, что первыми погибли крупные центры в долине Инда, в то время как на юге, на Катхияварском полуострове, жизнь не только не прекратилась, но, наоборот, часть беженцев нашла приют в здешних городах, например в Лотхале.

Хараппские города

Слово «цивилизация» происходит от латинского «civis», что означает «город». А что же делает город городом? В наше время все города учтены, у каждого есть свое название, и если какое-то поселение хочет стать городом, то это утверждают особым законом парламента. А что же происходило в древности, в те времена, когда парламентов еще не было? Почему ученые считают то или иное поселение городом, хотя даже их названия нам неизвестны?

Археологи и историки называют городом поселение, которое соответствует нескольким критериям. Прежде всего, в городе должны быть монументальные постройки. В городах долины Инда имелось много таких зданий.

Другой важный признак – наличие городской инфраструктуры. Человек, живущий в современном городе, мало задумывается о том, какие усилия прикладывает множество людей для жизнеобеспечения города. Хараппские города имели административные и общественные здания, дороги, систему водоснабжения, канализации и оттока дождевых вод.

Третий признак города – наличие кварталов ремесленников. В таком случае можно говорить, что жители города кормятся не плодами земли, а своим трудом создают товары, которые затем обмениваются на продукты. Конечно, вокруг городов могут быть поля и огороды, но все-таки основное занятие жителей – не сельское хозяйство, а ремесло. Ремесленники должны были где-то продавать или обменивать свой товар, поэтому города очень быстро становились торговыми центрами. Изделия хараппских мастеров славились далеко за пределами долины Инда. В то же время рацион горожан зависел от подвоза продуктов не только из окрестных деревень, но и из других регионов Азии.

Есть еще один и, наверное, самый существенный в древности признак города. В русском слове «город» мы находим тот же корень, что и в слове «ограда». Действительно, самый важный элемент города – это крепостная стена, которая ограждает его от окружающего мира и защищает жителей от нападений. Возможно, современному человеку наличие крепостной стены покажется необязательным, но в древности это было очень важно. Археологи делят поселения древних людей на неукрепленные («селища») и укрепленные («городища») как раз по этому признаку – наличию городских укреплений. Именно крепостная стена способствует целостности города, охраняет жизнь и обеспечивает благополучие жителей.

«Урук огражденный» – с гордостью за свой город писал безымянный автор месопотамского «Эпоса о Гильгамеше», и не кому-нибудь, а самому Гильгамешу – «на две трети богу, на одну треть человеку» – приписывали возведение «ограды», крепостной стены вокруг его родного города. А вот выдающиеся умы хараппской цивилизации, которые спроектировали эти величественные города, остаются неведомы нашим современникам. И тем не менее, мы можем быть уверены, что жители воздали должные почести создателям своих городов, может быть, даже назвали их богами.

На данный момент археологам известно более 200 поселений хараппской цивилизации. И лишь немногие из них не имели крепостных стен. От кого же защищались жители древнеиндийских городов? Ведь и городские стены, и цитадель, характерная для городов долины Инда, свидетельствуют о том, что они подвергались серьезной военной опасности.

Придя в долину Инда и обустроившись на новом плодородном месте, люди вынуждены были обороняться от новых волн переселенцев, которые надеялись получить пропитание в этом благодатном крае. А возможно, города хараппской цивилизации воевали и между собой. То же самое происходило и в Египте, и на Ближнем Востоке. Спустившиеся с засушливых плоскогорий Ливийской пустыни египтяне оборонялись от ливийских племен, которые шли вслед за ними. Богатые города Сиро-Палестины и Междуречья сдерживали натиск племен, приходивших с Иранского нагорья, из Сирийской пустыни и с Аравийского полуострова. Когда силы защитников иссякали, захватчики обосновывались в богатых городах, но вскоре, в свою очередь, были вынуждены бороться с новой волной переселенцев. Не жажда наживы гнала этих переселенцев: позади, в сухих степях, полупустынях и пустынях, их ждали неурожаи, означавшие голодную смерть. Поэтому они шли вперед – на копья и стрелы жителей богатых городов. Зато победитель получал самый ценный приз – жизнь.

Все города хараппской цивилизации строились по единому плану, и все кварталы города и крепостные стены возводили практически одновременно. Это тем более удивительно, что почти все города возникали не на новом месте, а поверх существовавших ранее поселений.

В западной части располагался «верхний город», или цитадель, где находились городские власти, а в восточной – «нижний город», в котором находились жилые кварталы.

Ради безопасности правителей и знати, сохранения святынь государства сообщение между верхним и нижним городом было ограничено. Так, в Калибангане обнаружено только два прохода, которые соединяли нижний город с цитаделью. В Хараппе вдоль края цитадели была проложена широкая дорога, которая, как предполагают ученые, предназначалась для особых религиозных процессий, с тем чтобы не пускать большие толпы верующих в сердце города.

Жилая часть городов имела форму прямоугольника, прямоугольными были и городские кварталы. Кварталы отделялись друг от друга широкими улицами. Улицы были сориентированы точно по сторонам света – они вели с севера на юг и с запада на восток. Некоторые исследователи предполагают, что такая планировка была вызвана гигиеническими целями: будто бы именно в этих направлениях «дули ветры, выгоняя застоявшийся душный воздух и отлично вентилируя улицы». Такое предположение весьма сомнительно. Ветры никогда не дуют строго с севера на юг или с юга на север. К тому же все хараппские города были построены по одному и тому же плану, а в мире нет двух городов, в которых одни и те же ветры дуют с одинаковой частотой.

Есть другое объяснение. В Индии широко распространено изображение четырехчастной мандалы. Это прямоугольник или круг, крестообразно разделенный на 4 равных сегмента. Такие мандалы служат для индийцев символической моделью мира. Они схематично, но в то же время образно, выражают наиболее важные философские понятия. Даже в наше время мы делим пространство и время аналогичным образом – на 4 стороны света и на 4 времени суток, причем стороны света связаны с видимым движением Солнца по небу в течение дня. Аналогичные мандалы существовали и в хараппское время. Древним людям было свойственно представлять земной город как отражение Небесного Града. Похоже, что и хараппцы старались придать планировке своих городов черты Небесного Града, как они его себе представляли.

Центральные улицы городов пересекались под прямым углом с более мелкими улицами. Внутриквартальные улицы были значительно уже, и некоторые были настолько узки, что на них с трудом бы разминулись два человека. Самые широкие улицы были в Мохенджо-Даро. Они достигали 10 м в ширину. Вдоль улиц, особенно главных, располагались лавки торговцев и мастерские ремесленников.

Цитадель возводили на высокой платформе из обожженного кирпича, поэтому она возвышалась над нижним городом. Она была укреплена мощными стенами и башнями. В ней располагались различные культовые, административные и хозяйственные постройки, а также жилища жрецов, правителя и знати.

Почему цитадель располагалась в западной части? На этот вопрос нет однозначного ответа, но историки выдвинули несколько гипотез. По самой распространенной из них, именно в цитадели горожане могли найти убежище в случае разливов Инда. Другая версия утверждает, что цитадель выполняла прежде всего оборонительные функции. Города долины Инда постоянно подвергались нападениям со стороны переселенцев с запада и северо-запада, поэтому именно хорошо укрепленная цитадель первой встречала нападение и могла защитить жителей лучше, нежели станы нижнего города. Более того, возвышенное положение позволяло заметить приближение противника задолго до того, как он окажется у стен города. Возможно, что истинная причина представляет собой соединение обеих версий: цитадель могла одновременно защищать и от нападений, и от наводнений.

Как мы уже говорили, в качестве строительного материала в амрийское и раннехараппское время применялся кирпич-сырец. Затем все большее значение стал приобретать обожженный кирпич. Однако обжиг кирпича был процессом дорогостоящим и трудоемким. Ведь для этого необходимо было заготовить древесину, пережечь ее в древесный уголь и лишь затем проводить обжиг в специальной печи. В крупных городах недостатка в рабочих руках, по-видимому, не было, а вот в небольших провинциальных городках, таких как Калибанган, из обожженного кирпича строили лишь небольшие ритуально значимые постройки, а для обычных использовался кирпич-сырец. Поэтому можно предположить, что хараппцы строили свои города из обожженного кирпича не только потому, что это прочный строительный материал, но еще и потому, что он выполнял важные ритуальные функции.

Крупнейшие города долины Инда были расположены вблизи предгорий, поэтому намного дешевле было бы доставлять прочный камень для постройки крепостных стен, чем в большом количестве обжигать глину. Каменные крепости широко известны практически во всех цивилизациях Старого и Нового Света, тогда как крепости долины Инда построены из кирпича. Значит, на первый план в данном случае выходят именно религиозные, а не фортификационные потребности. Видимо, хараппцы задолго до ариев верили в очистительную силу огня, поэтому постройки из кирпича, побывавшего в огне и изменившего в огне свои свойства, были, по мнению хараппцев, ритуально чистыми.

Мышление представителей древних цивилизаций было целостным, в то далекое время еще не разделяли практический и религиозный смыслы действий. Стены города, построенные из ритуально чистого материала, должны были защищать не только физически, но и на магическом уровне – ведь чужеземцы-захватчики не исполняли религиозных предписаний, а значит, были культово нечистыми. Чистый материал должен был отвергнуть нечистых… Может быть, такой взгляд на мир покажется современному человеку излишне наивным: ведь в конце концов хараппская цивилизация погибла. Но не будем судить строго людей, населявших нашу планету в древности. Они создавали свой мир, совершенно не заботясь о том, как они будут выглядеть в глазах далеких потомков, и старались сделать его удобным и уютным.

Города цивилизации долины Инда имели разный статус[4]4
  С точностью судить о взаимоотношениях между отдельными городами цивилизации долины Инда ученые пока не могут. Предположительно, города как воевали друг с другом, так и образовывали между собой временные или постоянные союзы. Ясность в этот вопрос, как надеются специалисты, поможет внести расшифровка древнеиндийской письменности.


[Закрыть]. Мистическим центром, как предполагают ученые, был Мохенджо-Даро. Этот город был самым большим – он занимал площадь 2,5 км², а его население, по разным оценкам, составляло от 35 до 100 тыс. человек. Комплекс культовых сооружений в Мохенджо-Даро позволяет увидеть в нем нечто вроде религиозной столицы.

Дело в том, что археологи обнаружили в цитадели Мохенджо-Даро огромный бассейн. Свежую воду в него подавали из особого колодца. По мнению большинства исследователей, бассейн предназначался для ритуальных омовений. В основе религиозной философии протоиндийской цивилизации скорее всего лежали представления о ритуальной чистоте и нечистоте. Вода очищала тело так же, как огонь кирпич. Поэтому обязательным ритуалом, который должен был предшествовать служению божеству или божествам, было омовение тела.

Подобные бассейны существовали и в других городах долины Инда, но их размеры были гораздо меньше. Бассейн в Мохенджо-Даро имеет 12 м в длину и 7 м в ширину. Его глубина 2,5 м. Над бассейном располагался второй этаж, построенный из дерева и потому не сохранившийся, единственное, что сбереглось, – ведущие наверх лестницы. Предположительно, на втором этаже совершались религиозные обряды для немногих посвященных, которые прошли ритуальное очищение. Близ бассейна археологи раскопали зал для собраний, крышу которого поддерживало несколько рядов деревянных колонн. И крыша, и колонны также не сохранились – они сгорели во время пожара. Некоторые историки предполагают, что этот загадочный зал был чем-то наподобие «крытого рынка», но это вряд ли возможно, поскольку представляется сомнительным, чтобы и торговцы, и покупатели специально поднимались в цитадель для совершения сделок. Намного логичнее предположить, что рынок, или точнее несколько рынков, располагался в нижней, жилой части города.

Культовые сооружения в хараппских городах были не только в цитадели, но и в нижнем городе. Одно из таких зданий с остатками каменной скульптуры раскопал английский археолог М. Уилер в Мохенджо-Даро. Возможно, что это был храм для людей, которые по каким-либо причинам не могли участвовать в ритуалах в цитадели. Это большое здание на массивной платформе имело несколько этажей. Верхние этажи, построенные из дерева, не сохранились, но на их существование указывает кирпичная лестница.

Раскопки в Мохенджо-Даро

Древние индийцы вообще любили многоэтажные сооружения. Самые большие жилые дома в городах имели три этажа. Они перекрывались плоскими крышами. Крыши покрывали утрамбованным илом, поскольку он прекрасно держит дождевую воду даже в самые сильные ливни. Крыши были оборудованы очень тщательно, на них был устроен парапет и глиняные водосточные желоба. Стены нижнего этажа строили из обожженного и необожженного кирпича, а верхние этажи делали практически полностью деревянными, и, возможно, они представляли собой открытые веранды. Верхние этажи практически не сохранились, но опять-таки хорошо известны ведущие на них кирпичные лестницы.

В некоторых удаленных районах при постройке домов использовали камень. Камень, в отличие от кирпича, применялся только в архитектуре жилищ, поскольку не имел такого культового значения, как обожженный кирпич. Кроме того, возможно, в каменных домах жили люди, принадлежащие к иной нации или даже расе.

Окон в домах не было, а свет и воздух проникали через небольшие отверстия в верхней части стен. Внутридомовые и наружные двери также были деревянными. Дома состояли из 5–9 комнат, а максимальная площадь, занимаемая первым этажом дома, достигала 355 м². Поскольку верхние этажи домов не сохранились, их планировка восстанавливается учеными очень приблизительно, а потому затруднительно сказать, какова же была общая площадь всех комнат в таком доме.

Вокруг дома располагались хозяйственные постройки. Перед домом был широкий двор, в котором содержали коз, овец и индийских «горбатых» коров (зебу). Здесь же, во дворе, находилась открытая кухня с одним или несколькими очагами для приготовления пищи. Рядом с кухней под крытым навесом стояли большие сосуды для хранения зерна и масла. Поблизости находилась и особая печь, предназначенная для выпечки хлеба. Такие печи очень похожи на те, в которых и по сей день выпекают хлеб в Средней Азии и на Кавказе.

Домашними животными, охранявшими благосостояние хараппцев, были собаки и кошки. Кошки оберегали запасы зерновых от мелких грызунов, а собаки стерегли дома. Еще одно животное, которое одомашнили хараппцы, – слон. Слоны помогали строить дома и крепостные укрепления, расчищать новые участки лесной целины. Если собаки и кошки, по-видимому, считались животными «низшими», то к слону относились с благоговейным почтением. Известно, что в индийском пантеоне был слоновоголовый бог Ганеша. Есть все основания считать его доарийским (хараппским) божеством. В историческое время слонов использовали не только в хозяйственных, но и в военных целях: слон со стрелками на спине был своего рода «живым танком». К сожалению, мы не знаем, использовали ли хараппцы слонов в боевых действиях.

Среди хозяйственных построек примечательны общественные амбары. Хранившееся в них зерно, вероятнее всего, было некоторым неприкосновенным запасом на случай нападения или неурожая, а также предназначалось для жречества и знати. В Хараппе общественные амбары располагались близ реки, к северу от цитадели. Рядом были обнаружены особые каменные платформы, предназначенные для молотьбы. Предполагается, что снопы зерна переправляли из дальних деревень по реке и уже в городе их обмолачивали. В щелях каменной платформы археологи нашли сохранившиеся колоски пшеницы и ячменя.

Неподалеку от площадок для обмолота располагались два ряда бараков – небольших однокомнатных строений. Аналогичные постройки были обнаружены и в Мохенджо-Даро. Ученые высказали несколько различных предположений о том, кем были обитатели этих бараков. Возможно, это были обедневшие ремесленники. По другой версии – сезонные рабочие, которые привозили зерно из своих деревень. По третьей – государственные рабы. Поскольку эти постройки представляли собой обособленные дома, можно предположить, что жившие в них люди все-таки обладали личной свободой, хотя и выполняли определенные повинности. Также возможно, что это были беженцы из засушливых степей Белуджистана и Синда, которые согласились на тяжелые работы за право оставаться в городе и получать пищу. Нельзя исключить, что это были военнопленные, захваченные во время нападений на город переселенцев с запада. К сожалению, мы не сможем ничего сказать об этом достоверно до тех пор, пока не расшифрована древнеиндийская письменность.

Существование больших городов в жарком тропическом климате невозможно без удобной и тщательно продуманной системы водоснабжения и канализации. Мы уже говорили о том, что в религиозной системе хараппцев важную роль занимали ритуальные омовения, приносившие и гигиеническую пользу. В каждом городе имелись свои бассейны и колодцы, предназначенные для ритуальных омовений. В них всегда была свежая проточная вода. А кроме таких культовых сооружений существовала и система светских городских коммуникаций. Во дворе практически каждого дома был выкопан колодец для питьевой воды, а на улицах были и общественные колодцы. В домах хараппцы строили ванные комнаты с душем, туалеты. Вода из служб вытекала в уличную, а затем и в городскую канализацию.

В долине Инда была самая продуманная система канализации во всем древнем мире. На каждой улице жилых кварталов хараппских городов имелись особые отстойники, в которые по канавам стекали нечистоты. Из этих отстойников грязная вода попадала в каналы, а по ним текла за пределы городов, в реку. Каналы были выложены обожженными кирпичами и перекрывались такими же кирпичами или каменными плитами, что обеспечивало не только ритуальную, то и физическую чистоту городов.

Вокруг города, границы которого были четко очерчены крепостной стеной, располагался пригород. Как и в современных городах, пригород не был чем-то единым, а состоял из нескольких поселений. Возможно, в каких-то из них жили люди, которые по какой-то причине не могли поселиться в пределах городской черты. Может быть, это были иноплеменники, спустившиеся с гор Синда и Белуджистана, которые не имели права войти в построенный из ритуально чистого материала город. А может быть, это были потомки покоренных хараппцами племен? Жаль, что мы этого никогда не узнаем…

В пригороде практически каждого города располагался морской или речной порт. Возможно, это связано с представлениями о ритуальной нечистоте чужеземцев или людей, прибывших из дальних стран. Вспомним, что совсем недавно почти в каждом порту была карантинная бухта, в которой корабли и их команды выдерживали в течение 40 дней (само слово карантин происходит от французского «quarante» – «40»). Безусловно, существование такого карантина было вызвано медицинскими и гигиеническими соображениями, в отличие от хараппского, причины которого имели религиозный характер.

Был и целый город-порт, причем торговый. Он назывался Лотхал (Саураштра). Его окружала массивная каменная стена, защищавшая не только от нашествий врагов, но и от наводнений. Расположение в низовьях Инда делало Лотхал очень уязвимым, поэтому все жилые здания в этом городе строились на специальных массивных платформах.

В восточной части города археологи обнаружили верфь (218x37 м), соединенную длинными каналами с рекой, впадавшей в море. Длина одного из каналов, прослеженного археологами от порта до впадения в реку, превышала 2,5 км. В советское время было свойственно преуменьшать значение торговли по сравнению с производством и сельским хозяйством, поэтому ученые пытались представить этот канал как ирригационный (такое мнение даже попало в Большую Советскую Энциклопедию – статья «Хараппская цивилизация»), однако нам представляется, что это мнение неверно. Спутать ирригационный канал с судоходным практически невозможно: они начинают ветвиться уже у самого порта. Кроме того, ирригационные каналы никогда не заканчиваются в городах портовыми складами, а самое главное, в русле ирригационных каналов никогда не встречаются в большом количестве каменные якоря. Такое положение защищало город и порт от нападений со стороны моря, от штормов и прочих погодных катаклизмов.

В Лотхале было много ремесленных мастерских, которые изготавливали товары на продажу. Улицы этого города были значительно уже, чем улицы культового центра протоиндийской цивилизации Мохенджо-Даро. Так, ширина главных улиц составляла всего 4–6 м, а ширина внутриквартальных переулков редко достигала 2 метров.