Текст книги "В самом сердце Сибири"

«Мда! Я чуть не попал! Одна голова хорошо, а полторы – лучше!» – подумал Лешка, почесывая затылок. «Делать глупости, конечно, приятно, но, небезопасно!» Требовалось придумать что-то еще, для того, чтобы проверить связь времен. А тут, как назло, в знакомые времена ходить нельзя, с родственниками не встречаться, и прочие ограничения. И, главное, война длинная, спасешь человека в одно время, и он может погибнуть позже, и ты об этом не узнаешь. Поэтому, им был выбран 1947 год, район города Черновцы, где в то время вовсю орудовали бандеровцы. Об этом случае он знал со слов одного из бывших сослуживцев. Там погиб его отец-пограничник. Банда затем вырвалась из окружения и ушла на сопредельную сторону. Могилы погибших пограничников находились на заставе. Хотя, надо проверить, нынешние бандеровцы могли и снести. Проверил. Могилы на месте, памятника нет, снесли. Вместо надгробий скромные таблички с выбитыми бронебойкой фамилиями. Видимо, нашли на складе те, которые были там с самого начала. Отлично! То, что нужно!

В ночь нападения он занял позицию на небольшом холмике перед переправой через речушку. Темно, хоть глаз выколи. Плотные тучи закрыли небо, моросит дождь. Мимо прошел наряд с собакой, из-за дождя она не прореагировала, да и ветер дул с запада. Через полчаса через ноктовизор различил трех человек в кустах на противоположной стороне. Наблюдают. Место выбрано точно! Так, справа – группа пехоты. Алексей включил прицел на «Вале», рассмотрел противника. Все трое со снайперскими винтовками с глушителями. Сейчас будет возвращаться наряд, и они его снимут! Если успеют! Расстояние между снайперами метров тридцать. Вот, приложились! Огонь! Двух снять успел, третий что-то услышал, и скрылся. Так! Вон он, ползет назад. Выстрел! Неудачно! Раненый закричал! И лесок справа ощетинился огнем! Погранцы, шедшие по тропе, залегли, здесь полно отрытых окопов у тропы, дали красную ракету и отвечают противнику. Леша отложил «Вал», и перебросил вперед «Печенег» с ночной оптикой. И прошелся по противнику, который собрался в атаку на наряд: трех бойцов с двумя автоматами и одним карабином. Расстрелял полкоробки, нашел три гильзы «Вала» справа от себя, сунул в карман, вытащил ИСУ, и накрыл его двумя руками, так как со всех сторон был слышен шум подбегающих погранцов.

Еще раз перемещаться и проверять не пришлось: через несколько часов в Инете появилось сообщение, что «недобитые бандеровцы, остатки киевской хунты, совершили акт вандализма на воинском кладбище. Исчезли шесть из семи могил, а на последней оставшейся фигурирует совсем другая фамилия». Через несколько дней стало известно, что подлог сделан ими и в архивах СБУ. В книге памяти заставы говорится о семи погибших героях-пограничниках, а в архиве – только об одном. Были опубликованы сканы документов, там Алексей с удовлетворением обнаружил запись, что найденные гильзы от пулемета имели необычную маркировку, и, что расследование инцидента передано в МГБ УССР для дальнейшего рассмотрения. Связь времен установлена! Потренировались на кошечках!

Глава 8
Несостоявшийся визит

Перед самым ледоходом успел вернуться домой. Вертолета пока не дали, сказали, что позже доставят. Катерина сидит злющая: устала за два месяца крутиться одна. Даже подаркам не радуется. Или делает вид, чтобы ему стыдно стало бросать ее одну на такой срок. Влад освоил ползание в совершенстве, поэтому они с мамой перебрались на первый этаж жить, чтобы с лестницы не навернулся, она крутая. В конце концов качественно приготовленный праздничный ужин при свечах растопил женское сердце. Ох, слабы они до знаков внимания! И мир снова воцарился в доме. Ведь не сам Лешка придумал эти курсы. Занялся ремонтом всего и вся, подготовкой прокатных лодок к сезону, ремонту весел, баночек, корпусов. Все надо вымыть, высушить спасжилеты, проверить их завязки, свистки и прочая, прочая, прочая. ГИМС сразу после ледохода заявится, и попытается собрать мзду. Так на Руси уже многие века повелось. Наконец, сверху пришел паводок. Вода поднялась на четыре метра и плескалась почти у дверей ангара с катером и гребными лодками. Вслед за паводком, почти сразу пришла жара. Благо, что она мошку прибила, и несколько недель можно было ходить без накомарника. 9-е мая отпраздновали шашлыками на мысу и там Влад сделал свои первые шаги! Упал, конечно, через два-три шага, но, для первого раза достаточно. На следующий день сходили на Щучье озеро, посмотрели на нерест щуки и состояние икры. Все в порядке, икры много. Дел накопилось огромное количество, в основном, по хозяйству. Скоро первый сенокос. Тут, в конце мая, над лесничеством зависает вертолет, а на внешней подвеске у него болтается второй: синего цвета маленький «Bell-429», без винтов. «И на хрена попу гармонь?» Но, оказалось, что волновался Алексей напрасно. На Ми-26 прилетели техники, которые установили и законтрили лопасти. С ними же прилетела алюминиевая бочка с насосом и топливом. К топливу даже сертификаты приложили. Час от часу не легче! Открыв дверь салона, вид на который загораживало зеркальное окно синего цвета, Алексей чуть не сел на задницу! VIP-салон на пять человек, покрытый замшевой кожей кенгуру! И это в лесохотхозяйстве! Его успокоили, и сказали, что сзади небольшой грузовой отсек, все-таки, имеется.

– А если все это снять и положить в ангар? – спросил он у шеф-пилота, прилетевшего на Ми-26.

Ответом был здоровенный кулак, сунутый ему под нос.

– Для тебя, что ли, пригнали? Тут такие люди на нем летать будут! А твое место – вот тут! – и он ткнул пальцем в сторону лесничества. – В салон никого не пускать, и ничего не хранить! Если «люди» приедут, то подождешь их, когда вернутся, и поставишь на стоянку, если не там приземлятся. Это не твое, а государственное! Все принадлежит управделами. Твое дело – хранить, пока, следить, чтобы в чистоте был, и чтобы найтовы были натянуты. А для тебя в Подкаменке другой стоит. С нами полетишь, и заберешь, чать не барин!

Шеф-пилот сел в собранный вертолет, чуть погонял движки, поднял машину, и показал класс! Летал он очень хорошо. Пришлось лететь с ними, ночевать в Подкаменке, утром с шефом вылететь на контрольный полет на «Bell-214» в грузопассажирском варианте. Этот был белый, с синими полосами, старенький, 1990 года выпуска, правда, новее, чем тот, на котором летал в Красноярске. Только что после техобслуживания, на 18 пассажиров или три тысячи двести килограммов груза. Триста кило ему «срезали» по старости. Ми-26 сделал еще несколько рейсов, перебрасывая стройматериалы и целую команду «таджиков», которые снесли по очереди три коттеджа, с вместо них собрали два финских довольно больших домика. С руганью, но разобранные коттеджи, за исключением некоторых нужных деталей, погрузили в вертолет и вывезли. Правда, через некоторое время Алексей обнаружил эти конструкции в тайге, их просто выбросили из вертолета на ходу. После них приехал какой-то грозный начальник, он не представился, разорался, что ни хрена не сделано, ничего не готово, и вертолет на улице стоит. Попытался наехать на Алексея, но, обломался:

– Я ничего на обслуживание не принимал. Вот это мой дом, он стоит на моей земле, а лесничество и дом егеря снесли. Эти два дома ко мне не относятся. О вертолетах: вон тот, «двести четырнадцатый», мой, а чей это вертолет я не знаю, не имею к нему никакого отношения. Вопросы есть?

Вопросов не оказалось. Опять прилетел большой вертолет, и закрыли в ангар маленький «Белл». Вот только как его «доставать» из ангара не предусмотрели. Колес у него нет, вместе с ним не прилетели, и те, которые могли быть у него в комплекте, по мягкому грунту ехать не могли. Они только для бетона. Но, «таджики» выволокли вертолет чуть в сторону, собрали из щитов ангар с плоской крышей (и это в Сибири, где полтора метра снега зимой – нормальное явление, а ангар 15 метров на 15!), и, втолкнули машину обратно. Вручную!

Опять прилетел грозный начальник, но на этот раз вместе с Зиминым. Александр Федорович попытался тоже наехать.

– Одну минуту, Александр Федорович! Со мной никто ни один вопрос не согласовал. Лесничество снесли, гостевые коттеджи – тоже. Ключей у меня нет ни от чего: ни от вертолета, гори он ясным пламенем, ни от новых домов. Никаких бумажек я не подписывал, видел только проект, подписанный каким-то Кравченко или Кравцовым, и наряд на исполнение работ. Дома егеря больше нет, едва успел оттуда снаряжение и припасы достать. Сгородили какой-то сарай, засунули туда вертолет, а зимой у него проломит снегом крышу, и ку-ку! А он зелёненьких лимонов 10–20 стоит. Что вы думаете, что я возьму это на себя?

Оба начальника уставились на «ангар», побелели и пожелтели, кроме мата у них изо рта ничего не вылетало минут двадцать.

– А по Указу от 8 апреля 2013 года… – ехидно вставил полковник, когда поток красноречия у гостей начал иссыхать. После этого они еще пять минут матерились, но, силы кончились.

– Квасу хотите?

– Нафиг твой квас! Что делать? У президента вот-вот отпуск начнется, и я обещал Управделами, что покажем новую базу для отдыха!

– Тогда снимайте крышу и везите полукруглую. Ворота вешать с этой стороны и привезти бетонные плиты для площадки. Дней на пять работы.

– Успеем! – сказал тот самый Кравченко, и начал сыпать команды в спутниковый телефон. Затем пришла по реке самоходка, привезли еще топливо для вертолета. Пять дней Зимин, Кравченко и Никифоров до хрипоты командовали «таджиками», которые были из солнечного Узбекистана. Сумели уложить плиты внутри ангара, установить с помощью вертолета (крана не было) крышу ангара. Вертолет забросил в один из домов «обслуживающий персонал», который матерился, что половина кухонной и другой техники не была подключена. В общем, столько мата не бывает даже на батальонных учениях с боевой стрельбой. А Президент не приехал. Он весь летний отпуск провел на берегу Байкала, развлекая приехавшего японского Премьера и других высокопосаженных иностранных «друзей-партнеров».

Глава 9
База в Амстердаме

С Кравченко они помирились, Алексей отвез его и Зимина в Подкаменку, где грозный начальник отдал ему на хранение все ключи. В результате неожиданно обнаружилось, что его заработная плата возросла в 18 раз и составила целых 62 426 рублей 75 копеек. Вместе с пенсией это было уже совсем хорошо! В домик для персонала разрешили пускать отдыхающих, но, путевки сюда, практически, прекратили продавать. Лишь «старые знакомые», после согласования визита, могли заглянуть на огонек. К тому времени закончили огранку большого камня. Высвободившееся время Алексей пустил на «благоустройство» создаваемой структуры, закупку необходимых приборов, снаряжения и недвижимости. Осенью, наконец, перехватил на болотах Сунгталчу нефтяников. Район уже был объявлен заповедником и государственным заказником. «Белл» быстрее и скороподъемнее «восьмерки». Правда, довольно громкий, из-за двухлопастного винта, настоящий «чоппер». Летчики, понимавшие, что произвели посадку в неположенном месте, бросив всех, попытались уйти, но, Алексей их перехватил, и, заставил сесть и подобрать людей. Несмотря на то, что он был один, на нефтяников подействовал тот момент, что их бросили в тайге, где до ближайшего поселка 250 км без дорог. Алексей не садился, а носился рядом и снимал все действо. Заставил забрать убитых оленей, и сопроводил вертуху до Байкита. Там, на аэродроме их уже ждала полиция. Конечно, они отделались штрафами. Нескольких человек уволили и отправили на Большую землю, так как у них были и другие замечания. На совещании в добывающей компании егерь выложил все фотографии за много лет. А после совещания подошел к их главному менеджеру и сказал, что в этих местах отдыхает Президент. Прямо на его базе.

– Будем летать в другие места! Заповедник – есть заповедник. Можете не беспокоиться.

А в октябре родилась дочь, которую назвали Настенькой.

Алексей, же, всю зиму собирал данные по нескольким компаниям из Канады, США и Японии. Кроме того, продолжал посещать Амстердам в прошлом, для того, чтобы забрать продукцию, подбросить новые заказы, и для того, чтобы ни у кого не возникло никаких мыслей о том, что клиент ушел, и более не вернется. Остальное время посвящал проблемам искусственного разума и пытался задействовать два, попавших к нему из флайера, бластера: нашлемный и ручной. Довольно тухлое занятие, так как не был известен даже принцип действия ключей. В общем, задачка о «черном ящике». Особенно тяжело давалась энергетика этих товарищей. Не удавалось понять откуда чертовы «шарики» получают энергию. «Искин-спасатель» практически не вмешивался в его действия, исправно выделял транспорт, делал перемещения. Не исключено, что он получал всю информацию об этих путешествиях, и таким образом формировал свое представление о нашей цивилизации. Он был машиной, и в плане эмоций страдал редкостным «бегемотизмом». Забраться бы ему в оружейку! Но, мечты-мечты! Пока, кроме единственного шлема, никаких «штучек» больше не было. Все приходилось искать самому, подбирать, переделывать. В целях подготовки завершающего этапа первой операции, он отправил Вальку Заостровцева с женой в ЮАР, с американским войсковым GPS, привязать к карте интересующие его места на старых выработках, в том числе, по глубине. В ЮАР довольно много музеев посвящены алмазной эпопее. Лешка понимал, что сами кристаллы имеют неповторимый рисунок кристаллической решетки и вкраплений, и как их не коли, нарушить кристаллическую структуру не удастся. Сам кристалл выдаст, что это он, единственный и неповторимый. Все это верно, но, кристаллический паспорт имеют далеко не все бриллианты, это раз, во-вторых, в тот момент, когда они обрабатывались, не было таких технологий и роботизированных шлифовальных машин. Камни получались «легче», отходов – больше. Да, камень имеет такую-же кристаллическую структуру, но, больше по весу. А, расколотый бриллиант, эти технологии применяются именно к бриллиантам, а не к природным алмазам, всегда легче прародителя. Поэтому доказать, что внутри более крупного камня «находится» его неудачная «дочка», которая пропала, невозможно! Да еще и развернутая под каким-нибудь углом! Абсурд! С этой точки зрения его подробно просветил Наум Яковлевич. Он сортировал камешки и давал рекомендацию по их огранке. В Амстердаме Алексей появлялся с карандашными набросками того, что хотел видеть бы после обработки. Большим плюсом было то обстоятельство, что работу Аарона было очень легко продать. Старинный бриллиант отличается схемой огранки, сейчас так никто камень не портит. Ведь раскалывали их на глазок, без кристаллографа и рентгена, типа, что получилось, то получилось. И последнее: вторичная радиоактивность! Все эти кристаллы, извлеченные из того времени, сильно отличались от тех бриллиантов, что побывали в нашем атомном веке. Так что, что-либо доказать у современных криминалистов не получится. Но, зарываться не стоит. И светиться с дорогими игрушками, тоже не стоит. В том же Амстердаме, он уже отбивал попытку его ограбить, благо, что пистолеты и револьверы уже в полном ходу, и нет никаких ограничений на их продажу или применение в необходимых случаях. Полиции он дожидаться не стал, сменил экипаж, уехал в гостиницу, расплатился и исчез, сразу после выхода из нее. Требовался помощник, эдакий Дерсу-Узала или Санча-Панса. Современные не годились. Понятия честь, Родина и тому подобное у современной молодежи размыто. Власть денег они уже познали на собственной шкуре, да и внедриться будет сильно тяжело, ведь таскать их туда-сюда по времени себе дороже. Купил небольшой дом в Де-Валлен на Вармоесстратт в 1876 году и стал набирать туда прислугу. Часть людей, трех девушек: кухарку, горничную и домоправительницу, нанял прямо здесь, а истопника, конюха и охранника-секретаря взял с поля боя в Сербии из добровольческого корпуса генерала Черняева. Добровольцы-охотники в разведке попали в окружение в горах у озера Крно. Алексей «опоздал» к началу боя, видимо, в реляции Черняева вкралась ошибка. Бой уже закончился. Двоих тяжелораненных казаков Алексей спрятал в небольшой пещерке. А за третьим пришлось спускаться вниз в село Мотички Гай, и выкрадывать его у турок. Молодой человек, из обедневших дворян, окончил Петербургский Кадетский корпус, служил в Павловском полку, сдал экзамены в Академию ГенШтаба, и, после первого курса, был направлен в Добровольческий корпус ума-разума набираться и постигать азы войсковой разведки. Поручик. Ранен в плечо, на лице огромный синяк от приклада, да и отметелили его не хило, когда в плен брали. Форма одежды гражданская, поэтому, на плен и обмен рассчитывать не приходилось. У двоих казаков – приникающие ранения груди, пневмоторакс, сознания нет. Пришлось делать три «рейса» к Волчьему ручью и обратно, заклеив глаза мужикам, и, связав руки и ноги. Наконец, принес последнего и развязал всех.

– Живы?

Поручик ощупал плечо, потрогал лицо.

– Невероятно, господин, простите, не имею чести знать. Разрешите представится!

– Не разрешаю. Пока это ни к чему. С того света я вас вытащил, а посему, у меня есть предложение. Дело добровольное, можете отказаться. Я живу в Амстердаме, на улице Вармоесстратт, мне требуются люди, умеющие держать в руках оружие, смелые и ловкие. Договор о найме на пять лет. Решайте.

– Я – офицер ГенШтаба!

– Насколько я в курсе, будущий, Вы – слушатель академии, не вернувшийся из служебной командировки в Сербию, которого я на руках вынес из сарая на окраине Мотичек. – оба казака молчали, слушая, что ответит их командир.

– Даже если и так, я давал присягу!

– Я – тоже, можете обращаться ко мне «полковник».

– Это меняет дело, господин полковник!

– Ничего это не меняет, но, это не важно. Итак, если вы даете мне честное слово российского офицера, что будете в течении пяти лет исполнять обязанности моего секретаря и охранника, то получаете деньги, оружие, и запоминаете адрес, куда надо прибыть. В Сараево есть железная дорога. Нет? Оставлю я вам револьвер, и выбирайтесь сами. – Алексей положил перед ними старинный «Лепаж», изъятый им у одного из уже мертвых турок.

– Господин полковник! Вы выполняете тайное задание?

– Вы ждете ответа? Господи, до чего вы наивны! Решайте быстрее, через три часа рассветет, надо убраться отсюда до того, как Вас хватятся, и начнут искать.

– Я даю Вам честное слово офицера.

– А Вы? – спросил Леша казачков.

– Барин, Ваше Высокоблагородие, Вы ж нам жизнь спасли. В огонь и в воду! – сказал тот, который был помоложе.

– Домой-то вернемся, али как? – задал вопрос пожилой казак.

– Тебе сколь служить остается?

– Восемь годков.

– Если все будет хорошо, то через пять лет вернешься, и с деньгами.

– Тогда мое слово верное, отслужу, Ваше Высокоблагородие.

– Так, поручик! – сказал Алексей, отбрасывая «Лепаж», и доставая из рюкзака 9-мм произведения Эмиля Нагана, и выкладывая картонные коробочки с патронами. – Вот карта, на ней обозначен район боевых действий. Вот франки, это – гульдены, тут немного динаров, а это – адрес. Запоминай! Запомнил?

– Так точно, господин полковник! – Алексей убрал в карман записку.

– Маршрут выбираете сами, Владислав Кириллович. Вспоминайте, чему Вас учили. В русское посольство обращаться не стоит. Документы приобретете в Вене, как это сделать, Вас учили. Выходить через корпус не рекомендую. Есть сведения, что там не все чисто. И, не потеряйте своих людей. Отсюда отходите вот так, там противника не было.

– А Вы?

– Отучитесь задавать какие-либо вопросы, господин поручик!

– Слушаюсь, Ваше Высокоблагородие!

– Если меня не будет на месте, то скажете по-французски мадемуазель Валери: «Прибыл товар из Капы, мадемуазель Валери». Повторите!

– Les articles sont arrivés de Capa, Mademoiselle Valerie.

– Отлично, у Вас приличный выговор, может быть, через Италию и Францию будет легче добраться. Всё, вперед, не теряйте времени, друзья.

– Рады стараться, Ваше Высокоблагородие! – Алексей недолго смотрел им спину, спускающимся в темноту долины, потом достал ИСУ и положил ее между ладоней.

Глава 10
Новое снаряжение и решение старых проблем

– Новые «аборигены»? – послышался вопрос «Спасателя».

– Да, если доберутся.

– У меня давно возникает вопрос, 227, мы говорили о 30-40-х годах двадцатого века, но никакой активности Вы там не проявляете. Почему?

– Наносить удар там не хватает сил и средств. Кстати, мне нужен доступ к бластерам «флайера», и не рассказывай мне сказки, что ты не знаешь, как это делается. И, при выполнении некоторых заданий, хотелось бы иметь более надежную защиту, иначе наш проект может остаться без исполнителя. А он у нас один.

– В логике вам не откажешь, 227, но, одев скафандр космодесантника, вы перестанете быть похожим на местных солдат.

– Иногда этого и не требуется. Если ты обратил внимание, то все операции я провожу ночью, пользуясь обычным ноктовизором.

– Для XXI века, он и то не совсем обычен. Впрочем, в отношении лично вас у меня возражений нет. Вы – разумное существо, действующее аккуратно и продуманно. Но, мне, пока, не понятен смысл ваших действий, 227.

– Если твои планы хорошо читаются противником, ты проиграл!

– Ох, – тяжко вздохнул «Спасатель», – тяжело иметь дело с инопланетным разумом!

– И не говори, старуха, у самой муж пьяница и бабник!

– Но, 227, вам придется заглянуть ко мне!

Так Алексея еще никогда не экипировали. Более часа вокруг него светилось неяркое пламя, звучали команды принять то или иное положение, пробежаться, упасть, перевернуться через плечо, и тому подобное. В результате возник экзоскелет, который укрыли несколькими слоями непонятного материала. В принципе, он был мягким, и ни разу не напоминал сталь или кевлар. Нет, что-то общее с кевларом было, но, отсутствовал пластик, защищающий его от воды. Лишних вопросов он старался не задавать. Когда было готово, выяснилось, что можно ходить по минному полю, стрелять из пушки «вулкан» с обоих рук, получать в шлем 30мм снаряд, и шея оставалась на месте. Все воспринимал этот самый экзоскелет. А датчики улавливали подлетающие пули, снаряды и осколки, и делали материал бронескафандра таким, чтобы его было достаточно, чтобы остановить летящий объект. Вершина военно-технической мысли. Неубиваемый солдат. Может нести груз до трех тонн в течение двенадцати часов.

– Слушай! А ничего, попроще, нету? Ну, без переноса тяжестей на сотни миль.

– Я так и знал, что тебе не понравится. На шлеме есть регулировка уровня защиты. Это – полная. Подбирай, какая требуется.

Вот это – ДА! «Покрутив», погоняв циферки на панно, оставил первый «А» класс защиты, самый маленький, соответствующий нашему костюму для разминирования. Держит взрыв 2 кг тола в одном метре. Меньше не сделать. Похож на высотный костюм летчика-истребителя. Такие же гофрированные трубочки, только повторяют скелет. Легкий, может быть пару кил тянет, не больше. Трубки работают, помогая держать импульс и держат вертикальную нагрузку, позволяя носить большие тяжести. Оказывается, если ты одет в это чудо и имеешь связь с кораблем, то увеличить степень защиты можно почти мгновенно. Недостающие детали будут поставлены. И влезать в этот костюм можно самостоятельно, без помощи компьютера. Чип для использования бластеров ввели подкожно.

Лето прошло без происшествий. Всё было тихо, обычная тихая мирная жизнь. Заготовили много кормов, несколько раз пришлось летать в Подкаменку, чтобы засвидетельствовать готовность объектов и снять балансовый отчет в бухгалтерии. Катя, имевшая опыт аудита, все проверила, указала на возможные утечки. А осенью, по первоснежью, пришлось гнать «Bell-429» туда. Приехал президент покататься на лыжах и посмотреть, во что вкладываются деньги, в какие-такие болота. Назад Алексей летел на правом сиденье, за штурвалом сидел тот самый шеф-пилот. Сзади шел еще один борт, на котором летели охрана и обслуга. Президент поселился в «президентском» коттедже, где до этого никто не жил. Двое суток ходил на лыжах и ловил щуку из-подо льда на Щучьем, затем ему загорелось «поднять» медведя. Пришлось лететь на двух вертолетах. Охота прошла удачно. Старого «косача» подняли, и президент сразил его пулей. Все окружение пело дифирамбы. У медведей очень сложная иерархия, старые медведи в определенном возрасте становятся опасны для всех. Их и необходимо отстреливать, потому, что просыпаются рано, и атакуют медведиц в берлогах. Вот такого «старичка» Алексей и подставил под охотников. Так что, обычная «санитария» леса. Господ хранителей природы просьба не беспокоиться. Все равно кто-то это должен был сделать. Хуже было другое: президент узнал Катю, как невесту итальянского сенатора. У него были довольно плотные отношения с Италией, и его друг Берлускони был хорошо знаком с несостоявшимся мужем Кати. Катя, конечно, отнекалась, дескать, «Вы ошиблись!», но, слово – не воробей. Рядом с президентом толпилась орда журналюг, которые мгновенно сориентировались, и начали рыть землю. В конце-концов, они «убедились», что Катя лишь напоминает «ту Екатерину Макарову», но шум в газетах был поднят. В итоге, уже в декабре, на Рождество, из Байкита передали, что туда прилетела целая делегация охотников из Италии, и все хотят поохотиться в заказнике. МИД не возражает, и, через Госприроды, продал лицензии и путёвки.

– Не надо гнать вертолет! У меня сигареты кончились, поэтому прилечу сам, заберу группу. Плюс надо бумажки кой-какие оформить. В общем, пусть ждут, вылетаю.

– Их много! 11 человек с вещами.

– У меня помещаются восемнадцать. Всех заберу! Слушай, Стас! Загляни в лабаз, пусть пару-тройку ящиков «Кэмел» подготовят. И порох, «Сокол», килограммов три-пять. Включи факс, я тебе заявку сброшу.

Штандартенфюрер Штирлиц рекомендовал использовать такой прием, чтобы не вызывать подозрений у исполнителей!

Предупредив Катю, Алексей вылетел на «214-м» в Байкит. Прилетев, довольно долго ходил по магазину, закупая все необходимое, в том числе, и продовольствие, чтобы кормить ораву иностранцев, о чем несколько раз повторил в магазине аэропорта. Итальянцы прошли взвешивание и регистрацию, оставалось около 400 килограммов «свободного» веса. Все в порядке. Взлет разрешили. Помахав рукой перед лицами «мафиози», Алексей пригласил их на посадку. Старенький «Белл» раскрутил лопасти, и они полетели. Взяв чуть севернее, он полетел в район озера Сарабаз. Район глухой, связи там совсем нет, до ближайшего жилья километров триста – триста пятьдесят. Чуть не долетая озера, изобразил отказ одного из двигателей: прикрыл подачу топлива. Двигатель зачихал, громко хлопнул помпажом, Леша до предела увеличил обороты второго двигателя, и пошел на посадку на озеро. Встревоженные пассажиры залопотали по-итальянски, но он на английском ответил, что повода для беспокойства нет. Что-то с топливопроводом или фильтром. Он ковырялся в моторе, раскручивая одну за другой накидные гайки и спуская керосин и воздух из них. Итальянцы толпились вокруг и мешали. Лешка слез со стремянки, залез в кабину и выбросил на снег футбольный мяч, и, с силой, пнул его в сторону ровной площадки на озере. Итальянцы гурьбой устремились попинать мячик. Пару раз Алексей запускал двигатели. Игра останавливалась, но, двигатель выключался, и Лешка опять лез под капот. Наконец, он увидел, что «гости» реально увлеклись игрой. Запустил двигатели, и взлетел, уходя на малой высоте в сторону ближайшего холма, там набрал высоту и пошел в сторону Волчьего ручья. Дождался ночи, пересел во «флайер», и, не обгоняя ночь, полетел в Венецию. Со злости выставил самый высокий уровень защиты костюма, чтобы было пострашнее. Сел на крыше усадьбы, и расстрелял охрану по периметру. Бластер – оружие практически бесшумное. Ногой разнес надстройку у лестницы, не влезал со своими габаритами в дверь. Спустился вниз, уничтожая охрану, используя «метательный нож», выломав дверь, вошел в спальню «сенатора», который начал в него стрелять из какой-то пукалки. Рядом истерично голосила на мове голая девица. Подняв сенатора за нижнюю челюсть левой рукой, он понял, что стрелять не во что. Умер от страха. Оставив все как есть, сел во флайер, и полетел на озеро. Там уже светало. Из «летающей тарелки» вывалилось нечто огромное, темное и в полностью закрытом шлеме. В руках у «чудовища» был журнал регистрации. Офигенно замерзших итальянцев он заставил дважды расписаться за прибытие и убытие в охотхозяйство «Чуньское». Последний оставил запись в книге благодарностей. Под диктовку.

– Обслуживание окончено! Претензии и жалобы на сервис можете подать в ООН. – сказал он, закрывая фонарь тарелки, и уходя в сторону Волчьего ручья. Медведи, волки и россомахи остались весьма довольны!

Самое смешное было на следующий день: ни одна газета Италии не опубликовала новость из Венеции! Мафией в Италии руководят понимающие ситуацию люди! Они отчетливо осознали, что потревожили не того человека. Поэтому, когда погранслужба России поинтересовалась судьбой въехавших в Россию охотников, по ее сведениям они где-то задержались, и не выехали за пределы России, итальянское правительство и пресса опубликовали их снимки в различных частях Италии, и сослались на неразбериху в российском ведомстве, ясно давая понять, что инцидент исчерпан, черный монстр может больше не беспокоиться. «Звиняйте, хлопци, бананьев нема!»

С женой Алексей почти поссорился. Она заявила, что он поступил бесчеловечно.

– Это еще почему?

– Ты мог их пристрелить, чтобы не мучились.

– А смысл тратить патроны, если на следующий день давали минус 53 ночью. Они не мучились. Мороз убивает без физических мучений. Гуманно.

– Ты полетишь, и удостоверишься, что это так. Может быть, кто-то выжил.

– В таком случае, ты полетишь со мной.

– Я не могу, у меня дети.

– А у меня нет лишнего топлива, чтобы не обосновывать полет туда и обратно. Сарабаз не входит в наш заповедник.

– Но, Алексей, они же люди!

– Они – платные убийцы, и они летели убить тебя, меня и наших детей. С какой стати мне их жалеть.

Катерина была не согласна, но, возражений не последовало. Она молча согласилась с тем, что это – вынужденная мера. Через некоторое время она спросила:

– А если их будут искать?

– Это вряд ли, они – расходный материал. Твой бывший умер.

– Как умер, и откуда ты знаешь? Он был там?

– От страха. Там его не было. Он – хозяин этих людей.

– Обязательно найдется кто-то, кто это продолжит.

– Нет. Иначе бы они подняли шум в газетах, а так, даже ты не знаешь, что его больше нет. Они отчетливо поняли, что за тобой стоит сила, и им с ней не справиться.

– А если натравят наших?

– Это – возможно. Знаешь, я купил дом в Амстердаме.