Текст книги "Расплата за гордость"

Он раскрыл одну ладонь, а потом очень сильно сжал ее, пока Фиона продолжала смотреть на нее как загипнотизированная.

– Скажи мне, как это, ощущать себя не в своей тарелке?

3

Эндрю должен был заниматься этим. Эндрю должен был показывать Адриано конюшни и дом, радостно бормоча о том, сколь многого здесь можно было бы достичь при правильном вложении денег. Разве это не часть его обязанностей?

Но Эндрю не смог присутствовать. Ему нужно уехать по делам, многократно извинялся он. Он никак не мог понять, почему Фиона испытывала такой ужас при мысли о том, чтобы показывать владения возможному покупателю. Адриано же не совсем чужой человек. Все будет хорошо, успокоительно бормотал он.

У Фионы было три дня после той измотавшей ее нервы встречи с Адриано, чтобы понять, что она вовсе не чувствовала себя хорошо. Она никак не могла выбросить мысли о нем из ума.

Уже через час он подъедет по длинной аллее к дому, а она все никак не могла подготовиться. Ни физически, ни умственно.

Фиона заставила себя встряхнуться, аккуратно собрала бумаги, которые ей дал Эндрю, и положила их на кухонный стол. Она тщательно убрала дом, пытаясь заставить его выглядеть не таким потрепанным, хотя яркое весеннее солнце, светившее в высокие окна, заставляло и без того выцветшую мебель поблекнуть еще более. Потом она переоделась и сварила себе кофе, чувствуя, как от напряжения бунтует ее желудок.

Так и не допив кофе, Фиона подошла к окну. У нее внутри все буквально перевернулось, когда она заметила блестящий серебристый автомобиль, медленно подъезжающий к дому.

Она открыла дверь, нацепив на лицо выражение отстраненной вежливости. Как много часов она провела, напоминая самой себе, что для Адриано Мазетти она всего лишь объект мести, убеждая себя в том, что ее тело будет полностью повиноваться голове и не будет реагировать на его появление… Но ничего не вышло. Она не могла оторвать от него глаз, пока он подходил к ней, одетый в повседневные брюки цвета хаки и рубашку с короткими рукавами, открывающую смуглые мускулистые руки. Адриано холодно поздоровался, прошел мимо нее в дом и остановился в холле, медленно его изучая.

– Как тебе дом снаружи? Нормально? – нервно спросила Фиона, закрывая входную дверь.

– Разве в нем что-то изменилось?

Он закончил неспешный осмотр холла, и его черные глаза спокойно посмотрели на нее.

– Да нет. Я забрала большинство бумаг у Эндрю. Они все на кухне, если ты хочешь пойти и просмотреть их.

– В свое время, – сказал Адриано, лениво растягивая слова. – Сейчас я бы с удовольствием что-нибудь выпил, а потом ты покажешь мне дом.

– Конечно.

Фиона пошла впереди него, а он последовал за ней, наслаждаясь видом ее длинных ног и подвижного тела. У него было три дня для того, чтобы составить план обольщения. Три дня, во время которых даже проблемы на его любимой работе перешли на задний план. Чем больше он думал над планом, тем более гениальным он ему казался. Один отказ заслуживал другого, и ему была дана возможность воплотить это. Колесо фортуны сделало полный круг, и он пожнет плоды сладкой мести. Фиона была незаконченным делом, он наконец завершит его.

– Что ты будешь пить? – спросила Фиона, глядя, как Адриано направляется к дальнему углу кухни, где была стеклянная дверь с видом на просторы полей за домом.

– Я полагаю, что среди этих бумаг на столе есть строительный отчет о состоянии дома? – сказал он, обернувшись к ней.

– Какой строительный отчет? – Фиона сдвинула брови.

– Отчет, в котором говорилось бы, нуждается ли дом в капитальном ремонте или можно обойтись косметическим. Как ты понимаешь, данная информация будет влиять на цену, которую я заплачу.

– Дом пока что не рушится, Адриано.

– Откуда ты знаешь? Старые постройки нуждаются в постоянном присмотре, а глядя на этот дом сейчас, можно сказать, что за ним совсем не присматривали.

Фиона прошла обратно к столу, чтобы просмотреть кипу бумаг и найти что-либо, относящееся к состоянию дома. Затем она с возмущением подняла на него глаза.

– Ты просто не можешь отказаться от искушения все время говорить мне о власти, которую имеешь надо мной, разве не так?

– Разве я это делаю? Я думал, что просто запрашиваю информацию касательно состояния собственности.

Он посмотрел в ее усталые глаза, под которыми виднелись синие круги, и почувствовал укол в сердце, которого вовсе не хотел чувствовать.

– Оставь это, – сказал он внезапно. – Это может подождать. Теперь я очень хотел бы попить чего-нибудь. Чай был бы в самый раз.

– Ты никогда не любил чай. – Слова вырвались из ее рта, прежде чем она успела остановить их, и ее лицо медленно покрылось краской. Боже. Пожалуйста. Не позволяй прошлому прокрадываться и хватать меня за горло. – Я просто не знаю, как ты его пьешь. Крепкий или не очень? С сахаром?

– Очень крепкий с сахаром.

Адриано сел за стол. Бумаги подождут. Он просто ни на чем не мог сосредоточиться. Фиона потянулась за сахарницей, стоящей на буфете, и при этом стала видна узкая полоска кожи, такой же упругой, как если бы она по-прежнему была девчонкой девятнадцати лет, которой он когда-то полностью владел.

Когда она подала ему чай и села обратно за кухонный стол, то выбрала самый дальний от его места стул и стала пристально рассматривать кончики своих пальцев, держащих чашку. Молчание было мучительным. Фиона чувствовала на себе его взгляд и думала, что же он видит. Конечно, не ту свободную и легкую девушку, какой она когда-то была. Чувствовал ли Адриано ее страх? А если чувствовал, знал ли его причину? Мог ли он догадаться, что ее приводило в ужас то, как ее тело по-прежнему отвечает на его присутствие? Так, как если бы всех прошедших лет вовсе не существовало.

– Когда твой отец отправился обратно в Италию? – спросила она неестественным голосом просто для того, чтобы разорвать невыносимое молчание.

– Через год после того, как я закончил университет. – Адриано встал, и Фиона тоже вскочила, глядя, как он идет походкой крадущегося тигра вдоль кухни и дальше в холл, чтобы дать выход своей энергии. – Ему не удалось найти подходящую работу после того, как он ушел из компании твоего отца. Поэтому он решил вернуться к остальным членам семьи. Мой двигатель в этот момент заинтересовал фирму «Крайслер», и они пригласили меня работать с ними и дали денег на дальнейшую разработку. Через два года мне удалось сколотить команду, и я основал свою собственную фирму по производству автомобильных, а потом и авиационных двигателей.

Он на ходу отпил немного чая и адресовал ей язвительную улыбку.

– Пока твоя удача отворачивалась от тебя, моя повернулась ко мне лицом. Разве не смешно? Но извини, я забыл, ты не хотела бы слушать о моих успехах, потому что они делают твои неудачи еще более мучительными.

– Это неправда. Я очень рада за тебя.

– Рада, потому что теперь я могу спасти тебя от финансового кризиса?

– Перестань, Адриано!

Фиона подошла к нему ближе, чувствуя, что ее гнев сейчас выплеснется наружу.

– Ты говорил, что мы будем вести дела, не вспоминая о прошлом, но сам как раз этого не делаешь. Ты даже не взглянул на бумаги на столе!

– Я говорил тебе. Я посмотрю на них в свое время. В этом нет большой необходимости. Я знаю состояние твоих финансов, Фиона. Ты всем должна деньги. Я удивлен, что это место смогло просуществовать так долго при подобном раскладе. – Адриано отпил еще чаю и посмотрел на ее покрасневшее лицо поверх края чашки. – Что ты будешь делать, если я решу не покупать конюшню?

– Я полагаю, Эндрю найдет другого покупателя.

Фиона смотрела на него, скрестив руки на груди.

Он видел, что она готовится отразить очередную атаку, и сдержал импульс сделать именно то, что она ожидала. Фиона будет принадлежать ему, но, чтобы получить ее, ему придется заставить ее поверить ему. Она права. Он ведет себя как вспыльчивый подросток. И это после многих лет, в течение которых ему всегда удавалось держать себя в руках и бесстрастно контролировать любую ситуацию.

Адриано глотком допил чай и поставил чашку на стол.

– Теперь мы можем осмотреть оставшуюся часть дома?

Было невозможно не ощущать его тело рядом, пока они поднимались по лестнице, ведущей на второй этаж. Адриано шел с Фионой бок о бок, чуть не касаясь ее бедер своей мускулистой рукой. Если бы он был просто красивым мужчиной, Фиона смогла бы справиться с его хищным очарованием. Но она помнила свои прикосновения к каждому сантиметру этого мощного тела, и память об этом вела внутри нее молчаливую и жестокую войну с тем, что происходило в реальности. Адриано вернулся в ее жизнь как враждебный и агрессивный незнакомец, и Фиона не могла позволить ностальгии о прошедшем разрушить ее понимание будущего.

Хотя земля вокруг дома была довольно обширной, сам дом был относительно маленьким. В нем было пять спален с каминами, две ванные и несколько маленьких комнат на первом этаже, самая большая из которых считалась официальной гостиной, которую уже в течение многих лет не использовали.

Фиона начала с комнат для гостей и хранила нервное молчание, пока Адриано медленно осматривал каждую из них. Затем он перешел в спальню, в которой спал ее отец, когда приезжал на ферму.

– Должно быть, этот дом стал казаться очень большим после смерти отца, – сказал Адриано, глядя на занавески с цветочным рисунком и подходящее по цвету покрывало на кровати и на туалетный столик, который, казалось, ждал кого-нибудь, кто бы сел напротив него и посмотрел на свое отражение. – Твоему отцу не приходило в голову продать это место и жить на полученные деньги? Вместо того чтобы оставаться здесь и только ухудшить дело?

– Я предлагала ему это. – Фиона осталась у двери, все ее тело было сведено напряжением. – Но он сказал, что ферма – единственное, что осталось ему от мамы.

– И как ты себя чувствуешь, живя здесь сейчас? – полюбопытствовал Адриано, пока они шли по направлению к ее спальне.

– У меня нет другого дома.

Фиона смотрела, как Адриано толкнул дверь ее комнаты и вошел внутрь. Она восприняла это как вторжение в ее святая святых. Но неожиданно почувствовала предательскую горячую волну, когда он принялся оглядывать все вокруг и посмотрел на ее кровать.

– Я… никто на самом деле не заинтересован в покупке дома вместе с конюшней… – Фиона понимала, что болтает чушь, лишь бы изгнать из головы образ Адриано, лежащего обнаженным на этой кровати вместе с ней. – Эндрю говорит, что здание находится слишком далеко, чтобы привлечь семьи, которые любят жить в окружении других домов.

Ее глаза скользнули мимо него, избегая его взгляда, и она нервно облизала губы.

– Так почему же не поделить оставшуюся землю на куски и не продать ее строительной компании? Я уверен, кто-нибудь был бы рад возвести здесь сотни маленьких коттеджей.

Адриано был теперь на расстоянии вытянутой руки и мог чувствовать напряжение, которое буквально струилось от Фионы.

Было ли это сексуальное напряжение? – спросил себя он.

– Здесь… здесь проходит полоса зеленых насаждений, и, кроме того, в папином завещании было указано, что место может быть продано только целиком как конная ферма.

Адриано подошел к Фионе почти вплотную и прислонился к косяку двери, пристально глядя на девушку.

– Как мудро с его стороны заставить свою единственную дочь взвалить на себя тяжесть поисков одного на миллион покупателя. Ты кажешься немного раздраженной. Я тебя нервирую?

Адриано доставило бы удовольствие узнать, что он был причиной ее неровного дыхания. Но, может быть, ей не терпелось избавиться от его присутствия совсем по другим причинам. Попав в ловушку человека, которому она когда-то отказала, Фиона могла испытывать страдания от одного его вида, чувствуя себя его рабой. Его губы сжались в очень тонкую линию.

– Конечно, нет, – выдохнула Фиона, медленно пятясь в коридор. – Но… но становится уже поздно. Может быть, мы быстро посмотрим конюшни… перед тем, как начнет смеркаться.

Адриано оттолкнулся от косяка. Неважно, что она чувствовала по отношению к нему сейчас, он был уверен, что время сыграет свою волшебную роль; время и его настойчивое желание. А потом будет неизбежное прощание. Он позволит ей сейчас выскользнуть из ловушки, но лишь на время, чтобы ослабить ее бдительность.

– Нет смысла показывать мне землю. Только конюшни и… другие постройки.

Адриано видел, как Фиона споткнулась, услышав эти слова, и с непередаваемым удовлетворением понял, что она подумала о том же, что и он. Офис. Место их любовных встреч семь лет назад.

Снаружи было еще светло, но уже начало понемногу смеркаться.

– У меня осталось всего три лошади. – Фиона говорила это, шагая впереди него по направлению к пустым стойлам. – Две из них так стары, что, возможно, не переживут этой зимы, и на них не стоило бы тратить деньги, но…

– Но ты просто не можешь иначе.

Фиона повернулась к нему, сверкая глазами от гнева.

– Это правда, Адриано! Я не могу смириться с мыслью, что их придется усыпить! Я знаю, что в этом нет никакого финансового смысла, и, я полагаю, для такого мужчины, как ты, все, что не имеет финансового смысла, не имеет смысла совсем. Но я боюсь, во мне еще осталось какое-то сострадание!

– А у меня нет?

Он смотрел на нее и сражался с желанием поцеловать ее в дрожащие розовые губы. Боже, после всего того, что было, он по-прежнему привязан к ней! Это сбивало его с толку, а растерянность была не из тех чувств, с которыми он был хорошо знаком.

– А у тебя нет! – согласилась она с горячностью. – Ты никогда таким раньше не был, Адриано. Что с тобой случилось?

Она хотела бросить ему этот вопрос с презрением, но с удивлением услышала в своем голосе заинтересованность.

– Жизнь заставила, – ответил он коротко.

– Я удивлена, что ты так и не женился.

Легкий прохладный ветер взъерошил ее волосы, и Фиона обхватила руками свое тело.

– Потому что я находка для женщин?

– Ты красив и привлекателен во всех отношениях. Я думала, женщины стоят в очереди перед твоим домом.

– О, они действительно стоят, – медленно протянул Адриано. – Просто я предпочитаю вести свободную жизнь.

Конечно, у него было множество любовниц, и Фиона почувствовала жгучий приступ ревности при мысли о них, деливших с ним постель все эти годы.

– Ну, мы продолжим двигаться к конюшне? Или у тебя есть еще какие-то неотложные вопросы?

– Я только попыталась быть вежливой, – пробормотала Фиона. – Если мы собираемся вместе вести дела, то должны стараться быть дружелюбными друг с другом, разве ты не согласен?

– Вести дела вместе?

Он начал двигаться по коридору, ведущему вдоль стойл, вглядываясь в заброшенные, пустые отделения и явно обращая внимание на признаки полной разрухи.

– Подожди. Мы ведем дело друг с другом или нет? – Фиона не двинулась с места, и Адриано пришлось остановиться и обернуться к ней. – Ведь именно этим мы занимаемся, разве нет? – настаивала она, чувствуя, как колотится ее сердце. – Ты ведь говорил, что собираешься купить это место.

– Я также сказал, что это будет зависеть от его состояния. Я, в первую очередь, как ты сама заметила, бизнесмен. Маловероятно, что я буду рад вложить деньги в бездонный колодец, из которого никогда не получу их обратно. Разве ты со мной не согласна?

Его губы сложились в улыбку, и Фиона передернула плечами, с болью понимая, что он играет с ней, хотя все то, что он говорил, мог говорить любой возможный покупатель. Любой бы потребовал увидеть товар и одобрить его перед тем, как вложить в него деньги.

– Мои лошади находятся здесь, – сказала она. – Я знаю, конюшни выглядят немного запущенными, но при вложении определенной суммы они могут быть с легкостью приведены в должное состояние.

– Это рекламная чепуха, которую твой бухгалтер просил тебя говорить?

– Это правда.

– Конюшни разительно отличаются от того, какими они были семь лет назад, – заметил Адриано, останавливаясь вместе с ней, чтобы взглянуть на одну из старых лошадей.

Он увидел, как подозрительность в ее взгляде сменилась на нежность, когда Фиона толкнула дверь стойла и начала поглаживать лошадь и что-то тихонько ей шептать.

– У тебя остался Пройдоха? – мягко спросил он, встав в затемненное пространство стойла позади Фионы.

Адриано провел рукой по боку лошади, не отрывая взгляда от опущенной головы девушки. Его внезапно охватили воспоминания. Он резко вдохнул в себя воздух, отводя от нее взгляд как раз в тот момент, когда Фиона подняла глаза.

– Его стойло немного дальше.

Фиона распрямилась, и ее лицо снова стало усталым. Она подождала, пока Адриано выйдет, и затворила дверь.

– Должно быть, это была очень горькая пилюля… принять все это…

– А ты как думаешь, Адриано?

На этот раз она не стала заходить в стойло, а лишь растворила дверь, чтобы Адриано мог зайти. Он провел рукой по черной голове Пройдохи. Фионе было слишком больно смотреть на эту картину.

– Что я думаю? – протянул он, с неохотой покидая стойло.

Езда на лошадях была в его крови. Адриано хотел бы сесть верхом на скакуна и проехаться на нем по полям, но сейчас было необходимо сделать более важные вещи.

– Я думаю… – продолжил он как бы в глубоком размышлении, пока они медленно шли по направлению к офисам.

А размышления его были лишь о том, как держаться к ней как можно ближе. Так близко, как он только мог, чтобы не возбуждать подозрений и в то же время заставить девушку постоянно чувствовать его рядом.

– Я думаю, что ты сейчас находишься в невыносимой ситуации. Это твой дом, ты здесь выросла, конюшни были частью твоего детства. Я думаю, что ты бы сделала многое, чтобы остаться здесь. Я прав?

Они дошли до офисов, но перед тем, как входить, он остановился и посмотрел на нее.

– Конечно, я бы хотела, чтобы это место стало таким, как прежде… – сказала нерешительно Фиона, не понимая, куда он клонит.

– Конечно, ты бы хотела. – Он спокойно улыбнулся ей. – Потому что другая альтернатива была бы для тебя слишком мучительной, так ведь? Не иметь даже крыши над головой.

Он толкнул дверь офиса и вошел внутрь. Внутри все было таким же, как он помнил. Это было наименее запущенное помещение из всех, что он видел. Адриано остановился в середине комнаты и кинул на девушку взгляд через плечо.

– Входи, Фиона, и закрой за собой дверь. Снаружи становится довольно холодно.

Он снова повернулся к ней спиной и услышал тихий щелчок закрываемой двери.

Из комнаты для клиентов Адриано неспешным шагом прошел в комнату бухгалтера. Там был тот же стол, те же папки и та же софа. Он ощущал, как Фиона беспокойно стоит около двери и ждет, когда он закончит осматривать комнату. Он задал себе вопрос, скучала ли она по нему, и почувствовал, как гнев снова поднимается в нем. Она, должно быть, приходила сюда после того, как он покинул это место, и думала… О чем? Чувствовала ли она приступы сожаления и тоски? Или же подобные чувства сменились вскоре чувством облегчения при мысли о том, что он ушел из ее жизни, прежде чем стал слишком большим грузом?

Мысль об этом заставила его кулаки сжаться в карманах. Он очень медленно повернулся и посмотрел на девушку.

– Итак, скажи мне, Фиона, что бы ты сделала, чтобы остаться здесь? Я имею в виду, работа в городе три дня в неделю не сможет обеспечить тебе много денег. Какую квартиру ты сможешь купить в городе? Может быть, тебе придется снимать квартиру и даже делить ее с кем-нибудь еще…

Фиона смотрела на него тяжелым взглядом, пока он не спеша приближался к ней. Каждый мускул ее тела напрягся, и она услышала свое испуганное дыхание. Адриано обеими руками оперся о стену за ее спиной так, что она была поймана в ловушку, и ей пришлось поднять на него глаза. Она не могла сдвинуться ни на один дюйм, не коснувшись его агрессивного мускулистого тела.

– Я… я еще не думала об этом… – лепетала она, пока его черные глаза все глубже заглядывали внутрь ее глаз, в ее душу…

– Ну так подумай об этом сейчас. Представь, что банк завладеет этим местом. Ты получишь небольшое вспомоществование. Возможно, его даже хватит, чтобы оплатить часть долгов, но не останется ничего, на что ты могла бы жить. Возможно, тебя даже заставят заплатить некоторым из кредиторов из твоих собственных скудных сбережений. Итак… Что бы ты сделала, чтобы остаться здесь?

Его взгляд упал на ее дрожащие губы, затем на ее грудь, которая бурно вздымалась, пока она тщетно пыталась обрести самоконтроль.

– Ч-что ты имеешь в виду?

Ее голос был не более чем придушенным шепотом.

– Я имею в виду, что по-прежнему хочу тебя…

Он оторвал от стены одну руку и, к ужасу Фионы, положил ей на талию. Затем его рука скользнула под ее рубашку и провела по животу вдоль пояса брюк.

– Я не продаюсь вместе с имуществом, Адриано.

Фиона хотела резко отбросить его руку, но поняла, что не может двинуть даже пальцем.

– Но ты бы хотела заняться со мной любовью, разве нет?

Его рука проскользнула выше под рубашкой до тех пор, пока он не почувствовал тяжесть ее грудей под пальцами. Он понял, что, хотя ее глаза боролись с ним, ее тело пело совсем другую мелодию. Ее тело все еще помнило, как это, быть соединенным с его телом в одно целое.

И его тело, как он с ошеломляющей ясностью осознал, никогда не забывало этого. Женщины, с которыми он спал все эти годы, никогда не удовлетворяли его так, как это делала та, что дрожала сейчас под его прикосновениями. Эта мысль разозлила его и сделала его решимость еще более прочной. Он сжал ладонью одну из грудей Фионы. Ее груди, подобные спелым, сочным плодам, всегда приводили его в возбуждение, они делали с ним это и сейчас.

– Ты не можешь купить меня, Адриано.

Голос Фионы вовсе не звучал как убедительный отказ. Соски ее грудей стали твердеть от возбуждения, вопреки ее желанию убежать от этого мужчины.

– И ты будешь говорить мне, что я тебя не возбуждаю, Фиона? Если ты скажешь это, я тебе не поверю.

Чтобы доказать свою точку зрения, он потер подушечкой большого пальца сосок на ее вздымающейся груди и улыбнулся с довольством кота, которому внезапно дали блюдечко сливок. Да, она чувствовала то же самое. Адриано запустил руку за кружевной покров, вытащил одну полную грудь наружу и почувствовал острое удовольствие от тихого стона, который вырвался из ее губ. Губ, которые жаждали поцелуя. Так же, как соски жаждали почувствовать прикосновения его рук…

Он наклонил голову. Его губы встретились с ее губами с ощущением голода, которого он раньше не осознавал. Его тело прижало ее тело к стене, и со стоном, полным желания, Фиона обвила своими руками его шею.

О да! Было так прекрасно снова ощущать его вкус. Она потянулась за ним, когда он сделал движение назад, и открыла изумленные глаза.

– Все та же пламенная женщина, – пробормотал он, отодвигаясь.

Фиона взглянула на него и, словно защищаясь, скрестила руки на груди. Ее сердце все еще гулко колотилось о грудную клетку, но реальность все более вырисовывалась из того тумана, который заставил ее потерять всякую осторожность.

Он поцеловал ее, чтобы доказать свою правоту. И у него это прекрасно вышло.

Адриано видел, как противоречащие друг другу эмоции отражаются на ее лице, но удовлетворения при этом не чувствовал. Итак, она по-прежнему желала его, не могла устоять перед ним, когда он прикоснулся к ней, но он хотел большего. Большего, чем только реакция тела на прикосновение. Он желал не только ее тело, но и ее душу.

– Если ты думаешь, что я лягу с тобой в постель для того, чтобы ты купил это место, то ты глубоко ошибаешься, Адриано.

– Я и не собирался просить тебя о подобной вещи, – ответил Адриано. – Ты ляжешь со мной в постель, потому что все еще хочешь меня.

– Я ненавижу тебя, Адриано, – прошептала Фиона.

И в этот момент она действительно ненавидела его. Ненавидела его за то, что он контролировал ее все это время. Однажды он предложил ей выйти за него замуж и жить вместе, но на своих условиях. Даже тогда она сомневалась в том, что он правильно понимал, что такое любовь.

Что это прекрасное чувство, которое разделяют двое и которому они приносят каждый свою жертву. Он хотел ее лишь для того, чтобы сделать своей собственностью. Он не любил ее настолько, чтобы подождать, пока настанет подходящее для их брака время.

Со временем Фионе стало ясно, что желать кого-нибудь вовсе не достаточно, чтобы считать это чувство любовью. Сейчас Адриано снова был здесь и снова желал ее. Но это не радовало Фиону. В нем также жила жажда отплатить ей за унижение, за рану, которую она нанесла его гордости.

– Я не понимаю почему, – холодно сказал он. – Ведь я собираюсь спасти тебя из долговой ямы.

– Если ты и хочешь купить это место, то только ради самого себя. Что ты будешь с ним делать, Адриано? Превратишь его в центр развлечений? Сделаешь его своим загородным домом, чтобы у тебя было где проводить, выходные вне Чикаго? Или ты действительно хочешь позаботиться об этом месте?

Фиона вышла в другую комнату, отчаянно желая быть подальше от этого мужчины, от его удушающей мужественности.

– У меня уже есть загородный дом, – медленно протянул Адриано, наблюдая это отступление и предоставляя ей возможность временно торжествовать победу.

– Разве ты живешь не в Чикаго?

– Конечно, у меня есть там пентхауз, где я могу переночевать, когда мне необходимо остаться в городе, но моя основная резиденция находится за городом.

Фиона вышла наружу и вдохнула освежающий воздух. Адриано вышел за ней.

– И ты… ты ездишь в Чикаго каждый день?

Фиона сказала себе, что необходимо поддерживать разговор на формальном уровне.

– Я живу в Парк Форесте. Это не миллион миль от Чикаго, и, в любом случае, у меня есть шофер, который каждый день отвозит меня туда. За исключением тех случаев, когда я решаю остаться в городе.

– Ты работаешь допоздна?

Слава Богу, дом был уже виден, и никогда еще Фиона так ему не радовалась.

– Работаю допоздна или… играю допоздна, – промурлыкал Адриано, скосив глаза в сторону Фионы и наблюдая, как две розовые полосы появились на ее щеках.

Играю допоздна. Фиона могла легко представить, в какие игры он играет.

– Так что ты будешь делать с этим местом? – возвратилась она к прежнему вопросу.

– Позволь мне.

Его рука скользнула по ее руке, когда он толкнул входную дверь, и Фиона почувствовала, как дрожь сексуального возбуждения пробежала по ее телу, заставив ее отодвинуться. Адриано вошел внутрь, и она проскользнула туда вслед за ним.

– Я, конечно, продолжу использовать это место как конюшню для скакунов, – ответил он на ее вопрос. – Потребуется довольно большое количество денег, чтобы привести все в порядок, но это возможно.

– И когда, как ты думаешь, ты, ммм, сможешь дать мне ответ, заинтересован ты в покупке или нет?

– После того, как я посмотрю все бумаги, – сказал Адриано лениво. – Что напоминает мне о том, что мне надо взять их из кухни.

– Да, конечно. Я принесу их тебе.

Все, что угодно, лишь бы удалиться от него подальше и избавиться от тумана в голове! Фиона торопливо собрала все документы и побежала обратно в холл. Задумавшись, она врезалась в Адриано как катапульта и от неожиданности начала падать, но он поймал девушку, обхватив обеими руками ее тело.

– Что ты делаешь? – взвизгнула она, вырываясь.

Фиона сразу же пожалела, что не сдержала своего вскрика, увидев, как заблестели его глаза при взгляде на ее покрасневшее лицо. Она могла поклясться, что этот дьявол прочитал все ее мысли!

– Это ты вылетела из кухни как пуля, – сухо сказал он, аккуратно ставя ее на ноги.

Руки, однако, он не убрал, а продолжал крепко держать ее за локти. Ее лицо было красным от гнева, но это чувство медленно сменялось осознанием того, что она слишком бурно реагировала на его простую попытку предотвратить их совместное падение на землю. Нравится ей это или нет, подумал он с угрюмым удовольствием, но он перевернул весь ее мир с ног на голову. Она, возможно, уже ничего не чувствовала к нему, но он пробудил в ней дремлющее желание. И если она думала, что он собирается уйти восвояси, не получив своего, тогда ее ждало потрясение.

– Бумаги?

Фиона вопросительно посмотрела на него и моргнула, вспомнив, из-за чего она так быстро выбежала из кухни. Она быстро отдала ему всю пачку документов.

– Я вскоре свяжусь с тобой.