Текст книги "Методология исследования политического: основные подходы и направления"

Границы политического по оси абсцисс определяют процессы политизации других сфер жизнедеятельности общественных систем, где происходит обострение/угасание конфликта по оси «свой – чужой»/«друг – враг».

В связи с этим, необходимо отметить условность и подвижность границ политического.

Для того чтобы поддержать или опровергнуть данное утверждение обратимся к политической практике. Действительно ли границы политического по оси абцисса условны и носят ситуативный характер?

Развитие политических реалий второй половины XX столетия свидетельствует о расширение сферы политического: политизация различных сфер общественной жизни стало устойчивой тенденцией в условиях современного мира. Масштабный по своему размаху процесс политизации, затрагивающий все области жизни, можно определить как процесс расширения политического.

Проявлением процессов политизации считается:

– усиление влияния политики на другие сферы общественной жизни;

– придание политического звучания сколько-нибудь значительным вопросам общественной жизни;

– повышение роли государства в жизни общества;

– возрастание интереса к участию в политике отдельных социальных групп и индивидов;

– более широкое вовлечение масс в политическую деятельность, усиление политической направленности социальных движений;

– изменения в сознании и поведении индивидов и групп, происходящие в результате усиления влияния политики на все сферы их жизнедеятельности.

Политизация общественной жизни заключается в том, что политический характер приобретают явления и процессы, относящиеся не к политической, а к другим сферам общественной жизни. Это означает, что общественные явления, которые по своей природе не являются политическими, и ранее были вне политической сферы, оказываясь в области столкновения политических субъектов, становятся либо средствами для достижения политических целей, либо объектом воздействия со стороны политических сил. Примером того является деятельность государства по регулированию хозяйственно-экономической сферы, брачно-семейных дел граждан, идеологизация искусства как средства политической борьбы и т. д.

Процессы политизации особенно активно развиваются в условиях нарастания в обществе социальных и экономических кризисов. Как отмечает отечественный исследователь М. В. Данилов, «неспособность власти решить эти и многие иные проблемы традиционными для экономической сферы инструментами, заинтересованность контрагентов в ослаблении позиций властвующей элиты приводят к тому, что экономический кризис обретает статус политического и его преодоление, возможно было исключительно в политическом поле»[9]9
  Данилов М. В. Явление «политизации» в современном обществе: постановка исследовательской проблемы//Известия саратовского университета. 2009. – т. 9. – Сер. Социология. Политология. – Вып. 1. – С. 93.


[Закрыть]. Таким образом, обретение проблемой политического статуса служит фактором давления на власть, что происходит с целью достижения необходимых результатов в других сферах жизнедеятельности общества.

Политизируются экономические, культурные, правовые, административные, религиозные, нравственные и иные феномены. Политизация означает, по сути, перетекание проблемы из социальной, экономической или какой-либо иной сферы, в политическую. М. В. Данилов отмечает, что «политический статус проблемы означает ее наивысший накал, обостренную общественную значимость и актуальность, неспособность субъектов принятия решений справиться с ней с помощью привычных методов и практик»[10]10
  Данилов М. В. Явление «политизации» в современном обществе: постановка исследовательской проблемы//Известия саратовского университета. 2009 – т. 9. – Сер. Социология. Политология. – Вып. 1. – С. 92.


[Закрыть]. Процессы политизации могут носить как продуктивный, так и контрпродуктивный характер для развития социополитических систем.

Выделяются следующие причины процесса политизации:

– неспособность решить проблему, соответствующими для нее методами (экономическими, административными, правовыми);

– высокая общественная значимость проблемы, которая выводит ее сразу на политический уровень (техногенные катастрофы и природные катаклизмы, девальвация валюты и банковский кризис, банкротство крупнейшего телеканала, этнические столкновения и т. д.);

– искусственная политизация проблемы, вызванная действиями социально-политических субъектов.

Однако наблюдаются не только процессы политизации, но и процессы деполитизации, что представляет собой диалектическое единство и определяет условность и неустойчивость границ политического. Рассмотрим причины процесса деполитизации, в результате которого происходит сужение границ политического:

– принятие решений и мер, способствующих решению проблемы;

– утрата проблемой политической актуальности и общественной значимости;

– искусственная деполитизация (проблема выводится за границы сферы политического)[11]11
  Там же. – С. 95.


[Закрыть].

Таким образом, с одной стороны, политизация приводит к расширению политического, если экономические, социальные, культурные, религиозные и явления и процессы приобретают статус политических, а с другой – в ситуации стабильности в других общественных системах, политическое сужается и наблюдаются процессы деполитизации. То есть наблюдаем процесс перехода актуальной формы политического в потенциальную форму его существования. Это не означает уничтожения политического, это всего лишь, переход в иную латентную форму, которая вновь актуализируется в период обострения общественных проблем.

Важным свойством политического является свойство амбивалентности, отражающее диалектическое взаимодействие составляющих его характеристик. Как уже отмечалось, сущностными характеристиками политического являются установка «свой – чужой»/«друг – враг» и выстраивание ассиметричных взаимоотношений господства-подчинения. Однако это, всего лишь, проявление одной из противоположностей политического, продуцирующей его конфликтогенную составляющую. Другая составляющая политического, напротив, имеет своим основанием и своей целью всеобщую взаимосвязь социальных групп, институтов, различных сфер деятельности людей, обеспечение единства общества разделенного на разнородные группы и классы. В этом контексте, когда говорят об интегрирующей роли политического, не в последнюю очередь, имеется в виду общеобязательность решений властных институтов, использующих управленческие, правовые и силовые ресурсы государства для регулирования жизнедеятельности общественных систем.

Политическое, обладая свойствами амбивалентности и инклюзивности, открыто влиянию среды, с которой оно вовлечено в процессы взаимообмена и из которой получает важнейшие стимулы для своего развития. Политическое, как открытая самоорганизующаяся система, постоянно обмениваясь с окружающей средой информацией и ресурсами, имеет как «источники» – зоны подпитки энергией окружающей среды, действие которых способствует наращиванию его структурной неоднородности, так и «стоки» – зоны рассеивания, «сброса» энергии, в результате действия которых происходит сглаживание структурных неоднородностей в системе. Процессы политизации и деполитизации это демонстрируют достаточно ярко.

В связи с определением политического как открытой системы, расширяется и понимание системных свойств политического: наряду с такими традиционными характеристиками системы как место, целостность, иерархическая многоуровневость, структура, появляются новые характеристики: нелинейность, потенциальность, критическое поведение.

Нелинейность порождает своего рода квантовый эффект – дискретность путей эволюции политического. Нелинейность процесса и выбор альтернативы развития форм политического детерминируется множеством факторов, определяющих такие свойства политического как дивергентность (рост разнообразия), так и конвергентность (свертывание разнообразия).

Учитывая процесс самоорганизации, развитие политического носит бесконечно сложный характер и как открытая система способно генерировать множество разнообразных и конкурентных идей, дающих возможность создавать новые модели развития будущего политического. Развитие форм политического не предопределено однозначно и в точке бифуркации могут актуализироваться различные варианты развития, далеко не всегда конструктивные для развития системы.

Необходимо также учитывать, что в этот период идеи и ценности маргинальных контркультур и субкультур, реструктуризируя политическое, могут стать образцами будущего.

Отмечая неустойчивость, разнообразие, нелинейность развития политического, необходимо отметить и такое его свойство как актуализация в бифуркационной точке, прошлых вариантов развития зафиксированных в системе политических ценностей. Ценностные системы прошлого вновь востребуются настоящим, создавая впечатление цикличности развития политического.

Политическое, демонстрируя неустойчивость и разнообразие развития, проявляет повышенную чувствительность к ходу времени и как любая самоорганизующаяся система, имеет свой «системный архетип». В течение физического времени различные формы и структуры политического претерпевают различные изменения – фазовые переходы, бифуркации, усложнение, иерархическая перестройка и т. д., – порождающие собственное время политического. Поскольку политическое как открытая самоорганизующаяся система проходит через точки бифуркации, то в эти моменты характер поведения системы кардинальным образом изменяется, и меняются значения времени системы.

Согласно данному подходу, в бифуркационной фазе «прошлое» актуализируется в форме одного из вариантов «будущего», не выбранного и не реализованного в предыдущем развитии системы. Политическое как открытая система используя негэнтропийный поток, освобождающийся в процессе деградации ее различных форм, тем самым обладает информацией о многих их состояниях: как прошлых, так и будущих. В процессе развития политическое проходит ряд ключевых бифуркаций, где осуществляется выбор одной из возможных устойчивых ветвей дальнейшего развития. Информация о потенциальных и нереализованных в данный момент вариантах развития переносится до следующей бифуркации, а «что-либо рожденное или сделанное в этот момент обладает свойствами этого момента времени»[12]12
  Jung C. G. Commentary on «The Secret of the Golden Flower»//The Collected Works of C. G. Jung. Princeton, 1967. – Vol. 13. – Р. 12.


[Закрыть]. В точке бифуркации существует целая комбинация возможных состояний прошлого и будущего политического. В будущих состояниях политического как открытой системы генерируется новая информация, в отличие от замкнутых систем, где «будущее» – это деградированное «прошлое»[13]13
  Кузьмин М. В. Экстатическое время//Вопросы философии. 1996. – № 2. – С. 73.


[Закрыть].

Необходимо отметить еще одно свойство политического – политемпоральность. Различная динамика развития политического в различные исторические этапы определяется одновременным сосуществованием и взаимодействием множества его форм как открытых систем, находящихся в разных фазах своего индивидуального системного времени. Политическое представляет собой взаимодействие различных временных потоков, имеющих свой ритм и динамику и обусловливающих необходимость их координации, так как характер социально-политических процессов напрямую зависит от согласования и корреляции временных потоков различных взаимодействующих систем. Политическое представляет собой взаимодействие различных уровней политической действительности, представленной не в виде единонаправленной и равноускоренной эволюции, а как множество разнообразных эволюционных и темпоральных потоков, взаимодействие которых порождает новые противоречия и усиливает турбулентность политических процессов. Это область, где пересекаются и взаимодействуют различные аспекты бытия, поэтому исследование хронотопа политического возможно, если будут учтены особенности различных типов времени, характеризующие протекание процессов в различных системах и в разных фазах их развития. Политическое время определяется динамикой совокупности темпоральных потоков, подтверждая нелинейность развития политического.

Рассмотрев различные концептуальные подходы к теоретической интерпретации политического, можно сделать заключение о существовании различных измерений и, соответственно, о многомерном характере феномена политического.

До середины XX столетия исследования политического проводились в рамках традиционной методологии научного познания, однако со второй половины прошлого столетия, развивающийся научный инструментарий расширил представления о данном феномене. В различных областях научного знания, начиная с этологии, генной инженерии, исследующих поведенческие инстинкты, и заканчивая мировой политикой и глобалистикой, ведутся исследования, позволяющие расширять представления о свойствах и принципах развития объекта политической науки. Таким образом, понятие «политическое» отражает не только процесс, эволюцию, появление новых свойств политического бытия, его развитие и незавершенность, но и развитие научного инструментария, фиксирующего и изучающего эти свойства.

Рассматривая политическое как предметное поле политической науки, возможно дать следующее определение: политическое это открытая, неравновесная, постоянно претерпевающая изменения и способная к самоорганизации система, обладающая свойствами инклюзивности, политемпоральности и взаимодействующая с другими сферами общественного бытия по поводу завоевания, использования и удержания политической власти. Политическое, обладая свойствами амбивалентности, неопределенности и открытости постоянно незавершенно в своем развитии.

Политическое нельзя свести к политическим процессам, политическим отношениям, политическим институтам и т. д., и даже к их совокупности. Это, также и те внутренние свойства процессов, отношений, которые их делают политическими, механизмы трансформации других сфер жизнедеятельности общественных систем в политическую сферу, процессы и закономерности, отражающие генезис власти и ее функций.

Понятие «политическое» отражает незавершенность, полемичность научно-рациональных, идеологических, мифологических и т. д. представлений о политике, возможность и необходимость их постоянного уточнения и расширения с учетом новых научных знаний о закономерностях развития политического бытия и политического сознания.

Содержание понятия «политическое», выражаясь языком синергетики, «не ставшее, а становящееся», предполагающее постоянное приращение новых знаний отражающих и углубляющих представления о развитии открытых и сложных систем. Уместно здесь привести слова И. Пригожина, который отмечает, что «единственной специфической особенностью сложных систем является то, что наше знание о них ограничено и неопределенность со временем возрастает».

Список литературы

1. Вятр Е. Социология политических отношений. – М., 1979.

2. Данилов М. В. Явление «политизации» в современном обществе: постановка исследовательской проблемы//Известия саратовского университета. 2009. – т. 9. – Сер. Социология. Политология. – Вып. 1.

3. Карадже Т. В. Политическая философия. – М.: Мысль, 2007.

4. Кузьмин М. В. Экстатическое время//Вопросы философии. 1996. – № 2.

5. Лефор К. Политические очерки (XIX–XX века)/пер. с фр. Е. А. Самарской. – М.: РОССПЭН, 2000.

6. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог с природой. – М.

7. Шмитт К. Понятие политического//Вопросы социологии. 1992. – № 1.

8. Штомпель Л. А. Смыслы времени. – Ростов н/Д, 2001.

9. Jung C. G. Commentary on «The Secret of the Golden Flower»//The Collected Works of C. G. Jung. Princeton, 1967. – Vol. 13.

Феномен политического: антропологизм versus нормативизм?

А. Е. Чуклинов

Понятие «политическое» можно отнести к одним из самых дискуссионных в современной политической науке. Связано это с тем, что оно зачастую воспринимается с позиций политического номинализма, то есть трактуется как некий абстрактный конструкт, своего рода «фикция», символизирующая политический порядок в целом и относящаяся к категории ноуменов. С другой стороны, существует точка зрения, сформировавшаяся в рамках политического эссенциализма, согласно которой политическое является результатом объективирования различного рода социально-политических взаимодействий, в силу чего априори относится к разряду реальностей (феноменов), обладающих целым комплексом онтологических признаков. Так или иначе, но понять природу политического – значит понять особенности взаимоотношений между политикой и человеком, политикой и властью, политикой и государством, установить «субъектобъектные» и «субъект-субъектные» связи в политике.

В силу крайней неоднозначности понятия «политическое», в науке сложился целый ряд теоретических оснований, на базе которых ведется исследование этого явления. При всей противоречивости и оппозиционности существующих подходов они, в разной степени пересекаясь друг с другом, формируют, в конечном счете, относительно целостное методологическое пространство, в рамках которого и выкристаллизовывается комплексное понимание политического, необходимое для полноценного анализа существующих реалий. В этой связи представляет интерес трактовка политического с позиций двух подходов, находящихся на разных полюсах методологического спектра, но так или иначе затрагивающих общую проблематику – вопрос о нормативных основаниях мира политического. Этими подходами являются антропологизм и нормативизм.

Антропологизм в политической науке делает акцент на «человеческом измерении» мира политического, благодаря чему политика рассматривается не столько в качестве директивного механизма управления, сколько в качестве пространства социальной коммуникации, основанного на самоуправленческих началах. С позиций политического антропологизма, никакие исторически устойчивые формы и способы существования человека не возникают в результате произвольного желания отдельных лиц или групп. Все они являются своеобразными ответами на вызовы времени, изменение обстоятельств и условий жизнедеятельности социума. Так произошло и с миром политического, сформировавшимся в результате пересечения целого ряда разнонаправленных тенденций в развитии общества.

Современный политический антропологизм в процессе конструирования теории политического в значительной мере опирается на аристотелевскую трактовку политики, в основе которой лежит целый ряд методологических положений:

•  о человеке как мере всех вещей;

•  о гражданине, который участвует в суде и народном собрании;

•  о коллективной судьбе свободных граждан полиса;

•  о «середине» как мере всего сущего;

•  об обладании нравственной добродетелью;

•  о следовании принципу политической справедливости как основному регулятору полисной жизни;

• о принципе участия граждан в управлении и другое.

С позиций политического антропологизма, социальная жизнь представляет собой процесс постоянного взаимодействия людей и их объединений, преследующих свои интересы и цели, а потому неизбежно конкурирующих друг с другом. На начальных стадиях развития человечества такая конкуренция поддерживалась в основном механизмами общественной самоорганизации. Их ведущими элементами, обеспечивавшими порядок и распределение важных для жизни человека ресурсов, выступали обычаи и традиции, нравы, религиозные догматы и другие простейшие нормы и правила общежития.

Вследствие усложнения и интенсификации социальных взаимосвязей, нарастания демографической, территориальной, религиозной и иных форм дифференциации населения эти механизмы оказались неспособными регулировать совместную жизнь людей и обеспечивать удовлетворение целого ряда групповых потребностей. Со временем в общественном бытии сформировался блок достаточно конфликтных интересов, реализация которых грозила резким нарастанием социальной напряженности и дезинтеграцией сообщества. Так сформировалась насущная общественная потребность в новых, более эффективных способах регулирования во многом изменившихся человеческих взаимоотношений.

Эта потребность реализовывалась по мере становления государства как специфического политического института, оказавшегося способным создать общеобязательные нормы социального поведения для всех слоев населения. Деятельность государства имела целью примирение противоборствующих сторон и обеспечение условий для выживания всего общества в целом. Одновременно возможность осуществлять контроль за государством, а также использовать силу его структур для обеспечения своих интересов стала выступать в качестве наиболее притягательной цели деятельности для отдельных социальных групп.

В конечном счете, в связи с необходимостью реализации групповых интересов, затрагивающих статусные преференции различных социальных когорт, возникает мир политического, основанный не только на механизмах коммуникации, но и на вмешательстве институтов публичной власти в общественную жизнь, предполагающем использование методов легитимного принуждения. Таким образом, изначально мир политического стал сферой регулирования интересов, которые предполагали вовлечение в конфликт «третьей» силы в лице государства.

Учитывая сказанное, политическое можно было бы определить как некий феномен, в основе которого лежит совокупность отношений, складывающихся в результате целенаправленного взаимодействия групп по поводу завоевания, удержания и использования государственной власти в целях реализации своих общественно значимых интересов. В этом контексте политическое понимается как результат столкновения разнонаправленных действий групп, соперничающих и друг с другом, и с правительством, являющим собой особую группу, защищающую не только общесоциальные, но и собственные корпоративные интересы.

По мере развития государства и общества, формирования традиций демократического и гуманистического использования принудительных методов для конструирования социальной жизни неизбежно видоизменяются возможности и характер политического регулирования. Если в период складывания государства политика использовалась как способ жесткого подавления социального протеста различных слоев населения, то в современных демократических государствах она последовательно обретает черты механизма поддержки социального и культурного коммуницирования, поддержки индивидуальных жизненных проектов.

В то же время невероятная сложность формирования мира политического, постоянно существующая внутренняя возможность использования его конструктивных возможностей в узкоэгоистических интересах правящей группы порождают противоречивые, а порой антагонистические оценки этого феномена, на чем следует остановиться особо.

Так, У. Бек в объяснении политического делает упор на «творческую, самовыражающуюся» сущность политики как таковой, которая извлекает из группового противопоставления «новые содержания, формы, коалиции», что дает основание рассматривать ее не как «политику политиков», а как «политику общественности», ищущую новые социальные возможности для «самосогласования» интересов и развития социума. Бек осуществляет перенос центра тяжести политической структуры от государственной организации к самоорганизации общества, от политики, применяющей правила, к политике, свободно изменяющей их, от психологии политической лояльности к психологии политического творчества[14]14
  Бек У. Изобретение политического. – М., 2001.


[Закрыть].

Отечественный политолог А. С. Панарин утверждает, что главный парадокс «политического» состоит в том, что, с одной стороны, оно существует с тех пор как сложилась публичная власть, и общество разделилось на управляющих и управляемых. Но, с другой стороны, политическая жизнь в современном смысле слова возникает лишь в демократическом обществе, признающем несовпадение групповых интересов и допускающем их соревнование в форме политического соперничества. В традиционных обществах (как и в современных тоталитарных режимах) нет политической жизни как процесса, в ходе которого определяются носители власти – они там заранее известны[15]15
  Панарин А. С. Политология: учебник. Изд. 2-е, перераб. и доп. – М.: Проспект, 1999. – С. 3–29.


[Закрыть]. А. С. Панарин определяет мир политического как форму рисковой деятельности, в ходе которой участники оспаривают друг у друга возможность определять характер и поведение власти. В результате о политическом можно сказать то же самое, что Ф. Хайек сказал о рыночной конкуренции: оно есть процедура открытия таких факторов, которые было бы невозможно открыть по-иному, ибо они носят неопределенный характер. Ключевое понятие современного политического процесса – неопределенность результата.

Широкое распространение в политической науке имеет предложенный Р. Ароном подход, объясняющий суть политического через комментирование смысла употребления термина «политика» и близких ему по корневому происхождению словообразований в национальных языках, в истории и теории политической науки. Этот подход позволяет понять генезис национальной специфики понятия политического, различные оттенки его использования.

Выделяется в научной литературе и позиция современного французского политолога Ж.-М. Денкэна, предлагающего оценивать политическое по критерию употребления слова в «строго специфическом смысле»[16]16
  Денкэн Ж.-М. Политическая наука/пер. с франц. – М.: МНЭПУ, 1993. – С. 24.


[Закрыть]. Такая постановка вопроса относительно языкового употребления слов «политика», «политическое» более уместна. Однако нужно признать, что для ее реализации, требуется хорошая филологическая подготовка, позволяющая провести семантический и грамматический анализ употребляемых слов – «политика», «политическое», что значительно снижает масштаб использования предложения Ж.-М. Денкэна.

С позиций «классического» антропологизма сферу политического рассматривала Х. Арендт, которая обратилась к античному пониманию этого феномена. Арендт пишет, что «как ни склонны были греческие философы восставать против политического, против жизни в полисе, для них оставалось все же само собой разумеющимся, что местопребывание свободы располагается исключительно в политической области, а необходимость – это дополитический феномен, характеризующий сферу частного хозяйства, и что принуждение и насилие оправданы лишь в этой сфере, поскольку они дают единственное средство возобладать над необходимостью – например через господство над рабами – и достичь свободы»[17]17
  Арендт, Хана. Vita active или о деятельной жизни. – СПб.: Изд-во «Алтейя», 2000. – С. 42.


[Закрыть]. В русле античной мысли, все входившее в «экономику», а, следовательно, принадлежащее к жизни отдельно взятого человека, идентифицировалось и определялось как неполитическое.

Для понимания специфики политического антропологизма представляет интерес идея Х. Арендт о «кризисе политического» в эпоху нового времени. Она пишет о том, что данная эпоха не отделяет и не различает общественного от политического. Политика понимается лишь как функция общества. Функционализация политического делает практически невозможным заметить дистанцию, отделяющую политическое от общественного.

Достаточно интересным и заслуживающим внимания является анализ природы политического, проведенный К. Мангеймом[18]18
  Мангейм К. Идеология и утопия. Гл. III//К. Манхейм. Диагноз нашего времени. – М.: Юрист, 1994. – С. 95–163.


[Закрыть]. С позиции социологии знания он выделил из политического область госуправления как рационализированную сферу, в которой управление осуществляется на основе принятых и существующих в обществе стандартов – законов, инструкций, норм и т. д. В отличие от этой сферы политическое им рассматривается как «нерационализированная» область, сфера «становящегося» – «иррациональная среда», в которой для решения новых, возникающих проблем изыскиваются нестандартные способы.

Отечественные политологи И. М. Кривогуз[19]19
  Кривогуз И. М. Постижение современной политики. – М., 1995.


[Закрыть], Э. А. Поздняков[20]20
  Поздняков Э. А. Философия политики. В 2 т. – М., 1994. – т. I; Его же: Возможна ли политическая теория?//Вестник МГУ. Серия 18. Социология и политология. – 1995. – № 3. – С. 33–38.


[Закрыть], полемизируя с Мангеймом, признают несводимость политического к государственному. Политическое ими рассматривается как неординарное явление, общественная ситуация, которая возникает в обществе вследствие:

• невозможности решения властью новых проблем традиционными средствами;

• отсутствия законодательства, на базе которого можно было бы решать новые вопросы;

• нежелания решать властью новые проблемы.

С нахождением этих средств проблема из политической переводится в сферу рационализированную, то есть сферу государственного управления.

По мнению В. Ю. Сморгуновой, политическое является практически-преобразующим началом общества, центром всех его социальных связей, концентрированной социальной волей, реализацией человеком себя посредством доминирования, влияния, общения. Политическое, по мнению ученого, рождается только благодаря взаимодействию, социальной коммуникации, и исключительно в пространстве публичности[21]21
  Сморгунова В. Ю. Феномен политического знания. – СПб.: Образование, 1996. – С. 7.


[Закрыть]. Политическое многомерно и представляет себя в обществе не только в виде господства и подчинения, не только посредством власти, не только через влияние, но и через соучастие, общительность, единомыслие и содействие. Политическое связано с личностным самоутверждением и самореализацией в обществе, являясь способом взаимодействия людей, реализующих определенные цели. Политическое – это особая система человеческих связей, духовных и предметно-нацеленных, в которых реализуется общественная природа человека, его связанность с другими людьми, его неотделимость от сообщества себе подобных, его способность к совместному существованию, его объективная потребность (осознаваемая и неосознаваемая) в совместном социальном действии и совместной жизни, его интерес к устроению общей жизни в виде конструирования социальных форм общежития. Политическое – это стремление к совместной жизни, осуществление этого стремления, его последствия, попытки их трансформации или поддержания. Политическое обладает исключительной важностью для человека, поскольку только оно является единственным реальным гарантом сохранения человеком себя как социального существа. Поэтому именно к политической сфере, а не к религии, морали и даже не к экономической деятельности обращается человек, когда желает определить себя как субъекта деятельности, уточнить свой реальный статус в обществе, добиться официального признания себя и своих заслуг.

Антропологический подход в политике изучает человека политического, как субъекта политического творчества, делает упор на изучение его возможностей, границ, специфики взаимодействия на социальную, духовную, политическую жизнь общества.

С антропологической точки зрения человек является главной целью и ценностью общества, «мерой всех вещей». Все явления природного и социального мира рассматриваются сквозь призму человеческих целей и ценностей.

Политика с антропологической точки зрения рассматривается как процесс совместной деятельности людей, строящейся не столько на субъект-объектных, сколько на субъект-субъектных отношениях, на признании за каждым участником политического процесса равных прав на участие в политической жизни.

В отечественной научной литературе традиционно доминирует точка зрения на политику как область преимущественно государственных дел, сферу деятельности профессиональных политиков. Подобный подход на практике привел к реализации политики в интересах меньшинства населения, к проведению реформ за счет большинства. Политика здесь сродни управлению, а человек выступает пассивным объектом, призванным обеспечить достижение целей, обозначенных политической элитой.

Политическое в антропологическом измерении придает качественную определенность политике, не позволяя отождествлять ее с социальным, государственным или каким либо другим общественным образованием. Понять природу политического с позиций антропологизма – значит ответить на вопрос о субстанциональных началах, образующих феномен политики и особенностях взаимоотношений между политикой и человеком, политикой и властью, политикой и государством.