Текст книги "Сталь с голубым узором"

Посидеть вчетвером долго не удалось: на хвост свалился Соколов, вернувшийся из узла связи с последними новостями. Жил он в квартире напротив, без жены, а запах пельменей такой вкусный! Он еще не отошел от разговора с Москвой, и ему просто хотелось надраться до поросячьего визга. Захватив с собой большую бутылку «Смирновки-21» из дьюти-фри, он заглянул на огонек. Тетя Нина засуетилась на кухне, отправляя в кипяток очередную порцию домашних пельменей. Генерал познакомился с Галиной, узнал, что она потомственная летчица и парашютистка, так что без дела скучать не будет. А потом перешел к делам нашим тяжким. В общем, в Москве не верят, что удастся противостоять Израилю, но просят продержаться хотя бы неделю, чтобы успеть перебросить войска. При этом отказали в поставках А-50 и Ил-20. Максимум могут посадить в Аль-Валиде пару стареньких Ту-126, от которых толку как от козла молока.

– Я, конечно, отказываться не стал, какое-никакое, но прикрытие. Однако большего из них не вытрясти. Пока. Все на бога надеются, не понимают, что бить надо, сжав руку в кулак, а не пальцами врастопырку. Им, из Москвы, видите ли, виднее. По поводу «кайр», их не будет, придет одна, для переучивания, все остальное МиГ-23БН.

«И на таком старье, 1974 года выпуска, придется действовать!» – подумал Сергей. Он недовольно повел плечами, что не ускользнуло от начальника.

– Не беспокойся, в 34-й бригаде очень хорошие и опытные летчики, а насчет машин – будем еще говорить с Москвой, постараюсь убедить Кутахова изменить мнение. Пал Степаныч найдет способ помочь, даже если придется действовать против мнения ЦК. Пока он считает, что имеющихся Су-22М достаточно для отражения агрессии.

– Эта модификация практически не имеет возможности наносить низковысотные удары. И управляемого оружия практически не имеет, – ответил капитан.

– Да дело как раз именно в этом. Не хотят в ЦК поставлять сюда «Хашки». Дескать, сто процентов, что все окажется в Израиле. Не могут простить Асаду, что вместо Ми-24 закупил «Газели».

Пьянка продолжалась до глубокой ночи, затем удалось немного поспать. Утром их разбудил в шесть утра голос из репродуктора с минарета, который читал суры из Корана. Теперь этот звук будет преследовать их всю командировку. Сирия не слишком религиозна, здесь светское государство, но мечетей и церквей полно. Здесь живут представители очень разных вероисповеданий, и пока живут мирно. Галина, со сна не поняв, что происходит, попросила выключить радио, а потом долго хохотала над собственной просьбой. В качестве будильника утренний намаз хорош! Пришлось встать и идти завтракать, тем более что хозяева тоже поднялись. Ольге, их дочери, в школу, и мать помогает ей туда собраться. Дядька с кем-то говорит по телефону на французском. Электрический кофейник продавливает пар через ароматный кофе. Маленькие округлые булочки и небольшие брикетики масла «Анкор», копченая говядина и дефицитная в СССР твердая колбаса с яичницей на завтрак. Утро военного дипломата из Страны Советов. Сели в тот же «газик», на котором приехали, но за рулем дядька Вовка. Говорит, что к местным способам езды надо привыкать, здесь немного другая манера вождения. Покрутившись по городу, подъехали к большой огражденной усадьбе. Сергей уже в форме, а не в костюме. На дядьке немного странного вида камуфлированный костюм, без погон.

– Тебя пригласили на завтрак в очень интересное место!

Куда они приехали, дядька не сказал. Он предъявил свое удостоверение щеголеватому офицеру-летчику, тот, улыбаясь и не проверяя документы, показал рукой на открывшуюся стальную дверь в воротах. Все втроем прошли туда и пошли вслед за офицером по тенистому, красиво ухоженному саду. Подошли к красивой беседке на берегу небольшого пруда, в котором плавали два белых и один черный лебедь. В беседке находился сервированный стол и стояла пара официантов. Больше никого не было. Владимир Ильич закурил, а Сергей с Галиной рассматривали очень красивых лебедей. На дорожке появилось три человека: два высоких военных и небольшого роста женщина, сильно напоминавшая мать Сергея. Такая же густая копна темных волос, стройная фигурка с большим бюстом. Один из военных был в летной форме, второй – национальный гвардеец. Сергей понял, куда его привезли: он узнал Хафеза Асада, портретами которого был увешан весь Дамаск. Второго человека он тоже видел на плакатах, но имени его не знал, здесь все написано арабской вязью. Коротко отдав честь, он встал по стойке смирно. Первым заговорил дядька Вовка по-французски:

– Как вы просили, позвольте представить: капитан Сергей Андреев и его жена Галина.

Неожиданно президент распахнул руки и обнял Сергея, затем поцеловал в обе щеки Галину.

– Базиль, майор аль Асад, – представился второй военный и протянул Сергею руку: – Приятно познакомиться, капитан, отец много рассказывал о своей учебе во Фрунзе!

Выговор у него чистейший, и Сергею стало немного неудобно за свой французский «с нижегородским акцентом», как говаривала бабушка. Жену Асада звали Анисой. У нее тоже великолепный выговор на французском и красивый тембр голоса. Второй завтрак длился довольно долго, а разговор крутился вокруг Фрунзе, Канта и Луговой. Было заметно, что президенту нравилось вспоминать тот период.

Расставаясь, старший Асад сказал по-русски:

– К сожалению, уже второе поколение русских летчиков воюет вместе с нами на нашей стороне, но мир в Сирии еще не наступил. Хочется надеяться, что с вашей помощью, Сергей, мир в нашей стране наконец наступит. Так, чтобы третьему поколению не пришлось вновь драться на этой земле.

«Его б слова да Богу в уши!» – подумал Сергей, но вслух высказался за кратчайший путь к победе.

Небольшой городок Пальмира практически музей под открытым небом. Строили его филистимляне – «пришедшие из-за моря». Судя по архитектуре, это были древние греки. Время почти стерло с лица земли этот город. Здесь же существовал и римский город. Он процветал много веков, пока не сменил хозяев. Сейчас это городок пять на десять километров максимум среди каменистой пустыни. На восточной окраине расположен довольно большой аэродром, который занимает 34-я бригада ВВС Сирии. Противоатомные укрытия из стандартных «советских» блоков. Обсыпка, покрашенная под песчаный грунт ВПП, желто-зеленые камуфлированные самолеты. Семью Андреевых поселили в очень уютном, по местным понятиям, домике, одной стороной смотрящем в бесконечные пески, второй упиравшемся в апельсиновый сад. Выделили две машины «Пежо», самому Сергею и Галине. Летчики в эскадрилье и опытные, и хорошо обученные. Приняли его хорошо. Все прекрасно разбираются в нашей форме и значках, поэтому уважительно отнеслись к знаку «Летчик-испытатель 1 класса». На занятиях слушают внимательно, старательно все записывают. Учились они в большинстве своем в Луговой и в Канте. Все говорят по-русски. Но времена изменились, и теперь все, чему учились там, приходится забыть, и действовать совсем в других порядках. Вместо пары – звено, а в некоторых случаях – тройка. Предельно малые высоты, плотные строи и стремительные отходы от цели на угле семьдесят два градуса. «БН» хорошо себя ведет на этих высотах, и это единственный способ оторваться от противника. И «Игл», и «Фалькон» на таких скоростях так низко не летают. Их трясет и затягивает в пикирование.

Через две недели Ан-22 доставили из Иркутска три новые машины: две «эмки» и «Кайру». «Кайра» в состав ВВС Сирии не передавалась. Официально считалось, что она проходит испытания для действий в этой климатической зоне. Машины пришлось тут же перекрашивать. «Утконосые» машины невольно привлекали к себе внимание. Но первым заданием для Сергея стало выполнение воздушной разведки на МиГ-25Р. Предстояло пройти вдоль линии разделения и по границе между Ливаном и Израилем. На машину навесили все пять АФА. Дождались хорошей погоды, и – на старт, внимание, марш!

Утянутый в высотнокомпенсирующий костюм, с гермошлемом под мышкой, он вышел из автобуса, как космонавт. В ангаре были открыты обе двери, перед этим ночью, во время спутникового «окна», машину перетащили из укрытия в ангар. Машина – чужая, на ней он еще не летал. И сразу на боевой. Принял доклад техника, из наших, готовили машину не сирийцы. Осмотрел, замечаний не было. Черканул в журнале и начал усаживаться. Запуск, прогрев и из ангара на старт. Разворот, тормоз, форсаж и в набор. СПО со ста метров высоты зафиксировал облучение чужим радаром, но полет продолжался. Ушел на двадцать тысяч, перевел машину в горизонтальный полет и разогнался до двух тысяч шестисот. Штурман наведения подтвердил вероятную атаку: четверка F-15 взлетела из Бейта. Идет в набор. Помешать они уже не могут, не успевают, будут ловить над морем. Четыре отворота, предварительно рассчитанных, и охотники израильтян уже сзади и ниже, много ниже, атаковать они не могут, хоть и идут на собственном максимале. Начались проблемы со связью. У них за «хокаем» спрятался постановщик помех: переделанный из пассажира 707-й Боинг. Сергей пока видел его, но помехи были сильными. Перехватить его не хватало радиуса. Попытался доложить на землю, связи не было, сплошные бульканья. Задание он выполнил, все снято, пора возвращаться. Максимальный режим сжирал топливо тоннами. Начал отворот вправо от преследователей. Коротко включил собственную станцию РЛС и малость припух: «Форрестол» выпустил еще одну «четверку». «Фы-14» поднялись уже на пятнадцать тысяч и шли на перехват. Суки! Очень грамотно заходят! Оставил включенной станцию, по дистанции она произведет захват раньше. У них «сперроу» или «фениксы», а его четыре К-33 под брюхом позволяют ударить раньше. Через несколько часов в Нью-Йорке начнется сессия Совбеза ООН, которая будет обсуждать аннексию Голанских высот. Евреи подготовили к ней подарок. Они загоняли Сергея под пуски ракет с американских F-14. А на дворе декабрь, и купаться совсем не тянуло. «Форрестол» прошел Вьетнам, поэтому первое, что пришло на ум, это позывной отца в шестьдесят шестом году: «Лен со лай секст секст тангоу».

– Форрестол, ай эм лен со лай секст секст тангоу!

– Лисн!

– Тарджет каптуред, донт пуш зе рэйдэр, ай ил лэнч.

– Айм андерстенд, Тангоу. Ноу праблем.

Его «Сапфир» действительно захватил и сопровождал одну из целей, локатор был новый, и у постановщика помех не было этой частоты. Четыре дальние и четыре средней дальности ракеты висели под фюзеляжем и под крыльями. Шансы были равны, а летающая лисица «Фоксбэт» или МиГ-25, тем более после его угона Беленко, являлся ужасом, преследующим американцев. Они прекратили набор, дав необходимые три минуты, чтобы сорвать перехват. Спустя двести секунд они пошли вновь в набор, израильтяне их дожали, но было поздно. Сергей прибавил скорости и ушел. Но садиться из-за этого пришлось сразу за Дамаском, на полосу в Консиенс, это у Ад-Думэйра. Форсаж сожрал последние резервные тонны топлива.

– Молоток! – удостоился он похвалы Соколова, после того как проявили пленки. Евреи подтягивали по меньшей мере три дивизии. Итого пять против двух сирийских. Утром стало известно, что Совбез признал незаконной аннексию Голанских высот. Истерия в Израиле еще больше усилилась. Ночью ВВС Иордании зафиксировали пролет низковысотной групповой цели в направлении Пальмиры. К ним летели гости. Здесь и пригодилась присланная «Кайра». Сергей взлетел и перехватил группу вертолетов противника. Подвешенные пушечные контейнеры СППУ-22-01 позволили сбить всех с одного захода. Еще ночью вылетели на место падения машин. Шесть Ми-8 и четыре «Газельки» сели у мест падения. Национальные гвардейцы оцепили район и искали уцелевших. Сергей довольно долго и пристально осматривал сгоревшие обломки машин. «Чопперы» были поражены довольно длинными очередями и начали гореть еще в воздухе. Довольно неприятный запах сгоревшего мяса, обугленные рюкзаки, развороченные магазины. И четыре странных ящичка, по одному в каждой машине. Вначале их было три. Все описали, сложили в Ми-8, и он улетел в Дамаск к Соколову. Четвертый ящик кто-то выбросил из вертушки заранее. Его Сергей обнаружил в стороне от машин. Ящик был закрыт на ключ. Корпус – металлический, не алюминий, скорее титан. Ключи от ящика нашлись в руке у одного из трупов. Его классифицировали как гражданского. Израильской формы на нем не было, но вооружен пистолетом и М-16 с укороченным прикладом и стволом. Эту модификацию американской винтовки никто не видел ранее. Таких трупов было четыре. Документов не было. Так как борт в Дамаск уже ушел, то Сергей решил оставить трофей себе. Три таких же ящичка Соколов получил. Замок оказался довольно серьезным, несмотря на маленькие размеры – секторный. Пришлось повозиться, так как обнаруженный ключ не подходил. Но техники нарезали «генерал» на станке, и замок открыли. Это было какое-то электронное устройство: мягкий экран, клавиатура, как у пишущей машинки, и небольшая плата непонятного назначения. Есть аккумулятор. Напряжение питание осталось неизвестным. Правда, через две недели после этого, уже в новом восемьдесят втором году, Сергей увидел у Соколова этот прибор работающим. Рассмотрел и блок питания: двадцать четыре вольта, один ампер. Это была электронно-вычислительная машина. Совсем маленькая и абсолютно не похожая на БЭСМ-6М или «Роботрон», но использовала похожие принципы. Подобные машины, типа «Z», впервые в мире были сделаны в Германии в конце тридцатых. У нас производились машины серии ЕС, но по сравнению с этими они были просто гигантами. Весил ящик около пяти килограммов, вместе с блоком питания. Включить его не удавалось, после запуска требовался пароль. Пришлось кланяться в ножки Сереге Хованскому, молодому бородатому старшему лейтенанту, начальнику узла связи. Ему кланяться было легко: потреблял все, что горит, поэтому через два дня пароль был снесен. Судя по всему, штучка эта предназначалась для агентов ЦРУ, одновременно служа и центром связи, и шифровальным блокнотом. На машине была обнаружена игрушка: «Авиасимулятор», поэтому Сергей резонно решил, что гэрэушникам и кагэбистам он эту игрушку не отдаст, им хватит тех трех, которые им уже достались. В конце концов, это он сбил четыре вертолета, и это его трофей. О последствиях такого решения он не сильно задумывался.

Продолжались занятия с сирийцами, постепенно удалось довести эскадрилью до необходимой кондиции. Сдали зачеты, продолжили отрабатывать слетанность и действия в группе. Эскадрильей командовал майор Халляк, почти десять лет летавший на этом типе самолетов. Свободное время Сергей тратил на то, чтобы освоить незнакомый прибор. Программа, с помощью которой прибор запускался, носила название «Apple ProDOS 16». Через того же Хованского удалось купить в Дамаске книжку по этой программе, мыканья и тыканья стали более целенаправленными. Выяснилось, что прибор имеет подключение к какому-то спутнику, но как это сделать, оставалось загадкой, разрешил которую вовсе не сам Сергей, а специалисты из КГБ. Та самая плата непонятного назначения, если к ней присоединить небольшую круглую полусферическую антенну, как это сделали специалисты, превращала прибор в спутниковый телефон. А тарелочка осталась в пустыне! Сергей видел ее, но подобрать не догадался. Пришлось снова лететь на место падения. Антенна была на месте. Заодно еще раз осмотрели все вокруг. Особо интересного ничего не обнаружили, кроме рюкзака. Он принадлежал американцу, и в нем было великое множество интереснейших вещей. К сожалению, почти все пришлось сдать Соколову. Кроме мышки к компьютеру. Этот прибор так назывался в руководстве по ProDOS 16.

Любопытство – вещь неистребимая, и почти сразу после прилета антенна была присоединена к машинке. Выползло меню, на нем несколько чего-то там и надпись по-английски, дескать, низкий уровень сигнала. Сергей покрутил в руках антенну и увидел, что эти «что-то там» – это сигнализаторы уровня. В результате манипуляций с антенной получил высокий уровень. Возникло меню «коннект», и он нажал на кнопку, подтверждая соединение. «Введите пароль». Твою мать, какой такой пароль? Начал искать на компьютере пароль, его нигде не было. Нашел какой-то отчет, и тут до него дошло, что подключается он к другому спутнику. Номер еще одного сигнала был написан в этом документе. Перенастроил антенну и попробовал соединиться. Есть коннект. Тут же начали всплывать новые и новые окна-сообщения. И он понял, что требуется высвистывать Соколова, иначе прижмут хвост так, что мало не покажется. Закрывая по очереди и сохраняя сообщения, наткнулся на написанное на латыни: PRIVET, DED! NAKONETCH TI V SETI! ZAMU4ILSYA ZHDAT. Ни фига не понял! Заинтересованно еще раз перечитал сообщение. Сверху была кнопка «ответить». Нажал на нее и написал: «Вы к кому обращаетесь?» Ответ пришел почти мгновенно: «К генерал-майору Сергею Петровичу Андрееву, моему деду, только он пока капитан и сейчас служит в Сирии».

Дети у него были, конечно, но внуки еще не рождались. Решил отключиться от спутника, требовалось малость подумать, что и как. Пока думал, пришло длиннейшее сообщение, написанное какой-то абракадаброй. Внизу шла приписка, что необходимо выделить все до первого пробела и заменить этим файл AUTOEXEC.BAT. Второй абзац требовалось сохранить как DOS16.SYS. Третий и четвертый позволят использовать русский язык и читать русскоязычные файлы.

Сначала попробовал все на дискетах. Система запускалась и работала. Заодно прочел то, что было написано абракадаброй, и тихонечко присел. Там была статья некоего Бабича, посвященная разгрому сирийской авиации в Ливанской войне. В том числе упоминалась и эскадрилья, которую он готовил.

«А вот с этим к Соколову идти нельзя! Он отвечает за боевую подготовку!» – тут же промелькнуло в голове у Сергея. Требовалось действовать аккуратнее. Несколько дней даже близко не подходил к машинке. Находка оказалась с большим сюрпризом. Съездил в Дамаск и заказал там принтер и большое количество дискет, выложив немаленькую сумму в сирийских фунтах. Статью Бабича еще раз перечитал, она несколько не соответствовала тому, что происходит сейчас в Сирии и в Ливане, какой-то душок присутствовал. Никакой математической модели из Союза не присылали, но может быть, это происходило до него? Про Бабича все выяснил: прилетал такой из академии имени Гагарина. Кафедрой тактики там заведует. Последнее время комиссий была целая прорва: все стремятся попасть в загранкомандировку. Чеки лишними не бывают. Беда была в том, что Бабич описывал действия истребителей, им действительно поступило шестнадцать истребителей МиГ-23-МС, и происходило их переучивание. Сергей приехал по другой программе: он переучивал истребителей-бомбардировщиков. Этих поставлено еще четырнадцать штук, называются «БН». Ни два, ни полтора. Еще не «двадцать седьмой», но уже и не «двадцать третий». РЛС нет. Вместо нее стоит лазерный дальномер и оптическая головка С-17ВГ, позволяющая фиксировать и стрелять по «горячим целям». Сам самолет получил название «Крокодил Гена» – по известному герою популярного мультфильма. Это из-за подрезанного носа. Мордатый, с выступами в виде зуба на крыльях. И, кстати, с очень неплохой маневренностью! Допускал перегрузку в 8,5g на дозвуковой скорости. При этом имел разгонные характеристики высококлассного истребителя, превосходил все истребители НАТО по этому показателю. Но по статье, им предстояло действовать в радиолокационной тени. Дело было в том, что граница Сирии и Ливана – это гористая пустыня, отроги хребта Антиливан, где никто не живет. Решив сыграть на этом, Сергей отправился в Дамаск.

Соколов внимательно его выслушал.

– Ты прав, Сергей, в долине Бекаа требуется установить локаторы. Но их нет. Есть шесть дивизионов новых ЗРК, но они не могут быть включены в ПВО страны. Это войсковые дивизионы.

– Это нонсенс, Семен Никанорович. Кончится это тем, что меня и моих ребят пошлют туда, где некому будет указать цели. И, главное, за «хокайем» висят «семьсот седьмые», которые ставят помехи. Как по РЛС, так и по связи. У меня связи не было. Их требуется достать прежде, чем взлетят наши самолеты. «МиГ двадцать пятые» для этого есть.

– Я авиацией Сирии не командую. Что ты ко мне пристал?

– Тащ генерал! Если мы просрем все здесь, «МиГи» покупать никто не будет. Объясните это в ЦК или командующему. Любые войны выигрывает экономика. Что там Леонид Ильич говорил? «Экономика должна быть экономной»? Сыграйте на этом.

– Да пошел ты, без тебя понимаю! Что там с низковысотным бомбометанием?

– Отрабатываем. С колоннами тяжело получается. Приходится растягиваться. Противник успеет включить в дело малокалиберную артиллерию.

– Ищи способ! Ладно, молодец, что приехал!

Поговорили. Будет ли от этого толк? Черт его знает! Генералы к капитанам не слишком прислушиваются. Хотя Соколов – летчик-разведчик, и ГСС он в сорок первом получил. Хочется надеяться. Приехал домой, Галка приготовила ужин, но смотрит настороженно:

– Сереженька, что с тобой? Что-нибудь случилось?

– Еще нет, Галчонок, но может случиться. Пока не бери в голову. Домой хочу!

– И я тоже! Соскучилась по пацанам. У нас немного денег есть, может быть, слетать в Союз, посмотреть, что там и как?

– В мае полетишь, закажи билеты. – Он решил не рисковать и отправить жену домой до начала войны, срок которой он уже знал. «Внуку» он поверил, слишком многое совпадало. Хотя пользоваться его информацией следует осторожно. Решил провести разведку и выяснить, что и как там у внука. Но ничего не получилось: его на связи не было, всплыло большое количество кодированных сообщений. Ключа к ним не было. Ковырялся довольно долго, в самом конце понял, что кто-то специально заваливает его компьютер, потому что количество сообщений не уменьшалось: удаляешь одно, тут же приходит новое. Полез разбираться с настройками, провозился до утра. Поток сообщений удалось отсечь, но было неясно, не отсек ли он вместе с ними все. Отправил сообщение «внуку», но ответа не получил. Успел пару часов поспать, и на полеты.

Он изменил задания и переукомплектовал группы. Теперь пара истребителей-бомбардировщиков прикрывалась одним или двумя «мээсками», у которых были локаторы. Командир группы или звена шел на «МС». Изменился и подход к составу: управление передавалось не по «должности» в эскадрилье, а самым инициативным и «лидерам». Впоследствии это не раз выручало. Одной из важнейших характеристик всех ближневосточных войн была их быстротечность. Это обстоятельство и помогало израильтянам побеждать: они не стеснялись нападать первыми, тогда как политбюро постоянно тормозило арабов, особенно в шестьдесят седьмом году. Война семьдесят третьего выявила и неустойчивость в наступлении и в обороне арабских армий. В общем, у советских советников забот хватало! По информации, полученной от «внука», получалось, что боев в самой Сирии не будет, а их продолжали натаскивать на штурмовые удары за Голанскими высотами. Если у «БН» топлива хватало, чтобы зайти от Хомса, отработать и уйти на Пальмиру, то прикрывающие их «МС» были вынуждены вешать дополнительный топливный бак для этого. Достать мотающиеся в районе Лимасола «Хокаи» и В-707 у эскадрильи возможности не было. Патовая ситуация. Единственным местом, отвечавшим всем требованиям, была авиабаза Аль-Дабаа, но там базировались 825-я и 826-я эскадрильи сирийских ВВС на МиГ-21. Пришлось ехать в Дамаск и вновь разговаривать с Соколовым. Но ситуация еще далека от кризисной, поэтому удалось только сделать несколько вылетов с посадкой в том районе, чтобы летчики смогли свободно работать здесь. Там же Сергей впервые провел тренировку с прорывом в район Бейрута. Группа из трех машин прошла по теневому маршруту будущих боев. На вылете зафиксировали работу чужих радаров. Прорыв был признан успешным. Обогнув хребет Ливан, вышли к Бейруту. Там, само собой, их засекли, но родился план перехвата. Возле города Хомс есть искусственное озеро, созданное еще до нашей эры филистимлянами. У Каттины они перегородили реку Тифон, теперешний Оронт, и образовалось довольно большое озеро. Из него Тифон вытекает, ниже по течению в него впадает еще одна река – Майдани, когда-то полноводная и довольно длинная, берущая начало с Голанских высот. Летчиков, прилетевших из Пальмиры, вывезли на озеро на рыбалку и шашлыки. Озеро в четырех километрах от аэродрома. Над озером, иногда касаясь огромными крыльями воды, носилось большое количество лебедей, собираясь в обратный путь куда-то на север. Лоскутки полей окружают само озеро плотным кольцом. Вода здесь жизнь. Вернувшись с озера, Сергей посадил трех солдат-писарей и штурмана эскадрильи делать из папье-маше объемный макет местности. Они размачивали картон, смешивали его с силикатным клеем и, строго сообразуясь с картой местности, в большом ящике вылепливали довольно сложный рельеф. Затем красили его, наклеивали кубики домов с аэрофотоснимков. По готовности его стали использовать на тренажере, создавая иллюзию полета по данной местности. Несколько проходов позволяли незаметно проникать и в долину Бекаа, и район Бейрута. Еще на побережье существовал «международный аэропорт» Хмеймим. Из-за того, что он был виден с моря и слабо защищен от налетов с западной стороны, сухопутная авиация его не использовала. Там была размещена эскадрилья ВМФ Сирии – спасательные и противолодочные вертолеты. Отсутствие бункеров и даже капониров делало базирование там в боевых условиях очень затруднительным и опасным мероприятием. Но площадку стоило иметь в виду в случае нехватки топлива. Оставалось решить вопрос о машине для перехвата. Оптимально подходил МиГ-25р, две эскадрильи которых базировались в шестидесяти километрах от Пальмиры, но как говорил Соколов, не он командует ВВС Сирии. И на восточной вершине Гарамуна стоит вражеская РЛС. Ее уже брал спецназ Сирии в семьдесят третьем, затем израильтяне смогли захватить ее обратно. Предписание ООН передать миротворцам эту позицию Израиль оставляет без ответа. Не решив кардинально эту задачу, делать авиации в долине Бекаа нечего. Разговаривать с Соколовым бессмысленно, поэтому в мае, отправив Галину в СССР, Сергей заехал в посольство и поговорил с дядей.

– Как можно увидеться с Базилем?

– Позвонить надо, а зачем?

– Ну, так, мысли появились в связи с базированием части войск в Ливане.

– Это такая головная боль, скажу я тебе! Все началось давно, когда в шестьдесят седьмом в Иорданию были вытеснены арабы с западного берега реки Иордан. Они создали Организацию освобождения Палестины и начали разведдиверсионные действия против Израиля. В ответ Израиль дубасил по противоположной стороне из всех орудий и штурмовал эти позиции авиацией. Король Хуссейн занимает двойственную позицию по этому вопросу. На словах он поддерживает стремление народа Палестины восстановить свою государственность, а реально побаивается за свой трон и больше склонен идти в фарватере США. В 1970 году он использовал Арабский легион и разгромил отряды ООП, вытеснив их в Сирию и Ливан со своей территории. А в Ливане из-за этого был нарушен баланс между христианами и мусульманами и началась гражданская война. Этим воспользовался и Израиль, который создал и вооружил отряды армии Южного Ливана. И тогда христианское правительство Ливана пригласило сирийские войска для восстановления порядка. Порядок установлен, но не на всей территории. Южный Ливан и несколько районов под Бейрутом подчиняются АЮЛ и ООП. Они воюют и между собой, и с Израилем. Много сил туда правительство бросить не может. В первую очередь, из-за слабости тамошней ПВО.

– Ну, вот я как раз по вопросам ПВО. Кое-что отработали и проработали, требуется закрепить эти разработки в планах командования сирийской армии.

– Хорошо, но я поприсутствую на ваших переговорах. Как заместитель военного атташе.

Так вместе и поехали к сыну Асада. Он находился в Багдаде и командовал бригадой Национальной гвардии. Разговаривать с Базилем было сложно, он постоянно отвлекался на звонки, ковырялся в письменном столе, и, казалось, что его этот вопрос совершенно не интересует. Но после того, как Сергей закончил говорить, подполковник снял трубку и сказал в нее несколько фраз по-арабски.

– Поехали, Сергей, посмотрим на месте. Ты почему ни разу не позвонил ни мне, ни отцу? Мы даже волноваться начали. Забился в какую-то дыру – Пальмира когда-то был красивым городом, но сейчас… Мы надеемся, что ты и Галина будете чаще бывать в Дамаске. У тебя очень красивая жена. Она произведет впечатление в нашем клубе. Вот карточки, клуба, тебе и ей.

Через несколько минут они неслись на «Мерседесе» куда-то на запад, и на такой скорости, что поневоле приходилось придерживаться рукой за переднее кресло. В Меззе их ждал «Фалькон-20» с запущенными двигателями. Втроем они уселись в шикарные кожаные кресла, очаровательная арабка, затянутая в отлично пошитую форму, выставила целую батарею напитков и вкусностей. Владимир Ильич сотворил всем водкатини, но буквально через полчаса самолет пошел на снижение. Командиры эскадрилий, расквартированные в Пальмире, образовали целый кортеж. Все прошли в штаб, где подполковнику Асаду показали все разработанные операции, карты и планы. Несмотря на молодость, подполковник закончил академию и немного повоевал, так что опыт у него имелся. Удовлетворенно помотав головой, он сказал, что все доложит отцу и в ближайшее время будет ответ. А до войны оставался месяц.

Почти сразу же после этого Сергей был вызван к советнику министра обороны Сирии генерал-полковнику Григорию Петровичу Яшкину. Не дело через голову начальства прыгать! Ор стоял минут сорок. Дело осложнялось еще и тем обстоятельством, что из Москвы пришел «Большой Концертный Зал» (орден Боевого Красного Знамени, БКЗ) для Сергея. Орденами в тот год Ильич густо сыпал, а тут четыре сбитых вертолета и ценная разведывательная информация. Направило наградные КГБ, а не ВВС. Сразу возник вопрос:

– На кого работаешь? – Сергей молчал, как партизан на допросе. – Мы усилили группировку ПВО в долине Бекаа по настоянию генерала Соколова, но вам и этого опять кажется мало. Пойми, дурашка, капитанишко недоделанный, они требуют и требуют себе технику, которую плохо осваивают, а бюджет не резиновый.

– Если побережье и долина не будут прикрыты С-200, то войсковая ПВО будет разбита. Мы проводили там полеты и выяснили одну идиотскую особенность. Если появляется какая-либо цель, то одновременно звучит тревога во всех дивизионах, и они все включают локаторы. Бей на выбор, не входя в зону поражения, «ШРАЙКом». Все дивизионы имеют средний и малый радиус действия, а «ШРАЙК» AGM-45B имеет дальность 52 километра, а AGM-78D – 75 километров.