Текст книги "Оружейник: Записки горного стрелка. В самом сердце Сибири. Оружейник. Над Канадой небо синее"

– Я могу восстанавливать повреждения. Но, вы правы, мои ресурсы конечны, а требуется выполнить приказ.

– Приказ, о чем?

– Данная цивилизация имеет тенденции к опасному развитию. Я перехватываю информацию, с использованием радиосигналов, и анализирую ее. Положение, по сравнению с прошлым веком, резко ухудшилось. Были развиты системы вооружения, могущие, вообще, уничтожить планету.

– Ну, а вам-то какое до этого дело? Ядерные силы уже созданы, защищены и время от времени обновляются. Уже ничего не сделать. «Наши партнеры», как любят их называть наше правительство, абсолютно недоговороспособны. Им абсолютно нельзя верить. Власть на планете захватила кучка супербогатых людей, и они творят, что хотят. Выпускают практически ничем не обеспеченные бумажки, и заставляют всех плясать под их дудку.

– Когда это началось?

– В тридцатые-сороковые годы прошлого века. В Германии они профинансировали НСДАП, она развязала II мировую войну. В Бреттон-Вудсе был подписан договор, что единой валютой экспортно-импортных операций в мире становится доллар, а он выпускается резервной системой США.

– Ну, вот видите, мы и обнаружили точку приложения усилий. Так почему бы не воспользоваться возможностью изменить положение?

– Как?

– У меня слишком мало информации, чтобы помочь Вам принять решение. Давайте работать. В любом случае, имейте в виду, работать предстоит в настоящем времени, в прошлом – только разведка.

– Я подумаю. А сейчас я пошел. Надо домой возвращаться. Как связаться с вами, я знаю.

– Я могу отправить вас домой.

– А собак?

– Если вы их сумеете посадить во флайер. Он небольшой, на одного человека.

– Мне не домой надо, а к катеру. И кто поведет флайер?

– Вы, но для этого требуется только указать место, куда лететь. Назад он возвращается самостоятельно. Лететь лучше ночью. Он не обнаруживается вашими средствами обнаружения, но виден в оптическом диапазоне. А пока, мы с вами еще поговорим об условиях и тактике. У меня довольно большая библиотека, как действовать в тех или иных случаях.

«Как-будто мне это интересно!»

– А можно говорить, не находясь в круге?

– Можно. Выйдите из круга и возьмите второй ИСУ и расположите их… Вот, оденьте! – робот вывез что-то похожее на шлем. Судя по всему, шлем обладал довольно мощной защитой. Справа и слева над ушами были сделаны углубления.

– Любой шарик подходит?

– Абсолютно, ваш код содержит только личный ИСУ, код которого связан с вашим.

Алексей вышел из круга, надел шлем, положив туда шарики. Застегнул его под подбородком, попробовал опустить забрало. На нем находился оптико-электронный прицел, с огромным цифровым увеличением. Можно было как электронный микроскоп использовать. Слева можно вызвать второй такой-же, тогда получался встроенный бинокль. Немного повозившись со шлемом, поднял забрало и занялся приготовлением пищи и рыбалкой, время от времени задавая вопросы или отвечая «искину», как он назвал «спасателя», пользуясь терминологией писателей-фантастов. В голове у него уже родился план, как использовать возможности этого «недоросля» в своих целях.

Глава 6. Средство передвижения и косметический салон

Ночью отодвинулся довольно большой камень, которым маскировался вход в ангар, оттуда поднялась небольшая летающая тарелка, окрашенная в черный цвет. Фонарь тоже был непрозрачный. Леша и обе собаки уселись в него. На планшете была карта. Погоняв масштаб, указал место посадки. Через пару минут отброшенный колпак «сказал» о том, что «наш самолет произвел посадку в аэропорту назначения. Командир корабля и экипаж поздравляет вас с успешным окончанием полета!» Мимо катила воды Чуня. В 200 метрах от места стоял в кустах катер. Они отошли от «тарелки», которая слегка засвистела, подскочила над деревьями и, буквально, исчезла. Единственное, что, аварийный пакет с этой штуки, находился в руках Алексея. Да и шлем он не вернул. Ждать утра было влом, поэтому спустил «казанку», и медленно пошел вниз по течению к дому, продолжая мысленно выстраивать картину предстоящих действий. До дома добрался уже после двадцати трех. Услышав звуки знакомого мотора, к причалу прибежала Катя, босиком. Вместе они вошли в дом.

– Я сейчас быстренько все подогрею!

– А я схожу искупаюсь! Упарился!

– Только быстренько! Слушай, ты что, подтяжку лица сделал?

– Не понял?

– Ты на себя в зеркало посмотри!

Алексей зашел в «ванную», и посмотрелся в зеркало. Морщины исчезли, исчез шрам под ухом и на шее. Морщин на руках стало заметно меньше. «Вот это и есть «профилактический осмотр!»» – улыбнулся он сам себе в зеркале. Не даром старушка им пользовалась!

На ужин были свежие грибы в сметане с куриной грудкой, салат и морс. И, постоянно улыбчивое лицо и губы Кати. Она сказала, что помолодевшим он выглядит еще лучше, но, посоветовала отпустить бороду на некоторое время, чтобы так в глаза людям не бросалось. Впрочем, сейчас в хозяйстве никого не было, так что, кроме них, это пока никто не мог заметить.

Переделав с утра кучу накопившихся дел по лесничеству, Леша уселся за стол и начал разбираться с почтой. Наконец, смог прочитать, что писали ему «люстры». Действительно, отчет о проделанной работе, с указаниями: что и как делать. То есть, стремление установить связь было взаимным. Рекомендации были полезными, но сейчас, решил Алексей, он предпринимать ничего не будет. Надо хорошенько все обдумать, так как сил и средств несколько маловато, чтобы воплотить задуманное. Надо лететь в Новосиб или Ленинград, чтобы подобрать снаряжение. И нужны легальные средства. Вопрос: где их взять? Привлекать капиталы жены, отложенные на ребенка, совершенно не хотелось, как и посвящать ее в дебри завязавшейся истории. Выполнив расчеты, по указаниям, переделки «люстры», убедился в том, что её вполне удастся расположить на чердаке дома, куда никто не ходит. На этом он собрался завершить работу. Но тут, в комнату вошла Катя.

– Выйди на MSN.com!

– Готово!

– Вон, внизу!

Там сообщалось о том, что бывший сенатор от Венеции Роберто Рональди, подозреваемый в связях с мафией, осужденный по делу, связанному с торговлей наркотиками и убийством нескольких человек, условно-досрочно освобожден из тюрьмы в Милане. Суду были предоставлены дополнительные свидетельства о невиновности сенатора в части обвинений.

– Это и есть мой бывший жених.

– Я знаю! Садись! Как уходила из Италии? Остальное я знаю.

– Морем, на катере в Словению, там взяла машину в прокат, и, одновременно, договорилась с девушкой, которая хотела попасть в Германию, чтобы она ехала на ней, а я заплатила ей за ее машину, и, по доверенности, уехала через Румынию в Польшу, оттуда в Беларусь, и ночью проехала в Россию без регистрации на ее границе. Девушка должна была просто оставить машину в Германии и позвонить в агентство. Так что, я в Германии, официально, там меня искали, но не нашли. Добралась до Енисея, села на пароход до Подкаменной, оттуда по реке до Байкита, а там отец подобрал. На поездах и самолетах не светилась. До Тунгуски ехала «зайцем», просто заплатила капитану.

– Ну, положим, что до границы с Беларусью им проследить удастся. Дальше, вряд ли. Но ты работала официально в Северном.

– Я подменила отчество и неверно указала номер паспорта, так что ИНН у меня на несуществующий паспорт. Милиции же в поселке нет. Никто паспорта не проверяет.

– Ну, ладно, ладно! Тогда всё нормально!

– Все равно страшновато!

– Не дрейфь, прорвемся. Маловато у них данных, чтобы тебя найти. И потом, они же знают, что у тебя с собой деньги, поэтому будут тебя искать в Москве и Питере. Люди так устроены, что с деньгами стремятся сделать большие деньги. Это для всех – логично. А то, что их некоторые девицы под камень кладут, это для большинства людей непонятно. А сами – мошку кормят! – он поцеловал жену в щеку.

– Считаешь меня дурочкой, боящейся собственной тени?

– Вовсе нет. Все сделано правильно, и, будем надеяться, что без ошибок. Но, нам, в любом случае надо кое-что предпринять. Как в плане самообороны, так и для будущего. У тебя шрамик на скуле давно?

– Лет пять. В Кортина-д-Ампеццо лицо разбила, когда с «этим» там каталась.

– Отлично! А на руке?

– С детства.

– Просто чудесно! По-моему, Владик проснулся! – Катерина убежала к ребенку. Алексей переделал антенну, надел шлем и получил связь со спасателем. Вызвал «флайер», который посадил за скотным двором. Заставил одеться Катю, и они в темноте подошли к тарелке. Алексей залез в нее, подал руку жене, вдвоем сели в кресло. Закрылась темная крышка фонаря, Алексей набрал координаты и через несколько минут они вышли на темном берегу Волчьего ручья. Чуть подсветив окрестности «шариками», дал в руку Кати один из них.

– Видишь два огонька?

– Вижу? А где мы?

– Не задавай глупых вопросов! Доходишь до него, и пять раз закрываешь, и открываешь в руке шарик.

– Там череп! Мне страшно!

– Ты спрашивала про подтяжку? Иди и делай! Это не больно!

Осторожными шагами она пошла к центру. Там её объяло чуть видимым пламенем. Через некоторое время, она подняла вверх руки и стала исполнять какой-то танец. Затем пламя опало, и послышался ее голос:

– Это все? Какая приятная музыка!

– Это все, иди сюда. – сам Алексей опускал череп на землю. Затем, также быстро они вернулись домой. «Флайер» он отпустил так, чтобы жена не увидела его полета. Когда сидишь в его кабине с темным стеклом, то никакого ощущения полета не возникает, несмотря на бешенные перегрузки и огромную скорость. Катерина не поняла, что происходило, и пыталась выпытать у мужа, но, увидев свое новое лицо, отсутствие шрама на руке, ощутив гладкую бархатистую кожу на лице и теле, она забыла обо всем: крутилась перед зеркалом голышом, рассматривая каждую клеточку своего тела. Ночью, она спросила его:

– Я тебе нравлюсь в новом виде?

– Как и «старом»!

– Нет, ты ответь! Я себя чувствую помолодевшей на много лет, просто девочкой! И кожа на животе подобралась, как будто и не носила Владьку! И грудь, как у девочки! Вот, попробуй!

«Пробы» закончились лишь через некоторый период времени.

Утром атаки возобновились.

– Помнишь, я с шариками возился?

– Ну, да!

– Обратила внимание, что вокруг тебя были светящиеся шарики.

– Ой, точно! Но, за сараем ничего нет, во что мы садились? И зачем?

– Считай, что в лифт, который доставляет тебя к лучшему в мире косметологу!

– Да, ну, тебя! Вечно ерничаешь!

– Дело сделано, тебя просто не узнать! Завтра едем в Северный, надо Владьку зарегистрировать! И учти, никакая ты не Катя Макарова, а Катя Никифорова, из Новосибирска. Дочь моего сослуживца и моя жена.

– Какая же я Никифорова? Я же…ой, дура!

– Вот именно, у тебя в паспорте так записано! А шрамы на лице и на руке у тебя все помнят, но, ты моложе выглядишь и нет шрамов. Немного похожа. Сооруди прическу, которую никогда здесь не делала. И одень очки, противосолнечные. И чуть измени голос. Старайся вообще не разговаривать, хотя, голос у тебя и так изменился. Вспомни, были ли у тебя какие-нибудь любимые «речевые паразиты». Вот их употреблять категорически нельзя. Могут быть провокации, типа «Привет, с возвращением!» Обдай холодным взглядом, и: «Извините, вообще-то, я здесь в первый раз.» В общем, понятно? Потренируйся. Готовься быть великой актрисой!

– Постараюсь!

В общем, по поселку поползли слухи: «Так вот почему Катька и Семен уехали! От ворот поворот он ей дал! У него лялька почище будет!» Екатерина вышла на причал с ребенком на руках, в платье, в котором ее никогда не видели. С прической, как будто она только что из парижского салона (вместе делали). В ее «арсеналах» нашелся лак, который изменял оттенок волос. А второй наносил радужные полосы на прическу, из-за чего цвет волос точно определить не удавалось. Туфли на высоком каблуке, которые носить здесь было негде, изменили ее рост. На глаза она одела цветные линзы, и они стали изумрудными. Очки не потребовались. Плюс, «немного косметики», и, вуаля! Операция по изменению внешности и создания впечатления, что все уехали, а клоуны остались, прошла успешно. Оставалась одна проблема: дактилоскопия. Вот тут: Здравствуй, ж-па, Новый Год! Алексей порылся в мозгах у основного компьютера. Там были определённые намеки, что изменить рисунок, теоретически, возможно, но, никакого описания не было. Пришлось обращаться к «искину». Тот подтвердил, что есть технологии, позволяющие это сделать, но, не рекомендовал производить эти операции. Алексей собрал «военный совет».

– Малыш, есть одна проблема, о которой я бы хотел поговорить, и услышать твое мнение об этом.

Было видно, как напряглась Катя. Старая «закалка» еще частенько давала о себе знать. «Улитка» готовилась занять привычное место в раковинке.

– Я не знаю, о чем ты, говори.

– Я о твоих пальчиках. В загранпаспорте, который, в отличие от денег, ты почему-то держишь дома, хоть и прячешь от посторонних, есть твои пальчики. Он – биометрический. То есть, все, что мы сделали обращается в ноль, как только найдут твою ладошку. Его необходимо уничтожить. Но, эти самые пальчики, а, возможно, и ладони, есть в любом полицейском участке, через базу данных. Согласна?

– Что ты этим хочешь сказать?

– Я поговорил со знающими людьми, замена части рисунка возможна, но требует генетического вмешательства. Для того, чтобы стать абсолютно свободной, требуется твое желание. После этого ты можешь покинуть эту глухомань, и жить, где хочешь.

Возникло молчание.

– Ты серьезно?

– Абсолютно.

– Ты хочешь, чтобы я, вернее, мы уехали?

– Ты, о чем?

– Ты нас гонишь?

– Кого?

– Меня и Влада!

– Ты чего, с ума сошла?

– Нет, но мне показалось.

– Это не так, просто есть такая возможность, и я не мог не сказать тебе об этом.

– Я совершенно не готова к таким… операциям или действиям. Единственное, чего мне хочется, чтобы МЫ, понимаешь, мы защитили нашего ребенка и нашу жизнь от этих сволочей. Я ничего не сделала противозаконного, чтобы спасать себя таким образом, отказавшись от самой себя. Мне казалось, что я нашла защиту и опору, а тут такое предложение. Знаешь, дорогой… – она выскочила из комнаты вся в слезах. Алексей нашел ее у кровати сына, она прижимала его груди и ревела.

– Я его никому не отдам!

– Да кто его забирает!

– Ты, только что предложил!

Алексей постучал по лбу.

– Ты чего? Какая муха тебя укусила?

– После этого, любой анализ на материнство покажет, что он твой, но не мой сын!

– Извини, я об этом даже и не подумал!

– Правда?

– Конечно!

Утопающий хватается за соломинку! Через несколько секунд они стояли, прижавшись друг к другу и угукали проснувшемуся сыну. Потом Катя кормила его, а затем Алексей кормил жену вкусняшками. Инцидент был исчерпан. Катя строила свою крепость, возводя все новые и новые бастионы. К 23 февраля она подготовила ему еще один «девятимесячный подарок». Вернее, они вместе постарались. Но, это было позже!

Глава 7. Алмазная лихорадка и проверка связи времен

Самого же Алексея заинтересовал один заборчик, и он тщательно готовился к проведению операции. Доставал все необходимое, попробуйте в глуши купить что-нибудь нужное, особенно, не продающееся в магазинах! Например, ультрафиолетовый лазер, патроны к Стечкину и Глоку, ночные прицелы или обыкновенный глушитель? Пришлось ехать в Красноярск, оттуда в Новосиб. Встречаться с бывшими сослуживцами, начальниками складов. В общем, вести активную общественную жизнь. В результате, накопления на книжке несколько поубавились, но удалось приобрести всё необходимое. Правда, получил втык от супруги, что ее в долю не взяли, когда она увидела такие «своеобразные игрушки». Она решила, что это делается для укрепления неприступности ее крепости. Две пачки 100х500 из чемоданчика переехали в сейф в доме.

И вот, в одну довольно глухую ночь, на абсолютно пустой и темной улочке появилась странная фигура. Над поселком висел Южный крест, где-то далеко хохотали гиены. Фигура читала таблички на калитках немногочисленных домов, есть такой обычай у наших лучших друзей, позволяющий без труда почтальонам и противникам обнаруживать «объект». Прочтя нужную фамилию, фигура начала делать не менее странные движения, как бы сканируя обыкновенный глинобитный забор. В нескольких шагах от нее вспыхнуло яркое пятнышко, незнакомец подошел к пятну, и ножом извлек предмет, издающий этот свет, затем вспыхнуло еще несколько раз, и он повторил операцию. В одном месте залаял лучший друг разведчика, за что немедленно получил приличный кусок мяса с препаратом, вызывающим глубокий и спокойный сон. На всю операцию ушло чуть более получаса. Закончив с этим забором, злоумышленник на всякий случай осмотрел и соседние заборы, еще пару раз поковырялся в стене. Что за дурная привычка делать заборы из кимберлита? Все равно все снесут! Правда, теперь не скоро. Фигура зашла за угол, из-за которого появилась, и исчезла. В поселке продолжали мирно спать, ничего не произошло. Все разрушения причинно-следственных связей начнутся через три года. Ровно столько оставалось до находки первого алмаза в ЮАР. За это время одна хорошо знакомая ювелир, лауреат многочисленных премий международных конкурсов, превратит эти, пока ещё, камни в произведение ювелирного искусства. Характерные детали кристаллов, которые скрупулезно описаны у всех известных камней, и позволяющие их идентифицировать, будут тщательно сколоты, и использованы позже, как «бриллиантовая крошка» и «сколы» в недорогих «лучших друзьях женщин», а сами камни украсят аукционы в Лондоне, но, через Швейцарию и Тель-Авив.

Всего собрано двенадцать камней, гораздо больше, чем описано в справочниках и в истории. Все-таки, ультрафиолет позволяет точнее и быстрее обнаруживать алмазы, чем искать их глазами. После первой находки, эти заборы разнесли в пыль, но часть алмазов в пыль и превратилась. Алмаз – предмет хрупкий! Обрабатывала камни племянница одного из давно погибших сослуживцев. Она, сначала, пришла в ужас от предложения, но ее заверили, что к «Алроса» эти камни не имеют никакого отношения. Они из-за границы. Она не давала согласия довольно долго, за это время было «найдено» ещё несколько ювелиров, согласившихся работать с камнями не от «де Бирс». С мелкими проблем не было, они в справочниках не фигурировали, но, четыре камня: желтый алмаз 86 каратов, голубой в 127 и два прозрачных в 680 и 1286 каратов были во всех справочниках. Их требовалось расколоть, и не так, как это сделали ювелиры в Амстердаме, огранить, выставить на аукционы до того, как начнут исчезать их знаменитые «двойники»! Требовались деньги здесь, в XXI веке. И, достаточно много! На «племянницу» уговоры не действовали до тех пор, пока она не увидела самый большой алмаз. Тут сердце художницы не выдержало. Она, как завороженная, ходила вокруг камня больше часа. Затем надела просвинцованные фартуки на себя и Алексея, и включила небольшой рентген-аппарат. Крутила камень долго в таких же перчатках, ставя какие-то марки на кристалле. Выключила аппарат.

– Он – идеален! Могу точно сказать, что он не из Якутии. Я возьмусь его расколоть, но, самую крупную часть обещайте отдать в работу мне! Я уже вижу его!

– Договорились!

В мире ювелиров не принято спрашивать: откуда клиент знает ювелира, поэтому при знакомстве Алексей просто показал некоторые работы Насти, в том числе со швейцарского конкурса, напел в уши о ее гениальности, а она, действительно, была очень хорошим художником и давно держала свою фирму, занимавшуюся украшениями. Выяснив, что клиент хочет сохранить полное инкогнито, она не возражала против этого, а убедившись, что камни точно не из Якутии, и ничего суперпротивоправного она не совершает, Настя с упоением взялась за работу. Получилось шесть шедевров, и куча мелких бриллиантов, которые вызвали ажиотаж на аукционах. Но, служба безопасности «де Бирс» повисла на хвосте, роя землю в поисках неизвестного поставщика ценностей. К великому огорчению Насти, прославиться ей не удалось! С ней расплатились несколькими переводами по мере готовности товара, прошерстили ее компьютер, флэшки и жесткий диск рентген-аппарата на тему фотографий изделий, и производитель работ остался только с деньгами. Так было записано в договоре, все экземпляры которого были торжественно сожжены. Остались только приятные воспоминания о том, какие шедевры она создала. Чуть погодя, она поняла, что ей подарили жизнь, потому, что кровавый след тянется за почти каждым крупным бриллиантом. Остальные камни были обработаны в Амстердаме, в 1875 году, в знаменитой на весь мир мастерской Аарона. Появление алмазов из Африки здесь огромного ажиотажа уже не вызывало, а ювелиры Амстердама умели хранить гробовое молчание! Паспорта не спрашивали, а встречали по одежке и карману, и провожали, ни капельки не сомневаясь, что имеют лучшего в мире клиента. Бриллианты обменивались на золото, а оно, по мере необходимости, поставлялось в XXI век, где отлично обменивалось на любую валюту, безопасно и быстро. Оно ярко выраженных индивидуальных черт не имеет, и принимается по весу. Особенно в виде старинных монет.

Работа с Настей подвигла Алексея приобрести такие же станки, как у неё, и купить домик на берегу Подкаменной Тунгуски для одного пожилого старика-еврея, много лет проработавшего на «Русских самоцветах» именно по специальности «Первичная обработка драгоценных камней». Он был малость не в себе, родственников у него не было. Прозябал в маленькой квартирке у Ладожского вокзала, позабытый всеми. Лишь некоторые бывшие ученики, в том числе и Настя, посещали его. Ребята Алексея, которые пасли Настю, записали интересный разговор, что «великий художник», перед тем, как колоть камень, несколько раз консультировалась с ним. Ему было сделано предложение немного поправить здоровье, а потом, уже на берегах Енисея, остаться здесь навсегда. Найти покой и умиротворение в этих несравненных местах. Он не обрабатывал алмазы. Он колол самородки, которые доставлял Алексей, чтобы избежать идентификации в случае продажи их в XXI веке. Очень нужный человек. Да и заботились о нем значительно лучше, чем в Ленинграде. Руки у него были просто золотые. Он просил оставлять ему часть сколов, и творил шедевры. Как он умудрялся их делать, ведь он был почти слепой! Руками, наверное, чувствовал камень. Здесь на природе, его странности стали гораздо меньше заметны, а когда ему стало совсем плохо, Лешка отвез его на Волчий ручей. Старик ничего не видел, ему завязали глаза. После этого Наум Яковлевич превратился в абсолютно своего человека. Что-что, а отношение к себе он ценил.

В общем, сумев оборвать хвост, и завязать нужные знакомства везде, где было нужно, Алексей немного отдохнул, исполняя обычные для себя обязанности главного егеря в единственном числе. В феврале супруга объявила, что до увеличения семьи осталось меньше восьми месяцев, была расцелована во все приличные и неприличные места. Она радовалась не меньше Алексея. Новая жизнь налаживалась. Больших изменений пока не произошло, все шло своим чередом. Разве что, приезд начальства состоялся, и, был долгий и обстоятельный разговор на тему будущего строительства. В этой ситуации увеличение посещаемости лесничества было не на пользу проекту, поэтому Алексей осторожно начал подвигать Зимина к тому, чтобы перенести место строительства на берег Енисея и Подкаменной Тунгуски. Охватить можно большую часть аудитории, а здесь сделать заповедник.

– Но деньги выделены!

– Так и хорошо! Ведь по Енисею идет граница нашего и Центрального округов. Явно, ведь, деньги выделены не только нам. А на стыке двух фронтов можно добиться большего успеха! Это же тактика!

– Но, там нет таких людей, чтобы проконтролировать строительство. Это тоже немаловажно!

– А я что, отказываюсь помогать Вам, товарищ генерал? Еще почти год есть! Ведь инфраструктура Северного разрушена. Я смотрел, что осталось от ТЭС! Практически, ноль! Многоэтажки все побиты грибком. Судоходство – три судна за навигацию. Ну, вложим деньги, и не маленькие, а отдача ноль. А там, и газопровод рядом, и высоковольтка. Конечно, там места более посещаемые, такой дикой природы нет, зато Красноярское пароходство сможет доставлять привычные для людей товары в достаточном количестве. Мы же живем тайгой! Вон, на столе ни одной заводской банки, кроме тех, что вы привезли. А какова цена этих баночек?

– Место то хорошо знаешь?

– Отлично.

– Ну, давай слетаем! Но, учти! Я с тебя так не слезу! За тобой обоснование необходимости переноса места строительства. И нужно показать, что расходы уменьшатся.

– Будет сделано! – надо было видеть глаза Екатерины, которая присутствовала за столом и переговорами. Она понимала, почему возник этот разговор.

Вертолет облетел устье Подкаменной Тунгуски, сели на лед и прошли к трем домам, стоящим на мысу на правом берегу Тунгуски. Их встречали чуть ли не хлебом-солью. Такие гости! Сам Председатель. Ребята немного перестарались с самогонкой. И начальник пристани, и егерь к концу ужина лыка не вязали. Зимин брезгливо посмотрел на «ползание по салату», поморщился и сказал:

– Видишь, почему я решил это делать у тебя?

– Вижу, но у меня места нет, а в Северном будет тоже самое! Согласны?

– По большому слову, да, согласен, но ты там рядом, и сможешь навести порядок.

– Гораздо проще навести порядок еще в одном месте, товарищ генерал. Люди – найдутся. А место здесь выгодное!

– Насчет места – согласен. С коммуникациями здесь много лучше.

– Катер есть, только топливо выделить надо.

– Что катер? Для катера далековато. Здесь все равно несколько вертолетов будет, чтобы красноярский отряд и нефтяников не привлекать. Выделим мы тебе «Bell», не проблема. Проект поддерживает Управление делами Президента, чтобы ты понял ответственность и необходимость убрать непотребных людей из округи.

«Вот и встало все на свои места!» – подумал Алексей, узнав, откуда ноги растут у проект.

– Летом здесь мошки меньше, с Енисея продувает, а вон на той сопке подъемник надо ставить!

– Да, мне это сразу в глаза бросилось. Найди сюда приличных людей, из наших, из бывших. Я тоже посмотрю, но и ты от кадровых вопросов не уходи. «Кадры решают всё!» – процитировал он Сталина. – На курсы отзову в марте. Корочки пилота получишь.

Они сели в вертолет, и полетели обратно. По дороге Зимин поинтересовался специальностью жены.

– Домашняя хозяйка.

– А образование?

– Преподаватель начальных классов. – Зимин мотнул головой и успокоился насчет кадровых перестановок. На следующий день начальство завалило марала, изюбря и подняло медведя, успокоило свою душеньку и улетело, оставив после себя кучу мусора, особенно те, кто проживал в коттеджах. Зимин спал в доме. Опять вокруг тишина и покой, лишь трещат от мороза деревья, да слетает снег с их крон. Лепота!

Свободное время он потратил на то, чтобы найти «Эврику», самый первый алмаз, найденный в Хоуптауне в 1865 году. Убил на это две недели! В истории об этой находке много написано, дескать, мальчик-пастушок, но сын местного фермера, а они пастухами не работали, для этого были негры, нашел этот камень на берегу реки Оранжевой. Поднял его с земли, прокричал: «Эврика». Так, дескать, камень обрел свое имя, а мальчик – мировую известность. Однако, ни одного камня более в этих местах никогда не находили. Алексей просмотрел оба берега в пределах фермы. Чисто! Даже намека нет на алмазы. Не поленился перебросить сюда флайер, настроил его на подсветку в ультрафиолетовом, а потом и рентгеновском диапазоне. Снял все. Пусто! Прекратил поиски, и уселся читать о самом алмазе. Черт возьми! Подстава! Желтый камень из стены – это и есть «Эврика»! Мальчишка, а ему было уже 18 лет, нашел этот камень не в Хоуптауне, а в Кимберли, в стене того самого дома, где жил его родственник. Чтобы не делиться с ним, он придумал историю об «Эврике». Его дядя был первым белым поселившимся в Кимберли в 1863 году. И его ферма была первым «белым» домом в тех местах. Стену строили негры, которых эти камешки совсем не интересовали. Фу, гора с плеч!

Приняв, сопроводив и отправив на Большую землю еще пять групп охотников за месяц, Алексей улетел в Красноярск, перенаправив остальные группы в другие лесничества. Там, в течение двух месяцев, учился водить «Белл-214», старенький американский вертолетик, управлять которым было значительно проще, чем Ми-8 или Ми-2. Но приходилось учить матчасть, схемы обслуживания и контроля, которые сильно отличались от нашей техники. Было невыносимо скучно, и, чтобы развлечься и немного стряхнуть жирок, он решил исполнить мечту матери: сделать так, чтобы ее отец вернулся с той войны. Он погиб, форсируя Одер в составе 49 армии генерала Гришина, в ночь на 17 апреля 1945 года, удерживая плацдарм на левом берегу. Их сбросили в воду. Армия закрепиться не смогла. Могилы у деда не было. А заодно требовалось проверить: связаны ли те удаленные времена с реальностью или все, что он задумал, яйца выеденного не стоит. Сказано – сделано. Все вооружение, которое он натаскал в лесничество, лежало отдельно. Домой можно было не заходить. Экипировался по полной, особое внимание вооружению: только 7,62х54 и 7,62х25, можно прихватить все под парабеллум. И так: «СВДС», «Печенег», «ТТ», «Глок» и маленький складной ПП с практически бесконечной «улиткой» вместо магазина под «парабеллум». Плюс 4 РПГ-28 и пару «Шмелей» не помешает. Трижды посылал «флайер», чтобы определить место высадки. На плацдарме он бывал с матерью, когда отец служил ГСВГ. Первые снимки «Флайер» сделал 16 апреля 1945 года, и переслал их в Красноярск. Алексей нашел дот, взять который нашим не удалось, он его видел целым в восьмидесятых. Место для посадки нашлось в двух километрах от плацдарма, в районе старого шлюза. Там, с обоих сторон, было меньше всего артиллерии. Внимательно прочитав снимки в нескольких диапазонах, полковник вскрыл полностью позиции немцев на левом берегу, разработал операцию, но тут в дело вмешался «спасатель», который сказал, что не позволит проводить этот эксперимент, и, заблокирует и средства доставки, и «временной коридор».

– Это ещё почему?

– Нельзя проводить эксперименты и менять условия для ближайших родственников. Вы можете погибнуть, исчезнуть, из-за того, что Ваши родители просто не встретятся.

– Как не встретятся, если мама жила в двух шагах от училища, в котором учился мой отец.

– Семья мамы постоянно там жила? Имеется ввиду до войны?

– Нет, они эвакуировались из Ленинграда.

– Так вот, если отец Вашей матери вернется, то они могут уехать в Ленинград, и ваш отец никогда не встретится с Вашей матерью. И Вас не станет. Возможный вариант?

– В принципе, возможный.

– Если вы мне не доверяете, то попробуйте это в другом месте и с другими людьми. Которые не задействованы в экспедиции. И не выбирайте очень известных!